Царевна Медного хребта

11 глава

Веселина с энтузиазмом поглаживает крохотных котят, не обращая внимания на голоса.

— Куда ещё-то? — громко возмущается Солоха. Веселина может представить, как её наставница рукой взмахивает при этом. Что отвечает старый пастух — не слышно, как и следующие слова Солохи. Веселина могла бы подслушать их, если бы немного придвинулась к двери: та не плотно закрыта.

Через какое-то время слышно новое возмущение, теперь уже ругается сам Дубыня:

— … Это всегда он! … не …. крас…

Веселине на мгновение интересно, кто «он»? Ясно, что волхв, но что именно имеется в виду под этим «всегда»? Знает ли старый пастух этого человека? Или слышал о нем? Знаком настолько, чтобы быть уверенным, что он угроза? Ответ Солохи и другие слова Дубыни не слышно, только отдельные части слов.

Веселина могла бы подслушать их, если бы немного напрягла слух или пересела ближе к двери. Там даже есть маленькая скамеечка. На ней стоит ковш с зерном. Из похожего в детстве Веселины кормили кур.

— Тут! …. человек… если… сын!

— У меня… сын! … в … наста…. ина…

Веселина, поджав губы, тяжело вздыхает. Борется с искушением пересесть ближе к двери, что на самом деле не слишком сложно. Солоха и Дубыня кажется пытаются быть тише, но выходит у них ужасно. Они то и дело возмущённо пытаются доказать что-то друг другу. И это не кажется таким уж секретным.

Котята возятся на коленях Веселины, отвлекая внимание, они — намного интереснее, чем ругань за дверью. Если они говорят о чём-то важном, то Солоха, конечно, всё расскажет. Иначе зачем бы ей тянуть Веселину с собой. Из-за этого поймать пушистый белый хвост одного из котят — интереснее. Если Веселина встанет — то котята наверное разбегутся. Её мысли вяло текут, переходя от наблюдения за активными, резвящимися котятами к воспоминаниям из детства. В памяти всплывают образы — когда она была ещё совсем маленькой, до того, даже, как умерла её кровная мать, у семьи была коза по имени Дарюшка. Она была серого цвета и имела очень большие витые рога. Каждые несколько лет у неё были козлята. Гладя котят и смотря, как они смешно скатываются с её коленей, Веселина переносится в те моменты, когда ещё девчонкой ласково трепала по шерсти маленького козлёнка, делающего первые шаги жизни. Это был первый детёныш, которого Веселина встретила в жизни, кроме кур. Её пальцы скользят по мягкой шерстке котят, словно пытаясь прикоснуться к далёкому воспоминанию.

Козлёнок был невероятно милым и ласковым. В начале он был крохотным и с трудом стоял на слабых ножках. Его белая шерстка была украшена коричневыми пятнышками, и, едва научившись ходить, он неотступно следовал за Веселиной, если бы во дворе. Постоянно пытался сжевать подол её рубахи.

Каждое утро Веселина стремглав мчалась в хлев, где опускалась на корточки, чтобы нежно погладить козлёнка. Перед тем как уйти работать, она всегда целовала его в макушку между рогов, обожая его мягкую, пушистую мордочку. Козлёнок, фыркая в ответ, тянулся к ней и ласково облизывал её ладони и лицо своим маленьким шершавым язычком.

Потом, на Святки, его зажарили.

Веселина не помнит, что тогда чувствовала. Позже были другие козлята, отец покупал как-то поросят и были цыплята, в последний год даже утки. Ни с кем из них Веселина никогда не играла и не обнималась. Она выполняла поручения матери: кормила их всех по утрам, выводила в загон гулять или передавала пастуху, как с коровой. Кроме того первого козлёнка Веселина больше не ошибалась, любя их.

Теперь, глядя на котят, Веселина вспоминает его. Мягкую шерсть и доверчивые глаза. Из-за двери слышно, как Солоха и Дубыня продолжают спорить. Похоже они здорово в чём-то несогласны.

— …а… не…зя!

–..ы …арый ду..!

После короткой паузы Веселина слышит, как Солоха особенно громко говорит:

— Так надо!

