До Саввата. Остаться в Морбурге

Противостояние Легиону

Псевдо Нахтигаллу так понравилось имя разбойника, что он решил его себе присвоить. Конечно, оставаться Нахтигаллом было бы безрассудно — после Нового Вегаса и угнанной БРДМ с ракетами за его голову слишком много платили. Но имя Олаф он всё же себе оставил.

Том нашёл Олафа на хуторе в том же состоянии, в котором его оставил. Кёй-тоист медитировал и чувствовал себя превосходно. Казалось, новостью о переходе Легиона через Рудные горы он вовсе не озабочен. А вот приглашение в Морбург как будто застало его врасплох.

— Может лучше подеремся? — таким был его ответ на предложение Тома.

Том ожидал, что Олаф пойдет налегке, но тот к удивлению, пытался прихватить с собой всё имущество.

— Я, конечно, понимаю, что ты не высокого мнения о городах Лиги, но уж чашка для тебя у нас точно найдётся, — увещевал Том.

— Из чужой кружки последний раз я пил в Вегасе, — карикатурно нахмурил брови псевдо-Нахтигалл, — помнишь, что после этого случилось?

— То есть по-твоему во всем, что случилось виновата кружка?

— Дай-ка подумать, — кёй-тоист скрестил руки на груди, — если это не кружка, то может быть это ты? Каждый раз, когда я тебя встречаю, происходит какая-то дрянь, — он прыснул от смеха. — Хотя я все же склонен полагать, что это из-за кружки, — с этими словами он сунул свою чашку в рюкзак.

— А ты такой же псих, как и прежде! — расхохотался Том.

Кончилось тем, что Олаф собрал два рюкзака и один вручил Тому:

— Нет, даже не подумаю.

— Тогда пойдёшь пешком, — псевдо-Нахтигал вытащил из пристройки пару велосипедов. Вот это был сюрприз! В Морбурге были старые велосипеды, но ездить на них было особо некуда. Когда-то Стеф просил в подарок велосипед, но Том отказал из опасений, что брат будет уезжать за городскую стену.

Они пристроили рюкзаки на багажники и привязали. День был тёплый, дул лёгкий ветерок и Том уже предвкушал приятную прогулку, когда Олаф перекинул ногу через раму, поставил на педаль и врезался в ближайшее дерево.

— Надеюсь, ты умеешь кататься? — не удержался от издёвки Том.

Будто в отместку всю дорогу Олаф заваливал его вопросами, мешая насладиться погожим майским деньком: свистом в ушах и чувством, напоминавшем о былой юношеской свободе.

— А мне заплатят? — догонял Тома кёй-тоист.

— Еда включена? — притормаживал он, чтобы дождаться Тома.

— Ты подаришь мне этот велосипед? — не сдержался в конце-концов Том.

В Морбурге Том отвёл Олафа к ратуше, где ждал Греф. Комендант всё ещё сомневался относительно этой затеи с новой армией. Тем не менее он вышел встречать гостя и даже взялся провести его по Морбургу.

— Так вот как вы живете в городах? — не унимался псевдо-Нахтигалл, осматриваясь.

Комендант Греф бросил неоднозначный взгляд на бойца кёй-то, а затем вопросительный на Тома.

— Пожалуйста, — попросил шепотом Том, — говори только по делу.

Разместив Олафа в Доме трекеров, Том отправился домой. Чтобы немного привести мысли в порядок, он сел за стол, где собирал патроны. Куда подевались последние недоделанные? Том точно оставлял их здесь. Войти сюда мог только Стеф, ну или Джен. Но Джен бы ничего не взяла. Нужно узнать Стефа, может ему что-то понадобилось в отсутствие брата.

За обедом Стеф спросил:

— Том, можно я тоже буду учиться драться?

— Только если ребята организуют курсы для несовершеннолетних, — натянуто улыбнулся Том, давая понять, что детям на войне не место.

— Мне уже четырнадцать, — Стеф сложил руки перед собой, — не думаешь, что мне пора научиться чему-нибудь большему, чем школьная самооборона?

— Я бы начал с занятий в спортзале, — посоветовал Том.

— Понятно, — Стеф осознал, что от брата ничего дельного не добьёшься.

— Кстати, ты не брал у меня со стола патроны?

— Какие патроны? — сделал удивлённое лицо Стеф.

— Ладно. Но, чтоб ты знал, они не доделаны, — предупредил Том.

— У тебя даже патроны недоделанные! — возмутился младший брат.

— Это как-то связано с неумением драться? — Том пристально посмотрел на Стефа.

— Не важно, я что-нибудь придумаю и без патронов и без умения драться, ок? — Стеф давал понять, что его пора оставить в покое.

— Но, если это что-то серьезное, ты мне скажешь?

Стеф кивнул.

Летом у Новой армии начался интенсив. Площадку перед Домом трекеров оборудовали под тренировки.

Строевой подготовкой и азам ведения войны новобранцев учил Греф и матёрые наемники. А Нахтигалл вёл практические занятия. Все записавшиеся в армию с энтузиазмом практиковались. Идея стала настолько популярной, что не записавшиеся в армию попросили ввести для них вечернее обучение. А сама площадка для тренировок стала модным «спортивным клубом».

