Детективное агентство по особо не важным делам

Глава 4

Утром Ладжи отправился уже в городской архив. Там до полудня он перебирал подшивки, лишь изредка натыкаясь на древние статьи, в которых и то часть информации была закрашена.

«Когти» — военный спецотряд, спасающий мир. ...бойцы отряда «Когти» выполнили успешное спасение группы эльфийских граждан, находившихся в зоне конфликта у...

Военные герои! История возмездия. ...бойцы «Когтей» успешно пленили диктатора и освободили сотни людей из рабства...

Операция «Спасение»: «Когти» снова на передовой. Военные спецотряды провели дерзкую операцию по спасению похищенных гражданских лиц, находившихся в зоне боевых действий...

«Когти» — отряд возмездия. В ситуации кризиса и опасности пустыни Доминиона «Когти» демонстрируют свою отвагу и преданность делу. Операции по ликвидации агрессивно настроенных лиц — их повседневная рутина.

Ладжи снова и снова находил подобные упоминания. Статей было много, но все их объединяло одно. Все, что могло бы хоть косвенно указать на личности «когтей», было либо затерто, либо полностью вырезано. Пообщавшись с главой архива, молодой человек выяснил лишь, что правки были сделаны крайне высокопоставленными чиновниками. В блокноте добавилась еще запись.

Ладжи отправился к своему начальнику. Требовалось попасть в архив военных или как минимум получить от них разъяснения. Шеф встретил его вполне доброжелательно:

— Здравствуй, Ладжи. Проходи. Садись. Чем порадуешь?

Ладжи уже перестал вестись на эту доброжелательность шефа и остался стоять перед начальством практически по стойке смирно:

— Шеф Кронли, расследование привело меня к военным. Мне требуется сделать запрос и получить информацию о неком военном подразделении «Когти». Вы могл...

Начальник резко встал:

— Нет! О «Когтях» вслух не говори. К военным не смей обращаться. Ищи другой способ дать ответ сэру Маросовски. Ты должен...

— Я превосходно знаю, что должен делать. Остановить убийцу шести разумных, который сейчас разгуливает где-то на свободе.

Шеф строго отрезал:

— Ты мне поговори! Что ты должен — так это выполнять мои приказы, потом служить законопослушным уважаемым гражданам Олимп-торна. Все остальное лишь когда я разрешу.

Ладжи позволил себе улыбнуться. Он уже слышал эти слова. Что-то идет не так, шеф злится и начинает требовать беспрекословного подчинения. Только дела налаживаются — шеф снова доброжелателен. Оттого молодой детектив и не очень-то верил в эту эмоциональность своего начальника. Уж слишком она яркая и изменчивая. Меж тем Кронли чрезвычайно резко спросил:

— Отвечай четко и по делу. Ты знаешь, что произошло в квартире сэра Грамилиса?

— Условно да. Неизвестный убийца, вероятнее всего, некий «Коготь». Требуется консультация у военных. Использовал убитую Тимто для сбора информации. Когда в ней отпала необходимость, от нее избавились. После он проник в жилье сэра Грамилиса. Совершил убийства с имитацией действия под... Психоз одного из орков. Захлопнул дверь в квартиру и покинул этаж двумя возможными путями. Прыжок из окна или служебная лестница. Про уязвимость служебных помещений во всех строениях Олимп-торна я уже упоминал в других своих раскрытых делах.

— Как именно убийца проник в квартиру сэра Грамилиса?

— Через открытую дверь балкона. Вероятно, сэр Грамилис хотел создать себе приток свежего воздуха ночью.

— Он жил на пятидесятом этаже! Как на его балконе мог появиться убийца, если у сэра Грамилиса стояли защиты от возможности спуститься сверху или залезть снизу?

Ладжи напомнил о причине своего прихода:

— Если желаете более точной информации, помогите поговорить с военными. Мне необходимо знать, кто такие «Когти».

Шеф сел в свое кресло.

— «Когти» не случайно стали запретной информацией. Я участвовать в этом не буду и тебе не советую. История это очень старая и крайне гнилая. Хочешь попытать счастья и свернуть шею — действуй без моего благословения. Ступай к Маросовски. Доложись ему. Может, он поможет. А может, прикажет тебе забыть это название.

Вдруг начальник как-то иначе посмотрел на него, да и в общем Ладжи показалось, что сейчас тот говорит как-то честнее обычного:

— Ладжи, по-дружески прошу. Если дело связано с «Когтями», бросай его. По-быстрому напиши любые бумаги. Я подпишу. Подпишу, даже если там будет указано, что Грамилиса тараканы загрызли.

Ладжи упрямо заявил:

— По городу разгуливает убийца, и его необходимо остановить. Я буду действовать до конца! Справедливость превыше всего.

Детектив не стал ждать слов руководителя и покинул участок. Позвонил узнать, где председатель. Поехал к Маросовски, который встречу назначил в одном из ресторанов. Ладжи прибыл туда. Показал значок, и официант быстро проводил его в одно из индивидуальных помещений. Там уже был накрыт стол, и председатель его приветствовал:

— Здравствуйте, детектив. Садитесь. Полагаю, вы пришли ко мне с ответами. Ваша исполнительность и скорость заслуживают отдельной похвалы.

Ладжи сел и жестом дал понять официанту, что ничего заказывать не станет, затем обратился уже к собеседнику:

— Здравствуйте. Я могу ответить на ваш вопрос, как некто смог незамеченным убить кого-либо в Олимп-торне и скрыться без следа. Однако, если вы желаете наказать убийцу, мне требуется помощь. Нужна от военных информация о «Когтях». Мой начальник отказался помогать...

На слове «Когти» Маросовски немного подавился и, откашлявшись, уточнил:

— Те самые «Когти»? Отряд бойцов-монстров?

— Да? Наверное… То, что это бойцы-монстры, ранее информации не находил.

