Дракон и Судья

ГЛАВА 7

Большой зал собраний оказался длинным сооружением, возведённым вдоль реки, это строение Дрейкос заметил ещё во время того полёта над каньоном. Двести футов в длину и тридцать в ширину, без боковых стен и с деревянно-плетёной крышей, строение поддерживалось широкими каменными пилонами высотой в десять футов, глубоко врытыми в берег реки.

Расположение Зала на некоторое время озадачило его, пока он не вспомнил, что из-за высоких стен каньона посевы, разбросанные по дну, изо дня в день могут получать лишь ограниченное количество солнечного света. А земля, расположенная под Залом, вообще не будет получать солнечного света. Поэтому Голвины построили сооружение над рекой, которую все равно нельзя было возделывать.

Ужин был многолюдным и шумным, на нём присутствовало не менее двухсот иномирян. Джека усадили за стол. Джек сидел за столом, накрытым прямо под высоким троноподобным креслом в северном конце Зала. Из шквала односложных и двусложных имён, которыми обменивались за столом, Дрейкос заключил, что мальчик занимал место среди верхушки социальной структуры каньона.

Но пока Голвины болтали и смеялись, за трапезой, сам Джек вёл себя нехарактерно тихо. Он был достаточно вежлив, отвечал на любые вопросы, улыбался и кивал — когда это было уместно. Но у него явно не лежало к этому сердце.

Дрейкосу выпал шанс в конце трапезы, когда по местному обычаю обедающие должны были встать и пообщаться с людьми разного ранга. Джек тоже покинул своё место, но вместо того, чтобы бродить по залу, направился в сторону холла. Опершись локтями о простенок, высотой по пояс, он смотрел на залитый лунным светом каньон вокруг них. — Джек? — неуверенно позвал Дрейкос из-за плеча.

— В этом самом месте, — сказал мальчик, его голос звучал отстранённо.

— Мне нужно проверить шаттл, — сказал ему Дрейкос, безуспешно пытаясь прочитать выражение лица мальчика.

Джек сделал глубокий вдох, как бы заставляя себя вынырнуть из отвлечённых мыслей, и огляделся вокруг. — Кажется, всё в порядке, — сказал он. Слегка повернувшись, он протянул правую руку через стену и свесил её вниз.

Дрейкос скользнул по руке мальчика и выскочил из рукава. Быстрый щелчок передними лапами, и он зацепился когтями за фасад здания. Мгновение он висел, чтобы убедиться в отсутствии здесь наблюдателей. Затем, бросив последний взгляд на встревоженное лицо Джека, он оставил его и спрыгнул вниз, к краю пашни.

В каньоне культивировалось по меньшей мере восемь различных видов растений, как заметил Дрейкос во время дневной прогулки Джека. Как правило, на каждом из участков, отмеченных узкими ирригационными каналами, было от двух до четырёх различных видов.

Вероятно, фермеры рассматривали эту систему как эффективный способ удовлетворения потребностей различных растений. Поэт-воин, подобный Дрейкосу, вместо этого видел возможности использования растений разного размера для передвижения. Высовывая язык каждые пару вдохов, чтобы попробовать тонкие запахи местности, он направился вниз по течению к посадочной площадке и шаттлу.

Он был уже на полпути, когда заметил на дальнем берегу реки одинокого Голвина, который двигался по дорожкам между участками посевов в том же направлении, что и Дрейкос.

Дрейкос замер, присев рядом с широкой полосой растений, похожих на пшеницу, и нахмурился. У иномирянина не было с собой никаких орудий труда, так что он, вероятно, не собирался работать в поле. Вероятно, он также не собирался просто гулять — для этого он вёл себя слишком скрытно.

А кроме посевов и пары жилых столбов, в этом направлении был только шаттл.

Дрейкос задумчиво крутил хвостом. К несчастью для него, Голвину не нужно было беспокоиться о том, что его здесь увидят. А вот Дрейкос беспокоился, и это означало, что в гонке по прямой, по пахотным землям иномирянин почти наверняка достигнет шаттла первым.

Но кто сказал, что Дрейкос должен держаться пахотных земель?

Вода в реке была прохладной, но не такой холодной, как он думал. Он скользнул под воду, оставив над водой только макушку головы, и быстро и тихо поплыл к посадочной площадке.

Он достиг её задолго до Голвина и вылез из реки. С его чешуи капала вода. Присев в тени шаттла, он быстро осмотрел транспортное средство.

Как он видел во время их предыдущей поездки, в пассажирском салоне были передние и задние сиденья, каждое из которых могло вместить трёх Голвинов. Пассажирский салон и грузовой отсек сообщались. В задней части шаттла, как он теперь мог видеть, был широкий люк, который, вероятно, вёл в грузовой отсек.

