Десять тысяч стилей. Книга десятая (СИ)

Глава 3 Абордаж

«Яд, усиливающий боль. Я знаю парочку», — подумал Ливий. Тем временем к Мудрейшему подбежал очередной деревянный матрос — может, все тот же боцман. Капитану доставили длинную шкатулку, которую Мудрейший сразу открыл. Внутри лежали десятки пятнадцатисантиметровых игл.

— Иглоукалывание? — удивился Ливий.

— Сними броню и одежду. Прими расслабленное положение и не дергайся.

Мудрейший подошел к Ливию. Достав из шкатулки иглы, Сагранеф начал вонзать их в своего ученика. Справился Мудрейший за пару секунд. Но поразила Ливия не скорость, а сила. Вогнать иглу в тело Мастера на Пути Дракона не так уж просто.

— Что теперь? — спросил Ливий.

— Ты должен обучиться основам. Ходишь отвратительно, — ответил Мудрейший. — Сделай шаг. Обычный.

Ливий попытался последовать инструкциям, но жуткая боль пронзила все тело. Она шла от игл и была действительно сильной.

«Неужели мои нервные центры? И тот яд, что усиливает боль. В несколько раз? Да тут раз в тридцать, не меньше», — подумал Ливий, с трудом делая обычный шаг.

— Ходи, пока не перестанешь чувствовать боль.

«Ясно. Иглы расположены так, чтобы вызывать боль при неправильной ходьбе. Я должен „нащупать“ нужное положение тела, чтобы исправить походку. Начнем».

Следующий шаг принес не меньше боли. Зато дальше все пошло на лад. Понимание мира с огромным опытом Ливия делали свое дело: где-то минут через пятнадцать можно было спокойно прохаживаться по палубе корабля.

— Уже лучше, — сказал Мудрейший, но тренировку не прекратил.

Ливий знал почему. Небольшую боль он по-прежнему ощущал. И чтобы избавиться от нее, недостаточно было изменить свои движения. Тело должно было запомнить все само, перестроиться, научиться делать правильные движения неосознанно. Даже охиронцу требовалось немало времени на это.

«Ходьба — основа основ. Переучить человека то, что он делал каждый день на протяжении нескольких десятилетий — очень сложно», — думал Ливий, понимая, что Мудрейший подкинул сложную задачу.

Главная проблема была не в сложности и не во времени. Ливий не понимал, зачем он это делает. Даже спустя два часа он не чувствовал в себе никаких изменений. Ну ходить стал иначе, так и что с того? На скорость и выносливость это никак не повлияло.

Странная тренировка Мудрейшего продолжалась до ночи. Вернее, она продолжилась и ночью — Сагранеф просто ушел, оставив Ливия на верхней палубе одного.

«Ему и не нужно за мной приглядывать», — подумал Волк.

Утром Мудрейший вновь показался на верхней палубе. Сначала он потянулся, потом широко зевнул и принялся набивать трубку табаком. Сагранеф вел себя, как самый обычный капитан судна.

Тренировка с хождением продолжалась три дня. К концу последнего Ливий наконец-то перестал чувствовать боль, будто и не было никаких игл.

— Хорошо, — сразу же сказал Сагранеф.

Иглы вылетели из тела Ливия, приземлившись в руках Мудрейшего.

— Что дальше?

— Обед. Можешь спуститься в обеденный зал. Если будешь готов сразу продолжить — поднимайся сюда.

— Понятно.

«Поесть не откажусь», — подумал Ливий.

От тренировки он не устал и не проголодался. Но перекусить хотелось. Поэтому Ливий спустился на нижнюю палубу, чтобы отыскать обеденный зал.

Несмотря на гигантские размеры корабля, обеденный зал нашелся быстро. План палуб был простым и понятным — Ливию оставалось в очередной раз восхититься. И продуманности, и роскоши.

— Ого.

