Девять смертных грехов

Глава 8 Богиня

Странное ощущение. Стою, по мне хлещет чужая чистота. Левая половина тела онемела, а вот правой совсем плевать. И на количество, и на качество. А ведь один из пиратов-гвардейцев не ниже уровня кватро-идальго!

— И кто теперь замер от страха? Знай свое место, оборванец! — здоровяк с отбитым кулаком первым перешел от давления к ударам.

Его меч вспыхнул, мелькнув на уровне моего горла. Гвардеец не собирался уж слишком сближаться и бил издалека, решив нарисовать мне кровавое ожерелье. Осторожный — это спасло ему жизнь. В последний момент я заблокировал удар, а потом ответным движением отсек ему кисть с мечом. Дальше просто не дотянулся.

— Ты? — пират смотрел на окровавленную культю. — Ты!

Вокруг их старшего чистота начала сгущаться, а в воздухе проступила тень второй формы. Значит, благородная кровь. Тут мне меч уже не поможет… Несмотря на бесполезность сопротивления, я продолжал держать клинок прямо перед собой и собирал силу. Я — это меч, меч — это я, мы вместе — это зимний холод, которому не нужно двигаться, чтобы достать врага.

Рука пирата закончила превращение — теперь это было щупальце с огромным когтем на конце. Замах, воплощение чистой крови нацелилось мне в грудь, удар. Я не должен был успеть среагировать. Без умения фокусировать граали, да даже без чистоты — но я успел! Меч сместился на три сантиметра вправо и остановил коготь.

Пират обалдел. Остальные гвардейцы тоже.

— Кто ты такой? Что это за меч⁈ — его щупальце все еще пыталось пробиться к моему сердцу, а собранная мной сила уже подошла к концу.

На последних каплях я оттолкнулся и отскочил назад. Если получится воспользоваться моментом, я хотя бы убегу… Не убежал, на плечо легла чья-то тяжелая рука. А вместе с ней и чужая чистота, которая была в разы сильнее того, что показал гвардеец. Теперь даже с рукой на мече я не мог пошевелиться. Разве что удастся провести ту самую активацию… Я мысленно позвал меч, тот молчал.

— Не дергайся, молодой щенок, — остановивший меня незнакомец заговорил, и я узнал его голос. Мясник!

Я позволил руке с мечом опасть, а потом воспользовался моментом, чтобы нанести удар снизу вверх. Почти как тогда, на стене замка Кемма. Если попасть в подмышку, даже помощнику Моргана придется несладко.

— Тише, я сказал, — мой меч перехватили прямо за лезвие. — Какой зубастый щенок. Неудивительно, что тебе пришлось сбежать.

Пират почему-то ни капли не обиделся. Получается, он пришел за мной не из-за писем, как я было подумал.

— Мясник! — а вот гвардейцы до сих пор горели гневом. — Этот пацан наш! Он отрубил руку Скату и должен за это заплатить!

— Думаю, только мне решать, за что платить моим ученикам, — Мясник очень медленно повернулся к гвардейцам, и те разом растеряли свой пыл.

— У него не было твоего знака…

— Если пирату спасает жизнь только мой знак, то зачем мне такой ученик? — Мясник только пожал плечами. — Так ведь, Щенок?

Кажется, мне только что дали пиратскую кличку.

— Так…

— Кстати, я видел, как ты напал первым, — улыбка Мясника застыла на его лице. — Надеюсь, ты не станешь пытаться мне врать. Зачем?

— Услышал про сердце острова, хотел посмотреть, что там… — пришлось признаваться.

Кажется, после моих слов гвардейцы удивились. Мягко говоря. Их командир, уже отменивший свое щупальце, только рукой махнул.

— Действительно ученик Мясника, настоящий псих, — донеслось до меня.

— Рисковать жизнью, чтобы стать смертником…

Гвардейцы потеряли ко мне интерес и двинулись дальше собирать мясо. Только Скат один раз обернулся. Он хоть и подобрал обрубок руки, чтобы лекарь пришил тот обратно, но относиться ко мне лучше не стал. Ну, я и не небесный металл, чтобы всем нравиться.

— И что дальше? — спросил я у Мясника, когда тот наконец-то меня отпустил.

— Как что? — тот неискренне удивился. — Ты хотел попасть в сердце острова, я тебя туда и отведу. Посмотрим, как ты себя покажешь. Если выживешь, может, и в самом деле возьму в ученики.

