Черные начала. Том 6

Глава 167

— Как успехи? — посмотрел на меня мартышкообразный.

— Скажем так, не очень, — ответил я хмуро, стирая с лица кровь.

— Но он старается, — тут же постаралась вступиться за меня одна из служанок.

То, как я стараюсь, было видно у меня на лице в виде синяков и ссадин.

— Хм… — он задумчиво посмотрел на меня, потом посмотрел на ведро камней, после чего взял один из них…

И кинул!

И дело было не в том, что он кинул, а как он это сделал. Млять, да там камень межгалактическую скорость развил, наверное, так как прилёт в меня небольшого камушка можно было сравнить со ударом маленького КАМАЗа, который едва не переломал мне все сраные кости!

Я даже среагировать не успел на эту жесть.

— М-да, медленно… Но я знаю, в чём причина!

— И в чём же? — просипел я, едва сдерживая от боли слёзы и пытаясь встать с колен на ноги.

— Ты плохо уворачиваешься!

— Да быть не может! — всплеснул я руками. — И как я сам до этого не догадался?!

— Не знаю, вот я сразу это понял, едва кинул в тебя камень. Потому что уворачивайся ты хорошо, он бы в тебя не попал.

Тролль, блин…

— Дорогие, вы пока свободны, — махнул он рукой, и от служанок через мгновение и след простыл, настолько они быстро смотались. — Будь проще, и жизнь к тебе потянется!

На мгновение я представил, как ко мне стягивается вся живность из джунглей, от хищников до насекомых, которые откладывают в тебя яйца, и меня передёрнуло.

— Нет, спасибо…

— Эта техника очень важна, и она основана на простоте, которую ты испытываешь к жизни. Живи без напряжения, будь проще! Ведь ты, когда я кидаю в тебя камнем, напрягаешься, чтобы отпрыгнуть. Но когда хочешь взять кружку, ты ведь не напрягаешься ради этого настолько, что сможешь поднять весь стол с кружкой, верно? Или с тем же мечом, ты орудуешь ведь без лишних усилий.

— Я понимаю, но это легче сказать, чем сделать, а я второй день всего лишь пытаюсь постичь это. Ты сам сколько к этому шёл?

— Да сразу пришёл к этому, а что?

Эм… ладно, окей, но у меня есть отговорка: у меня культивационный кретинизм! Время обучения увеличено вдвое! Хотя уже пошли вторые сутки, а у меня прогресса нихрена нет от слова совсем.

Мартышкообразный поднял камень, взвесил его на ладони и вновь бросил в меня, но уже куда слабее и медленнее. Однако даже такого броска было достаточно, чтобы я напрягся так знатненько, чтобы увернуться.

— Вот! Вот о чём я говорил! Теперь видишь, да?! — обрадовался он непонятно чему.

— Эм… нет, не вижу, если честно, — признался я.

— Как я сейчас кинул камень?!

— Рукой?

— Вот именно! Рукой! Хотя стоп… погоди… Нет, это хороший, конечно, ответ, но, признаться честно, я всё же ожидал от тебя другого, — признался мартышкообразный. — Я кинул камень так, что тебе было достаточно просто чуть-чуть отклонить тело, просто качнуть в сторону, а ты весь отклонился. Весь! Но мог отклонить лишь часть!

Он мне в яйца кинул камень, если что. Но да, я его понял, здесь было достаточно тазом, как в танце живота, дёрнуть, чтобы пропустить его мимо, а я едва ли не весь крутанулся. Но блин, промеж ног чёт как-то совсем не хочется получить, тут любой испугается, как ни крути.

— Короче, я понял твою главную проблему. Ты боишься!

— Ну вообще да, ты мне в самое ценное целился.

— И мы это должны исправить! Для начала, ты должен научиться двигаться!

***

— Не понимаю твоего недовольства, — удивлялся он, когда мы шли по улице. — Разве там было не хорошо?! Разве ты не научился ничему полезному?