Ливию приходилось слыхать о банкетных залах на кораблях, но видел он такое впервые. С потолка свисала огромная хрустальная люстра. Длинные столы из красного дерева были застелены белоснежными скатертями. Еда, правда, была только на одном столе, но зачем больше, если людей на борту — всего двое?

Матросы с полотенцами на деревянных руках тоже были тут. «Официанты», — подумал Ливий, усаживаясь за стол.

Еды было много. И, что самое интересное, продукты повар использовал не только местные, которые можно добыть в горах, а и те, которые попробуй еще достань. Гарниром служил злак, выращиваемый только на Юге. Этот злак мог расти даже в засушливой почве и в Централе популярностью не пользовался.

На столе красовались восемь длинных блюд со всевозможной рыбой. «Ожидаемо для корабля», — подумал Ливий и улыбнулся этой мысли.

Мясо, горячее, салаты, фрукты и овощи тоже были здесь. Недостатка в продуктах Мудрейший не испытывал, и у Ливия уже начинали появляться вопросы. Откуда это все? Неужели Сагранеф гоняет за покупками деревянных матросов?

— Спасибо, — сказал Ливий, когда закончил с обедом. Не зная, можно съесть все или нет, Волк смел со стола ровно половину блюд. И отправился обратно на палубу.

Мудрейший занимался своим любимым делом — курил и смотрел куда-то вдаль.

— Настало время немного поговорить, — сказал Сагранеф, и, повернувшись к Ливию, спросил:

— Что ты знаешь о великих кланах?

Волк знал многое. Гораздо больше, чем многие члены этих кланов.

— Я знаю о том, как эти кланы появились.

— Откуда?

— Я был на Севере. В Библиотеке Белой Пасти.

Сагранеф пыхнул своей трубкой и перед Ливием появилось целое облако дыма, которое медленно преобразилось в очертания входа в библиотеку.

— Это хорошо. Великие кланы сыграли большую роль в истории Централа. Раз ты вернул наследие Охирона, то теперь знаешь многое о своем клане. О его прошлом. И о том, как закончилось его существование.

— Да, — кивнул Ливий.

Перед ним был человек, способный дать ответы на многие вопросы. В том числе и на тот, которым терзались перед смертью жители Охирона.

— Почему?

Мудрейший повернулся в ту сторону, где когда-то стоял Охирон.

— Они попытались пробиться через рок. Самая сильная попытка за все время существования Охирона. Волнение от этой попытки почувствовал весь Централ. В верхушках кланов царил слух о том, что Охирон своими экспериментами способен уничтожить мир. И тогда страх достиг апогея. Главы кланов понимали, что нужно что-то делать. И в тот момент им попали в руки данные, доказывающие, что само существование охиронцев способно навредить миру. На закрытом собрании решено было стереть Охирон с лица земли.

— Вот так просто⁈ И что это за данные?

Мудрейший пыхнул трубкой.

— Их смогли перепроверить только потом, когда Централ уничтожил Охирон. Оказалось, что все это — искусная ложь, которую готовили не одно десятилетие. Просто? Ты что, думаешь, Охирон — белые и пушистые девочки-зайки перед злыми школами Централа? Волнения из-за экспериментов Охирона нанесли много вреда. Полтора столетия назад один такой эксперимент едва не уничтожил плато Трех Истин. Твой клан не сидел в горах безвылазно, они брались за работу и воевали, как и все. И помогали они не только «хорошим», воюя против «плохих». Поэтому Охирон ходил по лезвию страха и зависти. Кто-то из школ точно пришел на плато Трех Истин не ради безопасности, а из желания добыть знания и техники Охирона. Но кое-кто особо отличился.

— «Единство», — кивнул Ливий.

Он знал, кто в первую очередь виновен в уничтожении Охирона. Но школы Централа это совсем не оправдывало.

— Именно они подделали доклад. И они же уничтожили остатки Охирона. Школы Централа не собирались убивать каждого жителя. Они хотели уничтожить клан, только и всего.

