Девять смертных грехов

Глава 14 Золото

Через два дня после нападения лысого десятника я заехал в городок Куэнка. До этого я специально держался подальше от обжитых мест, но тут, ближе к центру королевства, выбора уже не было. Справа от дороги начинался древний лес ла Серания, слева шли гораздо более людные земли Аль-Басит и Толайтоло. Да и снятое со стражников оружие надоело таскать. Доспехи я вовсе не взял: тяжелые и стали в них почти не было, а вот на мечи герцог Альба для своих воинов не поскупился. Каждый должен был стоить монет по тридцать.

— Сто пятьдесят золотых за все, — хмурый бородач в оружейном оценил вываленный десяток мечей гораздо дешевле, чем я думал.

Что ж, я не стал спорить, а просто сгреб мечи обратно и двинулся к выходу.

— Стой! — бородач неожиданно быстро перестал изображать, что ему все равно. — Тебе больше никто не даст. По рукоятям, да и просто по ковке видно, их делали для стражи — кто захочет с таким связываться? Или ты готов оставить их тут под свое имя и объяснять господину или друзьям мертвецов, как их оружие оказалось у тебя?

— Меня зовут Мануэль де Луна, — я повернулся к бородачу в ожидании продолжения.

— Четыреста, — выдавил тот после небольшой паузы. Я чувствовал, что он мог заплатить и больше — похоже, после появления нежити цены на чистую сталь подросли. Но я ведь изначально был согласен и на меньшее. Что ж, пусть мы оба останемся довольны этой сделкой.

Я снова скинул мечи на прилавок. Бородач снова их осмотрел, на этот раз чуть ли не пробуя каждый на зуб, потом кивнул, исчез на минуту под прилавком и вытащил пухлый кошель.

— Ровно четыреста, золотом, — он с грустью проводил свои деньги.

— Где тут отделение королевского банка? — спросил я.

— На соседней улице, но время нынче не спокойное, они сейчас работают только с особыми клиентами. Теми, кто хранит на счету не меньше тысячи золотых! — глаза бородача блеснули, когда он сообразил, что может вернуть часть денег. — Если хочешь, идальго, я могу положить деньги на счет за тебя. Всего десять процентов от суммы, и тебе не придется беспокоиться о бандитах и ворах.

— Ты разве забыл, сколько мечей я тебе принес и чьих? Думаешь, бандиты смогут доставить мне неприятности?

Я попрощался с удивленно замершим оружейником и отправился в банк. На входе в похожее на сундук с колоннами здание меня действительно задержали, но вот потом, стоило показать именной жетон клиента, отношение сразу изменилось. Еще бы, после острова пиратов на моем счете было сорок девять тысяч семьсот двадцать золотых. Чуть больше десяти тысяч я внес наличными, еще столько же принесла половина проданных трав из пещеры Моргана. Алхимики Валентии, осознав, что это даже не загадочные, а самые настоящие древние ингредиенты, чуть не передрались за них. Если бы они еще знали про готовые зелья, которые я оттуда вытащил… Но их я решил пока не показывать и оставить себе.

Еще у меня было три артефакта. Украшения, внутри которых чувствовалась чистота. Увы, когда мы с отцом отнесли их к ювелиру герцога, оказалось, что они не подходят никому из нас. Один браслет увеличивал физическую силу, но это имело смысл только для тех, у кого нет чистоты. Или кто не тренировался с мечом из серии восьми смертных грехов… Золотое кольцо должно было усилить кровь своего носителя, но работало только с представителями определенной фамилии. Сморщенный старик с гербом гильдии ювелиров на мантии не стал называть ее, но, судя по заблестевшим глазам, это точно был кто-то богатый. За это кольцо мы в итоге и выручили большую часть денег, пополнивших мой счет.

Последний артефакт, еще одно кольцо с треснувшим красным камнем в печатке, мы так и не продали. Старик уверял, что оно уже не работает и стоит сущие копейки, я же решил, что нет смысла тогда спешить со сделкой. Лучше еще раз все проверить в столице. Учитывая, что ювелир не пытался нас остановить, скорее всего, он не врал, но все же отдавать настоящий, пусть и сломанный, артефакт меньше чем за тысячу золотых совсем не хотелось. Я еще задумался, какая сила была в той зеленой короне, что досталась Пауле, но вряд ли я когда-то это узнаю. Да и чего жалеть о подарке.