— Ты сейчас серьёзно? — я даже не знаю, чего испытывал больше, стыда или раздражения. Мартышкообразный бил все рекорды просто по своим рофлам, и мне становилось даже немного страшно.

— Это ведь всё ради твоего же блага! И ты только посмотри, с кем занимался! С кем! Сколько вокруг тебя девушек было! Прямо окружён был ими! Молодые, красивые, бойкие! Все как на подбор!

— И им всем шесть лет!

— Ну тебе прямо не угодишь… — покачал мартышкообразный головой.

Честно сказать, не этого я ожидал.

Не танцев.

Не танцев среди девушек.

Не танцев среди девушек, которым едва-едва наберётся шесть лет.

Не в школе для детей.

Спасибо, что не заставили меня обтягивающие рейтузы надевать.

Гой действительно не поленился взяться за моё обучение лично и на следующий день потащить меня в какую-то школу, где учили танцевать. И танцевать повёл не просто в школу, а в детскую школу, где учили какому-то странному танцу змеи, как его здесь называли. Он напоминал чем-то танец живота, но только вообще всем телом.

Я не буду описывать свои чувства, когда ты один-единственный парень посреди девчонок шести лет, которые смотрят на тебя удивлённо.

Ещё хуже было то, что у одной из стен сидели мамаши-обезьяны (в смысле, они приятные, но они обезьяны), которые смотрели на меня не только удивлённо, но ещё и с подозрением, как на педофила со стажем. Какое же это было унижение. Я был готов удавиться, хотя вроде как привык, что на меня почти все пялятся из-за глаз, да и вообще выделяющейся рожи.

И среди них восседал Гой с лицом гордого отца, который радуется достижениям своего сына.

Я думал, что достиг дна, но мне снизу постучался Гой и предложил спуститься к себе.

— Вы… вы опять… неправильно… — бормотала учительница, которая была обычным человеком. Ну хоть не мне одному здесь неловко.

— Давай, я верю в тебя! — захлопал Гой в ладоши. — И я горжусь тобой, знай об этом!

Господи, помоги мне научиться проваливаться под землю…

Под конец занятий к Гою подошла учительница.

— Ему… есть чему учиться. Он зажат, будто стесняется. Знаете, такая стойка, как… как…

— Как у бойца.

— Да-да, будто он не танцует, а дерётся с окружающими.

В это мгновение у меня нарисовалась картина того, как я дерусь с десятком шестилетних девочек. Они со всех сторон нападают на меня, бросаются, словно дикие звери, а я отбиваюсь, как медведь от волков.

— Ему ещё очень многому надо научиться, если он хочет освоить этот танец. Боюсь, в его возрасте это дастся нелегко…

— За две недели справитесь? — тут же спросил мартышкообразный.

— Я думаю, что это надо заниматься и днём, и ночью для результата, — покачала она головой. — Таких занятий ему будет ну очень недостаточно.

— Отлично! Вы наняты! — положил он ей мешочек с деньгами, и не успела та ответить, как он тут же утащил меня из школы.

— Ты серьёзно? — нахмурился я, едва мы отошли на десяток метров от входа.

— А что? Смотри, я всунул ей деньги в руки и быстро выскочил, пока не отказала, а значит, она деньги приняла и теперь просто обязана тебя обучать! Ну как?

— Я понимаю, к чему это всё, но это реально поможет? Эти танцы помогут мне уклоняться?

— Не уклоняться, а управлять телом! Разные вещи, одно ты умеешь, а другое нет.

— Не умею уклоняться?

— Управлять телом правильно. Тебе же надо научиться двигаться свободно! Свобода! Тебе надо расслабиться! Поверь, я знаю, о чём говорю. К тому же, разве ты не хочешь изучить танец змеи?

В его словах была логика, но блин, мне верилось с трудом. Я привык к другим тренировкам, жёстким, прямым, где ты понимаешь, чему обучаешься, как у той же Лисички. А здесь всё было прямо-таки с обезьяним колоритом, как-то в обход того, чему надо научиться, типа зайти со стороны. Я не дурак, понимаю, чему он хочет меня научить через танцы, но… это и вправду сработает?