Председатель отложил в сторону столовый прибор и строго проговорил:

— Сделаем так, детектив. Расскажите все, что знаете про проникновение в квартиру Грамилиса и уязвимость систем безопасности. А я решу, какой сделать следующий шаг.

Ладжи уже понимал, куда все идет. Он вздохнул и рассказал о прыжке и о том, как были найдены следы. Маросовски его дослушал и уточнил:

— Рок сам вам сказал о прыжке?

— Да.

Ладжи несколько не понравилось это уточнение. Председатель сидел молча и думал. В размышлениях он пару раз отпил явно не самый дешевый виски из бокала и заключил:

— Значит, так. Езжай в Майдж-сити и поймай мне одно любое местное отребье. Желательно более-менее опасного вида. Желательно, чтоб своим внешним видом пугал людей со страниц газет. На него заведешь дело и закроешь. Так мы успокоим жителей Олимп-торна. В деле упомянешь о новом способе вскрытия замков, который подозреваемый держит в секрете.

Ладжи решительно возразил:

— Я не имею права назначить виноватым первого попавшегося мне разумного.

Председатель очень властно стал давить на детектива:

— Молодой человек, вы не в той ситуации, чтобы спорить! Либо делай как я говорю... Либо уже сегодня можешь искать другую работу! Сейчас ты поступаешь, как я скажу. А потом… Через десять, а лучше пятнадцать дней ты продолжишь расследование.

Председатель протянул руку Ладжи:

— Договор, детектив?

Ладжи встал и не подумал пожать руку:

— Вы просили найти способ проникновения, я его нашел. Начальник охраны Олимп-торна знает подробности. Что касается договора... Я намерен поймать настоящего преступника, даже если вы не желаете мне помогать.

— Мальчик. Я пытаюсь тебе помочь. Такие, как ты, невероятно важны для полиции, и нельзя допустить, чтобы тебя нашли с дыркой во лбу.

Ладжи спокойно завершил разговор:

— Дело все еще открыто. Позвольте откланяться для поиска убийцы.

Ладжи вышел из ресторана, сел в машину и серьезно задумался. Нужно было выбрать друга, который может помочь. Стоило начать с магната Китрома, которому он в свое время вернул коллекцию похищенных картин. От обиженной любовницы, которой не понравились дорогущие подаренные украшения. Точнее, что их мало подарили.

Ладжи позвонил гному и спросил, могут ли они встретиться. Недолгий диалог — и Китром пригласил посетить его офис. Через тридцать минут милая секретарша провела детектива в кабинет своего начальника. Гном вышел из-за стола, пожал руку, похлопал по куртке:

— Смотрю, носите курточку?

Ладжи с уважением провел по коже:

— Как я могу отказаться от такой брони. Я помню, как вы говорили, что ее мало какое стрелковое оружие пробьет. Правда, пока испытать не довелось.

Гном строго и наставительно заявил:

— Да и не стоит проверять. Пуля, может, и не пробьет мифриловую подкладочку. Вот только костям от этого легче не будет.

Китром указал на пару кресел и небольшой столик с напитками:

— Сядем, посидим.

Только они сели и гном и детектив налили себе сока, Ладжи начал разговор о деле:

— Я пришел в поисках помощи.

— Говори, человек. Посмотрим, могу ли я помочь.

— Мне надо поговорить с военными об одном не самом приятном вопросе, да вот только нет у меня среди них знакомых. Вопрос об отряде бойцов «Когти».

Гном отставил сок, взял виски, плюхнул в новый бокал и выпил залпом:

— Ох и просьбы у тебя, парень.

Китром чуть помолчал:

— Это очень старая история, и не стоит ее вспоминать. Там было слишком много крови и предательств. И главное, грязи…

Ладжи позволил себе раскрыть немного детали дела:

— Все говорят подобное. А у меня в деле все выходит так, будто по улицам города расхаживает живой «коготь» и убивает разумных.

— Всегда так было. «Когти» — это не спецотряд нашего государства или какого-либо другого. Это отдельная армия, которая была против всего мира. Путешествовала по материкам и убивала всех, кто, по их мнению, больше вредил миру, чем пользы приносил. Сейчас все давно хотят верить, что все — этим монстрам пришел конец. Потому никто и не хочет касаться подобного. Словно боясь, что лишнее упоминание пробудит забытого монстра. Одно я могу сказать точно. «Когти» не были безумными маньяками. Раз кто-то был убит, значит, заслужил.

Ладжи глотнул сока:

— Сомневаюсь я, что молодая дриада Тимто заслужила смерти.

Китром сказал голосом, полным мудрости:

— Ладжи, если у вас нет личных мотивов, бросьте это дело. А если пойдете до конца, то... Обратитесь ко мне. Я могу помочь с хорошим подходящим оружием. Я могу помочь с серебряными пулями.

Ладжи бросил взгляд на свой «Пустынный орел»:

— За пули спасибо. Такое мне необходимо. Вот только сейчас оружие не решит всех проблем. Преступника требуется наказать по закону, а не расстрелять. Только так может торжествовать справедливость.

Китром ухмыльнулся:

— Все веришь в честь и справедливость? Мой номер у тебя имеется, детектив. Коли жив останешься, еще увидимся. А пока прими добрый совет. Повесь на пояс серебряный ножик. Может помочь.

Так прошло еще несколько встреч. Всегда одно и то же. Те, кого Ладжи считал сильными мира сего, поспешно отказывались даже касаться данной темы и советовали отказаться детективу. Оставалась еще пара мест, куда можно было обратиться, вот только пока их использовать не хотелось. Так Ладжи и ездил по городу из края в край.

Тут взгляд детектива зацепил номер машины. Светофор не спешил порадовать зеленым сигналом. Ладжи достал блокнот и поспешил проверить свои записи. Недолгий поиск. За ним стояла машина Грамилиса, вот только кто мог быть за рулем? Ладжи присмотрелся к зеркалу и увидел, что в машине позади некто в маске. Светофор мигнул, готовясь переключиться. В машине позади мелькнули очертания огнестрела. Загорелся зеленый. Ладжи взял в руки рацию и вызвал диспечера:

— База...