Я не знал, что именно задумал этот пират, но, несмотря на участливый тон, ни на мгновение не забывал, что передо мной жестокий убийца, которому плевать на всех кроме себя.

Сборы заняли около двух часов. За это время я прогулялся вслед за Мясником по городу. Тот подходил к разным людям, перебрасывался непонятными фразами, а потом мы двигались дальше. Дома, лица начали сливаться в единую пелену, когда неожиданно все закончилось — мы зашли по внутренний двор замка Моргана, где толпилась сотня испуганных рабов и даже парочка бедных пиратов. Либо новички, которые не знают своего места, либо они просто чем-то не приглянулись гвардейцам.

Мясник подтолкнул меня к остальным, и дальше я уже двигался в этой толпе. Нас подвели к скале, в которой открылся проход, и уже по нему мы медленно брели дальше. Пока не одни. Гвардейцы и Мясник продолжали нас сопровождать, и так до тех пор, пока впереди не показался огромный зал с чудовищной статуей на другом конце. Это был настоящий избранный скверны, не меньше десяти метров в высоту. Изуродованные лицо и тело, тяжеленная стальная броня и огромный меч с зубьями выше него ростом. Гигант сидел на каменном троне, за которым можно было рассмотреть небольшую трещину, ведущую дальше… Из нее отчетливо несло силой.

— Вот мы и дошли до места, — неожиданно один из обычных гвардейцев скинул капюшон, показав благородное лицо с закрученными белыми усами.

Морган! Я сразу узнал морду с портретов, которые украшали половину домов в городе над нами. И чего это он прячется? Похоже, только я задался этим вопросом.

— Слава гранд-капитану! — рабы и пираты вокруг меня лишь слаженно заорали положенное приветствие. Вот же странные люди: знают, что их ждет, но до последнего держатся за традиции.

— Вы уже слышали, что из подземелья под моей горой никто не возвращался, — Морган продолжал, — так вот это ложь! Потери есть, и они огромны… В действительности выживает пара человек из сотни, зато… Они выживают. И становятся достаточно сильны, чтобы получить из моих рук плащ гвардейца!

Он замолчал, давая всем осмыслить сказанное, и о чудо. Толпа унылых смертников превратилась в жаждущее подробностей и дела многоголовое чудовище. Мне стало даже неуютно — вот это сила, в мгновение ока подчинить себе столько умов… А Морган тем временем рассказывал, что нас ждет. Как оказалось, в глубине скалы скрывалось древнее сокровище. По замыслу создателя этого места до него должен был добраться только тот, кто победит стража, но… Время шло, в скале появилась трещина, а вместе с ней и возможность просто пролезть мимо него. До самого сокровища так было не дойти, но камни и растения рядом с ним всего за год напитывались такой силой, что алхимики королевства могли за них душу продать.

— Но почему вы сами все не соберете? — один из смертников почувствовал свою полезность и даже осмелился задать вопрос.

— Вы же все видите стража? — Морган был не против ответить. — Так вот это драумол! Создание из прошлых эпох, которое нельзя победить. Он чувствует чистоту и проснется, стоит любому из нас оказаться рядом. Но вот на мелочь вроде вас ему плевать.

— Но разве есть непобедимые создания? Неужели даже вы не можете ничего с ним сделать? — раздался новый крик.

— Я же сказал, это драумол! Он питается кровью и душами своих противников. Так что пока у его врагов есть кровь или душа, он восстановится после любых ран, — на лице Моргана мелькнула кривая усмешка. — Даже король, окажись он тут, смог бы выжить, только если бы сумел уничтожить стража с одного удара.

По толпе пронесся удивленный вздох, а слово взял Мясник, который принялся объяснять детали. Что нас ждет и что делать.

— За расщелиной будет сеть туннелей. Ее прокопала колония скальных пауков, так что старайтесь не терять время, чтобы не попасть к ним в лапы. Зашли, собрали сто пучков травы или драгоценных камней, и тогда вы получите право вернуться. Они будут светиться от наполняющей их силы, так что не пропустите. Ничего же сложного?

Толпа заворчала.

— Вопросы? — Мясник обвел ее тяжелым взглядом.

— Почему нам не дадут оружие? — тут же раздался крик одного из самых тощих рабов.

Что-то знакомое… Я присмотрелся, и действительно передо мной был один из тех оборванцев, которых я невольно спас. Значит, они в итоге все равно попались — судьба.

