Дом на Ястребином мысу

Глава 5

Она проснулась поздно и услышала, как Аманта возится на кухне. Утро было холодным, хотя солнце пробивалось сквозь тонкий слой облаков. Джейн быстро оделась, натянув джинсы и ярко-оранжевую, с белыми полосками, блузу, и сверху накинула шерстяной вязаный жакет. В холле она обменялась молчаливым взглядом с Амантой, а затем заспешила наружу, чувствуя, как женщина провожает ее взглядом.

Взглянув на море, она различила вдали очертания Рок-Айленда, и губы ее сжались. Остров интриговал ее с тех пор, как Феррис сказал ей о том, что никто не осмеливается ступать на него. Теперь, конечно, она знала почему. Страхи, опасения, что-то вроде суеверий или, как сказал Феррис, простое нежелание испытывать судьбу. Но теперь это было больше чем интрига. Это был вызов, это было место, которое ей необходимо было посетить, и оно тянуло ее, как тянул. Что она думала там найти? — спрашивала она себя. Возможно, конечное подтверждение всему, возможно, надежду зацепиться за что-то, возможно, ничего, что само по себе тоже что-то значило.

Она свернула к своему автомобилю, когда увидела, что по дороге, идущей вдоль дюн, едет машина Боба Уэзерби и он машет ей из окна рукой.

— Доброе утро, — останавливая машину, весело произнес он. — Ехал мимо и решил остановиться, чтобы поприветствовать тебя. Встретил твоего друга, вытаскивающего свой автомобиль из песка.

— Да, он неожиданно приехал ночью, — сказала Джейн. — Но это и в самом деле мой настоящий друг. Он очень мне помог. Я обещала провести с ним день, так что придется отложить обед с твоим отцом.

— Сегодня, завтра или в другой день — это не имеет никакого значения, — сказал Боб, и Джейн нахмурилась.

Каждый день имел значение для Ферриса и Еноха — она знала это. Боб и его отец легко и спокойно относились к этому вопросу, а отношение Еноха и Ферриса было совсем другим.

— Ты поедешь сейчас обратно в город? — спросила она. — Можешь подвезти меня к тому месту, где, как ты сказал, дают напрокат лодки? Я решила взять небольшую лодку и отвести ее в бухту. Я видела там маленький причал, возле ближнего к дому края.

— Там есть причал, он стоит сотню лет и все еще находится в хорошем состоянии, — ответил Боб. — Поехали, я отвезу тебя к Хэнку Томпсону.

Боб развернул автомобиль, и они поехали обратно по дороге, идущей вдоль дюн, и замедлили ход, когда поравнялись с грузовиком-буксиром и небольшой легковой машиной, темно-зеленым «эм-джи», теперь уже снова стоящим на дороге. Тед сидел в машине, а водитель грузовика в это время отцеплял буксировочный трос. Когда Боб замедлил ход, Тед пригнулся и помахал им рукой. Улыбка его была ленивой, взгляд — холодным и оценивающим. Джейн внутренне улыбнулась. Мало что ускользало от взора Теда. У него были глаза и ум фотографа, которые моментально схватывали все происходящее.

Лодочный ассортимент состоял из маленьких яликов, рыбачьих плоскодонок и одного старого шлюпа. Хэнк Томпсон, мужчина с суровым лицом, получил от Боба словесную гарантию об оплате, и Джейн выбрала крепкую, выцветшую от ветров рыбачью плоскодонку с подвесным мотором в тридцать пять лошадиных сил. Она взяла запасную канистру с бензином, которую поставила на носу, а также маленький кранец.

— Я поплыву в бухту, — сказала она Бобу, залезая в лодку.

— Я буду ждать тебя там, — ответил он. — Будь осторожна. Эти воды — не озеро. Надеюсь, ты умеешь управляться с лодкой.

— Вот уже десять лет, каждый год подряд, я катаюсь на лодке в Кейпе, — сказала она, дергая за стартер.

