Черноземье 3

Глава 23

После Кассы охранники меня проводили в хамам, где я опять помылся, ожидая, пока мне из квартиры Клои привезут свежее белье и чистую одежду.

Хорошо, когда уже всего накуплено по несколько комплектов, как у солидно богатого по жизни человека.

Ведь у местных жителей все в одном экземпляре обычно имеется, такая пока здесь жизнь, в лохматом средневековье.

И есть кому охранять мешок с Палантирами, фузею и винтовку очень бдительно, пока их хозяин наслаждается горячим паром и ощущением чистоты. Много чего я сюда принес, в местную жизнь, но вот хамамом горжусь особенно.

Горжусь и пользуюсь постоянно, иногда кого-то подлечиваю из работников или знакомых, если вижу, что нужно, но потом восполняю ману в горячем пару.

«Ну, охранники с моими вещами сидят у меня на виду на всякий случай, я даже в парной присматриваю за ними через маленькое окошко».

Брал двенадцать человек с собой, оставив по четыре человека всего на сам хамам и на охрану Гриты.

И такое вполне понятно, в городе заметно легче стало дышать, криминала больше почти нет, хватит хамаму двух охранников в смену, а трогать мой бизнес или семью — только, если последние самоубийцы найдутся теперь.

«Здорово все-таки постоянно иметь своих людей на жаловании, всегда есть кого куда послать», — хмыкнул я, продолжая радоваться жизни в парной.

Заместитель по хамаму предложил вернуть ценник к восьми данам за посещение, когда я добрался до бассейна с очень прохладной сейчас водой:

— Кто сейчас ходит за шесть, те раньше за восемь без проблем ходили. А в городе все подорожало! И дрова, и работа! — настаивает он.

— Дрова то чего подорожали? — удивляюсь я, этого лесу девать теперь некуда, столько его наросло в благоприятном климате.

— Цену повысили. Договорились между собой лесорубы с плотогонами одни цены держать, и друг другу не мешать, — объясняет он мне.

— А, понятное дело. Ну, теперь в Бейства снова лес начнут заказывать по-старому, так что вернутся плотогоны на реку. Кочевники сейчас богатые, а к дереву там в Бействах вдоль моря здорово привыкли.

Так, цену на посещение комбината банных услуг стоит вернуть обратно, управляющий хамамом зря не посоветует, а что там у нас с буфетом?

— Пиво сносят все, что есть, за два часа. Никто его, кроме нас, не ставил во время осады, что, конечно, понятно.

Так, подобное тоже неправильно, так мы без пенного останемся сами и денег не заработаем повышенное количество на премии для работников. Чего они явно достойны за мое правильное предчувствие и самоотверженный труд всего коллектива во время осады.

— Тогда ставь такой ценник, чтобы хватало продавать до вечера. Если во всем городе его нет, то мы еще с пару недель будем монополистами, — командую я и ухожу из хамама. — Когда оно у других созреет, тогда скидывай уже до обычной цены. Или оставляй немного дороже, все же у нас оно самое качественное и вкусное во всем городе.

Охранников, ходивших со мной к горам, оставляю помыться в хамаме, теперь меня сопровождают те из них, кто дежурил в городе.

Однако, немного подумав и посмотрев за абсолютно мирной ситуацией в самой бане, я принял решение снизить издержки.

— Снимаем охрану вообще отсюда. Мастер Ольг хорошо постарался для города, чтобы проблем больше не было с жуликами. Ради пары бузотеров раз в месяц держать лишних охранников нет смысла.

Да, после такого избиения и мгновенного суда желающих так настойчиво жить за чужой счет преступным образом не скоро прибавится, на рудники или к степнякам на суровое правилово попасть дураков нет.

В конце концов, чем тратить деньги на уже явно лишнюю охрану при хамаме годами, проще послать за стражниками в центральную Караулку или прямо за гвардейцами в казарму, благо до нее всего триста метров через речку пройти. Уж они-то гораздо суровее всем все докажут, тем же диким лесорубам или озверевшим от дешевой ресы плотогонам со смолокурами. Умелый удар пяткой копья или плашмя мечом по самому крепкому лбу всегда поможет осознать свою собственную неправоту.

