Да скроется мгла!

Глава 20.

Дневной свет вновь озарил Мегатеополис, возвращая его террасам великолепие. В городе царила атмосфера опустошенности и какой-то ошеломляющей свободы. Жители города испытывали сейчас такое чувство, какое испытывают рыбаки, выбравшиеся на берег после сильного урагана и собравшиеся поговорить о нанесенном ущербе, о силе шторма, взглянуть на обломки, выброшенные стихией и посмотреть, до какого места доходили волны вчерашней ночью.

Именно такие чувства читались на лицах простолюдинов, которые собирались группами около террас. Они ничего не говорили друг другу и не прикасались ни к чему. Пройдет время, и они начнут совать свой нос во все дела и заговорят громко, а сейчас их глаза и мысли были слишком заняты.

В своих бесцельных блужданиях они встречали священников, бродивших еще более бесцельно, чем они сами, и молча уступали им дорогу друг другу. На священниках были черные повязки, сорванные, по всей вероятности, с мертвых дьяконов и означавшие капитуляцию, хотя этого никто от них не требовал.

Время от времени по террасам пробегали мужчины и женщины — из числа тех, кто знал, что делать. Большинство из них были одеты в простые черные туники, но некоторые еще не сняли одежд простолюдинов и священников. На плечах многих из них сидели и глазели по сторонам, словно дрессированные обезьянки, «близкие дружки».

Легкий свист неожиданно прорезал тишину, и все вытянула шеи в сторону, откуда он был слышен. Там, над зданиями, возвышалась статуя Великого Бога. На ее плечах были установлены легкие леса. И на этих лесах, в окружении вспышек голубого пламени, виднелись крошечные фигурки занятых работой людей.

На главной террасе появились четверо — один в алом с золотом одеянии первосвященника, двое в черных туниках и женщина в поношенном старом домотканном платье.

— Да, это было очень просто, — говорила Шарлсон Нория. — Время не изменить Мертвые не воскресают. Ничего подобного произойти не может. Просто сработал план Асмодеуса, который он придумал несколько лет назад. Все получилось как надо, несмотря на то, что непредвиденные обстоятельства заставили нас кое-что изменить. Что касается твоих мыслей, то это твой «близкий дружок» влиял на них телепатически. Это он звал тебя по имени из твоих покоев, а призрачные фигуры, которые явились тебе, за одним только исключением, были телесолидографическими проекциями, полученными из хранящихся в Иерархам досье. Правда, нам пришлось над ними поработать. Конечно, ты мог догадаться, что это солидограф, но ты прикоснулся ко мне, и это сбило тебя с толку. Я намеренно встала таким образцом, чтобы ты смог дотронуться только до меня. А моя одежда была покрыта специальным светящимся веществом, чтобы сделать меня похожей на солидографический призрак. Ты чувствовал, что я реальна, но знал, что это невозможно, так как ты сам уничтожил меня своим Карающим жезлом. Осталось объяснить тебе хитроумное изобретение Асмодеуса. Когда я впервые показалась тебе в твоих покоях, это было лишь телесолидографическое избражение. Именно его ты и уничтожил. Все это было лишь искусным обманом. Оператор сразу же включил аппарат, как только ты направил свой Карающий жезл на призрак. Ты должен помнить, как медленно тянулось время. Если бы этот план не сработал, тебя бы сразу же уничтожили и привели в действие другой, измененный план. Но лучше было оставить тебя в живых, чтобы использовать твою власть над Иерархией, над подчиненными, исполняющими все твои приказания. Асмодеус умер, но Новое колдовство живет и торжествует! И все это благодаря существованию таких людей, которые помогали ему достичь желанной цели. А ты — другое дело.

Гонифаций безмолвствовал, но никакая маска была уже не в силах скрыть невыразимую горечь отвращения и презрения к самому себе. Однако он знал, что, несмотря ни на что, Иерархия еще может выиграть. Правда, это уже не принесет ему пользы. Почти украдкой он искоса посмотрел на происходящее за стенами Святилища.

Вдали от жилых кварталов на многие мили раскинулось серое пространство — Мертвая Пустошь. Во взгляде бывшего Верховного Иерарха явно читалось полное осознание всего произошедшего.

