Глава 4 Нежданный гость

Этим утром, Энджин, впервые за последние несколько дней, проснулась по-настоящему счастливой. Сегодня отец скажет всем, что разрывает ее помолвку с виконтом, и все снова будет как раньше.

Девушка села на постели, потянулась и хотела уж было спрятать свою розу, как ей на подоконник, сквозь раскрытое окно, залетел и сел крупный черный ворон. Девушка сначала испугалась, а потом птица показалась ей знакомой, именно он вспорхнул с веток на празднике Колиндора, когда к дереву подошел их садовник, он всегда гонял птиц.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Энджин, и встав с постели подошла к окну. Юная графиня спала в длинной, белой, широкой ночной сорочке из плотной ткани, а потому не боялась, что кто-то из слуг мужского пола, увидит ее в окне.

Конечно же птица ей ничего не ответила, ведь они не умеют говорить, да девушка и не ждала ответа. Энджин протянула к ворону руку, чтобы дотронутся до него, но он вспорхнул и влетел внутрь комнаты.

— Пришел навестить тебя. — наконец-то ответил на ее вопрос, красивый мужской голос.

И девушка резко обернулась. застыв на месте. В комнате стоял недавно встретившийся ей чародей. Девушка стояла и не знала, что ей делать. Посторонний мужчина сейчас находился в ее комнате, а она была даже не одета, как подобает юной леди. Ее мысли метались, что же делать? Закричать и позвать на помощь? Но ведь перед ней человек, что подал ей, ценную ее душе розу. Девушка решила мыслить исходя из того, что перед ней не мужчина в первую очередь, а чародей, и его боятся не стоит.

— Зачем Вам меня навещать? — поинтересовалась девушка, целью визита, столь необычного гостя.

— Ну, когда я тебя видел в последний раз, ты была расстроена, и я решил узнать, как ты сейчас? — морща лоб, не связанно произнес чародей, так, как и сам толком не знал, зачем пришел.

— Спасибо, за заботу, но сейчас у меня все хорошо. — робко, но все же с легкой улыбкой на устах, ответила юная графиня.

— Это радует. — теперь улыбнулся чародей, но большего он произнести не успел, в дверь постучали.

— Нельзя! — молниеносно среагировав выкрикнула юная графиня, так как если кто-то увидит постороннего мужчину в ее комнате, даже страшно подумать, что будет.

— Это прислуга, она пришла. Что бы помочь мне одеться к завтраку. — пояснила стук Энджин.

— Ну так выпроводи ее. — голосом, в котором читались легкие нотки приказа, сказал чародей и отошел в ту часть комнаты, которую было бы не видно, через приоткрытую дверь.

— Как? — опешила девушка.

— Ты же женщина, строить козни у тебя в крови. Придумай что ни будь. — мужчина удивился такому вопросу.

И Энджин сама немного приоткрыла дверь, при этом не давая зайти или заглянуть в глубь комнаты служанке.

— Я сегодня плохо себя чувствую, и хочу еще немного поспать. Передайте маменьке, что я не приду к завтраку. — Энджин даже к прислуге обращалась на «вы», единственная из всех аристократов этого дома. Обращение на «вы» означало в первую очередь уважение, а юная графиня считала, что слуги, как никто другой в этом замке заслуживают уважения, ведь они всегда работают на благо замка. Не будь их, он бы потух.

— Как прикажите миледи. — сказала служанка, и Энджин закрыла дверь.

— Цц, цу, цу… Да ты у нас болеешь. — усмехнулся стоящий у стола Дармен. — Как ты здесь живешь, в этом царстве розового? Не люблю этот цвет.

— Я тоже, но маменька считает иначе. Она говорит, что юная девушка до замужества, должна находится именно в такой обстановке.

— Да я бы повесился, если бы у меня была такая комната. — твердо сказал Дармен.

— Ах-ха-ха… — тихо рассмеялась девушка.

И пока она смеялась, а она это редко делала при посторонних, чародей уже плюхнулся на ее постель. Да, во всем своем черном дорожном одеяние, на светло розовенькие простыни…

— Что вы себе позволяете? — испугавшись воскликнула девушка, и в последнюю очередь испугавшись за чистоту белья, а что было в первую, она и сама толком не поняла. Просто он вел себя так бесцеремонно, что ее пугало каждое его действие или слово.

— Ты сохранила мою розу? — игнорируя ее вопрос, мужчина задал свой, ложась поудобнее и беря цветок в руки.

— Да. Она мне очень понравилась. — краснея ответила Энджин.

— Итак, когда мы виделись в прошлый раз, ты чуть не затопила своими слезами весь лес. Причиной тому, помнится было решение твоих родителей выдать тебя за муж. — произнес Дармен, кладя розу на подушку.

— Да, все верно. — сказала девушка, когда мужчина замолчал.