«Чего не попользоваться моим высоким служебным положением, раз командир Гвардии теперь мой человек. Да его новый заместитель, опять же снова приятель Торк никогда не откажется проверить своих людей для усмирении беспорядков на территории города по моему личному приказу или даже без него, если придется жалоба от моих людей», — говорю себе я.

Всем спутникам выдал условленную монету, так что у мужиков сегодня-завтра выходные и большой праздник.

У самого в руках солидный мешок с тайлерами, сегодня все раздам по необходимости.

Проходим по дороге мимо грустно стоящего трактира «Лиса и журавль». Теперь, когда в нем как-то перестали бросаться деньгами Капитаны Совета, остальные посетители на такие ценники ходить не собираются.

И гостиница в основном пустует с безумно задранными ценами на номера.

— Придется с ним тоже что-то решать, — мелькает у меня мысль при виде такого печального зрелища. — Нужен хороший хозяин заведению. Придется обидеть одного из Капитанов, как он когда-то обидел хозяина трактира.

Но, такое уже не сейчас, пусть я полномочный диктатор, но лезть в чужие дела, меня непосредственно не касающиеся, так не должен, а то весь Совет, кроме, конечно, Генса и Драгера, на дыбы встанет.

Нужно постоянно показывать себя вменяемым, всегда договороспособным политиком и управленцем, тогда и странные случаи с семейкой Кройнц, и с моими компаньонами со своими соседями понемногу забудутся.

Как говорится — живи сам и давай жить другим! Даже откровенным рейдерам и подонкам! Какое-то время!

Во дворе меня приветствуют охранники, которые постоянно приставлены к моей подруге.

— Как у Мортенса теперь дела? Ходит кто-то из этих?

— Нет, Мастер, пропали все одновременно. Мортенс прямо помолодел на глазах, все у него хорошо, на выступления Гриты полный зал каждый раз. Пива только нет никакого давно уже, все ресу попивают, благо наши крестьяне ее делают много, а продают в трактир дешево.

Подруга моя договорилась на три выступления в осьмицу, посередине местной недели и в выходные, то есть в один выходной и один предвыходной дни.

У Клои здороваюсь со всеми, подсаживаюсь за стол к Грите с сыном и провожу с ними время, пока они вкусно обедают.

Но быстроглазая подруга моя, правильно все понял насчет мешка с золотом, выпросила свою небольшую долю с прибыли и тут же ускакала тратить тайлеры, сказав, что возьмет с собой Орнию с детьми. Сын ушел с ней, снова немного отвыкнув от постоянно отсутствующего отца, у него сейчас такой переходный период начался.

Хорошо, хоть ее поведение не меняется, все обстоит, как всегда. Обязательное теперь посещение «Торгового двора», чтобы весь город знал, что у самой Гриты все отлично по жизни и еще у нее самый лучший мужчина.

Вон, как любит, охрану оплачивает постоянно. С таким постулатом я не спорю, настрадалась моя женщина без надежного плеча.

Когда вернулся из трактира домой, сказал хозяйке:

— Клоя, скажи Орнии, может присматривать уже квартиры. Выделю ей пару тысяч тайлеров на такое дело для начала. Теперь монеты на все есть. И административный ресурс тоже весь наш теперь.

— Скажу, когда они вернутся с прогулки. Ольг, у меня тоже еще триста золотых осталось, тоже помогу Орнии немного.

На мои и Клои деньги Орния может купить пять-шесть квартир и поторговать серьезно. Теперь ни по тайлеру, ни половине тайлера платить никому не придется за ускоренное оформление, все и так сделают в самом лучшем виде.

После того, как немного отдохнул на кровати после сытного обеда, сложил под скрыт два Палантира и фузею с винтовкой, а сам с парой охранников, одним Палантиром в мешке и пистолетом на поясе отправился в Совет.

Как раз вечернее заседание по поводу итогов облавы в четыре часа начинается, как меня известил прибежавший гонец.

«Неспроста все затеяно, подготовились немного отщипнуть от моей огромной популярности мои самые последовательные недоброжелатели, заходя со стороны массового нарушения мной законов Астора», — усмехаюсь я.

