— Отче! Конечно же, я это делал невольно, ненамеренно или тогда, когда уже не было сил терпеть и всё само неумолимо так и рвалось наружу! Что мне было делать? Разумеется, я старался это делать неприлюдно, отойдя куда-нибудь в сторонку. Но, увы, это не всегда было возможно. Иногда приключалось по великой нужде пукнуть даже в алтаре, среди своих собратьев, священников и дьяконов… Особо коварны были длительные ектении на вечернем богослужении после переедания… Или вот ещё опасность — когда из-за отсутствия чтецов порой приходиться выходить на клирос и читать кафизмы. Грешен, отче! Но дозволь спросить: вот, ты вопрошал меня — бздел ли я по собственному изволению, чтобы бздением привлечь и склонить ближнего к блуду и бздел ли я на ближнего своего. Но как такое возможно, отче? Как возможно бздением привлечь или склонить к блуду?
— О любопытное чадо! Воистину неутомим ты в своём любопытстве! Есть такие гнусные грешники, до конца растленные в похотствовании и в любострастии своём, которые для возбуждения того, с кем они хотят совокупиться, например, садятся на него и даже не лицо его и тако бздят! И сего достаточно для тебя! Понял, чадо?
— Ей, отче!
Отец Наум на пару секунд умолк, а затем как бы невзначай спросил Кураева:
— Да… а смывать ты не забывал?
— Смывать? После того, как по-большому?
— И после того, как по-большому, и после того, как по-маленькому!
— Забывал порой, отче! Грешен.
— А руки после мыл?
— Тоже порой забывал. Грешен!
Великий всероссийский духовник перевёл дыхание. Исповедь была закончена. Отец Наум протянул несколько чёток и сказал:
— Ну что, чадо? Се, ныне ты исповедался в смертных и тяжких грехах своих. Но ведь не только за этим ты пришёл сюда? Ты пришёл сюда, ища духовной беседы, духовного разрешения своих вопросов и духовного наставления! О чём же с тобою мне говорить? Спрашивай меня, чадо!
Кураев немного замялся, а затем спросил:
— Старче! Почему я голубой?!
— Голубой? Гей? Мужеложник? Педераст? — переспросил его отец Наум.
— Почему я стал геем? Ведь ещё недавно я был нормален! Почти всю жизнь я был нормальным! За что?! Отчего это со мной?
Отец Наум улыбнулся и произнёс:
— Неисповедимы пути Господни! Кто может уразуметь благой Промысел Его и познать ум Его? Это всегда надо помнить прежде всего! И поэтому за все, что бы ни случилось с тобою, чадо, надо благодарить Господа Бога. «Слава Богу за всё!» — как говорил многострадальный Иоанн Златоуст! Поэтому, чадо Андрее, рассуждая о подобных вопросах, всегда помни об этом! И всегда помни о том, что мы, как люди грешные, всегда достойны воспринять по делам своим самые различные ужасные бедствия. Даже праведный Иов — и тот страдал; и, притом, страдал ни за что! А нам ли, со множеством грехов наших, избегнуть мучений и страданий в жизни сей?! А теперь — теперь что же… имея в себе ум Христов, давай поищем ответ на твой вопрос…
Старец задумался на краткое время, протянул несколько чёток и продолжил речь, отвечая вопросом на вопрос:
— Сам-то ты, раб Божий, как думаешь почему?
— Отче Науме! Я знаю, что церковь учит по вопросу о природе гомосексуальности. По учению церкви она либо от того, что человек развратился — сам или с помощью демонов, — либо от одержимости, которая, скорее всего и чаще всего, вызвана усиленной греховностью. И, конечно, и от того, и от другого вместе. В принципе, по учению церкви, гомосексуальная страсть — это что-то вроде блудной страсти обычного человека или стремления обычного человека красть — например, стремления красть в детстве. Достаточно воспитания и самоконтроля, достаточно поста, молитвы, посещения служб церковных, исповеди и причастия, достаточно почаще слушать «Радио «Радонеж»»…
— Не переходи границу, раб Божий! — молвил отец Наум, немного посуровев. — Не моги дерзить!
— Я и не дерзю! — ответил Кураев, развивая мысль далее. — Так вот, достаточно делать все это — и от страсти не останется и следа… Она будет побеждена — если, конечно, вообще возникнет.
— Верно ты об этом, рассудил, чадо! Так и учит святая мать-церковь! Постись, молись, подавай обильную милостыню церкви и служителям её, а также нищим, утесняй всячески плоть иными, чем молитва и пост способами, чаще посещай божественные службы, чаще причащайся, почаще слушай ради… ой… — ну, вобщем, ты понял, что надо делать — и эта треклятая мужеложественная страсть отступит и пройдет! Или же, если по благому промыслу Божьему этого не произойдёт, — мужественно стой в брани сей супротив плоти и супротив блудных демонов до самой смерти! Под руководством нашей матери-церкви, под руководством опытного и мудрого духовника!
— Но только, отче… Но только после того, что со мной произошло, я стал думать, отче, что гомосексуальная наклонность у меня появилась в результате травм мозга… Ведь до них ничего же не было! А после этого я стал думать, что раз может быть такая причина гомосексуальности как, например, травмы мозга, — то почему не может быть врожденной, природной гомосексуальной наклонности, передающейся по наследству? Или образующейся случайно — например, в ходе генетических мутаций… Я долго раздумывал над подобными вопросами и, в конце концов, отче, решил, что есть ещё и третья причина гомосексуальности — врождённая, природная гомосексуальная повреждённость, которая может передаваться по наследству! Или, например, как у меня — травмы и нарушения работы головного мозга, вызванные физическими повреждениями.
— Ох, мутации… — с нескрываемым неудовольствием проговорил сквозь зубы отец Наум. — Тоже мне — мутатор… Путаник ты маловерный, а не мутатор! Понял — кто ты, чадо Андрее?! Заблудившийся и ошибающийся путаник! Нет никакой такой «природной» или «врождённой» гомосексуальности! Бес, бес, демон прячется за всем этим — за всякими этими «врождённостями», «природностями» и «мутациями»! Бес! Только он очень хорошо запрятался — так, что никто — ни ты, ни прочие маловерные люди — его не видят!
— Я так не думаю, отец Наум!
— А ты и не должен думать так! Ты должен верить! Верить так, как учит церковь! Всем сердцем твоим, всем умом твоим и всею душою твоею!
Здесь наступила неловкая минута молчания. Наконец, старец прервал её:
— Раб Божий Андрей, — молвил старец, — на твои вопрошения я вот что ещё тебе скажу. В древности по Руси ходил премудрый рассказ о том, как некая жена, часто интересовавшаяся тем, почему первые люди согрешили, нарушила лёгкую для исполнения заповедь мужа своего. Оная жена долго размышляла на тему: почему наши прародители, жившие в Раю, нарушить повеление, данное им Господом, — повеление не вкушать от Древа познания добра и зла. Размышляла она над этим и не могла понять одного: разве тяжело был жене не нарушать столь лёгкую заповедь? Жена сия часто говорила мужу своему: «Позор Адаму, позор Еве, прародителям нашим! Если бы я была на месте Евы, то ни за что бы не пала!». И тогда её премудрый муж, дабы научить и вразумить её, сказал ей, что он якобы уезжает по своим делам на неделю или на две и при этом дал жене заповедь: она не должна была валяться в большой луже грязи, которая была посреди двора их дома. А после муж сказал: «Если исполнишь заповедь мою, то щедро награжу тебя, когда вернусь домой!». Жена, думая, что исполнение сей заповеди есть дело легкое — с чего бы, спрашивается, ей добровольно лезть в лужу грязи? — согласилась на условие мужа. Муж же, хоть и покинул свой дом, но не поехал по своим делам, а стал следить за своей женой. И что же? Сперва жена не обращала внимания на лужу, но потом в ней возникло желание изваляться в ней, в её грязи! И это желание постепенно крепло и крепло; это желание искушало жену. И, как ни боролась она с ним, вскоре произошло падение. Жена вышла из дома, улеглась в эту лужу и стала, словно свинья, валяться посреди неё в грязи. Тут-то и вышел к ней её муж, следивший за ней, и сказал ей: «Потеряла ты, о, жена, награду свою — ибо преступила ту заповедь легчайшую, которую я дал тебе! И от сего — от того, что было с тобой — уразумей, как пали Ева и Адам и не хвались пред ними!». Понял ли ты, раб божий Андрей, о чём эта притча?
Отец Наум перевёл дыхание и продолжил:
— Не помнишь ли, что глаголал Павел-апостол? «Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти, потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею. Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра. Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди. Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху» (Рим.7:9-14). Вот об этом и притча сия, раб Божий! Грех и греховные страсти обретают великую силу из-за того, что даётся заповедь не грешить таким-то именно образом и затем с великим упорством они, грех и страсти греховные, и демоны, которые их распаляют, пытаются соблазнить человека и подтолкнуть его к тому, чтобы именно этим-то образом он и согрешил! И мы грешим от этого не потому, что будто бы заповедь сама по себе зла, а потому, что мы склонны ко греху и, подобно рабам, находимся в его власти. Стоит только благому Господу дать благое повеление не творить такой-то грех — например, не красть, — как тотчас же грех, греховные страсти и нечистые демоны, зная, что мы у них словно рабы, нападают на нас и приказывают нам согрешить именно таким образом — то есть, что-нибудь украсть! Делают же они это отчасти и для того, чтобы надругаться над божественной заповедью, которая свята; а отчасти они это делают и для того, чтобы сильнее губить человека — ведь меньший грех на том, кто согрешил, не имея данной ему Богом заповеди не грешить, по сравнению с тем, кто согрешил, имя пред собой заповедь и зная, что её дал Сам Бог!
— Так это что же?! — сказал, немного подумав, Кураев. — Это же получается: если отменить заповедь, запрещающую заниматься гомосексуализмом, то никто им заниматься и не будет — так что ли?! В смысле: само природное стремление к лицу своего пола исчезнет? Но тогда кто виновен в том, что это врожденное стремление есть и что этим гомосексуализмом занимаются — Тот, Кто дал эту заповедь?!
— О окаянный раб Божий Андрее! — воскликнул отец Наум. — Сколь развращён и омрачён плотской ум твой страстями и бесовским мудрствованием! Ты этого не видишь, а я вижу это — и вижу ясно, как дважды два! Мудрствование бесовское твоё ведёт тебя в погибель; и не приемлешь ты здравого слова! Что с тобою делать, «о, род неверный и развращённый» (Матф.17:17)! Нечестивый грешник! О подобных тебе пророчествовал Енох, седьмой от Адама: «Се, идёт Господь со тьмами святых Ангелов Своих — сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники» (Иуд.1:14-15). Так-то ты спасительное слово наставления и поучения превращаешь и обращаешь к собственной погибели! Горе тебе! Как ты не поймёшь меня, как ты всё не приклонишь ухо своё к моим словам о том, что стремление это окаянное и треклятое мужеложественное к лицам своего пола — не природное — то есть не врождённое, — но приобретаемое добровольно человеком тогда, когда он развращается — или сам или от демонов — или тогда, когда он становится одержим этими демонами! Ты же сам говорил об этом и сам признаёшь эти причины гомосексуальности! Зачем, скажи мне, о маловерный, искать ещё какие-то другие причины, если эти причины всё объясняют?! Демоны, демоны и добровольно приобретённые мужеложником страсти на самом деле стоят за тем, что он, маловерный, несчастный и жалкий, нечестиво называет «естественным» и «врождённым» и даже «вариантом нормы»! К святому Антонию Великому, егоже память семнадцатого января, как повествует житие его, составленное Афанасием Великим, явился низложенный им, Антонием, демон блуда и сказал ему: «Я — друг блуда, обязан уловлять юных в блуд, производить в них блудные разжжения и называюсь духом блуда. Многих, желавших жить целомудренно, обольстил я; великое число воздержанных довел до падения своими разжжениями. За меня и Пророк укоряет падших, говоря: «духом блужения прельстишася» (Ос. 4:12), потому что я был виновником их преткновения. Многократно смущал я и тебя, но всякий раз был низложен тобою». Слышишь, чадо Андрее? Есть дух блуда естественного, а есть дух блуда противоестественного! Этот-то дух противоестественного блуда и напал на тебя! А по слову Спасителя, «Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Матф.17:21) — сиречь, демоны и страсти! Молитвою и постом и всяким иным подвижничеством и послушанием матери-церкви! А вовсе не генетическими манипуляциями над половыми клетками и зародышами — как про это думают масоны-отступники и жиды-христоубийцы, занимаясь чёрти чем в своих тайных подземных лабораториях, про которые страшно и подумать! Что там творится! Ужас! Ужас! Ужас!!!
