Чудовищный секрет Авроры 3, или Дочь ректора все объяснит

Глава 23. О трех видах чая и какао

Оставив мохнатого Бойза утешать маму, я выбежала наружу.

За пеленой холодных капель расстилалась темнота. Первым делом я завернула в седьмую теплицу. На всякий случай. Вдруг папа там уже лопатой орудует?

– Ты не ел моего магистра? – бросила строгий взгляд в монстроглаза. Очень уж холеным тот выглядел. Откормленным.

Растение качнуло парой глазастых соцветий и лениво поморгало. Будем считать, что это «нет».

Я торопливо пошла к Академии. До самого крыльца дотопала и, лишь когда занесла ногу над ступенькой, заметила мужскую фигуру. Салливан сидел прямо на пороге, согнув одну ногу в колене и растерянно взирая на взрывающееся каплями небо.

– Вечно вы его за собой таскаете, – прохрипела не своим голосом, разглядывая тролля.

Вроде бы целый, никем не битый, что удивительно после встречи с папенькой.

– Дождь? – он кивнул на небо, истекающее слезами похлеще меня. – Я думал, ты его с собой принесла. Раньше я его как-то не замечал…

– Холодно тут сидеть, – пробормотала очевидное.

От обморожения тролль еще не умирал, и я бы предпочла оставить этот способ на какой-то другой день. Или год.

– Я размышлял, куда двигаться дальше, – признался он, пытливо разглядывая мои мокрые щеки.

– В философском смысле?

Неужто его тараканий выводок снова активизировался?

– В самом что ни на есть прозаическом, – виновато усмехнулся тролль. – Надеялся перенестись к тебе, сгрести в охапку, не дожидаясь, пока проснешься. Хотел утащить в свое лондонское логово и очень долго, обстоятельно просить прощения за всю боль, что вынудил тебя испытать…

– Неплохая идея, – закивала согласно.

Логово, обстоятельные извинения… Такой план я готова была одобрить.

– Но вспомнил, что больше не умею, – Рандор развел руками, на что-то намекая. – Вот… собирался с духом, чтобы вернуться к ректору и попросить меня подбросить до вашего «Пункта Связи». Но у нас и без того весьма напряженная беседа вышла, так что…

– В смысле больше не умеете? – поперхнулась дождем. – А как же этот ваш «Вжух!» – и готово?

– Теперь как-нибудь без «вжухов», – улыбнулся виновато. – Пользуясь случаем, попросил твою мать сковать и мою каплю…

– Спятили, да? – закивала убежденно. Тут, в общем-то, любой бы спятил. Так что немудрено. – И что вам наговорил мой дед? Вы бы не верили ему на слово, он тот еще старый интриган и мастер пудрить мозги…

– Я сам это решил, Аврора, – он поднялся со ступенек и притянул меня к себе, увлекая под навес.

– Если вы сейчас скажете, что у вас без капли снова ко мне ничего не тянется…

Рандор крепко обвил мою талию руками, и сердце взволнованно заколотилось. В горле пересохло, хотя влажность на улице стояла феерическая.

– Тянется, Карпова. Еще как тянется, – нагнулся ниже, к самому уху. Вжал меня в себя тесно-тесно.

Я почувствовала, как на щеки наползает краска. Действительно, тянулось… все.

– Зачем вы это сделали? – поерзала неловко в тролльих лапах. – Зачем отказались от капли?

– По двум причинам, княжна, – прохрипел тихо, в самую шею. – Я слышал разговор твоей матери и госпожи Пламберри о «половинках». Глупость, конечно… Но я не хочу давать Судьбе ни единого повода влезать в свою личную жизнь и отталкивать меня от тебя.

– Согласна: глупость форменная, – выдохнула из дрожащих губ. Правда, я совсем не от холода уже тряслась. – А вторая причина?

– Потому что я хочу любить тебя сам, Аврора. Целиком и полностью сам. Без всякой магии.

Теплые губы отметились за моим ухом – ласково, аккуратно, словно прося прощения за то, что долго не целовали. Сейчас уже и не верилось, что утром мы выбрались из одной постели. Разве это в нынешней жизни было?

– И знаешь, что я понял, птичка, усыпив каплю?

– Мм?

– Что чувств во мне не стало меньше. Что они все мои. Каждое биение сердца – мое собственное. Слышишь? – Салливан прижал меня ухом к мокрой груди. – Оно мое. Бьется для тебя. И так будет всегда.

В ухе гулко раздавалось бешеное «Бам! Бам! Бам!». Словно упертый тролль только что пробежал стометровку вверх по склону.

– Мне это было важно знать, моя маленькая княжна, – выдохнул с облегчением. – Я понимаю, что это добавит сложностей в наши магические будни. И мне еще предстоит научиться жить без капли. И да, между нами не будет плавиться воздух, но…

– Пускай. Пускай не плавится, – я согласно закивала, обнимая любимого мужчину и заворачивая его с боков в свой плащ. Холодрыга же! – К троллям магию. Тем более, она и так была какая-то просроченная.

– Аврора… – улыбнулся Салливан, требовательно приподнимая мой подбородок к себе. И все еще притягиваясь всем подряд.

– А? – смущенно переспросила.

Я не очень хорошо соображала, ощущая столь красноречивые намеки. Вот же тролль!

– Ты не перенесешь нас ко мне домой?

– Я могу только к ателье… – прошептала рассеянно, чуть-чуть от него отодвигаясь. И без этого весь мозг на кисель изошел. – Но там еще с полчаса идти. Или можем попросить Квита…

Право слово, лучше вызвать морфа. Я в таком нездоровом состоянии нас скорее в вольер с камнехвостами перенесу или еще куда похуже.