Это почти крик, четкий и ясный. Веселина пытается вспомнить, слышала ли она чтобы Солоха когда-то говорила так же громко. Вместо этого в памяти снова всплывает Дарюшка. Это из-за того как сегодня наставница сказала, что бег — не защита. Веселина вспоминает, что бегать начала ещё от козы. Та не давала маленькой Веселине прохода.

Когда нужно было покормить кур, передать корову с телёнком деревенскому пастуху или понести вещи к ручью для стирки, — старая коза, обладая слишком острым умом, для блага девочки, всегда находила способ неожиданно подстеречь и напасть. Она таилась в тенях, пряталась за большой кадкой или углом хлева, готовая внезапно броситься в атаку с низко наклонёнными рогами.

Дарюшка, словно чувствовала присутствие Веселины на расстоянии. Едва девочка ступала на протоптанную дорожку во двор или выходила из хлева, как коза с бешеным упорством устремлялась к ней. Остальные члены семьи не испытывали подобных проблем. Только Веселина страдала от гнева строй козы, которая знала каждый уголок двора и была намного быстрей маленькой девочки. Прятаться было бесполезно, Дарюшка неизменно её находила.

Однажды Веселина заметила Дарюшку первой и попыталась укрыться за старой деревянной бочкой, надеясь, что коза её не увидит. Однако та была осторожной, упорной и слишком внимательной. Она будто чувствовала, что её враг рядом и рыскала по двору как хищный зверь. Медленно и не торопясь, коза направлялась к бочке всё ближе, как будто хотела ещё больше напугать девочку. Веселина едва сдерживала слёзы, когда коза подошла вплотную.

В тот раз её спасла кровная мать, отогнавшая Дарюшку мокрой тряпкой. Но это не отпугнуло козу от преследования, а лишь добавило ей злости. Однажды, чтобы спастись, Веселина взобралась на низкую крышу сарая, где серая злобная коза не могла её достать. Девочка сидела там, тяжело дыша, а коза стояла внизу, демонстративно пощипывая траву и время от времени поднимая голову, словно говоря: «Ну, на этот раз ты убежала…».

Потом коза исчезла. Возможно — умерла от старости. В какой-то момент двор снова стал для Веселины безопасным. Она не помнит почему.

Из воспоминаний Веселину вытянули котята звонким мяуканьем. Они явно были возмущены отсутствием должного внимания к ним. Котята требовательно пищали, снова боролись друг с другом и тёрлись о ноги Веселины. Она моргнула и вернула им своё внимание, стремясь забыть о Дарюшке. Почёсывая разноцветные бока котят Веселина оглянулась на двери хижины. Солоха и Дубыня больше не ругались. Или, правдивее сказать, — их больше не было слышно. Котята же, получив внимание которого требовали, свернулись рядом друг с другом у ног Веселины, вылизывая друг друга.

Сидеть и ждать было довольно скучно на самом деле. Глядя по сторонам Веселина вздохнула.

Хижину окружало множество больших валунов и поросших мхом камней, которые громоздились друг на друге, словно небрежно брошенные каким-то гигантом. Они были покрыты зеленью, которая пробивалась сквозь трещины, и поросли мхом.

К дому шла единственная тропинка, огибающая эти камни. Веселина как раз повернулась к ней, когда из-за особенно большого валуна появился волхв. Он поднимается по тропинке, тяжело опираясь на свой посох. Запинается, должно быть не привычный к подъему в горы, даже если Дубыня жил не так уж и высоко. Веселина удивленно замирает, глядя как этот человек с трудом дышит. Она запоздало вскакивает на ноги, из-за этого котята пугаются и прячутся под крыльцом. Волхв же наконец-то поднимает глаза и увидев Веселину быстро реагирует. Намного быстрее чем она, явно привыкший к столкновениям. Волхв делает сложный жест одной рукой и посохом обводит вокруг себя. По земле, где дерево касается камней и травы, остаётся след и разлетаются яркие синие искры. Веселина отстранённо думает, что это, должно быть, как какое-то защитное колдовство, а может что-то, чтобы отвести глаза. Времени пока волхв очерчивает пространство вокруг себя достаточно, чтобы Веселина обернулась в ящерицу. Она не собирается быть легкой целью, чтобы он мог на неё напасть, пока она стоит и ждёт. Веселина спешит убраться, уклоняясь в сторону от его глаз. В её голове возникает неприятная мысль: она снова убегает. Солоха сказала ей, что это плохая защита и Веселина осознаёт, что подобный стиль боя, наверное, не самый удачный. Как много она сможет бегать? Эта мысль заставляет её вернуться в человеческий облик. Она оборачивается, не думая о том, как действовать, но помнит, что в хижине — Солоха и Дубыня. Ей хочется отвести внимание волхва от них. Если он подожжёт этот дом — он слишком быстро сгорит. Веселина же с самого начала хотела сразиться с волхвом, победить его и защитить Меднолесье. Она просто не знала до конца как именно. Всё ещё не имеет представления.

