Дочь Вороньего Короля

Глава 6

На следующий день ближе к полудню наконец-то показались башни крепости Кинтбирг — мощнейшей цитадели, которая уже больше полувека верой и правдой служила герцогству, защищая его от Дилириса, а заодно — давая понять, где же именно проходит граница.

Сегодня никто не высылал авангард и арьергард, все ехали плотной группой, то и дело поглядывая вдаль. Лишь Ридгар выглядел все таким же холодным и отчужденным, как обычно. Лариэс, вспоминая свой сон, подумывал даже, не поговорить ли с Древним, но решил, что все-таки, не стоит.

— Как думаете, сумеем проехать инкогнито? — поинтересовался Таривас, бросив короткий взгляд на Орелию.

Вопрос этот, по мнению Щита, был задан, скорее, ради поддержания беседы. Скрыть отряд численностью в пятьдесят человек представлялось невыполнимой задачей, с какой стороны не погляди. Но Древняя, тем не менее, дала четкий и прямой ответ.

— Нет, — проговорила Целительница, затем, вытянув вперед руку в перчатке, указала вперед. — Нас встречают.

Лариэс напряг зрение и был вынужден согласиться с Древней — на дороге уже собралась приличных размеров группа закованных в доспехи рыцарей.

«Кажется, оракул жаждет общения», — невесело подумал юноша. — «Надеюсь, что беседой и все ограничится».

Встречали гостей из Дилириса весьма и весьма серьезно — почти сотня марравских всадников, причем каждый из воинов был облачен в полный комплект дорого выглядевших доспехов. И, как будто этого было мало, неподалеку замер человек, сопровождаемый двумя бритыми налысо женщинами, к чьим седельным сумкам было приторочено сразу по несколько пистолетов.

«Непорочные», — промелькнуло в голове у Лариэса. — «Стало быть, с ними — сковывающий. Да, немаленький эскорт».

— Доброго вам дня, уважаемые, — вежливо поздоровался командир отряда — мужчина средних лет, в длинных усах которого тут и там виднелись седые волоски. — Я — барон Налиш Барнский, Видящая поручила мне встретить вас и проводить в Паарг.

— Приветствую доблестного барона, — склонил голову принц, которому как главе отряда предстояло вести переговоры. — Полагаю, нам нет нужды представляться?

— Именно, — кивнул воин. — Госпожа дала на удивление четкие указания.

«На удивление?» — Лариэс решил, что обязательно выяснит, что же означает эта странная фраза, но чуть позже.

— Ни в коей мере не хочу оскорбить вашу госпожу, но нельзя ли избежать поездки в Паарг? — поинтересовался принц. — Мы немного торопимся.

— Увы, ваше высочество, — склонил голову воин. — Видящая желает поговорить с вами всеми, а ее желание — закон.

— Для наследного принца Дилириса — тоже? — иронично проронил Таривас.

— Если наследный принц желает проехать через наши земли — да, — сурово ответил барон, давая своим тоном понять, что не собирается тратить время на пустую болтовню.

Лариэсу показалось, что Налиша Барнского не слишком порадовал ответ принца, причем исключительно из-за того, что его высочество не пожелал сразу же исполнить веление оракула.

— Я понял, уважаемый, — Таривас Вентис продемонстрировал свою излюбленную широкую улыбку, так располагавшую к нему людей. — Ну что же, полагаю, что нас ждет увлекательная поездка.

Рыцарь сразу же подобрел и довольно закивал.

— Конечно же, ваше высочество. Поверьте, Виннифис — это такое место, на которое хочется смотреть и смотреть!

И вот, спустя час после этого разговора, они в сопровождении то ли эскорта, то ли конвоя, двигались по широкой дороге, вымощенной еще во времена расцвета Аэтернума.

На взгляд Лариэса, герцогство внешне мало отличалось от Дилириса. Те же поля и луга, те же дороги, точно такие же люди. Единственное, что сразу бросалось в глаза, так это количество этих самых людей.

Число хуторов, деревень и городков просто поражало. Лариэс слышал, что виннифисцы живут плотно, но никогда и не мог представить, что настолько!

За то мизерное время, что они двигались по земле герцогства, путники преодолели семь населенных пунктов разного размера, половина которых имели стены.

Да, Виннифис был страной городов, страной ремесленников, но также — и страной воинов. Не раз и не два им встречались небольшие группы пехотинцев, вооруженных аркебузами. Воины дежурили на перекрестках и проверяли, чтобы в толпе никто не вел себя неподобающим образом.

— Господин Налиш, — раздался ровный голос Орелии. — Скажите, как здоровье Катержины? Я несколько раз писала ей, но девочка слишком упряма и в ответных письмах сообщала мне лишь о проблемах своей страны.