— Только и всего? — немного раздраженно спросил Ливий.

Мудрейший хмыкнул.

— Раньше Централ был другим. Школы уничтожались постоянно. Это в последние годы вы жили в новом мире, созданном моим учеником. Глупое решение, — сказал Сагранеф, набивая трубку. — В банкетном зале можешь есть все, а не половину.

«Как он узнал?», — подумал Ливий, но понял, что даже у него предостаточно способов выяснить обстановку в банкетном зале, не уходя с палубы.

— Сколько существует частей мира?

— Пять, — тут же ответил Ливий. И, немного поколебавшись, добавил:

— Шесть.

Может, ответ Ливия и не удивил Мудрейшего, но Сагранеф на мгновение прекратил набивать трубку, а затем сказал:

— Когда-то было шесть. Север, Запад, Восток, Юг и Централ. И шестая часть света, ныне исчезнувшая — Моку.

— Никогда не слышал этого названия.

В ответ Мудрейший лишь кивнул. Ливий ждал продолжения, но Сагранеф не спешил рассказывать о загадочном крае Моку. Тогда Волк решил озвучить догадку:

— Моку находился в океане. Между Централом и Югом, да?

— Да. Моку — большой остров. Он был особенным, поэтому его всегда выделяли в отдельную часть света. Но Моку нет уже несколько столетий. Это произошло до моего рождения.

— Что же случилось? Остров утонул?

Мудрейший повернулся на юг.

— Его разорвало.

— Разорвало?

Об островах, которые уходят под воду, Ливий слышал многое. Слыхал он и о тех островах, которые погубили вулканы. Идущие тоже могли навредить рельефу. Но Моку, судя по рассказу Мудрейшего, был большим. И участь острова поразила Ливия.

— Да. Разорвало. Приходилось видеть, как толпа моряков, сошедшая с корабля, бросается на девку в переулках?

Сцены из детства тут же всплыли в голове Ливия. Зрелище было не из приятных.

— Приходилось.

— Вот так же и разорвали. От Моку остались только ошметки — небольшие островки. Как догадался? Прочитал где-то?

На самом деле Ливий ни разу не видел упоминаний о Моку. Зато остров Рэтэ был слишком странным. Школа боевых искусств посреди океана? Зачем? Можно было представить, что там поселились беженцы с Юга или Централа. Но теперь Ливий знал правду.

— Остров Рэтэ. Я нашел там храм. И фрески в нем. На них было боевое искусство. Сначала я его не понял, но спустя время осознал, что оно заточено на управление внешней ярью.

— Тогда ясно, — кивнул Мудрейший. — Хватит разговоров, матрос. Переходим к тренировкам.

Шкатулка лежала на фальшборте. Мудрейший взял ее в руки, открыл и достал оттуда иглы.

— Какую стойку ты используешь в бою?

Вопрос поставил Ливия в тупик.

«Какую стойку я использую? Никакую, наверное?», — подумал Волк. Стили приходилось менять так часто, что ни о какой постоянной стойке не могло быть речи. Выделялась разве что Стойка Железного Древа. Ее Ливий использовал из-за Императорского удара, который начинался как раз из Стойки Железного Древа.

— Я почти не использую стойки. Иногда — Стойку Железного Древа.

— Тогда покажи мне ее.

Ливий так и сделал, привычно заняв классическую для Сильнара стойку.

— Ясно. Хуже, чем я думал, — сказал Мудрейший и воткнул в тело Волка иглы.

В этот раз было больнее. Потому что Ливию не нужно было делать движение, чтобы вызвать боль — достаточно было стоять.

— Условия прежние, — сказал Мудрейший, и Волк начал менять свою стойку, подстраиваясь под иглы.

«Как неудобно».