В тот раз, закончив с подведением итогов, я на мгновение замер, осознав, какое богатство попало мне в руки. Я хотел сразу отдать половину отцу, но тот отказался, напомнив про добычу из Пескадо. Для баронства пиратских сундуков хватало с головой, так что мое золото оставалось только моим в полном объеме.

— С учетом последнего взноса сумма на вашем счете становится больше пятидесяти тысяч, — банковский служащий с кудряшками на висках, чем-то напоминающий отца Антония, вежливо поклонился. — Позвольте заменить ваш именной жетон на новый, из небесного металла.

Золотая пластина на столе исчезла в маленькой ладошке, а вместо нее появилась новая. Темно-синяя. Я коснулся ее и почувствовал неутихающий жар далеких звезд. Если золотой жетон был коллекционным артефактом, позволяющим создать связь с центральным слитком банка для проверки клиентов — уже редкая вещь — то в новом жетоне точно чувствовалось что-то большее. Мне бы учителя, который в этом разбирается… Впрочем, может, в Примере кто-то такой и найдется.

— Приятно иметь с вами дело, — я попрощался со служащим.

— Приятно, что вы доверяете нам свои деньги. И не забывайте про кредитную линию, которая для вас теперь открыта… — я кивнул в ответ на пожелание взять в долг в десять раз больше денег, чем у меня было.

Может пригодиться, но рискованно. Интересно, многие ли соглашаются, а потом в случае малейших проблем теряют на процентах сначала все свое состояние, а потом и залог? Я покачал головой и вышел из банка. В соседний переулок тут же поспешили зайти два молодых парня в поношенной одежде. Бородатый оружейник не соврал, в Куэнке на самом деле оказалось достаточно желающих разжиться чужими деньгами. И меня уже заметили. Правда, оставался вопрос, сообразит ли глава гильдии Ночной сестры, что я не забирал, а, наоборот, положил деньги на счет. Впрочем, если не сообразит, я не расстроюсь.

Рука скользнула вниз и коснулась древнего меча, подаренного принцессой Луисой. В нем уже осталось меньше половины от изначально заложенной чистоты, и, наверно, стоило его перезарядить, но… Мне нравилось касаться силы принцессы Астурийской, а еще она как будто подсказывала, к чему стоит стремиться.

Возможно, что-то недоброе отразилось на моем лице, и бандиты все же решили не рисковать. Я спокойно прошел по всей Кэнке, заночевал и даже выехал на следующий день, так и не встретив никого из них… И вот только тогда неприятности решили, что хватит мне прохлаждаться. Утреннее солнце еще било в глаза снизу-вверх, деревья леса ла Серания нависали справа, когда к стрекоту насекомых и перекличке птиц добавился человеческий голос.

— Помогите! — кричала женщина.

Я спокойно ехал дальше по дороге. Мимо наваленного на границе леса бурелома, где, похоже, у бандитов был организован наблюдательный пункт. Любой стражник нашей семьи не прошел бы мимо столь неубедительной засеки… Мы с Костлявым проехали поворот и как раз успели к новому крику, словно спешащему дополнить открывшуюся взгляду картину. Карета, рядом с ней на земле лежали несколько тел. Грязные, с заточенными кольями вместо оружия — как и ожидалось, бандиты против стражников оказались бесполезны. Те их заметили, встретили, а потом технично и методично отправили на тот свет.

— Хорошая работа, — я показал большой палец усатому ветерану, который как раз натаскивал новичка на последнем охотнике за удачей.

— Спасите! — заорал тот и через мгновение рухнул с рассеченным горлом.

Слишком кровавое движение для добивающего удара, вот только эти двое явно практиковали осенний стиль. Самый начальный уровень, но общей сути они следовали верно. Максимум боли, крови и страданий — именно они формируют рисунок боя для последователей этого направления. В них заключается их сила и путь к победе.

— Ты с ними⁈ — молодой стражник впал в раж настолько, что направил меч на меня.

Я лишь поднял бровь. Он был слишком далеко для атаки и пока не перешел грань настолько, чтобы мне пришлось отвечать.