Мотор кашлянул, затем потихоньку начал фырчать, и лодка отчалила от берега. Джейн выводила лодку из маленькой гавани, мимо теснящихся на краю домов, мимо рыболовных траулеров, пришвартованных у пристани, а когда вышла в открытое море, то тотчас же почувствовала сильный ветер. Лодка легко преодолевала длинные катящиеся валы, и Джейн повернула на север. Глаза ее пристально вглядывались в низкие очертания Рок-Айленда, вырисовывающиеся вдалеке. Ей надо было подождать до завтра, когда она уже провела бы день с Тедом. Насколько она знала Теда, тысячи неотложных дел требовали его возвращения к завтрашнему дню. Она отвернулась от острова и увеличила скорость, держась береговой линии. Миновав взморье, она увидела серую громаду старого дома и гряду скал, спускающихся к воде. Лодка устремлялась вперед, огибая мыс бухты. Появился рыболовный траулер — как раз тогда, когда она достигла мыса, — он держал направление на юг и прошел от правого борта ее лодки не более чем в дюжине футов. Она увидела высокую сухощавую фигуру старого Еноха, стоящего на корме, при виде ее глаза его гневно сверкнули. И даже на расстоянии она ощутила его ненависть. Траулер, тридцати пяти футов, по ее оценке, прошел мимо, ее лодку качнуло на оставленной им волне, и Джейн направила ее в бухту. Маленький причал манил к себе, и, замедлив ход, она ткнула в него нос лодки и набросила канат на швартовную тумбу. Через несколько секунд лодка была надежно закреплена, и Джейн торопливо стала подниматься по крутому берегу, махая рукой Бобу, ждавшему ее наверху.

Он протянул руку и помог ей преодолеть последний крутой подъем.

— Покатаемся в лодке как-нибудь днем? — спросила Джейн, и Боб радостно кивнул.

— Надо остерегаться всяких случайностей в этих водах, — сказал Боб. — Погода здесь меняется очень быстро.

— Я буду осторожна, — сказала Джейн, когда они подошли к дому.

Затем Боб уехал, бросив на нее напоследок изучающий взгляд прищуренных глаз. Она увидела небольшой темно-зеленый «эм-джи», припаркованный неподалеку, и заспешила в дом. Тед растянулся в одном из кресел, стоящих в библиотеке. Когда она вошла, он одарил ее сверкающей улыбкой.

— Ты долго меня ждал? — спросила она. — Прошу прощения, что опоздала. Мне надо буквально минуту, чтобы переодеться.

— Не спеши, — сказал Тед. — Это было познавательное ожидание. Я обменялся двумя-тремя словами с твоей экономкой. Эта женщина настоящая плутовка. И, кроме того, у тебя был гость.

— Гость? — повторила Джейн, нахмурившись.

— Скалистая Гора, — невозмутимо промолвил Тед, и девушка нахмурилась еще больше.

— С лицом, высеченным из камня… твой рыбак, Феррис Дункан.

— Тед Холбрук! Какие ужасные вещи ты говоришь! — воскликнула Джейн и уловила едва заметную ухмылку Теда.

— А был ли я когда-нибудь любезным? — возразил он. — Он услышал о том, что ты арендовала лодку, и хочет поговорить с тобой.

— Он сказал почему?

— Ты смеешься? — вскинул голову Тед. — Разговоры местных жителей сводятся к шести-семи словам. Он сказал, что снова зайдет к тебе. Но я сам удивляюсь. Что заставило тебя так внезапно взять лодку?

— Я решила взять лодку не внезапно, — спокойно соврала Джейн. — Ты знаешь, я люблю кататься по морю. И знаешь, что каждое лето я каталась в Кейпе.

— Да, но я знаю тебя, Джейн Барроуз. Что ты задумала? — спросил он, и глаза его сузились, когда он смотрел на нее, будто кот на мышку.

— Только покататься немножко, — ответила Джейн, молча поздравляя себя с удачным ответом.

Тед хмыкнул, и это красноречивое хмыканье выражало абсолютное недоверие, но он одарил ее легкой улыбкой.

— Иди, переодевайся, — сказал он. — Давай немного развлечемся.

Она повернулась и спешно направилась в свою комнату. Она надела голубое платье с низким вырезом, потому что было слишком мало возможности или времени наряжаться во что-нибудь еще. Когда она вернулась в библиотеку, невозмутимо-оценивающий взгляд Теда не мог скрыть его одобрения.

— Поехали назад в Бостон вместе со мной, — сказал он. — Ты определенно находишься в плохом месте.

— Не будь таким самоуверенным, — ответила она. — Вся эта красивая мишура не представляет особой ценности.

— У меня есть свое мнение, девочка, — сказал он и нетерпеливо повел ее к автомобилю.

Они стали бесцельно кататься по незнакомым дорогам, находя маленькие местечки необыкновенной красоты — пруд со спящими белоснежными гусями и высокими камышами, заросли багряного вереска на склоне горы, старые изгороди и водяное колесо, — и незаметно день склонился к вечеру. Они проехали примерно сто миль вдоль побережья, нашли хороший ресторанчик, который был уютен и даже изыскан, и неторопливо поели. Тед заставил ее смеяться — долго и неудержимо, — когда описывал технические трудности, возникшие на последнем концерте Джона Кейга, и, когда они вернулись в старый дом, было уже за полночь. Джейн прильнула к Теду.