Если Дрейкос и хотел что-то увидеть, то грузовой отсек был вне доступа.

Голвин был теперь всего в семидесяти футах от него. Взяв со дна реки небольшой камень, Дрейкос обхватил его кончиком хвоста и перебросил через голову иномирянина.

Он с мягким шелестом приземлился в растениях позади него. Голвин испуганно обернулся, мотая головой туда-сюда в поисках источника шума.

Когда тот отвернулся, Дрейкос открыл заднюю дверь шаттла и проскользнул внутрь.

Закрыв дверь, он лёг на бок на заднем сиденье и огляделся. Спинка переднего сиденья была обтянута плотной тёмно-синей тканью, как и заднее сиденье. Вытянув коготь, он разрезал ткань снизу и по боковым краям переднего сиденья, образовав широкий клапан.

Перекатившись на другой бок, он проделал то же самое с тканью, свисающей с лицевой части заднего сиденья. Затем, подняв ткань, он лёг и пристроил лоскуты поверх себя.

Это был до абсурда простой обман, и при свете дня он не продержался бы и секунды. Но ночь была тёмной, а Голвин торопился. Велика вероятность, что он даже не посмотрит на сиденья первого ряда, не говоря уже о втором.

Передняя дверь со стороны водителя открылась, и Дрейкос приготовился. Но судя по быстрому и переменчивому давлению на подушки сидений перед ним, Голвин намеревался просто сесть и отправиться в путь.

Через несколько секунд шаттл поднялся в воздух. Резко удалившись от центра каньона и вечеринки, всё ещё продолжавшейся в Большом Зале, они устремились вверх. Дрейкос отвёл уголки ткани от глаз, устроился в кресле и стал ждать.

Они летели уже почти час, когда чувство равновесия подсказало Дрейкосу, что они начинают снижаться. К свету звёзд теперь добавилось рассеянное сияние, отражённое от потолка шаттла, указывая на огни цивилизации внизу. Дрейкос снова расправил над собой клапана маскировки. Через несколько минут они были вниз.

Люк открылся, произошёл ещё один быстрый сдвиг веса Голвина на сиденье, а затем он ушёл, закрыв люк за собой.

Дрейкос сосчитал до двадцати. Затем, отодвинув ткань, он поднялся на уровень окна и выглянул наружу.

Они приземлились на большой парковочной площадке, очевидно, недалеко от космопорта, куда “Эссеней” прибыл несколькими часами ранее. С трёх сторон посадочную площадку окружали приземистые здания, в которых располагались многочисленные небольшие магазины.

А с четвёртой стороны находилось одно большое здание. Над дверью светящимися буквами было написано: “InterWorld Corporation, NorthCentral Semaline”.

Дрейкос почувствовал, как его когти чуть царапнули пол шаттла. Так вот по какой причине Голвин улизнул с большого праздника. Ему нужно было отправить срочное сообщение в другой мир.

Сразу после прибытия Джека в каньон…

Через пятнадцать минут Голвин вышел из здания “InterWorld” и быстрой трусцой направился к шаттлу. Дрейкос вернулся под камуфляжные шторки ещё до того, как дверь распахнулась. И снова Голвин не удосужился проверить заднее сиденье перед взлётом.

На этот раз эта невнимательность дорого ему обойдётся.

Полёт обратно в каньон прошёл без происшествий. Дрейкос терпеливо ждал… и когда Голвин опустил челнок на посадочную площадку, К’да бесшумно откинул ткань и поднялся позади иномирянина. — Не оборачивайся, — прорычал он.

Голвин дёрнулся, словно его ударило молнией. Рефлекторно он начал поворачивать голову.

Но он замер, когда его щека столкнулась с когтем К’да. — Кто ты? — прохрипел он.

— Вопросы задаю я, — сказал Дрейкос. Ты послал сообщение по межмировому каналу. Что это было за сообщение, и кому ты его отправил?

— Я не посылал.

Он всхлипнул, когда когда Дрейкос надавил когтем на его кожу. Что это было за послание, и кому ты его отправил?

— Имя мне неизвестно, — сказал Голвин, в его голосе появились нотки паники. Только номер.

— Назови мне номер.

Голвин так и сделал. Это был длинный номер, и Дрейкос надеялся, что сможет запомнить все цифры. — Теперь само сообщение, — сказал он.

Голвин не ответил. Дрейкос подтолкнул его снова: — Я просто хотел сообщить им, что в каньоне появился ещё один Юпа, — сказал он, слова практически сами вырывались из него. Очевидно, никто не предупредил его, что это маленькое поручение может быть сопряжено с опасностью.

— И что потом?

— Это всё, — сказал Голвин, — я просто должен был им сообщить. Это всё, что я знаю.

