Бри

Глава 9

— Иди, — процедила я.

Когда Айдан с сомнением покосился на украденную бутылку вина, вложенную в его руку, я добавила:

— Ну же! Ты мне должен.

— Но если меня поймают, огребу по полной, — забормотал тот.

— Ты бы огреб по полной, если бы я тебя сдала Муру. И чистили бы мы полы вместе.

Мы еще несколько секунд поиграли в гляделки, а затем он хитро улыбнулся и согласился:

— Ладно. Но теперь ты мне будешь должна.

И прежде чем я успела возмутиться, он вышел в коридор и постучал в дверь женской комнаты. Я спряталась в ванной и принялась подглядывать в щель. Дверь открыла Хелен, улыбнулась Айдану и впустила того внутрь.

Бутылку он откупорит при них, ничего заподозрить не должны. А я пока в душ. Хотя, если честно, смывать с себя запах капитана не хотелось. Я до сих пор его чувствовала. Но оттереть мочалкой художества на морде все же попыталась. В конце концов, когда Мур в следующий раз вздумает меня поцеловать, я должна быть красивой.

Стоп! А будет следующий раз? Ладно, че уж там. Себе самой врать — гиблое дело.

Вышла, замоталась в казенное полотенце, натянула майку с шортами и пошла в комнату.

Айдан сидел в окружении громко смеющихся куриц. Он вообще был душой компании, и все его обожали. А еще искренне не понимали, чего это он за мной таскается. Но объясняли это спортивным интересом. Якобы местный ловелас на меня поспорил или еще чего. Я их теорию опровергать не стала. Я вообще не люблю опровергать о себе слухи. А частенько даже подливаю масла в огонь. Сейчас вот сцену ревности закатить решила.

Закатила, парня прогнала, обиделась. Курицам настучать пригрозила, если сейчас же спать не улягутся. Еще как улеглись, в винишке ведь снотворное было. Я немного для точности подождала, а затем достала добытый из ящика капитана Чейза не совсем честным, но усердным трудом маркер и решила всем продемонстрировать свой талант. Художественный. Полночи выводила на куриных рожах рисунки. Остальные полночи пыталась заснуть, ибо храпели девицы знатно. Ну а под утро наконец отключилась сама. А жаль, так хотелось на их реакцию посмотреть.

Разбудил меня ор. Дикий, беспощадный вопль. Я гаденько улыбнулась еще до того, как глаза открыть, а затем-таки удостоила победным взглядом жертв своей мести.

— Ох и красивы! — восторженно заявила я, рассматривая на свету результаты своего таланта.

Никого не обделила. Всех эксклюзивной намордной росписью наградила. У Шайлы на все лицо была огромная мишень с центральной точкой на носу. Эффектно! У Виктории, словно россыпь звезд или какой-нибудь болезни, по всему лицу маленькие буковки «р». Ну, тут признаюсь, содрала идею у логотипа модного бренда. Роскошно! У Хелен шикарные густые усы и одна внушительная монобровь. Зато я все продумала. Будет отличная пара Монбраверу. Изысканно! Лина у нас была котозайчиком. Вышло что-то смешанное, потому что в темноте все же плохо было видно. Зато как утонченно! Ташу я пощадила. Несмотря ни на что, рыженькая мне даже нравилась. Потому я всего лишь навела ее веснушки (добавила их побольше на все лицо) и пририсовала пиратскую повязку на глаз. Аристократично! Ну а Кендис я оставила на десерт. Обезьяна. Самая настоящая обезьяна сейчас склонилась над моей койкой с искренним желанием меня прибить.

— Отлично выглядишь! — улыбнулась я. — Злоупотребляла вчера?

— Знаешь, стервятина, — зловеще протянула блондинка. — А природа на тебе знатно отдохнула. Ни мозгов, ни тормозов.

— Это верно. Но до обезьяны мне все же далеко.

Кендис вскипела. Рыкнув, она схватила меня за ухо и, заставив встать с постели, куда-то поволокла.

— Отпусти меня, примат! — закричала я, царапая ее руку и брыкаясь. — Я дам тебе банан!

