Дочь Вороньего Короля

Глава 9

Как и в Виннифисе, их уже ждали на въезде. Большой отряд пехотинцев каррасов в полном вооружении впечатлил Лариэса. Каррасы были именно такими, как он видел на гравюрах: высокими и широкоплечими с птичьими головами. В руках каждый из горцев сжимал блестящую на солнечном свете глефу, за поясом носил короткий меч и был облачен в тяжелые латные доспехи без шлема.

Лариэс, подобравшийся к принцу, кивком головы обратил внимание господина на этот факт.

— Если честно, не знаю, в чем причина подобного, — признался принц.

— Это знак того, что нас встречают с миром, — объяснила материализовавшаяся слева Мислия.

— Ну и как, поболтала с птичкой? — хитро прищурился принц.

— Поболтала, — скривилась первая Тень. — Но без особого толка. Из нее полезных сведений клещами не вытянешь, хотя, казалось бы, читать по лицу сможет даже слепой. Совершенно не понимаю матриарха.

Разговоры затихли, каждый из воинов внимательно и с некоторой напряженностью разглядывал волукримских латников, инстинктивно держа руки возле оружия. В случае, если произойдет нечто непредвиденное, они ценой своих жизней сумеют купить достаточно времени для того, чтобы Мислия активировала Ладью и перенесла его высочество обратно в Сентий.

Вблизи каррасы выглядели еще внушительнее. От них исходило ощущение силы и собственного достоинства, латы сверкали так, что в них можно было смотреться вместо зеркала, на оружии нельзя было заметить ни единого пятнышка или царапины, да и сами иссеченные шрамами горцы производили впечатление настоящих псов войны, много чего повидавших на своем веку.

Отряд Тариваса замер перед встречающими и Эрато выехала вперед.

— Приветствую доблестных защитников столицы.

— Приветствуем тебя, госпожа! — рявкнул хор из трех десятков луженых глоток.

«Интересно, а почему они общаются на всеобщем?» — задумался Лариэс. — «Язык Аэтернума не должен быть в ходу у нелюдей, или я чего-то не понимаю? Хотя, акцент, конечно, страшный, это да».

А каррасы, меж тем, расступились, пропуская невысокую девушку, восседавшую на небольшой, изящной — как и она сама — лошадке. Девушка эта была облачена в роскошное платье багрового цвета с высоким воротом и вышитыми на рукавах драконами. Ее спину укрывал легкий малиновый плащ тончайшего шелка, а на ногах красовались сафьяновые сапожки. Небольшие аккуратные руки скрывали шелковые перчатки, причем на правом указательном пальце красовался золотой перстень с огромным рубином. Рубины же сверкали каплями застывшего пламени в ее серьгах и ожерелье, уложенном на высокой груди поверх ткани платья.

Роскошные волосы — еще более рыжие, нежели у Вилнара — были собраны в замысловатую прическу, скрывая левую половину лица. Впрочем, особой нужды в этом не было, так как все лицо девушки закрывала изумительной работы серебряная маска.

Сомнений быть не могло — им навстречу выехала стихийная чародейка Игнис Фейргебор, приемная дочь и наследница самого Вороньего Короля.

— Здравствуй, Перышко, — произнесла девушка. — Как добрались?

Голос у нее был на удивление хриплым и низким, совершенно не гармонирующим с внешним видом, но все-таки Лариэс должен был признать, что звучит он весьма приятно.

— Здравствуй, Огненная. Мои гости не причиняли хлопот, — весело отозвалась гарпия.

— Ридгар, Орелия, — девушка вежливо склонила голову и губы серебряной маски раздвинулись в улыбке, повторяя, как догадался Лариэс, движения мышц ее лица, — я рада видеть вас. Могли бы навещать чаще.

В этих словах Лариэсу почудилась почти что детская обида. Кажется, принцесса действительно была расстроена тем, что бессмертные друзья отца редко находят время для посещения далекой северной страны.

— Непременно, — усмехнулся Ридгар. — Как только ты найдешь себе мужа.

Игнис фыркнула.

— Только после того, как ты обзаведешься супругой.

Кающийся расхохотался, затем соскочил с коня и, в два прыжка преодолев отделяющее их расстояние, сграбастал девушку в объятья и радостно закружил ее.

— Я скучал без твоих острот, крошка, — он поцеловал принцессу в лоб и только после этого отпустил, отступив на два шага и внимательно оглядев собеседницу. — Но как же быстро ты растешь!

— А вот отец считает, что я все еще маленькая девочка, — улыбнулась Игнис.

— Рид, отстань от нашей совсем взрослой принцессы, — Орелия тоже покинула седло и, легко отстранив Кающегося, подошла к Игнис и по-матерински обняла ее, шепнув что-то на ухо.

Игнис сразу же подобралась, в глазах мелькнуло пламя ярости, и она взглянула на Блаклинт. Несколько мгновений Лариэсу казалось, будто особа королевских кровей, подобно гарпии, выскажет все, что думает о ривеландской принцессе, однако та, сделав над собой видимое усилие, заговорила учтиво, вежливо и официально.

— Ваше высочество Блаклинт Иссон, я полагаю?

Северянка, более бледная, чем обычно, нервно кивнула.

— Приветствую вас на землях Волукрима. Не скажу, что рада лицезреть вас, прошу прощения за это.

Произнеся это, она вежливо кивнула принцессе — как равная равной. Блаклинт поспешила слезть с лошади и приветствовала Игнис, как того требовал этикет, выказав при этом больше почтения и дав понять, что готова вести разговор с позиции просителя.

— Благодарю, ваше высочество, — произнесла она, стараясь не выдавать волнения.