К сожалению, мало кто понимал, что война имеет мало общего с тактическими играми и стрельбами на импровизированном полигоне.

В конце лета Греф аттестовал прошедших подготовку бойцов и отправил их на уборку полей.

Размышляя о надвигающемся дне урожая, Том отметил, что ожидаемое наступление Легиона до сих пор не состоялось. Целыми днями он ломал голову над причиной этой задержки. Конечно, время было на руку городам Лиги: армия успела приобрести минимальные навыки. Но всё же ожидание затягивалось. Даже Олаф вернулся к себе на хутор. В один прекрасный осенний день он заявил, что должен успеть подготовиться к зиме.

— Ты не останешься? — Том видел Олафа одним из командующих армией, и совсем не ожидал, что тот покинет бойцов в самый ответственный момент. — Не будешь воевать на нашей стороне?

— Это не моя война, Том, — вздохнул Олаф, — ты знаешь, я ушёл от людей. Не хочу принимать ничью сторону.

Том кивнул. Он не мог понять выбора Олафа, но уважал его. Видимо, люди до Хаоса изрядно постарались, чтобы псевдо-Нахтигалл питал неприязнь ко всему роду человеческому.

Памятуя о радушии и щедрости Олафа, Том собрал другу котомку с мёдом, сушеными грибами, орехами и клюквой.

— Пусть дух победы будет с тобой и… ты, наконец-то стал держать удар слева, — рассмеялся Олаф на прощание.

Через неделю, за несколько дней до Дня урожая зазвонил городской колокол. Все знали, что это означает военный сбор.

Отряд Морбурга в составе армии Лиги насчитывал триста человек. В военный штаб отряда вошли комендант Греф как главнокомандующий, Том как его помощник, наёмники Мюллер, Хёрт и трекер Закария, занявший место, приготовленное для Олафа, были сотниками — руководили сотней бойцов каждый.

Также на заседании штаба присутствовал Старший караульный Майер. Хотя было решено, что караульная служба в армию не войдёт и будет в случае нападения отвечать за оборону Морбурга. Майера приглашали на все совещания, чтобы тот был в курсе всех дел. Кроме того, в штаб не входил Фишер, которому как и Майеру полагалось не покидать город и исполнять обязанности коменданта в отсутствие Грефа.

Греф ходил по кабинету без остановки с письмом в руке. Наконец он остановился и зачитал отрывок без предисловий:

— «Легион уже пересёк Рудные горы и разоряет Кирхенфельд. Просим города Лиги прийти на подмогу», — он отложил листок в сторону.

— Кто это написал? — первым оживился Хёрт.

— Сообщение от коменданта Эрнштадта Ланге, — отозвался трекер, незаметно сидевший в углу.

— Тогда я что-то не понял, когда и где Легион пересек горы? Как они оказались у нас за спиной? — Хёрт говорил таким тоном, будто отчитывал ни то Легион, ни то трекера, ни то самого Грефа за то, что ему не доложено о передвижении легионеров.

— Да еще засели в городе, — прибавил Мюллер.

— И главное, какой в этом смысл? — подвёл итог последний сотник.

Зак естественно имел в виду, что не понимает, какой смысл Легиону тайно пересекать Рудные горы, чтобы занять чахлый Кирхенфельд, но Греф расценил его вопрос по-своему:

— Смысл в том, что Эрнштадт просит все города Лиги прийти на помощь, пока и их не захватили.

— А почему Кирхенфельд не просит о помощи? — подал голос Томас.

— Скорее всего уже не могут, — ответил ему стоявший рядом Мюллер.

— Но, почему раньше не просили? — настаивал Том.

— Это нам предстоит выяснить, — Греф стал мрачнее тучи. — Армия Морбурга за исключением охранного гарнизона направляется в Кирхенфельд.

— Сколько у нас времени на сборы? — пригладил отросшие за лето волосы Зак.

— Переход между городами Лиги занимает примерно 6 часов, — посмотрел на карту Греф, — поэтому каждая минута на счету. Чтобы не выходить в ночь, объявляю сбор через 12 часов. Сотники должны явиться со своими отрядами. И будем надеяться, что за это время ничего не произойдёт.

К походу у Тома всё давно уже было готово, однако, принимая во внимание новую информацию о том, что скорее всего им придется штурмовать Кирхенфельд, помощник главнокомандующего решил обзавестись хорошим тросом. Поэтому после собрания в ратуше Том зашёл в охотничий магазинчик.

На стене висели белые, оранжевые и синие веревки для скалолазания. «Должна ли веревка при штурме быть заметной издали?» — рассуждал Том, тянясь к синей, и как раз в этот момент почувствовал похлопывание по плечу:

— Ты куда-то собираешься? — перед ним стояла Мила в куртке с эмблемой трекеров и блестящей заколкой в волосах.

— Собираюсь, а ты что-то хотела?

— Ты вернёшься ко Дню урожая? — подняла брови Мила.

— Не уверен.

— А отложить поход до Дня урожая нельзя?

Том только отрицательно мотнул головой.