Дрейкос понимал, что, вероятно, так оно и было. Никто не будет настолько глуп, чтобы доверить такому жалкому существу хоть какие-то настоящие секреты. — Ты никому не расскажешь об этом разговоре, — сказал он, — и не будешь больше покидать пределы этого каньона.

— Я сделаю так, как вы скажете, — сказал Голвин. Вы можете доверять моему слов…

Остаток обещания канул в небытие, когда Дрейкос с силой ударил его по шее ниже уха.

Он обмяк на своём сиденье, потеряв сознание. Дрейкос подождал мгновение, чтобы убедиться в этом, затем открыл заднюю дверь и выскользнул наружу.

В Большом зале было тихо и темно, он заметил, что вечеринка, очевидно, закончилась. Но, возможно, по полям ещё мог кто-то бродить. Снова спустившись в реку, он направился вверх по течению.

До столба Джека он добрался без происшествий. Мост, который построили Голвины, был очевидным путём наверх, но было бы интересно посмотреть, сможет ли он взобраться по плющу так, как это делали Голвины. Вонзив передние когти в сетку, он начал подниматься.

Всё прошло с переменным успехом. Плющ был достаточно крепким, чтобы выдержать его вес, и прочно укоренившимся в камне. Но когти Дрейкоса были острее, чем те маленькие цеплялки или крючки, которые были у Голвинов на руках и позволяли им лазать. Ему приходилось постоянно быть начеку, чтобы не прорезаться растения насквозь и не свалиться на землю.

В крайнем случае, решил он, вероятно, будет быстрее проигнорировать растения и вонзить когти прямо в маленькие трещины в камне, как он сделал, покидая Большой зал.

В апартаментах, когда он добрался до них, было темно и тихо. Но быстрый вдох подтвердил, что Джек был там, и что мальчик один. Бесшумно пройдя через главную комнату, он проскользнул в спальню.

— Как раз вовремя, — тихо сказал Джек, вставая с кровати. Я уже начал думать, не заблудился ли ты.

— Мои извинения, — сказал Дрейкос, подходя к нему, — я отклонился от маршрута.

— Звучит интересно, — сказал Джек. Кстати, если ты голоден, в холодильнике есть хлеб, мясо и фрукты.

— Спасибо, — сказал Дрейкос, внезапно осознав, насколько он голоден.

— Не благодари меня, — сказал Джек с первой ноткой юмора, которую Дрейкос услышал от него за весь день. Одчесе поймал меня, когда я сунул в карман немного еды с сервировочного блюда, и сказал, что в этом нет необходимости, что они предоставят всё, что я захочу, для завтраков и полуночных перекусов.

— Очень мило с его стороны, — сказал Дрейкос, подходя к дверце. Если ты не возражаешь…?

— Нет, угощайся, — сказал Джек. Хотя я не могу поручиться, что это за мясо.

— В пустынях живет много видов животных, — напомнил ему Дрейкос.

— Может быть, — с сомнением сказал Джек. Но в таких фермерских районах, как этот, я думаю, большая часть того, что они добывают, это какие-нибудь грызуны.

— Или рыба.

— О, точно, — сказал Джек, его голос повеселел. — Да, это звучит гораздо лучше. Хорошо. Поешь рыбы.

Блюдо в холодильнике было желанным зрелищем: доверху выложенное тонкими полосками сушеного и приправленного мяса. Дрейкос съел свою порцию, не задумываясь о том, из какого существа это получено.

А когда он закончил, то вернулся в спальню и рассказал Джеку о своей незапланированной поездке в город.

Джек слушал молча, пока К’да не закончил. — Как ты думаешь, что это значит? — спросил он.

— Я думаю, это совершенно очевидно, — мрачно ответил ему Дрейкос. Кто-то там не хочет, чтобы Судья-Паладин посещал этот каньон.

— А может, они не хотят, чтобы он посещал шахту, которую ты заметил за каньоном? — предположил Джек.

— Возможно, — ответил Дрейкос. Однако в данный момент подробности не важны. Когда я вошёл, снаружи никого не было, а управление челноком кажется достаточно простым. Мы сможем вернуться в космопорт в течение часа.

— Мы не улетаем.

Дрейкос замолчал на полуслове. — Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил он.

— Дядя Вирджил сказал мне, что мои родители погибли в результате взрыва, — сказал Джек, его голос помрачнел. Это имело смысл, ведь я думал, что они были шахтёрами. Но я знаю только одну ситуацию, когда Судья-Паладин мог бы так погибнуть. В темноте, Дрейкос почувствовал, как мальчик напрягся.

Дрейкос недовольно подёргал хвостом. Он пришёл к аналогичному выводу, как только Джек узнал их истинную профессию. — Тем больше причин для нас уехать.