Как самый диктатор я сейчас могу так поступать, если вижу в подобном ущемлении прав криминальных горожан пользу городу. Но еще нужна врагам игра в долгую против меня, чтобы создать важное мнение в Совете сейчас и потом мне все предъявить, когда мои высокие полномочия закончатся.

«Эх, наивные мои враги, когда они закончатся, всегда может под стенами города снова оказаться орда или хотя бы одно племя из нее. И снова придется Капитану Ольгу Проту договариваться на каких-то условиях с переменчивыми по настроению степняками. На каких-то снова особых условиях», — усмехаюсь я.

В Ратуше меня радостно приветствует моя фракция, довольно благожелательно сторонники Крома и совсем с не очень довольным видом мои противники вместе с командиром Стражи.

Да, намечается небольшая битва, как я и ожидал сразу, когда только начал такую жесткую облаву.

Теперь они тайком через ту же Стражу провели определенную работу по сбору заявлений от недовольных граждан из тех, чьих родственников я так безапелляционно отправил на исправительные работы. Набрано уже пятнадцать заявлений, я уверен, даже тех родителей, которые только порадовались внезапной отправке на перевоспитание неразумных чад своих, настойчиво соблазнили звоном золотых или только серебряных монет потребовать порушенной справедливости.

Справедливости от Совета Капитанов!

Что является довольно серьезным делом, когда у кого-то в Совете есть желание запустить процесс поиска виноватого в случившихся беззакониях. Кто-то провел серьезную работу, опросил найденную родню и написал за них бумаги, где они только поставили подписи.

Хотя, почему кто-то?

Желающие осторожно царапнуть мою толстую кожу мне очень хорошо известны. Это трое пожилых Капитанов, серьезно занимающиеся дерибаном достояния Астора и трое их молодых союзников, приятели так удачно для меня погибших компаньонов.

Четвертый Капитан, подвергшийся нападению голодной, разъяренной толпы в своем доме, который был серьезно ранен, уже благополучно скончался от заражения крови. Меня он звать не стал, а я и не предлагал свои услуги в целительстве. Не тот совсем вариант, чтобы какую-то благодарность ждать, да еще местное провластное болото нужно обязательно разбавить своими людьми.

Так что эти недоумки зря так поспешно полезли с претензиями от пострадавших родителей, жен и родственников.

«Неужели они думают, что за обиженных без суда и следствия несомненных жуликов кто-то из остальных Капитанов будет грудью ложиться?» — не понимаю я.

Грудью на амбразуру против фактического диктатора города и сейчас явно самого влиятельного Капитана?

Придется тоже нанести в ответ серьезный удар по чьим-то смутным надеждам и еще одному глуповатому начальнику Стражи. Который совсем плохо справляется со своей работой, только деньги зря получает из казны Астора, и со своих подчиненных, завзятых коррупционеров.

Собрано пятнадцать заявлений на незаконный арест и приговор, хотя таких оказалось около пятидесяти местных жуликов, из которых никто на каторгу не отправлен. Многие родни живой уже не имеют или из глухой деревни в город приехали, поэтому пока эмиссары моих врагов с бумагами до них не добрались.

— Сейчас мы решим данный вопрос раз и навсегда, — отвечаю я на предъявленные мне претензии. — Вполне возможно, под облаву и суровый приговор попали невиновные совсем, хотя я таких всех отпустил. Кто смог правдиво ответить мне «нет» на простой вопрос о воровстве. Но все ошибаются и, если окажется, что строить дорогу отправлен такой совсем невинный житель города, то его вернут обратно, извинятся и выплатят солидную компенсацию.

Капитаны-недоброжелатели напряженно смотрят на меня, еще не понимая, к чему я клоню и уже грустя от того, что я не стал очень опрометчиво всех посылать и кричать, что я теперь здесь самый главный на эти шесть месяцев.

Уже на пять с половиной, кстати, самый главный.

— Капитан Генс! Прошу по месту жительства всех подавших жалобу жителей отправить живущих рядом гвардейцев и ополченцев, чтобы они сами опросили соседей и родственников арестованных. Кем те были по жизни, где работали, а если нигде не работали, то на какие средства жили. Уверен, почти про всех будут собраны достоверные сведения, что они нигде не работали, хвастали легкими деньгами и были просто ворами, почему-то пока не пойманными нашей Стражей.