— Тогда… я собиралась сказать это в День урожая, но раз так… Том, я хотела сказать, что ухожу, — Мила пожала плечами. — У меня есть документы, снаряжение, навыки, я пришла купить оружие… Снова попытаешься меня остановить? — улыбнулась она.

— Я поговорю с тобой об этом, когда вернусь, — ровным, но твёрдым голосом ответил Том.

— Ладно, — согласилась Мила.

Как-то запросто она согласилась. Даже ничего не спросила.

— Мила, — Том взял девушку за локоть, — только что комендант Греф сообщил, что Легион пересёк Рудные горы и захватил Кирхенфельд. Пообещай мне, что дождёшься моего возвращения из Кирхенфельда.

Мила внимательно посмотрела Тому в глаза:

— Я же сказала: ладно, — она освободила руку от железной хватки, — Пусть с тобой будет дух победы, и будь осторожен, иначе чего я тут останусь ждать!

— Конечно, — Тому вдруг захотелось сделать девушке подарок. И когда только он стал таким сентиментальным? — Так какое оружие ты выбрала?

— «Смит и Вессон», — Мила указала на блестящий револьвер.

— Я подарю его тебе.

— Ты же не собирался дарить мне оружие, сказал, что у меня его заберут за первым поворотом… — напомнила Мила.

— Ну… — смутился Том, — у тебя же теперь навыки!

Девушка заулыбалась и прошла к продавцу.

Утром отряд выдвинулся на север. Это совпало с первыми заморозками. Многие ребятаявно не ожидали, что первым испытанием может стать погода. Они зябко ежились и по большей части молчали. Через пару часов кто-то стал жаловаться на то, что ботинки натирают. Том посмотрел на Зака, ехавшего на коне. Тот успел к отъезду даже постричься и побриться. Как будто на высокий приём собрался. Том попытался вспомнить, что должен чувствовать человек, который в первый раз отправляется в бой? Сопричастность к чему-то важному? Страх? У Тома ничего такого не было: день как день, поход — типичная работа и надо бы постараться не драматизировать…

По дороге к отряду Грефа присоединилась сотня Бад-Ордруфа. Соседний город был меньше Морбурга, к тому же сильнее пострадал от оспы, поэтому выделил столько людей, сколько мог. Комендант Бад-Ордруфа и его верный аптекарь остались в городе, передав сотню в управление Грефа.

У Эрнштадта ждал отряд из трех сотен человек. Комендант Ланге принял Грефа в городе, а армию разместили в специально разбитом лагере. После двенадцатичасового марш-броска было необходимо отдохнуть. Горячая еда, костры и палатки подняли боевой дух ребят. Пока никто из них не думал, что для возвращения в лагерь, потребуется выжить в Кирхенфельде.

В то время как бойцы испытывали положительные моменты военной кампании Лиги, штаб проводил совещание.

Эрнштадт был чем-то похож на Морбург, а Греф — на Ланге, поэтому Том не удивился, что штаб находится в городской ратуше. Комендант Эрнштадта давал вводные данные:

— Мы заподозрили неладное, когда еженедельный обоз из Кирхенфельда не появился на рынке. Я направил в Кирхенфельд трекера с письмом, но тот увидел, что город захвачен вооруженными людьми со странными знамёнами: череп в римском шлеме и лавровый венок. По описанию знамёна точь-в-точь повторяют флаг Легиона. Как Легион попал в Кирхенфельд, и что происходит за ним, в Шварцвальде, нам неизвестно.

— Так сколько времени прошло с того момента, как вы обнаружили Легион? — нахмурился Хёрт.

— Уже… пять дней, — подсчитав, ответил Ланге.

— И все эти пять дней легионеры сидят в Кирхенфельде? — уточнил Том.

— Да, — пожал плечами комендант Эрнштадта. — Я отправил в лес разведчиков, которые ведут постоянное наблюдение, Легион никуда не уходил.

— Странно, да? Не пришли же они, чтоб пожить в Кирхенфельде? — задорно вставил Зак, но его попытку разрядить обстановку мало кто оценил.

— Надо брать Кирхенфельд штурмом, — выдвинул своё предложение Ланге.

— Может узнать сначала, чего хочет Легион? Какие у него требования… — попробовал ещё разок Зак.

— Какая разница, что у них за требования?! Ты хочешь выполнить их? — возразил Хёрт.

— Когда захватим их, тогда и узнаем, что у них были за требования, — поддержал наёмника Греф.

— Да нет у них требований! — раздражение Ланге было явно вызвано тем, что всё происходящее было у него под боком. — Они пришли, подняли свой флаг, выставили своих дозорных и разоряют хозяйство.

— А может быть они там кого-то ждут? — предположил Том.

— Вот это весьма похоже на правду, — согласился Мюллер.

— Поэтому лучше расправиться с ними до того, как этот кто-то подойдёт. Пока мы ещё можем это сделать, — Хёрт был рад, что все глупые с его точки зрения вопросы были отклонены и можно было переходить к решительным действиям.

— Тогда нам пора взяться за разработку плана штурма Кирхенфельда, — Греф жестом пригласил всех к карте города. — Легион лучше подготовлен, посему наш основной козырь — внезапность. Днем готовимся — нападать будем ночью. Ворота в городской стене есть на севере, на юге и центральные — на востоке. Чтобы захватчики не могли сбежать, нам придётся окружить город, — пояснил он.