Закончить он не успел. Водитель позади вжал газ, на одном чутье Ладжи тоже вдавил педаль и вывернул руль. Неизвестный успел выставить руку в окно автомобиля и открыл огонь на поражение по машине детектива. Пули разбили стекла, часть отрикошетила от металла Dodge. Ладжи опустил голову пониже, прикрывая ее руками. Пара пуль попала в плечо, и боль разлилась по телу парня. Звуки выстрелов стихли. Ладжи бросил взгляд на свое плечо, куртка выдержала, хотя рука явно было не в порядке. Детектив повернул голову и увидел, как стрелок закончил перезаряжать свое оружие. Ладжи вдавил педаль газа в пол и сорвался с места, перестрелка в людном месте не в его стиле. Неизвестный рванул в погоню. Ладжи по рации вызвал базу и получил крайне неприятный ответ:

— Непосредственно поблизости экипажей нет.

Ладжи, тяжко вздохнув, назвал место на окраине, где, по его мнению, было подходящее место для засады. В этот момент еще несколько пуль срикошетили от обшивки автомобиля. Тут детектив от всей души мысленно поблагодарил знакомого механика, что убедил его хотя бы частично бронировать автомобиль. Себе же детектив пообещал бронировать весь «додж», если выживет.

Полдень, город в шоке от зловещего рева двигателей с аккомпанементом из звуков выстрелов. По улицам мчались два сильно отличающихся друг от друга автомобиля — Dodge, громко рычащий мотором, и блестящий черный Maybach, стремительно преследовавший его. Ладжи недаром имел права, он в свое время немало часов провел на полигоне, оттачивая экстремальное вождение. Сейчас детектив, как никогда, был сконцентрирован на дороге. Маневры между машинами, резкие повороты, то и дело звук мотора и выстрелы заглушал визг колес, что с дымом вгрызались в дорогу. Ладжи понимал — его пришли убить, требовалось выжить и наказать преступника. Скрип тормозов, свист автомобильных шин, вскрики разумных, что в шоке от пролетающих мимо автомобилей. Каждый поворот, каждое ускорение были исполнены смертельной опасности, но Ладжи не планировал сдаваться. Всего какие-то сотни метров, и он достигнет места засады.

Последние мгновения ожесточенной погони на двух роскошных автомобилях были наполнены тревогой и адреналином. Игра в кошки-мышки подходила к концу. Ладжи нашел мгновение и зарядил свой пистолет. Вот автомобили стремительно вылетели на пустынную дорогу на окраине города. Ладжи на секунду замер, собираясь с духом.

Резкий удар по тормозам и выворот руля до предела. Dodge свистит покрышками о дорогу и поворачивается боком к преследователю. Ладжи вскидывает свой Desert Eagle, плотно обхватив его двумя руками. Первый выстрел в мотор Maybach, машина преследователя покрывается едва заметным прозрачным магическим шитом. Второй выстрел — и защита падет под мощью пуль Eagle. Третий выстрел — и пуля пробивает мотор, который начинает выбрасывать клубы дыма из-под капота. Dodge почти развернулся на сто восемьдесят градусов. Ладжи успевает совершить четвертый выстрел в колесо Maybach, и тот уходит в занос. Два автомобиля замирают.

Ладжи открыл дверь и быстро спрятался за ней. Послышались спешащие к нему сирены полицейских машин. Детектив аккуратно выглянул из своего укрытия. Другая машина была пуста. Он вышел с оружием наготове, внимательно осмотрел окрестности и не увидел никого подозрительного. Подъехали полицейские и взяли его на прицел. Ладжи убрал пистолет в кобуру и поднял высоко над головой свой значок:

— Детектив Ладжи. Я вас вызывал. Где-то поблизости скрывается стрелок, напавший на меня.

Хоть Ладжи так и сказал, он сомневался, что стрелок еще здесь.

Полицейские оцепили район. Вызваны были эксперты для осмотра следов.

Скоро прибыл и его шеф, который сразу по прибытии отвел Ладжи в сторону:

— Доигрался в ковбоя? Я тебе что сказал?!

Ладжи был спокоен, и его занимали совершенно другие вопросы. Он понимал, кто на него напал, даже мог понять, почему это сделали на машине убитого, вот только почему так? Было в нападении что-то спонтанное, словно убийца случайно его встретил и решил сделать дело по-быстрому. Детектив посмотрел на шефа:

— На меня напали посреди улицы, а вы мне это вменяете в вину?

— Да! Я отлично помню, что приказал тебе забыть про «Когти» и закрыть дело, а чем ты занимался все это утро?!

— Искал способ найти убийцу! Это моя работа! Защищать людей и наказывать преступников.

Шеф крикнул другим работающим полицейским:

— Всем немедленно убираться отсюда. Этот дорогой драндулет оставьте тут, мародеры позаботятся.

Потом уже тише добавил Ладжи:

— Я отзываю всех твоих коллег с этого дела. Может, тебе и плевать на свою жизнь, а у них есть семьи и дети. Я не дам их угробить из-за дела мертвой проститутки и одного мерзкого богача! Это дело совершенно не важно для города. Хочешь воевать? Удачи! Только делай это один! И не надейся на компенсацию от участка, твоя машина пострадала в гражданском порядке по твоей глупости.

Ладжи не счел нужным отвечать и пошел к своему автомобилю. Сел за руль и поехал прочь. Сейчас его цель — сдать автомобиль на ремонт, а то передвигаться на обстрелянной машине по городу слишком приметно.

Через час он уже заехал в знакомую автомастерскую в Майдж-сити. Не успел он выйти из машины, как услышал голос знакомого гнома:

— Выпади моя борода! Ладжи! Ты что сделал со своей красавицей?! Как ты посмел позволить обстрелять это произведение искусства?

