Бремя Власти

Глава 15

После разговора Акциний вдруг почувствовал, как навалилась усталость. Спать хотелось даже больше, чем есть, и не мудрено, заканчивались вторые сутки без сна.

Они уже почти подошли к большим, украшенным резьбой дверям, и Клешня даже успел взяться за бронзовую ручку, когда их неожиданно окликнули.

— Акси, а с этими что делать?

Акциний остановился и вгляделся в темноту. Там, двое варваров из отряда Венда, охраняли группу связанных пленных. Он не разглядел точно, пятеро или шестеро человек сидели на корточках у стены дома, а охрана с факелами стояла рядом.

— Кто это? — Наксос сделал шаг обратно, и один из варваров охотно разъяснил.

— Стражники. Хотели сбежать из города, да нарвались на наш пост.

Подойдя ближе, Акси разглядел пленных. Немолодые, с мрачными осунувшимися лицами, и почти у каждого какая-то часть тела обмотана окровавленной тряпкой. Он сделал еще шаг — что-то ему показалось знакомое, а словоохотливый варвар все не унимался.

— Может уж кончить их, а то надоело тут торчать, да и жрать охота.

Не обращая внимания, Аксиний вгляделся в лицо пленного и внутренне усмехнулся: «Гляди-ка, живучий!». Чтобы запомнить человека ему было достаточно увидеть раз, а этого он видел дважды. Сегодня ночью и пару недель назад во время боя в Сартаре из-за раздачи хлеба.

«Точно он, — уверился Акси, — только тогда на нем командирский шлем красовался». Узнав человека, он почему-то обрадовался.

— Ну, рассказывай, центурион, куда шел, зачем?

Линий поднялся и вскинул удивленный взгляд — откуда этот тип узнал. Свой шлем и все знаки отличия он спрятал еще там, на площади святого Иллирия.

Мятежник ничего объяснять не собирался, а со спокойной уверенностью ждал ответа. Линий на миг задумался и вспомнил, как он и еще пятеро, у кого тоже остались семьи в предместье, покинули площадь и двинулись вниз по улице. Шлемы спрятали, оружие и бронь прикрыли хламидами, но все равно не помогло…

Он выдержал направленный на него проницательный взгляд и сухо произнес:

— Домой мы шли. Недалеко здесь, в предместье Шегон а Мер.

Акси заинтересовался.

— Как же вас отпустили? В такое то время!

Центурион отвел взгляд и пробурчал.

— Да не отпускал нас никто, сами ушли. Пришел приказ отходить к дворцу, а город оставить. Воевать мы воевали, это дело привычное, а на холме сидеть нам не с руки. У каждого семья, кто за ней присмотрит в такое время!

Несмотря на то, что перед ним стоял враг, доставивший ему столько хлопот, Акциний испытывал необъяснимую симпатию к этому большому человеку, действительно умеющему воевать.

В глазах Наксоса сверкнула насмешливая искра.

— И что теперь, кто семьи ваши стеречь будет?

Линий понуро пожал плечами.

— Что поделаешь, судьба! Война есть война, сегодня ты на коне, а завтра в могиле. Мы знали на что идем.

Усталость брала свое, и Акцинию очень хотелось побыстрее пойти в дом, пожрать и вытянуть гудящие ноги, но решение, что делать с пленными у него никак не складывалось. «Запереть их в подвале до утра. — Размышлял он. — А зачем? Охранять их, кормить, кому это надо! Если уж кончать, то чего до утра тянуть».

Он еще раз посмотрел на связанных стражников и вдруг произнес слова, удивившие даже его самого.

— Вот что, центурион, пообещай мне, что больше не станешь воевать против восставшего народа и иди себе с богом.

— Как⁈ — Оторопел Линий и вдруг спохватился. — А они? — Он бросил взгляд на своих товарищей, и Акциний с удовлетворением отметил, что не ошибся в этом человеке.

— Если бойцы твои поклянутся вместе с тобой, то проваливайте все.

Не веря своим ушам, пленные повскакивали на ноги и с тревожным ожиданием уставились на командира, а тот, подумав секунду, произнес.

— Клянусь, если отпустите всех, воевать против вас не буду! Сам не пойду, и никому из них не позволю!

