13. ПРОЗРЕНИЕ

Солнце к этому времени уже почти зашло, и начало холодать. Я взял сумку с оборудованием, и мы двинулись к месту катастрофы.

— Если никто не появится в ближайшие пару часов, ветер занесет все следы, — сказала Джанет.

Я молча кивнул, чувствуя себя немного подавленно: это место вызывало у меня неприятные воспоминания. Вокруг не было ни души, тишину нарушали только завывание ветра, хруст наших шагов и шуршание курток. На мгновение я пожалел, что мы не остановились поближе.

Когда мы подошли к разбитому корпусу джампера я взглянул на Джанет. Не думаю, что ее бледность была вызвана лишь холодным ветром. Обломки выглядели так, как будто пролежали здесь уже долгое время, и смахивали на скелет какого-то экзотического животного.

Джанет тихо сказала:

— Просто поразительно, как вам удалось выжить. Но я рада.

Я подмигнул ей:

— Я тоже. И спасибо.

Мы осторожно влезли в разбитую кабину, уже наполовину занесенную пылью. Первым делом я аккуратно вытащил из гнезда в приборном щитке кристалл с картой, который дал мне Шон. Потом я вынул из сумки ручной лазер и другой кристалл.

— Спрячьте это понадежнее, — сказал я, протягивая Джанет кристалл с картой.

— Хорошо. А что дальше?

— Закройте на минутку глаза. — Я положил новый кристалл на ближайшую горку пыли и направил на него луч такой мощности, чтобы запись стало невозможно считать.

— Ну вот. Теперь все в порядке.

Подождав, пока кристалл остынет, я вставил его в гнездо.

— Пожалуй, стоит осмотреть узел крепления аварийного маяка.

— Вы думаете, над ним тоже поработали?

— Конечно. — Поискав подходящий рычаг, я начал отдирать облицовку. Нужно было спешить. До заката оставалось совсем немного.

В кабине было ужасно тесно. Пока я трудился, Джанет осмотрелась, стараясь при этом не нарушить ровную поверхность скопившейся в кабине пыли, а потом выглянула в одну из пробоин в корпусе. Я тем временем отчаянно старался понять, почему крепление никак не хочет вылезать из панели.

— К нам гости, — внезапно сказала Джанет. С юго-запада летит джампер. Сейчас он примерно в километре.

— Черт побери. Вылезайте и постарайтесь затереть самые заметные следы, а я пока соберу шмотки.

Джанет не стала медлить ни секунды.

— К машине мы уже не успеем, — крикнула она уже снаружи. — К северу отсюда есть лощина. Я по бегу туда.

— Хорошо. — Я покидал в сумку лазер и кое какие инструменты и, напоследок окинув взглядом кабину, вылез наружу. Рев моторов становился все громче. Однако удача пока была на нашей стороне Солнце уже почти зашло, и небольшая низина, где лежали обломки, была в тени. Оглянувшись, я увидел приближающийся джампер. На такой высоте за ходящее солнце хорошо освещало его, и на корпус ясно читались большие буквы «МНБС».

Примерно прикинув направление, о котором говорила Джанет, я побежал туда, стараясь наступать в основном на валуны, чтобы оставить поменьше следов. Мне то и дело мерещились всякие ужасы. Не оглянувшись, я заметил, что джампер только-только пошел на снижение.

В лощине было темно, и я не видел Джанет.

— Где вы? — прошептал я.

— У вас за спиной.

Я дернулся от неожиданности и тут же с облегчением вздохнул.

— И все-таки мы сделали это, — тихо сказал я.

— Если только они не заметят наши следы или не обнаружат какойнибудь пропажи. — Джанет тоже говорила шепотом, хотя ветер дул в нашу сторону, а моторы джампера по-прежнему ревели. Я вспомнил подслушивающее оборудование «Лендэйра» и постарался дышать потише.

— Становится холодно, черт побери, — шепнул я немного погодя, но Джанет только кивнула.

Выглянув из-за выступа скалы, я пожалел, что не догадался захватить бинокль. Дверь джампера открылась, и оттуда появились какие-то фигуры, но на таком расстоянии идентифицировать их было невозможно.

— Дышите в рукав, — пробормотала Джанет.