Дворянин тепло улыбнулся, а в его глазах зажегся фанатичный блеск.

— О Ступившая на Путь Вечности, спасибо вам за добрые слова. С госпожой все в порядке, лечение облегчило ее страдания, и теперь Видящая больше не испытывает тех страшных головных болей, что раньше. Если вы не верите мне, можете спросить у Непорочных.

С этими словами он указал на воительниц, сопровождавших придворного мага. Девушки буквально обратились в слух, стараясь не пропустить ни единого звука.

— Это будет лишним, — ответила ему Целительница. — Я рада, что мои скромные таланты помогли Катержине. Жаль только, что ее бог не позаботился о своей избраннице.

— Пути его неисповедимы, — вдохнул барон.

— Да, это так, — согласилась Орелия.

И разговор затих. Пользуясь возможностью, Лариэс решил, что можно немного удовлетворить свое любопытство, а заодно — выудить немного информации.

— Господин, — обратился он к барону, — могу я задать один вопрос касательно дара Видящей?

— Конечно же, — кивнул тот. — Спрашивайте все, что пожелаете, виконт.

— Вы сказали, когда встретили нас, что ее дар сработал «на удивление точно». Что это значит?

Рыцарь неожиданно расхохотался.

— Юноша, вы действительно ничего не знаете об этом?

— Нет, — осторожно произнес Лариэс, — иначе бы не стал спрашивать.

Отсмеявшись, барон похлопал телохранителя по плечу.

— Эх, молодежь! Госпожа Орелия, быть может, вы объясните своему спутнику, как работает дар моей хозяйки?

— Да, пожалуй, это можно сделать, — согласилась Орелия. — Итак, с чего бы мне начать… Лариэс, скажи, что ты вообще знаешь о ясновидении?

— Что это магия, с помощью которой можно видеть будущее, — недоуменно ответил виконт, не понимая, куда клонит Древняя.

— В целом — да. Но вот какой вопрос: предопределено ли это самое будущее?

Эти слова поставили его в тупик.

— Священники говорят, что люди сами творят свою судьбу, и лишь вера в Господа нашего показывает, кто после смерти попадет в рай, а кто — в ад. Стало быть, у нас есть свобода выбора, а раз так — ничего не определено наверняка.

— Хороший ответ, — удовлетворенно кивнула Орелия, — несмотря даже на то, что ты использовал своего бога в качестве довода. Ты прав, наши слова и дела меняют будущее, перекраивают и заставляют поток времени перетекать из одного русла в другое. Именно поэтому чем дальше заглядывает ясновидящий, тем меньше точности в его предсказании. Потому как он выхватывает одну возможность из тысяч.

— Но что мешает рассмотреть их все?

— Такова природа ясновидения. Вероятностный транс нельзя контролировать, а его результат — есть величина сложная и плохо познаваемая.

Она помедлила, подбирая слова, понятные окружающим, после чего продолжила.

— Но и это еще не все. Ясновидящий, находясь в трансе, редко может запомнить все, что видел, и еще реже — передать это окружающим. Обычно результатом его действий становится туманное пророчество, даже понять которое далеко не так просто, как хотелось бы.

— Стало быть, чем дальше такой маг смотрит в будущее, тем меньше шансов, что его пророчество сбудется?

— Нет. Рекомендации ясновидящего всегда точны и им обязательно нужно следовать. Пророчества, которые он изрекает, не могут быть ошибочными.

Лариэс понял, что его мозг сейчас взорвется.

«Ладно, для первого раза хватит, стоит поговорить о чем-нибудь другом».

Он поблагодарил Целительницу и вновь заговорил с виннифисским аристократом.

— Господин барон, — вновь обратился он к командиру эскорта. — Скажите, если бы Видящая не прислала вас, мы бы смогли путешествовать по землям герцогства спокойно?

— Хороший вопрос, господин, — спокойно ответил ему барон. — Что ж, я отвечу на него. Нет, не смогли бы. Вас, южан, в моей стране недолюбливают до сих пор. А уж если учесть, какой толпой вы двигаетесь, то еще при вашем приближении к границе из крепости был бы выслан отряд.

— Но ведь прошло больше семидесяти лет! — поразился Лариэс.

— И все же, раны, нанесенные нам безответственными владыками Дилириса, слишком велики.

— Безответственными? — в разговор включилась Мислия, голос которой буквально-таки сочился ядом. — Это говорит человек, чьи предки подняли восстание, наслушавшись проповедей простой сельской девки?