Ох и не понравилось ей это. Я тут же полетела в стену и оказалась в углу комнату, окруженная злыми курицами, одним котозайчиком и одной обезьяной.

Медленно выпрямившись, окинула всех решительным взглядом. Некоторые даже отступили назад. Если они хотят бой насмерть, я готова. Всегда готова.

— Ты действительно убила человека? — зачем-то спросила Хелен.

Наверное, ее надоумило выражение моего лица. Остальные недоуменно посмотрели на усатую курсантку и снова на меня, ожидая ответа. Вот почему полезно подтверждать о себе самые немыслимые слухи.

— Подойди поближе и убедишься сама, — процедила я. Ух, они меня разозлили. Ненавижу, когда меня загоняют в угол. И если позволю им так со мной поступить раз, то это войдет в привычку. Поэтому, недолго думая, я сама набросилась на ближайшую стоящую ко мне девушку. Ею оказалась Виктория. Схватила ее за руку, стукнула головой об стену и швырнула в толпу надвигающихся девиц. Две упали, прижатые сверху тушкой картавой. Кендис напала следующей. Я уже знала, на что она способна, а она видела меня в действии. Потому вышло что-то невразумительное. Мы одновременно уворачивались от ударов, а затем просто схватили за волосы друг друга и с криками начали вырывать.

— Хватит! — завопила Лина. Она запрыгнула мне на спину и укусила за плечо. Я взвизгнула и подалась на Кендис. А потом мы все трое упали на кровать, а с нее скатились на пол. Так нас и застал вошедший капитан Мур. За его спиной маячили встревоженные парни. Глаза Айдана напоминали блюдца. Глаза капитана Мура метали молнии.

Мы с белобрысой быстро отцепились друг от друга и встали. Правда, у меня это получилось медленнее, потому что на мне все еще висела Лина. Вот кто у нас настоящая обезьянка.

Выражение лица начальства менялось со скоростью света. Злость сменилась удивлением, когда он присмотрелся к мордам девушек. Затем его взгляд снова метнулся к нам двоим (Лина аккуратненько смылась) и после конкретно на меня.

— Брианна, — процедил он сквозь зубы. Кулаки были плотно сжаты, и всей позой капитан выражал бурное негодование. А негодующий капитан Мур — это большие проблемы.

— А я…

— Все за мной, — отчеканил он. — Немедленно.

Последнее слово прокричал так устрашающе, что мы с курицами одновременно вздрогнули. И несмотря на то, что одеты мы были кто в шорты, кто в трусы — спорить никто не стал.

Нас выставили у стены в холле, словно на расстрел. Капитан Мур медленно вышагивал вдоль строя, пристально рассматривая каждую намордную роспись.

Парни, офицер Бейли и Сандра с припухлостями под глазами едва сдерживали смех, глядя на эту картину. Но тут из коридора появился капитан Чейз и как давай ржать. Остановился только тогда, когда Мур бросил на него грозный взгляд. Мол, ты мне весь наведенный ужас портишь. Чейз предупреждению внял, смолк и встал около Сандры, также пытаясь скрыть улыбку.

— Девушки, — неожиданно мягким голосом произнес капитан Мур. Затем немного подумал и добавил: — Леди.

Издевается, значит.

— Позвольте мне вам кое-что продемонстрировать.

Он взял лежащий на барной стойке планшет, что-то там наклацал и вывел изображение на телевизор.

— Кадр номер один, — озвучил Мур.

На экране появилась женская комната, что сразу же вызвало взволнованные вздохи девушек. На большее они не решались. Велась ночная сьемка, но было прекрасно видно все семь коек. Две девушки — Хелен и Виктория — тихо посмеиваясь и перешептываясь, с маркером в руке подкрались к спящей мне и начали разрисовывать. Ах вот как! А я на сто процентов была уверена, что это дело рук белобрысой.

— Кадр номер два, — громко произнес капитан Мур.

На этот раз высветился холл. Там горел свет, а на диванчиках сидели капитан Чейз и разговаривал с парнями. В бездну, это было вчера. Экран раздвоился. Одна картинка показывала парней, другая — меня, облокотившуюся о барную стойку и со скучающим видом изучающую маникюр. Вот только вторая рука подкрадывалась к бутылке с вином. К слову, штопор я тоже прихватила.

