Царствующие жрецы Гора

19. УМРИ, ТАРЛ КАБОТ

Итак, у меня в руках снова будет меч и я смогу отыскать Миска, за безопасность которого я опасался.

Определенных планов у меня не было.

Сарм действовал не так быстро, как я ожидал; после посещения энергетического центра мы просто вернулись в комнату Миска, где стояла моя клетка.

Я провел беспокойную ночь на моховом матраце.

Почему мы сразу не занялись делом?

Утром, через час после первой еды, в комнате Миска, где я его ждал, появился Сарм. К моему удивлению, на голове его был венок из ароматных зеленых листьев – первая зелень, которую я увидел в рое, а на шее, кроме неизбежного переводчика, висело ожерелье, вероятно, просто украшение, множество мелких металлических предметов, одни похожие на маленькие закругленные совки, другие круглые и заостренные, третьи с лезвиями. К тому же от Сарма исходили острые незнакомые запахи.

– Наступает праздник Толы, праздник Ночного Полета, – сказал Сарм. – Твое задание должно быть выполнено сегодня.

Я смотрел на него.

– Ты готов? – спросил он.

– Да.

– Хорошо, – сказал Сарм, подошел к одному из высоких шкафов в стене, несколько раз нахал кнопку, и шкаф открылся. Очевидно, Сарм хорошо знаком с комнатой Миска. Я подумал, все ли их помещения устроены одинаково или он несколько раз бывал тут на разведке в прошлом. Знает ли он о потайной комнате под моей клеткой? Из шкафа Сарм достал мой пояс, ножны и короткий острый меч горянской стали, который я отдал Миску.

Приятно снова ощутить в руке оружие.

Рассчитав расстояние между собой и Сармом, я подумал, смогу ли убить его, прежде чем он пустит в ход свои челюсти и страшные лезвия на конечностях. Где у царя-жреца уязвимое место?

К моему удивлению, Сарм рванул дверь шкафа, из которого достал мой меч. Он согнул ее внутрь и вниз, потом одним из кусков металла, висевших у него на шее, исцарапал дверь и опять немного прогнул ее. Потом аналогично поступил с внутренностями шкафа.

– Что ты делаешь? – спросил я.

– Хочу быть уверенным, что больше твое оружие не запрут в этом шкафу,

– ответил Сарм. И добавил: – Я твой друг.

– Я счастлив иметь такого друга, – сказал я. Очевидно, он привел шкаф в такое состояние, чтобы считали, что его вскрыли снаружи.

– Почему ты сегодня так одет? – спросил я.

– Сегодня праздник Толы, – ответил Сарм, – праздник Ночного Полета.

– А где ты взял зеленые листья?

– Мы выращиваем их в особых помещениях при свете ламп. Во время Толы их носят все цари-жрецы в память о Ночном Полете, потому что Ночной Полет происходит на поверхности, где много такой зелени.

– Понятно.

Сарм коснулся металлических предметов у себя на шее.

– Они тоже имеют значение, – сказал он.

– Украшение в честь праздника Толы, – предположил я.

– Больше этого. Посмотри на них внимательно.

Я подошел к Сарму и осмотрел эти куски металла. Одни из них напомнили мне совки, другие шила, третьи ножи.

– Это инструменты, – сказал я.

– Давным-давно, за много роев до этого, так давно, что ты себе и вообразить не можешь, с помощью этих инструментов мой народ начал путь к царям-жрецам.

– А как же видоизменения сети ганглий?

– Эти предметы древнее, – сказал Сарм. – Возможно, если бы не они и не те перемены, которые они вызвали в жизни, никакого видоизменения ганглий не было бы. Потому что сами по себе видоизменения нервных узлов имели бы малую практическую ценность и не стали бы постоянными.

– Может показаться, – невинно заметил я, – что, вопреки твоему вчерашнему высказыванию, именно эти кусочки металла, а не восемь нервных узлов есть подлинные источники могущества царей-жрецов.

Сарм раздраженно подергал антеннами.

– Нам пришлось их делать и использовать, – сказал он.

– Но ведь ты сам сказал, что они древнее модификации сети ганглий, – напомнил я.

– Это неясный вопрос, – сказал Сарм.

– Да, вероятно, ты прав.

Лезвия Сарма мелькнули и снова исчезли.

– Хорошо, – сказал Сарм, – источник могущества царей-жрецов в элементарных частицах вселенной.