— Спасибо за все, Тед, — сказала она мягко. — За то, что приехал, за то, что проявил беспокойство, спасибо за письма.

— Я беспокоился еще тогда, когда ты еще не уехала, помнишь? — сказал он, и Джейн внутренне улыбнулась. Он никогда не соглашался с теми решениями, которые она принимала сама.

— Буду рада снова опереться на тебя, — сказала она.

— Смотри в мои глаза, девочка, — сказал Тед, и она встретила его холодноватый пристальный взгляд. — Это должно войти в твою привычку.

— Я буду смотреть в твои глаза, — пообещала она. — Заглянешь утром? — добавила Джейн. Она чуть не добавила: «Перед тем, как уедешь», но промолчала.

— Конечно, — сказал он, нежно целуя ее в лоб.

Джейн заперла большую дверь и быстро разделась. В постели она перебирала в уме все подробности вечера, понимая, что это был оазис веселья, отвлекший ее от того, что ждало ее впереди. И когда порыв ветра обрушился на дом, заставив его заскрипеть и застонать, ее охватило холодное ощущение, будто кто-то невидимый поймал ее в ловушку. Она взглянула в окно — в него смотрела темная ночь. На море не было видно никакого зарева, она повернулась на бок и заснула.

Наступившее утро было окутано таким плотным туманом, что казалось, будто идет дождь без дождя, и все было покрыто блестящим мокрым налетом, который даже сгнившему куску дерева придавал свежий вид. Джейн надела теплую прогулочную куртку, толстые брюки и заспешила наружу, чтобы оглядеть море. Губы ее плотно сжались от досады и разочарования. Было тихое утро, и туман, окутавший море и землю, не спешил рассеиваться. Ветра не было, и невидимый прибой призрачно плескался в тишине. В серой дымке материализовалась огромная фигура Аманты, и Джейн увидела, что экономка вошла в открытую парадную дверь и остановилась ненадолго, чтобы оглядеться вокруг. Она заметила Джейн, стоявшую у края скал. Туман, серый и недвижимый, окутал влажностью землю, скалы и траву. Ветер, прошептала Джейн про себя. Ветер мог бы разогнать туман за час или даже меньше. Но она видела множество таких дней в Кейпе, и серый покров мог стоять сколь угодно долго, не в силах вырваться из собственных уз. В такие дни все оставалось недвижимым — как на море, так и на земле: не было видно ни птиц, ни кораблей, ни людей.

Там, в серой мгле, лежал Рок-Айленд, и она почувствовала, как он насмехается над ней. Она не увидела ничего вокруг себя на расстоянии нескольких шагов и, от нетерпения выругавшись, пошла обратно в дом. Она знала, что единственной надеждой был для нее ветер, поднимающийся обычно в четыре часа дня. Или, возможно, полуденное солнце разогреет воздух настолько, что разгонит туман. Она была уже у двери, когда услышала звук мотора — тихий и низкий рокот «эм-джи» — и увидела, как из тумана возникла длинная фигура Теда.

— Черт побери, — сказал он. — А ведь мне надо сегодня сделать несколько фотографий.

Джейн почувствовала, что нахмурилась.

— Я думала, что ты уедешь сегодня утром, — сказала она.

Его брови удивленно поднялись, а глаза уставились на нее.

— О, разве я не говорил тебе? Я решил еще немного побродить по этим местам, — сказал Тед. — Как насчет кофе? — добавил он, проходя мимо нее в дом.

Она поймала его за руку и взглянула на него без всякой улыбки.

— Послушай, Тед, дружище, — сказала она. — Я знаю, что ты делаешь и почему, и я не могу позволить тебе этого делать. Тебя, наверное, ждут десять незавершенных дел, и ты не должен бросать свою работу из-за меня. Кроме того, что бы здесь ни происходило, права ли я или прав ты, есть нечто, что я должна побороть внутри себя.

— Я, может быть, беспокоюсь насчет ошибок, которые ты можешь совершить, — я имею в виду твои отношения со Скалистой Горой.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты называл так Ферриса, потому что он спокойный человек.

— Я знаю, сильный молчаливый тип всегда привлекателен. Такие мужчины производят впечатление глубоких мыслителей.

— Зачастую так и бывает.

— Но таких единицы. Большинство же молчат потому, что им просто нечего сказать.

— Тед Холбрук, если бы я не соображала лучше тебя, я подумала бы, что ты ревнуешь.

— Да, ты соображаешь лучше меня, поэтому прости. Но ты романтик, Дженни, и в твоем расстроенном состоянии ты не можешь о чем-либо здраво рассуждать.

— Разве? — вспыхнула Джейн.

Тед приветливо улыбнулся. «С ним можно было бы яростно поспорить», — подумала она.