Глядя на сразу погрустневших недоброжелателей, я отчетливо вижу, они уже все поняли, что их опрос оказался филькиной грамотой. Которую легко превратят в полную ерунду несколько дней грамотных опросов соседей.

— Если даже родственники из родительских или иных чувств будут утверждать, что сами долгое время за свой счет кормили здоровенных жлобов, тогда предупредите их о каре за дачу ложных показаний и сокрытие преступников от справедливого наказания. Думаю, они тогда тоже отправятся на строительство дороги после финального опроса мной. Если будут упорствовать и все равно требовать справедливости, как они ее понимают! Раньше нужно было своих сыновей воспитывать! Теперь подобным делом занимаются совсем другие, специально обученные в степи люди! — повышаю я голос.

Тут мне помогает местное уложение наказаний за воровство. Как в нормальном средневековом городе, любая кража первый раз может привести в каменоломни, что отсюда издалека вполне сравнимо со строительством дороги.

— Так что для того, чтобы признать арестантов виновными — не нужно их ловить за руку во время воровства или грабежа. Нужно только установить через тех же соседей, чем они занимались в то время, когда все правильные граждане Астора работали в поте лица своего.

Тут немного туповатый начальник Стражи пытается перехватить мой явный успех и выкладывает свою точку зрения на вопрос:

— Это дело Стражи — проводить такие опросы и устанавливать виновных!

«Ладно, говнюк, ты сам вызвался!» — ласково улыбаюсь на такие слова я сам.

Чтобы я тебе доверил провести опросы? От которых хоть немного, но зависит мое будущее, будущее моей семьи и жизнь всего Черноземья?

Да хрена с два!

Хотя я сам собирался поставить на вид отвратительную работу Стражи после отправления на каторгу ста десяти матерых уголовников и триста шестидесяти жуликов на принудительные работы, которые сейчас от каторги ничем особо не отличаются под надзором степняков.

И ведь еще двадцать откровенных бандитов просто тупо перебиты на улицах города во время задержания.

Не был уверен, что сделаю такое прямо сегодня, а все же придется.

— Дело Стражи — ловить бандитов и воров! Сколько во время облавы таких содержалось в Караулках? — сурово отрезаю я.

Начальник Стражи мнется, сам он о таких вещах даже и не думал, а подсказать некому сейчас.

— Я узнаю и скажу, сколько именно, — пытается он перенести на другое время ответ.

— Не требуется! И этот Капитан — у нас начальник Стражи? — громко вопрошаю я. — Кто его поставил на такой важный пост? Если от него толку, как от дырки в бублике!

Я специально поднимаю уровень дискуссии, придется с ним решать прямо сейчас на Совете.

— В Караулках, причем, в обоих, находилось восемь задержанных за совершение преступлений! Все мелочь всякая, которая где-то с пару данов у кого-то украла! Я таким вопросом сразу же поинтересовался, теперь те жулики неудержимо прокладывают дорогу в горы!

Начальник Стражи молчит, ответа у него нет.

— А почему сто тридцать настоящих бандитов, способных на убийство, гуляли по улицам города? И еще триста пятьдесят их пособников? Не сидели в камерах, а гуляли, грабили и убивали каждый день по много раз? Куда в это время смотрела Стража? Куда она так старательно отворачивалась, если мимо нее каждую минуту проходили толпы бандитов? — еще сильнее задираю уровень беседы.

И на такой вопрос у начальника Стражи тоже нет ответа, он просто еще не знает, что ему делать — обидеться и поскорее уйти или проявить характер и подождать, пока гроза пройдет мимо.

А ведь она не пройдет.

— Я знаю, куда она смотрела! В свой ненасытный карман! У меня тут собраны показания задержанных преступников на сорок стражников, которые постоянно берут от бандитов мзду! — достаю я свой список показаний.

— Из шестидесяти городских стражников у меня есть показания на сорок! Вы представляете, почти вся Стража сотрудничает с бандитами! И она закрывает глаза на их преступления, и бандиты по ее заданию кошмарят честных торговцев!

Насладившись вытаращенными глазенками командира Стражи, я неотвратимо продолжаю:

— Все они переходят со службы в городе пока на охрану рудников! Стражники с рудников возвращаются в город и замещают преступников в форме! Вот такой у меня новый приказ! — грохочу я.