И всё же Веселина решительно поднимает лицо, чтобы столкнуться взглядом с глазами волхва. Он кажется удивлённым, должно быть, наконец-то её узнал. Делает какие-то сложные жесты пальцами, не отрывая от неё глаз. Прежде, чем он направит в её сторону руку и посох, направляя силу, Веселина тараторит первое, что смогла придумать:

— Как камень не боится: ни стужи, ни булата, ни холоду, ни злата, так ни смерть, ни смерд, ни скимер меня не коснутся.

Она едва ли успевает договорить прежде, чем вокруг неё снова вспыхнет кольцо огня и жар оближет её лицо. Пламя танцует вокруг неё, тянется к ней своими языками, но не причиняет вреда. Волхв ругается, но треск пламени заглушает его слова. Веселина лишь смутно осознает, что он кричит в её сторону, должно быть что-то оскорбительное. Он мешкается, прежде чем снова начнёт действовать.

Его замедления достаточно, чтобы Веселина снова превратилась в ящерицу и бросилась в другую сторону, она собирается перебежать к нему за спину, скрываясь в траве. Он направляет колдовство, пытается предугадать её выбор, но атакует не в ту сторону. Обернувшись Веселина развернулась, чтобы обмануть его. Там, куда он направил свою силу — гремит гром, нет никакой молнии, но камень, с той стороны, разлетается и осколки летят в стороны.

Веселина поражённо выдыхает, испуганно моргая на то, с какой силой волхв разрушит что-то такое крепкое. Защитят ли её Слова, которые она использовала, если она через них заимствовала прочность камня? Она радуется, что находится с другой стороны. Ищет, какие ещё Слова может использовать. Мозг её лихорадочно подбирает что-то, чтобы атаковать.

Шум от взрыва камня привлекает внимание Солохи и Дубыни. Веселина не может, не возмутиться тем, что они опаздывают. Использовали ли они какое-то колдовство, чтобы заглушить шум внутри дома? Хорошо, что вдвоем они появляются на крыльце хижины.

Старый пастух, глядя на волхва, яростно кричит:

— Иван! Как ты смеешь!

Слова его, похоже, остаются не услышанными. Волхв занят, сосредоточенно направляя свой взгляд на Веселину. Он зол и громко читает молитву, призывая гнев Перуна. Голос его кажется пронизывающим до костей, он глубокий и каждое слово наполнено тяжестью. Веселина плохо знает, как работают молитвы, Солоха лишь один раз упомянула, что волхвы и колдуны своей силы не имеют — только заимствуют у природы и богов. Собственная энергия для воздействия только у женщин бывает. Волхв двигается, выполняя движения молитвы, произносит слова, обращаясь к богу, поощряя его ярость, моля о ней. Это долго, куда дольше чем любое ведьмовство. Веселина быстро тараторит, обращаясь напрямую к внутренней силе и миру вокруг:

— Как матушке Хребет подчиняется, так и меня послушает: каменная гряда пусть под ногами волхва катается!