— А ну замолчи! — усатый ветеран, к счастью, оказался действительно опытнее своего младшего напарника. Мгновенно врезал ему по загривку, вразумляя и заставляя опустить клинок. — Простите его, молодой идальго. Мой ученик Гур слишком неопытен и не может до конца контролировать осенний стиль, он поглощает не только его врагов, но и его самого.

— Меня зовут Мануэль де Луна, — представился я, принимая извинения.

— Спасибо, молодой идальго. Вы порадовали старика Бен-Циона, не став наказывать его глупого ученика, — усатый довольно закивал.

В этот момент занавески кареты разошлись, и из-за них показалось молодое бледное личико.

— С кем вы говорите, Бен? Вы уже закончили? — я узнал голос, который до этого оглашал округу.

— Молодой идальго? — из соседнего окна показалось еще одно лицо. — Надеюсь, мы не доставили вам неприятностей.

Так я познакомился с баронессой Валери из Тьюира. Уже пожилая дама лет тридцати пяти, на которые, впрочем, она совершенно не выглядела, баронесса вместе с громогласной служанкой, кучером и двумя верными стражниками ехала в столицу королевства, чтобы забрать тело своего мужа. Барон Тьюир, хоть и был по рождению франком, предпочел продать свой меч королю ишпани и верно служил в одном из наемных полков, возвращаясь домой лишь на пару месяцев в году.

Я было собрался ехать дальше один, но баронесса так много и увлеченно рассказывала о столичной жизни, что я не удержался. Такие подробности о городе, где мне скоро предстояло жить, точно стоили задержки. И я легко согласился составить компанию этому небольшому отряду. Так помимо столичных сплетен я услышал о проводимых королем учениях, о крупных сражениях с нежитью. Одно прошло на севере королевства, а другое прямо рядом со столицей. Баронесса просветила меня о ценах, которые безбожно выросли после того, как король начал собирать вассалов, а заодно как бы между делом выспросила и все о моих приключениях.

— Идальго Мануэль, а вы не хотите остановиться у нас? — после того как служанка баронессы услышала о моем знакомстве с Луисой, мой авторитет в ее глазах взлетел до небес. Молодая девчонка, она ходила за мной хвостиком во время каждой остановки, трясла толстыми желтыми косичками и периодически просила потрогать меч с чистотой самой принцессы Астурийской.

Я в ответ грозно хмурил брови, баронесса хихикала, Бен с Гуром закатывали глаза. Все были довольны.

— Агата, хватит, — баронесса делала вид, что гневается. — Ты же слышала, что молодому идальго надо поступать в Примеру. Зачем ему тратить время, чтобы болтать с нами? Или кушать вкусную тушеную свинину, которую наша повариха Ракель готовит лучше всех по эту сторону Великого океана?

Я чуть не рассмеялся. В этом была вся баронесса Валери — ничего не говорила прямо, но в то же время ее доброту невозможно было не заметить.

— Ваше предложение покорило мое сердце, — я прикинул, сколько нам еще ехать. — Мне кажется, что на месте мы окажемся за день до официального приема, так что, если вы поделитесь со мной кровом и той самой чудесной свининой, я буду только безмерно благодарен.

— Вот! Видишь, какой вежливый мальчик? Ах, если бы все ишпани были такими, — радостно и одновременно грустно всплеснула руками баронесса.

Так мы и ехали вместе оставшуюся неделю до столицы. Днем болтали, по вечерам занимались тренировками. Бен натаскивал Гура, вбивая ему в мышечную память движения осеннего стиля, я раскрывал сознание и сливался с голубой королевской лилией. Баронесса же с Агатой садились чуть в сторонке и наблюдали. Это удивительно, но им на самом деле было интересно следить за нами, и я порой даже отвлекался, слушая их разговоры.

— А почему Ману замирает, не доведя удар до конца? — спросила Агата.

— Это зимний стиль меча, — иногда мне начинало казаться, что старая баронесса знает вообще все на свете. — Мой муж обучал стражу осеннему, но этот малыш может немного больше… Присмотрись, его клинок замирает на месте, но воздух вокруг него колышется, словно над пламенем костра.

— И что это значит?