— Кстати, а почему они решили выдать тебя? — поинтересовался чародей.

— Мне скоро исполнится восемнадцать лет, а быть незамужней в этом возрасте плохо. В графстве начнут судачить, что в нашей семье что-то не так, раз меня никто не берет. Да и маменька посчитала этот брак удачной партией, все же королевская кровь, хоть и дальняя. — пояснила девушка.

— Понятно. Выходить за муж, просто потому, что пора. Хм… Интересная логика, вас аристократов не понять. Ладно, сейчас ты не выглядишь такой расстроенной. Что-то изменилось?

— Да.

— И что же? Ты поняла, что это не так плохо и обрадовалась предстоящему замужеству? — Дармен снова задал вопрос.

— Нет, что Вы. Я была заочно помолвлена с виконтом, а вчера состоялась наша с ним первая встреча, на которой помолвка была окончательно закреплена и выбран день свадьбы. Но папенька ее отменит, мы вчера с ним поговорили, и он все понял. — объяснила ему перемену своего отношения к произошедшему девушка.

Так они и разговаривали, он, лежа на постели, а она стоя посреди комнаты, когда в дверь вновь постучали. Чародей мигом слез с постели и встал за дверью, приложив палец к губам, жестом показывая «тише, меня никто не должен заметить». Служанка открыла дверь, заслонив ей Дармена, так что теперь его не было видно, если только не пройти дальше и не заглянуть за дверь.

— Миледи, извините за беспокойство, но ваша матушка приказала подать вам завтрак в комнату. — сказала служанка с подносом в руках, и она хотела было его отнести на стол, но Энджин ее остановила:

— Поставьте на комод здесь. — юная графиня указала на комодик сразу возле двери.

— Как скажите миледи. — и девушка покорно поставила поднос, а затем спросила — Еще будут какие-то приказания?

— Нет, вы можете идти.

— Приятного аппетита миледи. — и сделав книксен горничная удалилась.

Когда дверь за прислугой закрылась Энджин с облегчением вздохнула, а Дармен вышел из своего укрытия. Он направился прямиком к комоду и взял поднос с едой, после чего, снова нагло завалился на кровать.

— Приятного аппетита, только есть в постели — это моветон. — сказала девушка.

— Ты хоть пять минут можешь пожить нормально, не думая о том, что поэтому поводу думают в обществе? — жуя булочку с корицей спросил мужчина.

Вообще Энджин и сама терпеть не могла все эти правила и предрассудки, но они были настолько сильно вбиты ей в голову ее матерью и гувернанткой, что первое, о чем девушка думала в той, или иной ситуации, это было то, как свет на это посмотрит и что по этому поводу скажет. Бывали конечно случаи, когда девушка нарушала правила этикета, но это скорее по незнанию, или по их незначительности на ее взгляд, но она никогда не делала это преднамеренно.

— Могу, но это неправильно. Каждый наш поступок, каждое наше слово, складывают мозаику нашей репутации в цивилизованном обществе, где от нее зависит, какой будет дальнейшая жизнь. — объяснила она Дармену, как раньше ей это объясняла ее маменька.

— Ты знаешь, я почему-то думаю, обществу все равно, выпьешь ты кофе стоя у комода, или сидя в кресле. — ответил на это чародей, беря чашку с кофе.

Да, он прав, и Энджин это отлично понимала, но ей очень не хотелось это признавать. И все же она промолчала, ответить ей было на это нечем.

— Будешь всю жизнь следовать правилам, расписанным по пунктам в книге «Этикет», то не делай, туда не ходи, это не бери — и не заметишь, как станешь старой, так и не прожив свою жизнь так, как тебе этого хотелось. — дал совет чародей, а затем продолжил — Мы отклонились от темы, так что же изменилось с твоим замужеством, почему ты повеселела?

Впрочем, о веселости Энджин можно было уже сказать с натяжкой, его слова заставили ее задуматься, и она еще больше убедилась в правильности его мыслей.

— Я же Вам уже сказала, папенька отменит мою помолвку.

— Ты правда в это веришь?

— Да. Конечно верю. — твердо заявила Энджин, иначе ведь не может быть.

— Ты маленькая, наивная и глупая.

— Почему?

— Ох… Все то тебе нужно объяснять, ну хорошо. Первое. Ты же сама сказала. Что по возрасту тебе положено уже быть за мужем, а значит, не этот, так другого тебя сейчас быстренько подыщут, и не факт, что он окажется лучше этого. Я так понимаю, удачная партия, от тебя ускользает, вместе с твоим возрастом, а значит с новым женихом, твои родители не будут долго ждать. Второе. Ты правда думаешь, что твоему отцу удастся уговорить твою мать не выдавать тебя за муж? Как я понял тогда, там на площади, она прям светилась вся от счастья, говоря это, а значит это была ее идея, и она так просто не сдастся.