— Показания преступников — никакое не доказательство! — пытается сопротивляться начальник Стражи. — Если они не подтверждены в суде!

— Я не собираюсь такой ерундой заниматься! Властью, данной мне Советом города Астора, я снимаю с должности начальника Стражи Капитана Гульдера и назначаю на его место другого! Заместителя командира Гвардии Тинтума, Капитан Генс знает, о ком я говорю!

Ошеломленный Совет пытается осознать случившееся только что у них на глазах, изгнание главного стражника со своего поста и назначение на освободившееся место моего протеже, про которого понятно, что я заранее договорился с Генсом.

— Предлагаю послать за ним посыльного и сразу же принять в Совет Капитанов, как положено по его новому месту службы!

Еще более ошеломленный Совет смотрит на меня, на мое решительное лицо и даже не спорит. Он сам дал мне такие полномочия, а по положению новый начальник Стражи должен быть введен в Совет и тут же стать Капитаном.

На такое интересное предложение я и поймал Генса с его заместителем. Тинтуму и так неплохо живется в роли толкового заместителя моего приятеля, но стать Капитаном Совета — всегда очень соблазнительное предложение для настоящего карьериста.

Теперь у меня на одного преданного союзника станет больше, даже есть старый начальник Стражи продолжит таскаться в Совет и гадить тут. Но я думаю, больше не станет, а то я начну настоящее расследование среди его подчиненных.

Распсиховавшийся бывший начальник стремительно убегает из Ратуши, а я отмечаю с понятным удовольствием, что какие-то слабенькие на излом детишки выросли у мужественных Капитанов, пока мы ждем нового командира на его место.

— После того, как мы проголосуем за кандидатуру нового члена Совета, я предлагаю ему с гвардейцами отправиться в центральную Караулку и сразу же взять власть над Стражей. Часть гвардейцев останется перетряхивать запятнавших себя в коррупции стражников. Если же бывший командир будет чинить препятствия, приказываю его осторожно доставить сюда. Я имею право сместить его с должности, но членом Совета он все равно остается. Так что за неповиновение моим законным приказам он должен отвечать именно перед всем Советом! — мне лишние проблемы тоже не нужны.

Совет ему, конечно, ничего не сделает, однако преданные своим командирам гвардейцы могут как следует подсбить спесь с довольно молодого парня. Пока станут его забирать и конвоировать, то все возможно, а пару переломанных ребер я им простил заранее.

Придется жестко спустить бывшего хозяина жизни мордой в асфальт, то есть здешнюю каменную мостовую. Он такого места не достоин явно, вообще не тянет важнейшую должность в городе.

Вообще-то я собирался сместить наглую рожу через осьмицу, а пока немного поработать с упорядоченными показаниями строителей дороги, но раз уж он сам подставился, то пришлось увольнять его прямо сегодня.

Пять сотен преступников ходили свободно по улицам города, подмяв под себя всю Стражу, а он вообще мышей не ловит! Никому подобное не понравится, даже его старым союзникам.

Вон, бывший начальник Гвардии после своего низвержения с должности и носу в Ратуше не кажет, заперся в своем большом доме, незатейливо пьет горькую.

Надо будет к ним с бывшим главным стражником наблюдателей приставить, мало ли чего придет в их глупые головы. И кто еще к нему домой таскается, тоже лучше проверить, чтобы всех заранее вычислить, заговорщиков сраных.

Они же сразу спалятся на какой-нибудь глупости! Я сам могу с ними так же порешать, как когда-то с Рыжими.

Вскоре появляется сияющий, как золотой тайлер, новый начальник Стражи, Генс обстоятельно его представляет, а быстрое голосование делает его тут же членом Совета. Начальником Стражи уже лично я его представляю, и назначаю, о чем прошу канцелярию составить приказ.

— И про увольнение этого недоразумения тоже составьте! — кричу я напоследок гибкому секретарю из канцелярии. — Как там его? А, вообще уже неважно!

Вот так быстро и по-деловому я фактически выгнал из Совета сильного недоброжелателя, зато провел на его пост своего сторонника.

Как говорится — разделяй и властвуй!