— Это значит, что он собрал силу удара и смог удержать в мече. Она не исчезла, она прямо в нем, и это, конечно, невероятно. Если бы сейчас кто-то коснулся его клинка, то эта сила вырвалась бы наружу и рассекла глупца на части.

Гур, который до этого бросал взгляды, то на Агату, то на меня, тут же отвернулся и растерянно почесал лохмы на затылке. Смешной он… И вся эта компания. Было в каждом из них что-то наивное и домашнее, словно рано им еще было выходить в жестокий внешний мир.

Я отпустил собранную силу и погрузился в новое движение, доводя его до автоматизма. Удар за ударом. Мое тело впитало в себя мощь клинка восьми смертных грехов и стало сильнее. Сильнее и в то же время неправильнее, нарушив природный баланс. И вот сейчас, сливаясь с голубой королевской лилией, я этот баланс восстанавливал. Вчера закончил с левой рукой, до этого были тело и ноги, а сегодня у меня почти получилось погрузиться в новую силу целиком. С головой… Осталось совсем немного… Уверен, уже завтра я смогу довести тренировки до конца, и тогда по словам сердца нежити мне должна будет открыться сила моей крови. И чистота.

А еще завтра мы прибываем в столицу. Давно я не ждал рассвета с таким нетерпением.

Баронесса звала меня присоединиться к ним с Агатой в карете, и это было бы разумным решением, учитывая мои неприятности с Давидом Асторга. Вот только мне так хотелось увидеть столицу королевства своими глазами… И вот мы поднялись на очередной крупный холм, и впереди раскинулось черное море. Дома, дома и еще раз дома… А между ними дороги, словно сложнейшая паутина, по которой, плевав на здравый смысл, маршировали тысячи муравьев. Горожане, идальго — все куда-то ехали по своим делам, и им не было никакого дела даже до того, что солнце еще не показалось.

Серо-черный бесконечно бегущий город. Я ждал чего-то величественного, как замок Моргана или дворец герцога Альба, только гораздо масштабнее, а увидел что-то больше похожее на порт. Та же суета и движение без остановки.

— Подожди, — занавеска в карете отодвинулась в сторону, и в окошке показалось лицо баронессы. Та почему-то хитро улыбалась. Поняла, о чем я думаю?

— Чего ждать?

— Просто подожди…

Она не договорила, потому что в этот момент из-за края горизонта показалось солнце и его робкие первые лучи начали отражаться от крыш домов. А еще от множества натертых до блеска щитов, расположенных на стенах. Это было безумно дорого, но оно того стоило. Свет разом окутал весь город — и сверху, и пробившись даже на самые узкие и забитые улицы. Серость исчезла без следа, черные дома оказались на самом деле белыми, а движение жителей напоминало не муравейник, а ток крови и удары сердца.

— Красиво, — вырвалось у меня.

— Однажды король франков придумал называть себя королем-солнцем, — у баронессы Тьюира, как всегда, нашлась история, подходящая под ситуацию. — Ваш король услышал об этом, обиделся, но решил ответить не словом, а делом. Он был молод, Филипп Четвертый, и еще не получил прозвище Великий, но в нем оказалось достаточно силы воли, чтобы довести дело до конца. Именно при нем придумали и установили систему световых щитов, из-за которой столицу часто называют городом солнца.

— Чистота в небе и на земле, — я вспомнил девиз, выбитый на стене крепости Мантуя, сердца столицы. Отец рассказывал про него всего раз, но эти слова намертво засели в голове.

А солнечная волна все еще бежала по столице. Сначала ожили окраины, потом свет добрался до внутреннего города, где некоторые поместья грандов вспыхнули как самые настоящие костры, и наконец… Солнце коснулось стен королевского замка. Раньше я думал, что белые крепости Моргана и Альба смотрелись величественно. Глупости. Именно королевский дворец с его древними, черными от времени камнями на фоне сверкающего золотого города казался воплощением самой вечности.

— Аж мурашки по коже, — баронесса сказала то, что было и у меня самого на душе.