— Он не для тебя, девочка моя, Дженни, — мягко произнес Тед.

— А ты теперь выступаешь в роли эксперта, оценивая, кто мне подходит, а кто нет? — огрызнулась она.

Его улыбка осталась неизменной.

— Оцениваю только тех, кто не подходит, — сказал он.

Джейн уставилась на него и увидела, что он весело игнорирует ее взгляд.

— Оставшуюся часть дня я просижу в городе возле телефона, — сказал он. — Мне надо сообщить Харперу Кэннону, что делать с тем барахлом, которое я ему оставил, а ты знаешь Харпера, он будет перезванивать мне с вопросами каждые пятнадцать минут. Поэтому мне придется сидеть возле телефона. — Тед нагнул голову и через окно вгляделся в небо. Затем он наградил Джейн сердечной улыбкой, в то время как она стояла и наблюдала за ним, сжав губы.

— Какое плавание может быть при столь мерзкой погоде! — заметил он весело. — Тебе не стоит наживать себе неприятностей таким способом. Увидимся позже.

Джейн проводила его до двери сердитым взглядом. Туман продолжал оставаться густым, И она провела оставшуюся часть утра, нетерпеливо шагая взад и вперед по комнате. С наступлением дня туман не рассеялся, но в три часа она все же отправилась в бухту, спустившись по склону, ведущему к маленькой пристани. Когда она спускалась вниз, то почувствовала холодок на лице. Это был ветер — легкий, но все же ветер, и серое покрывало поднялось на несколько футов над землей. Она внимательно осмотрела воду, задумчиво хмурясь. Туман, притянутый теплом земли, мог лежать только на берегу. Она видела это раньше — в миле от берега туман мог рассеять ветер. Этот шанс она должна использовать, особенно сейчас, когда Тед занят и не стоит у нее на пути. Невидимый остров звал ее, настойчиво и требовательно. Кроме того, туман уже поднялся достаточно для того, чтобы она могла видеть, куда плывет, но если туман простирается больше, чем на милю, тогда она повернет обратно. Она включила стартер, и двигатель тотчас же заработал. Держа мотор на малых оборотах, она вышла из бухты и через несколько минут оказалась на тихой зеркальной глади открытого моря. Под завесой тумана она увидела мелькнувший на взморье песок и повернула лодку на восток, в направлении Рок-Айленда, все еще невидимого за серой завесой. Она посмотрела назад и снова сверила свое направление — завеса тумана оставалась приподнятой, так что Джейн могла ориентироваться. Взморье было прямо за кормой, а мыс ее собственной бухты находился севернее. Повернув, она сконцентрировалась на том, чтобы вести лодку по прямой — туда, где туман все еще покрывал море. Когда она достигла густой завесы, то услышала лязганье бакена и осмотрела воду. Тихое море качало его лишь время от времени, но в конце концов она увидела его, в сотне ярдов справа, — большой красный бакен пирамидальной формы с колоколом внутри. Очевидно, он обозначал путь для больших судов. Она вела лодку прямо, туман поднялся перед ней, и Джейн замедлила ход в поисках просвета в серой мгле. Но его не было, туман лежал густым и плотным слоем. «Стоит ли рисковать?» — спросила она себя, сильно нахмурясь. Может, туман простирается лишь на сотню футов, и тогда, преодолев его, она окажется па чистой воде? Или туман может лежать на много миль впереди, и тогда она безнадежно потеряется. «Черт возьми!» — выругалась она про себя. Дневной ветер так и не поднялся — по крайней мере, его было недостаточно, а через час с небольшим уже стемнеет. Она не может рисковать, невозможно плыть в таких водах, и тогда, будто помогая ей принять решение, туман стал быстро опускаться, и позади нее осталась очень узкая полоска чистого воздуха.

Губы ее плотно сжались от столь явного крушения надежд, и она развернула лодку, сделав маленький круг. Но в это время мотор закашлял, поперхнулся и затих. Нахмурившись, Джейн вновь дернула за стартер. Мотор завелся, поработал секунду и опять заглох. Девушка взглянула на туман и увидела, что оп опустился почти на фут всего лишь за несколько минут. Она понимала, что узкая полоска видимости между ней и дальним берегом исчезнет через считанные мгновения, и неистово дернула за стартер. Мотор взревел, но снова поперхнулся и затих.

— Проклятие, разве это стартер! — громко закричала она.