Земля, стоило прозвучать последнему Слову, издала низкий гул, затем резко вздрогнула в нескольких местах, будто кто-то внутри тыкался большими мордами, пытаясь вырваться. Большие камни тряслись, по ним прошла дрожь и они с грохочущим треском вибрировали раскалываясь. Веселина радуется, что мир подчинился её воле. Волхв шатается и не может удержаться на ногах, когда трясётся земля под его ногами, проходя волнам. Он пытается направить в сторону Веселины очередной колдовской жест, но он проходит мимо. Дубыня снова кричит, но это теряется под треском раскалывающихся камней. Волхв следит за передвижениями Веселины, только благодаря этому он видит, что появились Солоха и Дубыня. Он яростно кричит, тяжело дыша:

— Это ты, Упрямый старик! Я знал что найду тебя!

Веселина опирается на перила крыльца. Диалог, полный криков, между волхвом и Дубыней, остается для неё непонятным:

— Чего тебе надо, Иван? Я отказался учить тебя, но ты снова явился?!

— Я хочу твои знания! Я самый сильный среди всех, кого ты учил!

— Не силой я измерял учеников! Всех своих братьев ты убил!

Веселина смотрит между ними, потом поворачивается к своей наставнице, чтобы спросить у неё нужно ли вмешиваться. Она чувствует себя неловко, потому что только что столкнулась с этим волхвом, Иваном, а теперь тот просто стоял и ругался с Дубыней. Он даже не пытается колдовать, просто сжимает кулаки и кричит, что выглядит глупо. Веселина смотрит между молодым и старым мужчинами, потом на наставницу, та не кажется удивлённой, но очевидно презирает волхва. Веселина подозревает, что часть этого так же направлена и на Дубыню, потому что он всё ещё просто ругается со своим бывшим учеником. Волхв продолжает кричать:

— Они были конкурентами! Ты вечно делился с ними, а не со мной своими тайнами! Я был лучшим! Ты сам говорил что я талантлив!

И что было удивительно — Дубыня тоже кричал:

— Ты жестокий упрямый дурак!

Глядя на них — не похоже, что когда-либо спор прекратится. Кажется что они не готовы говорить друг с другом или слушать друг друга. Веселина так же легко признает: её это не волнует. Этот волхв нарушил покой Меднолесья. Убил ли он кого-то где-то ещё — её не сильно волнует. Смерть случается. С ней стоит смириться.

— Убирайся с этой земли! — вмешивается Веселина, потому что ей надоедает слушать ссору. Ей не нравится Иван, а Дубыня спас её и является хорошим человеком, поэтому она не может просто стоять в стороне. Самое важное, это что Иван навредил Меднолесью. Поэтому, конечно, Веселина хочет, чтобы он убирался. Солоха на это качает головой, тяжело вздыхает, одергивая её:

— Ты то куда лезешь, мелочь!

Их разговор привлекает к ним внимание волхва. Иван поворачивается в сторону Веселины и с гневом указывает рукой в её сторону и кричит:

— Конечно, надо было догадаться что ты дочь этого старика! Говорили — он покинул святилище и оставил обучение других из-за какого-то ребёнка!

Мужчина делает паузу, чтобы вздохнуть, яростно оборачивается снова к Дубыне. Его взгляд горит одержимостью. Он тяжело дышит и Веселина вздрагивает, при следующем вопросе: — Значит… если я её убью, то ты вернешься! Он говорит это уверенно. Это должен быть вопрос, но Веселина чувствует, что волхв уже решил что знает ответ. Она поражена искаженностью его мышления.

Он направляет в её сторону всё тот же жест, которым ранее вызвал огонь, дрожащей рукой очерчивает знак посохом, помогая себе направлять силу. Веселина отступает в сторону, немного удивлённо оборачивается на Дубыню. Старик двигается не так быстро как молодой, в сравнении с ним, волхв. Его руки слабее и не такие ловкие и от того он медленней. Старость давно догнала его. Веселина отступает в сторону, физически уклоняясь от атаки и быстро кричит Слова:

— Стой, злой, стой с час, бревном стой, камнем не двигайся!

К сожалению она говорит слишком долго. Иван встряхивает рукой, отбрасывая начало колдовства, что вызывает огонь, и использует жест отклонения, снова посохом обводит вокруг себя и из-за этого Слова не работают, когда Веселина заканчивает говорить. Он усмехается и явно собирается снова направить в её сторону жест. Уклоняется от того, что в его сторону направил Дубыня. От большого валуна отлетает мелкая крошка. Старый пастух уже не так силен, как когда-то.