Все оставшееся время мы молчали. И первые полдня, пока ехали до стен города, и еще половину, пока добирались до поместья Тьюира сквозь уличные толпы. Утром казалось, что тут дороги всего ничего, но в итоге мы смогли слезть на землю только под вечер, когда солнце уже село. Я даже ничего особо и не разглядел, когда мы остановились. Встретившие нас слуги воткнули в ворота лишь один факел, но вот с кухни уже неслись чарующие ароматы. Насчет божественного жаркого баронесса точно не обманула.

Я уже представил, как смогу перекусить, а потом заняться тренировкой, чтобы довести усвоение голубой лилии до конца, но тут… Едва мы закрыли за собой ворота, как я почувствовал за ними движение чужой силы. Черные недобрые намерения.

— Атака! Защищай баронессу! — крикнул я Бену, и в тот же момент толстенные дубовые створки снесло и бросило прямо на нас.

Карету размазало, словно великан наступил на детскую игрушку. Лошадям повезло, их потянуло и повалило на землю, но вроде бы никто не пострадал. Ну, а мы сами… Бен выхватил меч и встал перед баронессой. Та вскинул руки и призвала чистоту, защитив не только себя со стражником, но и нас с Агатой. Вот только это был максимум, что она могла себе позволить. Руки Валери безжизненно обвисли, и из носа потекла тяжелая темная капля крови.

— Госпожа! — Агата бросилась к баронессе, помогая ей не упасть.

Я стоял на месте, ожидая следующего хода от нападающих, и они не стали таиться. Не прошло и пары мгновений, как в проходе появилась банда оборванцев с рисунком лысого волка на правом плече у каждого. Во главе чужаков стоял здоровяк с тремя красными шрамами через все лицо.

— Одна из городских банд, — тихо предупредил меня Бен-Цион, — Ничего серьезного, с чем бы я не справился. Но вот их командир — по ощущениям он близок к уровню дьес-идальго.

— В столице даже самые позорные оборванцы вызывают уважение, — ответил я. Уже во весь голос.

— Как ты нас назвал? Оборванцами? Позорными? — один из бандитов хотел было рвануть ко мне, но главарь удержал его одним словом.

— Стой, — он поднял руку и смерил меня взглядом. — Идальго? Ты не из Тьюира, нам с тобой нечего делить, так что можешь идти. А вот вам, госпожа Валери, придется ответить за долги вашего мужа.

— Долги перед бандитами⁈

— Личность кредитора не так важна, как и то, кого он привлек, чтобы получить свое, — здоровяк бросил баронессе свиток с подписью мужа, и той оказалось нечего возразить. Значит барона Тьира действительно брал в долг, и судя по бледности Валери немало.

— Я смогу собрать эту сумму в течение месяца, — баронесса опустила взгляд.

— Мой заказчик не хочет ждать. Но его устроит ваше поместье. Одна подпись, и мы уйдем.

— Оно стоит в десять раз дороже! — Валери вспыхнула.

— Тогда вам стоило позаботиться о долге раньше, — амбал пожал плечами. — Впрочем, если вы умрете, то с учетом расписки, думаю, мы сможем получить свое даже без вас.

Чужая чистота окутала поместье, лишая всех, кто слабее, возможности шевелиться.

— Тебе стоило уйти, пока была такая возможность, — бандит, который до этого уже пытался добраться до меня, воспользовался моментом и подскочил вплотную.

— Тебе стоило поменьше верить в чистоту своего командира, — я ухватил его за грудь и дернул на себя. Меч пронзил сердце, но со стороны казалось, что мы все так же мирно болтаем.

Бой продолжался.

— Ты силен, — Бен-Цион стряхнул чужую чистоту и встретил тяжелый взгляд главаря бандитов. — Но в сражении один на один не так важно, сколько бойцов ты сможешь прикрыть. Все решит только сила меча.

— С чего ты взял, что неважно? — амбал остановился, не доходя до усатого стражника. — Убейте его.

И оборванцы тут же бросились вперед. Я чувствовал их страх. Они боялись Бена, но свой главарь и кто-то еще и вовсе приводили их в ужас. Первые бандиты добежали до стражника. Два взмаха — руки с мечами полетели в стороны, а сами неудачники закружились на месте, заливая все кровью. Действительно, Бен Цион умел пользоваться осенним стилем. Кровь, боль — он нарушил чужой рисунок боя, но ненадолго. Врагов было слишком много. Они оттерли в сторону Гура, навалились на самого Бена…

Я почувствовал исходящую от главаря бандитов угрозу — он решил атаковать. Меч взвился в воздух, пробил спину своего же оборванца и должен был пронзить грудь Бену, но я успел.