— Всю свою жизнь я ждала этого момента, — услышал он голос Шарлсон Нории, в котором чувствовалась неимоверная усталость. — Как будто всю свою жизнь я падала с моста, глядя тебе прямо в лицо и ожидая чуда, когда я смогу достать тебя и потащить вниз за собой. Теперь этот миг настал.

Перед ее глазами возник странный силуэт. Она внимательно взглянула на него: это Черный человек приветствовал ее взмахом руки, а Дикон, сидя на плече своего «брата», повторил приветствие. Его великолепный мех отливал красным в лучах солнца.

— Я только что вернулся из Координационного центра, — сказал Черный человек. — Мы наладили связь с нашими силами во всех крупных городах. Осталась захватить лишь несколько поселков и сельских Святилищ.

Без особой враждебности, но с откровенным любопытством он посмотрел на Гонифация, который, в свою очередь, отвел взгляд от Мертвой Пустоши. Их взгляды встретились.

В этот момент издалека донесся нарастающий рев моторов, и послышалась мощная барабанная дробь, от которой содрогнулась земля. Все, кто был на террасе, посмотрели вверх, на голову статуи Великого Бога, где все еще копошились рабочие. Но рев нарастал. Его раскаты разносились в воздухе, а в это время что-то уже опускалось со стороны солнца, затмевая собой его яркий диск.

В глазах Гонифация блеснул огонек торжества, когда он взглянул на Черного человека.

— Вы выиграли, — сказал он, — но сейчас вы проиграете. Хоть и поздно, но еще не слишком поздно для нас получить помощь с небес. Нас доставят технику, которая сможет изменить ситуацию. Мы победим на этой Земле.

Все содрогалось от ужасающих раскатов грома. Огромная тень надвинулась на Святилище. Это был гигантский корабль, приземлившийся на Мертвую Пустошь. Его мощные антигравитационные излучатели пронзали серую почву, оставляя в ней огромные воронки.

Еще до приземления корабля на его сверкающей поверхности начали открываться круглые иллюминаторы.

Гонифаций ждал, когда же на лицах его собеседников появится страх, но этого так и не произошло. Гром затих; Черный человек приветливо улыбнулся и небрежно заметил:

— Мне известно все о корабле с подкреплением из Люциферополиса. Я как раз пришел полюбоваться на его приземление. Мне также известно, что Люцифер — это «утренняя звезда», Венера. К несчастью для Иерархии, Люцифер — одно из имен Дьявола. Безусловно, вы не могли знать, как повлияли события, произошедшие здесь, на жителей этой планеты. Связь с Венерой была очень плохой, не так ли? И не только потому, что она двигается в противоположном направлений. Я думаю, вы теперь понимаете, что Новое колдовство действовало и на Венере, и что там оно добилось своего быстрее, чем на самой Земле. Я полагаю, что на Марсе произойдет тоже самое, но несколько позднее, так как Марс сейчас находится по другую сторону Солнца. Об этом мы узнаем месяца через два.

Он повернулся и взглянул вверх. Из открытых выходов межпланетного корабля одна за другой появлялись фигуры, на который обитатели террас смотрели с удивлением я благоговением.

— Я думаю, все они когда-нибудь станут ангелами, — продолжал Черный человек, — просто с них надо снять черную краску и немного подправить фюзеляж. Кроме вон тех, которые покрупнее. Вы, кажется, называете их архангелами или серафимами? Теперь вы понимаете, что в действительности эта помощь предназначалась нам. Вероятно, Асмодеус с самого начала понимал, что любые выступления против Иерархии должны начаться повсеместно. И, кроме того, положение Иерархии в колониях всегда было более шатким. Я считаю, что благодаря колониям и был проложен путь к победе над Иерархией. В противном случае, могла бы вспыхнуть такая же ужасная межпланетная война, как та, что случилась в Золотом Веке. Мертвая Пустошь осталась после этой войны, не правда ли? В те времена люди пользовались действительно дьявольским оружием. Наше оружие — ничтожно в сравнении с тем, которое оставило здесь этот след.