Быть может, Игнис это и обмануло, но Лариэс, успевший уже немного понаблюдать за ривеландской принцессой, понял, что та сильно нервничает. Удивительного здесь было мало — у Игнис Фейргебор имелись все основания ненавидеть Иссонов. Поговаривали, что волшебная серебряная маска призвана скрыть кошмарные раны, нанесенные лично Кайсой Иссон. А даже если это и выдумали, то уж гибель родителей огнерожденной и захват ее страны точно были на совести Дикой Розы Севера.

На помощь растерявшейся Блаклинт пришел его высочество. Таривас спрыгнул с лошади и решительно направился к принцессе. Два карраса тотчас же заступили ему путь, но он, задействовав толику своей магии, отодвинул их и, оказавшись перед огнерожденной, картинно упал на одно колено.

— О прекраснейшая из дев, Таривас Вентис приветствует тебя, — принц склонил голову и одновременно с этим протянул руку, — дозволь мне припасть губами к твоей руке.

Это было вполне в духе наследника престола. Лариэс ухмыльнулся, готовясь наблюдать за представлением. Что-что, а кружить головы молоденьким барышням, его господин умел лучше всех на свете! И сейчас тому всего лишь требовалось продемонстрировать свои выдающиеся таланты на принцессе.

— Ставлю золотую марку, — шепнул он Мислии, — что принцесса не продержится и пяти минут.

— Вот еще что, переводить деньги впустую, — фыркнула та. — Хотя пять минут… Мне кажется, что этой домашней девочки не хватит и на три.

Игнис, меж тем, немного смущенно протянула Таривасу свою изящную ладошку, которую тот сразу же заключил в нежном плене крепких рук и обозначил поцелуй, не касаясь ткани перчатки.

— О несравненная, дозволь мне взять твой платок, чтобы на следующем турнире объявить тебя прекраснейшей из дам.

Он говорил совершенно серьезно, изощряясь в тончайших комплиментах, перемешивая их с грубой лестью. При этом Таривас неотрывно смотрел на девушку, а его обворожительная улыбка завершала все остальное. Лариэс прямо-таки видел, как остатки раздражения уходят из взгляда Игнис, меняясь на что-то другое, что-то новое.

«Что-то», — с ужасом осознал вдруг полукровка, — «чего эта глупышка еще не испытывала!»

— Ваше высочество, — неуверенно проговорила принцесса. — Прошу, поднимитесь с колен, вы роняете свое достоинство.

— Как преклонение перед несравненной девой может уронить достоинство рыцаря? Вы, должно быть, шутите! Госпожа моя, вы даже не представляете, как я рад, что наконец-то сумел посетить Кастэллум, пускай и по весьма неприятной причине. Однако я даже благодарен изначальным, ведь если бы не они, я не сумел бы воочию увидеть единственную дочь и наследницу могучего и легендарного Вороньего Короля!

Кто-то справа от Лариэса чуть слышно фыркнул. Виконт повернул голову и столкнулся взглядом с раздраженной Клариссой. Девушка столь неодобрительно смотрела на его высочество, что Лариэс удивленно моргнул, пытаясь понять, какая же это муха ее укусила.

Он осторожно отъехал от Мислии и придвинулся к своей помощнице.

— Клар, ты чего? — едва слышно, наклонившись к самому ее уху, поинтересовался Щит.

— Неважно, — процедила та, почти не разжимая губ. — Ты сейчас не сможешь понять это.

— Сейчас? — нахмурился Лариэс. — А когда смог бы?

— Раньше, до того, как…

— Друг, — на плечо полукровки легла рука Эрика, оборвавшего графиню, — просто не обращай внимания. Солнышко права, непрошибаемый тип вроде тебя не поймет.

Кларисса резко осеклась и с благодарностью во взгляде посмотрела на него.

— Да, Болтун прав, — выдавила она нечто, отдаленно напоминающее улыбку, — ты слишком непрошибаем.

Полукровка недоуменно воззрился на своих лейтенантов.

— Вы сговорились что ли?

Они обменялись короткими взглядами и, не ответив ничего, пожали плечами, тем самым давая понять, что тема закрыта.

А принц, меж тем, не вставая с колен, продолжал ударно обрабатывать наследницу волукримского престола. Наконец, видимо, посчитав, что нужный результат достигнут, он позволил ей поднять себя на ноги и невинно осведомился:

— Ваше высочество, вы ведь составите нам компанию в городе? Я о столь многом хочу вас расспросить!

Это был подлый и тщательно рассчитанный удар. Хоть Таривас и стоял спиной к Лариэсу, Щит принца прекрасно знал, как сейчас выглядит его лицо. Этакая помесь умилительной кошачьей мордочки со взглядом святого, помноженные на мужественность.

Немногие девушки могли устоять против этого, и Игнис, определенно, не входила в их число.

— Конечно же, — выдавила она, наконец, — Следуйте за мной.

Лариэс заметил, как губы Мислии изогнулись в ехидной усмешке, Кларисса же наблюдала за происходящим с мрачной решимостью, Эрик — с ноткой жалости во взгляде. А вот выражение лица Ридгара совершенно не понравилось молодому виконту. Кающийся стиснул зубы до хруста, его бледные губы были искривлены в гримасе отвращения. Он, определенно, не приветствовал маленькую хитрость принца и с этим следовало считаться — Лариэс не забыл слов, оброненных в Виннифисе.

«Древний и так терпеть не может Вентисов, а уж если он сочтет, что один из них совершил слишком много преступлений — по его собственной классификации последних — то жди беды».

Развить эту идею виконт не успел — принц вскочил в седло и отряд прошел через ворота, оказавшись в столице Вороньего Короля.

Лариэс сразу же увидел возвышавшийся над основной частью города замок, обнесенный отдельной стеной, и предположил, что отряд в сопровождении почетного эскорта двинется именно туда.