— Кадр номер три, — все довольнее и довольнее озвучивал Мур, пялясь на мой профиль. Я в его сторону смотреть не решалась.

А в этот раз записи из камер показали, как я всыпаю раздробленные таблетки снотворного в бутылку, обрезаю пробку и засовываю ее обратно в горлышко.

Курицы уже догадались, потому начали возмущенно вздыхать еще активнее.

— Кадр номер четыре.

А сейчас я вручаю вино Айдану и с жутким маниакальным взглядом указываю в сторону женской комнаты.

Рискнула посмотреть на Айдана, он стал почти пунцовым, как помидор.

— И последний кадр, — торжественно объявил капитан Мур.

Снова наша спальня, ночная сьемка. Я, пританцовывая, верчусь около кроватей и расписываю морды девиц. О, а еще я украла пару шоколадок из ящика Таши. Она сладкоежка, все это знают. У нее припасов с собой на год.

Кажется, это для Наташи было хуже всего.

— Ты просто чудовище, Брианна, — не сдержалась она.

— Молчать! — взревел Мур и отключил телевизор. Он взглянул на парней, и Айдан резко сменил окрас, практически слившись с белой обстановкой.

— Вы тоже к стене, — приказал кэп.

Теперь все курсанты ожидали вердикта старших. Точнее, в вердикте сомневаться не приходилось, а вот степень наказания интриговала.

— Скажите мне, курсант Анкола, — Мур встал напротив Кендис. — Кто виноват в данном инциденте?

— Курсант Круз, капитан, — без заминки ответила обезьяна.

— И все?

— И еще курсант Брюстер.

Стоящий рядом Айдан сцепил зубы. Похоже, он только что потерял статус народного любимчика. И за это мне перепадет знатно.

Мур подошел ко мне.

— А кто, по-вашему мнению, виноват, курсант Круз? — прищурив один глаз, спросил кэп.

— Конечно, кури… курсантки. Все. Но больше остальных Хелен и Виктория.

Тогда Мур подошел к ним и задал тот же вопрос. А девицы покатили бочку на Лину, будто бы это была ее затея. А та, в свою очередь, во всем обвинила нас с Кендис. Мол, это мы затеяли войну, а остальные страдают.

И тогда Мур меня удивил. Он снова подошел к Кендис и задал ей тот же вопрос:

— Так кто же виноват в данном инциденте, курсант Анкола?

А затем посмотрел на меня, наверняка выискивая признаки интеллекта.

Что ж, это было остроумно. И весьма показательно. Сваливая все друг на друга, мы все равно возвращаемся к исходнику. Проблема изначально в нас самих и никак не в других.

Кендис не сразу ответила. Немного подумав, она точно озвучила мои мысли:

— Все в какой-то степени виноваты, капитан.

— Верно, — произнес кэп, кривя губы. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах плясали лукавые огоньки. — Вы команда, состоящая из упорных, целеустремленных, непоколебимых личностей. С одной стороны, это хорошие качества. Я их ценю. Но с другой, ваше эго не дает вам мыслить обширнее. Работать и добиваться максимального результата сообща намного проще, нежели в одиночку.

На этих словах Мур сделал паузу, но быстро продолжил:

— Финальное испытание будет командным. Я только что принял это решение. Вы должны научиться слушать друг друга. Уважать. Доверять. Знаете, — он невольно усмехнулся и взглянул на Чейза, — когда-то мы тоже не могли найти общий язык. Но с опытом поумнели и научились ценить помощь. Конечно, можно выкладываться на полную, чтобы что-то кому-то доказать. Но надолго ли вас хватит в таком темпе? Или можно равноценно распределить силы и ударить одним мощным потоком. Подумайте над этим.

Он сделал паузу, перестал расшагивать и ровно встал, сложив руки за спиной. Все-таки исходящая от него аура власти завораживала.

— А лучше всего думается во время физической нагрузки. Пятьдесят отжиманий. Быстро!