Он искоса посмотрел на Гонифация и произнес, зло подсмеиваясь:

— Вас, священников, убаюкивало сознание того, что вы всегда можете призвать на помощь небеса или в случае необходимости найти там себе убежище. При этом вы испытывали чувство удовлетворения, смешанное с иронией, от того, что миф о штурме небес человеком не что иное, как красивые слова. А теперь мы попытаемся сделать жизнь на Земле не хуже, чем на небе.

Гонифаций уже не пытался скрывать презрения к самому себе. Он холодно произнес:

— Я хочу напомнить вам, что было бы неплохо, если бы вы поскорее распорядились казнить меня. Если, конечно, ваше грубое глумление надо мной не доставляет вам особое удовольствие.

Черный человек громко засмеялся:

— Да, я получаю немалое удовольствие от этого, — сказал он. — Я принадлежу к числу тех немногих, кто может получить удовольствие от подобных вещей.

Он посмотрел на Шарсон Норию, а потом снова перевел взгляд на Гонифация. Голос его зазвучал строже:

— Нет, я боюсь, мы не сможем позволить себе такую роскошь — месть. Мы слишком нуждаемся в светлых умах. Иерархия держала в подчинении всех жителей. Поэтому вы должны понять, как нам трудно. Мы не можем пренебречь таким умом, как ваш. Сдается мне, что брат Домас умеет быстро переделывать людей. Он только об этом и думает. Конечно, может и не получиться. Успех эксперимента над Джарльзом обошелся ему слишком дорого, не так ли? Но все-таки, приняв соответствующие меры предосторожности, стоит попытаться.

Бывшего Всемирного Иерарха увели, а Шарлсон Нория и Черный человек стали наблюдать за толпой, которая в нервном возбуждении взирала на черные эскадрильи дьяволов, приземлявшихся на террасах. Дьяволов с планеты Венера. Потом, глядя, ка рабочие копошатся на шее Великого Бога, доверительно сказал он ей, понизив голос:

— Я не только допускаю, но и очень хочу, чтобы лучшие умы Иерархии работали на нас. Я не шутил, когда сказал, что мы нуждаемся в хороших организаторах. В особенности для исполнения наших планов. Асмодеус умер, и его ждет забвение! Стоит только представить себе, что это произойдет! В течение нескольких дней, пожалуй, будет затишье, но потом люди захотят уничтожить всех священников. Об этом можно догадаться уже сейчас. Теперь мы — их единственная защита. Люди верят в сверхъестественное. Они примут как должное тот факт, что Новая магия будет объявлена религией. Они думают, что в церкви над алтарем появится изображение Сатаны. Возможно, они уже разочарованы отсутствием чудес. Когда они поймут, что мы сами уничтожили религию, некоторые из них захотят вновь возродить Сатану назло нам. Другие, немного позднее, восстановят культ Великого Бога, и в результате всего этого будет предпринята попытка реставрации Иерархии. Я уверен, что всем нам хватит работы даже в старости, если мы, конечно, доживем до нее. Какова же наша цель? Мы должны будем дать образование простым людям и изменить социальную систему. Выражаясь научно, нужен последовательный переход к новой экономической системе. Поначалу у нас, конечно, будут оба типа экономики — феодальная и иерархическая. И это подскажет некоторым нашим не слишком умным соратникам, что будет удобнее сохранить Иерархию под другим названием, И вместо алых ряс воцарятся черные. О, это будет прекрасно!

Он замолчал, увидев маленького священника с черной повязкой на руке, робкого посматривающего в их сторону. Тот явно нервничал, будто не решаясь подойти. Заметив, что Черный человек смотрит на него, священник отвернулся и зашагал прочь.

— Я знаю этого священника, — сказала. Нория, — он был одним из тех, кто…

— Я знаю его не хуже тебя, — перебил ее Черный человек. — Это брат Чуман, милый маленький Чуман! Кроткий, мягкий по натуре, хранящий в своей душе добрые намерения, он в тоже время эгоистичен и честолюбив, как и большинство ему подобных. Как подумаешь, что мы должны таких вот парней возвратить в их семьи, в общество, члены которого отнюдь не являются воплощением всеобъемлющей доброты, наоборот — суровы и сдержанны, и из поколения в поколение занимаются изнурительным трудом… Когда-то мы уже говорили об этом. Ты ведь не станешь возражать, что теперь мне как никогда нужен Друг, который стал бы утешением в моей будущей жизни, полной тяжелой и неблагодарной работы?