— Госпожа, — в голосе барона зазвенела сталь, — неважно, кем Видящая была по происхождению, Господь изрекает ее устами. Негоже так говорить о его избраннице.

— Тем более, — хохотнул Мелис, — если учесть, что дедушка твоей королевы, действительно был охреневшим ослом.

— Мелис, ты забываешься, — заметил Таривас.

— А что, я неправ? — фыркнул оборотень. — Поправь меня Тар, но разве не он обложил каждый дом пятой деньгой? И это после двух-то чрезвычайных поборов в тот же год. Разве не этот гений приказал отправить толпу бандитов выколачивать деньги, когда третий налог — вот ведь какая неожиданность — не поступил? И самое главное, разве не его люди творили в герцогстве такие непотребства, что даже мне непросто говорить об этом?

Лариэс широко раскрытыми глазами глядел на оборотня. Вот уж от кого он не рассчитывал услышать нечто подобное, так это от Мелиса. Принц, надо заметить, тоже был ошарашен не меньше, а вот сопровождавшим слова Непобедимого явно понравились. Некоторые рыцари согласно закивали, другие — одобрительно загудели.

Гвардейцы насупились, но никто не проронил ни слова, даже балагур Эрик. Дисциплина в отряде стояла железная и Лариэс с Мислией заранее приказали всем держать рот на замке.

Таривас сразу же понял, что не стоит лично продолжать разговор на опасную тему, вместо этого он едва заметно кивнул Мислии и первая Тень подхватила упавшее знамя.

— Деньги нужны были его величеству для того, чтобы восстановить страну после поражения в войне с Аэтернумом. Или в он был виноват в Разгроме?

— В Разгроме — нет, — скучным голосом заметил Ридгар, — но как так получилось, что король, чья сокровищница ломилась от золота и серебра, а пиры, проводимые даже в военные годы, поражали роскошью, внезапно не нашел свободных средств для того, чтобы выплатить контрибуцию? Почему он не придумал ничего лучше, чем ограбить самую богатую часть своей страны? Часть, замечу, и так изрядно пострадавшую от военных действий.

— И что? — не сдавалась Мислия, причем Лариэс прекрасно видел, что Тень, игравшая свою роль, ни на секунду не верила в сказанное. — Если бы не вероломство Виннифиса, во время Первой Войны за Возвращение, мы отбили бы все те земли, что Аэтернум отнял у Дилириса.

Мелис расхохотался, а Ридгар презрительно скривил губы.

— Отбили бы земли у Генерала? — уточнил он. — Ты, должно быть, шутишь. За всю свою жизнь я не встречал полководцев умелее его. Взять над ним верх на поле боя при равной численности невозможно физически, нужно как минимум в три раза больше солдат и магов. К тому же, Первая Война за Возвращение показала, что даже наличие большого количества виннифисских наемников мало помогает против легионов Вечной Империи. Да что уж там, даже опосредованная помощь Волукрима во время вашей следующей войны не дала ощутимых результатов. Лорий просто чересчур силен.

— О да-а, — протянула Мислия, — помощь…

— Хочешь сказать, Корвус не помогал вам деньгами? Если я ничего не путаю, вы до сих пор не расплатились с ним до конца.

Мислия скорчила гримасу.

— Помогал, еще как помогал. А до того поддерживал Виннифис, не так ли? Ваш друг, о Ступивший на Путь Вечности, подстрекал жителей к мятежу, снабжал их оружием и деньгами, а когда полилась кровь, даже прислал несколько магов, или этого не было? Причина, замечу очевидна — он увидел возможность усилиться за счет Дилириса, не ухудшая отношений с Генералом, и воспользовался ею. Получил себе в друзья очередную Ступившую на Путь Вечности в придачу с огромным герцогством. А потом, во время Второй Войны за Возвращение нам перепало от него немало оружия, продовольствия и денег, но ведь и тут не было никакой доброй воли, лишь холодный расчет. Пока Аэтернум с Дилирисом истекали кровью, старая ворона жирела и пировала на трупах!

— Госпожа Мислия, — раздался спокойный ровный голос, и все участники спора с удивлением во взглядах повернулись в сторону Орелии.

Никто не ожидал, что Целительница подключится к беседе, и теперь ждали, что же она скажет.

— Да, Древняя? — в голосе первой Тени не было и капли уважения, ей явно надоел весь этот фарс.

— Знаешь, когда война Виннифиса за освобождение застала меня в герцогстве. Не потому, что приказал Корвус — он не имеет надо мной власти — просто так получилось. И так уж сложилось, что я присутствовала на первых проповедях Катержины, видела и слышала эту девочку. Наблюдала, как она помогает страждущим, утешает напуганных и заблудших. Я стала свидетельницей, как ее устами говорил бог. Не знаю уж, какой именно, но бог.