— Убедительно. — Кивнул Акциний, и, дождавшись пока еще пятеро произнесут слова клятвы, повернулся к Венду. — Выведи их за наши посты и оружие отдайте, — тут он усмехнулся и добавил, — а то чем они баб то своих защищать будут.

Вокруг весело загоготал успевший собраться народ, а Венд, неодобрительно глянув исподлобья — мол, ты старший, тебе видней, повел пленных к воротам.

Проводив их взглядом, Акси неожиданно для себя почувствовал удовлетворение от совершенного им в противовес разумной логике поступку. «Завтра снова встретишь их на поле боя». — Устало и раздраженно заворчала какая-то его часть, а другая, буркнув в ответ — «плевать», довольно усмехнулась.

Никому из присутствующих даже в голову не могло прийти, что такие мысли, да и вообще какие-либо сомнения посещают этого человека. Весь мятежный город свято верил в то, что Акси Добряк всегда знает, что делает и всегда достигает того к чему стремится. На этой вере зиждился боевой дух восстания и несбыточные надежды всех тех, кто по его призыву взялся за оружие.

Не став больше задерживаться, Акциний решительно зашел в дом и, поднявшись на второй этаж, опустился в кресло у стола. Клешня притащил тарелку с кашей и кусок жареного мяса. Не чувствуя вкуса, Акси жевал пищу и думал о том, что пока не подошли командиры отрядов, можно еще успеть немножко вздремнуть. Лучше было бы плюнуть на все и завалиться спать до утра, потому что башка гудела и отказывалась работать, но он сам их вызвал, и людям надо было хоть что-то сказать о завтрашнем дне.

Пока он размышлял, глаза сами собой закрылись, и голова упала на отполированную поверхность дорогущего стола прямо с куском мяса во рту. На миг его мозг отключился, но стук в дверь тут же вернул его в реальность.

В дверной щели появилась голова Меры.

— Там это, тип какой-то мутный приперся. — Глаза парня вдруг округлились от внезапного прозрения, и он ошарашенно прошептал. — Чего это?.. Как так?.. Я же его турнуть хотел. — Он яростно замотал головой, прогоняя наваждение. — Ты прости, Акси! Устал, наверное, голова не варит. Тебя вот разбудил. Пойду, выгоню его к чертям!

— Постой. — Акциний остановил друга. Сон пропал, и вдруг появилась стойкая уверенность в том, что он знает какой гость к нему пожаловал. Он с силой протер глаза и кивнул Мере.

— Веди его сюда.

Парень исчез, и через короткое время в открытую дверь вошел человек в длинной серой хламиде с накинутым на голову капюшоном. Не говоря ни слова, он обернулся и посмотрел на стоящего у него за спиной Меру. Черные, как уголь, глаза безмолвно приказали — оставь нас.

Юноша отшатнулся и бросил вопросительный взгляд на старшего — я тебе нужен? В ответ Акси отрицательно качнул головой и добавил:

— Все хорошо. Иди, я позову если понадобишься.

Мера отступил и, прикрыв дверь, испытал огромное облегчение, избавившись от давления угольных зрачков незнакомца.

— Вот же демон, Ариан его забери! — Прошептал он, прислонившись к стене и утерев катящийся по лицу пот.

Как только захлопнулась дверь, незваный гость повернулся к Акцинию, и тот, встретив испытывающий неподвижный взгляд, иронично усмехнулся.

— Как я понимаю, пришло время для личной встречи, и уж коли так, тогда неплохо было бы представиться.

Незнакомец иронии не оценил и, молча откинув капюшон, поправил длинные седые волосы. Узкое, начисто выбритое лицо, с широким открытым лбом повернулось к Акцинию.

— Великий магистр братства Астарты Эрторий Данациус.

Где-то в глубине души Акси предполагал нечто подобное, но все равно имя произвело впечатление. Кто в империи не знал главного врага церкви и Трибунала, за один только разговор с которым полагалась смертная казнь. Он, конечно, ожидал, что за таким масштабным планом по захвату столицы, а может и всей власти в империи, должны стоять люди могущественные, но чтобы вот так воочию увидеть «врага рода человеческого», такого ему в голову не приходило.

Наксос удивленно покачал головой.

— Значит, все-таки братство Астарты.