— Вы хотите оружие? — на лице Мясника появилась недобрая улыбка. — Раньше мы уже делали подобную ошибку, выдавали мясу и мечи, и добрые брони. Ваша добыча в любом случае окупит любые затраты. Вот только…

— Мы не нападем на вас! Но нам нужны шансы выжить! — закричал еще один раб, и гвардейцы заржали. Даже Морган и Мясник позволили себе улыбки.

— Думаете, вы представляете для нас опасность? — краснобородый пират оскалился. — Дело вовсе не в этом! Просто оружие делает вас безрассудными. Вместо того, чтобы таиться и бегать от пауков, вы лезете в бой. И в итоге в тот год мы получили самую скромную добычу за целый век! Так что никакого оружия, если, конечно, вы сами не смогли его сохранить, — насмешливый взгляд остановился на мне. — Помните, вы не воины, вы крысы! Бегите, спасайте свои жизни! И не возвращайтесь без добычи!

Последняя фраза врезалась в уши словно удар хлыста, и я чуть не поддался общему порыву. Вся толпа мяса разом рванула к расщелине и, только оставшись один, я последовал вслед за ними. Возможно, и не стоило выделяться — Морган точно теперь запомнил мое лицо — но и быть частью стада совсем не хотелось. Стыдно и опасно.

Когда я проходил мимо драумола, то смог рассмотреть его во всех деталях. Вблизи он уже совсем не походил на статую. Я даже чувствовал его дыхание и удары сердца. Тук! Тук-тук! Тук! Словно удары огромного барабана, отбивающего ритм неизвестной песни, под которую смертники идут на бой. Неожиданно раздался треск… Огромная голова повернулась ко мне, глаза раскрылись и полыхнули красным. Сразу заметались мысли — неужели даже без чистоты он смог меня учуять? Из-за меча или из-за сердца?

Рука легла на меч, но взгляд гиганта лишь скользнул по мне. Драумол не заметил ничего странного и снова задремал, погружаясь в сон, а у меня в голове теперь раз за разом повторялись слова Моргана. Его не сможет победить никто, в ком есть кровь или душа… И когда драумол смотрел на меня, когда битва казалась неизбежной, я осознал, что не так уж он и непобедим. Те же мертвецы баронессы Софии. В них не было крови, в них не было души… Да, они не особо сильны, и вряд ли смогли бы навредить такому великану. Но если их собрать побольше? Если сделать кого-то посильнее?

— Думаю, так и есть. Создатель этого тайника готовил это место как хранилище для кого-то из нас. Тех, кто придет сюда с новыми сердцами и новой силой, — сердце нежити снова подало голос.

— И с тобой я бы смог его победить? — тихо спросил я. — Ты уверен, что достаточно силен для таких противников?

— Достаточно ли я силен? — сердце даже сбилось с мысли. — Конечно, да! Когда-то я был королем-личем, и мои армии могли повергнуть тысячи таких драумолов… Когда-то…

Сердце замолчало, задумавшись о чем-то своем, и больше не отвечало на мои вопросы. Король-лич, надо же: не знаю, что означает вторая часть титула, но первая уже звучит очень и очень солидно. Если, конечно, сердце не врет…

Я прошел сквозь трещину и оказался в проходе, проложенном скальными пауками. Прямо у входа уже лежало мертвое тело. Вряд ли монстры добрались только до одного из чужаков, да еще и следов не оставили — выходит, кто-то из рабов просто воспользовался ситуацией, чтобы свести счеты.

Надо быть еще осторожнее! Я отошел от центра прохода к краю, в тень, и двинулся дальше медленным крадущимся шагом. Я неплохо вижу в темноте, и если меня не услышат, то я точно первым замечу любого врага. Так и вышло. Группа из трех рабов ждала в засаде за первым же поворотом. Учитывая, что последним шел только я, ради кого они задержались, не вызывало сомнения.

— Может, не надо? — эти неудачники даже умудрялись переговариваться в засаде.

— Надо. Ты видел, как смотрел на него Мясник, когда говорил про спрятанное оружие? Я вот видел. А еще именно Мясник его к нам привел, неужели непонятно?

— Что непонятно? Что Мясник его поймал и знает про оружие?

— Конечно. И нам пригодится даже самый ржавый меч, который может быть у этого оборванца! Даже в паучьи сети лазать не придется, или ты не слышал, где лежит самая ценная добыча? Пауки ее прячут, а когда мы пытаемся до нее добраться и задеваем их паутину, приходят и сжирают!

— А почему не придется лезть к паукам?