И Лариэс не ошибся. Кастэллум поднимался от самой подошвы холма, к его вершине, а оттуда еще выше — к первым горным кряжам. Он одновременно и походил, и не походил на города, виденные юношей раньше. Такой же затянутый в камень, с такими же аккуратными домиками в два-три этажа высотой, узкими улочками и черепичными крышами. Но одновременно чувствовалась железная длань хозяина этого места, крепко держащего в узде свою столицу. Становилось понятно, с кого Катержина Видящая брала пример, когда перестраивала сожженную часть своей столицы. Улицы были выметены даже чище, чем в Паарге, на стенах не было следов пыли или грязи, нигде не валялись нечистоты, зато всюду — буквально в каждой мелочи — чувствовался даже не достаток, богатство. Застекленные окна, хорошо одетые горожане, изобилие товаров, предоставляемых сотнями магазинчиков и лотков — как таковой главной рыночной площади в Кастэллуме либо не было, либо Игнис вела гостей мимо нее.

Но особое внимание Лариэса привлекали именно горожане. Тут и там в пестрой толпе, почтительно расступавшейся при приближении отряда, мелькали лунксы, которых не было в состоянии растворить людское море, здесь же — точно поплавки — торчали птичьи головы каррасов. Но больше всего Лариэса поразило многообразие детей адамовых!

Дилирисцы, аэтернцы, марравы, свенты, датты, нортвитты, вензины, сампманы с кимрами! Казалось, что в Кастэллум сошлись дети всех человеческих племен, пришедших в Интерсис за времена трех великий Переселений. Лариэс сумел даже различить в толпе нескольких чернокожих южан с Бархатных островов!

Да, Кастэллум был значительно меньше, чем Сентий, однако воображение поражало то, что так далеко на севере, где климат суров, а зимы долги, у самого подножия гор обитает столь пестрый народ.

Впрочем, даже в этих снующих туда-сюда по своим делам толпах чувствовались порядок и собранность.

«Ну, в этом нет ничего удивительного, Вороньего Короля не просто так называют самым грозным правителем мира», — подумал юноша, заметив очередную пару стражников, патрулирующих одну из соседних улиц. Число воинов, занятых поддержанием порядка, наводило на размышления. В Кастэллуме было либо очень много преступников, либо, наоборот — крайне мало.

И, конечно же, Лариэс просто не мог обойти вниманием мастерские. Улицы кожаных дел мастеров, ювелиров, кузнецов, оружейников. Они сменяли одна другую и, казалось, этой бесконечной веренице, бьющей по ушам звоном молотов, ласкающей взгляд блеском обработанных драгоценных камней, выставленных на витринах, дразнящей нос ароматом свежей стружки, не будет конца и края.

Они кое-как пробрались на узкую извилистую дорогу, ведущую наверх — к замковым воротам. А потом, через них, в колоссальный внутренний двор, огороженный могучей стеной, сложенной из гранитных блоков и практически полностью застроенный разными зданиями.

Замок Вороньего короля был стар. Не одну сотню лет центральный его донжон обрастал пристройками, башенками и самыми разнообразными помещениями, которые соединялись друг с другом как коридорами, стоящими на земле, так и зависшими в небесах мостками, и переходами.

Лариэс стал озираться, пытаясь понять, а где же тут размещается знаменитая академия сковывающих. Не найдя ничего, похожего на учебное заведение, он, не сумев сдержать любопытство, задал вопрос одному из сопровождающих.

Каррас с удивлением посмотрел на него.

— Учатся не тут, лункс, — он говорил с заметным акцентом, медленно подбирая слова. — Там.

Оперенная рука указала куда-то вдаль и Лариэс, поблагодарив воина за ответ, решил немного придержать свое любопытство — они подъехали к четырехэтажному протяженному зданию с зарешеченными окнами-бойницами.

Тут у них приняли коней, которые должны были отправиться в стойла, расположенные неподалеку.

— Отец сегодня очень занят, но он примет вас, — Игнис ответила на невысказанный вопрос принца, и указала на дверь, возле которой замерли два карраса с глефами. — Следуйте туда.

По спине Лариэса прошел неприятный холодок — место, в которое принцесса намеревалась отпустить своих гостей, сильно смахивало на тюрьму. Впрочем, приятный запах сушеных трав, исходящий оттуда, больше подходил аптеке.

Игнис, произнеся несколько коротких резких слов на незнакомом Лариэсу языке, отпустила сопровождение, к которому присоединились и гарпии Эрато.

— Прошу, — произнесла девушка, лично распахивая двери и первой входя внутрь. — Сопровождающие пусть подождут во дворе, о них позаботятся.

— Кларисса, ты за старшего, — распорядился Лариэс, не обращая внимания на хмурый взгляд Марка.

Своей правой руке он доверял куда больше, нежели лейтенанту гвардии ее величества, и полагал, что под ее контролем не случится ничего плохого.

— Положись на меня, — улыбнулась графиня, — все будет хорошо.

Лариэс кивнул, давая понять, что целиком и полностью верит своей подчиненной, после чего вошел в открытую дверь.

Оказавшись в здании, полукровка замер, удивленно глядя по сторонам. Место, похожее на тюрьму, являлось кое-чем иным. Тут и там ходили люди и каррасы в заляпанных кровью балахонах, из-за закрытых дверей доносились стоны, приглушенные бормотания и крики. В воздухе к аромату трав примешивался запах гноя, разлагающейся плоти, крови и нечистот.

Нет, это была не тюрьма, а больница.

Два здоровенных карраса буквально перед носом Игнис проволокли тихо постанывающего мужчину, чьи ноги были аккуратно перевязаны чистыми бинтами, и скрылись в одной из комнат. Мимо Лариэса прошмыгнул невысокий юноша, сжимающий в руках какой-то устрашающего вида предмет. Следом за ним спешно шли две женщины средних лет, одна из которых несла исходящую паром миску горячей воды, а другая — набор острейших хирургических ножей.