И тут Энджин задумалась, сколько раз она уже просила отца подарить ей лошадь, а он каждый раз обещал ей несмотря на запрет матери, но в конечном итоге, лошадь ей никто так и не подарил.

— Папа никогда не пойдет против маминого решения. — девушка вновь признала правоту своего незваного гостя.

У Энджин вновь на глаза навернулись слезы, она понимала, что ее судьба предрешена и ничто ее уже не изменит. Мать всегда ей говорила, что плакать и хлюпать носом при посторонних, это дурной тон, но сейчас ей было все равно. Она не могла совладать с обуревавшими ее эмоциями.

— Я помогу тебе. — сказал мужчина, вставая с постели.

— Что? — сквозь слезы спросила девушка.

— Ты сейчас же прекращаешь плакать, а я тебе за это помогу. Ты приведешь себя в порядок, и согласишься на этот брак.

— Это что помощь? И какая? — не понимая, но уже переставая плакать спросила Энджин.

— Если ты и дальше будешь бастовать против этого брака, то возможно твой отец, и наломает дров, разорвав в тайне от твоей матери помолвку. Но в ближайшее же время они найдут нового, и ты будешь все это время жить на пороховой бочке, не зная, что тебя ждет впереди. А можешь разозлишь настолько, что вообще увидишь своего суженного только у алтаря. Поэтому, ты сегодня же, как и собиралась, поговоришь с отцом, только скажешь, что обдумала его слова, и тоже считаешь этот брак удачным, и тебе все нравится. Свадьба назначена через пару месяцев, для тебя это месяца спокойствия, а я за это время придумаю как тебе помочь. — закончил свой длинный монолог Дармен.

— Вы мне поможете? Но почему? — спросила Энджин.

— Ты милая, я не хочу, чтобы ты страдала. — ответил Дармен, и в тот момент без предупреждения открылась дверь и в комнату влетела Оливия.

— Как ты себя чувствуешь? — налетела горничная на свою хозяйку.

Энджин стояла в недоумении и не знала, что ей делать и как себя вести. Оливия хоть и была ее единственной и лучшей подругой, но как ей объяснить наличие мужчины в девичьи спальни, да еще и чародея, в существование которых перестали верить несколько столетий назад.

Сначала горничная не заметила Дармена, но потом увидев замешательство подруги, обернулась и вскрикнула.

— Вот только не нужно поднимать шума. — сказал чародей и щёлкнув пальцами лишил сознания не вовремя вошедшую девушку.

Он молниеносно подхватил ее тело, не дав упасть на пол, и усадил в кресло возле стола. И он уже было занес над ней ладонь, как его окликнула Энджин:

— Что вы собираетесь с ней делать?

— Ничего такого, просто стереть память. — сказал он, опуская ладонь, не успев сделать заклинание.

— Зачем?

— Да за тем. Она меня видела здесь, хочешь лишних проблем? — ответил он, вновь занеся ладонь, чтобы наконец произнести заклятие.

— Ненужно. Она моя лучшая подруга, и она ничего не скажет. — Энджин объяснила особое положение горничной.

Поколебавшись какое-то время, Дармен все же убрал руку, и не стал стирать память, сказав:

— Но, если она растреплет, меня твои проблемы не волнуют. Поняла?

— Да. — тихо, но четко ответила юная графиня.

— Сделаешь, как я сказал. — произнес Дармен.

— А что будет с Оливией? — спросила Энджин. Но вместо ответа, она услышала за спиной шорох крыльев, и в окно вылетел красивый черный ворон.

Юной графине пришлось не долго волноваться за подругу, горничная очнулась буквально через пару минут после исчезновения чародея. И тут же вновь набросилась на подругу с вопросами, которых теперь стало только больше.

Энджин ответила на все вопросы подруги ничего не скрывая, а Оливия слушала, разинув рот, то и дело вздыхая и охая.

— Вот это вам повезло миледи, встретить настоящего чародея! Словно в сказке побывали, говорят же, что последнего из них видели более шести столетий назад, и то не в нашем королевстве. — Оливия даже позавидовала подруге, но не черной завистью, а белой. Она действительно была рада, что в столь темные время для юной графини, улыбнулась удача.

— Надеюсь он поможет мне. Это моя последняя надежда. — призналась Энджин.

— Обязательно поможет, раз обещал. В легендах говорится, что черные чародеи обычно не помогают людям, но видимо есть исключения. Все же сейчас другое время. Самого его существование это уже чудо. — горничная все еще было под впечатлением, от такого внезапного столкновения с волшебником.

Девушки поболтали еще какое-то время. После чего пришло время собираться, сегодня у Энджин много дел, от которых не больше ни меньше — зависит ее будущее.

