Дар Монолита

Заключение

Легкий ветерок влетел в открытое окно, поднял шторы, с шелестом перелистнул несколько листов отпечатанной рукописи. Не по годам седой, далеко не старый еще мужчина прижал стопку бумаг перочинным ножом, потянулся и закрыл глаза, покрасневшие от долгого сидения за компьютером.

— Дотянул до последнего, — проворчал он, ни к кому конкретно не обращаясь, зевнул. Новый порыв ветра принес крики чаек, зашелестел листьями грецкого ореха, и зеленый, недозрелый еще шарик, так похожий на почку «пузыря», звонко стукнул по перилам широкой, просторной веранды.

«Сегодня ожидается жаркая, солнечная погода. Днем плюс двадцать семь — двадцать девять, отличный морской бриз и вообще замечательный день, — приятным звонким голосом поведало радио, настроенное на русскоязычную волну. — Благословенное место — Крым! Хватит сидеть дома, хватайте своих родных и бегом на море! Температура воды двадцать пять, дамы и господа. В такой день просто стыдно жариться в нашей студии, и кстати, можете нас поздравить — кондиционер подложил нам большую свинью, сломавшись с утра».

— Сочувствую, — с улыбкой проговорил мужчина, откидываясь в просторном плетеном кресле и добавляя громкость. — Давай уже домой, стажер. Сама сказала, отличный день, а мне уже, честно, немного надоело возиться со статьей.

Выключив компьютер, седой, но вряд ли достигший сорока лет человек поднялся и вышел на широкую веранду, опоясывавшую весь первый этаж просторного светлого дома, облокотился на увитые глицинией перила, посмотрел на бескрайнюю синь моря, как-то незаметно сливавшегося с горизонтом.

— Подождал день — подождет и другой. — Мужчина уверенно кивнул головой, вернулся в дом и, проигнорировав сигнал сообщения, сохранил вордовскую страницу, выключил компьютер. — В любом случае материала я уважаемому господину редактору сдал на месяц вперед. Ну а пока…

«Как ты, Пеночка?»

Он подумал эту мысль так, как умел только он — «громко», связно — у отмеченных Зоной хорошо получалось управлять бесконечной цепью мыслей, заглушая их иногда до глубокой звонкой тишины или, наоборот, посылая на любые расстояния с необычной, особенной силой.

«Хорошо. Охота сейчас, гоним с собаками раненого кабана. Будет мясо, печень, сердце. Люблю это очень. Мясо собакам, печень мне. Видела Зотова, ходит в Зону. Сталкеров много сейчас, НИИ сильный».

«Доктор давал себя знать?»

«Пропал. Совсем. Очень. Очень далеко, не чувствую, но, наверно, жив. Но ушел, год не чувствую. Скучаю. Хорошо ты помнишь, со мной говоришь».

«Что Хип передать?»

«Учи ее говорить разумом. Она умеет. Ленится. Сейчас».

В прохладной тишине спокойного чуткого разума на несколько секунд повисло молчание.

«Поймали кабана. Удача. Собаки хорошие у меня, одна большая, разум сильный, но в слова не переводит. Я могу с ней говорить, ты нет. Почему Хип не учится?»

«Она умеет, — молча ответил мужчина. — Хорошо умеет».

«Учи ее, Лунь. Иногда говорим, иногда нет. Но у нее голос разума сильный, может хорошо говорить. Как Доктор, но словами».

«Камешек в огород?»

«Да, Лунь. Даже мысли у вас слова. Разум из слов, они… посредники, промежутки. Без них чистая мысль быстро и очень хорошо. Научишься. Ты можешь».

«Что Зона?»

«Не чувствую. Она как всегда, не вижу перемен. Наверно, они дошли до Монолита и правильно сделали все там. Не знаю пока. Буду смотреть».

«Хорошо, Пеночка. Береги себя. Зотова встретишь, привет передавай».

«Буду беречь, друг. Передам, увижу его когда».

Мужчина помассировал виски, еще раз сладко потянулся и начал собирать сумку — ласты, сверток полотенца, полбутылки местного разливного вина — Луню нравился его немного терпкий вкус. А для Хип в холодильнике уже стоял заваренный с утра зеленый чай с кусочками лимона — девушка выпивала его ледяным, еще по тропинке к морю, где был их, и только их маленький-уютный пляжик, прячущийся в буйной зелени, склона. И кричали чайки, со стороны моря веяло солоновато-свежим, особенным ветром, и седой человек с загорелым, худым лицом снова улыбнулся, вдыхая запах морских брызг.