Веселина гневливо топает ногой и быстро повторяет, исправившись:

— Теки Слово, огибай, как вода камень: Стой, злой, стой с час, бревном стой, камнем не двигайся!

Веселина старается сказать это быстрее, чем волхв делает отражающий жест, беспокоясь что он сможет снова отразить её ведьмовство. Солохе наконец-то надоедает происходящая перед ней возня, она встряхивает руками, словно песок отрясает и говорит, не повышая голоса:

— Стань передо мной, волхв Иван, да не просто так, а в мешке!

Когда звучит последнее слово — появляется мешок откуда-то, да на Ивана запрыгивает сам, и волочёт по камням к ногам Солохи. Волхв внутри мешка руками, да ногами, машет, пытается выпутаться, но у него не получается. Веселина глаза широко распахнув, да рот для сотни мух открыв, смотрит на это. Солоха же совершенно спокойно со скамейки ковш с зернами на пол ставит и присаживается. Дубыня, опираясь на свой посох, подходит к крыльцу, перед которым лежит завязанный мешок с Иваном внутри. Веселина не знает, чего ожидать, но точно не того, что старый пастух начнёт посохом по мешку бить и приговаривать:

— Не моя она дочь, а Хозяйки Медного хребта! И кого мне учить не тебе решать!

Солоха на это глянула и зевнула. Иван же, волхв, воет, когда посох Дубыни на его зад опускается. Старик его бить не прекращает, как и ругаться:

— Учить тебя, дурака, я точно никогда снова не буду!

Веселина топчется на месте, смотрит на наставницу и не знает, что делать. Неловко как-то стоять в сторонке, да и ближе подходить как-то неправильно. Вроде и помогла она волхва поймать, да Солоха сама всё сделала, ещё и зевая. Дубыня же, как старший, продолжает Ивана бить:

— Ещё раз сюда явишься, не только палкой побью, но и прокляну как следует, ясно?

Так, надавав волхву Ивану тумаков, Дубыня развязывает мешок, да как вытряхнет Ивана из него, будто и не весит ничего взрослый мужик.

— Проваливай теперь! — требует Дубыня и мешком бьет Ивана по спине, пока тот на четвереньках стоит. Звук, который издаёт волхв похож на скулёж. Вскочив на ноги он убегает, оставив свой посох. Веселина видит как он прихрамывает, из-за ворота доставая какой-то камень. На шее у него синяки видны. Оглядываясь и зло сверкая глазами Иван отбегает в сторону, на ходу делая колдовские жесты дрожащей рукой.

Солоха без опасений вслед ему смотрит и головой качает:

— Не надо его отпускать.

Веселина поворачивается к ней, смущённая словами наставницы. Волхв в этот момент как раз исчезает в той же дымке, что и вчера, когда сбегал от Ворсы.

— Куда ж его деть? — спрашивает Дубыня, качая головой.

— Что ещё можно сделать, кроме как прогнать его? — спрашивает Веселина, голову к плечу, как птичка любопытная, наклоняя.

Солоха смотрит на них и вздыхает снисходительно. Если она и собиралась что-то сказать — Солоха это при себе оставила. В стороне, на одном из больших валунов, появился мужчина. Колдовство, которое он использовал, должно быть было тем же, с помощью которого исчезал волхв. Вокруг пришельца была та же колдовская дымка.

Мужчина этот не имел посоха в отличие от Дубыни и Ивана и как только он твёрдо встал на землю — его руки сложились в простой атакующий жест, который был остановлен Дубыней.

— Всё хорошо! — быстро заговорил пастух, вскинув руки в сторону, одну направляя к Солохе, а вторую к появившемуся молодому мужчине. Тот остановился при направлении жеста и стоило Дубыне вскинуть руки, как мужчина, казалось, потерял часть своей агрессивной ауры. Прежде, чем кто-то спрашивает что же происходит Дубыня представил всех друг другу, приветливо улыбаясь, — Это мой сын Ярослав. Сынку, это моя старая подруга Солоха и её ученица Веселина.