— Ты идиот? Мы сядем с мечом здесь и просто зарежем первую же группу, что пойдет на выход. Я три года был младшим учеником в баронской страже, они ничто против меня.

Дальше слушать уже не имело смысла. Продолжая держаться стен и теней, я скользнул к любителям поболтать и не рисковать. Для атаки я выбрал первое движение весеннего стиля. Самое быстрое и легкое из известных мне — идеальное решение для тех, у кого нет защиты. Клинок пронзил первые два сердца — увы, тут проход сужался, и сразу всех было не достать. Пара секунд ушла на то, чтобы пройти сквозь мертвецов, и остальные воспользовались этим на полную.

Развернулись и побежали, оглашая пещеру криками.

— Не убивай!

— Только не меня! Не оставляй моих детей без отца!

Неожиданно любитель детей остановился, ухватившись за своего напарника. На скорости они рухнули на землю, покатились. Любитель оказался сверху, поймал второго в захват, а потом резко свернул шею и преданно уставился на меня.

— Я никогда не хотел быть с ними. Они угрожали мне. Мне пришлось, но теперь… Возьмите меня в слуги, я буду делать что угодно. Только бы вернуться домой, — кажется, он в этот момент даже верил в то, что говорил.

А вот я не верил тем, кто готов убивать просто так даже случайных товарищей. Меч сверкнул в полной темноте пещеры, и продолжающая что-то говорить голова поскакала по полу. Такие помощники мне точно были не нужны. Я прошел дальше и вернулся к теням и стенам. Раз уж я полез в это место за секретами пиратов, надо было двигаться и искать их. Вот только… Я не мог выкинуть из головы вспышку меча во время последней атаки. Во мне не было чистоты, во мне не было и никакой другой силы, но откуда же тогда она взялась? Ответа не было.

За следующие четыре часа я прошел несколько километров подземных коридоров. Чем дальше от входа, тем сложнее становился лабиринт. Иногда мне попадались растения со странной сверкающей аурой, иногда камни. Обычные серые, если рассмотреть их вблизи, но издалека они сверкали, словно усыпанные росой. Очевидно, что именно они и были нужны пиратам. Я собирал все, что попадалось, но хотелось большего.

Пару раз я встречался с другими группами рабов. Одна оказалась мертва и выглядела очень неприятно. Словно кто-то сделал копии людей из набитых мясом свиных кишок, а потом высосал из них весь сок. Вторая группа была цела. Четыре человека, двое из которых сжимали заточенные кости и смотрели безумными глазами. Я сам не стал на них нападать, им тоже хватило мозгов просто пройти мимо, так мы и разошлись.

И вот спереди опять раздался шум. Я уже хотел было свернуть в сторону — в последнее время помимо привычной тишины подземелья стало раздаваться и много шорохов, словно от топота тысяч хитиновых лапок. Пауки вышли на охоту, и идти в шумное место, куда они точно нагрянут, мне не хотелось.

— Я так и знал, это девушка! — до меня долетел громовой крик.

— Бледная кожа! Тебе не кажется, что кто-то только притворяется рабом? Ты! Признавайся, как тебя зовут!

В ответ донесся тихий писк, но я уже не сомневался, кого только что поймали. Тот странный оборванец с чистой кожей — значит, это девушка. Жалко, но здесь каждый сам за себя.

— А ну, стоять! — не успел я свернуть, как с противоположной стороны прохода появилась парочка пиратов. Их рты и глаза светились в темноте — какая-то способность? Похоже, именно благодаря ей они смогли меня заметить.

— Думал сбежать от нас? — мелкий пират довольно махал в воздухе кулаками. Правый один раз вспыхнул на пару мгновений, надо будет учесть.

— Какая удачная пещера, — длинный продолжал болтать. — Круговая. Уже четвертая группа заходит и не замечает, что им уже не сбежать.

— А это все благодаря брату Совуну. Он придумал не собирать, а есть местные растения. Глупцам сказали, что они нужны только алхимикам, и те развесили уши. Умные сразу поняли, что это прежде всего способ стать сильнее! Вот ответ на суть этого испытания.

— Вообще, любые ингредиенты должны обрабатывать алхимики, чтобы убрать из них скверну мира, — заметил я, глядя, как с другой стороны выходят еще трое, толкая перед собой ту самую оборванку. Если у нее и были спутники, то от них уже избавились.

— Немного скверны — ничто для сильной души, — длинный пират отмахнулся от моих слов. — Один из наших тоже про это болтал, и что? Они мертвы, а я жив! Вот и вся правда этого мира!