Ее слушали, затаив дыхание. На лицах рыцарей проступило выражение благоговения, кто-то украдкой перекрестился, кто-то зашептал молитву.

«Они будут пересказывать этот разговор своим детям и внукам», — подумал вдруг Лариэс. — «Черт побери, я, хочу того или нет, также попал в историю! Когда сто лет спустя трубадуры будут воспевать великий поход его высочества, там может быть, найдется строчка и о полукровке-телохранителе. Быть может, этот полукровка даже сложит свою голову, защищая принца».

— Да, — продолжила Орелия. — Я видела Катержину, когда та только начала проповедовать. Была рядом, когда за ней двинулись верующие. Наблюдала, как она изгнала герцога из Паарга, возглавив озверевший от поборов народ. Помню, что творили рыцари Дилириса и врачевала их жертв. Тех, которым можно было помощь.

Она замолкла и тишина, разошедшаяся вокруг, казалась звенящей, точно натянутая до предела струна. Миг, и эта струна лопнула, излившись приговором Древней.

— Но я не заметила ни одного сковывающего и ни один фургон с волукримским оружием. Восстание, резня, осада Паарга. Все это произошло безо всякого участия как Аэтернума, так и Волукрима. Ты говорила о сковывающих, первая Тень. Что ж, не буду скрывать, они пришли. Позже, когда стало ясно, что, если короля Дилириса не остановить, он превратит цветущий край в выжженную пустыню. Вот только — и я знаю это наверняка — Корвус не приказывал. Все они были добровольцами, испросившими разрешения отправиться в соседнее государство на войну.

Лариэс заметил, что его люди слушают Древнюю со все возрастающим интересом. Многие спешились, лишь бы приблизиться к Целительнице, иные забрались на лошадей товарищей и теперь животные тащили сразу двух седоков, каждый из которых, затаив дыхание, внимал той, что видела, как сменяются эпохи.

— Ни Волукрим, ни Аэтернум, повторю, не имели никакого отношения к восстанию. В том же, что Лорий решил напасть на Дилирис за несколько лет до него, виноват лишь король Дилириса. Я тогда не жила в Сентии, но прекрасно помню, во что он превратил страну и сколь слабо в те годы было королевство. Именно слабость Дилириса навела Генерала на мысль в течении одной летней кампании разгромить и вновь присоединить к империи отколовшегося шесть сотен лет назад восточного соседа. Поэтому, надеюсь, что впредь ты будешь обвинять лишь тех, кто этого действительно заслуживает.

Она умолкла, и рыцари Виннифиса как один разразились восторженными возгласами, в глазах некоторых из них стояли слезы.

Мислия поджала губы и отвернулась, давая понять принцу и всем окружающим, что и так прекрасно понимает все и говорила исключительно по приказу его величества.

Вечером того же дня, когда они разместились на отдых в ближайшем к дороге замке, Кларисса поймала Лариэса, на выходе из замковой часовни, и едва ли не силой потащила за стены, туда, где были обустроены тренировочные площадки.

— Значит так, — резко бросила она, не давая Щиту принца вымолвить и слова. — Помнится, ты обещал мне устроить небольшое дружеское состязание на меткость. Настал час исполнить слово.

— Подожди, — пытался противостоять ей виконт, — сейчас явно не время и не место.

Девушка резко обернулась и, уперев руки в бока, воззрилась на своего собеседника. Из ее голубых, как небо, глаз, на полукровку глядела стужа.

— А когда будет время и место? В пути ты все время болтал про отсутствие нормальных мишеней. Тут они есть. Так что — быстро идем!

— Но его высочество…

— Не пропадет в окружении полутора сотен вооруженных людей и трех Древних. Или не ты буквально час назад облазал весь этот замок в поисках угроз? Пошли!

Лариэс сдался и позволил утащить себя на тренировочную площадку, которая, к его удивлению, была уже заполнена зрителями.

— И что тут творится? — осведомился Лариэс у Клариссы.

Та удивленно пожала плечами.

— Не знаю, когда я искала тебя, все было спокойно.

Они подошли еще чуть ближе и увидели причину столпотворения. В самом дальнем краю площадки находились две утыканные стрелами мишени. В паре сотен футов от них замерли два человека: рыжеволосый северянин с раскосыми глазами и изящный невысокий брюнет в дорогом дорожном костюме.

— Ну, этого следовало ожидать, — задумчиво проронила Кларисса, косясь на Лариэса.

— Да уж, — согласился тот.