Она сняла крышку с бензобака и всмотрелась внутрь, стараясь разглядеть, насколько он наполнен, и, может быть, найти какую-то неисправность. Выражение лица девушки мгновенно изменилось. Перед отплытием бак был полным, она потратила лишь малую часть бензина, но сейчас она не видела и следа бензина. Если в баке была течь, она бы заметила ее, когда плыла от проката лодок к бухте. Бросив еще один тревожный взгляд на опускающийся туман, она пробралась па нос лодки и схватила запасную канистру с бензином. Джейн чуть не упала па спину, когда почувствовала в своей руке легкость. Почти задохнувшись, она отвернула крышку и впилась взглядом внутрь канистры. Она была совершенно пуста, и Джейн почувствовала, как ее охватывает холод, но это был не сырой холодок тумана, опускавшегося на маленькую лодку. Канистра была опустошена, она была проколота прошедшей ночью, как и бак с бензином. Но кто-то поступил очень умно — для нее было оставлено столько бензина, чтобы она отплыла достаточно далеко от берега, и тогда морские течения могли отнести ее в открытое море так далеко, что она не смогла бы подать сигнал о помощи. И теперь на нее опускался туман, и она погружалась в быстро темнеющую Серую мглу. И хотя море оставалось тихим, она чувствовала силу течения, которое уносило ее в глубь Атлантического океана. Теперь, безнадежно потерянная в кружащейся серой мгле, она была не в состоянии определить, в какую сторону ей надо развернуть лодку, используя вместо весел руки. Она опустила руки в воду и тотчас же отдернула их, ощутив резкий холод, но затем стала грести и повернула лодку правым бортом. Этот расчет был так же хорош, как и любой другой, и она уже собиралась продвигаться на лодке вперед, гребя по воде руками, когда услышала звук мотора, приглушенный и низкий в тумане. Казалось, он раздавался со стороны правого борта, по туман играл со звуком, сначала накрывая его, потом разрешая ему прорваться, а затем заглушая снова. Но звук становился все ближе, и она села на носу своей лодки, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь толщу тумана. Возможно, они проплыли в нескольких ярдах от нее и не заметили, поняла она.

— Сюда! — закричала она. — Плывите сюда! Моя лодка сломалась!

Она кричала через каждые пятнадцать секунд — подобно сирене, подающей сигналы во время тумана, и голос ее в серой тишине звучал ясно и громко. Звук мотора становился все громче, он приближался, а затем сквозь клубящийся туман она увидела другую лодку — движущуюся к ней рыбачью плоскодонку, окутанную свисающими белыми клочьями. Она смутно разглядела фигуру на корме — стоящую во весь рост или на одном колене, одетую в длинный непромокаемый плащ и широкополую зюйдвестку.

Она закричала и помахала рукой. Теперь он мог видеть ее, так как она видела его, и плоскодонка слегка изменила курс и стала подходить к ее левому борту. Она видела, как та лодка покачивалась в стороне, двигаясь, как призрак, в тумане, и услышала, как мотор ее перестал работать. Высокая фигура подобрала длинное весло и протянула ей, и Джейн наклонилась вперед, чтобы ухватиться за него.

— Как я рада видеть вас! — сказала она, когда другая лодка встала рядом с ней.

Она увидела, как весло поднялось, а затем, открыв рот в изумлении, она увидела, как весло описало короткую злобную дугу. Ей удалось приподнять свою руку, когда весло резко ударило ее по плечу и она почувствовала, что лежит распростертая на дне лодки. В голове ее замелькали красно-желтые огни, но она попыталась подняться и потрясла головой, чтобы прийти в себя, и в это время весло снова обрушилось на нее. Изогнувшись, она наполовину перекинула свое тело через среднюю скамейку, в то время как весло ударило туда, где она только что находилась. Она проползла на корму и увидела, что человек гребет веслом, чтобы подать лодку назад. Он снова приблизился к ее борту, снова замахнулся веслом, и оно просвистело прямо над ее головой, она едва успела упасть на дно лодки.