— Тем больше причин нам остаться, — возразил Джек. — Судьи-Паладины — это не просто игроки второго плана, знаешь ли. У них есть полномочия проводить расследования и даже выносить итоговые решения в некоторых случаях. Очевидно, я теперь Судья-Паладин. Проведём расследование.

Дрейкос вздохнул: — Джек, мы даже не знаем, что ищем, — сказал он. Не говоря уже о том, что всё твоё оборудование для обнаружения и датчики находятся на борту “Эссенея”.

— Это значит, что нам придётся довольствоваться нашими глазами, твоим носом и языком, — сказал Джек. — Эй, ты тот, кто сказал мне, что войны К’да имеют право и обязанность выносить приговор убийцам.

— Это по законам К’да и Шонтин, — напомнил ему Дрейкос. В любом случае, мой главный долг — защищать хозяина.

— Так и будет, — заверил его Джек. Ты всё время будешь здесь, рядом со мной. Послушай, Дрейкос, пройдёт неделя или две, по меньшей мере, прежде чем кто-нибудь сможет сюда добраться. Может быть, даже больше — номер, по которому звонил твой знакомец, относиться к Барк — пулу, а эта система проходит почти через весь “Рукав Ориона”.

— Если только они не решат потратить дополнительное топливо, чтобы получить дополнительную скорость.

— А это значит, что кто бы это ни был, он даже не удосужится послать кого-нибудь, — продолжал Джек. Прошло одиннадцать лет, в конце концов. Сомневаюсь, что кому-то уже есть до этого дело.

За исключением тебя, — мелькнула мысль в голове Дрейкоса. — Мы должны по крайней мере вернуться в космопорт и попытаться связаться с дядей Вирджем, — убеждал он. Пусть он знает, что мы делаем, и пусть будет наготове на случай неприятностей.

Джек долго молчал. Вообще-то я склонен думать, что “Эссеней” здесь, — наконец сказал он.

Дрейкос почувствовал, как у него выгнулась шея. — Это невозможно, — сказал он. Дядя Вирджил запрограммировал корабль так, чтобы он был рядом с тобой, защищал тебя.

— Тогда где же он? — Дядя Вирджил знал обо всём этом, помнишь? Он должен был кружить над головой ещё до того, как мы приземлились.

— Но куда бы он мог деться?

Джек покачал головой. — Не знаю, — сказал он, и его сиюминутная вспышка гнева угасла. — Может быть, Фрост или Неверлин выследили нас здесь и смогли прижать его. А может, они его и не схватили, но ему пришлось лечь на дно, как это было на Ро Скорви.

Он глубоко вдохнул, затем медленно выпустил воздух. — Или же Элисон взяла управление в свои руки и улетела.

Дрейкос колебался, он хотел возразить, но… С тех пор, как Элисон и Джек познакомились в тренировочном лагере “Whinyard’s Edge”, он чувствовал, что девушке можно доверять. Это доверие только укрепилось за время их совместного пребывания на Ро Скорви. Трудно было поверить, что она могла их предать.

Но Дрейкос и раньше ошибался. — Не думаю, что дядюшка Вирдж позволит надолго заблокировать или нейтрализовать себя, — сказал он вместо этого. — Борт был запрограммирован Вирджилом Морганом, а мы оба знаем, о его уме и хитрости.

— Да, но у меня такое чувство, что Элисон гораздо умнее и хитрее, чем кажется, — сказал Джек. Но неважно. Главное, что бы ни случилось с “Эссенеем”, у нас всё ещё есть доступ к этому шаттлу. Мы можем улететь в любой момент, когда захотим.

Дрейкос взмахнул хвостом. Конечно, в этом аргументе были серьёзные пробелы. Но было ясно, что Джек не захочет это обсуждать. — И пока мы разбираемся с этим, ты хочешь расследовать смерть своих родителей?

Перекатившись на кровати, Джек пододвинулся к тумбочке и взял шляпу Судьи-Паладина. Я не могу просто уйти, Дрейкос, — тихо сказал он, теребя шляпу, — я просто не могу.

— Я понимаю, — сказал Дрейкос, признавая своё поражение. Оставаться здесь было ужасной идеей — все инстинкты воина в его сердце кричали, чтобы они покинули это место.

Но он был поэтом — войном К’да, и его первейшей обязанностью был долг перед хозяином. Джек хотел остаться, значит, они останутся.

И он понимал, что Джеку нужно это сделать.

— Эй, не смотри на меня так, — предупредил Джек чуть более бодрым голосом. — Всё будет в порядке. В тусклом свете снаружи Дрейкос увидел, что мальчик слегка улыбнулся.