— Может наоборот оставить им путь отступления, чтобы они мирно покинули город? — Том отлично помнил, что тактику «зеленого коридора» успешно применяли, чтобы вернуть контроль над населенными пунктами с минимумом разрушений.

— А потом мы будем искать их по всей Тюрингии и Саксонии, а они нападут на нас внезапно? — разозлился на него Ланге.

— Томас, мы не столько Кирхенфельд спасаем, сколько оставшиеся города Лиги, — смягчил гнев коменданта Эрнштадта Греф.

— Надо брать их в Кирхенфильде, — повторил Ланге для тех, кто всё ещё сомневался.

— Брать в плен? — уточнил Мюллер.

— А что мы будем делать с пленными? — спросил Зак.

— Потом придумаем, — не стал вступать в полемику Ланге.

— Хорошо бы, чтоб они сдавались в плен, я думаю, они будут сражаться насмерть, — мрачно прокомментировал Хёрт.

— Главное, чтобы новобранцы выстояли, — вздохнул Греф.

Два отряда Эрнштадта ещё днем были отправлены для окружения Кирхенфельда. В светлое время суток им было приказано держаться на расстоянии, а с наступлением сумерек — сжать кольцо и никого не пропускать.

Отряды Морбурга, как наиболее подготовленные, стали основной штурмовой силой. Их прикрывали с тыла оставшийся отряд Эрнштадта во главе с Ланге и отряд из Бад-Oрдруфа.

Добираться до Кирхенфельда штурмовым отрядам пришлось в кромешной тьме и без лошадей, чтобы не привлекать внимания охранников ржанием или топотом. Когда все заняли свои места, Греф дал команду начинать.

Раздалось несколько громких выстрелов. Стена была плохо освещена, горели только сигнальные факелы, но этого хватило. Снайперы из отряда прикрытия застрелили охрану.

Ворота были заперты, поэтому тот же отряд тыла приставил к стене лестницы. Быстро и практически бесшумно к ним направились штурмовики. Первыми на стену полезли сотники. Взбирались сразу по несколько человек. Внезапно три лестницы из четырёх не выдержали и с хрустом обломались. Люди попадали вниз. Остальные поостереглись забираться вместе. Раздались крики внутри города. А затем выстрелы — легионеры подняли тревогу. Оказалось, что на стене застряли сотники, которых теперь обстреливали изнутри.

Том увидел, как Греф, находившийся от него в десяти шагах спрыгнул в город. Том попытался пробраться к нему, но чуть не попал под пули. В тот же момент он услышал крик Хёрта, доносившийся с другой стороны ворот:

— Вниз!

И тут же неприятный, плотный звук. «В кого-то попала пуля», — вопреки всему Том поднял голову и в оранжевом свете факела увидел, что Зак держится за грудь. А потом падает.

Ещё в Морбурге Греф предложил всем сотникам бронежилеты. Но крупному Заку было непривычно в защите. Том понял, что Зак пошёл без жилета.

Заметив голову Тома, Греф шикнул:

— Давай сюда!

Ползком Том попытался преодолеть расстояние до укрытия Грефа, но это было слишком медленно. Ему нужно было подняться на ноги и пробежать эти несколько шагов, а затем спрыгнуть. Он встал на низкий старт и приготовился бежать.

— Я прикрою! — снова раздался голос Хёрта, который понял замысел.

И Том побежал. За пару секунд он достиг точки, из которой можно было прыгать. «Высота около трех метров. Интересно, что там на земле?» — подумал Том, хватаясь руками за край стены. Последнее, что он увидел перед прыжком, была граната, брошенная на стену, туда где сидели отстреливавшиеся Хёрт и Мюллер.

Приземлился Том достаточно удачно, на мешки. И тут же Греф оттащил его в сторону.

— Что остальные? — осведомился Греф начальственным тоном, видимо вспомнив свою прошлую службу.

Вопрос прозвучал так убедительно, что Том уже собрался рапортовать по форме, но потом просто сказал:

— Остальные не смогли перебраться, видимо будут штурмовать заново.

Греф кивнул:

— Нужно уходить к тем постройкам.

Только тогда Том почувствовал как саднили ладони под перчатками — видимо содрал кожу, хватаясь за край при спуске. Тряхнув руками, он вгляделся в темноту. Что там было такое: сараи, загон для скота?

Пока Том присматривался, Греф уже двинулся вперед. Пришлось довериться и следовать за ним. Едва две тени пересекли открытое пространство и скрылись в ночи, появились легионеры для организации обороны.

Прислонившись спиной к стене подсобки, Том слышал, как мимо пробегает с десяток легионеров. Хорошо, что все они направлялись к главным воротам и не смотрели по сторонам. Похоже, никто не заметил, что им удалось пробраться в город.

— Первым делом найдём коменданта Беккера, — Греф напомнил очередность разработанного плана действий. — Если он ещё жив, — добавил он уже менее уверенно.