— Прошу прощения за беспорядок, — повернулась к ним Игнис. — Вчера на шахте неподалеку от Кастэллума произошел обвал, много жертв. Следуйте за мной.

Она, ловко лавируя, повела своих спутников вперед — к длинной извилистой лестнице. Лишь оказавшись на ней, Лариэс сумел перевести дух, и, бросив короткий взгляд на принца, он понял, что тот тоже поражен.

«И в его удивлении ничего странного. Больница для простолюдинов в королевском замке? Чушь!»

Игнис, меж тем, провела отряд на четвертый этаж, и шок Лариэса стал еще больше. Комнат не было. В громадном помещении были установлены многочисленные кровати, стоящие недалеко одна от другой. В широкие зарешеченные окна бил яркий солнечный свет. И почти на каждой кровати лежали дети. Вот Лариэс прошел мимо мальчика с деформированным черепом — он не раз видел такие вмятины у людей, которые получили по голове тупым и тяжелым предметом вроде булавы. Несчастный не шевелился, глядя своими тусклыми глазами куда-то в пустоту. Рядом с ним тощий мальчик с огромной головой, привязанный толстыми ремнями, пытался раскачиваться, бормоча себе что-то под нос.

С противоположной стороны в лихорадке металась девочка без ног, возле которой хлопотала женщина, что-то заботливо нашептывающая малышке на ухо.

На следующей кровати мальчика без рук кормила с ложечки собранная и внимательная гарпия. Следом — девочка со страшными ожогами мирно спала, не обращая внимания на гвалт. А шум, действительно, стоял невероятный. Кто-то разговаривал, кто-то плакал, кто-то смеялся. Детей было много, поразительно много и все они принадлежали разным народам.

Лариэс хотел задать вопрос, но принц опередил его.

— Ваше высочество, что это за место? — звенящим от напряжения голосом спросил он.

Игнис остановилась и обернулась к ним.

— Разве не видно, ваше высочество? Это больница.

— Но почему тут так много детей?

— Потому что, ваше высочество, им некуда больше идти. Как вы знаете, слуги отца путешествуют по городам и деревням, собирая таких вот, — она погладила по голове девочку лет шести, которая вынырнула будто из неоткуда и повисла на ноге у чародейки. — Больные, увечные, брошенные, ненужные. В ваших просвещенных странах им уготована лишь одна участь — голодная смерть. Отец пытается помочь тем, кому может. Здоровым подбирают дом где-нибудь на Великой Восточной Равнине, либо помогают найти свое место на родине. Больным же…

Она присела на корточки и улыбнулась девочке, в пустых блаженных глазах которой отражались небеса.

— Привет, Исилия, как дела?

— Пливет, — широко улыбнулась ее собеседница. — Холосё.

— Отец тут?

Девочка деловито закивала.

— Скажешь ему, что мы уже идем?

Новый кивок, и девочка стремглав умчалась выполнять поручение, а Игнис, поднявшись, пристально посмотрела на принца.

— В вашей блистательной столице ведь нет такого заведения, не так ли?

Таривас виновато улыбнулся.

— Госпожа Орелия помогает страждущим в меру своих сил и возможностей.

— В то время как ваша матушка и пальцем не пошевелит для того, чтобы помочь облегчить ее работу, — в голосе Игнис послышалось плохо скрываемое неодобрение. — Ладно, это сейчас неважно, мы почти на месте.

Они прошли до конца коридора, свернули налево и оказались в просторной комнате. В центре этой комнаты прямо на полу сидел мужчина, на коленях у которого устроилась миловидная девочка восьми лет, а вокруг, замерев, точно статуи, сгрудились десятки детей всех возрастов. В единственной руке мужчины находилась большая книга, и он, время от времени заглядывая в нее, рассказывал детям сказку. На плече его восседал огромных размеров иссиня-черный ворон с четырьмя парами алых, будто рубины, глаз.

Объединяло и детей, и мужчину одно — тяжкие увечья. Левая рука чтеца отсутствовала почти по плечо, оставив болтающийся рукав пустым. Всю нижнюю половину лица скрывал темно-зеленый платок, одет же он был в темных цветов дублет и брюки, заправленные в невысокие сапоги.

— Отец, — Игнис выступила вперед и почтительно склонила голову. — Я привела их.

Мужчина закончил предложение и ловко закрыл книгу.

— Простите дети, — мягко произнес он, — сказку вместо меня закончит тетя Эрато, хорошо?

Дети недовольно загудели, но расступились, а маленькая девочка первой слезла с коленей человека. Мужчина поднялся и взглянул на гостей. И вот тогда-то у Лариэса подкосились колени.

За последние недели он повстречал много людей со взглядом, способным приморозить к месту. Взять хоть того же Ридгара или Катержину — когда та пророчествовала. Но это…

Вороний Король Корвус — этот худощавый короткостриженый худой человек, чьи совершенно седые волосы, а также многочисленные морщины на лбу и под глазами выдавали немалый возраст, — обладал столь могучим взглядом, что, пожелай он того, безо всякой магии сумел бы остановить взбешенного быка, просто посмотрев на него.

— Вы пришли.

Не вопрос. Констатация факта. Ни следа благожелательности в голосе, способном заморозить кровь в жилах.

— Здравствуй, Ридгар. Привет Орелия, — Корвус бросил короткий взгляд на притихших детей, после чего сделал шаг вперед и протянул книгу Эрато. — Перышко, будь любезна…

Матриарх с почтением взяла книгу и широко улыбнувшись, заняла место своего господина.