Вот мне как-то не верится.

— И куда мы сейчас?

— Сейчас увидишь, — подмигнул он. — Поверь, Юнксу, я это делаю не для того, чтобы там унизить тебя или посмеяться над тобой. Нет, с тобой, конечно, весело, однако я это делаю всё исключительно ради того, чтобы тебе помочь, как бы это ни выглядело. И поверь, через месяц ты будешь просто монстром, который порвёт в клочья кошатников.

Время уже близилось к вечеру, и народа на главных улицах становилось всё меньше и меньше, чего не скажешь о всевозможных улочках, которые полнились всевозможными личностями. В одну из таких мы и зашли. Причём удивительно, что личности, которых я принял за мутных, были вполне себе цивильно одеты.

Мы шли по улочкам, где располагались забегаловки всех сортов. Здесь было так светло, даже несмотря на глубокий вечер, что можно было совсем не волноваться о том, чтобы споткнуться обо что-нибудь в темноте.

— Вечер и алкоголь — это почти традиция в городе обезьян, — вдохнул полной грудью Гой.

— Пьяные обезьяны? — хмыкнул я, украдкой оглядываясь.

— Ты не поверишь, но есть стиль единоборств «Пьяная обезьяна».

— Даже так…

— Даже так! И я тебя ему научу, ведь кто-кто, а ты-то должен научиться драться кулаками!

— Я не против, но… это имеет смысл на турнире? Не лучше сосредоточиться на…

— Уклонение — это часть боевых искусств! В фехтовании люди полагаются на парирования, а в единоборствах на уклонения и блоки.

— В фехтовании тоже используются уклонения, — заметил я.

— Но не так, как в единоборствах. Поэтому я собираюсь научить тебя стилю «Пьяная обезьяна», который сам и придумал. Но для этого надо выпить.

— Так ты сам его придумал?

Так, погоди-ка… В смысле, ты сам придумал?! У меня были соседи, которые тоже любили выпивать, и мне почему-то кажется, что я уже знаю, как выглядит стиль пьяной обезьяны: наблюдал как-то раз, как пьяные дрались за бутылку водки.

— Не хочу показаться неуважительным…

— И не кажись им, — ответил он и кивнул на бар. — Мы пришли!

Бар не сказать, что был каким-то особенным. Бар как бар, самый обычный, который можно только увидеть. Да, со своим колоритом внутри, уютненький и чистый, но всё же обычный. Когда мы вошли, Гой тут же направился к столику, будто точно знал, куда надо садиться.

— Не стесняйся, будь как дома, — улыбнулся он, после чего махнул рукой, и к нам подскочил разносчик. — Мне и моему другу двойного огненного дракона с кусочками банана и лимона. Сразу шесть порций. Сегодня мы празднуем.

— Конечно, — улыбнулся тот и быстро скрылся из виду.

— Гой…

— Погоди! Не порть атмосферу, наш вечер, а в особенности твой, только начинается! — он огляделся. — Для тебя это будет вечер открытий!

— Послушай, я не хочу ничего плохого сказать, но…

— И не говори, — ответил Гой. — Ты же хочешь победить, не так ли?

— Хочу, да.

— Хочешь защитить ту девчонку, верно?

— Да.

— Значит, тебе надо научиться драться! И драться очень хорошо, научиться владеть своим телом настолько точно, насколько это возможно, и ничего не обучит этому так, как единоборства и танцы! И стиль Пьяной обезьяны подойдёт тебе как нельзя кстати!

Да, но меня сильно смущал тот факт, что этот стиль придумал он сам и называл его «Пьяная обезьяна». Слишком громкое название.

Но уже чуть позже до меня дошло, что его коварный план не ограничивался на мне. Я не знаю, каким образом мартышкообразный узнал это, но очень скоро в бар вошли… кошатники. Не вся их орава, но двое в плащах и ещё двое их бойцов, которые одевались поскромнее.

Едва они присели за столик, как Гой тут же перебазировался поближе к ним, между делом заняв соседний от них столик.