Ладжи вышел из автомобиля и поприветствовал гнома:

— Привет, Бален. Сделал все, что от меня зависело, чтоб не выпачкать салон своими мозгами.

В это время подошел огр Цорд и, почесав лысую голову, проворчал:

— А ведь тебе, парень, много раз говорили! Нечего разъезжать по делам на личном автомобиле.

Ладжи спросил:

— Сколько будет стоить? Сколько времени займет ремонт?

Гном стал осматривать следы от пуль, салон и места попадания пуль. В это время огр постучал по водительской двери, где было бронирование:

— Пригодилось, однако...

Ладжи кивнул:

— Сам того не ожидал. Очень благодарен вам за то, что убедили, что автомобиль полицейского должен иметь защиту.

Гном вздохнул и проговорил:

— Тут пара месяцев работы, самое быстрое тридцать дней. И то, если удастся достать нужные оригинальные запчасти. Делать кое-как всяким хламом я отказываюсь из принципа.

Гном потер бороду:

— Десять тысяч долларов первая сумма. Она еще может вырасти, если тебе требуется срочность.

Ладжи тяжко вздохнул:

— Деньги есть, Баллен. В долгу не останусь. Вот только тридцать дней? Мне сейчас срочно нужны колеса.

Гном подумал и сказал:

— Есть у меня сейчас лишний Chevrolet Tahoe, здоровый как носорог и столь же грубый. На нем в следующий раз сможешь смело идти на таран любого противника, все, что меньше бульдозера, легко задавишь. Вот только...

Орг мотнул головой Ладжи в сторону, и все трое пошли к одному из закрытых гаражей. Там Цорд открыл дверь, и детектив увидел полицейский джип на высокой подвеске:

— Да куда я город на подобном?! Тут же только по болотам ползать.

Гном пожал плечами:

— Зато этот танк так просто не обстреляешь.

Бален указал на машину:

— Ключи под козырьком. Сумму аренды включу в итоговый счет. Тебе как другу скидка пятьдесят процентов.

Ладжи пожал руку гному. Сел в авто и завел грубый злой дизель. Выехал из гаража и направился в участок, поставить отметку у диспетчера о смене транспорта. Милая девушка предупредила, что шеф Кронли запретил посылать ему помощь, но некоторые парни все ровно готовы ответить. Так что, если необходимо, пусть связывается, и его одного не бросят. Из участка Ладжи поехал в Олимп-торн, где, пользуясь тем, что Маросовски еще не успел или не стал отменять распоряжение по доступу для детектива, просмотрел все записи с машиной Грамилиса. Там он нашел запись, как некто легко из-за кадра центом разбил линзу камеры. Все это произошло сегодня утром. Ладжи отправился туда и, тщательно изучив место, нашел еще одну дверь технического прохода для персонала, с которой можно попасть в камеру. Сдержался, чтобы матом громко не ругаться. Олимп-торн — место проживания самых богатых и местами трусливых личностей, а дыр в безопасности больше, чем в любом сыре. Ладжи направился на выход, когда его окрикнул знакомый голос:

— Детектив! Здравствуйте!

Ладжи обернулся и увидел Кристину в компании ее охраны — девушку, которой он в свое время помог, когда ее решил шантажировать один не самый умный эльф. Детектив улыбнулся и приветливо помахал рукой:

— Здравствуйте, Кристина.

Девушка отошла от охраны и подошла ближе к нему:

— Что вы тут делаете?

— Работаю. Как и всегда, ищу плохих парней.

Девушка с живым любопытством спросила:

— А кого ищете?

В это время один из охранников заявил:

— Леди Кристина, вам не стоит интересоваться подобной темой.

Девушка же упрямо уставилась на Ладжи:

— Детектив, я жду!

Ладжи быстро отфильтровал лишнее:

— Машину угнали прямо с этой стоянки. Преступник действовал быстро и нагло. Вот теперь его надо наказать.

Охранники отреагировали тут же:

— Как он сюда проник?

Ладжи указал на технический ход:

— Да вот оттуда. Там камер нет.

Один из его подходов. Оповещать максимум непосвященных местных жителей о том, что с безопасностью здесь проблемы. Рано или поздно тут начнутся улучшения, когда масса волнующихся перевесит массу тех, кому все равно. Кристина удивленно проговорила:

— Разве где-то в Олимп-торне нет камер?

Ладжи кивнул:

— Да. Таких мест в этом районе много. Этим иногда пользуются злоумышленники.

Тут один из охранников спросил:

— Вы можете рассказать детали произошедшего с сэром Грамилисом? Нас волнует способ проникновения. Не более.

Ладжи вспомнил расположение жилья Кристины и ее родителей. Богатым деятелям торговли принадлежали два этажа полностью на весьма высоком уровне.

— Нет. К вам «Когти» точно не смогут запрыгнуть.

Ладжи прикрыл глаза, вот еще и ляпнул лишнее. Мог ведь использовать любое из тысячи подходящих слов. А за утро уже обрел неудобную привычку называть всем убийцу по должности. Охранники переглянулись:

— Понятно. Сообщим нашему главному, пусть думает.

Кристина оживилась и чуть ли не вплотную приблизилась к Ладжи:

— Ты гоняешься за «Когтями»?!

Детектив отступил на пару шагов, эта девушка уже проявляла заметное желание сблизиться:

— Пока они за мной. Я же даже не смог найти, с кем бы поговорить о них.

Кристина стала стучать пальчиком по губам:

— «Когти»! Страшные «Когти»?.. Что-то очень знакомое! Я где-то слышала об этом совсем недавно.

Тут она подпрыгнула:

— Вспомнила! Моя научная наставница — эльфийка Валерия из Ветви Лунного света, не так давно рассказывала о своей сестре — «Когте» Вивиан. Она рассказала, что у нее целая комната памяти есть. Вам, наверное, стоит с ней поговорить.