— Итак, детки, на чем вы остановились? — спросила она, перелистывая страницы.

— Поговорим в другом месте, — приказал Вороний Король, выходя из помещения. — Следуйте за мной.

Не давая никому произнести ни слова, чародей быстрым шагом двинулся в сторону, противоположную лестнице. Лариэсу и остальным не оставалось ничего иного, кроме как поспевать за ним.

В том, что это все — заранее спланированное мероприятие, у юноши не было ни малейших сомнений. Правитель Волукрима демонстративно унижал как Дилирис, так и Ривеланд, выказывая презрение лицам королевской крови. Но делал он это столь умело, что при всем желании ни у кого не могло появиться и ни единой возможности возмутиться.

Лариэс украдкой поглядывал на Корвуса, запоминая резкие суровые черты однорукого сковывающего, и продолжая размышлять.

«Естественно, ни канцлер, ни принцесса не могли появиться на нашем пути просто так. Сперва он отправляет эскорт, достойный принца, затем — демонстративно принимает в больнице для детей-калек, привезенных сюда со всего континента. Интересно, как на это отреагирует его высочество?»

Реакцию королевы, к примеру, Лариэс легко мог вообразить, однако принц был слеплен не из того же теста, что его мать. И хотя было видно, что ему неприятен столь оскорбительный прием, держался Таривас молодцом.

Коридор окончился толстой дубовой дверью, которая распахнулась сама-собой, стоило только Корвусу оказаться рядом. Внутри их ожидала комната, заставленная многочисленными книжными полками. Тут же располагался длинный стол и ряд кресел.

Комната эта, явно часто использовалась и походила на рабочий кабинет.

«Король Волукрима что, занимается государственными делами здесь?» — промелькнуло в голове у Лариэса. — «Но зачем? Нет, конечно все знают, что он любит детей, но, чтобы настолько» …

Игнис, тем временем, встала справа от отца, и ее серебряная маска сверкала в солнечных лучах, льющихся из большого застекленного окна.

«Поистине, его величество нашел странный способ продемонстрировать богатство — остеклить все окна в больнице, да еще такие громадные».

Лариэс с Вилнаром остались на ногах, замерев возле двери, а остальные члены отряда расселись по креслам, замерев напротив всесильного Ступившего на Путь Вечности.

— Я получил донесение из Виннифиса, — заговорил Вороний Король. — И оно меня удивило. Затем я получил послание от Эрато и поразился еще сильнее. Вы собираетесь уничтожить пробудившихся изначальных отрядом в пятьдесят человек? Действительно? Рид, Ори, от вас я такой глупости не ожидал. И кстати, Мелис, как я понимаю, решил обогнуть мою страну по широкой дуге? Весьма разумно с его стороны.

Таривас решил взять инициативу в свои руки.

— Ваше величество, позвольте мне объяснить, — звучным хорошо поставленным голосом воззвал он к собеседнику.

— Слушаю вас, ваше высочество, — безо всяких эмоций ответил ему сковывающий, и птица, сидящая на плече чародея, подала голос.

— Кар, — сообщила она, сосредоточив внимание своих алых глаз на наследнике дилирисского престола, но тот решительно не обратил на нее ни малейшего внимания и продолжил.

— Да, мы собираемся помочь вам нанести поражение древнему злу! Мы сделаем это иным способом, нежели Волукрим. Небольшим отрядом проберемся меж вражеских патрулей, отыщем логово и раздавим гадину! Отсечем голову королеве изначальных, что поможет вашим доблестным воинам разобраться с ее солдатами, оставшимися без командования.

Лариэс видел, что слова его высочества находят живой отклик у принцессы — глаза Игнис сияли, а на ее губах появилась улыбка. Она даже сжала пальцы и время от времени кивала.

«Это хорошо, возможно, дочка сможет повлиять на своего приемного отца», — решил он.

А принц продолжал.

— Вы имеете полное право не доверять нам, однако я даю слово…

Корвус поднял ладонь вверх.

— Осторожнее, ваше высочество, вы ступаете на тонкий лед. Слова и клятвы — это очень серьезные вещи, которые многим сотрясателям воздуха кажутся чем-то незначительным. Но вы ведь не из таких?

Не дожидаясь ответа, он обратился к Орелии.

— Святая, скажи, на что вы рассчитываете? Я могу понять, как этот юноша сумел убедить Ридгара — тот всегда был человеком увлекающимся, но ты… Ты бы не отправилась в путь без веской причины.

«Это Ридгар-то увлекающийся человек?» — ошеломленно размышлял Лариэс, пытаясь понять, шутит грозный владыка, или же нет.

— План показался мне реалистичным, Корв, — ответила Орелия, делая шаг вперед и вставая рядом с принцем. — Я считаю, что мы должны попробовать. Ты — армией, мы — малым отрядом.

— И как вы собираетесь найти изначальных?

— Наследие Архитектора, — просто ответила Целительница.

Лариэс, чуть скосив взгляд, заметил, как напряглась Мислия. Самому ему тоже стало страшно, но тут же выяснилось, что опасения напрасны.

— Надо же, стало быть, тот милый бесполезный амулетик все же не потерялся, — в голосе Корвуса послышались теплые нотки, а глаза чуть подобрели. — Полагаю доблестное семейство Иссонов каким-то образом завладело им и передало первой Тени, не так ли?

— Да, ваше величество, — согласилась первая Тень. — И я уже разобралась в принципе его действия.

— Достойный выбор. Я наслышан о твоих талантах. Естественно, амулет сейчас не при тебе, он у оборотня.

— Ваше величество проницательны.

Короткий смешок человека был на удивление точно повторен птицей. Лариэс даже моргнул, пытаясь понять, не послышалось ли ему, но, кажется, нет, восьмиглазый ворон только что усмехнулся!