Этого объяснения хватает, чтобы присутствующие утратили враждебность друг к другу. Ярослав спрыгивает с валуна, на котором появился так неожиданно и кивает в приветствии. Веселина на мгновение задыхается, когда он подходит. У него резкие черты лица, словно вырезанные из дерева, и заточенные остро нос и скулы. Даже осторожно улыбаясь он кажется опасным из-за густых черных волос и холодных глаз. Когда он только появился — он хмурился, из-за чего казалось, будто грозовая туча приобрела человеческий облик, но теперь, когда он слабо улыбнулся, то стал намного мягче, а синие глаза буквально заглядывают в душу, хоть смотрят с холодностью северного ледяного ветра, приходящего зимой. Он вежлив достаточно, чтобы кивнуть, но недостаточно чтобы хоть что-то сказать. Его взгляд сосредоточен на Дубыне.

— Что случилось? — спрашивает Ярослав, оглядываясь и глядя на растрескавшуюся землю, которая выглядит как вспаханная после того как Веселина пыталась справиться с волхвом. Его темные вьющиеся темные волосы перекинуты через плечо и при повороте головы несколько прядей падают на лицо. Его суровая красота и явное беспокойство за безопасность отца заставляют Веселину терять дыхание. Он высокий, хоть и ниже Ильи, менее массивный чем богатырь, но его широкие плечи всё равно внушают чувство силы. Черный плащ за его спиной похож на крылья хищного ворона, готового сорваться в сумеречный лес, чтобы найти добычу. Он кажется опасным. Это всё потому что Ярослав имеет подавляющую холодную ауру и когда он приближается, Веселина чувствует запахи хвои и дуба, с чем-то металлическим.

— Иван опять разыскал меня, дурной совсем малец, — добродушно говорит Дубыня, удивляя отсутствием злости или гнева в голосе. Веселина заинтересованно посмотрела на старика, следуя к хижине за ним и Солохой. Ярослав обернулся через плечо, чтобы окинуть взглядом пространство ещё раз и нахмуриться сильнее.

— Бать, — зовет он холодным голосом, от которого мороз ползёт по коже. На его бедре сверкает клинок, зачарованный древними заклятьями, которые Веселина видит благодаря тому, что росла с матерью в потустороннем мире, а на груди цепляется медальон, вокруг которого вьются запутанные узоры, силу которых сложно опознать. — Давая я всё же с ним разберусь?

Веселина робко подозревает, что именно означает «разберусь». Она морщит нос, не зная, что является правильным. Она не уверена в том, что именно подразумевают Солоха и Ярослав под своими словами и чувствует себя неуверенно, когда говорит:

— Если он продолжит появляться в Меднолесье, то унай Ворса будет очень зол. Он выжигал из леса силу.

— Нет-нет, — качает головой Дубыня, одновременно с Веселиной отказываясь, — не бери кровь на руки, не стоит он того.

Солнце уже у самого горизонта, по земле протянулись длинные тени и в этих сумерках силуэт Ярослава единственный, что как будто сливается с постепенно подступающей тьмой. Веселина опускает глаза, когда он смотрит в её сторону. Дубыня очень рад видеть сына, обнимает его за плечи и хлопает по плечам. Тот в ответ наклоняется к объятиям отца, приваливаясь к нему, полностью отвлекаясь от Веселины. Рядом со стариком Ярослав выглядит меньше и моложе. Его синие глаза становятся по-настоящему мягкими, а тонкие губы растягиваются в неудобной улыбке. Видно, что он не привык к таким чувствам, должно быть редко находя повод, чтобы улыбаться, может быть он просто не склонен к подобным эмоциям.

— Это было бы проще, — фыркает Солоха, поддерживая мнение Ярослава, всё так же снисходительно глядя на всех. Она недовольно объясняется, когда Дубыня смотрит на неё с возмущением, — Он всё равно вернётся.

— Видишь? — Кивает Ярослав недовольно, — С ним всё равно придётся разбираться!

— Но унай Ворса справится с ним!

— Ворса? — удивленно спросил Ярослав.