Она была права. С заходом солнца температура начала стремительно падать. Спустя еще минуту стала сгущаться темнота. Наступила ночь.

К счастью, наши непрошеные гости тоже находились в невыгодных условиях. Один из них зажег фонарь, и они нырнули внутрь разбитого корпуса.

Хоть мы и были с подветренной стороны, я все равно не слышал, о чем они говорят, и хотел подкрасться поближе, но в последний момент передумал.

— Они так уверенно летели, — шепнула мне в ухо Джанет, — как будто знали точное место…

— Если перед тем, как нажать кнопку, они отслеживали мой полет, то ничего удивительного, пробормотал я.

В корпусе неизвестные пробыли не больше минуты а потом вылезли и поспешно потрусили к джамперу. Они торопились. Может, обнаружили следы нашего пребывания, а может, как и мы до этого, опасались быть замеченными на месте крушения.

Не успела за ними закрыться дверь, как джампер взревел и начал подниматься. Не включая бортовых огней, он набрал высоту и исчез в том же направлении, откуда прибыл.

— Весьма странно, вы не находите? — спросил я, уже не опасаясь говорить громко.

— Нахожу. Однако я предпочла бы обсудить это в теплой кабине. Или вы хотите еще раз вернуться к джамперу?

— Да нет, пожалуй. Маловероятно, конечно, но все же они могли оставить жучек.

Мы вернулись в машину. У меня снова закружилась голова, и прежде чем тронуться в путь, я был вынужден посидеть несколько минут спокойно. Затем я отъехал подальше от места крушения, держась перпендикулярно к линии, связывающей эту точку с Гелиумом, и, отыскав ровное и достаточно хорошо укрытое от постороннего глаза место, снова опустил машину на поверхность.

— У меня до сих пор сердце колотится, а у вас? спросила Джанет.

— Может быть. Вы по-прежнему сомневаетесь в том что авария была неслучайной?

— Уже нет Да я и раньше-то не очень сомневалась. Вы думаете эти двое хотели уничтожить улики?

Я откинул кресло в такое положение, чтобы поменьше болела грудь, и согласно кивнул.

— Я буду весьма удивлен, если поисковая команда и эксперты не обнаружат, что карта, которую они найдут на месте аварии, в полном порядке. Тот кристалл, что я вам дал, у вас?

— Конечно. Хотите взглянуть?

— Давайте. Гнездо вон там. — Я показал на него рукой.

Джанет аккуратно вставила кристалл. Я пробежался по сенсорам, и на экране возникли два свободных квадрата. Я еще раз коснулся пульта.

Расположенные рядом друг с другом фрагменты карты выглядели очень похоже. На обоих в левом нижнем углу была изображена северная окраина Гелиума, а в правом верхнем — обозначенная точкой метеостанция. Но голубые полетные коридоры сразу разрушали это впечатление. На карте, которую мы вытащили из разбитого джампера, метеостанция находилась совсем в другом месте по сравнению с той, которую я взял с собой.

— Так вот почему они не нашли вас, — сказала Джанет, указывая на правое изображение.

Еще бы. Мигающая точка, соответствующая координатам места катастрофы, которые я только что ввел, лежала вне голубого коридора, на расстоянии по крайней мере в две его ширины. На испорченной карте она находилась точно внутри голубой полоски.

— Вот они и попались, — сказал я. — Теперь больше нет никаких сомнений в том, что в МНБС творится что-то странное.

— Для человека, который только что узнал о том, что на него покушались, вы говорите на удивление спокойно.

— Поверьте мне, я боюсь. Но ведь это только формальное доказательство. Я убедился в этом сразу же после разговора с Шоном, но я хочу узнать больше. Ведь нам даже не известно, почему они хотели от меня избавиться то ли я ненароком увидел что-то неположенное, то ли они обнаружили, что я не тот, за кого себя выдаю. И кроме того, Шон ведь наверняка не один кому-то отдает приказы он, а кто-то отдает приказы ему.

— А с нашими доказательствами полиция сможет арестовать только Шона.

— Если вообще сможет. Насколько я знаю, в точке, указанной на карте Шона, действительно когда-то была метеостанция. Он будет уверять, что на студии оказалась старая карта, или придумает еще какую-нибудь отговорку.