Тем временем виконт Валиант Бурдоро тоже обсуждал свою будущую свадьбу с сестрой. Они ехали в карете, Люсия возвращалась домой в замок Энерей, а брат вызвался ее проводить.

— Как тебе твоя будущая жена? — полюбопытствовала Люсия.

— Если честно, то у меня смешанные чувства.

— Тебя что-то беспокоит? Расскажи, брат. — продолжала расспрашивать графиня.

— Девочка довольно мила, хороша собой, воспитана, но я не увидел в ней энтузиазма, нет внутренней энергии. Она как будто бы, чахнет изнутри, что ли. — признался виконт.

— Ты боишься, что ее заставляют силой выйти за тебя, и она будет тебя угнетать своей тоской и унынием? — воскликнула Люсия.

— Да.

— О, мой дорогой. — сказала женщина, накрывая своей ладонью, руки брата. — Не переживай, просто девушка до конца еще сама не поверила в свое счастье. Вот увидишь, пройдет время, и она будет с нетерпением ждать ваших встреч.

— А еще, она столь же красива, как и юна. Совсем не разбирается в жизни, и, если быть с тобой достаточно откровенным, я беспокоюсь о чести своей семьи. Она может увлечься моими сыновьями, а устоять перед ее красотой сложно.

— Тебе не зачем об этом думать, через два месяца вы с ней разделите ложе, и она родит тебе еще детей, а после этого ее уже точно ничто не будет волновать кроме тебя и вашего ребенка. — парировала Люсия.

— Да благословят нас драконы, так и будет! — говоря это виконт вознес руки ладонями вверх.

Вскоре карета подъехала к королевскому дворцу, и графиня с виконтом поспешили, прекратив сей разговор, к своему дальнему родственнику. Король хоть и приходился им седьмой водой на киселе, а общались они часто, и к слову довольно дружественно. Из всех родственников, к королевской семье самым приближенным был виконт Бурдоро, что сильно тешило самолюбие последнего.

Энджин решительно входила в кабинет отца, предварительно узнав у слуг, где искать папеньку. Мисс Франциска чуть ли не бежала ссади, не поспевая за ней, и говоря, что не пристало так быстро ходить молодой графине. А Энджин просто не могла иначе, помедли она хоть минуту, и ее решительность начнет слабеть, а то и вовсе пропадет. Она постучала в дверь, и услышав «Войдите», вошла внутрь, по мимо отца, здесь была еще и мать, чего она не ожидала.

— Ты уже хорошо себя чувствуешь? — спросила матушка.

— Да, маменька, спасибо.

— Ты чего-то хотела, доченька? — спросил Питер.

— Да, я подумала над нашим вчерашним разговором, и хотела бы дать свой ответ. — Энджин решила не тянуть, и сказать все, несмотря на присутствие матери.

— Да, дорогая, мы как раз с мамой это обсуждали, и она тоже считает, что вам нужно еще встретится и… — но он не успел, договорить, Энджин его перебила, поняв, что он все рассказал матери, и чародей был прав, последнее слово не за ней, а за Элеонорой.

— Я хочу выйти за муж. Я подумала, и поняла, что вы, мои дорогие и любящие родители, абсолютно правы, мне будет хорошо в замке Бурдоро, и стать частью королевской семьи это огромная честь. Я с благодарность и большим нетерпением, буду ждать свою свадьбу. — Энджин выпалила все это на одном дыхании, сбейся она хоть на слово, растеряется, и к сердцу вновь подступит отчаяние.

— Дорогая, я так рада за тебя! Прям гора с плеч. — радостно сказала матушка, а Энджин подумала про себя, что ее там и не было никогда, а вслух произнесла:

— Да маменька, вы мне все с самого начала объяснили, а я не хотела понимать, но сейчас все поняла. — девушка поняла, что начала нести несуразицу от волнения, и поспешила вновь удалится к себе. — Но все же, я по-прежнему, не очень хорошо себя чувствую, позвольте мне сегодня провести остаток дня у себя.

— Конечно, моя дорогая, иди к себе и отлежись. Не о чем не волнуйся. — дала свое разрешение Элеонора, а вот Питер Марамолли больше так и не произнес ни слова. Он ожидал совсем другого решения от дочери, и не понимал, почему она так за ночь изменила свое мнение.

Энджин незамедлительно отправилась к себе, с одной лишь надеждой в сердце.

«Мой дорогой дневник, если господин Дармен мне не поможет, то мне не поможет уже никто. Я совсем его не знаю, но мне почему-то хочется ему верить. Он одновременно отталкивает своими манерами, и при этом, ими же притягивает. Сегодня я сделала, как сказал этот человек, и надеюсь, что это не будет моей ошибкой. Маменька всегда говорит, что я слишком доверчива, но может ему можно верить?»