На сорок втором я готова была свалиться в обморок. Крепатура еще со вчерашней тренировки убивала, и даже соперничество с Кендис не помогало. Издав звук умирающего носорога (даже не знаю, где могла его слышать), я упала на пол и больше не поднялась. Холодная стерильная плитка была божественно прохладной для моей щеки.

— Давай, Круз, — недовольно произнес Мур.

Я промычала что-то невнятное. Еще и спать дико хотелось. Остальные, увидев, что я свалилась, тоже сдались. Только парни дошли до конца. Обезьянке не хватило одного отжимания.

— Мне кажется, это бунт, — изрек Бейли.

— Вот видите! — воодушевленно произнес Чейз. — Вы уже работаете в команде! Вот что значит сплотиться против общего врага.

Офицер Картер не выдержала и отвесила синеглазке подзатыльник.

— Только мы вам не враги, — исправила она. — Мы делимся с вами знаниями. Вы должны ценить это.

— Мы ценим, — простонала я. Правда, мой тон был далек от обожания наших мучителей.

— Не заметно, — угрюмо бросил Мур. — Встали! У вас есть пять минут на то, чтобы привести себя в порядок. А после этого всех жду в спортзале с зубными щетками. Думаю, два часа исправительных работ заставят вас думать еще продуктивнее.

Все одновременно застонали, заворчали, начали возмущаться, но у кэпа на этот случай отработанная система.

— Три часа, — пророкотал он.

— Но так нечестно, — заныла Хелен.

— Четыре часа, — отрезал капитан.

— Лучше заткнитесь, — процедила я. Мне-то он накидывал всего тридцать минут.

— Четыре часа и тридцать минут, Брианна, — подытожил Муркэп и победно оскалился. Если у кого и были матерные слова, то они остались глухим ором в головах обозленных курсантов.

Через пять минут мы были в зале. Конечно, о завтраке речи не шло. Я лишь молилась древнему Богу и даже Дьяволу, в которых не верила, чтобы нас накормили обедом. У каждого в руках была зубная щетка, а я, как всегда, отличилась — прихватила ершик из туалета. Мур, увидев это, вопросительно вздернул бровь, но комментировать не стал.

— Конечно, упрощать задачу я вам не собираюсь, — сходу предупредил он. — Потому чистить вы будете не пол, а скалолазную стенку. Без страховки. А точнее, страховкой вы будете выступать друг у друга.

Курсанты переглянулись и подумали, что сегодня, вероятно, кто-то сломает шею.

— Ну же, — повеселел Мур. Правда, веселье это было каким-то садистским. — Это своего рода психологический тест на доверие. Я буду называть имя курсанта, который полезет к самому верху. Остальные построят для него пирамиду и будут придерживать, чтобы не упал.

Курсанты опять переглянулись и подумали, что сегодня, вероятно, сломаю шею я.

— Но предупреждаю, — строго заявил Мур, будто прочитав наши мысли, — тот, кто полезет наверх, потом вернется в самый низ и будет поддерживать следующего. Если вы уроните хоть одного курсанта и он покалечится — повредит руку или ногу — ему придется быть вашей опорой. И от него будет зависеть, удержитесь вы на самой верхушке или тоже свалитесь.

Воу! Это звучало как-то безысходно.

— Позволите, капитан Мур? — вмешалась Сандра.

Мур позволил и отошел в сторону.

— Это очень старый тест на доверие. И еще более эффективным он будет, если каждый перед заходом произнесет искреннее извинение. Извиняться можно за что угодно, не обязательно за сегодняшний инцидент. Главное, от всего сердца.

Если честно, в этот момент я посмотрела на Сандру с другой стороны. Эти сентиментальности никак не вязались с образом крутой бабы. И я была слегка разочарована, не ожидала услышать от нее такие глупости. Все же приказ офицера никто оспаривать не решался. Ладно, но если одна из куриц разрыдается от моего искреннего признания, боюсь, не сдержусь от колкости. И тогда Муркэп накинет нам еще полчаса.

— Кендис, ты полезешь первой, — решительно произнес Мур.