Эрик ревностно оберегал свой титул самого меткого стрелка Дилириса, и, говоря откровенно, соперников у него было негусто. Время лука, как ни крути, уходило безвозвратно. Сперва арбалеты, а затем и аркебузы все больше и больше теснили это старомодное оружие, грозясь окончательно и бесповоротно выбросить его на свалку истории.

Однако — и Лариэс это признавал — в руках мастера лук превращался в нечто кошмарное. Граф Эрик Шисский же, по меткому выражению однополчан, родился с тетивой в руке. Виртуоз, гений стрелы, способный сбить подброшенную вверх монетку на расстоянии в сто футов…

И вот сейчас он проигрывал безродному хавландцу-полукровке.

«Правду говорят, на каждую силу всегда найдется своя сила», — подумал Лариэс, щурясь, чтобы лучше рассмотреть мишени.

— Что видишь? — тотчас же осведомилась Кларисса, чьи глаза не были и в половину столь же зоркими, как у ее командира.

— Эрик отстает минимум на одно попадание в яблочко.

— Н-да-а, — лейтенант удивленно хмыкнула. — Вот уж ни за что не поверила бы, расскажи мне кто, что в мире найдется лучник опаснее нашего Болтуна.

— О, а вот и вы, — к ним из толпы выбрался Цилла.

Карие глаза воина блестели в предвкушении, а на губах играла загадочная улыбка.

— Я обо всем договорился, — с ходу выпалил он. — Как только лучники закончат, сможем потренироваться, причем вместе с Непорочными из сопровождения. Видел ведь их пистолеты, да, да?

— Помедленнее! — Лариэс положил руку на плечо своему подчиненному в тщетной попытке остановить поток слов.

Цилла сын Мария служил в гвардии уже четыре года и зарекомендовал себя, как превосходный стрелок. Родившись в семье мастера-оружейника, он с детства впитал нездоровую любовь отца ко всему, что плевалось огнем и потребляло порох. Эта любовь и позволила Цилле получить желанный для любого мещанина пост бойца гвардии, но она же превращала его в настоящий источник головной боли, едва только речь заходила о предмете страсти сына Мария.

Он мог часами рассуждать о достоинствах и недостатках тех или иных аркебуз, о новомодных пистолетах, о развитии артиллерии и так далее и тому подобное. При этом Цилла так распалялся исключительно в беседах с друзьями, все остальное время стараясь не выделяться. Службу парень нес наравне со всеми, был дисциплинирован и исполнителен, к тому же знал и умел многое, благодаря чему сперва Лариэс, а потом и Кларисса сошлись с этим странным простолюдином и, более того, заразились от него любовью к огнестрельному оружию.

— Прости, — Цилла улыбнулся. — Я хотел сказать, что договорился с Непорочным из сопровождения. Мы проверим, кто стреляет точнее.

— А-а, — понял Лариэс. — Ну, почему бы и нет. Только сперва давай поглядим, как там дела у наших лучников.

Он, расталкивая людей в стороны, подобрался к соревнующимся. Камилла и Цилла, не способные похвастаться такими же габаритами, как и сам Щит, продвигались следом.

Эрик вытащил стрелу из колчана, положил ее на тетиву, натянул ту, поднимая лук, и выстрелил. Проделал он это единым плавным движением, занявшим от силы пару секунд. Стрела, со свистом рассекая воздух, устремилась к мишени и вонзилась точно в ее центр.

«Идеально», — подумал Лариэс, переводя взгляд на Вилнара.

Щит принцессы не спешил. Он прищурился, оценивая попадания соперника, затем улыбнулся.

— Отличный выстрел, граф.

— Благодарю, — криво усмехнулся Эрик. — Смотри, не промажь, иначе я могу и выиграть.

— Гляди, — безо всякого почтения ответил хавландец, повторяя действия Эрика.

Стрела ударила в мишень рыжеволосого северянина и все собравшиеся замерли, не веря своим глазам.

— Господи Боже мой, этого не может быть, — сдавленный шепот Клариссы, в целом, неплохо передавал мысли самого Лариэса.

Стрела угодила точно в центр мишени, расщепив надвое ту, что уже торчала в ней.

«Так не бывает!» — подумал Лариэс и в этот миг сотни глоток, добрая половина которых принадлежала гвардейцам и сопровождавшим их марравам барона Налиша, разразилась диким ревом.

Эрик отвесил Вилнару витиеватый придворный поклон.

— Прими мои поздравления, — с легкой насмешкой в голосе — обычной для него — произнес граф. — Никогда не встречал подобного мастерства.

Вилнар пожал плечами.

— Ты тоже очень хорош для южанина. Не думал, что у вас тут еще кто-то умеет стрелять из лука.