— Брат Совун, у новенького большой мешок. Мы сможем съесть его добычу и стать еще сильнее! — мелкий посмотрел на меня жадным взглядом.

Я бы предпочел не рисковать и как можно быстрее пройти это шумное место, но попавшие под влияние скверны пираты уже не способны были нормально мыслить. Их поглотила жадность и стремление к силе.

— Мы еще можем разойтись, — я все-таки предложил решить дело миром.

— Да никогда! — мелкий пират опять принялся размахивать руками, и правый кулак с каждым движением разгорался все сильнее. Парень почти не отличался от дикого зверя, но вот его старший, Совун, был другим. Его глаза сияли тусклее, чем у остальных.

— Хитрый человек, — сердце даже проснулось. — Использовал остальных, чтобы сделать из них свое оружие. А сам при этом смог удержаться на грани.

— Если в нем есть разум и одновременно зрение скверны, то он должен чувствовать опасность, — ответил я. — Может, еще и разойдемся.

— Хорошо, — Совун все-таки принял решение. — Есть в тебе что-то, парень. Дерзость, огонь. Ты напоминаешь мне меня самого, когда я был молодым. Так и быть, можешь идти, но больше не попадайся мне на пути.

Он все-таки выбрал осторожность и в то же время придумал оправдание для своих, чтобы те не восприняли его слова за слабость. Действительно хитрый.

— Пират! Помоги мне! — девушка, которую все еще удерживала другая троица, резко окликнула меня. Жалко ее, но всех людей не спасти.

— Мануэль! — она назвала меня по имени, и это было уже совсем другое дело.

— Я хочу выкупить у тебя эту рабыню, — я снова посмотрел на Совуна. Что самое обидное, я чувствовал, что он не против пойти мне навстречу, но в то же время, чтобы сохранить контроль над своими зверьми, ему нельзя показывать слабость. Может быть… — Я отдам тебе половину содержимого своего мешка. За это время я собрал больше сотни растений и трав, и вы получите шанс стать еще сильнее. Просто так. Что вам одна жизнь?

— Весь рюкзак! — рявкнул Совун под одобрительное уханье своей банды.

Ожидаемо. Просто так согласиться даже на самое щедрое предложение он не мог. Но для того я и предложил ему сначала только часть.

— Лови, — я кинул ему сумку с добычей. Жалко, но все же я пришел сюда не за набором для алхимии. Девушка с благородной кожей и знающая мое имя была важнее и интереснее.

Совун кивнул троице, и те с неохотой толкнули пленницу в мою сторону. Девушка тут же спряталась у меня за спиной. Каждый получил что хотел — теперь нам оставалось только разойтись… Раздался шелест маленьких лапок. Совсем рядом.

— Пауки! Потолок! — Совун окончательно забыл про меня. — Как раньше! Убивайте всех, никто не должен уйти и предупредить королеву!

Из темноты под потолком пещеры вниз скользнул первый восьмилапый хищник. Паук был размером с крупную собаку — он целился в голову мелкому пирату, но тот увернулся. Тварь тут же попыталась прыгнуть на него с пола, но мелкий снова разжег свой кулак и размозжил пауку голову с одного удара. Сразу стало понятно, как эти ребята выживают, и хорошо, что я не стал доводить с ними до драки.

— Тшшш… Тссс… Я чувствую проклятую кровь! Да, кровь, проклятую самой богиней! — странное шипение ударило по ушам, вот только кроме меня никто не обратил на это внимание.

Не слышат? Я бросил взгляд на сжавшуюся рядом девчонку — точно не слышат! Но почему слышу я? По спине побежали мурашки от нехорошего предчувствия. Моя прошлая встреча с паучихой, ее убийство, а теперь слова про какую-то богиню.

— Уходим! — я резко дернул бывшую пленницу за руку, отступая к стене.

На нас спрыгнули сразу два паука, но я на ходу разрубил их напополам. Больше не имело смысла скрывать силу, важно было только оказаться отсюда как можно дальше и как можно быстрее.

— Аккуратнее! — бывшая пленница освободила руку из моей хватки. — Чуть не оторвал!

Кажется, благодарность за спасение у нее если и была, то очень немного. Тратить время на споры было некогда — я взмахнул плоской стороной меча, оглушая девушку, и закинул ее за спину. Вот только мы все равно опоздали. Из-под потолка ударило несколько крупных сгустков паутины, запечатывая все выходы из туннеля, а потом прямо посреди зала спрыгнула огромная туша. Еще одна паучиха-гигант, и пусть у этой не было сердца и нароста-скелета над жвалами, слабее от этого она совсем не казалась. Наоборот, от нее так и разило опасностью и скверной.

