Чтец сокровенных желаний

Глава 59. Земля обетованная

Когда я вышла за пределы купола, я ожидала увидеть день вместо ночи. Но подобного не случилось. «Произошедшее не имело ритуального смысла. Мы с альфой просто порадовали друг друга», — заключила я.

Уходить или перемещаться куда-либо не было ни сил, ни желания. Поэтому вернув свой нормальный облик и приодевшись, я намагичила большую юрту, наподобие той, что создавала во время своего первого путешествия в землях альф. Забралась внутрь и завалилась спать на невысоком топчане.

Хорошо отоспавшись, я вышла из юрты и увидела Лайса и Эдварда. Парни сидели в креслах возле столика, заставленного разными блюдами, ели и о чём-то тихо разговаривали. За столиком также имелось одно пустое кресло. Очевидно, подготовленное для меня, так как иных кандидатур на протяжении ближайшей сотни километров не наблюдалось.

— Я тоже есть хочу! — громко заявила я, спускаясь с крылечка юрты. Парни встрепенулись, заулыбались, повскакивали со своих мест. — Ну что вы как неродные! Ешьте дальше, я сама найду, чем поживиться, — пожурила я ребят, подойдя к столику. Кивнув на кресла ребят, сама присела за стол.

— Кушай на здоровье, — проговорил Эдвард. Тарелки с разными вкусностями придвинулись ко мне сразу с двух сторон.

— Вы как тут оказались? — спросила я парней, немного погодя.

— Это мы у тебя хотели спросить. И что это за странный металлический купол?

— Хотела возродить Заповедное логово для оборотней, да не получилось, — посетовала я. — А купол сделала, чтобы удержать Дариана от всяких глупостей.

— Так он внутри сидит?! — удивился Эдвард. — Как ты с ним справилась?

— Доказала на деле, что я — очень могучий воин, — хихикая ответила я.

— Кто бы сомневался, — подмигнул мне Лайс.

— Дариан сомневался и огрёб по полной на свои нижние девяносто. Думаю, он надолго запомнит этот чудесный опыт.

— Что значит нижние девяносто? — деловито уточнил Эдвард.

— Просто выражение такое, — махнула я рукой. — Вы не сказали, как здесь оказались?

— Мы искали тебя. В общем, перемещались вслед за тобой. Но так как твои телепорты очень сложно обнаружить в пространстве и отследить их направление, то мы шли с приличным отставанием, — ответил мне Лайс.

— Значит Римейна и Эммануэля видели… — выделила для себя наиболее важное. — Как они?

— Сносно, — протянул Эдвард. — Когда мы переместились на гору, магистр Римейн уже справился с проблемой, которую ты там устроила. Он усыпил всех и очистил плато от фиолетовых шариков. Правда, досталось ему хорошо…

— Сонного принца Эммануэля нашёл его братишка. Инэль привёл его в чувство, и восстановил память, — кратко отчитался Лайс. — А с Дарианом ты что сделала?

— Посадила под арест, — махнула я рукой в сторону металлического купола.

— И всё? — недоверчиво прищурился Эдвард.

— Не переживай! Жив-здоров твой брат, — похлопала я друга по плечу.

— Тогда почему в тебе нет и крупицы фиолетовой энергии?

— На возрождение земель оборотней потратила, — не моргнув глазом ответила я. — Семена жизни сеяла-сеяла, фиолетовой энергией их питала-питала… Но видать семена оказались не подходящими, — ухмыляясь развела я руками.

— Наверное, — ехидно проговорил Эдвард, — раз ты тут двое суток провела.

Мои глаза непроизвольно расширились: «Это ж сколько я Дариана… Если бы не магия, не выжил бы наверно… А так, незабываемые впечатления останутся ему на вечную память. Альфы долго живут, и семейные долги у них большие накапливаются…»

— О чём задумалась? — Лайс тронул меня за рукав.

— Об иронии судьбы конечно!