Поскольку никаких сведений о том, что творилось в Кирхенфельде в эти дни не было, Греф и Том выдвинулись к ратуше. Хотя «выдвинулись» это громко сказано. Они пробирались по узкой тропинке от сараев к живой колючей изгороди первых домов. Затем через какой-то заросший сад, который хлестал ветками и норовил попасть если не в глаз, то по лицу. Потом они сунулись во двор, но собаки тут же подняли лай и пришлось скрываться в первом попавшемся заброшенном доме и выбираться через окно с другой стороны. И, наконец, забираться по водосточной трубе на крышу. С крыши была видна ратушная площадь. В общем и целом эта часть пути им удалась совсем неплохо — они ни разу не наткнулись на легионеров и не разделились.

Сверху отчетливо слышалось, что на востоке велась перестрелка. У входа в ратушу стоял пост легионеров. Вооруженные группы входили и выходили.

— Ратуша занята легионом. Беккера, полагаю, там нет, — заключил Греф.

Как будто в подтверждение его слов из окна второго этажа ратуши вылетел подожженный флаг Кирхенфельда. А на флагштоке появился флаг Легиона.

Пришлось спускаться обратно по водосточной трубе. В соседнем квартале находился дом Беккера. Греф решил рискнуть и пройти прямиком по улице. На всякий случай Том шёл чуть позади. У дверей дома коменданта тоже была выставлена охрана из легионеров.

Юрген Греф направился прямиком к двери, а Том свернул за угол. Обогнув до с другой стороны, Том оказался перед освещенным окном. Занавески мешали, но Том разглядел, что в комнате горела масляная лампа. А за столом сидел человек. Похоже, это и был Беккер. Том аккуратно стукнул по стеклу. Мужчина поднял голову, но тут же обернулся в сторону двери: похоже там что-то происходило. Тем не менее Беккер рывком повернул ручку окна прежде, чем пропасть из поля зрения Тома.

Том как можно тише толкнул ставни и проник в дом. Закрыв за собой окно, он поспешил ко входу, откуда доносилась ругань Грефа.

У распахнутой двери в холл лицом к улице стояли два легионера. Напротив них Греф требовал его пропустить. Навстречу Грефу шёл Беккер, а за ним легионер-охранник. Как только Греф увидел Тома, он ударил одного из легионеров. Беккер напал сзади на второго. И Тому не оставалось ничего иного, как ударить прикладом последнего, стоявшего за Беккером. Справившись со своим, Том поспешил на помощь Беккеру, ведь тот напал голыми руками. Точно также, не тратя патронов и не поднимая шума, он ударил легионера в висок. Тот осел и отпустил Беккера. Греф справился со своим легионером сам. Том протянул ему руку и помог подняться.

— Дверь! — приказал Греф.

И Том кинулся к двери и закрыл засов изнутри.

— Придвинь какую-нибудь мебель! Эта банда может хватиться своих головорезов до того, как подоспеют наши. Так что лучше перестраховаться и забаррикадироваться внутри, — Греф перевёл взгляд на коменданта Кирхенфельда, который всё ещё сидел на полу. — Эй, Беккер, с тобой всё в порядке?

Беккер держался за бок, по которому расползалось красное пятно. Охранник всё-таки успел воспользоваться ножом.

— Чёртов легион, — выругался Греф.

Они с Томом помогли Беккеру перебраться на кровать. Попытались дезинфицировать рану, но что-то подсказывало Тому, да и Грефу и самому Беккеру, что был задет какой-то внутренний орган.

— Зашивать кожу нет смысла, — покачал головой Том, — здесь нужен врач.

— Беккер, у вас тут есть врач? — спросил Греф.

С улицы донеслись крики.

— Подожди, — перебил его Беккер, — послушай.

Греф сел на кровать рядом с Беккером и жестом дал указание Тому связать легионеров на случай если те придут в себя и укрепить комнату.

Когда Том со всем управился, он увидел, что Греф по прежнему сидит на краю кровати и держит Беккера за свободную руку. «Прямо как духовник» — подумал Том и занял место у двери.

— После этой зимы Кирхенфельд был на грани истощения ресурсов. Когда пришла новость о том, что Легион собирается пересечь Рудные горы, я был в ужасе. Кирхенфельд не был готов участвовать в войне, — Беккер вытер тыльной стороной руки вспотевший лоб. — И тогда, чтобы спасти город, я решился на сделку с Цербером — предводителем отряда Легиона. Я отправил к нему своего трекера с предложением провести отряд легионеров через тайный проход в Рудных горах в обмен на неприкосновенность города, — он замолчал, чтобы перевести дыхание.

— Что за проход? — негодующе спросил Греф: сообщить городам Лиги Беккер о проходе не соизволил, а продать секрет Легиону смог!

— На старой шахтерской карте была подземная дорога от рудника на ту сторону, — пояснил комендант Кирхенфельда, а затем продолжил, — Вернувшийся трекер сообщил, что Цербер принял моё предложение. Кроме того, трекер сообщил, что Цербер ведёт Легион в Нойштадт.