А Корвус проговорил:

— Поживи с мое, еще не такому научишься. Видимо, Дилирис крайне не хочет, чтобы я даже посягал на лавры его высочества и собственность Ривеланда. Что ж, разумно. Будь амулет с вами, пожалуй, мне было бы тяжело справиться с искушением забрать его и лично отправиться в гнездо королевы.

И тут чародей взглянул на Лариэса. Во взгляде сковывающего Щит принца прочел нечто, отдаленно напоминающее удивление.

— Вы даже лункса с собой прихватили. Неожиданно. Как тебя зовут, юноша?

— Виконт Лариэс Венатский к услугам вашего величества, — телохранитель склонился в изящном придворном поклоне.

Корвус несколько долгих — томительно долгих — секунд рассматривал его, точно муху, пришпиленную к дощечке булавкой.

— И кто же ты, виконт?

— Щит принца, ваше величество.

Удивление в глазах на миг прибавилось, взгляд чародея метнулся сперва к Таривасу, затем переместился на Мислию и только после этого вернулся к Лариэсу.

— Вот даже как, — задумчиво произнес Вороний Король, и удивление в его взгляде уступило место пониманию, — занятно.

И, не говоря больше ни слова, он вновь обратился к принцу, оставив Лариэса мучительно соображать — а что же это только что было.

— Катержина ничего не сообщила мне о цели вашего приезда в Кастэллум, но, полагаю, она связана с одним или несколькими из моих артефактов. Итак, чего хочет принц Таривас Вентис?

Принц тряхнул золотистыми локонами, обезоруживающе улыбнулся, блеснув идеальными зубами, и произнес:

— Мы хотим одолжить у вас Звериный Амулет.

Лариэс подумал, что Корвус поступит как Мелис — рассмеется им в лицо, либо, как предрекал Ридгар, пинками погонит незваных гостей прочь из своего королевства. Но ничего подобного не случилось. Древний откинулся на спинку кресла, а пальцы его единственной руки принялись постукивать по резному подлокотнику.

— Даже так, — проговорил он, наконец, еще раз посмотрев на Мислию, — понимаю. Идея неплохая.

— Вы протянете к нам руку помощи? — с надеждой в голосе спросил принц, и Лариэс заметил, что Игнис согласно кивнула.

— Нет, — резко ответил Вороний Король.

— Но почему?

— Я не обязан отвечать на этот вопрос, ваше высочество. Можете остаться на ночь в замке, а утром покиньте мои земли.

— Корв… — начал Ридгар.

— Молчи, старый друг и наставник, — перебил его чародей. — Что бы ты ни сказал, это не подействует на меня.

— А если скажу я? — Орелия подалась вперед. — Я понимаю, что Звериный Амулет — очень сильный и опасный артефакт, однако же представь, сколько жизней мы сможем спасти с его помощью? С твоей помощью.

— Нет. — Повторил Корвус, поднимаясь, — Разговор на этом окончен. Аудиенция — тоже. Меня ждут дети.

— Отец! — это была Игнис.

Она выпрыгнула из-за плеча чародея и теперь стояла на против него, гневно уперев руки в бока.

— Как ты можешь!

— Могу что?

— Быть таким черствым! Эти герои рискуют жизнью, чтобы помочь людям, а ты отказываешь им. Словно… словно какой-то Галиар!

Лариэс вспомнил известную балладу о доблестном Лиросе, отправившемся за тридевять земель, чтобы спасти возлюбленную. В ней присутствовал мерзкий король Галиар, который высмеял оборванного и голодающего героя и выставил его прочь из замка, не предоставив ночлега.

— Игнис, — в голосе Корвуса послышались успокаивающие нотки.

— Я не желаю ничего слушать, отец!

— Значит, поговорим после. Проводи гостей.

— Кар! — громко продекламировал с плеча ворон, давая понять, что разговор окончен.

И дочка Вороньего Короля не посмела перечить отцу, она развернулась и, понурив плечи, вышла вон из комнаты.

— Следуйте за мной, — сказала огнерожденная, и товарищи Лариэса один за другим выходили прочь.

Сам он замыкал шествие и, уже почти выйдя из комнаты, совершенно случайно поймал на себе взгляд древнего чародея. Взгляд заинтересованный, полный любопытства и чего-то еще, чего юноша никак не мог понять.

Когда они покинули больницу, Игнис извинилась перед гостями:

— Прошу простить отца, сегодня он, кажется, не в духе.

Ридгар ободряюще улыбнулся.

— Мы с Орелией попробуем поговорить с ним.

— Вдвоем? — тотчас же уточнил Таривас.

— Думаю, да. — Кающийся обернулся к остальным членам отряда. — Вам стоит подождать нас в комнатах для гостей.

Принц со вздохом согласился.

— Да, боюсь, это лучший выход. — Он посмотрел на Лариэса и добавил. — Ну что, дружище, предлагаю оставить все на усмотрение наших достопочтимых товарищей. Пойдем, что ли, отдыхать, ага?

Игнис влетела в покои Корвуса, кипя от негодования.

— Отец! — с порога вскричала она.

Чародей отодвинул от себя свиток и внимательно посмотрел на дочь.

— Вижу, ты обогнала Ридгара с Орелией. Что, так хочется поругаться?

Кому-нибудь другому его голос мог бы показаться бесцветным и не выражающим ничего, кроме скуки, однако девушка слишком хорошо знала своего отца, и могла различать даже самые тонкие интонации.

И вот сейчас он был зол. Очень зол. Зол, настолько, что буквально клокотал от ярости, сдерживая ее внутри.

«Ага, значит, хочешь притвориться, что все хорошо? Ну ничего, я выведу тебя из равновесия», — пообещала она себе.

— А ты как думаешь?

