Да скроется мгла!

Глава 12.

В Мегатеополисе был базарный день, а в такие дни Великая площадь, как правило, была полна народу. Но сегодня жители торопливо укладывали свои товары, стараясь попасть домой до захода солнца.

Торговля шла кое-как. Мысль о надвигающейся ночи отбила у людей всякую охоту покупать что бы то ни было. На площади царил невидимый купец, который сбил цены. Имя ему было — ужас.

Любой припозднившийся горожанин, возвращаясь домой, рисковал встретить одну из тех громадных серых бестий с красными глазами, которые прошлой ночью бродили по аллеям ночного города. Каждый житель боялся, что сгустившаяся вокруг домов тьма заставит патруль дьяконов искать убежище именно в его лачуге. Кузнец Амдер Шон, с которым подобное уже случилось, рассказывал, что священники были напуганы даже больше, чем он сам. В общем, каждому нашлось о чем посплетничать с соседом, поэтому слухи распространялись куда бойчее, чем шла торговля. Некоторые клялись, что видели ангелов: «Огромные, крылатые, со светящимися лицами». По мнению рассказчиков, это доказывало, что Великий Бог наконец обратил внимание на горестных рабов своих. Но и такие предположения не успокаивали. Их сводили на нет мерзкие слухи о том, что сами священники не могут устоять перед ужасом, охватившим всех. И эти слухи, хотя и передавались шепотом, разлетались по городу мгновенно.

Например, слух о том, как сбежал священник небольшой церквушки, когда невидимая рука схватила его во время проповеди. Или как священник, сопровождавший возвращающихся ночью с полевых работ людей, едва заслышав звериный вой, кинулся наутек и бросил крестьян на произвол судьбы. Или как ребенок умер от удушья — только потому, что к нему вовремя не пришел священник Третьего круга, побоявшийся покинуть Святилище.

Были и другие свидетельства, которые пугали не только простолюдинов, но и саму Иерархию. В течение двух последних дней вереницы сельских священников со всех окраин направлялись в Мегатеополис. Некоторые поговаривали, будто они прибыли на какой-то церковный фестиваль. Другие шепотом поддерживали версию, что священники пришли искать защиты в Святилище. Этой версии придерживались и фермеры, прибывшие в город торговать. Они утверждали — a они зря слов на ветер не бросали, — что многие сельские приходы покинуты, а работа на полях приостановлена.

Торговцы, приехавшие из ближайших городов — кто верхом на муле, кто в повозке — рассказывали, что и там посланники Сатаны делают свою черную работу. Так что они нисколько не удивились, найдя Мегатеополис в осадном положении.

Итак, Сатана торжествовал. Земля содрогалась. А Великий Бог хранил молчание.

Наслушавшись сплетен, все приходили к мысли, что священники — трусы. Каждый задавал себе вопрос: «Почему священники не защищают нас? Ведь мы покаялись в грехах вдвое больше положенного. Мы теперь чисты в делах и помыслах. Почему же нас не оберегают? Нам говорят, что это проверка, испытание, но не слишком ли долго оно тянется? Они всегда, говорили, что могут уничтожить Сатану, стоит только захотеть, так почему же они не хотят?»

Проскользнув на Великую площадь, Шарлсон Нория сразу оказалась в толпе перепуганных простолюдинов, спешащих скорее убраться с этого опасного места. Простолюдины ругались, толкались, обвиняли друг друга в воровстве, спорили по пустякам и кричали на своих детей, слоняющихся без дела. Такая обстановка была ей только на руку, потому что эта суматоха отвлекала внимание тех нескольких священников и дьяконов, которые находились неподалеку. Шарлсон Нория знала, что сильно рискует, нарушая инструкцию Асмодеуса, но внезапное исчезновение Черного человек и Джарльза требовало решительных действий. Джарльз уже находился на полпути к Колдовскому братству, и Черный человек должен был его встретить. Это все, что удалось узнать Дрику.