Старец воздел руки вверх, а затем обхватил ими свою голову.
— Бес хочет обмануть тебя! — молвил, выждав некоторое время, старец Наум. — Нет никакой врождённой гомосексуальности. Бес насел на тебя по грехам твоим и соблазняет тебя к мужеложеству, а ты, окаянный, по развращённости своей, следуешь советам и нашептываниям беса и распаляемой в тебе блудным бесом блудной страсти! И вот грехи твои, за которые бес получил над тобой власть: ты, раб Божий Андрей, был модернистом и сторонником отмены многих святых канонов нашей церкви; ты покрывал и оправдывал экуменистов, врагов Божьих! Ты заступался за «Pussy Riot»! И эти твои дела говорят о том, что ты взрастил в себе великую гордыню — ты возгордился так, что восстал даже на священные каноны и правила, установленные святыми мужами на святых соборах и принятые повсеместно церковью от времён древних. А эти правила святая церковь заповедала хранить навек неизменно! И все архиереи Божии, князья церкви, при посвящении в сан епископа приносили и приносят клятву в том, что будут хранить всё это неизменно! Ты же, чадо Андрее, по гордости своей, всё это вменил ни во что и восстал на церковь и на Бога! А ещё, раб Божий Андрее, ты не по-православному учил народ о колдовстве — о всяких там порчах, сглазах и прочем подобном. Ты учил, что будто бы всего этого нет или что, по крайней мере, православному христианину, который истинно верит в Бога и соблюдает Его заповеди и при этом сам не обращается к духам тьмы и к их слугам, ничего подобного не грозит! И тем самым ты подавал великий соблазн — ибо жития святых ясно нам говорят, что колдовство, волшебство, волхвование есть и что оно действует — и, притом, не так, как это предполагаешь ты. По попущению Божьему, оно действует даже на таких христиан, о которых ты говоришь, что им невозможно подпасть под колдовские чары! То есть колдовство действует даже на истинных православных христиан, не обращающихся к духам тьмы и к их слугам! А ещё ты, вопреки учению и преданию церкви, вопреки видениям святых, учил о том, что и мытарств никаких нет, на которых злые духи истязают души усопших грешников за совершенные ими при жизни грехи! За это-то Бог и убрал с тебя Свою божественную защиту и предал тебя на поругание блудным демонам и распаляемым ими страстям!
— Помнишь историю с Иовом Многострадальным? Дьявол и волоса на голове его не смел тронуть, пока Господь Сам не перестал защищать его и пока Сам же Господь не дозволил, сиречь не попустил, Сатане искушать его и вредить ему!
— Святой апостол Иаков Зеведеев, егоже память тридцатого апреля, некогда боролся с волхвом Гермогеном; и когда пришли к апостолу Иакову бесы, то он приказал им привести к нему сего волхва связанным; при том бесы сказали апостолу: «В твоём доме мы не смеем и мухи тронуть».
— Так-то, чадо! Уразумей из сего, как Господь хранит верных своих! Сотвори же достойный плод покаяния! Ибо грехи твои возопиют пред Богом о возмездии и земля, которая осквернилась от мерзких противоестественных грехов твоих, также вопиет к Богу о возмездии и просит Господа об очищении своём чрез пролитие твоей оскверненной противоестественным нечестием крови! И разве не знаешь ты, что есть иное наказание, жутчайшее смерти, которое может сотворить тебе Господь? Ведь Он, по слову апостола Павла, может тебя «предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа» (1Кор.5:5)! Покайся, покайся — ибо «и секира уже при корне дерев лежит» (Лук.3:9), и огнь всепоедающий и неугасимый ожидает солому (Лук.3:17)! И не ищи себе оправданий! И помни — бес скрывается под маской всяких травм мозга и травм психики!
16. Кураев у старца Наумa. Колдовство (глава не по порядку)
— Но отец Наум! — сказал Кураев. — Я, конечно, правда считаю, что колдовство не действует или что, по крайней мере, верным Богу православным, истинным православным, не обращающимся к бесам, колдунам и ведьмам, его бояться нечего. И я правда считаю, что загробного суда в виде прохождения воздушных мытарств — по крайней мере, в таком виде, в каком про них обычно говорят в церкви — нет! И, честно говоря, я не знаю, что могло бы изменить моё мнение — я ведь ознакомился со множеством материалов и даже не знаю — какой материал ещё можно найти, чтобы поменять то своё мнение. Вряд ли такой материал даже существует…
— Модернист! Окаянный модернист! — возмутился духом старец. — Как высокоумно, дерзко и гордо ты говоришь здесь предо мною, отвергая то, чему из века в век учила православная церковь и множество святых! Но вспомни, чадо, в какие грехи ты впал! Вспомни и оставь свои высокоумие, гордость и надмение! Как он, высокий ум твой, помог тебе избежать всех тех падений, которые ты только что исповедал?! Ты же ведь как свинья во калу лежишь в грязи грехов и беззаконий своих! И беззаконий студных, блудных, срамных! Разве этого не видит высокоумный и гордый ум твой?! Горе тебе! Ибо если он не видит сего, то окончательно пал ты; и как восстанешь ты от падения своего, не видя и не разумея его?! Не знаешь ли, что порой Господь попускает подвижнику впадать в злосмрадные студные блудные грехи за его высокоумие и гордость, чтобы исцелить его от них? Ибо высокоумие и гордость суть грехи злейшие и горчайшие блуда; они ведут к восстанию на Самого Бога! Ей, порой попускает Господь подобные падения подвижнику, чтобы, попав в кал и смрад грехов блудных, он смог узреть это и задуматься: «Почему я пал и где я оказался?». И чтобы узрев своё ничтожество, смог он отказаться от погибельного высокоумия сатанинского своего и от гордости сатанинской своей! Задумайся, чадо: не по этой ли причине милосердный и благой Господь попустил тебе пасть в злосмрадное блато противоестественного блудного греха?! Задумайся: не для того ли благой Господь соделал это? Содела, чтобы предотвратить твоё грядущее восстание на Творца своего из-за сатанинской гордости и сатанинского высокоумия?! Одумайся, чадо!
Старец сделал небольшую передышку и продолжил:
— И смотри — как бы за твоё неверие в действенность колдовства тебе самому не пришлось собственными глазами узреть, что оно действует — причем самым печальным образом — на собственном горьком опыте! А ещё — не знаешь ли ты, что есть такая пословица про грехи: «Чему посмеяхомся, тому поработахом»?! То есть: над каким чужим грехом человек посмеется, в такой, по попущению Божьему, сам и впадет — чтобы не уничижал он ближнего и не гордился собственной праведностью. Так не всегда бывает, конечно, но иногда бывает — потому-то и сложилась эта пословица. Так и тут, в твоём случае, раб божий Андрей: во что не веришь, с тем, по попущению Божьему, может быть, и столкнёшься на своём горьком опыте — чтобы не подавал более ты соблазнов другим своим неверием и чтобы не превозносился ты лжемудрствованиями гордого и высокоумного ума своего. Ведь церковь явно учит и проповедует, что колдовство есть и что оно действует! И, притом, действует даже на истинных христиан — разумеется, по Божьему попущению и по неизреченному Промыслу Господа, который не в силах понять ум человеческий. И, следовательно, мудрствования твои ложны.
— Не знаешь ли, о чадо Андрее, что есть спасительный страх не только пред Господом, но и пред Сатаной, бесами, а также колдунами и ведьмами?! «Какой же может быть спасительный страх перед Сатаной?!» — спросишь ты. А вот какой: когда человек, может быть, и не боится Бога и даже не верит в Него, но, веруя в Сатану и злых духов, боится хотя бы их и, боясь попасть в ад, не грешит. «Какой же может быть спасительный страх перед ведьмой?!» — снова спросишь ты, чадо. А вот какой: может быть, человек давно уже не молится и не ходит в церковь, да и в Бога не очень-то верует, но, испугавшись чар ведьмы, он и в церковь начинает ходить, и исповедоваться, и причащаться, и молиться, и книги святые читать, пытаясь обрести в церкви и в её святом учении и в святых обрядах её защиту от сил зла. А что делаешь ты, о Андрее?! Ты разрушаешь своим неверием и лжемудрствованиями плотского ума своего сей спасительный страх! Но, — скажешь ты, — я говорил, не то, что колдовства нет, а то, что или его нет, или же что на истинных христиан оно не действует. На это скажу тебе, чадо: говоря так, ты всё равно подавал повод многим считать, что колдовства и таких его разновидностей, как порча и сглаз нет. Притом, говоря, что на истинных христиан колдовство не действует, ты всё равно приуменьшал силу колдовства и волшебства и так ослаблял спасительный страх перед ним! Скольких людей ты этим уже погубил и скольких ещё погубишь — ты не задумывался об этом?! И не задумывался ли ты о том, что за всё это тебе может быть ниспослано ужасное наказание от Господа Бога ещё при этой жизни?! Убойся же! Убойся и покайся! Ведь ты же, о чадо Андрее, не только колдовство отрицаешь, но и страшные не только для грешников, но и для величайших праведников воздушные мытарства! Покайся, пока не поздно! Сегодня утром мы есть, а сегодня вечером — всё! — нас уже нет! «Pulvis sumus homo quasi herba dies eius sicut flos agri sic florebit quia spiritus pertransiit eum et non subsistet et non cognoscet eum ultra locus eius» (Ps.102:104-106) — молвил, забывшись, отец Наум. А затем, опомнившись и осознав, что всемирно-известному православному старцу и всероссийскому духовному наставнику вряд ли следует говорить по-латыни даже с докторами наук и профессорами от филологии, — хоть публично, хоть наедине — он сказал «Тьфу ты!» и повторил это же самое по-церковнославянски: «Персть есмы. Человек, яко трава дние его, яко цвет селный, тако отцветет: яко дух пройде в нем, и не будет, и не познает ктому места своего» (Пс.102:104-106).
Здесь старец сделал короткую передышку и продолжил:
— Чадо Андрее! Попытаюсь убедить тебя в том, что колдовство есть и что оно действует на примерах из житий святых. Но сначала приведу из них примеры не собственно колдовства, но действий силы Божьей, с помощью которой святые совершали различные чудеса. Хоть этого-то ты не будешь отрицать? Нет?! Вот их хорошо!
— Целителя Панетелимона, егоже память двадцать седьмого июля, за совершённые им чудесные исцеления обвинили в волшебстве; но он действовал не силой демонской, а силой божественной и поэтому в ответ на такое обвинение ответил: «Моё волшебство — Христос»! Ей, много всяких чудес сотворили святые, которые могли бы быть приписаны демонам и их действиям; но все сии святые действовали силой Бога, силой Христа и Святого Духа; и их «волшебством» поистине был Сам Христос, Сам Дух Святой и святые ангелы!
— Василий Великий, егоже память первого января, в ожидании великих гонений на христиан по возвращении царя Юлиана Отступника с войны с Персами, молился пред иконами Богородицы и святого Меркурия, чтобы этот богопротивный царь погиб. В это время в ставке Юлиана появился неизвестный воин и своим копьём поразил Юлиана; и ровно в это же время изображение святого Меркурия на иконе, пред которой молился святой Василий, исчезло; а затем оно вновь появилось на иконе — но при этом с копья святого Меркурия капала кровь. Вот какой молитвенник был Василий Великий! Его молитвой был поражен нечестивый царь!