— Что правда, то правда. Благородный лук у нас уступает место приземленной металлической трубке. А вот, кстати, и адепты церкви свинца и дыма пожаловали.

Он заметил Лариэса и его сопровождающих и махнул капитану рукой.

— Лар, я погляжу, Солнышко таки сумела вытащить тебя из часовни. За этот героический подвиг она удостоится чести поцеловать меня в щеку.

— Переживу как-нибудь, — фыркнула девушка, подходя к нему и таща Лариэса за собой. — Вы закончили?

— Увы. Я проиграл, окончательно и бесповоротно.

— Какая непередаваемая печаль, — фыркнула девушка.

— И не говори. Как я теперь буду жить? Кто я без своего лука? Ну, разве что красавец, богач и дамский угодник, но только и всего.

Эрик был в своем репертуаре. Даже поражение, которое иного выбило бы из колеи, не могло серьезно повредить его извечной жизнерадостности и чувству юмора.

— Лар, давай, отомсти им всем за меня, — ухмыльнулся граф, хлопая товарища по плечу.

— Им — это кому?

— Всем, до кого дострелишь.

— Обязательно.

Лариэс жестом подозвал слугу и приказал тому подготовить мишени, которые надлежало поставить на расстоянии в тридцать футов от стреляющих. Не то, чтобы он так уж желал упражняться, но обещание есть обещание. К тому же, было действительно интересно посмотреть, на что способны Непорочные.

Эти две бритые налысо барышни уже заняли свои места, с любопытством разглядывая оружие дилирисских оппонентов. Толпа же, кажется, стала еще больше. Видимо, местным тоже было интересно поглядеть на пришельцев с юга.

— Вроде бы, все готово, — заметил Цилла, в предвкушении покусывающий губы. — Жду не дождусь посмотреть, на что способен твой новый пистолет, капитан.

— Разобрать его все равно не позволю, — предупредил виконт, занимая положение на огневом рубеже.

Его оппоненты также замерли на линии, и зрители зашептались, в основном, указывая на Клариссу. В этом не было ничего удивительного, действительно, со стороны казалось немного странным, что в соревновании наряду с четырьмя воинами, вооруженными пистолетами, участвует еще один, использующий нечто, больше всего напоминающее укороченную аркебузу.

Лариэс усмехнулся. Когда Кларисса около двух лет назад передала заказ, да еще и в Волукрим, мало кто понимал, что же она задумала. Но когда оружие, изготовленное по индивидуальным меркам, подогнанное под руку девушки и оплаченное буквально золотом по весу, пришло, челюсти отвисли буквально у всех. Как и пистолет Лариэса, эта недоаркебуза, как называли ее некоторые злопыхатели, была снабжена кремневым замком, а благодаря небольшому весу, ее можно было использовать при стрельбе в седле. Каким образом Солнышко вообще додумалась до подобного, Лариэсу было неведомо, но факт оставался фактом — она угробила едва ли не полугодовой доход своих личных владений, чтобы лучшие мастера Волукрима смастерили ей подобный шедевр. Те справились на удивление, а оружие получилось на диво удобным и компактным. Жаль только, что чудовищно дорогим.

Однако легкость и более короткий ствол имели и свои недостатки. Прицельная дальность стрельбы у недоаркебузы Каллисты оставляла желать лучшего. Впрочем, она все равно оставалась большей, нежели у пистолетов, именно поэтому девушка, подозвав слугу, приказала тому отодвинуть свою мишень еще на двадцать футов.

— Ну, все готово, — ухмыльнулся Цилла и добавил, уже громче. — Дамы, прошу, начинайте.

Непорочные переглянулись, но спорить не стали.

Два выстрела слились в один и Лариэс кивнул, по достоинству оценив, как меткость женщин, так и качество их пистолетов. Обе пули вошли в мишени на расстоянии в несколько пальцев от центра.

— Неплохо, неплохо! — хохотнул Цилла, лихорадочный блеск в его глазах стал еще сильнее и он, выхватив свои пистолеты, сделал по очереди два выстрела.

Первая пуля ударила рядом с центром, вторая же угодила прямо в неровное красное яблоко. Спорить с этим оружейным маньяком насчет количества выстрелов было нереально — Цилла свято верил в то, что чем больше пуль за раз, тем лучше. Так и не научившись фехтовать левой рукой, он превосходно стрелял с ее помощью.

Кларисса фыркнула и легко, даже немного лениво, нажала на спусковой крючок.

Как и всегда, она была точна и поразила мишень почти в центр.

— Давай, Лар, покажи нам, на что способна твоя новая игрушка, — обратилась к нему девушка, едва только рассеялся пороховой дым.