— Привет! — звонко крикнула симпатичная русоволосая девушка, ловко сбежавшая по деревянным ступенькам склона. — Опять всю ночь не спал, красноглазый?

— Не особенно охота дрыхнуть, когда сверчки, ночные птицы и твой голос в эфире, уважаемый диджей.

— Ага. Скажи, что только из-за этого не спал. Опять статью кропал, сто процентов, — Хип озорно сощурила большие, широко расставленные синие глазищи, — врешь, однако.

— Ну, одно другому не мешает. — Лунь поднял девушку на руки и, как был в одежде, так и забежал в море. Хип взвизгнула:

— Эй, сталкер! Шорты за восемьсот, они морской воды боятся!

— Ну так сними!

— Там как бы ничего под ними нет. Жарко.

— Так это же отлично.

— Что жарко? — переспросила девушка.

— Что как бы ничего под ними нет. — С абсолютно серьезным, видом заявил мужчина. Хип тут же ловко вывернулась, и, сверкая загорелыми ногами, побежала вдоль полосы прибоя, оставляя на песке быстро исчезающие матовые следы.

— Какой ты быстрый. Догони сначала.

«Лунь!» — громко, словно молнией, полыхнула в голове мужчины мысль.

«Да?»

«Доктор… Координатор… у них не все получилось, Лунь. Будет Выброс, Большой Огонь. Ваш мир ждет».

— Что случилось? — С лица Хип мгновенно сошла улыбка. Она вернулась.

— Подожди немного. — Лунь взял девушку за руку, закрыл глаза.

«Уходите! Камень отведет! Выброс!»

«А ты?»

«Я здесь. Мне дороги нет. Вы уходите! Монолит осколок ваш дар, уведет в правильный мир, настоящий».

— Беда, Хип. Это все-таки случилось, — медленно проговорил седой. — И знаешь, я почему-то этого всегда ожидал.

— Я тоже. — Удивительно спокойно произнесла девушка.

— Идем.

Быстро вбежав по лестнице, они вытащили из комода небольшую шкатулку, и уже было видно, как полыхает в щелях яркий, лазоревый свет.

— Цвет Монолита… — тихо сказала Хип. Лунь просто кивнул, взял сияющий камень и закрыл веки. Глазные яблоки под ними часто задвигались.

— Нет, — спокойно сказал мужчина, — Пенка, нет… я вижу. Как и ты. Доктор, извините, нет. Они просто погибнут. Да знаю, что многие. Да, но я остаюсь.

— Я тоже, — уверенно произнесла девушка. — Другой мир мне не нужен.

— Добро, — кивнул Лунь и, подойдя к окну, с размаху зашвырнул лазоревый, яркий камень далеко в море. — Пойду в соседний городок, попробую предупредить людей, что и как нужно сделать. В крайнем случае, выйду на городское начальство, они в курсе, кем я работал. Отнесутся серьезно. Пойдешь со мной?

— Позже.

— Добро. — И мужчина быстро ушел в сторону проселочной дороги, туда, где был припаркован серый внедорожник.

Хип, дождавшись, пока вдали затихнет звук мотора, спустилась к морю, прошлась по кромке воды, а потом и просто опустилась на колени, ловя ладонью гребешки набегающих волн.

— Выбросил он. Улыбнулась девушка. — Я, конечно, все понимаю, но сплеча у них получается лучше, чем после нормального, взвешенного решения.

«Правда. Так. Но он решил хорошо. Он добрый».

— Ну, Пенка, в этом я и не сомневаюсь. — Хип тепло улыбнулась. — Потому и полюбила. Решил он все правильно, но подарок зря выбросил. Ох уж эти мужчины. Если и думают о будущем, то всегда глобально. Ничего, о нашем, личном будущем позабочусь я. Смотри, не выдавай секрет.

«Хорошо, Хип. Он сам догадается».

— Пусть. А я все равно считаю, что подарки выбрасывать нельзя.

Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула и опустила в воду ладонь руки, так и не вставая с колен.

И через минуту вытащила из прибоя сияющий лазоревым светом прозрачный камень.

— До поры. — Усмехнулась она. — До поры.