Сандра руководила пирамидой. Парней и Шайлу она поставила вниз, на их спины влезли Таша, Лина, Вик и я, еще выше взобралась Хелен. И все мы, смотря исподлобья, ожидали, когда Кендис вымолвит свое искренне извинение. Меня постоянно тянуло на беспочвенный смех от абсурдности ситуации. Никогда бы не подумала, что буду заниматься такой чепухой.

— Мне жаль, что я залила клеем твою одежду, Брианна, — неожиданно выдала она. — Я вспылила, признаюсь.

И вот когда я уже подумала удивляться, она добавила:

— Но за все остальное мне не жаль.

И с этими словами Кендис полезла вверх, не упустив возможность оттоптать мне все, до чего могла достать. Сцепив зубы, я прикидывала, как высоко ей будет падать, если я вдруг случайно расслаблю руку, на которую она опиралась.

— Это уже что-то, — вмешалась Сандра.

За полчаса этой глупейшей тренировки я себя почувствовала мясным биточком. Все тело было оттоптано, хоть ботинки нас заставили снять. «Пощадили». Но даже не это было самым жутким, а их признания. Они меня убивали. Шайла искренне сожалела, что она осталась в отряде, а ее сестре пришлось вернуться. Она с какой-то дури решила, что это ее вина, а нам пришлось все это выслушивать. Лина просила прощения у Вик за то, что стырила ее любимую ручку год назад. Как будто это кому-то было интересно. Когда на гору полез Мак, все дружно застонали. Но парень молодец, он сразу предупредил, что ему будет очень жаль, если кто-то его уронит. Настолько жаль, что он может случайно проломить этому кому-то череп. На предупреждение офицера, что это больше похоже на угрозу, нежели на извинение, парень невинно пожал плечами.

— Я же от всего сердца говорю, — заверил он.

А дальше была Хелен и ее глупые извинения за то, что она украла маркер у офицера Картер и пририсовала мне усы.

— Нужно было обойтись бородкой, — проинформировала она. — Усы явно лишние.

Я бросила на нее мстительный взгляд, а когда она полезла на меня, не удержалась и таки расслабила руки. Сама упала, но приземлилась более-менее удачно. А вот Хелен хорошенько приложилась головой. Но ей это несомненно пойдет на пользу.

— Брианна! — вскрикнул Мур. — Ты следующая.

Ох, сколько угрозы в голосе. Хелен поставили на опору. Но я все просчитала и решила взбираться с другой стороны, где был Айдан. Правда, учитывая недавние события, я уже не была столь уверена в его дружелюбном настрое ко мне.

— Мне жаль, — начала я, совершенно не зная, за что извиняться. Почесала затылок, осмотрела каждого. Нет, ни о чем не жалею. Им еще и мало досталось.

— Брианна, — подошла Сандра. — Попробуй хотя бы раз в жизни довериться…

— Угу, — перебила я. — Доверилась уже. И что? Пустили на пушечное мясо.

— А что, если наоборот? — с хитрым блеском в глазах спросила она. — Ты никогда не думала, что на все есть причина. На то, что ты оказалась здесь — тоже.

Она практически говорила словами моей мамы.

— Давай побыстрее, — прокряхтела Хелен. — Тяжело же.

Обреченно вздохнув, я выдала всем на одном дыхании:

— Мне жаль, что погибла моя мама. Мне жаль, что у меня нет дома и семьи. Мне жаль, что я попала в этот долбанутый отряд. И мне до жути жаль, что всем вам придется терпеть мое общество. Потому что доброй дружелюбной девушкой меня уж точно нельзя назвать. Я ненавижу людей, — вконец разоткровенничалась я.

— Оке-е-ей! — протянула Сандра и слегка подтолкнула меня вперед.

Я начала взбираться по телам курсантов, мстительно махая ершиком перед лицами девиц. Парней моя ненависть не касалась.

— Фу! — закричала Вик. — Убеги эту дгянь!

Я доползла, встала на спину Кендис и начала тереть альпинистскую стену, как почувствовала, что почва стремительно уходит из-под ног под сопровождение испуганных воплей курсантов.

Приземление было твердым и болезненным. Острая боль пронзила руку и голову. С моих губ сорвался крик, а потом все чернеть начало, и вскрик капитана Мура стал последним, что я услышала.