Услышав снова про Нойштадт Том посмотрел на Грефа. Он был почти уверен, что нашествие Легиона связано с появлением и исчезновением Петера Рихтера. Но не стал ничего говорить. Издали доносился стук во входную дверь. А Беккер продолжал:

— В строжайшем секрете от всех мы проводили отряд Цербера к Нойштадту. Однако, в Нойдштадте Цербер не нашёл того, что искал. Поэтому озлобленный он вернулся прямиком в незащищенный Кирхенфельд и разоряет его. Мне удалось отправить просьбу о помощи в Шварцвальд…

Рассказ Беккера оборвал грохот у входной двери. Кто-то сумел пробиться внутрь. Том беззвучно встал со своего места и занял позицию у стены возле дверного проёма. Греф укрылся за шкафом возле кровати и вскинул ружьё.

Из холла донёсся голос коменданта Ланге:

— Свои!

— Что-то вы долго! — проворчал в ответ Греф, выглядывая из укрытия.

— Прошу покорно извинить, первый раз штурмую город занятый Легионом, — с иронией в голосе ответил Ланге. — Как только прибыл отряд из Шварцвальда, мы смогли прорвать оборону.

— Значит в Шварцвальде… — сдавленно произнёс комендант Кирхенфельда.

— Шварцвальд в порядке, — отрезал Ланге, — как тут у вас? — он посмотрел на бледного покрытого испариной Беккера.

— Есть о чём поговорить, но соберем совет Лиги после того, как расправимся с Легионом, — хмуро ответил Греф. — Сейчас нужно захватить Цербера.

— Комендант… Греф, — на пороге появился Мюллер, вовремя сообразивший, что в комнате целых три коменданта.

— Мюллер! — не сдержался Том. — Тебя не убило гранатой!?

— А, тогда на стене? — наёмник поправил свой охотничий ремень. — Нет. Когда под ноги прикрывавшего тебя Хёрта прилетела граната, я схватил его и свалил со стены. Так мы снова оказались снаружи, — Мюллер подмигнул Тому и обратился уже к Юргену Грефу: — Цербер велит оставшимся легионерам отходить к какому-то горному проходу через главные ворота, так как это самый короткий путь и там нет оцепления, потому что тыл ведет бои в городе, — последнюю фразу наёмник произнёс с укоризной.

— Что значит «тыл ведёт бои в городе»? — Греф потёр бороду, что выдавало его раздражение невыполнением плана.

— Когда Вы с Томасом оказались в городе, — пояснил Мюллер, — все остальные остались по другую сторону стены. Хёрт, я и комендант Ланге продолжили штурм, забрасывая на стену канаты. Но Легиону удавалось отбивать все наши атаки, пока не подошёл отряд из Шварцвальда. Тогда коменданты Эрнштадта и Шварцвальда отправили нас с Хёртом атаковать западные и восточные ворота, чтобы растянуть силы Легиона. Сами они взяли приступом главные ворота и ворвались в город. Только в тылу никого не осталось, — закончил наёмник.

Греф посмотрел на стоявшего посреди комнаты Ланге. Тот зеркально смерил Грефа таким же взглядом:

— Кто-то же должен был штурмовать… — решив, что отчитываться он ни перед кем не будет, Ланге развернулся на каблуках и пошёл к выходу.

— Ланге, ты куда? — крикнул ему Греф.

— Отведу людей в тыл, к главным воротам…

— Не надо! Подождите! — остановил его Том.

Греф, Ланге и даже Беккер с Мюллером посмотрели на него вопросительно.

— Можно пропустить легион к горам и взорвать проход, — предложил Том.

— Неплохо, — хмыкнул Мюллер.

— Только чем ты собрался взрывать? — осадил его Греф. — Если бы у нас была взрывчатка, мы бы использовали её ещё во время штурма…

— У меня есть взрывчатка, — прохрипел Беккер, который явно чувствовал себя хуже, — пообещайте, что не бросите людей Кирхенфельда.

— Морбург не бросит людей Кирхенфельда, — заявил Греф.

— Не бросит и Эрнштадт, — подтвердил Ланге.

— Взрывчатка в подполе под старой кирхой, — Беккер схватился за бок, — простите… — слова застряли у него в горле.

— Эй, Беккер, — Греф похлопал коменданта Кирхенфельда по щекам, — Беккер? — он пощупал сонную артерию и отрицательно покачал головой. — Томас, — теперь голос Грефа звучал жестко, — иди в кирху, найди эту взрывчатку. Чтобы взорвать проход тебе понадобится помощь?

— Я справлюсь, — отозвался Том, — но было бы неплохо, если бы кто-нибудь прикрыл мне спину.

— Я со своим отрядом пойду за тобой, — вызвался Ланге.

— Добро, — согласился Греф. — А я разыщу Хёрта, и вместе с ним и с Мюллером займусь поимкой Цербера.

Том перепрыгнул через валявшийся у двери комод и вышел на улицу. Было уже почти светло и свежо. Старая кирха располагалась на окраине, где-то за постройками через которые они пробирались вчера с Грефом. Из положительных моментов было то, что в этой части города почти не попадались легионеры.