Менять свою стойку оказалось даже сложнее, чем менять шаги. Раньше Ливию казалось, что стойку он занимает редко. Сейчас же понимал, насколько Стойка Железного Древа важна. Эту стойку Ливий выучил так давно, что перестал воспринимать, как самостоятельный прием. А уж нужды дорабатывать стойку Волк не видел. Мудрейший вновь вернул Ливия в Школу Дракона.

Тело быстро подстраивалось. От Ливия требовалось одно — занять нужное положение. И Волк справился всего за два часа.

— Какой стиль используют в Сильнаре?

— Первоосновы, — сразу ответил Ливий.

Базовый стиль Сильнара изучают в Школе Дракона, а совершенствуют долгие годы. Первая Первооснова отвечает за стойку и дыхание. Вторая — за удары руками и повороты корпуса. Третья — за удары ногами. И Четвертая — за движения. Комплексный ударный стиль, отточенный до мелочей.

Мудрейший выдернул из тела Ливия несколько игл, заменив их новыми.

— Используй Первоосновы.

Ливий был готов к этому. Что толку от изменения стойки, если не применять ее? По-настоящему запомнить новую стойку можно только в комплексе, вместе с движениями и ударами.

— Стой на месте, — уточнил задачу Сагранеф.

Мудрейший не хотел, чтобы Ливий применял Шаги Предков. Только удары и повороты корпуса. Требования были более чем ясны.

Иглы не причиняли боль за неправильность в ударах — иглы карали только за стойку. Поэтому Ливий быстро понял, что от него требуется. Вот только времени ушло немало: тренировка закончилась только через трое суток.

— Пойдет, — коротко сказал Мудрейший.

Иглы вылетели из тела Ливия и приземлились в шкатулку. И Волк сразу же почувствовал приближение атаки.

«Оттуда?».

За мгновение Ливий успел повернуться к источнику опасности и приготовиться встречать атаку. Но удар был направлен не на Волка и не на Сагранефа. Стрела вонзилась в деревянный фальшборт.

— Как некультурно, — сказал Мудрейший. К стреле было привязано послание. Сорвав свиток со стрелы, Сагранеф развернул его и принялся читать.

«Стреляли оттуда. Большое расстояние», — подумал Ливий.

Врагов он не видел, потому что выстрелили навесом, из-за горы. Искусный лучник умел стрелять невероятно далеко и точно.

— Златоглав.

— Что? — удивился Ливий. — Что им надо?

— Ты, — хмыкнул Мудрейший. — Просят выдать тебя. И угрожают нападением в случае отказа.

— Они хоть знают, с кем связались?

— Конечно нет, — улыбнулся Сагранеф.

«А я вообще видел, как он улыбается? В первый раз вижу его таким довольным», — подумал Ливий. И очень быстро узнал причину радости.

— У нас будет бой, разорви меня акула! Свистать всех наверх!

С нижних палуб на верхнюю повалили толпы деревянных матросов. В своей речи Мудрейший был короток:

— Разнесем их к бешам и пустим на корм рыбам! По местам!

Две трети команды побежали куда-то вниз.

«Да уж, не знают они, с кем связались. А Мудрейшему весело, я смотрю», — думал Ливий. Златоглав зачем-то пришел за ним. И допустил огромную ошибку.

Сильные звуки ударов ткани по ветру оповестили о том, что паруса подняты. Корабль поднялся в небо.

— Вон там они засели! — сказал Мудрейший.

Ливий присмотрелся. Сейчас, когда корабль поднялся над горами, можно было заметить отряд Златоглава — если это действительно были златоглавцы. Бойцы прятались в небольшой выемке между двумя скалами. Разглядеть их хорошо было невозможно.

— Угрожать они мне вздумали. Лево руля! Орудия к бою!

Следуя команде, штурман крутанул руль, и корабль развернулся вокруг своей оси.

«Орудия?», — подумал Ливий и перегнулся за фальшборт, чтобы посмотреть, чем же будет стрелять грассеол.