— Брианна, — позвал он.

Поморщившись, простонала и медленно открыла глаза. Обстановка резко сменилась. Я оказалась на чем-то мягком в знакомой мне комнате — медблоке. Надо мной нависло хмурое лицо капитана Мура, которое быстро посерьезнело.

— Упала, — произнес он.

— Ну, это было очевидно. Не нужно было говорить последнюю фразу, — пробормотала я и тут же оживилась: — Вы меня теперь домой отправите? В отряд сироток?

Муркэп хмыкнул и присел на стул около койки. В его руке появился эластичный бинт, и кэп прикоснулся к моей кисти.

— Ай!

Я невольно вскрикнула от тягучей боли.

— Перелома нет, — проинформировал капитан. — Растяжение. Через пару недель вообще забудешь.

Он начал бинтовать руку. И хоть делал это молча, мне казалось, что командир хочет что-то сказать. Я тоже не решалась нарушить тишину, хоть и возникли вопросы. Например, почему этим занимается он, а не Бейли, который у нас за местного лекаря?

— Куда тебе идти, Брианна? — неожиданно огорошил он. И не дожидаясь ответа, сам продолжил: — Подумай сама. Какое будущее тебя ждет? Сироты всю жизнь мечтают вырваться из казармы, найти себе дело по душе. Тебе выпал шанс стать лучше. Наша работа не самая безопасная в мире, но одна из самых интересных, это я тебе гарантирую.

Он закончил перевязку, закрепил бинт и аккуратно положил мою руку на живот.

— Почему ты так усердно пытаешься сбежать? Почему бы не попытаться стать одной из нас?

Обычно я без заминки говорила, что больше всего ценю свою свободу. Что никто мне не нужен, я привыкла решать за себя и горжусь этим. Что такой судьбы хотела бы для меня мама. Но сейчас мне показалось, что я усомнилась в своих принципах. Я была свободна, да. Но часто моя жизнь висела на волоске. Я мучилась от голода и нищеты. Зимы для меня всегда были испытанием, ведь у меня не было теплого дома с камином, где можно было согреться. И у меня никогда не было… друзей.

Я не знала, что ему ответить. По правде, у меня даже не было конкретных причин сбегать. Здесь сухо, тепло, есть постель и еда. Они учат нас драться, чтобы уметь защищать себя, разговаривают с нами, требуют быть умнее, изворотливее. Разве это плохо? Конечно, неизвестность пугала, но она всегда меня ждала. Каждый раз, пересекая границу очередного округа, я ждала новых испытаний. Проблем. Везенья. Пищи. Крыши над головой. Драки. Сломанных частей тела. Чего угодно. Я никогда не знала, что ждет впереди.

Никогда.

— У меня проблемы с доверием, — призналась я.

— А еще бурная фантазия, — добавил Мур.

Я хмыкнула и кивнула.

— Я знаю, как это все смотрится со стороны, — продолжил он. — Секретный отряд, секретный объект, секретная миссия. Могу лишь догадываться, что ты себе придумала. Но все же опровергнуть или подтвердить какую-либо информацию не могу. Пока ты не станешь частью команды.

— Иначе вам придется меня убить? — догадалась я.

Мур нехотя кивнул.

— А вам будет хоть немножко печально? — с какой-то глупой надеждой спросила я. Даже самой смешно стало, и я улыбнулась.

Но Мур и не думал веселиться. Склонившись надо мной, он заставил посмотреть в его бездонные глаза.

— Я не отпущу тебя, Бри, — прошептал он. — Ты останешься здесь и позволишь нам стать частью твоей жизни. Поняла? Кивни.

Я кивнула. Не знаю зачем. Сама не ожидала, что слова этого мужчины вызовут столько противоречивых эмоций и странное предвкушение. Да, я не доверяю людям, потому что считаю зависимость от кого-либо слабостью. А слабость в свою очередь презираю. Но глядя в глаза Китану Муру, я впервые захотела не беспрерывно бороться — падать и вставать — а расслабиться и плыть по течению. Каково это… быть кому-то нужной?