Итак, простенько одетая, закутанная в домотканную шаль, Нория пробиралась сквозь сумрачную толпу, словно молодая мать, разыскивающая потерявшихся детей.

Она, собственно, и испытывала подобное чувство. Ведь она искала мужчин, казавшихся ей совершенно беззащитными. Черный человек — слегка избалованный, умный, добродушный, но дерзкий и легкомысленный. Джарльз — серьезный, упрямый, раздираемый внутренними проблемами.

Неожиданно из-за угла появился человек. Его сутулая фигура слегка напоминала Джарльза. Лицо человека было скрыто под капюшоном. Девушка инстинктивно ускорила шаг.

Она подошла поближе. Похоже, это был Джарльз. Да, несомненно. Напрасно Дрик говорил, что бесполезно тратить время на поиски. Сегодня же вечером она доставит Джарльза прямо на шабаш ведьм, и очень скоро Дрик поймет, что она получила способного новобранца для Колдовского братства.

Поймав взгляд Джарльза, она кивнула ему в сторону боковой улочки, и он, узнав Норию, поспешил следом.

Приподнятое настроение Джарльза было омрачено опасениями. Он не тешил себя надеждой на быстрый и удачный контакт с Новым Колдовством. К тому же он помнил, что впереди его ждет множество опасностей, угрожавших его собственному благополучию. А ведь он только недавно по-настоящему полюбил этот бренный сосуд из костей и плоти, содержавший его «я». Когда-нибудь этот сосуд лопнет, и освобожденное «я» устремится в вечность в поисках другого пристанища.

Теперь для него было большой тайной, почему он раньше подвергал себя отчаянному риску, не преследуя никакой личной выгоды. Он с отвращением вспоминал свой слабохарактерный идеализм. Это все было слишком дешево и по-детски наивно.

Рисковать имеет смысл лишь для достижения собственного благополучия, для себя. Никогда ничего не делается за «просто так». До тех пор, пока Джарльз не отличится, Гонифаций не даст ему награду, которую обещал — не сделает его священником Четвертого круга. Поэтому надо рискнуть и помочь выявить и обезвредить Колдовское братство.

Гонифаций! Вот достойный пример для подражания! Джарльз не помнил, кому он еще так завидовал и кем так восхищался. Этот не чета дьякону Дезу. Первосвященник обладал удивительным даром предвидения и волей к власти и находил в этом огромное удовольствие. Дез был начисто лишен этих качеств. Повышение в Четвертый круг было наградой, за которую стоило побороться. Во всяком случае, это лучше, чем прозябать с робкими и ограниченными служаками из низших кругов. Однако только недалекий человек мог недооценивать степень риска и не позаботиться о безопасности в подобной ситуации.

Так, постоянно проигрывая в уме возможные варианты, Джарльз отправился за Норией в район простолюдинов. И хотя беспокойство ни на минуту не покидало его, он с явным удовольствием наблюдал яркие краски заката, отблески которого ложились на грубо отесанные камни построек. В последние дни жизнь представлялась Джарльзу в лучшем свете, и это ему нравилось. Осязание, обоняние и вкусовые ощущения — все это доставляло ему несказанную радость. Наконец-то он понял, что он — всего лишь маленькое независимое ни от кого «я» и свободен от обязанности спасать и быть спасенным. Когда приходишь к этому, все становится ясным как день, и каждая минута кажется драгоценной.

Того, другого Джарльза ослеплял призрачный идеализм, но тот Джарльз больше не тревожил его. Разве что иногда, во сне.

Сейчас, когда они свернули с Великой площади, Джарльз догнал Норию и пошел с ней рядом. Он тихо сказал ей:

— Я с вами до конца. Я все решил еще у мамаши Джуди.

Вместо ответа он почувствовал теплое дружеское пожатие руки. Джарльз снова вспомнил свой разговор с Гонифацием и ощутил беспокойство.