Кирха была небольшой и сохранилась плохо. Понятно, почему тут называли её старой. Но где в ней подпол? Том прошёл по разрушенному залу, заглянул в служебное помещение, но никаких лестниц, ведущих в подвал не нашёл. Весь пол был покрыт толстым слоем обвалившейся облицовки, разглядеть через него какие-то люки было проблематично. Кожей чувствуя, как утекает время, Том напряженно думал, где же погреб. Ощущая себя варваром, он направился к алтарю. До Хаоса в одном из фильмов Том видел, что церковные ценности прятали от языческих захватчиков под алтарём. Стоило его отодвинуть, и на полу оказалось железное кольцо. Оказывается не только в фильмах так бывает. Том потянул за кольцо и крышка погреба открылась. Не было тут никакой лесенки. Взрывчатка лежала в ящике на расстоянии вытянутой руки. Том поднял ящик: блоки С-4 и капсюль-детонатор. Переложив блоки в заготовленную авоську, а детонатор в карман, Том закрыл подпол и поставил на место алтарь. «Амен».

Возвращаясь к главным воротам, Том услышал окрики Грефа. Сотни Хёрта и Мюллера гнали перед собой группу легионеров.

— Сдавайся, Цербер! — крикнул Греф.

— Только не сегодня, — послышался голос Цербера. — Мы уходим. Но Легион отныне будет бессмертным! И с этим вам уже ничего не поделать! — он расхохотался. — Легион бессмертен, я бессмертен!

Группа легионеров сомкнулась вокруг Цербера и понеслась вперёд. Но отряд Ланге преградил им путь к воротам.

Легионеры остановились на площади перед воротами, взятые в кольцо из сотен ружей. Цербер выступил вперёд.

— Опустите оружие и присоединяйтесь к нам! — обратился он к бойцам Ланге. — Мы примем любого, кто будет служить Легиону, — повернулся он к бойцам Хёрта. — И каждому легионеру будет даровано бессмертие! — пообещал он бойцам Мюллера.

— Какого чёрта он несёт? — спросил Хёрт у Мюллера.

Этот же вопрос читался на лицах почти всех присутствовавших.

— Ты просто сумасшедший! — ответил ему за всех Греф и выстрелил.

Цербер упал замертво.

Том не стал более задерживаться и побежал к тайному проходу. От ворот Ланге махнул ему рукой, давая понять, что следует сразу за ним.

Том знал, как добраться до заброшенного рудника. Оказывается оттуда же вёл секретный проход под Рудными горами. Интересно, кто его построил: шахтеры? Или он появился во время Второй Мировой войны? Или он остался со Средневековья и ведёт в поместье какого-нибудь барона? Или был проложен какими-нибудь пленниками во времена Римской Империи? А может быть появился до нашей эры?

По мере того, как Том приближался к проходу, увеличивалась вероятность столкнуться с кем-то из бегущих легионеров. Поэтому Том перестал размышлять о возрасте тоннеля и внимательно смотрел вокруг. Раньше вход, видимо, был заросшим и заваленным. Но теперь, когда через него туда и обратно прошел «целый» легион, дыра в каменной стене была более чем приметной.

Взрывчатку пришлось собирать снаружи — в проходе было темно. Том скрепил блоки между собой и примотал клейкой лентой детонатор. Теперь с этой конструкцией можно было идти вглубь прохода. Когда запал загорится, у Тома будет 15 секунд, чтобы выбежать наружу и спрятаться. Сколько он пробежит за пятнадцать секунд? Метров сто-сто двадцать?

Идти в темноту было неприятно. Уже метров через двадцать Тому захотелось чиркнуть спичкой и оглядеться. Хорошо, что он этого не сделал. Потому что через два метра проход слегка поворачивал, и вдалеке замаячили факелы, а также донеслась ругань. Должно быть это и были последние бежавшие легионеры.

Том продолжил идти наугад. Сзади светлого пятна выхода видно не было из-за поворота и сваленных у стены инструментов. Нет, сто двадцать метров за пятнадцать секунд он так не пробежит. Лучше остановиться на ста метрах. Когда загорится запал, он осветит часть туннеля до поворота, а за поворотом — можно будет просто бежать к выходу.

Том остановился. Поставил на землю взрывчатку и достал спички. Маленькое пламя разогнало темноту вокруг. Том поднес руку к детонатору и запалил фитиль. Желая продвинуть взрывчатку ещё немного вперёд, он неудачно подтолкнул её ободранной о стену рукой. На мгновение показалось, что фитиль погас. Том уже мысленно отругал себя за идею пропихнуть взрывчатку вперед и собрался доставать новую спичку, но фитиль разгорелся снова. И Том тут же бросился к выходу.

Сколько секунд он потерял с этим фитилём? Одну-две? Вот и поворот. Теперь уже видно дневной свет. Двадцать метров до выхода. Десять. Том выскочил на улицу. Почему нет взрыва? Он обернулся и тут же его отбросило на спину ударной волной.

«Нужно было упасть и заткнуть уши», — Том сел и стёр с лица пыль. Вокруг стояла тишина — Том догадался, что его оглушило. Однако, план сработал: проход завален, а он сам всё ещё жив.

Сзади к нему приближались двое.

— Эй, ты? Что ты тут устроил? — крикнул тот, что был в потёртой куртке и кепи.

— Что-то он на нашего не похож, — отозвался другой со странной обмоткой на голове.

— Слышишь, я к тебе обращаюсь?! — не унимался первый.

— Ты оглох? — взбесился от безразличия сидящего второй.