По моему желанию в воздухе заиграла музыка. Прошёл проигрыш и я спела несколько строк, голосом Дэрика:

«Ты прости меня, душа!

Я свершила столь неверный и неосторожный шаг!»

Обрекающий на вечность и бессмертие господь,

Пожалей мою беспечность и страдающую плоть,

Забери меня обратно, отпусти меня домой.

Не позволь мне больше плакать и смеяться над собой…

Обрекающий на вечность и бессмертие господь,

Пожалей мою беспечность и страдающую плоть,

Положи меня на полку, ближе к небу-потолку,

Буду плакать, и смеяться, глядя на свою судьбу».

/В. Бутусов, строки из песни «Кошка, чашка, муха и лапоть»/

— Я тебя сегодня совсем не понимаю, — признался Эдвард.

— Я и сама себя давно не понимаю, — вздохнув, проговорила я.

— Дариа просто сильно устала от всех этих гаремных проблем, — заметил Лайс. — Это была песня твоего мира? — обратился он ко мне.

— Всего несколько строк из песни…

— Расскажи нам о своём мире, пожалуйста! — Лайс просительно сложил ладони.

Интерес Лайса и Эдварда можно было понять. Поэтому я не стал отнекиваться, а более-менее подробно охарактеризовала порядок жизни на Земле. Рассказывала только о современном обществе, об укладе жизни в наиболее крупных и влиятельных странах. Зачем им знать об Уганде или Афганистане, где мирная жизнь людям лишь снится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А у вас есть мужские гаремы? — осторожно спросил Лайс

— Ха-ха-ха! — непроизвольно рассмеялась я. — Есть, наверное, но женские встречаются чаще, гораздо чаще. Как ни крути, гарем нужен для разнообразия сексуальной жизни, а не ради любви. Сомневаюсь, что при наличии жён численностью больше трёх, вообще можно говорить о любви мужчины к женщине. К тому же природа большинства женщин такова, что им нужно именно любить мужчину, чтобы спать с ним и быть его женой. Сначала образуется духовная связь, а потом физическая.

— Нет, в нашем мире мужчины другие, они любят всех своих жён, — возразил Эдвард.

Я не стала убеждать друга в обратном. Придёт время и он сам избавится от иллюзий, а если нет, то значит, так оно и должно было быть. Ведь моё видение мира вполне может быть ошибочным.

— Где ты решила построить портал в свой мир? — спросил Лайс. Он знал, что Донаг вывел-таки формулу заклинания для межмирового перемещения. Я выучила её наизусть.

— Ты всё же уходишь с Паллейна? — огорчённо воскликнул Эдвард.

— Да, — кивнула я альфе. — Портал создам в Долине Огней, — ответила я Лайсу. — На площадке, на который я танцевала ритуальный танец. Там сильные магические потоки. Да и сама Долина Огней место необычное — её магия слабо связана с древней магией Паллейна из-за недавнего возрождения. Думаю, это позволит мне преодолеть влияние брачных татуировок.

— Всё продумала, молодец, — не совсем искренне похвалил меня Лайс.

— Эдвард, мне потребуется твоя помощь, — обратилась я к альфе. Он весь во внимании повернулся ко мне. — На магию Паллейна сильное влияние оказывают пожелания альф, магия слова. Если мы вдвоём, одновременно пожелаем мне благополучного возвращения в мой мир, то это также поможет пересилить магию брачных татуировок.

— Хорошо, попробуем! — согласился Эдвард. — Хотя я совсем не рад твоему уходу…

Лайс попросил меня напрямую поделиться с ним земными знаниями. Посетовал, что столько времени провёл радом с меморидом, но так и не увидел моих способностей. Он капельку лукавил. Немного подумав, я решилась передать ему часть своих знаний. Сначала, стребовала с него клятву, что он не будет использовать полученные знания во вред другим и себе. Затем мы легли прямо на землю голова к голове, и я передала ему свои вспоминания, использовав магию и энергетические потоки. Передача данных прошла без каких-либо болезненных ощущений.