Гонифаций довольно недвусмысленно распорядился тогда в отношении Шарлсон Нории. Как только представится возможность, она должна быть уничтожена. Эта миссия возлагалась на Деза и Джарльза. Они должны были это сделать в ходе предстоящей облавы. Безусловно, он смог бы принести ее в жертву или даже уничтожить своими руками, если бы не оставалось иного выбора. Идеальным решением было похитить ее, не возбуждая подозрений. Так он, пожалуй, и поступит. В конце концов, почему Гонифаций так интересуется ею? Она должна знать один-два секрета, которые помогут Джарльзу получить повышение. Таким образом, у него есть даже две причины сохранить ей жизнь.

Тем временем солнце закатилось, и наступили сумерки. Его проводница свернула к маленькой часовенке, куда обычно ходят молиться бедняки. В полумраке Джарльз разглядел статую Великого Бога, алтарь и несколько скамеек. Внутри часовни никого не было.

Шарлсон Нория подошла к алтарю и надавила на украшенный орнаментом пластиковый карниз. Тяжелая плита медленно отодвинулась. Нория вошла в образовавшийся проем. Джарльз задержался у входа, чтобы излучение от колбы с радиоактивным веществом, пристегнутой к его левому предплечью, оставило четкий след на камне. По этому следу Дез найдет дорогу сюда. Поспешным жестом Нория поторопила своего спутника.

Плита так же медленно вернулась на место. Они очутились в тусклом и тесном проходе, освещенном слабыми лампочками. Сработала система сигнализации, но девушка быстро отключила ее. Когда они начали спускаться по лестнице, Джарльз сделал вид, что замешкался, незаметно заблокировал кнопку сигнализации и поспешил вниз. Потом они еще долго спускались, минуя многочисленные коридоры. Джарльз пребывал в постоянном напряжении.

— Эти коридоры ведут в прошлое, в Золотой век, — объясняла ему Нория. — А вот здесь вход в Палату собраний. Я возьму тебя туда и представлю всему обществу. Они уже в сборе, — ее рука коснулась стены.

— Здесь находится один из запасных выходов. Мы используем его только в экстренных ситуациях.

Она дотронулась пальцем до плиты, и та отодвинулась.

«Новый» Джарльз думал и действовал быстро. Переключив пристегнутый к правому предплечью «Карающий жезл» в режим временного паралича, он направил его прямо на девушку. Она напряглась, судорожно хватая ртом воздух губами, не в силах произнести ни звука. Джарльз поддержал ее за руку, в то время как она медленно опускалась в проем. Затем, отсчитывая секунды, он хладнокровно провел лучом вокруг ее головы и, убедившись, что она еще долго пробудет без сознания, задвинул за собой плиту и направился в Палату собраний.

В темноте, пронизанной алыми отблесками, раздавался властный голос. Едва видимые силуэты у дальней стены — плотное кольцо человеческих фигур, слушающих этот голос. Фосфорецирующий трон с противоположной стороны и черная тень человека на нем.

Джарльз отчетливо вспомнил свое первое появление в этой Палате. Воспоминание оказалось настолько ярким, что на какое-то мгновение прошлое и настоящее слились воедино. Джарльз был тогда совсем другим. Но память восстанавливает пробелы.

Он осторожно надел ультрафиолетовые преобразующие очки, подаренные ему Дезом. Комнату сразу преобразил слабый желтоватый свет, и помещение потеряло свою таинственность. Теперь это была просто длинная и низкая комната, заполненная людьми, внимающими оратору, который восседал на невзрачном, лишенном украшений троне. Джарльз испытал приятное чувство собственного превосходства. Однако этому впечатлению обыденности не соответствовала личность говорившего. Некоторую странность Джарльз заметил и в очертаниях статуи, стоящей позади трона.

Несмотря на свои преобразующие очки, Джарльз по-прежнему видел оратора черным силуэтом. Поле поглощало все его излучения. Между тем статуя завладела мыслями Джарльза настолько, что полностью отвлекла внимание от речи, произносимой в зале.