Подойдя на расстояние, с которого было ясно видно, что прохода больше нет, тот, что носил обмотку прошипел:

— Ну, глухой, сейчас я отрежу твои уши!

Краем глаза Том увидел слева от себя грязный ботинок. Он попытался сгруппироваться. Но было слишком поздно.

Комендант Ланге подтянул к себе свой отряд:

— Мы идём за легионерами к старой угольной шахте. Стройся!

После доклада старшин о потерях, и выведя из строя раненых, Ланге стал во главе отряда, дал команду «вперёд» и перешёл на бег.

А навстречу отряду скакал трекер из Эрнштадта:

— Комендант Ланге, — трекер вытер пот со лба, — легионеры пробили западные ворота и прячутся в городе. Гарнизон не справляется.

При этих словах комендант почувствовал, как в нём закипает кровь:

— Разворачиваемся, — приказал он отряду, отбирая у трекера коня, — отобьём Эрнштадт и вернёмся к шахте.

У западных ворот Эрнштадта лежали тела. Ланге узнавал своих людей. И они были мертвы. Он первым из комендантов столкнулся с реальностью людских потерь. Не в Кирхенфельде, а здесь, у себя в Эрнштадте, где он был комендантом с самого Хаоса.

— Обыскать! — велел Ланге отряду. — Каждый дом обыскать!

В тот момент он уже решил, что сделает с пленными — собственноручно повесит на черном дубе.

И в этот же миг земля содрогнулась. «Тому удалось взорвать проход», — догадался Ланге. — «Значит всё в порядке».

И комендант Эрнштадта поспешил помочь своим людям восстановить западные ворота.

Первое, что понял Том — он связан. Точнее привязан. Следующим ощущением была ужасная боль. Что случилось с его головой? Удалось разлепить только один глаз. Но, кажется слух вернулся.

Том всё ещё был у взорванного прохода. Перед ним на поляне сидели двое легионеров, которые, должно быть, поймали его и привязали к дереву. Заметив, что пленник пришёл в себя, легионер в кепи подошел и неприятно дыхнул в лицо:

— Ну, что, глухой?

— Какого черта тут происходит? — раздался командный голос.

Тому удалось повернуть голову и он увидел подошедшего со стороны Кирхенфельда в длинном плаще.

— Этот урод взорвал проход для возвращения, — пожаловался «кепи» и отвесил Тому удар под дых.

— Нечего было отставать, — бросил «плащ», не обращая на пленного никого внимания, — теперь пойдёте со мной.

— Мы поймали этого, — «намотка» жестом указал на Тома, — и возьмём с собой, чтобы устроить показательную казнь.

— Вы идиоты? — неподдельно удивился «плащ», который в этой троице явно обладал авторитетом. — Вы собираетесь тащить его на себе через Рудные горы?

— Нам что теперь из-за него идти поверху? — возмутился «кепи».

— А вы знаете другой путь, чтобы вернуться в Цитадель? — также спокойно как и прежде ответил прибывший в плаще.

— Я прикончу его на месте! — рванулся вперёд «намотка» и Том понял, что теряет второй глаз.

— Идите наверх, — «плащ» схватил «намотку» за грудки и оторвал от Тома, — я сам закончу здесь и догоню вас.

«Кепи» и «намотка» переглянулись, но всё же послушно встали и пошли. Когда их ворчание больше не было слышно, а сами они скрылись из виду, оставшийся легионер встал перед Томом. Левый глаз мужчины подергивался. Он занёс секиру и разрубил веревку.

Том отвалился от дерева и едва удержался на ногах. Он попытался напасть на легионера, но тот с лёгкостью увернулся и толкнул Тома так, что он кубарем отлетел на землю. Том отжался и неуклюже старался снова подняться. Легионер смотрел на него с интересом, потом приблизился, поднял подбородок Тома кончиком секиры и процедил сквозь зубы:

— Убирайся поскорее, я не убиваю без необходимости.

— Лучше убей меня сейчас, иначе в следующий раз, когда мы встретимся, я не оставлю тебе шансов, — ответил, глядя исподлобья Том.

— Если мы встретимся в следующий раз, в чем я сильно сомневаюсь, — наклонился над Томом легионер, — молись Господу, чтобы ты мог самостоятельно стоять на ногах.

С этими словами легионер в плаще развернулся и ушел, оставив Тома лежать в редкой пожухлой траве. И мир погас.

Том очнулся от боли. Он долго старался открыть глаза, и с трудом разлепив веки, смотрел на мир через узкие щели. Голова кружилась и при попытке сфокусировать зрение подкатывала тошнота. И Том разом вспомнил, всё, что случилось. Голова бессильно воткнулась в землю.

Через некоторое время веки снова разомкнулись. Пересиливая себя Том попробовал подняться с земли. Оперся на локоть и попытался подтянуть ноги. Но ничего не вышло. Он закричал, но из горла вырвался шипящий хрип. Зрение помутнело — это предательски выкатилась слеза. Он долго лежал, уткнувшись лицом в землю, хрипел и рыдал. А когда прекратил, решил, что нужно ползти к дороге. Но где она, эта дорога? Дорога внизу. Нужно ползти вниз по склону. И Том полз, сколько мог.