— Смотри, — коротко ответил ей Лариэс.

Он вытянул вперед руку и, не тратя ни секунды, выстрелил. Пуля угодила точно в центр мишени и Лариэс приподнял губы, обнажая свои удлиненные клыки.

— На пять футов дальше, — распорядилась Кларисса и слуги побежали выполнять приказ.

Согласно правилам, предложенным Циллой, из соревнования выбывал тот, кто промахивался мимо мишени, а не тот, кто попадал дальше от центра, ведь пистолеты не отличались точностью, присущей лукам и арбалетам.

Слуги отодвигали мишень еще трижды, прежде чем, наконец, одна из Непорочных не выбыла. Спустя еще две мишени отсеялась ее подруга и дилирисцы остались в гордом одиночестве.

— Лар, давай ты сдашься, а? — беззлобно поддразнивала командира Кларисса. — Ну серьезно.

— И не подумаю, — фыркнул Лариэс, прицеливаясь.

Стрелять на таком расстоянии было, откровенно говоря, сложно, к тому же Лариэс не успел хорошо овладеть новым оружием. Он прищурился, выдохнул воздух и, направив пистолет чуть правее центра мишени, выстрелил. Пуля попала в самый край цели, что вызвало ехидные смешки со стороны Солнышка, и Лариэс раздраженно фыркнул.

— Смотри и учись, — девушка засмеялась уже открыто, затем тряхнула пепельными волосами и, прицелившись, вновь поразила мишень.

— Эй, так нечестно, меня подождите! — Цилла, перезаряжавший второй пистолет, усерднее заработал шомполом.

— Одним пользуйся, — со смехом посоветовал ему Эрик, наблюдавший за состязанием из передних рядом. — Скорострельный ты наш.

— Ничего не знаю, твоя светлость, — беззлобно огрызнулся сын оружейника. — Давай там не умничай, герой тетивы и оперения.

Эрик захохотал и помахал другу рукой.

— Смотри вот, обижусь в один прекрасный день на тебя, простолюдина, и страшно накажу — заставлю жениться на моей двоюродной сестре.

— Так она же баронесса, разве не так? — руки Циллы быстро и уверенно заряжали пистолет, совершенно не мешая тому болтать.

— И что? Она страшна, как все семь смертных грехов сразу.

Эти слова потонули в диком хохоте окружающих и Эрик, довольный произведенным эффектом, раскланялся публике.

— Ну-ну, когда-нибудь я обязательно посмотрю на нее, чтобы проверить, так ли она ужасна, как ты любишь рассказывать, — Цилла закончил подготовку оружия и вновь, как будто бы и не целясь, выстрелил с двух рук.

И снова обе пули поразили мишень.

— Еще на пять футов, — приказала Кларисса. — Проклятье, давненько у нас не было такого жаркого противостояния.

Лариэс отсеялся спустя еще три тура и Цилла с Клариссой остались выяснять, кто же из них самый меткий. Еще трижды передвигалась мишень, прежде чем, наконец-то, Цилла не промахнулся. То, что он, стреляя из обычных пистолетов, умудрялся попадать в мишень на таком расстоянии, собственно говоря, и позволило юноше оказаться в гвардии. Не каждый стрелок-аркебузир мог похвастаться меткостью, которую демонстрировал этот сын ремесленника, и все-таки, Кларисса на сей раз оказалась точнее.

Многие сразу же приписали это тому, что она стреляла из укороченной аркебузы, но Лариэс с Циллой знали, что дело в другом. Точность Клариссы была настоящим даром Господа, невероятным и устрашающим. Правда, ни лук, ни арбалет девушке так и не дались, но этого, в общем-то, и не требовалось.

— Так, давайте еще один выстрел, и расходимся, — решительно заявила она и приказала слугам, — на двадцать футов.

— Эй, Солнышко, ты уверена? — обеспокоенно спросил Эрик. — Ношу следует брать по себе.

— Смотри и учись, Болтун, — хмыкнула она, внимательно наблюдая за тем, как мишень отодвигается все дальше и дальше.

Когда все было готово, Кларисса спокойно, не торопясь, перезарядила свое оружие, изготовилась для стрельбы, вздохнула и замерла, вытянувшись струной.

Прошла одна секунда, затем — вторая… Все, затаив дыхание, наблюдали за графиней, не смея шевельнуться.

Выстрел разорвал тишину подобно грому или бою набата. Пуля попала в мишень, пускай и не в центр, но достаточно близко к нему. Кларисса хотела что-то сказать, но ее голос утонул в многоголосом реве одобрения.