— Но не только лишь молитвой одного Василия был повержен Юлиан Отступник!
— Преподобного Иулаина, егоже память восемнадцатого октября, верные просили молиться о низложении нечестивого царя Юлиана, врага христиан. И когда шла война с Персами, на которою отправился сей царь, этот преподобный десять дней молился об освобождении христиан от злого мучителя. Наконец, его молитва — как и молитва святого Василия Великого — была услышана Господом: Иулиан услышал сверхъестественный, чудесный глас: «Нечистое и мерзкое животное погибло». И зело возрадовался святой Иулиан от гласа сего.
— Нечестивый еретик Арий обманул царя Константина в том, что будто бы он, Арий, мыслит по-православному, чему, кстати, сами православные во главе с патриархом не верили. Но царь Константин ради мира церковного решил принудить святого Александр, православного патриарха Константинопольского, егоже память тридцатого августа, к тому, чтобы он вступил в общение с треклятым еретиком Арием. Накануне того дня, когда Ария должны были ввести в православную церковь и принять в общение, патриарх Александр молился Богу, чтобы Он взял душу злосмрадного еретика прежде, чем тот войдёт в православную церковь. И Господь услышал раба Своего! Все знают, как погиб Арий: по пути в храм он почувствовал необходимость зайти в отхожее место, чтобы справить большую нужду; и когда он справлял её, у него разверзлось чрево и внутренности его вывалились наружу. И от этого его нечестивая душа покинула осквернённое грехами тело — покинула, чтобы вечно мучиться в аду. Так молитвой православного патриарха был умерщвлён гнусный еретик, погибший позорной смертью в назидание всем!
— Святой Геннадий, патриарх Константинопольский, егоже память тридцать первого августа, имел в своём подчинении клирика Харисма, который вёл ужасный и недостойный образ жизни: он предавался лености и нерадению, а также, как говорили, занимался разбоем, блудом и волшебством. Святой Геннадий долго терпел злодеяния Харисма и кротко увещевал его прекратить творить беззакония; но это не помогало. Тогда Геннадий стал применять к Харисму наказания. Наконец, видя, что всё это не даёт плода, святой Геннадий послал своего слугу в храм мученика Елевферия — в тот храм, при котором Харисм и был клириком, — чтобы этот слуга от имени Геннадия попросил мученика Елевферия либо исправить, либо отсечь от церкви преданного грехам Харисма. И на следующее утро после этой молитвенной просьбы Харисм был найден мёртвым.
— Святитель Порфирий, епископ Газский, егоже память двадцать шестого февраля, как повествуется в его житии, умертвил своей молитвой еретичку-манихейку.
— Священномученик Корнилий Сотник, егоже память тринадцатого сентября, молитвой своею разрушил идольское капище; оно рухнуло и своими обломками завалило жену правителя вместе с его сыном.
— Преподобный Флорентий, егоже память двадцать третьего августа, имел ручного медведя. Четыре монаха-завистника, чтобы досадить преподобному, убили этого медведя. Тогда Флорентий проклял их за это и все они умерли.
— Пророк Божий Елисей, егоже память четырнадцатого июня, как повествует об этом Библия, проклял насмехавшихся над ним из-за его плеши детей именем Господа — детей иудеев же, а не язычников — и «вышли две медведицы из леса и растерзали из них сорок два ребенка» (4Цар.2:24).
— Преподобная мученица Евдокия, еяже память первого марта, пребывала в монастыре; к ней проник её прежний мирской поклонник Филострат — естественно, вопреки её воле. Когда Филострат приблизился к Евдокии, она дунула в его лицо и он умер. Впоследствии Евдокия воскресила Филострата, получившего должный урок.
— Святой Спиридон Тримифунтский, святитель и чудотворец, егоже память двенадцатого декабря, приказал жене-прелюбодейке, забеременевшей не от мужа и не хотевшей сознаваться от кого именно она беременна: «Плод не выйдет из чрева твоего, пока ты не скажешь истины». И та, не желая сознаться, умерла в родовых муках, так и не разродившись.
— Старица Пелагия Рязанская, девица, ещё нигде не канонизирована даже как местночтимая святая. Но как я, убогий старец Наум, мню, — и не только я, но и великое множество православного народа на Руси — она есть истинная святая и истинная подвижница Божья, достигшая блаженства; она уже прославлена как святая у Бога на Небе и церковное прославление её на земле лишь дожидается своего часа. Так вот, чадо. Она говорила, что советский глава Хрущёв был страшным магом, задумавшим уничтожить всё духовенство и ещё при жизни своих современников показать последнего священника по телевизору — ибо, по слову старицы, все колдуны ужасно ненавидят православных священников. А ещё, по её же слову, маг Хрущёв жаждал уничтожить треть населения страны; и для сего он приказал засевать поля вместо пшеницы плевелами из Америки. И совсем бы погибли духовенство и народ, если бы старица Пелагия не взяла на себя подвиг: сто дней она пламенно молилась, чтобы Господь убрал с престола самозванца Хрущёва. В каждый из этих ста дней старица вкушала лишь по одной просфоре и пила лишь по одному стакану воды. И Господь услышал верную рабу Свою: Хрущёв неожиданно для всех был отстранен от должности своими же соратниками. Он не был убит: милосердный Господь оставил его на покаяние — несмотря на все его злодейства и нечестия. Так по молитвам блаженной Пелагии духовенство было спасено от истребления, а народ получил ослабу. Вот что значит молитва одного праведника пред Богом! Эта старица была велика пред Богом почти как святой Василий Великий! Понял ли ты это, чадо?
— А что сказать о святом праведном Иоанне Кронштадтском, этом величайшем девственнике, милостораздаятеле и чудотворце? Разве не знаешь, чадо, как он молился о погибели страшного соблазнителя и богохульника Льва Толстого? В выписках из последнего дневника отца Иоанна за 1907 – 1908 годы, изданных отдельной книгой с названием «Живой колос с духовной нивы», в которой, правда, записи не разделены по дням, он со всей убеждённостью в истинность своих слов глаголет: ««Умрёте во грехах ваших, если не будете веровать в Меня» (Ин.8:24) — говорит Господь фарисеям. Горе Льву Толстому, не верующему в Господа и умирающему во грехе неверия и богохульства! Смерть грешника люта. И смерть его — Толстого — будет страхом для всего мира. (Конечно, это скроют родные.)». Позже, в том же 1908 году, в том же своем последнем, предсмертном дневнике, в той его части, которая охватывает период с двадцать четвёртого мая по одиннадцатое декабря, отец Иоанн делает другие записи — записи, не вошедшие в названную книгу, — в которых он собственно и просит у Бога смерти Толстому. Так, двадцать четвёртого августа отец Иоанн пишет, как бы намекая и жалуясь Богу, что Толстому уже пришла пора погибнуть: «Доколе, Господи, терпишь злейшего безбожника, смутившего весь мир, Льва Толстого? Доколе не призываешь его на Суд Твой? [Не Ты ли Сам сказал:] «И се, гряду скоро, и мзда Моя со Мною, воздати коемуждо по делом его» (Откр.22:12)? Господи, земля устала терпеть его богохульство». Затем шестого сентября он пишет: «Господи, не допусти Льву Толстому, еретику, превзошедшему всех еретиков, достигнуть до праздника Рождества Пресвятой Богородицы, которую он похулил ужасно и хулит. Возьми его с земли — этот труп зловонный, гордостию своею посмрадивший всю землю. Аминь». Далее седьмого октября отец Иоанн пишет: «Господи, убери М. Антония, Яничева и прочих неверных людей! Пошли твёрдых в вере и благочестии. Буди! Л. Толстого возьми». Кроме того, есть ещё собрание выдержек из того же последнего, предсмертного дневника отца Иоанна, известное как «Последний дневник», в котором дневниковые записи также не разделяются по дням. В этом «Последнем дневнике» отец Иоанн, выражая свою уверенность в грядущем наказании Толстому, пишет: «Горе Льву Толстому, не верующему в Господа и умирающему во грехе неверия и богохульства. «Смерть грешников люта» (Пс.33:22)...». И так святой Иоанн Кронштадтский писал и мыслил не в неразумной молодости и не в расцвете и буйстве сил, а уже стоя на самом краю могилы, перед самой своей смертью, будучи умудрён многим жизненным опытом и стяжав многочисленные добродетели и дары Святого Духа!
— Знаешь ли, чадо, что у иудеев есть обряд «пульса де-нура» — «удар огнём»? Бог есть свет и Он же есть огонь. Бог есть свет, просвещающий человека и согревающий его и милующий его; и Он же есть огонь, пожирающий грешника и правосудно карающий его. Когда Бог является грешному человеку «не слишком сильно», то человек видит приятный для него свет божественной святости и милосердия. Когда же «слишком сильно» — то грешный человек чувствует, что он испепеляется огнём божественной святости и правосудия. И никто, испытав этот огонь, не может остаться в живых. Ибо кто не грешен? И когда кто-то из иудеев сильно грешит против Господа и против Израиля, то другие иудеи собираются и проводят этот обряд «пульса де-нура», в котором просят, чтобы Господь явился грешнику как всепожирающий огонь и истребил этого грешника. Но, чадо Андрее! Как ты видишь, у нас, у православных, есть своя «пульса де-нура»! Разве то, что делал Василий Великий и преподобный Иулиан — это не «пульса де-нура»?! Разве то, что делал патриарх Александр, желая погубить Ария, или святитель Порфирий, епископ Газский, желая умертвить еретичку-манихейку, — это не «пульса де-нура»?! И разве оное славное деяние блаженной девицы Пелагеи — это не «пульса де-нура»?! Но приведем ещё подобные примеры из житий…
— Святой Иаков, епископ Низибийский, егоже память тринадцатого января, однажды увидел девиц с непокрытыми головами и оголёнными ногами. Ему очень не понравилось такое нецеломудрие и он проклял этих девиц. И они тотчас же состарились и поседели, увяли как осенние листья на морозе.
— Святой юродивый Симеон, егоже память двадцать первого июля, спасая блудниц от вечной погибели, давал им золото с тем условием, чтобы те не грешили более блудом; и если какая-либо из этих блудниц нарушала клятву, то Симеон обличал её и посылал на нее либо болезнь, либо беса, чтобы тот мучил её; и та блудница болела или мучилась от беса до тех пор, пока не давала Симеону истинных доказательств своего покаяния и оставления пути творения блудных грехов. Однажды этот же Симеон шёл мимо веселящихся девиц, которые стали издеваться над ним и зазывать его в своё собрание. Тогда он, желая наказать их за бесчинство и сделать целомудреннее, помолился Богу и скривил им всем глаза: каждая из них стала косой. Впоследствии одних из них он исцелил, поцеловав в глаза, а других — нет — ибо они отказались от того, чтобы Симеон целовал их в глаза. О тех, кои не были исцелены, Симеон сказал: «Если бы Бог не искривил им глаз, то они превзошли бы блудодеянием всех сирийских женщин; а теперь они не будут такими».
— Святому мученику Потиту, егоже память первого июля, при мучениях забивали гвоздь в голову; при этом по Божьему действию боль в голове началась и у императора.
— Святого мученика Иулиана, егоже память двадцать восьмого июля, подвергли избиению; и когда мучители били его, то руки у них по Божьему действию разболелись и от этого они не могли держать орудия пыток.
— Когда язычники восхотели убить святого мученика Луппа, егоже память двадцать третьего августа, то по Божьему действию убийцы, устремившееся на святого Луппа, внезапно начали посекать друг друга и стрелять один в другого.
— Святая мученица Ариадна, еяже память восемнадцатого сентября, убегала от преследователей. При погоне свершилось чудо: святую Ариадну сокрыла в себе скала; преследователи же её по чудесному Божьему действию начали поражать друг друга.