— Правда, правда. — Джанет откинула спинку своего кресла параллельно моей.

Ветер снаружи усилился. «Лендэйр» был достаточно устойчив и даже не шелохнулся, но эти завывания действовали мне на нервы.

На некоторое время в машине воцарилось молчание. Внезапно Джанет сказала:

— Черт побери, совсем забыла! Похоже, ваша догадка насчет связи между «Мидас корпорейшн» и «Институтом Моргана» оказалась верной.

— Почему вы так решили?

— Прошлым вечером мне позвонили. Я тогда не очень хорошо соображала. Джанет одарила меня каким-то подозрительно долгим взглядом и поспешно продолжала: — Короче говоря, это был опросный звонок, ну, когда звонят по случайным номерам, вроде бы для выяснения общественного мнения. Звонили из института Моргана. Этот человек сказал, что выясняет отношение общества к текущему политическому положению. Я хотела уже послать его к черту, но, услышав про Моргана, заинтересовалась и позволила ему задавать свои вопросы.

Первые несколько вопросов были вполне безобидными. Что я думаю о введении смертной казни за вождение в нетрезвом виде? Как я отношусь к проблеме безболезненного умерщвления неизлечимо больных? А потом он спросил меня, знаю ли я имена кандидатов, участвующих в одной известной нам кампании.

Я удивленно поднял брови.

— Вот именно. Гонка Слоана и Олсопа. Я сделала вид, что не знаю, о ком идет речь, и он назвал мне их имена. А дальше стало действительно интересно. Задав еще пару вопросов, этот тип наконец спросил: если я узнаю, что оппонент Олсопа за четыре года сменил четыре работы, повлияет ли это на результат моего голосования?

Я присвистнул:

— Интересно, в курсе ли Олсоп, какой этикой руководствуется его предвыборная команда.

— Понятия не имею. И, честно говоря, даже не вижу как это выяснить, не привлекая к себе внимания. Или как предупредить кое-кого, чтобы он был поосторожнее.

Я немного поразмыслил над ее рассказом:

— Странно, что опросчик не побоялся задавать такие вопросы репортеру.

— Он же не знал, что это мой номер, а я отключила изображение. Я не хотела…

— Чего?

— Да так, ничего.

— Ну тогда ладно.

Немного помолчав, Джанет внезапно повернулась ко мне и сказала:

— А, сейчас не время для секретов. Я не хотела чтобы меня ктонибудь видел. Была немного расстроена вашим исчезновением.

Я вспомнил ее припухшие глаза во время нашего разговора из госпиталя и, кажется, кое-что понял.

— Извините, что расстроил вас. Постараюсь, чтобы такого больше не повторилось. И спасибо. За участие.

После этих слов мне пришлось прокашляться: в горле у меня стоял комок.

Не глядя на меня, Джанет кивнула; похоже было что она уже жалеет о сказанном и судорожно ищет какую-либо нейтральную тему для разговора Я тоже чувствовал себя неловко, но эта неловкость была особого рода, и если я поддамся ей, тогда мне уже точно не избежать какой-нибудь роковой ошибки.

— Документация «Дублинской» гораздо интереснее инструкции для пользователя. Хотите, покажу кое-что?

— Конечно, — Джанет слабо улыбнулась. — Так значит, ваш компьютер все еще работает над расшифровкой?

— Медленно, но неуклонно. А теперь предположим, что клиентка Икс покупает «Лендэйр» и полностью перепрограммирует систему управления. Например, стрелка, направленная влево, теперь устанавливает спинку водительского кресла в ее любимое положение. Правая стрелка отныне включает сигнал левого поворота, а красный восьмиугольник разгоняет машину до максимальной скорости. Потом она умирает. Ее наследник, естественно, не хочет рисковать жизнью, стараясь на практике выяснить значение каждого сигнала или провести остаток жизни в попытках перебрать все возможные варианты.

— Значит, должен существовать какой-то код или ключ?

— Совершенно верно. Вы нажимаете кнопку увеличения изображения на переднем экране. Потом поворачиваете лампу верхнего света над пассажирским сиденьем. — Рассказывая, я одновременно проделывал все эти манипуляции. — И наконец, еще раз быстро нажимаете кнопку увеличения. Вот и все.