Ладжи быстро достал блокнот и записал новую важную информацию. Меж тем Кристина добавила:

— Валерия работает в научном центре изучения магии и создания новых заклинаний. Я там стажировку прохожу. Буду новые заклинания создавать. Хотите, мы вас подвезем, я туда сейчас направляюсь? Помогу вам с Валерией встретиться.

Ладжи отрицательно покачал головой:

— Благодарю, но я на служебной машине.

Детектив указал на свой новый джип. Потом попрощался с девушкой:

— Не смею вас больше задерживать, леди Кристина.

— Ну что вы, Ладжи. Ваше общество мне в радость.

Все-таки охрана поторопила девушку, и вскоре она уехала. Ладжи сел в свою машину и поехал к доктору. Хоть плечо вроде и не беспокоило, стоило все-таки его осмотреть.

В больнице доктор не нашел никаких страшных травм, только пару синяков, выписал мазь и отпустил детектива.

Ладжи связался с научным центром. Валерия встречаться сегодня отказалась и предложила приехать завтра в полдень к ней домой, назвала адрес и попрощалась.

Детектив отправился к себе домой.

Перед сном, когда он размышлял над делом и над своими убеждениями, его посетили воспоминания прошлого, которые всегда шли группой. Сегодня слишком многое напоминало о прожитом.

Темная ночь, серая луна, мерцающие миллиарды звезд над головами людей этой земли. Ладжи стоит с пистолетом в руках посреди пустынной, грязной улицы рядом с растекающейся лужей крови. Его лицо искажено ужасом, он знал, что подаренный Eagle страшен, но раны на теле преступника затмили самые смелые представления об этом оружии. Пот стекает по лицу, то и дело пробегая по глазам и размывая изображение. Вокруг тишина. Ни единой души, всех распугали громкие выстрелы. Он смотрит на лежащего на земле в крови преступника, у которого прострелена нога, в ране в лунном свете можно увидеть белую кость. Он медленно, тяжело ползет по земле.

Ладжи смотрел на него с внутренней болью. Сердце билось с бешеной скоростью. Все произошло слишком быстро. Или выстрелит он, или преступник в него и сможет скрыться.

Светящиеся мигалки позади него отражали грусть и очередной упущенный момент решить все миром. Из открывающихся дверей выходили довольные и счастливые копы, которым осталось самое простое:

— Хорошая работа, Ладжи. Дальше мы сами.

Ладжи сел на свою разбитую машину. Погоня, длившаяся минуту, казалось бы, закончилась превосходно, точным попаданием по колесам удирающего авто. Преступник бросился бежать, детектив следом. Началась перестрелка в переулке. Рефлексы были быстрее мысли Ладжи, он лишь успел слегка сместить прицел. Пуля пробила мусорный бак, за которым прятался преступник, и насквозь пробила его ногу. Ночь огласил душераздирающий крик, полный боли и отчаяния. Ладжи вспомнил свои уроки стрельбы и точность, что он на них демонстрировал.

— Этого не может быть... Этого не может быть...

Он со всей силой ударил по рулю. Посмотрел на разбитое стекло и медленно начал заводить машину. Ладжи ехал напряженно, то и дело вновь погружаясь мыслями назад, в тот переулок, пытаясь найти ответ. Мог ли он причинить меньше боли другому человеку? От таких погружений он то и дело едва не попадал в аварии, чудом избегая столкновений. Он очень часто смотрел на разборки на темных улицах и не понимал, как можно жить с насилием. Его мысли о несправедливости в этом мире отдавали суицидальностью. В машине стоял запах чужой крови, которая была на его ботинках. Подъехав к дому, он яростно хлопнул дверью, злясь на свою неудачу. Войдя, Ладжи сел на диван и снова посмотрел на свой пистолет. Злой, агрессивный и неприятный до ужаса, оружие не защиты, а нападения. Сколько раз он пугал им преступников, когда один лишь внешний вид остужал горячие головы. Он резко вспомнил отца. А потом детство. Отложил пистолет и начал вспоминать.

Неприятный каскад воспоминаний погружал детектива глубже в прошлое, напоминая, что у всего есть причина и следствие.

Высокий забор, серая грязная улица. Листья, валяющиеся на земле. Это был последний урок, и Ладжи возвращался домой. Он был в не очень хорошем настроении, голова опущена вниз, руки крепко держали рюкзак. То и дело его взгляд находил, какой мир вокруг мерзкий. Он шел один и слушал лишь свои мысли.

— Эй, задрот, поди сюда. Или мы не достойны твоего общества?

Хулиганы из старших классов окликнули его. Ладжи не обратил на них внимания и продолжил свой путь. Еще одна мерзость этого мира.

— Слышь, ты чё, глухой там?

Один из них толкнул его и прижал к высокому забору. Хулиган забрал сумку и выкинул все учебники в грязную лужу. Быдло из старших классов, которое стоит держать на цепи, как же они злили Ладжи, и сколь же сильно его разъедало его бессилие.

— Чё, приятно, да, щенок? Деньги когда будут?

Ладжи давно мог бы отдать им свои деньги, но сама мысль о подобном была ему омерзительна.

— Отвали, Ричард, я тебе ничего не должен, урод!

Хулиган ударил его по животу и отбросил, словно мешок с мусором:

— Сматываемся. От этого жмота ноль пользы.

Они ушли, насмехаясь над ним. Ладжи посмотрел вслед. Сейчас они сильнее и больше. Это не продлится вечно! Он вырастет и отомстит!

— Твари! Однажды вы у меня дорого заплатите за свою омерзительность!

Взгляд Ладжи был агрессивным и злым. Мир вокруг не заслуживал другого отношения. Он поднялся, взял свою сумку с мокрыми учебниками и пошел домой еще больше расстроенным. Ладжи видел этот мир серым. Его не устраивало, что происходит. Он считал, что этот мир полон несправедливости. Единственное, что было радостным в его жизни, — это любящий отец, который сейчас ждет его дома. Открыв дверь, он вошел, там его ждал папа.