— Святой апостол и евангелист Иоанн Богослов, егоже память двадцать шестого сентября, своей молитвой сделал так, что у игемона, подписавшего ему неправедный приговор, отсохла та рука, которой он это сделал, а у Проклиании, оклеветавшей Иоанна и своего сына, отсохли обе руки и перекосились оба глаза. Этот же апостол некогда проповедовал Христа и обличал язычников возле языческого храма; при этом он говорил, что идолопоклонники вместо бога почитают беса. От этого народ исполнился ярости и стал метать в Иоанна камни; но они летели так, что побивали самих их метающих. Затем Иоанн помолился — и настала такая жара, что от нее попадало и умерло двести человек.
— В житии преподобного Саввы Сторожевского, егоже память третьего декабря, говорится, что один слепой, утеревшись покрывалом преподобного, прозрел; другой же человек, зрячий, узнав об этом, сказал про покрывало святого: «Этим только глаза засоришь» и ослеп.
— Святитель Епифаний, архиепископ Кипрский, егоже память двенадцатого мая, как повествуется в житии его, однажды дунул на сребролюбивого архиепископа Иоанна и тот ослеп.
— В житии преподобного Григория Печерского, егоже память восьмого января, повествуется, как однажды он узнал, что у него спрятались воры; и святой сотворил молитву, по которой эти воры проспали пять дней и пять ночей. В другой раз воры забрались к святому в сад. Взвалив мешки на плечи, они не могли двинутся дальше; и так, с мешками на плечах, они простояли в саду два дня и две ночи.
— Преподобный Феодор Сикеот, егоже память двадцать второго апреля, молитвой остановил вора, похитившего церковное имущество; и вор стоял как будто связанный до тех пор, пока не был узнан и приведен в то место, где он похитил имущество.
— В житии преподобного Пафнутия Боровского, егоже память первого мая, повествуется о том, как воры похитили из его обители скот, но не смогли уйти далеко, ибо заблудились у самой обители и, будто слепые, ходили ночью вокруг неё. Утром они захотели бежать без скота, но, удерживаемые Божьей силой, не могли отойти от похищенного скота, пока не были обнаружены и приведены к преподобному.
— Святой Феодор Едесский, епископ, егоже память девятого июля, будучи в Вавилоне, участвовал в споре между христианами и иудеями. В ходе спора он сказал противоборствующему ему иудею: «Да онемеют уста лживые, которые против праведника говорят злое с гордостью и презреньем» (Пс.30:19) — и этот иудей онемел.
— Святой Александр, патриарх Константинопольский, егоже память тридцатого августа, — тот самый, что молитвой своей умертвил Ария — однажды спорил о вере с еллинскими философами; в ходе спора он сказал одному из них: «Именем Господа моего Иисуса Христа повелеваю тебе умолкнуть!» — и тотчас у этого философа отнялся язык.
— В житии преподобного Луки Ефесского, егоже память седьмого февраля, повествуется, как однажды олени повадились ходить в его сад; одно они поедали, а другое – попирали. Тогда преподобный Лука, увидев одного из этих оленей, сказал ему: «По повелению Господа, не сходи с места, на котором стоишь, но прими достойное наказание!». И олень этот сразу же упал на землю, залёг и более не мог сдвинуться с места.
— Чадо! Рассуди сам: люди несведущие разве не приняли бы все эти случаи за случаи колдовства? Разве не посчитали бы они этих святых отцов магами? Ей, посчитали бы. Но действовали эти святые отцы не с помощью силы бесовской, но с помощью силы божественной, с помощью силы Христовой, силою Духа Святого! Рассуди же о том, что необходимо, дабы чудо свершилось — и ты найдёшь, что для этого необходимы: во-первых, изволение святого на чудо, выраженное в просьбе или молитве; во-вторых, Бог или ангелы, которые совершат просимое и желаемое святым; и, в-третьих, изволение или попущение Бога на то, что просит и желает святой. При этом напомню, чадо: если речь идёт о вреде людям и причинении им зла, то мы говорим о попущении Божьем; а в иных случаях мы говорим об изволении Божьем; попущение же, как ясно — это тоже изволение, а именно изволение на вред и зло. И без изволения Божьего не происходит ничего — ибо, по слову Господа, «Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены» (Матф.10:29,30). И когда есть все эти три условия, тогда-то и свершается то, о чём молит и чего волит и желает святой — свершается силой божественной или ангельской, а не силой самого святого. И при сем святой не творит зла в нравственном понимании этого слова — в отличие от колдуна или ведьмы. Так-то, чадо!
— Но есть нечто ещё более удивительное! Ведь святой, желающий чего-то и молящий об этом, может, в конечном счёте, осуществить желаемое не силой божественной или ангельской, но дьявольской! Да-да! Ведь Господь или ангелы, если будет на то Божье изволение, могут связать беса и принудить его сделать то, чего желает и о чём просит святой! И, притом, даже то, чего этот бес не хочет — например, доброе дело! В этом случае святой подвижник, Господь и ангелы Его используют злого беса как своё орудие! В этом случае святой подвижник с помощью Господа и ангелов получает власть над бесом и повелевает им! И не хотел бы бес сделать то, что ему приказывают — да не может и подчиняется — ибо кто сильней Господа? Как сказано про Господа Иисуса Христа: «Созвав же двенадцать, дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней» (Лук.9:1). И жития святых приводят нам примеры сего, чадо! Из них видно, что святые даже насылали демонов на грешных людей, чтобы те причиняли им страдания — то есть эти святые действовали подобно колдунам — однако же, с благою целью!
— Святой Симеон Юродивый, егоже память двадцать первого июля, о котором уже говорилось, спасая блудниц от вечной погибели, давал им золото с тем условием, чтобы те не грешили более блудом; и если какая-то из этих блудниц нарушала клятву, то Симеон обличал её и посылал на нее либо болезнь, либо беса, чтобы тот мучил её. И эта блудница болела или мучилась от беса до тех пор, пока не давала Симеону истинных доказательств своего покаяния, а также того, что она оставила путь творения блудных грехов.
— Святой Левкий Исповедник, егоже память двадцатого июня, однажды изгонял беса из человека, готовившегося к крещению и уже прошедшего оглашение. Бес вопросил Левкия: «Если я выйду из него, то куда пойду?»; и Левкий приказал ему: «Войди же в тех людей, которые не веруют в Господа нашего Иисуса Христа и не поклоняются Его животворящему кресту». И бес вышел.
— Тот же святой Симеон Юродивый, егоже память двадцать первого июля, однажды изгнал беса из некоего места и этот бес, приняв образ малого страшного эфиопа, отправился в овощную лавку, которой владели некие супруги-еретики, державшиеся лжеучения Севера. Бес сделал в той лавке много беспорядков: он всех там перепугал и разбил там всю посуду. Когда Симеон возвращался домой, то, проходя мимо этой лавки, встретил испуганную жену владельца лавки. Когда та рассказал Симеону о том, что сотворил бес, Симеон сказал ей: «Это я послал его на вас — за то, что вы не присоединяетесь к святой церкви».
— Преподобный Феодор, инок Киево-Печерский, егоже память одиннадцатого августа, однажды отправился молоть зерно; на мельнице он увидел, как жернова сами пришли в движение. Феодор уразумел, что это — козни диавольские и запретил бесу молоть; но бес не послушал его. Тогда Феодор приказал бесу именем Святой Троицы не оставлять работы, пока не перемелет всё — чтобы этот бес поработал на монастырскую братию. В другой раз этот преподобный увидел, как бес сбрасывал в реку брёвна, лежавшие на берегу и заставил беса носить эти брёвна наверх, на высокий берег.
— Так-то, чадо! — молвил старец Наум Кураеву. — Ты думаешь что — рассказ Гоголя про Пузатого Пацюка — это выдумка?! Э, нет! Мню, преподобный Феодор, если бы захотел, мог именем Господа нашего Иисуса Христа повелеть бесу невидимо обмакивать в сметане вареники и подавать их за трапезой прямо себе в рот! И не только себе, но и всей монастырской братии — скажем, на Пасху или на Масленую. Вера, вера — вот, что главное! Она, по слову Спасителя, горы движет!
— Святой Иоанн, епископ Новгородский, егоже память седьмого сентября, запечатал беса в рукомойнике. Во время молитвы святого один бес влез в рукомойник и начал греметь, чтобы помешать Иоанну молиться; тогда-то Иоанн и запечатал его. После сего нечистый дух стал громко вопить и просить отпустить его. Иоанн же согласился на это лишь при том условии, что тот доставит его в Иерусалим. И он согласился: демон превратился в чёрного коня и доставил Иоанна во Святой Град. Иоанн поклонился там великим святыням, а затем вернулся на чёрте обратно.
— Так-то, чадо! Святой Иоанн съездил на бесе, обузданном действием Божьей силы, во Святой Град подобно тому, как ведьмы слетаются на бесах на шабаш на Лысую Гору! «Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Фил.4:13) — как сказал апостол Павел!
— Преподобный Виталий монах, вразумитель и наставник блудниц, егоже память двадцать второго апреля, некогда незаслуженно получил оскорбительный удар в щёку от одного юноши-блудника; кроме того, этот юноша осудил Виталия. Святой не стал отвечать ему ударом на удар, но сказал нечестивцу: «За меня смиренного получишь и ты удар по щеке такой, что сбежится вся Александрия на твой крик». И действительно: позже, уже после смерти Виталия, этому юноше явился бес и нанес ему сильнейший удар, сказав: «Прими удар, который прислал тебе монах Виталий!».
— Святой мученик Конон Исаврийский, егоже память пятого марта, однажды связал именем Иисуса Христа множество бесов, пришедших к нему; и они стали молить Конона не посылать их в бездну. Тогда святой запретил им вредить людям и послал их на работы: одни демоны копали землю в огородах и пропалывали их — вырвали терновник, крапиву и прочие травы; другие демоны пахали поля и сеяли на них; третьи — охраняли плоды; четвёртые — пасли стада и охраняли их от диких зверей; пятые — кололи дрова, носили воду и исполняли домашнюю работу. Бесы, как рабы и пленники, служили блаженному Конону, ибо были связаны силой Божьей. Когда к святому Конону пришли разбойники, связали его и пытками начали выведывать у него, где он прячет золото, по повелению Божьему явились служащие Конону бесы, схватили разбойников и немилосердно били их; а потом они развели огонь в печи и стали опалять их тела. Святого же бесы освободили от уз. Демоны даже оберегали честь имени Конона: когда кто-то из неверующих хулил его, то на него невидимо нападали бесы и избивали его. Однажды волк украл у матери ребёнка. Святой Конон отдал приказание бесам и те принесли к нему этого волка вместе с ребёнком, который оказался невредим. А когда вор проник в сад Конона, чтобы украсть плодов, бесы, словно невидимые сторожи, схватили его, избили и вместе с ослом и мешком украденных им плодов привели к святому.
— Так-то, чадо Андрее! Думаешь что — думаешь, все эти рассказы про то, как демоны охраняют гробницы и сокровища — шутка? Нет, это не шутка! Жрецы и колдуны с помощью различных жертвоприношений и прочих обрядов действительно ставили бесов охранять гробницы и сокровища! И эти бесы действительно охраняли всё это от грабителей — отпугивая их различными ужасами или даже нанося увечья и убивая!
— Вернёмся же к деяниям святых. Конечно, чадо Андрее, люди несведущие, рассматривая помянутые мной случаи, скажут, неразобравшись: «Всё это волшебство, колдовство, магия!». Мы же, как люди, просвещённые светом Христовым, скажем вслед за целителем Пантелеимоном: «Моё волшебство — Христос!».