Когда я закончил, на сенсорном экране появилось увеличенное изображение панели управления.

— А теперь стоит мне только нажать на кнопку «Установка», и функция каждого знака будет соответствовать первоначальной заводской. А можно с помощью курсора заново выбрать для каждого знака любую функцию. — И я продемонстрировал все это на практике.

— А если я хочу увидеть нечто скрывающееся за этим изображением, можно просто-напросто передвинуть его. — По моему сигналу изображение панели диагностики переехало на другую сторону экрана, искажаясь при этом на неровностях поверхности словно картинка, проецируемая стародавним кинопроектором при перемещении луча.

Джанет улыбнулась:

— Значит, вы можете сделать так, что когда ваш сын начнет ухаживать за девушками и установит оба кресла в такое положение, как сейчас, то включится сирена?

— Если вам хочется… — улыбнулся я, а она скорчила гримасу. — Теперь я даже могу проникнуть в любой закрытый «Лендэйр».

В машине вновь воцарилось молчание. Ветер снаружи утих.

— Ваше общество одновременно и приятно, и опасно, — наконец сказал я. — Оно позволяет мне свободно говорить о вещах, о которых я давно не говорил открыто, и в то же время совершенно забыть об окружающем. Но в данный момент это чревато тем, что больше нам не придется беседовать. Шон может отложить следующую попытку на несколько дней, чтобы не возбудить излишних подозрений, а может, наоборот, находясь в безвыходной ситуации, предпринять ее немедленно. Я не имею права расслабляться.

Джанет согласно кивнула:

— Обещайте, что будете осторожны, Билл.

В полумраке кабины черты ее лица казались мягче. Как всегда — приятно и опасно. Мне было неловко оттого, что она так переживает за меня: ведь ей самой угрожала такая же опасность.

— Это касается и вас, Джанет. Может быть, Шон просто не нашел подходящего предлога отправить в этот полет нас обоих.

— А вдруг с нами что-то случится? Что тогда?

— Вы хотите спросить, не придется ли кому-нибудь начинать все сначала?

— Вот именно.

— Может быть. Впрочем, я почти ежедневно пересылаю сообщения на свой домашний компьютер — то есть в свой настоящий дом. Так что полиции будет, от чего отталкиваться.

— Если только Шон не пронюхает, кто вы такой на самом деле, и не взорвет ваш дом.

— Разумеется.

Я замолчал, и Джанет торопливо добавила:

— Извините. Я не хотела вас расстраивать, но в такой поздний час я редко бываю оптимисткой. Я ранняя пташка.

— Лучше здоровый пессимизм, чем излишняя уверенность. Гордыня до добра не доводит. Так что будем считать, что сейчас уже ночь.

Джанет кивнула.

Я включил вентиляторы, и «Лендэйр» плавно встал на подушку.

— Не хотите ли вы вернуться к обязанностям штурмана? Мне все равно, каким курсом идти, лишь бы не пересекать коридор, ведущий к месту аварии. Впрочем, в такой темноте нам лучше следить за дорогой вместе. Тот парень на «Лендэйре» разбился потому, что его тормозной путь вышел за пределы видимости.

Я перевел спинку кресла в нормальное положение, и Джанет сделала то же самое. За окном проплывали причудливые тени, и, если бы не была сила тяжести, можно было подумать, что мы движемся в каком-нибудь луноходе по поверхности Фобоса.

За разговором я совсем забыл об усталости, но на обратном пути она вновь навалилась на меня, и я с трудом держал глаза открытыми.

Наконец вдали показались колючие огоньки город. Я высадил Джанет возле ее машины и пару километров следовал за ней, чтобы убедиться в отсутствии «хвоста». Потом я отправился на другой конец города и вернул взятый напрокат «Лендэйр».

Если по сравнению с оставленным в Библосе автомобилем моя казенная таратайка выглядела слегка простовато, то после знакомства с «Лендэйром» у меня было ощущение, что я еду в ящике, который кто-то тянет за веревочку. По дороге меня дважды чуть не снесло порывом ветра.

Я подъехал к госпиталю, вылез из машины, и тут меня вдруг охватила такая слабость, что я оперся о капот и несколько минут простоял, собираясь с силами.