— Только не говори, что ты специально сюда пришёл ради них, — пробормотал я негромко.

— Ради них? Тратить своё время? — возмутился он. — Да за кого ты меня принимаешь?!

Ой ты господи, как он отыгрывает…

Тем не менее, коварный план Гоя медленно и верно приходил в действие.

Сраный поцелуй дракона, который нам принесли, можно было сравнить с водкой, в которую замешали тоник, вино и пива, сдобрив это доброй порцией соли. Не знаю, как ему, но меня потянуло после первой же рюмки блевать всем, что только было. В голову прилетело так, что онемело всё до кончиков пальцев.

В отличие от меня, Гой осушил её, не подав даже намёка на то, какая же это бурда. Причём сделал это как профи, который увлекается подобным уже долгое время. И всё бы ничего, как вдруг он начал закашливаться.

— Кха… Кха-кха-кха… кха-кха… Ой, перец в горло попал, кажется… кха-кха-кхашатница-кха-кха-кха…

Я был сейчас уверен, что мне это не послышалось. Фигура за соседним столиком тоже вытянулась, будто начала прислушиваться к окружению.

— И как тебе? — спросил Гой, делая вид, что ничего страшного не происходит.

— Как помои, — честно признался я.

— Обидел произведение искусства! Это лучший огненный дракон в городе! За твоё здоровье, Юнксу!

Мы чокнулись, и он залпом вновь осушил ещё одну рюмку, после чего вновь закашлялся.

— Кха-кха-кхашатница-кха-кха-кха… ох… хорошо идёт.

Девушка позади нас резко обернулась. Прищурилась.

— Эссеса, что-то случилось? — спросил её товарищ по оружию, но она не обратила на него никакого внимания. Её взгляд упёрся в спину мартышкообразному, который даже не обернулся, с интересом рассматривая дно своей рюмки.

— Я прошу прощения за то, что отвлекаю вас, но вы сейчас ничего не говорили? — ты глянь, какая вежливая.

Я был уверен, что она нас узнает, но… нет. На меня она даже и не взглянула (а зря), а Гой был повёрнут к ней спиной, да и голос у него стал сиплым, хотя мне казалось, сделал он его таким специально.

— Что? Я ничего не говорил, — ответил он, даже не обернувшись.

— Прошу прощения тогда, — ответила кошатница полным подозрений голосом, но тем не менее отвернулась обратно к своему столику.

Я был, честно сказать, даже немного удивлён её вежливостью, так как ожидал немного… другого.

Но если Гой что-то начал делать, его было не остановить.

— Давай, за то, чтобы победа была в наших руках.

И пошла уже третья рюмка, которая заставила меня слегка так поплыть. Нет, я полностью соображал и полностью всё понимал, однако в голову словно ваты набили, да и тело ощущалось странным.

А вот мой товарищ упорно продолжал изводить соседку.

— Хорошо идёт, да? Кха-кхашатница-кха-кха-кха… и жжётся ещё внутри.

Но на этот раз укрыться от праведного гнева кошатницы ему не удалось. Блин, было довольно очевидно, что она поймёт, кто это произносит, и я до конца не понимал, чего именно мартышкообразный добивается, однако эффект был ярким.

— Я знала!!! — взвизгнула неожиданно кошатница на весь зал, вскочив с места и опрокинув стул. Всё помещение мгновенно погрузилось в тишину. — Так это ты сейчас сказал это!!!

— Что сказал? — удивлённо захлопал он глазами, обернувшись, и её лицо вытянулось.

— Ты?! Это ведь ты, тот с тростью, что издевался над нами во дворце! Тот идиот! И ты только что назвал меня вновь кошатницей?! — взвизгнула она и получила в ответ…

Недоумённые взгляды не только Гоя и сидящих рядом с нами, но и её товарищей. А фишка была в том, что она единственная (кроме меня) сидела слишком близко, чтобы сквозь кашель всё расслышать.

— Я ничего не говорил.

— Только что!!! Я только что слышала!!!