— Кстати, чадо Андрее! Разве не видишь, что дела святого Симеона Юродивого и святого Левкия Исповедника, насылавшего бесов на грешников для их наказания и вразумления болезнями, горестями и утратами действовали согласно со словами и делами апостола Павла, который решил некоего отъявленного грешника «предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа» (1Кор.5:5), что и было сделано? При сём Павел также и двух других тяжких грешников, Именея и Александра, «предал сатане, чтобы они научились не богохульствовать» (1Тим.1:20) — так что подобное предание Сатане, которое творил сей апостол, не было единичным случаем! Что же следует разуметь здесь под «преданием Сатане»? Господь защищает человека и не дает нечистым духам вредить ему; когда же убрана сия защита, то нечистый дух может приступать к человеку и вредить ему: причинять ему всякие болезни и горести — как телесные, так и душевные. И когда церковь во главе с епископом или епископами, действуя властью, данной им от Бога — по слову Господа: «Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Матф.18:18) — выносит свой приговор: «Да будет предан сей человека Сатане!», то она на самом деле постановляет: «Да будет снята с человека сего защита Божия, и да будет чрез попущение Божье из-за этого открыт к нему доступ Сатане, чтобы тот мог вредить ему и мучить его, как он хочет и насколько ему попущено». И этим деянием благая мать-церковь не только снимает с человека защиту и наводит на него попущение Божье и, соответственно, бедствия от бесов — если, конечно, с этим согласится суд Божий, — но ещё и взывает к правосудию Божьему, испрашивая кары для грешника чрез бесов.
— А что если бес не захочет? — спросил Кураев.
— В смысле? — ответил вопросом на вопрос архимандрит Наум.
— Ну, например, — начал рассуждать Кураев, — есть какой-то ересиарх; церковь предала его Сатане; а тот не хочет его мучить и убивать — потому, что ему, наоборот, надо, чтобы он был в полном здравии дабы распространять свою ересь. И потом: смерть ересиарха от тяжкой болезни его последователи могут воспринять как кару Божью, как божественное указание на неправильность его учения и из-за этого отойти от ереси и вернуться в истинную церковь!
— Хм… — промычал отец Наум. — В этом случае, чадо, снова вспомним святого Симеона Юродивого, который насылал на блудниц бесов, дабы те причиняли им за их блудные грехи различные болезни с тою целью, чтобы они, наконец, претерпевая наказание, отстали от этих грехов. Спросим: может быть, эти бесы и не хотели, чтобы блудницы болели и мучились? Ведь через это они не только сами отвращались от греха, но и из-за своих болезней и мук не вовлекали в грехи других! Но поскольку святой так приказал им, то бесы, связанные божественной силой, хоть и против своей воли, но шли и причиняли блудницам болезни и муки! Так и в случае твоего ересиарха: если бы бес не хотел ему вредить болезнями и смертью, то Бог связал бы этого беса Своей божественной силой и приказал бы ему идти и вредить так, как Бог ему попустил! И этот бес никуда бы не делся — пошёл бы и навел на ересиарха болезнь, а затем забрал бы его душу. Вот возьмем тех же блудниц, которых наставлял и исправлял Симеон. Какая, в сущности, разница — заболеют они действием бесовским или же, по попущению Божьему, из-за обычной встречи с больным человеком? А что до твоего ересиарха — то опять же: какая, в сущности, разница — убьёт его бес или, по попущению Божьему, какой-нибудь грабитель, забравшийся в его дом? Ясно ли тебе это, чадо?
— Ей, отче! — ответил Кураев.
— А что до предания Сатане — продолжал отец Наум, — то первого упомянутого грешника апостол Павел предал Сатане «во измождение плоти» — то есть, чтобы тот вредил непосредственно только плоти его, не касаясь души, — подобно тому, как Сатана вредил Иову. Хотя, конечно, при этом от страдания плоти душа всё равно страдает. Но ведь можно предать не только во измождение плоти, но также и во измождение духа! Или только лишь во измождение духа! В этом последнем случае бес непосредственно будет вредить лишь душе грешника. Ибо есть болезни, муки и скорби телесные, а есть болезни, муки и скорби душевые; и одному душеспасительно страдать от муки и болезни телесной, а другому — от муки и болезни душевной или духовной. Вот, один может смириться от паралича или от утраты членов тела своего, а другой — от того, что постоянно находится в жуткой скорби или же от того, что пребывает одержимым. Так-то, чадо! Как спасительнее для грешника, так и должен он быть предан Сатане милосердной и любвеобильной матерью-церковью и судом церковным! Кстати: апостол Павел про Именея и Александра написал, что просто «предал их сатане», не сказав как именно — во измождение ли одной только плоти или во измождение одного только духа — то есть души — или же и во измождение плоти, и во измождение духа! И тут надо думать и веровать, что как спасительнее и душеполезнее для них было — так и предал. Так-то, чадо Андрее! И тогда приступили к ним бесы и тяжко их мучили.
— Наконец, перейдем к собственно волшебству и колдовству, о котором говорится в житиях святых. Я разумею те случаи, когда колдун или ведьма соединяются вкупе с бесом и действуют во вред людям при наличии на то Божьего попущения. Для успешности такого колдовства также необходимо исполнение трех условий: во-первых, наличие ведьмы, волящей и желающей сотворить зло и обращающейся для сего к демону как к своему помощнику и орудию; во-вторых, наличие демона, нуждающегося для творения зла в ведьме как в своей помощнице и, в определённой степени, как в своём орудии; и, в-третьих, наличие Божьего попущения на то, чтобы ведьма, замыслившая зло, и бес, взявшийся ей помогать в творении этого зла, могли соделать сие зло. И когда исполнены эти три условия, тогда ведьма приказывает служащему ей бесу и тот исполняет приказанное. Так-то и свершается колдовство, чадо Андрее! И это — то есть творение колдовства — очень похоже на то, о чём я говорил выше — то есть на творение чудес святыми посредством Бога или ангелов или даже демонов. Как обстоит дело там — примерно так обстоит дело и здесь! И для верующего здесь нечему удивляться; и для него здесь нет чего-то, чему нельзя или не следует верить.
— Вот, ты считал, что даже если колдовство и есть, то всё равно оно не действует на истинных, а не по названию только христиан, которые не обращаются сами к демонам и к их слугам — ведьмам и колдунам; ибо, как ты, неразумный, считал, Господь всегда защищает таких христиан. В смысле: защищает до такой степени, что свершение колдовства над ними совершенно невозможно. О неразумное чадо! Ты забыл о попущении Божьем! О попущении Божьем, которое действует согласно неизреченному Промыслу Божьему — Промыслу, который не в силах постичь немощный человеческий ум! И если будет попущение Божье — то колдовство подействует даже на истинного, а не по названию только христианина, который и не думал, и не думает обращаться ни к бесам, ни к колдунам, ни к колдуньям! Так-то! Уразумей сие, неразумное чадо! Разве ты познал Промысел Господа?! Разве этот Промысел открылся тебе, чтобы ты мог утверждать, что такого не было, нет, не будет и не может быть?!
— Но ты, о маловерное чадо Андрее, вопрошаешь: разве не хочет бес всегда творить зло человеку? Разве не всегда он изыскивает этой возможности? И разве не больше сил у беса, чем у ведьмы или колдуна? Но тогда зачем, спрашиваешь ты, о маловерный, вообще нужна бесу ведьма или колдун?! Познай же: не сделал бы бес того сильнейшего зла, которое он сделал, обретя себе союзницей ведьму, но сделал бы меньшее зло. Равно, и ведьма, не обретя себе союзником и орудием беса, не сделала бы того сильнейшего зла, которая она сделала, но сделала бы меньшая зло — как лишённая невидимого могучего союзника. Когда же здесь говорим о меньшем зле, то, явно, и на него должно быть попущение Божье — как и на сильнейшее зло. И когда ведьма и бес соединяются вместе, то, когда есть на то попущение Божье, они могут творить большее зло — такое, которое не могли бы сотворить они, действуя по одиночке и без совершения колдовских обрядов! Посредством же этих колдовских обрядов ведьма выказывает своё желание, чтобы было совершено то или иное зло с помощью беса и даёт на то свое изволение. И при таком колдовстве ведьма и бес разделяют ответственность за совершенное ими совместно зло. Понял ли и уразумел ли ты сие, чадо Андрее? Не приказала бы ведьма — и бес не полетел бы наводить болезнь на человека или убивать его. Без приказа ведьмы он не в силах ничего ему сделать — ибо нет попущения Божьего, чтобы бес сам вредил этому человеку без приказа ведьмы! Или чтобы ведьма обычным образом убила его — скажем, дав выпить ему смертоносное зелье.
— «Но как же милосердный Господь попускает происходить такому?!» — спросишь и возмутишься ты, о маловерное чадо Андрее. А, может быть, не только возмутишься, но и ужаснёшься. Отвечу: не знаешь ли, что отвечал на подобные вопросы Феодор Михайлович Достоевский? Великий русский писатель говорил, что могущество власти Дьявола трудно осознать, ибо власть Дьявола над творением доходит до таких глубин, которые человек не может себе и представить! Разумей же, что власть сию — тлетворную власть вредить и искушать — Дьявол получает по попущению Господа; без попущения же Бога Дьявол нисколько не властен над творением Божьим!
— Отец Наум! — стал спорить Кураев. — Но ведь что говорит Писание? Оно говорит во множестве мест: «Бога бойся»; и: «Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Матф.4:10). Бога должен бояться христианин и Ему одном служить! Он не должен бояться бесов и идолов! А если приписать колдунам и бесам, да ещё и идолам ту огромную власть, о которой вы говорите — что же тогда получается? Тогда их надо бояться — даже истинному христианину! Тогда даже на истинного христианина колдун с помощью бесов может навести тяжкую болезнь и даже смерть! Или беснование. В таком мире страшно жить! Просто страшно! Из этого-то я и делаю вывод, что Бог защищает, по крайней мере, своих верных чад и не даёт колдунам и бесам вредить им с помощью волшебства. И что, следовательно, нет попущения Божьего на то, чтобы колдуны с бесами вредили им своими чарами! Бойся одного Господа и служи ему в истине — и Он обязательно избавит тебя от козней колдунов и содействующих им бесов!
На эти слова отец Наум лишь улыбнулся и молвил:
— А вот ты, чадо Андрее, не мудрствуй лукаво, и, как тебе и заповедано, бойся одного лишь Бога и служи лишь Ему одному, воюя при этом с бесами и колдунами, но при этом помни: если будет на то Божье попущение, то колдун и служащие ему бесы жестоко поразят тебя мучениями, болезнями и беснованием. Либо в отместку, либо просто по своей злобе. Именно так и было уже множество раз до тебя. Но ты и в таком бедствии всё равно бойся одного лишь Господа Бога и лишь одному Ему служи! И будет тебе награда на Небесах! Веруй, что Господь не попустит тебе претерпеть испытание и бедствие свыше твоих сил по слову Писания, а не в то, что испытаний и бедствий не будет! Где же твоя вера? Веруй, и за всё благодари Господа! «Слава Богу за всё!» — как говорил святой Иоанн Златоуст. На войне многие воины именно что не боятся врага или, на худой конец, борются с таковым страхом и побеждают его! Но разве это значит, что бесстрашный воин, пойдя в атаку на врага, по Божьему попущению не может получить пулю в лоб? Или тяжкое ранение, после которого он на всю жизнь останется инвалидом? Так же и тут — в брани с колдунами и бесами. По-твоему из того, что в атаке можно быть убитым или покалеченным и из того, что надо не бояться врага следует, что войн, на которых убивают и калечат, не может быть — ибо Господь, как ты мыслишь, просто не может попустить «такой ужас»?! Нелепое умозаключение! А ведь ты — офицер. Ещё Советской Армии, разгромившей Германию! Чтобы ты делал в сорок пятом — я уже не говорю о сорок первом?! По-твоему, чадо Андрее, духовная брань это что — только лишь путешествия по банкетам за архиерейскими столами, сидение в библиотеках и на конференциях, выступления за трибуной и написание книжек?! Э-э нет! А побыть бесноватым, помучиться, словно в аду ещё при жизни от колдунов и бесов ради Господа — не хочешь? Считаешь, что это — не для тебя и не для таких, как ты? Э-эх… Слаб человек. И тем более слаб, если он сам себя расслабляет. Как сказал поэт: «Да, были люди в наше время — не то, что нынешнее племя…».