Высокий человек хотел убить ее, и не было ничего мистического в том, как весло наносило удары по лодке. Смерть подстерегала ее в тумане — злобная, неожиданная и очень реальная. И она сама подозвала ее, осознала Джейн с горькой иронией. Кто это был — кто хотел увериться в ее смерти, не желая полагаться на туман и морские течения? Она увидела, что лодка отошла на несколько футов в сторону и высокая фигура склонилась на корме. Сквозь туман до нее донесся звук мотора, и высокий человек снова подвел к ней свою лодку. На этот раз, держа весло как бейсбольную биту, он нанес удар ребром, и Джейн услышала треск дерева, когда оно ударилось в планшир, возле которого она пригнулась. Человек снова описал веслом дугу в воздухе, и на этот раз она смотрела на него, заставляя себя оставаться неподвижной и ожидая, когда весло обрушится вниз. Когда оно опустилось, она отскочила в сторону и увидела, как его острое ребро с грохотом врезалось в край лодки. Она отпрянула назад, а затем бросилась к веслу, схватила его и почувствовала, как оно вырывается у нее из рук. Весло опустилось за борт, но она вцепилась в него одной рукой и держала, пока оно не выскользнуло и не упало в море. Повернувшись, она увидела, что лодка отошла на несколько футов в сторону и теперь разворачивалась, чтобы снова вернуться. Высокая фигура со склоненной головой, окутанная туманом, была пострашнее, чем призрак, и Джейн видела, как лодка снова подходит к ней, уже с левой стороны. Она видела, что фигура на корме нагнулась, когда лодка слишком далеко отошла в сторону, а затем на секунду исчезла в тумане. Джейн судорожно всхлипнула, когда на мгновение подумала, что, может быть, лодка исчезнет так же, как и появилась. Но она услышала отдаленный звук мотора и поняла, что смерть так легко не сдастся. Едва дыша, она смотрела па приближающуюся лодку, которая направлялась прямо к ней, на этот раз очень быстро. Человек стоял на коленях на корме, он что-то держал в поднятой руке, и когда лодка подошла ближе, она увидела, как рука его сделала бросок, и какой-то предмет — длинный, уродливый и острый — полетел прямо в нее. Увернувшись, она с ужасом увидела гарпун, со страшной силой вонзившийся в корму. Он с легкостью пронзил потрепанное ветрами дерево, и она увидела, как сквозь образовавшуюся в лодке дыру просачивается вода.

Незнакомая лодка развернулась и теперь снова игла мимо нее, на этот раз еще ближе, и высокий человек метнул другой гарпун, с более близкого расстояния, сделав более короткий и низкий замах. Гарпун просвистел возле ее ног и вонзился рядом с ней, когда Джейн перекатилась по дну лодки. И снова она увидела кусок старого дерева, отскочивший под огромным долотом, и на этот раз вода хлынула потоком. Она подняла глаза, но лодка уходила, исчезая в тумане, и постепенно звук мотора затих. Море уже трогало ее за лодыжки, лодка быстро наполнялась водой. В конце концов, убийца решил предоставить морю сделать за него его черное дело. Вода уже почти поглотила лодку, быстро поднимаясь к краю планшира. Джейн скинула туфли, спрыгнула с лодки и увидела, как та позади нее погружается под воду. «Как долго еще море не будет требовать меня к себе?» — подумала она. Не долго, знала она. И хотя еще не было зимы, когда человек не может прожить более минуты в ледяной воде, холод проник в нее мгновенно. Она почувствовала, как у нее стала неметь кожа. Скоро холод проникнет в глубь нее, заморозит ее мускулы и отнимет у них силу, а остальное произойдет быстро. Она плыла, делая длинные и сильные взмахи руками, зная о том, что каждый кусочек тепла, который она сможет сохранить в своем теле, ненадолго отодвинет конец. Но она знала также, что это было проигранное состязание и что она заплывает все дальше в море. Вокруг нее сгущалась тьма, и она почувствовала, как ноги ее стало сводить от холода, а зубы начали стучать.

Но потом, когда она попыталась плыть быстрее, она услышала его — тихий лязгающий звук. Она повернулась на спину и замерла на воде, прислушиваясь. Туман выделывал шутки со звуками, но она слушала внимательно, считая интервалы между каждым звяканьем. Звуки становились слышнее. Медленным течением ее относило к ним, она перевернулась со спины и поплыла, время от времени замирая на месте и прислушиваясь каждую секунду. Колокол звенел уже громче, и она возобновила усилия, но холод уже сжимал ее своей безжалостной хваткой. Ее силы иссякали, и каждое движение рук оказывалось болезненным и слабым усилием. Но бакен звучал уже совсем отчетливо, где-то впереди, и вот она увидела, как он возник из тумана. Борясь с пронизывающим холодом, она снова заработала руками, заставляя себя преодолеть короткое расстояние, которое казалось таким длинным, и вот она уже была рядом с ним и ухватилась рукой за нижний узел. Она висела так какое-то время, а потом, освобождаясь от неохотно отпускающего ее моря, она забралась на широкое основание бакена. Джейн почувствовала его острый верх всей тяжестью своего тела, колокол громко звякнул, а затем будто сам, когда она цеплялась за него, обвил ее руки и ноги вокруг своего треугольного стального корпуса. Воздух был сырой и холодный, но в нем не было судорожного и мертвенного холода моря, и она смогла отдышаться под мерное звяканье бакена.