— Ты все же решил умереть? — здоровяк отступил на шаг, а шрамы на лице скривились вместе с губами. — Не знаю, как ты до сих пор не сдох без чистоты, но на этом все.

Он махнул в мою сторону, и сразу несколько человек попытались меня парализовать. Еще пара бросились в ноги, а сам главарь взмахнул мечом, целясь в шею. Это было даже опасно, но я не отступил… Как оказалось, этой малости — опасности и готовности смотреть ей в лицо — мне и не хватало для прорыва. Сила голубой лилии наполнила тело и смешалось с красным огнем силы меча.

— У него глаза стали фиолетовыми! — заорал кто-то из бандитов.

Мне было плевать. Как там сказало сердце нежити? Мой собственный прием, режим берсерка льда и пламени. Теперь я сделал его частью себя и мог использовать в любой момент. Сила в чем-то похожая на силу грааля. Я сделал шаг вперед, пропуская меч главаря чуть в стороне. Действительно, когда твое тело и разум едины, когда ты чувствуешь чужие намерения, это совсем несложно.

— Оружие прошло сквозь него! — бандиты почему-то совсем не оценили мое мастерство.

— Это же… — кого-то осенило.

— Это грааль! У него есть сила грааля!

Логичный, но совершенно неверный вывод. В глазах здоровяка мелькнул ужас, сейчас я мог снести ему голову одним ударом, но… Разве это лучший выход из ситуации? Я все-таки взмахнул мечом, но в последний момент повернул лезвие плашмя, всего лишь оглушая противника.

— На колени, — я провел мечом вокруг себя, и вся банда разом рухнула на землю.

— Идальго Мануэль… — начал было Бен Цион, но я остановил его. Еще ничего не было кончено.

— Теперь ты! — я поднял меч, указывая им в центр выбитых ворот. — Я чувствую тебя, так что хватит прятаться.

— Действительно, пора поговорить серьезно. Тем более, что ты сломал мою игрушку, — из теней посреди ворот показался незнакомый молодой парень. Толстый как шар, с коротким ежиком белых волос. Он смотрел на меня, на тела и кровь вокруг с явственной скукой, а за его спиной стояли два гвардейца. На плечах символ семьи Асторга, а в груди пышущие жаром граали.

Карлос Асторга развлекался. Ему говорили, что тренировки и рост силы горячат кровь — вранье. Его кровь горела только когда он управлял чужими судьбами. Загнать в угол, заставить склонить спину, продать себя за деньги или чистоту — что могло быть прекраснее? На восемнадцать лет он попросил у отца подарить ему банду в столице, и вот опытный наемник начал собирать шакалов под его знамя. Карлос выбрал в качестве герба лысого волка, воплощение новой силы нежити, которая пугала даже короля.

Всего за несколько месяцев его банда заявила о себе и подмяла один из районов на границе внешнего города. Пришлось, конечно, помочь. Где-то привлечь гвардейцев семьи, где-то купить нужного человека, но Карлосу нравился процесс. Нравилось, как растет его власть над людьми. А потом подвернулся барон, который просил деньги для своего господина… Карлос с радостью одолжил немаленькую сумму, уже представляя, что его сети стали еще шире. Вот только барон неудачно умер.

Карлос чуть не забыл про него, сами по себе деньги его совсем не волновали. К счастью, Барк, поставленный во главе банды наемник, выяснил, что скоро за трупом барона должна приехать его вдова. И молодой Асторга решил, что игру можно продолжить и с ней. Кто бы знал, что баронесса так подготовится. Нашла наемника с силой грааля, который даже сумел скрыть ее от посторонних взглядов — Карлос оценил изящество хода. Сколько страха и ужаса было в глазах его бандитов, когда те осознали, что попали в ловушку. Впрочем, мастерство неизвестного воина ничего не изменит. Асторга всегда получают свое.

Так или иначе. На губах Карлоса появилась насмешливая ухмылка.