Кураеву возразить было нечем. Сказав эти слова, отец Наум ненадолго умолк, а затем продолжил:
— А теперь, чадо Андрее, вот тебе примеры из житий святых собственно колдовства и волшебства — сиречь тлетворных и злых дел колдунов и ведьм, совершаемых ими с помощью бесов, которые действуют как их орудия!
— Святой апостол и евангелист Иоанн Богослов, егоже память двадцать шестого сентября, как повествуется в житии его, боролся с могучим волхвом Кинопсом, которого язычники в ослеплении своём почитали за бога. Увидев то бесчестие своим богам, которое наносил апостол Иоанн проповедью Христа, эти язычники попросили Кинопса, имевшего в услужении множество бесов, погубить Иоанна. И Кинопс несколько раз посылал бесов, чтобы те убили его — как сказано в житии , чтобы они «взяли его душу». Иоанн же силой Христа связывал их и изгонял — так, что они ничего не могли с ним сделать. Один из этих бесов сказал Иоанну: «Вся сила сатанинская в нём, в Кинопсе, и он имеет соглашение с нашими князьями, а мы с ним — и Кинопс слушает нас, и мы — его». Из сего речения бесовского можно видеть, что Кинопс повелевал младшими бесами, находившимися у него в услужении, от имени самого их, бесов, князя — Сатаны. Или от имени каких-то старших бесов. Явно же есть яко для обретения власти повелевать младшими бесами Кинопс должен был войти в соглашение с самим Сатаной или с иными старшими бесами, князьями демонскими. Иоанн особо спрашивал этого беса: «Посылал ли он, Кинопс, тебя когда-либо взять душу человеческую и принести ему?» — то есть убить человека. Как сказано, бес и пришёл к Иоанну для того, чтобы «взять его душу». Из сего видим, что власть колдунов может простираться даже на то, чтобы убивать людей. Этот же Кинопс явил пред множеством народа призрак человека, утонувшего в море; или, лучше сказать, явил беса, принявшего вид этого утопленника. Кинопс вывел этого человека из моря и все думали, что этот волхв может воскрешать мёртвых.
— Апостол Иаков Зеведеев, егоже память тридцатого апреля, боролся с волхвом Гермогеном. Книжники и фарисеи, видя успешную проповедь Христа и не имея силы воспротивиться силе слова апостола Иакова, наняли волхва Гермогена, чтобы тот посрамил его. Гермоген заклял бесов, служивших ему, чтобы они привели к нему Иакова связанным. Но когда бесы пришли к нему, то Ангел Господень связал их самих невидимыми узами и стал мучить. Тогда бесы возопили: «Иаков, апостол Христов, будь милосердым к нам, ибо мы по повелению Гермогена пришли связать тебя и Филита, а, вот, ныне сами крепко связаны и жестоко страдаем». Эти же бесы сказали Иакову: «Мы даже и мухи не можем тронуть в твоем дому» — так крепко Господь охранял святого апостола! После сего Иаков повелел бесам привести к себе волхва Гермогена; и когда они сделали это, то стали просить Иакова, чтобы он дозволил им отомстить свои обиды на Гермогене. Но апостол не разрешил сего. Не желая принуждать волхва к христианской вере силой, Иаков хотел отпустить его, но тот сказал: «Как только я выйду из твоего дома, меня тотчас убьют бесы, ибо я знаю, как велика их ярость; знаю также, что мне невозможно избавиться от них, если ты не защитишь меня».
— Священномученик Киприан, бывший волхв, егоже память второго октября, обучился в совершенстве различным бесовским премудростям и всякому злу. Он постиг различные бесовские превращения; он мог с помощью бесов изменять свойства воздуха, наводить ветры, производить гром и дождь, возмущать морские волны, причинять вред садам, виноградниками и полям, насылать болезни и язвы на людей; и ещё он мог делать многое другое подобное сему. Он сам своими собственными глазами видел бесчисленные полчища бесов с Князем Тьмы во главе; при этом одни бесы предстояли пред ним, другие — служили ему, третьи — восклицали, восхваляя своего князя, а четвертые были посылаемы в мир для совращения людей. Киприан сам своими собственными глазами видел в мнимых образах языческих богов и богинь, а также различные призраки и привидения, вызыванию которых он учился. Киприан научился такому наваждению, как вызывание мертвецов из могил и разговоры с ними. А ещё он изучил астрологию в Халдее. Был он также и в Мемфисе, где тоже обучался чародейству. Киприан достиг того, что беседовал лицом к лицу с Князем Тьмы и удостоился от него великой чести. И Князь Тьмы, Дьявол, дал ему своих бесов в услужение. Многих людей Киприан научил волхвованию: одних – летать, других – плавать в ладьях по облакам, а третьих — ходить по водам. Язычники обращались к Киприану за волхвованием для помощи в своих нуждах и он помогал им с помощью бесов: одним он содействовал в блудных грехах, другим — в мщении, вражде, зависти и гневе. Этот Киприан, будучи в языческой своей жизни волхвом, содействовал своим волшебством юноше Аглаиду в том, чтобы в него влюбилась христианка — будущая мученица дева Иустина. Киприан вызвал для этого дела беса, которого он и наслал на Иустину; и этот бес дал Киприану некий сосуд и сказал, чтобы Киприан передал его юноше, а тот окропил содержимым сосуда дом Иустины. После того, как юноша сделал это, бес вошёл в дом Иустины и стал искушать её: Иустина ощутила в теле бурю телесной похоти и пламя геенского огня. Но мученица сумела побороть искушение. Не достигнув цели, Киприан волхвованием придал юноше Аглаиду призрачное подобие птицы и сделал его способным летать — разумеется, с помощью беса, — а затем послал его в дом Иустины, посоветовав ему влететь в этот дом через окно. Но когда Аглаид прилетел к дому Иустины, то та случайно посмотрела в окно и бес, увидев Иустину, бежал. После этого тотчас исчез призрачный образ птицы, который получил Аглаид или, лучше сказать, за которым Аглаид был сокрыт, а сам он полетел вниз, на землю и едва не погиб из-за этого падения. После этого Киприан сам, принимая то призрачный образ птицы, то призрачный образ женщины, пытался проникнуть в дом Иустины. Так ничего и не добившись, Киприан по злобе стал мстить за свой позор: он наводил волхвованием бедствия на дом Иустины и на дома её родных, соседей и знакомых; он убивал их скот и поражал их рабов язвам; он навёл болезнь даже на саму Иустину. По попущению Божьему Киприан навёл бедствия даже на весь город, в котором жила Иустина — отчасти, видимо, из того соображения, что горожане, возможно, уговорят Иустину пожалеть их и покориться воле Киприана и желанию Аглаида.
— В «Житиях святых» на двадцать третье июня содержится повесть о покаянии Феофила, который связался с Сатаной и отрекся от Христа, подписав хартию, — словом, «продал душу Сатане» — ради того, чтобы обрести в церкви высокое положение. И Дьявол исполнил просимое Феофилом после совершения этой сделки! Вот какую власть может возыметь Дьявол даже в церкви Христовой!
— В житии Василия Великого, егоже память первого января, повествуется о рабе сенатора Протерия — рабе, который связался с Сатаной и отрекся от Христа, подписав хартию, — словом, опять же, «продал душу Сатане», — чтобы вступить в брак с дочерью этого сенатора. Как только этот несчастный подписал хартию, Дьявол наслал на эту девицу демонов любодеяния и они возбудили в ней такую сильную любовь к этому рабу, что она, пылая страстью, упала на землю и стала кричать отцу: «Пожалей меня, пожалей дочь твою и выдай меня замуж за нашего раба, которого я со всею силою полюбила! Если же ты этого для меня, единственной твоей дочери, не сделаешь, то увидишь меня скоро умершею от тяжких мучений и отдашь за меня ответ в день судный!».
— В житии преподобного Василия Нового, егоже память двадцать шестого марта, повествуется о колдунье Мелетинии, о её матери, тоже колдуньи, и об ученике этого преподобного, Григории, который пострадал от чар Мелетинии. Некто Александр, наёмный работник, работавший в винограднике Григория, вступил в брак с отроковицей Мелетинией, которая, как оказалась, была не только злонравная любодейка, но и волшебница. Она имела столь неудержимую страсть к прелюбодейству, что вскоре после брака с Александром совершила этот грех почти со всеми мужчинами из окрестных селений. Люди же боялись обличать её беззакония — ибо она за это волхвованиями наводила на говоривших о ней худое болезнь. Если кто-то смел сказать против неё хоть одно обличительное слово, то делался расслабленным в течение двух или трёх месяцев; а если кто осмеливался ударить Мелетинию, то умирал, едва прожив после этого два дня. Она навела своими чарами болезни даже на своего мужа. Эти болезни столь утомили и обессилили его, что он сам не мог даже мухи отогнать от себя. При этом говорили, что мать Мелетинии с помощью волшебства могла удерживать полёт птиц, останавливать течение реки и творить много другого прочего зла.
— Чадо Андрее! Вспомни житие святого Конона Исаврийского! Там говорится, что бесы охраняли честь имени Конона — они били всех, кто осмеливался хулить его. Что же мы зрим здесь? Волшебница Мелетиния с помощью колдовства — то есть с помощью бесов — наводила болезнь на тех, кто обличал её беззакония. Но Мелетиния действовала лишь дьявольской силой, а святой Конон — силой божественной, которая связывала силу дьявольскую, бесов, и направляла их. Воистину — волшебством ведьмы Мелетинии был Дьявол, а «волшебством» святого Конона — Христос!
— Так вот. Эта злая волшебница Мелетиния, увидев упомянутого Григория, который был юн и красив, решила склонить и его к сожитию. Посредством бесов она внушала ему по отношению к себе нечистые мысли. Так, по ночам она насылала на него сны и в сонных видениях являлась пред ним в бесстыдном виде, возбуждая в нём нечистую похоть. А в то время, когда Мелетиния, следуя за Григорием, видимо прельщала его на грех своим телом и своими речами, бес невидимо разжигал в Григории огонь похоти — огонь вожделения к оной Мелетинии. Григорий, борясь с блудом, хотел отвадить волшебницу от себя, но долго не прогонял её, ибо боялся сделаться жертвой её волшебной силы. Наконец, он не выдержал и все-таки прогнал от себя эту колдунью, для чего ему пришлось поступить с нею грубо. Как он и ожидал, посредством своего волшебства в отместку за своё отвержение она наслала на него болезнь. Эта болезнь была очень тяжёлой. Григорий умер бы от неё или покончил бы с собой, если бы не был исцелён чудесным образом. Сам Григорий так рассказывал об этой болезни: «В один воскресный день я пошел к часовне во имя святого великомученика Георгия, находившейся посреди виноградника. Стояло жаркое утро, и я, совершив молитву, немного почил при часовне. И вот во сне вижу, что надвинулось черное, смердящее облако, которое упало на меня и показалось мне очень тяжелым и чрезвычайно холодным; из облака был слышен голос: «Прими, что приготовила для тебя Мелетиния». Затем это облако вошло в меня. Проснувшись, я увидел, что одержим лютою болезнью, и познал, что она наведена на меня означенною выше волшебницею Мелетинией за то, что я противился ее нечистому желанию. С трудом поднялся я, пошел к дому, не имея сил удержаться от стонов, и лег на одре моем. День ото дня болезнь моя становилась тяжелее, и уже приближалась кончина моя. Внутренности мои все были воспалены жестоким огнем, который пожирал тело мое, как пожирает сухой тростник. Не имея сил переносить жар, я вставал и бегал, становился под сень деревьев, ища прохлады, и устремлялся к реке, чтобы в холодных струях ее остудить бывший во мне пламень. Неоднократно помышлял я утопиться и часто восклицал: «О, горе, горе! Если таков огонь геенский, то лучше бы человеку не родиться». Не мог я узнавать людей или с кем-либо беседовать, и ночь казалась мне продолжительнее сорока лет».