Благодарная морю за спокойствие, она покачивалась на волнах, вцепившись в корпус бакена, осторожно меняя положение, когда ее руки затекали. Пока остается туман, море будет спокойным, и уже сейчас, по меньшей мере, Тед, возможно, и другие начнут ее искать. Она знала логичный ум Теда. Он проверит лодку и видит, что она ушла. Но в тумане они будут искать безрезультатно, осознала она, вглядывалась в темноту и, ощущая, как клубы тумана проходят перед ее лицом, мягкие и жестокие в своем дразнящем прикосновении. Она чувствовала, как теряет силы каждый раз, когда, цепляясь за бакен, пытается переменить положение. Убийца ушел, уверенный в том, что все посчитают случившееся еще одной трагедией, разыгравшейся на море, — вот результат ее собственной глупости. И она, всматриваясь в ночной туман, понимала, что он был прав. Ее руки болели, а та рука, на которую пришелся удар весла, опухла. Если ветер поднимется и разыграется волнение на море, она ни за что не сможет удержаться на своем ненадежном насесте. Она понимала, что должна беречь силы. Она вертела головой из стороны в сторону, борясь с непреодолимым желанием заснуть. И вот, переменив положение, она услышала звук мотора, и ее взгляд впился в темноту. Звук приближался, она уже приоткрыла рот, чтобы закричать, но закрыла его снова. Была ли это помощь? Или это возвращалась смерть, чтобы увериться в результате? Она хотела закричать, но воспоминание об опаляющем прикосновении смерти сжало ее горло. Звук мотора был уже совсем близко, он, пульсируя, пробивался сквозь туман. Она снова приоткрыла рот, из ее горла вырвался крик, и тут же она услышала голос, раздающийся через мегафон.

— Всем, кто нас слышит! — кричал голос. — Мисс Барроуз! Береговой сторожевой патруль! Если вы слышите нас, отзовитесь! Мисс Барроуз!

— Я здесь! — закричала Джейн, слыша рыдание в своем голосе. — На бакене, здесь! Вы слышите меня?

В ответ она услышала, как мотор увеличил обороты, и в тумане обрисовался серо-белый силуэт судна, медленно двигающегося к ней, а потом оно оказалось рядом, и протянувшиеся к ней руки сняли ее с бакена.

Немного позже, когда она лежала, завернутая в одеяло, а маленький патрульный катер прокладывал дорогу сквозь туман, она улучила минуту, чтобы расспросить молодого офицера из береговой охраны.

— Нас вызвал мистер Тед Холбрук, — сказал он. — Он сказал нам, что, скорее всего, вы направились к Рок-Айленду, и показал нам место вашего отплытия. Мы стали вас искать. Мы надеялись, что вы достигли Рок-Айленда и находитесь там в безопасности, но остров был окутан туманом.

— Нет, я не доплыла до него, как вы думали, — сказала Джейн.

«Я не смогла доплыть до него, потому что кто-то хотел убить меня», — чуть не сказала она, но придержала язык. Ей некого было обвинять, у нее не было доказательств, у нее не было ничего, кроме своих собственных слов. Это было бы похоже на сумасбродную историю, с помощью которой она старалась бы объяснить свою глупую выходку и потерю лодки. Она погрузилась в молчание и сидела тихо, пока патрульный катер не вошел наконец в маленькую городскую гавань. Она увидела, как в тумане возник пирс, патрульный катер пришвартовался возле него. Она высвободила себя из теплого одеяла и выбралась на причал. Здесь туман был не такой густой, он разлетался клочьями, и на дальнем конце причала она увидела низкий силуэт ожидающего «эм-джи». Какая-то фигура отделилась от ограждения пирса, когда она направилась в сторону машины, и она увидела Ферриса — его лицо было мрачным, когда он протягивал ей руку.

— Что случилось, Джейн? — спросил он.

Он прочитал страх в ее глазах, поняла она; и без всяких слов догадался, что она не просто заблудилась в тумане.

— Ты можешь встретиться со мной завтра на взморье? — спросила она. — Я расскажу тебе обо всем.

Он кивнул.

— После того как я вернусь, — сказал он. — Днем.

Он отступил в сторону, когда подошел офицер береговой охраны, чтобы отвести ее к автомобилю. Тед наклонился вперед, чтобы открыть дверь, и она скользнула внутрь, видя едва сдерживаемый гнев в его глазах. Он без слов тронул с места автомобиль и выехал па дорогу, ведущую из города.

— Спасибо, — наконец сказала она. — Я поняла, что именно ты вызвал патрульный катер.

— Не стоит благодарности, — огрызнулся он. — Я уезжаю на Игл-Скаут. Мне это поможет.

— Ты сказал им, что я направилась на остров.

— Об этом можно было догадаться. Кроме того, я зашел к твоему другу Уэзерби, но там тебя не было. Он ждет от меня известий. Я позвоню ему позже.