— Ты удивлен? — Эрторий подошел к столу и, отодвинув стул, сел.

Эти несколько мгновений позволили Акси прийти в себя и прикрыться самоиронией.

— Сейчас, по большей части своей несообразительностью. Учитывая своеобразность вашего посланца, магический кристалл и прочее, я должен был уже давно догадаться.

Магистр вдруг улыбнулся и повторил.

— Своеобразность… Хорошо сказано. Так мило еще никто Странника не характеризовал. — Его угольные глаза на миг потеплели, но тут же вновь нацелились на собеседника.

Вставший при входе гостя, Акциний тоже опустился на стул и отодвинул остатки еды.

— Итак, город почти полностью в руках восставших. Можно сказать, я свою часть сделки выполнил. Вы пришли сказать, что я свободен?

Если Эрторий и удивился наглости этого человека, то виду не показал, напротив, он немного расслабился и откинулся на спинку стула.

— «Почти», мой дорогой друг, не считается. — Его тонкие губы скривились в подобие усмешки. — Я пришел к вам, чтобы констатировать один неприятный факт. К величайшему сожалению, на этом этапе Феодора нас переиграла.

В глазах Акциния мелькнуло непонимание.

— Обыграла? Она сдала нам весь город практически без боя!

— Да! — Магистр озабоченно кивнул. — И к сожалению для нас, она правильно выбрала единственно возможный для нее вариант на продолжение игры. — Он посмотрел на Акциния и, видя написанное у того на лице непонимание, продолжил. — Если бы гарнизон столицы остался защищать верхние кварталы города, то с моей помощью, еще этой ночью от него бы ничего не осталось, и, возможно, на плечах бегущей стражи, вы даже могли бы ворваться в Палатинский дворец. Но… Эта женщина проявила достойную похвалы прозорливость и выиграла для себя самое важное — время.

Из всего монолога Акси со свойственной ему прагматичностью выцепил для себя наиболее существенное — «с моей помощью был бы уничтожен». Этот аспект его очень заинтересовал.

— Уж не знаю, что вы имеете в виду, но объясните, почему мы сейчас не можем воспользоваться этой самой вашей помощью.

Эрторий помолчал, словно бы спрашивая самого себя, есть ли необходимость посвящать этого человека во все тонкости, и видимо решив, что без краткого экскурса все равно не обойтись, все же решился.

— Императорский дворец нашпигован защитными артефактами как праздничная утка яблоками, плюс, туда собрали менталистов со всего города. Ментальные защитники Трибунала, ордена и патриарха, не считая всякую мелочь, что притащили с собой знать и банкиры. В общем, орешек слишком крепок даже для меня. — Он немного задумался. — Возможно, если бы мне удалось собрать ударную группу из нескольких магистров братства, то мы смогли прорвать эту цепь, но на сегодняшний день это не представляется возможным.

Эрторий посмотрел в глаза Акциния и понял, что требуются еще пояснения.

— На улицах ночного города, с растянутой обороной, я без труда нашел бы уязвимые места и там, вы точно не встретили бы сопротивления. Там городская стража занималась бы самоистреблением и бежала, даже не дождавшись подхода мятежников. Вам оставалось бы только не отставать от них. Теперь же у нас серьезные проблемы, поскольку не надо быть великим полководцем, чтобы понять — стены дворца мятежной толпе не по зубам.

Слушая гостя, Акси немного отвлекся, вспомнив случай, о котором он рассказывал Мере в ту ночь, когда был найден кристалл.

— Значит, это правда!

Великий магистр с неудовольствием глянул на своего собеседника, не понимая, о чем он, а тот, не обращая внимания, повторил.

— Значит, вы действительно можете взламывать человеческую голову, как гнилой орех!

Эрторий поморщился.

— Что за вульгарное сравнение. — Он провел ладонью, словно отмахиваясь от неважного. — Эту тему мы сейчас обсуждать не будем. Я пришел, чтобы выслушать твой план. Что ты намереваешься делать дальше?