— В житии святого первоверховного апостола Петра, егоже память двадцать девятого июня, повествуется о борьбе этого апостола с Симоном-волхвом, который своими чарами так обольстил невежественных язычников, что многие из них стали почитать его за бога. Симон-волхв показывал людям различные привидения, о которых говорил, что это души умерших; показывал он и якобы воскресших из мёртвых людей, которые кланялись ему как богу; а ещё он якобы исцелял хромых. Но всё это было не действительностью, а призраком. Однажды, потерпев поражение в состязании с Петром, Симон-волхв бежал, придав с помощью бесовской силы своей голове вид головы собачьей. В другой раз Симон приказал отсечь себе голову мечом, обещая при этом на третий день воскреснуть. Но вместо себя он с помощью волшебства подставил под меч овна, придав ему способность казаться человеком. Люди же, смотревшие на казнь, не заметили этого обмана. А ещё Симон-волхв пообещал вознестись пред людьми на небо, чтобы так доказать свою божественность. Он поднялся на высокое задние, произнёс речь к собравшимся людям, а затем всплеснул руками и бросился в воздух. К всеобщему удивлению, Симон-волхв не упал, но, поддерживаемый бесами, с их помощью стал летать по воздуху, возносясь вверх. Видя это, невежественные люди говорили: «Это дело Божье — летать с плотью по воздуху!».
— Так-то, чадо Андрее! Паки реку тебе: думаешь, что — рассказы про ведьм, летающих на шабаш на помеле — это сказки?! Нет! Ей, летают ведьмы на помеле! Садятся они на него, а потом и за помело, и за саму ведьму берутся бесы и несут ведьму вместе с помелом по воздуху на Лысую Гору! Или ещё куда.
— Святой Сильвестр, папа Римский, егоже память второго января, боролся с иудеем Замврием, который был волхвом. Тот говорил, что знает некое тайное имя Бога и этим именем может творить чудеса. Так, Замврий умертвил вола, тихо произнеся над его ухом это имя. На самом же деле этот волхв действовал посредством силы бесовской.
— В житии преподобного Макария Египетского, егоже память девятнадцатого января, рассказывается, как один египтянин захотел склонить к прелюбодейству замужнюю жену, христианку, с помощью волшебства. Для этого он отправился к волхву; волхв же, не преуспев в этом деле, по своей злобе очаровал глаза всех смотревших на эту женщину так, что они видели не женщину, а лошадь — то есть им эта женщина казалась лошадью. И даже её муж, тоже христианин, когда смотрел на жену свою, видел не женщину, а лошадь. И лишь преподобный Макарий избавил несчастную от колдовских чар. Подобным образом он же избавил от чар и некую девицу, которую другой волшебник превратил в ослицу — то есть сделал с помощью колдовских чар так, что эта девица казалась всем ослицей.
— Преподобный Феодор Сикеот, егоже память двадцать второго апреля, изгнал демона из некоей бесноватой жены. Этот демон сказал ему: «О горе! За что гневаешься на меня? Виноват ли я — ибо не по своей воле вошёл в неё? Я послан от Феодора-волхва, прозываемого Караппос, который живет в Мазамии». И эти слова демона были правдой. Впоследствии волхв Феодор Караппос вознегодовал на преподобного за это изгнание беса; кроме того, волхв сильно завидовал преподобному за то, что тот совершал различные чудеса и был почитаем народом. Тогда Феодор Караппос наслал на Феодора Сикеота бесов: те должны были придти к нему и замучить его до смерти. Но бесы ничего не смог сделать преподобному, ибо его хранил Бог.
— Святой Лев, епископ Катанский, егоже память двадцатого февраля, боролся с волхвом Илиодором, отступником от христианства, который научился волшебству от некоего иудея. Этот волхв Илиодор своим волшебством мог сделать так, что людям казалось будто бы по сухой земле, по дорогам и по улицам, текут реки; и люди обоего пола, обнажившись, прямо посреди города переходили эти кажущиеся реки. Камни Илиодор обращал в золото — но лишь на малое время. На торжищах своими волхвованиями он причинял большие убытки купцам; благородных девиц, дочерей честных и сановитых граждан, своим волшебством он так возбуждал к плотскому греху, что они, забыв стыд, оставляли свои кровы и родителей и ради любодеяния бегали по различным местам. Два раза цари за его деяния доставляли его в Константинополь для суда и приговаривали к казни — но каждый раз перед казнью он становился невидим и чудесным образом возвращался обратно домой, в Катану. Илиодор решил простереть своё волхвование даже на самого архиерея. Однажды в праздник святитель Лев правил службу в церкви. Туда вошёл Илиодор и начал тайно совершать волхвования. Под воздействием колдовских чар люди, находившиеся в церкви, стали вести себя бесчинно: одни топотали ногами, словно лошади и рычали подобно зверям; другие неудержимо хохотали; третьи — гневались. Волхв же стал хвалиться, что сделает так, что и сам епископ со священством и клириками будут, прекратив службу, скакать и плясать в церкви, словно под звуки музыки.
— В житии блаженной царицы Феофании, еяже память шестнадцатого декабря, рассказывается о волхве Сантаварине, которые в действительности держался веры манихейской, но притворялся христианином и даже был в епископском сане. С помощью чудес, творимых чрез волхвование, ему удалось добиться расположения царя Василия, который из-за этих ложных чудес почитал волшебника за святого. Однажды этот Сантаварин с помощью колдовства представил и показал царю его умершего сына, по которому царь Василий очень скорбел. Царь даже обнял этого сына перед тем, как тот исчез. На самом же деле это был не сын, а некое приведение, призрак или мечтание сына.
— В житии святителя Николая, егоже память шестого декабря, повествуется о неких людях, которые решили отправиться в паломничество к мощам святителя на корабле. Перед отплытием к ним подошёл бес, принявший облик женщины; она попросила отвезти к мощам как её дар сосуд с елеем. Над елеем же тем были проведены бесовские чарования — так, что он нёс вред и погибель паломникам. Из-за этого елея по пути они встретили различные затруднения — в частности, продолжительное морское волнение. Испытывая эти трудности, они даже решили повернуть назад. В это время к ним на корабль явился святитель Николай и повелел бросить сосуд с заколдованным елеем в море. Когда паломники исполнили повеление, то тотчас из сосуда вышли чёрный дым и пламя, воздух наполнился великим смрадом, море разверзлось, вода закипела и заклокотала до самого дна и поднялись водные брызги, которые были подобны огненным искрам. В описанном случае сосуд передал паломникам сам бес, принявший образ женщины; но ведь сосуд с заколдованным елеем путникам могла передать и женщина-волшебница или кто-нибудь из людей, которых она послала!
— В житии преподобного Пуплия, егоже память пятого апреля, рассказывается как царь Юлиан Отступник, готовя поход на персов, предварительно послал на восток демона, чтобы тот разведал путь, по которому следует идти войску. Преподобный же Пуплий, узнав духом о прибытии в его страну этого демона, встал на молитву — и демон десять дней не смог сдвинуться с места. Так и не разведав пути, бес вернулся к Юлиану ни с чем. Но ведь если бы не было этого подвижника, то бес нашёл бы для царя Юлиана нужный ему путь для военного похода на персов! Так, с помощью бесов, которых могли посылать языческие жрецы или волхвы, языческие цари могли одерживать военные победы! Они могли узнавать от бесов лучшие пути для военного похода, места расположения вражеских войск и их состав.
— «Жития святых» также учат нас, чадо Андрее, что волшебство может иногда совершаться с помощью подбрасывания тому, против кого оно направлено, различных предметов. К этим предметам как бы «привязан» бес — то есть маг при таком колдовстве отдаёт бесу повеление находиться рядом с этим предметом и вредить жертве колдовства лишь тогда, когда предмет, на который «наколдовано», находится у этой жертвы или поблизости от неё. Когда вредоносный предмет оказывается, например, спрятан в доме жертвы или в одежде, которую носит жертва, то тогда-то и приходит бес, как бы «привязанный» к этому предмету, и наносит жертве вред. Уничтожение этого предмета может удалить и беса от жертвы; но, впрочем, бес может быть удален божественной силой и без разрушения предмета, на который было «наколдовано».
— Так, как уже сказано, чадо Андрее, священномученик Киприан, будучи в языческой своей жизни волхвом, содействовал волшебством юноше Аглаиду в том, чтобы в него влюбилась христианка — будущая мученица дева Иустина. Киприан вызвал для этого дела беса, которого он затем и наслал на Иустину; этот бес дал Киприану сосуд и сказал, чтобы Киприан передал его юноше, а тот окропил содержимым сосуда дом Иустины. После того, как юноша сделал это, бес вошёл в дом Иустины и стал искушать её: дева Иустина ощутила в теле бурю телесной похоти и пламя геенского огня.
— Преподобный Илларион Великий, егоже память двадцать первого октября, изгнал блудного беса из бесноватой девицы. Бес вошёл в неё так. Некий юноша сильно полюбил эту девицу и хотел обладать ею, но она не хотела этого и противилась ему. Тогда юноша пошёл в Мемфис к волхвам Асклепия за помощью. Те дали ему медную дощечку, на которой были написаны какие-то волшебные слова, и приказали закопать её под порогом дома, в котором жила эта девица, что юноша и сделал. После этого бес тотчас же вошёл в девицу. Он так сильно распалил в ней блудную похоть, что она начала бесстыдно кричать и призывать этого юношу по имени для удовлетворения страсти; она сбрасывала с себя одежды, обнажалась, металась и горела огнём любодеяния. Этот бес сказал преподобному Иллариону: «Я неволей вошел в сию девицу и насильно послан в неё моим властелином. Теперь же я жестоко мучаюсь и не могу выйти, так как привязан к медной дощечке и закопан под порогом. Я не выйду, пока не разрешит привязавший меня юноша!». Но преподобный изгнал беса, не обращаясь к этому юноше.
— Нечто подобное сему, чадо, творили и святые — то есть они чудотворение, совершаемое силой Божьей или святыми ангелами, как бы «привязывали» к определенной вещи!
— Апостол Иаков Зеведеев, егоже память тридцатого апреля, освободил уверовавшего во Христа Филита, ученика волхва Гермогена, которого этот Гермоген связал с помощью бесов своими чарами, послав к Филиту своё полотенце. Тот, получив это полотенце, произнес слова псалма, указанные апостолом, и бесы устрашились полотенца и этих слов и бежали.
— Примеры, подобные этому, имеются в Библии.
— Так, ангел посоветовал Товии взять печень и сердце рыбы, чтобы тот воскурил их перед своей будущей женой, возле которой находился демон и убивал её мужей. Это воскурение печени и сердца должно было избавить невесту от демона (Тов.6:5-8). Как сказано ангелом: «если кого мучит демон или злой дух, то сердцем и печенью должно курить пред таким мужчиною или женщиною, и более уже не будет мучиться» (Тов.6:8). Разве, спросим, свойственно печени и сердцу рыбы прогонять бесплотных демонов? Нет! Но с воскурением печени и сердца было сопряжено действие силы Божьей, которая и прогоняла демонов. И сие Бог соделал по особому смотрению и промыслу Своему для Товии и невесты его.
— Так, пророк Даниил уничтожил дракона или, вернее, демона, принимавшего вид дракона, которого вавилоняне чтили как некоего живого идола, бросив в его пасть ком из смолы, жира и волос. Как сказано: «Тогда Даниил взял смолы, жира и волос, сварил это вместе и, сделав из этого ком, бросил его в пасть дракону, и дракон расселся» (Дан.14:27). Разве, спросим, свойственно смоле, жиру и волосам прогонять бесплотных демонов? Нет! Но с этим бросанием Даниила кома из смолы, жира и волос в пасть дракону было сопряжено действие силы Божьей, которая и уничтожила дракона, прогнав изображавшего его демона. И сие Бог соделал по особому смотрению и промыслу Своему для Даниила и вавилонян.