А потом времени на разговоры не осталось — разгоряченные и восторженные зрители буквально потащили соревнующихся, включая Вилнара с Эриком, обратно в замок — пировать.

Гулянка продолжалась до глубокой ночи и Лариэсу пришлось напрячь все свои таланты для того, чтобы избежать назойливых предложений опустошить кубок-другой вина. В конце концов, он устроился в компании Вилнара, Эрика, Клариссы, Индржиха и Циллы, которые шумно праздновали и уже успели изрядно набраться.

— Вот скажи, Лар, — заплетающимся языком проговорил Эрик, — скаж-жи, разве спрвдлв-во? Лук — блгор-рдное оружие, и че? Мастр-рв днем с огнм не сыс-скть. Все с ума сшли из-за вших этих пклок…

Говорил он столь невнятно и путано, что понять даже одно слово этого весельчака и балагура было непросто, однако Лариэс, хорошо знавший Эрика, догадался, о чем идет речь.

— Ничего, на твой век лука хватит.

— А псл?

— Это уже пусть наши дети думают.

— Д кд им пд…

Глаза Эрика закатились, и он рухнул на стол. Спустя мгновение послышался яростный храп.

— В чем-то я согласен с ним, — заметил вдруг Вилнар. — Лук отживает свое и это не может не печалить.

— Все меняется, — пожал плечами Цилла. — Когда-то аркебузы были здоровенными и неудобными, они били недалеко и неточно. А теперь, взгляни на произведение искусства, что использует Кларисса. Стреляет, может, и не так далеко, как лук, да и заряжается долго, зато остановит рыцаря на скаку. Помяни мое слово, еще лет пятьдесят, и ты не встретишь луки даже на охоте.

Вилнар вздохнул и пригубил пива из кружки.

— С этим я не спорю, но, как и господин Эрик, не могу сдержать грусть.

— Да ладно, ты и с копьем мастер, — подключился к ним Индржих. — Мне бы так с клыкастым рубиться. Где научился?

— В Хавланде, — односложно ответил северянин.

— Твой учитель, наверное, настоящий монстр.

Раскосые глаза северянина чуть сощурились, а на губах появилась теплая улыбка.

— Ты даже не представляешь, какой! — с жаром ответил он и залпом допил пиво. — Наверное, он самый сильный фехтовальщик страны. Умный, заботливый. Я уверен, второго такого нет на всем белом свете!

— Ты очень любишь его?

Вилнар кивнул.

— Если бы не он, я бы сейчас, наверное, не разговаривал бы с тобой, Индржих.

— Понимаю, — кивнул гвардеец. — Ты, вроде, говорил, что рос сиротой, стало быть, учитель заменил тебе отца?

Вилнар закивал, соглашаясь с собеседником.

— Если бы не он… — повторил северянин, и глаза его увлажнились.

— Так, надо выпить, — Эрик резко отлепил лицо от стола и на удивление нормальным взглядом обвел окружающих. — Я как-то странно трезв.

Лариэс хотел было возразить что-то, но в этот миг его плеча коснулось нечто теплое и мягкое. Покосившись, он увидел, что Кларисса, вымотанная длинным днем, уснула, используя плечо своего командира в качестве подушки.

— Прошу меня простить, — Лариэс решил воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью и покинуть пиршество.

Он подхватил легкую девушку на руки и быстро направился прочь, туда, где находились покои, отведенные гвардейцам. Клариссе, как единственной женщине-воину в дилирисском отряде, досталась небольшая отдельная комнатка, в которой кроме кровати особо и не было ничего.

«С другой стороны, а что еще нужно для отдыха?» — подумал Лариэс, укладывая подругу и укрывая ее одеялом.

Виконт уже развернулся к двери, как вдруг цепкая рука ухватила его за рубаху.

— Погоди, — раздался голос Клариссы.

Лариэс обернулся и наклонился к девушке.

— Да?

— Можешь… остаться? — неуверенно спросила она.

— Ты так боишься темноты? Давай зажгу свечу.

Кларисса издала непонятный приглушенный звук, нечто среднее между смешком и всхлипыванием, и прошептала:

— Иди уже. Завтра нам в путь.

— Спокойной ночи, Солнышко.

— Спокойной ночи, капитан.

Лариэс вышел в коридор и, закрыв свою дверь, двинулся прочь, размышляя о событиях этого насыщенного дня.

«Проверить, что ли, как там принц?» — подумал он, однако быстро отмел эту идею.

С его высочеством находились Марк и Мелис, а значит, беспокоиться было не о чем. Ну, разве что, о чести нескольких замковых служанок, которые, впрочем, как и всегда, будут только рады услужить принцу. А значит, действительно, пора отдохнуть…