Внятного ответа Волк не получил, ведь из портов торчали толстые железные трубы. Ничего похожего в кораблестроении Ливий никогда не видел.

Обычно корабль вооружают баллистами и камнеметными машинами. Иногда используют зажигательную смесь и специальный насос для стрельбы ею. Но оружие на корабле Сагранефа было незнакомым.

— Огонь! — прокричал Мудрейший, и его зычный бас разошелся по верхней палубе. В тот же миг грянули орудия.

Огромный корабль Мудрейшего, которому, казалось, все ни по чем, тряхнуло. А грохот был таким сильным, что Ливию показалось, будто прямо под ногами началась гроза.

Туда, где скрывались златоглавцы, ударили снаряды. Каждый с легкостью отрывал кусок скалы, но бойцы не пострадали, ведь защитились техниками: Ливий видел вспышки яри.

«Дым?».

Снизу поднималось облако дыма. И тогда Ливий начал догадываться об устройстве орудий.

— Порох? Применяете силу взрыва для того, чтобы метать снаряды во врага? А снаряды из железа?

— Право руля! — крикнул Мудрейший. — Да, ты прав. Такие орудия зовутся пушками. Метают ядра из Черного металла. Неужели их не используют в Централе?

Ливий помотал головой.

— Взял их на Юге. Там пушки уже сто лет как есть.

«У юга есть такие интересные технологии?», — подумал Ливий.

Да, пушки наносили большой урон — больше, чем баллисты или катапульты. Но что такое пушка, если у врага на корабле есть идущий?

Златоглавцы не могли пострадать от обстрела. Но Мудрейшего это не останавливало. Корабль быстро развернулся и дал второй залп.

«Никакого толку!», — подумал Ливий. Ядра уничтожили укрытие златоглавцев, но что с того? Да и стрелять больше не было смысла: дым заволок корабль.

— Они же не пострадали, — непонимающе сказал Ливий.

— Все начинается с дальнего боя!

Будто в подтверждение слов Мудрейшего, пороховый дым рассекла атака ярью. Острое лезвие из энергии встретилось с массивной мачтой — и рассекло ее.

— Такую мачту испортили, — сказал Мудрейший. — Абордаж!

Деревянные матросы поснимали с поясов тесаки. Те, что раньше стреляли из пушек, тоже бросились на верхнюю палубу — встречать гостей.

На палубу одновременно ступили пять мужчин. Матросы бросились на них, но над командой корабля появились сотни золотых символов, которые быстро собрались в трехметровые клинки и посекли половину экипажа.

Некоторые матросы смогли добраться до врагов. Одновременно ударив тесаками, команда корабля попытались вырвать преимущество. Враги оказались быстрее.

Кого-то раздавило символами, кого-то выбросили с корабля ударами кулаков. От команды Мудрейшего осталась едва ли треть, но это совершенно не смущало капитана.

— Хватит этих игр. Корабль впечатляет, особенно здесь, в горах. И ваши осадные орудия — тоже. Вижу, вы сильный мастер, поэтому мы не хотим с вами ссориться. Передайте нам того парня рядом с вами — и сможем спокойно разойтись.

Мудрейший показал на одного из златоглавцев и сказал:

— В атаку.

На врага набросился очередной матрос. Раздражение проступило на лице златоглавца, он создал Золотые Символы и собрал из них огромное копье, которое должно было пронзить деревянного матроса.

Атака прошла мимо: моряк увернулся. А через мгновение тесак оставил на плече златоглавца небольшой разрез.

Махнув рукой, Мудрейший позволил и другим матросам атаковать врагов. Каждого противника «давил» один деревянный боец — получалось неплохо. Там, где раньше златоглавцы легко разбирались с матросами, теперь шел равный бой.

— Почему они стали сильнее⁈ — крикнул один из противников, создавая стену из Золотых Символов. Барьер едва не разрушился от удара матроса.

— И правда, почему? — спросил Мудрейший у Ливия.