— Так, праотец Иаков, когда желал, чтобы зачинался скот такого окраса, который был ему нужен, клал перед этим скотом прутья; и так Иаков обогатился на скоте Лавана — ибо Иаков и Лаван договорились о том, как делить промеж собой новорожденный скот из стад, которые пас Иаков. Как сказано: «И взял Иаков свежих прутьев тополевых, миндальных и яворовых, и вырезал на них [Иаков] белые полосы, сняв кору до белизны, которая на прутьях, и положил прутья с нарезкою перед скотом в водопойных корытах, куда скот приходил пить, и где, приходя пить, зачинал пред прутьями. И зачинал скот пред прутьями, и рождался скот пестрый, и с крапинами, и с пятнами» (Быт.30:37-39). Разве, спросим, свойственно прутьям от деревьев так влиять на окрас скота? Нет! Но с этим полаганием прутьев пред скотом в водопойных корытах было сопряжено действие силы Божьей, которая и делала окрас зачинаемого скота таким, каким нужно было Иакову. И сие Бог соделалал по особому смотрению и промыслу Своему для Иакова и потомков его. Вот, многие могут сказать, что то, что делал Иаков — это магия, волшебство. Но нет! Это — не магия! Ибо при волшебстве действует сила бесовская, а здесь действовала сила божественная. И не демоны, а Сам Господь умудрил Иакова в том, как ему следует поступать, чтобы родился скот нужного ему окраса.
— Так-то, чадо Андрее! Уразумел ли ты из сего, из многочисленных примеров, которые дают нам жития святых, что колдовство есть и что оно действует — то есть то, что оно, говоря церковными словами, действительно и действенно, когда на его свершение есть попущение Божье?! И колдовство это, по попущению Божьему, может действовать даже на православных христиан! И, притом, не только лишь на носящих имя христианина, но и на истинных христиан, которые никогда не обращались к силам тьмы и к их слугам! Ясно ли тебе сие, чадо?
— Ясно, отче Науме! — сказал Кураев.
— А раз ясно, — продолжил старец, — то познай также и то, что верно и истинно и учение церкви о мытарствах! И не смей больше противоречить учению сему! Ясно ли тебе сие, чадо?!
— Ясно, отче Науме! — сказал Кураев.
17. Кураев у старца Наума. Наставление (глава не по порядку)
— Ну, так что, чадо Андрее, — двинемся дальше? Задавай ещё свои вопросы! — молвил отец Наум.
— Отче Науме! Но всё-таки — почему я голубой?!
— О окаянный! — грозно сказал старец. — Разве не уразумел ли ещё ты ответ на свой вопрос из того, что было тебе уже сказано?! Попытайся же уразуметь его! И помни, что Промысел Божий неисповедим! И посему не пытайся постичь его немощным и плотским умом своим! Веруй! Веруй! Веруй! Веруй, как учит святая церковь! Скажи: «Верую, Господи! Господи, помоги моему неверию!».
— Верую, Господи! Господи, помоги моему неверию! — повторил вслед за отцом Наумом Кураев.
— Вот! Так-то лучше! — сказал великий всероссийский старец и продолжил: — Писание глаголет нам: «Если вы не верите, то потому, что вы не удостоверены» (Ис.7:9); удостоверения же веры — сиречь, веры в то, что незримо — суть чудеса и знамения — как сказано Господом с укоризной иудеям: «Вы не уверуете, если не увидите знамений и чудес» (Иоан.4:48). А разве мало чудес явил всему миру Господь наш Иисус Христос? Притом будем помнить, что Им же сказано: «Блаженны невидевшие и уверовавшие» (Иоан.20:29). Может быть, чадо Андрее, ответ на твой вопрос сокрыт от тебя для того, чтобы ты не лишился сего блаженства, но явил крепость веры, за которую получишь великую награду на Небе? Ты не думал об этом?!
Старец задумался ненадолго, протянул пару чёток и продолжил:
— Притом, чадо, помни сказанном в житии святой Марии Магдалины, еяже память двадцать второго июля, а именно: бывают бесноватые не за грехи свои, но бесноватые по Провидению. А житие Иова Многострадального нас учит, что и бедствия, и жестокие утраты и болезни также могут случиться с человеком вовсе не за его грехи, но по неизреченному Промыслу Господню! А посему, может быть, произошедшее с тобою случилось вовсе не за грехи твои! Но, чадо, вспомни — сколько у тебя грехов! И посему почитай, что за грехи эти тяжкие ты достоин всяческого оставления Богом, а, значит, и всяческих бедствий, искушений, беснования и болезней! Притом, говоря про болезни, чадо, я, упреждая твои слова, замечу: под болезнями я вовсе не имею в виду «природный» гомосексуализм, но болезни вроде проказы Иова и Гиезия, рака, чахотки, почечуя и иных. Уразумел ли сие чадо?
— Уразумел, отче!
— А раз уразумел, то с терпением и упованием на Господа, с кротостью и верой переноси искушения, нападки страстей и бесов, беснование, оставление Богом, раны, болезни и почитай себя достойным всего сего по грехам твоим! И за всё благодари Господа! А ещё помни сказанное в житии святой Феодоры, изменившей своему мужу, еяже память одиннадцатого сентября: иногда Бог допускает падения, чтобы человек лучше осознал своё плачевное состояние и нужду в благодати Божьей. Впрочем, про это я уже отчасти говорил — помнишь слова про высокоумных и гордых подвижников, которым Господь порой попускает впасть в скверные плотские грехи, дабы, впав в них, они осознали свою немощность и ничтожность и необходимость Божьей помощи и чтобы они перестали гордиться и превозноситься умом своим? Понял ли сие?
— Понял, отче!
Старец Наум снова замолчал ненадолго, а затем продолжил::
— Чадо Андрее! Вот, ты все задаёшься вопросом: «Почему я оказался в таком плачевном состоянии?». Но не лучше ли задаться вопросом: «Как выйти из этого плачевного состояния?». Ей, порой без ответа на первый вопрос нельзя получить ответа и на второй. Но твой случай — не такой. Даже не зная ответа на первый вопрос для тебя вполне уместно и даже нужно озаботиться отысканием ответа на второй вопрос; получив же ответ, следует поступить так, как этот ответ говорит. Я разумею сие: не получив ответ на вопрос «От чего именно у меня все эти страсти, искушения и беснование?» вполне можно и нужно заняться избавлением от всего этого. А как от этого избавиться — об этом издревле учит церковь. Тебя мучают страсти и искушения, мучают демоны, которые наводят их, мучают демоны, которые обуревают тебя? Вспомни слова Евангелия: «Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Матф.17:21) и вонми им! И молитвою и постом, а также всяким иным подвижничеством и послушанием матери-церкви действуй супротив демонов и страстей, супротив искушений, беря пример с многочисленных святых! «Каковы же эти примеры?» — спросишь ты, о маловерный! Отвечу: все эти примеры давно указаны нам в житиях святых — только сейчас мало кто читает их и прислушивается к ним! Вонмем же тому, что там написано в назиданием и верующим, и неверующим!
— Нынче люди зело возлюбили чистоту телесную и благоухание телесное. И возлюбили оные более, чем духовную чистоту и духовное благоухание. Но чему же учит церковь в лице великих подвижников своих и великих святых?! Ей, учит она, что должно возлюбить смрад и нечистоту телесные заради обретения Царствия Небесного! Учит, но никто ныне не внимает ей на собственную погибель!
— Василий Великий, егоже память первого января, никогда не ходил в баню!
— Святой Феодосий Печерский, егоже память третьего мая, мыл только лицо и руки.
— Святая Олимпиада, еяже память двадцать пятого июля, не ходила в баню, а мылась только в ванной, причем в рубашке, дабы не видеть даже своего нагого тела!
— Святой Никандр Псковский, егоже память двадцать четвёртого сентября, умывал токмо лишь лицо и руки.
— Святой апостол Иаков, брат Господень, егоже память двадцать третьего октября, никогда не ходил в баню!
— Святой Авраамий, егоже память двадцать девятого октября, никогда не умывал лица своего!
— Святой Иоанн Молчальник, егоже память третьего декабря, никогда не ходил в баню, дабы не видеть наготу не только чужих телес, но даже не видеть наготу и своего собственного тела!
— Святая Мелания Римлянка, еяже память тридцать первого декабря, тоже никогда не ходила в баню!
— Блаженная дева Сальвия, о коей пишет в своём «Лавсаике» Палладий, епископ Еленопольский, никогда не умывала ни рук, ни ног, ни какой иной части тела своего, кроме кончиков перстов своих — да и то лишь тогда, когда готовилась принять Святые Тайны! А ведь она была учёной, начитанной девой — она изучила труды всех древних толковников и толковников её времени!
— Святой Амон, егоже память четвертого октября, как сообщается в его житии, никогда не видел своего тела.
— Нынче люди возлюбили телесное здравие и безболезненную и неутеснительную жизнь. Возлюбили их более, чем здравие духовное, которое порою обретается чрез многие болезни, злострадания и утеснения! И как нынешние люди гонятся за телесным здравием и за легким и безболезненным житием, так древние отцы гнались за здравием духовным, предпочитая кратковременно пострадать телом в этой жизни, чтобы не страдать вечно в будущей жизни и телом, и душой в огне геенском! Так-то, чадо! Бери пример с древних и с тех, кто следует их пути! О! Как они утесняли себя и как мучили они свою грешную и страстную плоть, чтобы обрести Царствие Небесное!
— Серафим Саровский, егоже память второго января, обнажившись, отдавал себя комарам, которые во множестве кусали его и пили его кровь; тело его от этого синело, а кровь на его теле — запекалась!
— Святая Аполлинария, еяже память пятого января, сокрылась от людей в среди болот и там отдала себя на мучения комарам, которые облепляли её. В течение года её кожа сделалась, как кожа у черепахи.
— Святой Макарий Александрийский, егоже память девятнадцатого января, шесть месяцев провел в болоте нагишом. Он был так искусан комарами, что его узнали только по голосу. Комары, кусавшие его, были столь велики и сильны, что прокусывали кожу вепря.
— Преподобный Феодосий, игумен Печерский, егоже память третьего мая, раздевшись до пояса, садился на открытом месте и так, отдав своё голое тело комарам, до утра прял пряжу. Возвращался он только утром, облитый кровью.
— Преподобный Пахомий Великий, егоже память пятнадцатого мая, надев грубое шерстяное платье, уходил на всю ночь в жаркое место и стоял там до утра на молитве, простерев руки к небу и не сгибая ни рук, ни колен. Его ноги иногда пухли от напряжения; руки же его до крови кусали москиты.
— Преподобный Никита Столпник, егоже память двадцать четвертого мая, однажды ушёл на болото и лёг там. Комары и мошки заедали его три дня; он же постоянно вопиял к Господу: «Спаси меня!».
— Преподобный Никандр Псковский, егоже память второго сентября, на ночное время отдавал своё тело на мучение комарам, а на дневное — оводам. Кровь текла струями по его телу, а он сидел и невозмутимо прял шерсть.
— Преподобный Фома Дефуркин, егоже память десятого декабря, был мучим Дьяволом в уединении: нечистый сначала три года напускал на него комаров, затем три года — мух, а после изводил преподобного муравьями. Комары нападали на него и когда он лежал, и когда он вставал на молитву; их было такое множество, что нельзя было говорить — ибо они набивались в рот и проникали даже до гортани. Большие мухи кусали преподобного и как бы острыми стрелами пронзали его изнуренное воздержанием тело. Муравьи, нападавшие на святого во множестве, заползали к нему и в глаза, и в ноздри. Но преподобный непоколебимо претерпевал все эти напасти. А после этого Дьявол многие годы мучил святого нашествием змей.