Присутствие этой статуи в Палате не могло быть случайностью. Она чем-то была схожа с ангелом — тех же размеров и очертаний. Но безобразное лицо, увенчанное зловещим рогами, и когти, похожие на те, что бывают у рептилий, были ужасны. Демонический идол был вдвое выше человека и едва умещался в комнате, упираясь рогами в круглую нишу на потолке.

Джарльз решил, что это ритуальная статуя. Хоть эти люди и очень изобретательны, но они беспечны, подобно детям. Уж слишком они легкомысленны и непредусмотрительны, если так легко позволили ему проникнуть сюда, на секретное совещание.

Странно, но в этот момент оратор говорил о том же. Джарльз прислушался.

— Вы просто играете в ведьм. Это тяжелое и опасное дело, но для многих из вас это всего лишь игра, и не более того. Многие из вас вступили в Колдовское братство из одного желания овладеть секретами магии. Это — озорство. Я и мои помощники поняли это еще тогда, когда Новая магия только создавалась. Мы знали, что благое дело и благородная цель будут недостаточны для привлечения широких масс. Мы поняли, что вы будете подчиняться приказам до тех пор, пока вам будет интересно. Вы погрязли в собственных проказах, и мы не вмешивались.

Человек замолчал. Кто-то из толпы задал вопрос:

— То, что вы говорите, справедливо. Но что вы прикажите делать сегодня, Асмодеус?

Когда Джарльз услышал это, сердце у него забилось быстрее. Он знал, что так называют главаря Колдовского братства. Его захват — дело огромной важности. Тут уж перевода в Четвертый круг будет недостаточно. По меньшей мере, в Седьмой! А если Гонифаций вздумает возражать, то можно будет использовать против него Шарлсон Норию.

— Сейчас, — снова заговорил властный голос, — игра окончена. Или, точнее, она вступила в последнюю стадию. До этого момента вам удивительно везло, несмотря на беспечность и легкомыслие. Самое важное для нас — то, что Иерархия медлит. Это консервативная организация, которая никогда не встречалась с достойной оппозицией. В настоящий момент ее раздирают внутренние разногласия. Поэтому она и ведет выжидательную политику. Но все же было бы глупо недооценивать Иерархию. Она уже разбужена и почувствовала опасность. Ее шпионская сеть повсюду выслеживает нас. В тысячах Святилищ священники из Пятого круга исследуют наши научные секреты и близки к их раскрытию. Есть подозрение, что внутренние разногласия в Иерархии скоро будут окончательно разрешены. Так что вы не в праве недооценивать Иерархию! Она столь могущественна, что может позволить себе выжидать. Когда священники грозят вызвать помощь с небес, это не просто хвастовство!

«С минуты на минуту должен появиться дьякон Дез, — подумал Джарльз. По его расчетам, дьякон уже должен был идти по коридорам часовни. Сигнализация отключена, все хорошо. И все-таки его сковывал малодушный страх — не за себя, сам он был начеку, а какой-то смутный, необъяснимый страх. Напрасно Джарльз пытался понять, откуда он взялся.

— В сражении время решает все! — донесся голос с трона. Этот голос должен был принадлежать человеку со злыми и холодными глазами, но не лишенному юмора и сочувствия. — Мы пытаемся понять, какую роль играет время в психологической войне. Страх — наше единственное оружие, но у него есть серьезные недостатки. Он быстро теряет свою эффективность. Благодаря тщательно разработанному плану мы спровоцировали ужас и посеяли панику даже высших кругах Иерархии. Но если мы остановимся хоть на миг, то лишимся своего главного преимущества. Вот почему я собрал вас и совершил беспрецедентный шаг со своей стороны, явившись в своем настоящем обличье.

«Все их лидеры в сборе. И Асмодеус с ними. Какая удача!» — подумал Джарльз. И все-таки какой-то мрачный, поднимавшийся из глубин его души, необъяснимый страх мешал ликованию. Если бы только Дез смог проникнуть сюда!