— Эссеса, может пойдём отсюда? — миролюбиво предложил её напарник. — Чего сидеть с этими здесь.

— Ничего не пойдём! Ты слышал же это, верно?! Ты тоже это слышал, да?!

— Эм… ну… вроде бы… что-то, возможно, было, но…

— Возможно?! — у неё лицо было, будто её предали, так как парень непрямо сказал ей при всех, что он ничего не слышал, и сейчас она выглядела конкретной такой идиоткой. — Никаких возможно!!! Он это сказал! Я точно слышала!!!

— Эссеса, нам лучше уйти, — кивнул он на дверь, вставая.

— Не уйти! Он оскорбил меня. Он оскорбил нас! Уже в третий раз оскорбляет!!! Я требую извинений!!!

— Ладно, хорошо, — поднял Гой руки. — Предлагаю решить наш спор старой доброй дуэлью между нашими бойцами. Кто проиграет, тот и просит прощения. Я за то, что вам там показалось, а вы за то, что набросились на меня. Договорились?

— Да! Договорились! — рявкнула она и хлопнула по ноге. — Ко мне!

Её верных сабакен в виде человека тут же подскочил к ней, и я уже ждал, что он упадёт на колени и начнёт гавкать.

— Юнксу, ко… — но, заметив мой хмурый взгляд, он откашлялся. — Кхм-кхм… пойдём и победим, да?

— Гой, я как-то не очень чувствую себя сейчас… — пробормотал я. Алкоголь так знатно стукнул мне в голову. — Я не думаю…

— Да всё будет в порядке, — помог он мне подняться и толкнул в сторону выхода вслед за гостями из дальних земель. — Просто постарайся поймать такт и уделай засранца.

— Я не уверен…

— Я тоже, но так надо, давай, — подтолкнул он меня к выходу.

Нет, моя координация была нормальной, это точно, как и то, что я отлично соображал. Другое дело, что я не чувствовал этого знакомого возбуждения и ощущения того, что тело наполняется силой. Наоборот, меня будто достали из тёплой ванны, и я себя чувствовал максимально расслабленным.

Знаю, что Гой и хотел, чтобы я чувствовал себя максимально расслабленным, однако уверен, что он имел ввиду не моё состояние в данный момент.

Если бы не он, я бы о сраный порог заведения бы запнулся.

— Они меня убьют.

— Не убьют, мы же не насмерть будем сражаться.

— Это плохая идея.

— Гениальное познаётся в действии.

— Но не когда грозят засунуть твой же меч тебе в задницу, — возразил я.

— А ты постарайся, чтобы он этого не сделал.

Тем временем уже вошли в какую-то подворотню, где никого не было. Разве что какие-то бочки да ящики, которые выстроились вдоль стен. Но даже с ними места было предостаточно. Наши новые друзья встали с одной стороны, мы с другой, и это очень сильно напомнило мне стрелки между школьниками.

— Сразу оговоримся, что бойцы не убивают друг друга. Когда прекратить матч, решаем исключительно мы, я или вы, если посчитаем, что нашему бойцу будет достаточно или пока он не сможет встать.

— Меня устраивает, — злобно ответила она и кивнула своему сабакену. — Сделай ему больно.

Вперёд вышел уже знакомый мне хрен, которого в прошлый раз немножко озвездюлил Гой. И мне кажется, он был рад нас видеть. По крайней мере, по его добродушной кровожадной ухмылке.

— Ну, удаче тебе и всего хорошего, — подтолкнул меня вперёд Гой, сунув мне в руку меч. — Держись там.

Не, я понимаю, чего хочет добиться Гой. Типа надо быть расслабленным и спокойным, чтобы было легче уклоняться, а в бою мы открываем новые грани себя. преодолевая собственные барьеры, но…

Но чёт как-то я не чувствую уверенности, если честно. Особенно когда у меня в голове всё как-то расслабленно, и я даже не чувствую прилива адреналина. В прошлый раз-то я был уверен в себе, так как чувствовал в себе силу, а сейчас…

А сейчас я чувствую, что меня будут бить долго и больно.