— На то ваша воля. Захотели, чтобы матросы стали сильнее — они и стали, — пожал плечами Волк.

— Быстро схватываешь.

Но деревянные матросы не могли победить златоглавцев. И Мудрейший хорошо это понимал, поэтому спустя десять секунд сражения вышел вперед.

— Вы посмели ставить мне условия. Посмели прийти сюда, хотя я и предупредил вас огнем орудий. Наконец, вы посмели покуситься на моего ученика. По закону моря я должен пустить вас на корм рыбам. Рыб здесь нет. Вам же хуже.

Златоглавцы как раз успели разобраться с матросами. И сейчас враги были по-настоящему злы. Матросы смогли их ранить. Недостаточно, чтобы нанести серьезный урон, зато по гордости удар получился серьезный.

— Тебе конец, мужик, — сплюнул на пол златоглавец.

Перед ним появились два огромных золотых топора. Схватив их за рукояти, златоглавец взмахнул оружием. Поднялась волна яри.

«Прилив Короля!», — вспомнил название приема Ливий.

— Мачты поломаешь, идиот, — сказал Мудрейший. Взмахом руки он рассеял волну яри, но златоглавец оказался рядом. «Семь Пламенных Лучей», — узнал технику передвижения Волк.

Топоры рухнули вниз. Остальные златоглавцы поддержали атаку. Чтобы капитан судна точно не ушел, они атаковали со всех сторон, разнося верхнюю палубу в щепки.

Но Мудрейшего на месте удара не оказалось. Сейчас он стоял за спиной лидера златоглавцев. Мудрейший не стал применять никаких красивых техник — ударом кулака он переломал врагу шею.

«Вот как дерется Сагранеф», — думал Ливий, наблюдая за своим учителем. Мудрейший был невероятно быстрым. А его подавляющая сила не шла ни в какое сравнение с златоглавцами. Мудрейший даже не применял техники — они ему были ни к чему.

Но больше всего Ливия удивило то, как Сагранеф ушел от самых первых атак. Он не поменял положение корпуса, не сменил стойку. Казалось, он вообще не двигался. Вот Мудрейший стоял на месте, а вот оказался позади златоглавца.

Последующий бой не занял много времени. Быстро осознав ситуацию, златоглавцы решили пойти ва-банк, но не успели. Мудрейший ломал техники из Золотых Символов, даже не двигая руками. И всего через две секунды от отряда златоглавцев остался всего один боец.

Удар кулака настиг его. Но златоглавец пережил атаку. Венера смогла подлатать ранение — и противник бросился наутек.

Ливий удивленно посмотрел вслед убегающему.

— Нет смысла, — сказал Мудрейший, будто прочитав мысли Волка.

Тогда Ливий перевел взгляд на трупы.

— Жалеешь, что не смог никого допросить? Мне плевать на их причины, — сказал Мудрейший.

Ливию действительно хотелось узнать, почему Златоглав взялся за него. Вернее, причина была ясна: Волк хотел выяснить, почему именно Златоглав смог добраться сюда, да и как вообще узнал об этом месте.

— Что делать с трупами?

— Ценное — собрать. А с телами разберутся матросы.

Убегая, златоглавец даже не смотрел себе за спину. Он знал, что у него почти нет шансов уйти. Удар кулака выбил из него всю ярь, даже защитная техника Златоглава не спасла от повреждений. Второй такой удар златоглавец не смог бы пережить.

Нужно было сбежать. Сбежать и рассказать Златоглаву. Кто знал, что пяти Мастеров не хватит, чтобы схватить Ливия и разобраться с одним стариком?

— Вроде ушел, — сказал златоглавец и оглянулся назад. До корабля было километров пятьдесят, не меньше. Златоглавца никто не преследовал.

Резкая боль в сердце пронзила тело мужчины. Златоглавец только и успел, что схватиться за грудь — и в то же мгновение мертвым рухнул на землю.