— Привет, сынок. Как в школе?

Он ничего не ответил. Отец учил его, что мир прекрасное место, и это злило Ладжи, ведь это неправда.

— Что с тобой?

Ладжи кинул сумку на диван и лег. Снова эти разговоры. Иногда отец своей заботой доставал.

— Опять обижали? Ты мне скажи.

— Какая тебе разница. Ты меня все равно не защитишь. Будешь меня опять позорить перед всеми и пытаться решить все словами. Мне это не нужно. Пап, пойми. Мужик должен драться и дать сдачи этим придуркам! Сейчас я этого не могу, но обязательно отомщу!

— Нет, это ты меня пойми.

Отец встал рядом, покачав головой, готовясь читать уже известную наизусть лекцию. Ладжи перебил, он был достаточно умным, чтобы запомнить ее с первого раза, и пора было менять тему:

— Слушай меня! Я хочу заниматься боксом!

Отец замолчал, чуть подумал и все равно продолжил о своем:

— Насилие — это не решение конфликта, сынок. Ты должен это понять. Мир несправедлив. Если каждый будет отвечать насилием на насилие, то зла станет через край. И жизнь тех, кто слабее, станет адом. Ты можешь желать силы. Стать тем, кто защищает слабых и усмиряет злых.

Ладжи не помнил никого в школе, кто бы защищал других. Он озлобленно возразил:

— Хватит уже. Ты надоел. Ты не понимаешь! Я им отомщу, и это будет справедливость!

Ладжи ушел в свою комнату, накричав на своего отца и хлопнув дверью. Лицо того было расстроенным и грустным. Он не понимал, как можно заставить сына поверить в то, что насилие — это не выход из ситуации. Взяв выброшенную сумку, он постучался в дверь. Он видел у своего сына силу во взгляде и боялся, что однажды Ладжи может стать злодеем. Питер много времени уделял своему ребенку, стараясь показать ему иной мир из света и доброты... Однако сейчас он школьник, и сверстники иногда были излишне злы, как и бывает у детей. Отец постучал в комнату сына:

— Ладжи, открой дверь. Я хочу сумку тебе отдать. Ты ее оставил в прихожей.

Ладжи открыл дверь, не смотря на отца, взял сумку и сразу закрылся. Он думал о будущей мести.

Отец, поняв ситуацию, ушел: старый разговор уже не заинтересует сына и лишь вызовет раздражение. Он пил черный крепкий чай в тишине. Думал о прошлой жизни, совершенных поступках и ошибках. Настроение у него было ужасным. Желание помочь сыну горело внутри как огонь. Вот только где та граница темных секретов взрослого человека, которые он может раскрыть ребенку? Питер решил, что не стоит сыну вариться в собственной злобе, он уже достаточно взрослый, чтоб с ним говорить серьезно. Отец снова постучал в дверь сына:

— Ладжи, открой, пожалуйста, дверь.

Тот не открывал.

Питер зашел в комнату и увидел неожиданную картину, которая по-своему была забавна, ведь сын имел комплекцию совсем не бойцовскую. Ладжи стоял посреди комнаты и сражался кулаками с одному ему видимым противником. Сын отвлекся от битвы с воздухом:

— Ты зачем пришел сюда? Ты че, не видишь, я занят!

Голос Ладжи явно не располагал к диалогу. Отец вздохнул:

— Не стоит идти этим путем. Это темный неприятный тупик. Я могу договориться с твоими оби...

Ладжи перебил отца, резко оборвав его речь:

— Они тебя не слышат, отец! Таких можно лишь запугать!

— Но ведь... Бить человека... Это неправильно. Тебе нравится, когда тебя обижают?

Ладжи с злой ухмылкой проговорил:

— Таким, как они... Да, нравится.

Отец подошел к двери и сказал:

— Я завтра приду. Когда ты будешь иметь чуть больше желания слушать меня.

Ладжи продолжил заниматься. Питер аккуратно прикрыл дверь и ушел на кухню. Отец знал, куда ведет месть, и его пугало, что однажды туда придет Ладжи. Питер сидел в страхе, он должен был уметь запрещать, ограничивать сына, но так и не мог это сделать. Когда он пил чай в полном одиночестве, ему стало грустно. Грустно смотреть на то, чем сейчас занимается его сын. Открыв альбом с фотографиями погибшей жены, отец погрузился в грусть. Он считал ее самой лучшей и любимой. Самой красивой. Он улыбался сквозь боль, что щедро приходила из памяти, заставляя прикрыть лицо руками и спрятаться от всего вокруг. Успокоившись, отец смотрел на осенний холодный пейзаж. Закрыв альбом, он положил его на серую полку.

Отец лежал в раздумьях о завтрашнем дне. Он пытался придумать, как можно исчерпать конфликт при помощи обычных слов. Однако самое страшное было в том, что часть правды была и в словах сына.

Высокий забор, ветреная холодная погода, листья лежат на земле. Ладжи идет в школу, на этот раз подготовившись постоять за себя.

Зайдя внутрь, открывая свой зеленый шкафчик, он снова наткнулся на компанию местных задир. Такие есть в каждой школе. Грубые, невоспитанные и дурные, которые обычно невероятно трусливы. Нужно лишь раз дать отпор, и они побоятся к нему подходить. Снова этот уже опостылевший вопрос:

— Чё, мерзкий эгоистичный богатенький жмот, бабло принес?

Ладжи оскалился, готовый дать отпор. Он поставит на место эту мерзость. Главный хулиган мерзко улыбнулся и повторил фразу киношного злодея:

— Ты чё такой серьёзный?

Трое резко шагнули к Ладжи, и тот растерялся, соображая, на кого напасть первым. Его схватили за руки, прижали к шкафчику, начав обыск его карманов. Свои карманные деньги Ладжи умел прятать от других.

— Что у вас тут происходит?