– Давай до ателье, – меня вернули обратно и вжали в крепкое тело, ныне лишенное паразитов. Ну, кроме собственно его владельца. Парой свободных сантиметров пожадничал!

***

С телепортом я, как ни странно, не промахнулась. Вот только легче от этого не стало. В Лондоне тоже вовсю колотил дождь, размазываясь ледяными каплями по крышам домов и нашим макушкам.

Пока я ворчала, что Рандор мог бы за столько лет и зачаровать свою дверь, включив в портальную сеть, он тянул меня за руку вперед. Надеюсь, мы хоть внутрь попасть сможем…

– Ты намокла, птичка, – прохрипел Салливан, заталкивая нас обоих в коридор и вытряхивая меня из плаща.

– Это ничего… Не страшно.

– Почему не набросила на себя отталкивающие чары? – суетился с моей одеждой.

– Не подумала, – призналась с глупой улыбкой. Действительно ведь, каплю сковал только Рандор. Но я тоже приняла правила игры. Без магии так без магии. – Я вообще немножко не в себе, кажется…

– Сейчас согрею тебя, княжна, – на мои плечи лег теплый плед, а сам Салливан пошел на кухню и принялся греметь чайником.

Точно, мои три сорта чая! И какао! Неужели мы с ними наконец познакомимся?

Изнутри квартиры смотреть на дождь за кухонным окном было уютно. Рандор долго искал спички по всем ящикам, затем столько же боролся с плитой. Зажегся огонь, зашипел вспыхнувший газ, затрещал наполненный чайник…

– Интересно, надолго ли вас хватит, – ухмыльнулась, забираясь на столешницу.

– Пока еще не надоело, – Салливан отбросил коробок на стол и положил лапы по обе стороны от меня. – Ну, и какой тебе заварить чай, княжна Карповская, первая этого имени?

– Любой, – пожала плечом. – А может, вернемся и попросим маму включить вашу каплю обратно? Вы ведь уже все почувствовали, поняли, приняли. Хотя я, наверное, и сама смогу…

– Нет, Аврора.

– Вам ведь меня еще ловить и ловить. Боюсь, без магии это будет… Ай! – вскрикнула, когда тело резко переместилось со столешницы на тролля.

Обхватила его шею руками. Ногами обняла, чтобы не сорваться.

– Поймал, – довольно заявил тролль. – Видишь, птичка, я и без магии как-то справляюсь.

Чая мне расхотелось. Вот прямо сразу, как только в потемневшие серые глаза заглянула. В них разгоралось что-то нешуточное.

– Держись крепче, «обезьянка», – попросил хрипло и вышел со мной из кухни.

Провел беглую экскурсию по темной гостиной, быстро внес в спальню… И крепко выругался, упомянув всех известных науке тварей.

– Что с вашей кроватью? – прошептала изумленно, глядя на лужу, в которой утопало серое покрывало.

– Соседка сверху снова оставила мансардное окно открытым, – сдавленно выдал тролль, обводя глазами насквозь мокрое ложе и косясь на черный потолок, с которого с ажиотажем плюхались капли. – Прости, Аврора, я понимаю, что это не совсем то, к чему ты…

– Диван в гостиной сухой, – вспомнила, обнимая тролля покрепче.

– Диван, – кивнул Салливан, вынося меня из спальни. Пыхтел всю дорогу озадаченно. – Тролль дери… Такое чувство, что мне тоже лет восемнадцать. И я не знаю, куда привести свою первую девушку.

Я прыснула от переполнявшей меня неловкости.

– Это кошмарное чувство, Аврора, так что прекращай смеяться, – строго велел «взрослый нудный тролль», опускаясь на диван и усаживая меня на колени. – Судьба не перестает надо мной измываться! Не представляешь даже, как мне неловко за эту идиотскую кровать и…

Я устроилась поудобнее на коленях, смущенно ощущая силу нашего притяжения, и жадно приникла к его губам. Мои пальцы торопливо побежали по пуговицам рубашки, довольно споро с ними справляясь.

Хотелось поскорее стереть из памяти этот истерзавший меня день и вернуться к тому, на чем мы остановились утром. Хоть на диване, хоть на полу – какая разница?

– Все, к троллям… Попалась, птичка, – пробормотал Салливан, разделываясь с моей одеждой так быстро, словно в него капли три вселилось, и все бешеные.

Опрокинул на диван с коротким стоном, подмял требовательно под себя. Поцеловал исступленно, глубоко, откровенно, заражая какой-то неистовой страстью. Жадные касания горячего языка отобрали способность мыслить. Все тело обернулось одним оголенным нервом, податливым и жаждущим продолжения.

Разве не должен был этот животный магнетизм отключиться? Может, мама ошиблась и что-то не то Салливану усыпила вместо шурховой капли? Совесть там, скромность и вот это все…

– Ох! Тролль меня… – взвыла, укусив подлокотник, шалея от его жадности и напора. Рандор тоже очень соскучился за эти бесконечные сутки.

Впилась в его плечи ногтями, цепляясь хоть за что-то, чтобы сохранить остатки разума в этом водовороте.

Чайник свистел, дребезжал на плите, возмущенно крича о своей готовности взорваться и залить кухню кипятком. Я была недалека от чайника. Тоже кипела и вполне себе могла взорваться.

– Авро-о-ора… – исступленно шептал в мою взмокшую шею тролль, не слышавший, что на кухне вот-вот случится очередная катастрофа. В которой я, кстати, точно не виновата.

Трясясь от разрывающих меня ощущений, я судорожно нащупала на полу платье. С третьей попытки нашла в нем свой жезл и швырнула «Заморозкой» в сторону чайника.

Безвольно обмякла под обрушившимся на меня градом поцелуев, выронила палочку из ватных пальцев… Тролль с ним с чаем. И с какао. Потом, все потом…