— Ого, я знаю, что такое подъёмный кран, трактор, вертолёт! — восторженно заявил Лайс, когда передача информации завершилась. — Может, мне удастся создать какую-нибудь машину!

После этого я отправилась в академию, попрощалась с подругами и друзьями. Мой верный рыцарь Лайс повсюду сопровождал меня. Он больше не предпринимал попыток сблизиться, и не уговаривал меня остаться. За это я ему была очень благодарна. Я запретила себе сожалеть о чём-либо и думать, что всё могло быть иначе. Не собиралась оборачиваться назад, и терзать себя сомнениями.

Прощаясь с отцом, я крепко обняла его, поцеловала в щеку, и поблагодарила за всё. Данаг дин Эграс успел стать для меня самым близким в этом мире, хотя я знала его не так долго, как других своих друзей.

— Надень ритуальный наряд. Его сила и магия Долины Огней помогут тебе, — подсказал мне отец.

— А как же бабочки жизни? Без наряда их будет сложно создать.

— Не беспокойся. Твои сестрёнки скоро подрастут. Кто-нибудь из них обязательно сможет договориться с магией Долины. А этот наряд принадлежит тебе, его сила — твоя сила.

— Спасибо, отец! — прошептала я, еле сдерживая слёзы.

— Я буду скучать по тебе, доченька.

Мне хотелось заверить отца в том, что я тоже буду сильно-сильно скучать по нему. Но я уже твёрдо решила забыть всё произошедшее на Паллейне. С помощью магии альф, уходя, я сотру память об этом мире. Так лучше. Иначе будет очень сложно вернуться к полноценной жизни в обыкновенном мире без магии.

Ещё раз крепко обняв отца, я вместе Лайсом телепортировалась в Долину Огней. Лайс почти сразу переместился за Эдвардом. Принц остался в Заповедном логове охранять брата, запертого под куполом. Позже он разрушит купол и выпустит Дариана на свободу.

Я присела на край площадки, в последний раз полюбоваться рассветом Долины Огней. Это был уже не вечный рассвет, а вполне обычный, наступавший каждый день, когда приходил его черёд. Светящиеся бабочки жизни, выбирались из складок ритуальной юбки и улетали в долину, к вампирам, которые вновь поселились здесь. Пока только возле ритуальной площадки. Когда Долина Огней полностью восстановится, сюда переселится больше вампиров.

«Как хорошо, что я уйду на рассвете, — думала я. — Рассвет — это символ начала. Надеюсь, я смогу продолжить свою жизнь на Земле. Увижу маму…»

Вскоре Лайс привёл Эдварда. Мы вместе нарисовали на площадке октаграмму для портала. Выверили каждую чёрточку и буковку, чтобы я ненароком не угодила в совершенно левый мир. Мне и на Паллейне хватило приключений. Эдвард от души пожелал мне благополучно попасть на Землю, я повторяла за ним слово в слово, вливая магию альф, с верой, что всё у меня обязательно получится. На прощание обняла друзей, встала в центр чертежа, быстро прочитала заклинание перехода. Октаграмма вспыхнула синим пламенем, внутри которого начал закручиваться вихрь. Пожелав себе забыть всё, я отдалась на волю магического вихря.

Веки казались очень тяжёлыми, открыть их не получалось. Голова гудела, словно после бессонной ночи, проведённой за созданием 3d моделей интерьера трёхэтажного коттеджа на Рублёвке. Рядом пищал какой-то аппарат. С трудом вспомнила, что подобный звук я слышала в медицинских сериалах, которые люблю посмотреть время от времени. «Так заработалась, что в больницу угодила? Почему тело не слушается? Может, хоть пальцем получится пошевелить…» — я напрягла все силы, но ничего не почувствовала. Только услышала, как громко заверещало что-то возле головы.

Моей руки кто-то коснулся, и я услышала голос мамы:

— Даша, доченька, ты меня слышишь? — в её голосе звучали слёзы.