— Я пришел обсудить с вами план дальнейших действий. Те инструкции, что записаны на кассетах, недостаточны. Да и иметь их при себе сейчас небезопасно. Все распоряжения я передам после собрания, каждому лично. Но сначала я должен предупредить об огромной ответственности, которая отныне ложиться на плечи многих из нас. Это касается и меня и моих помощников. Мы, ваши лидеры, находимся в особо уязвимом положении, и может случиться так, что в кризисный момент нас обнаружат и уничтожат. Тогда вы, главные посланники Нового колдовства, займете наши места на ключевых постах в Мегатеополисе.

Слушая Асмодеуса, Джарльз сжимал кулаки в нервном нетерпении. Неприятное ощущение опасности все еще не покидало его. Он чувствовал, что с ним вот-вот может произойти что-то неприятное, и что он мог бы это предотвратить, если б знал, откуда ждать удара. Голова стала тяжелой, будто свинцовой, его всего трясло, как в лихорадке.

— Планы борьбы были разработаны давно, но мы доверили их одному из вас, а он исчез. Полагаю, он мертв или захвачен Иерархией. Поэтому разработать новую концепцию необходимо.

Упоминание о Черном человеке должно было заинтересовать Джарльза, но он с замиранием сердца слушал Асмодеуса, скованный непонятным страхом. У него пересохло в горле. Поднеся руку к губам, он обнаружил, что они онемели и перестали ощущать прикосновения. Ах, если бы он знал, что с ним происходит, то смог бы этому противостоять…

«Это наваждение, — подумал он. — И, если станет хуже, нужно будет собрать все силы и попытаться вызвать Деза. Хотя вряд ли что сможет сделать, пока не докопается до причин страха.

— …критический момент приближается… — долетали до Джарльза обрывки фраз. — …каждый шаг сейчас… отмечен значимостью. Не только ваша собственная безопасность… судьба мира. Этот город… решающий. Будущее человечества…

В этот момент спазм сдавил голосовые связки Джарльза, и вне себя от растерянности я ужаса он услышал свой собственный голос!

— Вас предали! Это ловушка Иерархии! Спасайся, кто может!

И снова он обрел контроль над собой. Очнувшись, он испытал смешанное чувство стыда и ярости на того, другого Джарльза, который только что выдал замысел Иерархии. Пришла пора действовать!

Он активизировал до максимума энергетическое поле прибора, пристегнутого к левому плечу. Если Дез где-то неподалеку, его приборы зарегистрируют этот сигнал. А Дез должен находиться уже где-то рядом, чтобы ворваться в сопровождении дьяконов в этот зал, пока ведьмы и колдуны не успели сорваться со своих мест.

Полукруг участников шабаша быстро таял. Их неясные силуэты метались вдоль коридоров, словно крысы, покидающие тонущий корабль. Они успели исчезнуть еще до того, как Джарльз смог привести в действие свой карающий жезл.

Асмодеус первым отреагировал на предупреждение. Он прыгнул за статую демона, стоящую позади трона. Густой фиолетовый луч карающего жезла, сразив одну из ведьм, полоснул по Асмодеусу. Абсорбирующее поле сжалось, впитывая энергию «Карающего жезла». Защитное поле Асмодеуса еще не успело ослабнуть, когда он исчез за статуей, которая, казалось, не поддавалась действию разрушительной энергии.

Джарльз двигался вперед перебежками, опасаясь ответных выстрелов. Асмодеус был слишком опасным противником. Ему удалось укрыться за статуей, но все-таки не удастся там долго продержаться.

«Не за статуей… в ней, — догадался Джарльз.

От сильного удара репульсивного поля Джарльз закружился на месте. Внезапно статуя демона задрожала и вылетела сквозь нишу в потолке, сверкнув на прощание дюжиной фиолетовых раскаленных языков.

Распростертый на полу Джарльз с горечью осознал, что первое его впечатление было правильным. Предмет оказался не просто статуей, а ракетой. Ниша же, в которой она исчезла, была тоннелем, ведущим на поверхность. Возможно, наверху этот выход замаскирован под печную трубу. Дез говорил, что над этим местом будут дежурить патрули летающих ангелов. Теперь они — последняя надежда захватить Асмодеуса.