Вместо ответа Корвус подошел к Ании, замершей на жердочке и погладил ее по голове.

— Кар, — сообщила та, обратив взор всех своих восьми глаз на девушку, после чего добавила, — Кар, кар.

— Да-да, — раздраженно фыркнула та. — Слушайся отца и все такое.

— Кар.

Игнис гневно топнула ножкой.

— Хватит уже. — Она поняла, что вместо того, чтобы сердить отца, злится сама, и постаралась успокоиться. — Отец, почему ты отказал им в помощи, да еще так грубо?

— А как я должен был отказать? — невинным тоном поинтересовался чародей.

— Да никак! Ты должен был согласиться!

— И передать один из своих ценнейших артефактов в руки людей, которым я не одолжу и медяк?

— Ты не веришь Ридгару с Орелией?

— Не они затеяли это путешествие, не они его возглавляют.

Игнис, вспомнив очаровательную улыбку принца, ощутила, как сердце дрогнуло. Отогнав непонятные ощущения, девушка продолжила пикировку.

— Ты во всем видишь лишь какие-то тайные планы, заговоры и зло! Неужели так сложно хоть раз поверить людям?

Маг нахмурился и жестом указал на платок, закрывающий нижнюю половину лица.

— В последний раз, когда я доверился людям, со мной случилось это. — Он указал на маску, скрывавшую нижнюю половину лица, затем палец переместился, ткнув пустой рукав. — И это. И, замечу, я еще легко отделался. Моей жене и дочери пришлось куда хуже.

Игнис вздохнула. Когда отец начинал вслух вспоминать убитых триста с лишним лет назад родных, переубедить его становилось практически невозможно.

«И все-таки, я должна попытаться! Отец заблуждается, и следует указать ему на это!»

— Хорошо, объясни, почему ты не веришь его высочеству?

— Потому что план, предложенный им, отдает горячечным бредом, — безо всяких дипломатических экивоков отозвался Корвус. — Потому что выдумать нечто подобное даже для того, чтобы получить какие-нибудь политические выгоды, мог только спятивший идиот.

— Да ну? А какой спятивший идиот в свое время придумал пойти в дикие горы и объединить враждующие племена каррасов?

Маг вздохнул и подошел к ней, смотря сверху вниз, и во взгляде отца Игнис не смогла найти ничего, кроме грусти, любви и заботы, отчего девушке стало очень неуютно.

— Тот мой поступок был вызван отчаянием. Сегодня я бы десять раз подумал, прежде чем сотворить нечто подобное. Вентисы же, дочка, крепко держат власть в великой державе. Чего им опасаться? Ради чего так рисковать? Знаешь, Кэлиста Вентис — набитая дура с невероятным самомнением, но одного у нее не отнять. Эта женщина любит своего сына искренне и чисто. Ради него она пожертвует собственной жизнью, даже не задумываясь. Ты всерьез считаешь, что такая мать может рискнуть здоровьем наследника престола, отправив того не пойми куда, сражаться с выводком магических тараканов-переростков?

Эта мысль не приходила Игнис в голову, но отступать было уже поздно. Девушка настроила себя на то, что отец неправ, и что она просто обязана помочь благородному Таривасу и его спутникам.

— В отряде пятьдесят человек, из них трое — Древние, еще трое — маги, а остальные же — лучшие бойцы целого королевства. Отец, да они по силе равны небольшой армии!

— Не равны, дочка, потому как члены отряда его высочества не верят друг другу. Орелия с Ридгаром не настолько наивны, чтобы принять все сказанное Таривасом Вентисом за чистую монету.

Открылась дверь, и точно по волшебству в комнату вошли двое Ступивших на Путь Вечности.

— О, а вот и они, можешь сама спросить.

Игнис повернулась к наставникам и все эмоции, написанные на ее лице, сразу же стали понятны тем.

— Что, Огонек, не удается сдвинуть глыбу? — чуть насмешливо поинтересовался Ридгар.

Девушка вымученно улыбнулась.

— А вы, стало быть, полагаете, что сможете повлиять на меня? — Корвус выразительно изогнул бровь.

— Есть у меня пара аргументов, — согласился Кающийся. — Но сперва я натравлю на тебя Орелию.

Целительница сделала шаг вперед и ее алые глаза сверкнули из-под капюшона. Однако вместо того, чтобы заговорить с Вороньим Королем, она обратилась к девушке.

— Игнис, как твои ожоги? Не беспокоят?

— Нет, наставница, — скромно ответила девушка, сразу же разгадав нехитрый замысел Целительницы. — Благодаря твоим талантам они даже немного рассосались и теперь не выглядят столь отвратительно, как раньше.

— Я рада. Корвус может спасать жизни, но восстанавливать разрушенное не умеет.

Вороний Король фыркнул.

— Орелия, если ты надеешься, что благодарность за твою помощь заставит меня согласиться на явную авантюру, то сильно заблуждаешься.

— Корв, я уже давно ни на что не надеюсь. Все эти сотни лет одиночества и непонимания окружающих научили меня не бегать за мечтами, ведь мы оба понимаем, куда они приводят. Орден Спасения избавил меня от последних мечтаний и даже твое Братство Помощи не слишком-то способствовало возвращению веры в человечество.

— И, тем не менее, ты здесь.

— Да, тем не менее, я здесь.

— Стало быть, считаешь затею принца рациональной и логичной? Без двойного дна? Серьезно?