Пожилая учительница в красных очках отлично понимала, что происходит. Однако так уж принято в школах — взрослые лезут в дела детей лишь до определенного момента, на многое закрывая глаза. Так, по их мнению, правильнее формируются характеры. Хулиганы отступили и поспешили уйти, будто ничего необычного не произошло. Учительница подошла к Ладжи:

— Ладжи... Они тебя обижали?

Он недолго помолчал. Стандартный вопрос, который только больше злил:

— Да... Постоянно... Издевки.... И не только меня, а всех, кто слабее их!

— Я с ними поговорю.

Ладжи захотелось стукнуться головой о железный шкафчик. Столько раз он это уже слышал, что эта фраза вызвала желание покусать произносящего:

— Они этого не понимают!!! Зачем говорить? Если им плевать! Злодеев надо карать!

— И что ты тогда предлагаешь?

Во взгляде учительницы читался странный вызов ребенку. Ладжи молчал, вспоминая книги и фильмы, чтобы выбрать фразу поэффектнее.

В дверь зашел отец Ладжи, обрывая его размышления, когда, казалось бы, он уже нашел суперцитату. Учительница обратилась к Питеру:

— Здравствуйте, мистер Джоунер. Какими судьбами вы пришли в нашу школу?

Отец Ладжи мирно улыбнулся и поздоровался с ней:

— Я по поводу своего сына. Я не раз слышал, да и что там, я уже даже разбирался с теми хулиганами, которые его обижали. Я пришел поговорить. Еще раз поговорить с ними и найти с ними общий язык.

— Вы знали, что вашего сына обижают в школе?!

Учительница удивилась, что ввело Ладжи в ступор. Разве родитель может не знать, что происходит с ребенком? Меж тем отец подтвердил:

— Я знал.

Взрослые начали свой диалог, словно Ладжи и не было рядом.

— И вы никак не решали эту проблему?

— Я пытался поговорить с ними, ребятами.

— Это все? Больше вы ничего не хотели сделать?

— Что еще я должен был сделать?

— Хотя бы ко мне обратиться.

Учительница ушла в свой кабинет, оставив отца и сына вдвоем. Ладжи проводил его взглядом и опустил голову. Взрослые иногда такие глупые! Даже он, ребенок, понимает! Одно жесткое наказание заменит сотню разговоров! Ладжи посмотрел на отца:

— Пап, иди домой, ты ничего полезного не сделаешь своими словами.

Отец положил правую руку на плечо Ладжи и начал говорить:

— Запомни, сынок. Каждого человека можно поменять, если ты этого захочешь. Главное — лишь правильно подобрать слова.

Он убрал руку с его плеча:

— Покажи мне... Где эти хулиганы?

Ладжи приготовился к очередной глупости. Вот взрослые идиоты! Сейчас опять начнутся пустые беседы! А ему потом разгребать! Ладжи обреченно указал:

— В классе сидят.

— Пошли в класс.

Ладжи вместе с отцом прошлись по не очень чистому коридору со множеством нечистых людей. Отец видел, как дети играли, а кого-то обижали, но не все учителя это замечали. Зайдя в класс, учительница в красных очках ругала местных хулиганов. Будто эти слова стоят хоть чего-то! Отец подошел к собравшейся компании:

— Извините, можно я сам с ними поговорю?

Учительница строго заявила:

— Только в присутствии меня.

Зачем это женщине, Ладжи не мог понять. Отец же строго и в тоже время со всем уважением проговорил:

— Я хочу наедине.

Ладжи проследил, как женщина вышла из кабинета. Вот умел же отец играть голосом, вот только это работает лишь с воспитанными людьми. Хороший талант, по мнению Ладжи, но бесполезный. В классе остались лишь он, отец и эти невоспитанные свиньи. Самый мерзкий боров начал с вызовом:

— Че, малой, нажаловался уже папаньке и старой карге?

Ладжи не считал нужным молчать:

— Рот закрой, Ричард!

— При папаше такой смелый!

Ладжи решил, что это его шанс! Отец не позволит этим свиньям напасть втроем. Ладжи сжал кулаки и уже рванул вперед, когда его остановила стальная хватка отца. Питер держал его за плечо, не давая двигаться:

— Хватит! Я хочу поговорить! Хочу адекватно поговорить! — сказал отец.

Ладжи пришлось остановиться и просто терпеть идиотизм. Питер обратился к заводиле:

— Вы те, кто обижал моего сына, так?

Тот чувствовал себя совершенно неуязвимым:

— Допустим.

Отец начал старую пластинку. Ладжи мучил вопрос: зачем культурно общаться с этими? Голос Питера притом был излишне добрым, по мнению сына:

— Вы же понимаете, что, делая это, вы никому хорошо не сделаете. Только плохо. Всем будет от этого плохо. Подумайте.

— Дядь, нам плевать. Нам это по кайфу. Нам весело, а что вам плохо, нас не корежит.

Вот! Ладжи улыбнулся! Теперь отец должен понять! Только наказание проймет этих свиней.

— Я же говорил, твои слова не помогут, — тихо пробормотал Ладжи, затем агрессивно посмотрел на Ричарда. Питер продолжал говорить с ними, будто его слова имеют смысл для свиней:

— Хорошо. Я понял. Вы с этого кайфуйте. Отлично. А допустим, обратная сторона медали. Последствия этого кайфа. Что, если дело дойдет до ваших родителей? Учителя будут жаловаться им, что вы тираните младших. Дальш...

Ричард с вызовом проговорил:

— И что? Мои предкам плевать, что я делаю и с кого выбью деньги, чтоб пожрать. Что дальше? Мне плевать на учителей! Мне плевать на вас! Вы мне ничего не сделаете!

Отец кивнул:

— А дальше? Сегодня грабишь школьников. Завтра прохожих. Послезавтра ты за решеткой. Тебя устроит жить за решеткой?

Ричард вел себя невероятно высокомерно и самоуверенно:

— Придумаю что-нибудь. Дядь, ты достал. Мне плевать на вас всех. Что вы мне сделаете?