Понимание того, что мама плачет, придало мне сил поднять веки. Дневной свет, льющийся из окна, резал глаза, но я смогла увидеть зарёванное, но безмерно счастливое лицо мамы.

— Поздравляю, Оксана Васильевна! Ваша дочка благополучно вышла из комы, — прозвучал сбоку незнакомый голос. — Теперь всё будет хорошо! Мы поставим вашу Дашеньку на ноги, — в этом голосе прозвучала улыбка.

Следующие полгода моей жизни выдались не самыми лёгкими. Потребовалось много сил, чтобы заново научиться владеть своим телом и выполнять элементарные движения. Благодаря помощи и терпению мамы я справилась.

Друзья рассказали мне, что произошло в мой двадцать пятый день рождения в Лхасе. После того как я вместе с монахом поднялась на крышу храма, они прождали меня почти час, а потом подняли тревогу и обнаружили моё бессознательное тело. Затем была срочная перевозка моего тела в Москву, и почти полгода дежурств возле кровати в частной клинике. Доктора разводили руками, не находя причин, почему абсолютно здоровая девушка внезапно впала в кому.

Слава Богу, я смогла прийти в себя и снова начать жить. О том, как я поехала с друзьями на Тибет и некоторые события, произошедшие до этого, я не помнила. Доктора заверяли меня и маму, что воспоминания со временем обязательно вернутся, и мой организм будет работать также хорошо, как и раньше.

Было трудно, очень трудно, но я ни о чём не жалею. Ведь в больнице я повстречала Лёву. Парень как-то заглянул в мою палату. Искал заболевшего друга, а нашёл меня — своё счастье. Так он говорит.

Тогда я уже могла сидеть и даже делать пару шагов, опираясь на костыли. Лев заглянул, зашёл в палату, мы разговорились и так познакомились. Казалось, он знает обо мне всё — моя родственная душа. Высокий, спортивный, кареглазый, с темными густыми волосами ниже плеч, он сразу очень понравился мне. Поэтому я ничего не имела против, когда Лёва стал заходить ко мне практически каждый день после работы. Маме он тоже сильно нравился. Она оставляла нас наедине, и мы часами разговаривали о дизайне, фильмах, любимой музыке и единоборствах. Ему нравилось то же, что и мне.

После выписки из больницы, Лев подарил мне колье из редкого фиолетового жемчуга и сделал предложение выйти за него замуж. Я согласилась, потому что уже по уши была влюблена в него. А потом началась счастливая кутерьма: примерки платья, выбор свадебного зла и пригласительных, покупка золотых колец, подготовка свадебного торжества и девичник.

И вот я в умопомрачительном свадебном платье под руку с моим несравненным Львом стою у алтаря. Я смотрю в его карие глаза с игривыми золотистыми искорками, и говорю краткое, но очень ёмкое «Да!».

Лёва счастливо улыбается мне, подхватывает на руки и кружит. Гости аплодирует нам. Я улавливаю ликование в эмоциональном фоне супруга. Он по-настоящему счастлив жениться на мне.

— Теперь ты моя! Только моя, принцесса Дариа! Я люблю тебя! — глаза сияют, от переполняющей его радости.

Лев бесконечно нежно и бережно целует меня. Мне кажется, я ступаю по облакам, настолько я счастлива.

Рядом с Лёвой я чувствую себя уверенно, так как не вижу фальши в его душе. Знаю, что он ценит и любит меня, как равную себе личность. Ему нравятся мои привычки и поступки, мой взгляд на мир и отношение к жизни. Физическая сторона любви его тоже волнует, но не так сильно, как других мужчин. И сейчас сказав ему краткое «да», я уверена, что проживу долгую и счастливую семейную жизнь, полную обычных житейских радостей и ярких впечатлений.

— Я люблю тебя! Ты сделал меня счастливой, мой верный рыцарь! — прошептала я, доверчиво положив голову на плечо мужа, и получила в ответ волну радости и обожания.

Конец