— Нет, — ответил вместо целительницы Кающийся. — Корв, мы же не дураки, и прекрасно понимаем, что принц желает заехать на твоей спине прямиком в райские врата. Когда он, использовав наследие Архитектора и его ученика, победит королеву изначальных, всему миру будет представлена правильная трактовка событий. В которой не найдется места ни для нас с тобой, ни для Орелии, ни для Мелиса. В лучшем случае похлопают по плечу ривеландцев и скажут: «они молодцы, тоже немного помогали нам, когда надо было кашеварить и разбивать лагерь». Но что с того? План принца, сколь бы безумно он не выглядел на первый взгляд, вполне реализуем. Изначальные будут заняты твоими людьми, а мы тем временем проберемся в их логово, с помощью Звериного Амулета ослабим ментальную мощь королевы, и прикончим ее!

— А ты высокого мнения о моих талантах, если думаешь, что амулет подействует на столь высокоразвитых существ, как изначальные.

— Ты, стало быть, считаешь иначе?

Корвус задумался и, подойдя к Ании, вновь пощекотал ее. Та блаженно зажмурилась и распушила перья, предоставляя хозяину возможность еще немного почесать себя.

— Ания, а ты что думаешь? — поинтересовался Корвус.

— Кар.

— Вот и я того же мнения.

Он обернулся к собеседникам и сказал.

— Я делал амулет, используя наработки учителя, он сработает. В моих руках. Но я не уверен, что дилирисская Тень справится с артефактом такой сложности.

— Она талантливая девочка, — заметила Орелия.

— С насквозь гнилым нутром, — отрезал Корвус. — Удивляюсь, Рид, что ты до сих пор не прирезал ее, и как, спрашивается, только сдержался?

— Уж если я не отпустил грехи Изегриму, то общество этой соплячки как-нибудь переживу, — резко ответил Кающийся.

— Прошу, не начинай снова.

— Ну конечно же, ведь это твоя любимая комнатная собачка, как же можно говорить про нее плохое, — резко бросил Древний.

— Изегрим — мой близкий друг, и мне не очень приятно, когда его унижают подобными сравнениями, — холодно проговорил Корвус. — Но мы отвлеклись от темы, верно, Игнис?

Девушка махнула рукой.

— Да нет, что вы, поругайтесь немного, я подожду.

Мужчины дружно вздохнули.

— Извини, Корв, меня немного занесло.

— И ты меня прости, друг. Что ж, продолжим с того момента, на котором остановились. Вы все еще пытаетесь выудить мой звериный амулет, а для этого — объясняете гениальность замысла его высочества.

— Не ерничай. Его план неплох, несмотря на то что нам в нем отведено место статистов, — проговорила Орелия. — Но я что-то запамятовала, с какого момента ты стал жадным до славы? Если все пройдет, как надо, мы прикончим королеву изначальных через пару месяцев, и ты будешь избавлен от многолетней войны. Мы спасем десятки тысяч жизней, разве это ничего не стоит?

— Стоит, — согласился Вороний Король, — вот только ты не боишься, что эти десятки тысяч жизней все равно будут потеряны, когда начнется новая война?

— А ты убежден в том, что она неизбежна?

— Да, Целительница, я убежден в этом. Последние десятилетия я стараюсь напрямую не вмешиваться в дела континента, и все равно чувствую, как нарастает напряжение. И Дилирис ничуть не менее вероятный противник, нежели Ривеланд. А стоит только мне схлестнуться хоть с одной из этих стран, как за нее заступится Лорий, а ему на помощь придет Танма. Я видел результаты Последней войны и не хочу развязать еще одну такую же.

— Не забудь: ты видел лишь результаты, а мы с Ридом принимали в ней самое деятельное участие.

— Тем более, Святая, уж вы-то просто обязаны понимать меня.

Орелия покачала головой, не соглашаясь с доводами своего собеседника:

— И, тем не менее, спасенные жизни — это спасенные жизни. Ты, кажется, никогда по политическим причинам не отказывался помочь нуждающимся.

Игнис затаила дыхание, внимательно следя за отцом. Это замечание Орелии — человека, которого Корвус уважал безмерно — явно попало в цель. Девушка различила в глазах отца отблески внутренней борьбы.

Наконец, все было решено, и великий сковывающий произнес:

— Нет. Я не стану помогать. Орелия, возвращайся в свою больницу, а ты Ридгар, если хочешь, можешь отдохнуть у меня. Я знаю, сколь тяжка твоя ноша.

Игнис так скрипнула зубами, что на миг ей показалось, будто те сейчас начнут крошиться.

— Дочка… — Корвус повернулся к ней, но девушка не дала ему закончить.

— Не желаю ничего слушать! — выкрикнула она, стремглав выбегая из комнаты.

Лишь проскочив несколько коридоров и немного успокоившись, Игнис смогла трезво оценить ситуацию. Почему она так беспокоится о принце? В конце концов отец прав, этот поход смахивает на авантюру. Так в чем же дело?

Ответ нашелся сам собой, и он был очевиден. Игнис не просто хотела помочь, на самом деле ей хотелось отправиться в опасное приключение, повидать мир и столкнуться лицом к лицу с неизведанным. Ей, откровенно говоря, было душно в отцовском замке, надоело сидеть в четырех стенах.

«Хочу на волю!»

Отец мог быть сколь угодно логичным и рациональным, но, когда вопрос заходил об Игнис, он сразу же переставал руководствоваться разумом. Ужас, пережитый в те далекие годы, когда Вороний Король обрел бессмертие, дабы свершить страшную месть, навсегда отпечатался в его душе.

Он берег девушку, точно зеницу ока, но он же и не давал ей возможности жить и дышать полной грудью.

Когда все эти мысли одна за другой промелькнули в мозгу Игнис, у нее созрел план. Огнерожденная широко улыбнулась и непроизвольно коснулась серебряной маски.

«Значит так, сперва я предупрежу Ридгара, он точно одобрит, затем — дождусь, когда наши гости покинут Кастэллум и направятся в обратный путь. Ну а потом… А потом надо будет действовать быстро».