На негнущихся ногах я вошел в палату. Атлета не было, но на экране переносного телефона маячила записка:

«Звонили из МНБС. Я сказал, что вы спите. Ничего не передали».

Я повалился на кровать и заснул как убитый.


* * *

На следующий день мне пришлось опять повторить вчерашнее путешествие на этот раз в качестве пассажира. Поисковая команда попросила показать им место аварии.

Всю дорогу я насколько мог правдиво отвечал на многочисленные вопросы и, по-моему, вполне убедительно изумился, когда они извлекли из обломков кристалл с картой и оказалось, что в момент аварии я сильно отклонился от курса.

Поисковики отвезли меня назад, и один из них весьма доходчиво объяснил мне, что он думает о моих пилотских способностях.

— Не могу выразить, как я счастлив, что вы снова с нами! — Гленн Хартли откинулся в кресле и протянул мне навстречу свои пухлые ручки. Действительно, совершенно невероятно, чтобы вы решили угнать джампер, но Шон просто не видел другого объяснения вашему исчезновению. Примите мои извинения, что я не воспрепятствовал этому, но сами знаете, как легко иногда пойти по пути наименьшего сопротивления.

— Конечно, конечно. Пожалуй, на вашем месте я поступил бы так же. Не стоит извиняться. — Я улыбнулся. — Не возьму в толк, как это я умудрился сбиться с курса. Поисковики сказали, что с такой картой это было просто невозможно. Но в аварии я не виноват. Вы же знаете, в чем там оказалось дело?

— По всей видимости, служба занятости не обратила должного внимания на квалификацию нового механика. — Хартли сделал едва уловимую паузу, но, может быть, мне просто показалось. — Он проводил техническое обслуживание и не сумел разобраться в результатах диагностики. По всей видимости, случай с Уорнером тоже на его совести. Мы тут же проверили все машины и обнаружили еще две с таким же дефектом.

— Но вы же не будете его увольнять? В конце концов это же просто случайность.

— Совершенно верно, и, кроме того, мы тоже в какой-то степени виноваты — не проверили его как следует, хотя и знали, что он новичок.

— Это хорошо. Мне совсем не хочется, чтобы из-за меня кто-то потерял работу.

— Замечательные слова. — Хартли улыбнулся словно и впрямь был рад это слышать. — Однако вернемся к вам. Как вы считаете, вы уже готовы приступить к работе?

— Я чувствую себя гораздо лучше, но, честно говоря, еще не совсем в форме. Буду очень признателен, если вы позволите мне отдохнуть пару деньков. Можно отключить меня от вызовов?

— Разумеется. И если в понедельник вы почувствуете, что еще нуждаетесь в отдыхе, просто дайте знать Шону и отдыхайте.

Я подумал, что, учитывая обстоятельства, буду счастлив, если к понедельнику вообще останусь в живых и, поблагодарив Хартли, вышел из кабинета.

Отыскав Шона, я сообщил ему, чтобы он не рассчитывал на меня в выходные. На сей раз он гораздо успешнее скрывал свое разочарование тем, что выжил. Я же, в свою очередь, вскользь дал понять ему, что считаю аварию чистой случайностью. По-моему, он поверил.

Спускаясь по лестнице, я прикидывал, оставят ли меня в покое хотя бы на пару дней, или, считая, что мне известно что-то исключительно важное, попытаются покончить со мной прямо сейчас.

На первом этаже я нос к носу столкнулся с Ларри Тэлоном.

— Я слышал о том, что произошло, — сказал он, остановившись на мгновение. — Очень рад, что с вами все в порядке, мистер Леттерер.

Я поблагодарил его, но Ларри был уже далеко. Насколько я помнил, он вечно куда-то спешил. Однако наш краткий разговор оставил у меня в душе неприятный осадок: мне определенно показалось, что он несколько выделил фамилию Леттерер.

Тэлон, хотя я и не очень об этом задумывался, тоже представлял собой определенную опасность. Правда, у него была репутация человека честного, но именно поэтому он и мог, опознав меня, упомянуть об этом Шону.

По дороге к машине меня била крупная дрожь и не только от холодного ветра.

Загрузка...