— Спасибо, — тихо сказала Джейн. — Я понимаю, что это было глупо, конечно. Но ты не можешь понять, почему мне надо было туда добраться.

— Зато я понимаю, что ты использовала все данные тебе счастливые шансы на десять лет вперед. И я понимаю, что твоя голова наполнена дурацкими идеями. Так где они нашли тебя? Тебе просто чудом повезло.

— На бакене, поставленном в проливе, — сказала она, когда он поворачивал к дому.

— Где? — нахмурился Тед, и она, сидя рядом с ним в машине, всхлипывая, стала рассказывать обо всем, что случилось, видя, будто наяву, обрушивающееся на нее весло и летящий в нее гарпун. Наконец она окончила, и Тед дал ей возможность посидеть тихо, уткнувшись в его плечо, пока она не перестала дрожать. Когда они вошли в дом, Тед зажег все имеющиеся лампы в холле и одну — в библиотеке.

I — Все, хватит, — сказал он. — Собирай свои вещи. Ты уезжаешь вместе со мной. Сегодня вечером.

— Нет, Тед, — сказала Джейн, удивляясь твердости своего голоса.

— Нет? — взорвался Тед. — О чем ты думаешь? Кто-то пытался убить тебя. Ты здесь не пользуешься популярностью.

— Но ведь этого не случилось, и я думаю, что на этом все кончится.

— Ты думаешь, что на этом все кончится. Ты говоришь так, будто знаешь, кто это делал.

— Нет, я не видела его лица. Я не знаю. Я только думаю, что это был кто-то из города, один из рыбаков. Но если это не так, значит, должно произойти что-то еще.

— О, боже мой, Джейн, но ведь это не дух, который тобой владеет. Из того, что ты рассказала, совершенно ясно, что это был реальный человек, чертовски реальный.

— Да, он был реальным. Но таким же реальным был столб, и такими же реальными скалы, Тед, — сказала она. Она подошла ближе к нему. — Разве ты не понимаешь, Тед, что я приехала сюда, чтобы найти саму себя, — произнесла она. — Если я убегу от этого — от всего, что здесь есть, — я убегу навечно. Я знаю это, Тед. И это знание находится внутри меня. Сожалею, что ты не можешь этого понять, и я не виню тебя, но это — я, и я не могу чувствовать иначе.

— Уверен, что даже черт тебя не поймет, — со злостью сказал Тед. — Но это чистое сумасшествие, и я больше не хочу принимать в нем участие.

— Я не виню тебя, Тед. И благодарю тебя снова, а за сегодняшнее — особенно. А теперь я пойду спать, Тед. Я устала, очень устала.

Он гордо вышел из дома, бросив на нее прощальный скептический взгляд, и она вошла в свою комнату. Несмотря на крайнее утомление, она приготовила горячую ванну и предоставила воде смыть с нее морскую соль и успокоить ее ноющее тело. Но в кровати она не смогла избавиться от ощущения близости смерти. Сколько раз ей еще придется освобождаться от ее хватки? Кто-то пытается убить ее. Это один из рыбаков, конечно, — один из тех, кто не хочет, чтобы она продолжала жить на свете, чей примитивный разум считает, что после этого закончатся все его беды. Она видела старика Еноха, когда он вчера проплывал мимо нее на своем траулере. Вполне возможно, это был он. Ему было достаточно просто пробраться ночью в бухту и продырявить бак с бензином, а потом притаиться, ожидая ее отплытия. А она сыграла свою роль как подобает, действуя глупейшим образом, ведомая наваждением, возникшим в ее мозгу. Если бы погода была ясная, ее план изменился бы, но ненамного. Она бы проплыла чуть дальше, а потом, когда приблизилась бы к острову, ее маленькое судно унес бы в открытое море сильный ветер, обычный для тех мест. Возможно, туман в некоторой степени совершил благое дело.

Она увидела перед собой сердитые глаза Теда, Когда говорила ему, что не может уехать. Бедный Тед. Она не винила его. Все это было не для него. Никакие слова не могли объяснить того, почему она убежала сюда, никакие разумные доводы. Это была бескомпромиссная реальность — пугающая, очевидная, суровая. Но возможно, попытки убить ее больше не повторятся. Возможно. Об этом было приятно думать, но она уснула с прежним ощущением, что попалась в ловушку. Она чувствовала себя жертвой неконтролируемых ею сил, и ей оставалось только ждать, что случится дальше. Во сне она металась в постели, переворачиваясь с боку на бок, и видела перед собой лицо Эвана Рида, смеющегося над ней, кричащего на нее, и ночь была очень долгой. И лишь только когда рассвет коснулся крыши дома на Ястребином мысу, ей удалось крепко уснуть.