– Хорошо, – согласился я.

Я с удовольствием заметил, что только с огромным напряжением Сарм сохранил самоконтроль. Все его огромное тело, казалось, дрожит от гнева. Он плотно прижал хватательные отростки, чтобы помешать непроизвольному появлению лезвий.

– Кстати, – спросил я, – а как можно убить царя-жреца? При этом я заметил, что бессознательно определяю расстояние до Сарма.

Сарм успокоился.

– Это нелегко с твоим маленьким оружием, – сказал он, – но Миск не сможет сопротивляться, и у тебя будет столько времени, сколько нужно.

– Я что, его просто зарежу?

– Бей по нервным узлам в груди и в голове, – сказал Сарм. – Тебе потребуется не больше полусотни ударов.

Сердце у меня упало.

Похоже, цари-жрецы неуязвимы для моего меча, хотя, вероятно, я могу их серьезно ранить, если перерублю чувствительные волоски на конечностях или соединение груди с животом, а также глаза и антенны, если дотянусь до них.

Потом мне пришло в голову, что, возможно, есть важные жизненные центры, не упомянутые Сармом; может быть, крестец или орган, перемещающий по телу жидкости и соответствующий нашему сердцу. Но, конечно, он мне о нем не скажет, не покажет, где он помещается. Он хочет, чтобы я просто изрубил обреченного Миска, как будто он куб нечувствительных грибов. Я этого не сделаю не только из-за тех чувств, что испытываю к Миску; даже если бы я хотел его убить, я не стал бы этого делать таким способом. Не так убивает обученный воин. Я должен отыскать сердце или соответствующий ему орган в груди; потом я вспомнил, что, предположительно, органы дыхания тоже должны размещаться в груди; однако я знал, что они у царей-жрецов в животе. Хорошо бы мне повнимательней ознакомиться с нитями запахов Миска, но времени на это у меня не было, да и если бы я их прочел, мой переводчик сообщил бы только термины-этикетки. Проще будет, приблизившись к Миску с мечом в руке, просто спросить у него об этом. Почему-то я при этой мысли улыбнулся.

– Ты пойдешь со мной, чтобы присутствовать при смерти Миска?

– Нет, – ответил Сарм, – потому что сегодня праздник Толы и я должен дать гур Матери.

– А что это значит?

– Людей это не касается.

– Хорошо, – сказал я.

– Снаружи тебя ждет транспортный диск и два мула: Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та. Они отведут тебя к Миску и потом помогут избавиться от тела.

– Я могу на них полагаться?

– Конечно, – сказал Сарм. – Они верны мне.

– А девушка?

– Вика из Трева?

– Да.

Антенны Сарма свернулись.

– Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та расскажут тебе, где ее найти.

– Они обязательно должны идти со мной?

– Да, чтобы убедиться, что ты хорошо справился.

– Но ведь тогда слишком многие будут об этом знать.

– Нет, – возразил Сарм, – потому что я приказал им по завершении твоей работы отправиться в помещения для разделки.

Я некоторое время молчал, глядя на нависшего надо мной царя-жреца.

– Куск может быть недоволен, – заметил Сарм, предвидя мое возражение,

– но успокоится, к тому же он всегда может синтезировать новых.

– Понимаю, – сказал я.

– К тому же он подарил их мне, и я могу делать с ними, что захочу.

– Понятно.

– Не беспокойся о Куске.

– Хорошо, – сказал я, – постараюсь не беспокоиться о Куске.

Сарм отступил в сторону, открывая проход к двери. Он поднял свое тело почти вертикально.

– Желаю тебе удачи в этом деле, – сказал он. – Совершив его, ты окажешь великую услугу рою и царям-жрецам и тем самым заслужишь великую славу и жизнь, полную почета и богатства. И прежде всего ты получишь рабыню Вику из Трева.

– Сарм щедр и великодушен, – сказал я.

– Сарм твой друг, – донеслось из транслятора.

Покидая комнату, я заметил, что Сарм отключил переводчик.

Потом поднял конечности в благословляющем жесте.

Я несколько иронически в ответ поднял правую руку.

До моих ноздрей, теперь натренированных различать оттенки запахов в моей практике с переводчиком Миска, донесся новый легкий запах, компоненты которого я без труда распознал. Это была очень простая фраза и, конечно, не переведенная транслятором Сарма. Она означала: «Умри, Тарл Кабот».

Я улыбнулся и вышел из комнаты.