И он посмотрел на Норию с большой искренностью, и на мгновение суровые черты ее усталого лица разгладились, и она улыбнулась. Затем она медленно повернула голову в сторону. Черный человек следил за ее взглядом.

Он стоял в дальнем конце самой высокой террасы, повернувшись спиной к ним. Его взор был обращен в космос. На нем все еще была надета ряса священника Четвертого круга.

— О, вероятно, ты права, — немного помолчав, согласился Черный человек. — Я думаю, он тоже имеет право на что-нибудь хорошее после таких суровых испытаний, выпавших на его долю. Я не думаю, что временное правительство захочет покарать его за убийство Асмодеуса. Да, я знаю, о чем ты думаешь! — закончил он с обидой в голосе.

Она кивнула.

— Всю жизнь я ждала возмездия, — сказала она спокойно, — я прошла через такой же ад, что и он. Когда все закончилось, сегодня утром, он пытался покончить с собой. И я ему обещала…

Когда Черный человек уже развернулся чтобы уйти, он добавила:

— В конце концов, где твое чувство юмора? Надеюсь, оно утешит тебя.

— Да, — ответил он, — Но в некоторых ситуациях юмор — плохой помощник.

Сказав это, Черный человек пошел прочь.

Вверх по ступеням террасы торопливо ковыляла сгорбленная фигура, закутанная в лохмотья и увенчанная остроконечной шляпой. За ней вприпрыжку бежала огромная черная кошка. Старуха размахивала клюкой, делая знаки Черному человеку, чтобы тот остановился и подождал ее. Люди расступались перед ней и низко кланялись, давая дорогу. Вид настоящей ведьмы вселял в простолюдинов спокойствие. Им нравилось сейчас все, что соответствовало ситуации.

— Тупые ничтожества! — с презрением обратилась к ним мамаша Джуди, как только, запыхавшись, взобралась на верхнюю террасу. — Повсюду скачут за мной, тычут пальцами, будто я первосвященник или какое другое чудище. Несколько дней назад они были готовы сжечь мамашу Джуди, а сейчас разговоры об этом что-то поутихли.

— Приветствую тебя, древнейшая и достойнейшая! — сказал Черный человек. — разве тебе не по душе честь, которой ты удостоена? Может у тебя есть какие-нибудь пожелания? Тебе стоит только попросить.

— Может, я пришла за своей пинтой крови, — мрачно ответила она.

— О, мамаша Джуди! — сказал Черный человек, невежливо перебив Дикона, рассыпавшегося в благодарностях. — Та пинта крови должна быть сохранена как самая ценная из всех священных реликвий.

— Ложь и чепуха! — заявила мамаша Джуди. — Я грешная и злая старая женщина, и мне нравятся низкопробные спектакли. По этой причине я и позволила ему сыграть роль вампира. — Джуди взглянула на Дикона. — Нет, я пришла сюда не за льстивой похвалой. Я хочу знать, что меня ждет.

— Думаю, ты здорово нам поможешь, — задумчиво проговорил Черный человек. — Нам очень нужны твои здравые суждения. А людям сейчас, еще больше чем прежде, понадобиться советы, которые можешь дать только ты. Возможно, мы сделаем тебя ответственной за связи с общественностью.

Джуди выразительно покачала головой.

— Нет, была я колдуньей, ей и останусь! И хочу сказать, что мне не нравится все происходящее! Почему твои люди повсюду разносят слухи о том, что Сатаны не существует?!

— Это чистая правда, мамаша Джуди! Ни Иерархии, ни Нового колдовства больше не существует!

— Мне не нравятся твои слова! Вы попадете в беду, если станете раскрывать свои секреты. Так бывает всегда.

— Боюсь, что ты права, — ответил он.

И в этот момент с тяжелым грохотом, похожим на раскат грома, голова Великого Бога рухнула на площадь.