Питер разочарованно опустил голову, трогая пальцами нос. Ладжи же считал, что сейчас он наконец-то поймет, что иначе никак, и свиней требуется наказать. Питер спросил с интересом:

— То есть ты не против встать на учет? У меня есть друзья-полицейские, которые могут тебе провести экскурсию за решетку. Если уж ты решил идти кривой дорожкой, мой долг просветить тебя о том, куда тебя это приведет.

В момент лицо Ричарда потемнело, и он крайне мерзко произнес:

— Ладно, Ладжи, я от тебя отстану, так уж и быть. Достал твой предок своей болтовней.

Лицо Ладжи просветлело. Возможно, отец в чем-то прав. Словами можно решить конфликт, главное — правильно пугнуть свинью. Ричард махнул руками своим друзьям:

— Идемте, пацаны. Этого больше не трогаем, а то нам этом любитель поговорить мозг выжрет.

После того, как они вышли из кабинета, Ладжи спросил у отца с любопытством:

— Отец, это отлично! Только почему раньше ты не мог их пугнуть копами?

Питер обнял сына и наставительно проговорил:

— Для каждого слова есть свое время. Мало припугнуть, надо это сделать вовремя.

Ладжи внимательно посмотрел на отца и решил, что сейчас Питер не сможет отвертеться от ответа:

— Почему ты не любишь драться? Ведь зачем тратить столько времени на разговоры, если можно один раз ударить?

Отец строго посмотрел на сына:

— Сейчас неподходящее место. Это очень темная и неприятная история, после которой большая часть твоей жизни не станет прежней. Если за день не передумаешь, приходи домой, спроси об этом, и я честно тебе отвечу. Договорились?

— Да...

Отец попрощался с сыном и покинул школу. Ладжи побежал учиться. Целый день он то и дело с недовольством смотрел на время и, как никогда, ждал окончания уроков. После школы он практически бежал домой. Отец, как обычно, встретил его у дверей. С порога Ладжи заявил:

— Отец, почему ты не любишь драться?

Питер очень внимательно посмотрел на сына:

— Вещи по местам, и жду тебя на кухне.

Ладжи стремительно разложил свои школьные вещи по местам и прибежал на кухню. Там отец уже поставил на стол пару кружек чая:

— Хорошо. Вероятно, ты уже гораздо взрослее, чем я считаю, и готов услышать.

Отец заговорил о матери:

— Однажды я любил одну прекрасную женщину — твою маму. Самый чудесный лучик света во всем мире. Мы были счастливы. Проводили все время вместе. Поженились, а потом родили тебя. Ты сам знаешь, что потерял ее очень рано. Просто ужасная трагедия. Это произошло так глупо. Мы оставили тебя с соседом, а сами решили погулять, но наша прогулка пошла не по плану. Ее застрелил какой-то урод из-за нескольких десятков долларов в кармане... Тот день стал самым темным днем в моей жизни. Скорая не успела приехать, а все, что осталось мне, — пара взглядов. Твоя мать даже на пороге смерти смотрела с любовью, будто не испытывала ужасной боли и не умирала. А взгляд преступника! Алчный и трусливый! Не один день я снова и снова видел эти глаза перед собой, где бы ни находился. Прошло время. Я стал крайне нервным и злым.

Ладжи слабо мог вспомнить то время. Скорее несколько образов на краю сознания. Время, когда отец больше напоминал дикого злого медведя и пугал Ладжи. Меж тем Питер продолжил:

— Судьба свела меня с преступником. Я узнал его мгновенно. Напал. Бил! Бил! Бил! Он лежал перед мной, едва дыша! Мне оставалось буквально одно легкое усилие, чтоб оборвать его жизнь. В тот момент я понял страшную истину.

Отец со всей серьезностью посмотрел на сына:

— Злом нельзя остановить зло. Ты лишь сам становишься злом, и в мире становится больше зла.

Питер посмотрел на своего сына, в глазах которого он так часто видел невероятную силу духа:

— Ладжи, запомни. Ты должен стать сильным и бороться со злом. Усмирять его. Останавливая его навсегда, а не множа. Ты умен. Если будешь хорошо учиться, то научишься говорить намного красивее своего отца. Сможешь, в отличие от своего старика, одной беседой усмирять хулиганов.

Ладжи обошел стол и обнял отца:

— Обещаю, отец. Я справлюсь. Я стану самым лучшим полицейским, и больше никто не когда не испытает горе, которое случилось с нами.

Ладжи понесло из глубин воспоминаний назад.

Он и вправду выучился на отлично. Он старался. Помимо полицейской академии, он еще закончил и курсы психологов. И вот он снова вынужден был стрелять. Ладжи вспомнил перекошенное болью лицо преступника. Как бы ни хотелось этого избежать, но иначе нельзя. Ладжи в бессильной ярости посмотрел на ненавистный ему пистолет. Сколько раз его грозный вид помогал усмирить буйные головы. Это не первый раз, когда Ладжи его применял по назначению. Иногда выстрел в воздух, словно раскат грома, прижимал преступников к земле. Но не всегда все было так радужно. Парой жизнь не оставляла выбора, Ладжи нажимал на спусковой крючок, целясь в разумных. Каждый выстрел, что проливал кровь, он принимал как свое поражение.

Ладжи открыл глаза. Лира сидела на его груди, внимательно глядя на своего хозяина. Ладжи поднялся и взял сову на руки.

— Не волнуйся. Просто выпал непростой день, который напомнил мне о прошлом.

Ладжи отнес сову на ее место:

— Лира, ложись спать, я тоже так сделаю. Завтра, возможно, меня ждут долгожданные ответы.

Ладжи выключил свет и лег спать. Стоило ему уснуть, Лира беззвучно спорхнула со своего места и расположилась на кровати рядом с хозяином, не потревожив его сна. Сова стала внимательно смотреть на его раненое плечо.