— Хозяин Меднолесья, — кивает сыну Дубыня, ища в маленьком домике место, чтобы все могли сесть. У него под ногами крутится старый пёс и старик приветливо гладит его по морде, улыбаясь довольно.

Ярослав же с недоумением спрашивает:

— Ты знаешь имя местного лешего?

— Ворса не леший! — возмущается Веселина, сразу чувствуя разочарование. Она только что встретила Ярослава и не должна была этого чувствовать, но его слова всё равно подняли в ней и негодование и расстройство.

— Ты сказала он Хозяин леса.

— Да, но он не леший! Лешие ему подчиняются! — Он «хозяин», — сказала Солоха, вмешиваясь прежде, чем Ярослав и Веселина поругаются, — это то, кем он является, не лесной хозяин, не владыка или что-то другое. Хозяин как титул, который кроме него никому боле не принадлежит.

— И что это означает?

— Это особенные местные божества, — сказал Дубыня и сразу заработал два возмущённых взгляда от Солохи и Веселины. Старшая ведьма протяжно с усталостью вздохнула, словно была поражена тем, какую глупость сказал старый пастух. Веселина же почувствовала негодование, но к сожалению не могла ничего толком сказать, чтобы выразить это.

— Они не боги!

— Хозяева не боги, — одновременно с ней начала объяснение Солоха, — Они духи. Леший же скорее существо. Его облик ограничен тем, каким он родился, а образ который Хозяева принять могут не ограничен ничем кроме их собственных желаний. Сила Лешего в лесу, а в случае с Хозяином… Сила Меднолесья в Хозяине, а сила Медного хребта в его Хозяйке. Они дают месту силу, а не наоборот.

Ярослав слушая объяснения о том, что из себя представляет Ворса нахмурился, потом посмотрел на своего старого отца.

— Ты уверен, что тебе безопасно здесь оставаться?

Вопрос его, должно быть, и был логичен, но Веселина вспыхнула яростной обидной, стоило ему только закончить:

— Дедушку никто не тронет в Меднолесье!

Ярослав выгнув бровь посмотрел на Веселину, ему не слишком понравилось, что посторонняя девушка назвала его отца «дедушкой», это отчётливо было видно в том, каким взглядом он её окинул. Иль может быть он просто был не доволен вообще её наличием в хижине. Может так же речь о том, что она высказала свой мнение. Веселина не знает. Он смотрит на неё, а она в ответ поджимает губы.

Веселина отводит глаза, чтобы не ругаться. Дубыня, глядя на это кладёт руку сыну на плечо:

— Всё со мной в порядке, не беспокойся. Прижился я тут, да и Солоха рядом.

— Отец, — с раздражением отвечает Ярослав, — ты везде приживаешься, а твои бывшие ученики и бывшие противники тебя везде находят. Если бы ты позволил мне разобраться с ними — то спокойно б жил где захотел!

— Мал ты ещё меня защищать! Да и не хочу я чтобы тебе надо было бороться с кем-то.

— Я знаю, — с усталым смирением вздыхает Ярослав, и Веселина почувствовала к нему ужасное сочувствие. Не сдержавшись она влезла в их разговор, желая успокоить молодого мужчину. Он хоть и был таким суровым и холодным, но вот так сидя на скамье прямо перед ней — ясно было что Ярослав не больше чем на пару лет старше Веселины.

— В Меднолесье все будет хорошо! Если унай Ворса будет знать зачем и куда явился этот волхв, то он будет защищать!

— Зачем лешему… — Ярослав запнулся под взглядом Солохи и исправился, — зачем Хозяину леса вмешиваться?

— Потому что дедушка спас меня, — широко улыбнулась Веселина, объясняя для Ярослава очевидное, — он тут живёт, значит подданный. Никому местных нельзя трогать! У нас и разбойников нет и монстров не водится. Даже мавки и русалки в болоте и те хорошо ведут себя, если к ним только сами мужики в воду не лезут.

Веселина с радостью рассказывает, как в Меднолесье хорошо, чтобы успокоить Ярослава. Ей хотелось, чтобы он прекратил смотреть так холодно и улыбнулся по-настоящему. Будут ли тогда его синие глаза приятнее?