На всю пещеру. Уровень дьес-идальго, не меньше.

— Умри! — мелкий пират прыгнул вперед, снова разжигая свой кулак.

Новая волна концентрированной скверны окутала паучиху, а потом вырвалась наружу, ускоряя процесс заражения в окруживших ее пиратах. Первым под удар попал мелкий.

— А-а-а-а-а! — он почти добежал до паучихи, но так и не смог ее коснуться. Его горящая за счет поглощенной скверны рука сгнила и отвалилась, а из обрубка хлынули потоки грязной черно-красной крови. Пират сделал шаг назад, а потом рухнул замертво.

— А-а-а-а-а! — к его недавнему крику присоединились и остальные. Когда волна скверны докатилась до них и коснулась изменившихся после местных трав глаз, те тоже сгнили и вытекли наружу.

Единственным, кто уцелел, был Совун. Он сделал шаг назад, пытаясь придумать хоть что-то, его губы шевельнулись, кажется, он хотел попросить о помощи. Но паучиха оказалась быстрее. Ее лапа мелькнула в воздухе и пронзила тело ушлого пирата от макушки до самого низа. Две половинки разлетелись в разные стороны, а паучиха закрутилась на месте. Она потеряла меня из виду, но я знал, что это ненадолго…

— Где ты, убийца⁈ Где ты, бурдюк с проклятой кровью⁈ Богиня обещала великую награду тем, кто убьет вора! Вора, что утащил у нее из рук такую ценную добычу! Ну же, выходи, и ты умрешь быстро!

— Кажется, ты — ценная добыча, вот уж не думал, — хмыкнул я в сторону сердца.

Несмотря на шутку, я был предельно собран и серьезен. У меня будет всего один шанс, чтобы выжить и победить, и я сделаю все, чтобы не упустить его.

— Вот ты где! — паучиха все-таки заметила меня и тут же прыгнула, собираясь подмять под свою тушу.

Почти как прошлая. Я был готов к этому! Меч рассек полетевшую перед паучихой паутину, я отбил удар лапой и приготовился вонзить клинок ей в голову. Место и момент были выбраны идеально. Седьмое движение — отражение удара и ответный выпад!

— Умри! — клинок даже пробил верхний слой хитина, но тут во все стороны ударила новая волна скверны. Меня захватило этим потоком, откинуло и впечатало в стену. Мощь была просто невероятной! Меня парализовало, а паучиха, медленно покачиваясь из стороны в сторону, приближалась. И каждый ее шаг только усиливал давление.

Во время сражения с прошлой паучихой в такой ситуации мне помог меч, но теперь он молчал, давая понять, что не делает два раза одно и то же. Мне нужно было спастись самому! И я пытался… Рука на клинке пошевелилась, плечо, голова, правая половина тела — все, чем я мог двигать под напором чистоты, шевелилось и тут. Но этого было мало!

— Еще! — заорал я. — Просыпайся! Если во мне есть древняя кровь, то сейчас самое время!

Ничего… Но мои же собственные слова навели меня на мысль. Я опустил руку на клинок ниже рукояти, а потом с силой провел, пуская себе кровь. Просыпайся! Паучиха была уже в метре, когда у меня внутри вспыхнуло яркое желтое пламя. Тело снова меня слушалось, и движения, к которым раньше нужно было готовиться, теперь получались сами собой.

Зимний стиль, седьмое движение — я заблокировал удар лапой. Потом отсек правое жвало, уходя в появившуюся слепую зону.

— Аш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — паучиха заорала, почувствовав, что будет дальше. — Пощади! Я покажу тебе…

Она не договорила, когда я довел новый удар до конца и пронзил ей голову.

— Аш-ш-ш-ш-ш! — она снова то ли заорала, то ли зашипела. Но вот умирать даже не подумала! Даже лишившись половины черепа, паучиха просто отпрыгнула назад, а потом, развернувшись на месте, рванула куда-то в глубь скалы. Паутина, которой она до этого перегородила проходы, разлетелась хрустальными осколками, когда обезумевшее от боли и страха тварь скверны врезалась в нее.

Я стоял на месте буквально одно мгновение, а потом… Подхватил лежавшую все это время без сознания девчонку, закинул на плечо и помчался вслед за паучихой. От меня не уйдешь!