Акциний молча вздохнул: «Похоже вместо так необходимого мне сна, я обречен дважды повторять перспективы завтрашнего дня. Сейчас и когда соберутся вызванные командиры отрядов». Он еще помолчал, собираясь с мыслями, и, наконец, начал:

— Штурмовать, вы правы, мы не будем. С моим воинством — дело тухлое! Ближайшее время я рассчитывал посвятить организации. Нужно выявить самые боеспособные отряды и поставить туда толковых ребят. Опять же, коли осада дворца затянется, то надо наладить снабжение, вычистить весь город от нежелательных элементов, организовать полную блокаду Палатинского холма. В общем, дел хватает, а там посмотрим, что получится.

Слушая, магистр время от времени кивал, вроде бы соглашаясь со сказанным, но как только тот закончил, резко отрезал.

— Это все безусловно важно, но не является главным. — Он поднял прожигающий взгляд. — Главное для нас время! Время играет не на нашей стороне. Максимум, что я могу тебе обещать — два месяца. — Тут он поймал скользнувшую мысль: «Дольше, хваленная иберийская гвардия перевал не удержит», а вслух произнес. — Потом, очень велика вероятность, что в дело вмешается Великая армия, и это уже будет совсем другая игра, напрямую зависящая от того, кто на тот момент контролирует город. — Он уточняюще поднял указательный палец вверх. — Весь город!

На это Акциний только развел руками.

— Что я могу, то делаю, а что не могу то… Посылать людей на штурм крайне опасно. Большие потери мгновенно охладят боевой дух, поднимут голову недовольные, а таких найдется немало. А дальше! Дальше камень покатится с горы, и может случиться так, что императрице не придется ждать подхода армии, справится и своими силами.

На эту речь Великий магистр лишь раздраженно хмыкнул.

— Не надо рассказывать мне то, что и так очевидно. Никто не гонит тебя на штурм! Более того, раз уж у тебя нет реальной стратегии, то как раз с этим я могу тебе помочь. — Угольно-черные глаза впились в лицо Наксоса. — Сегодня Феодора поступила крайне разумно, пожертвовав ферзя ради инициативы. Она выиграла время, но вот, что оно ей принесет, пока остается загадкой. В армии, это уже очевидно, берет верх самопровозглашенный император Иоанн, но наследник Василий до сих пор жив. К ним движется миссия патриарха совместно с рыцарями ордена Огнерожденного, в надежде прийти хоть к какому-нибудь соглашению, а вот придут ли, тоже пока неизвестно. Эти переменные она знает и учитывает! А вот о том, что перевал в долину Ура уже захвачен Иберийской армией и вся восточная Фесалия тоже в руках султана — пока императрице неизвестно, и мы обязаны на этом сыграть.

Акциний помял подбородок.

— Идея хорошая, но сегодня у меня котелок уже не варит. Ни одной мысли, как нам это может помочь.

Вглядевшись в усталые с красными прожилками глаза народного вожака, Эрторий, наконец, произнес то, ради чего он действительно пришел.

— Я не говорю сейчас. Я обрисовал тебе ситуацию, для того, чтобы ты лучше понимал происходящее, а теперь, скажу то, чего ты обязан добиться во чтобы то ни стало — Феодора должна сама, по своей воле, покинуть дворец!

Акциний выдавил саркастическую усмешку.

— Не помню, говорил ли я уже, что не волшебник, не маг, и не чародей! Зачем требовать от меня невозможного.

Эмоции собеседника оставили магистра равнодушным, и он холодно заметил.

— Невозможное, как часто оказывается впоследствии, чаще всего означает плохую осведомленность и еще худшую подготовку. — Эрторий многозначительно замолчал, дав время на обдумывание, а потом произнес: — Если императрица почувствует, что ей и ее детям грозит опасность не столько снаружи, сколько внутри дворцовых стен, и ждать дольше уже не имеет никакого смысла, то она обязательно что-нибудь предпримет. Что? Вероятнее всего попытается сбежать. И вот здесь, уже нет ничего невозможного. Надо очень аккуратно, очень потаенно, в полной блокаде дворца оставить ей маленькую лазейку, но только так, чтобы у нее не осталось сомнений в том, что это. Недальновидность, недосмотр, может плохой расчет, все что угодно, но только не ловушка. Нужно все сделать очень тонко, как хорошую шараду, которую эта женщина сможет разгадать и выскользнуть из готовящейся для нее западни.

Акси с силой сжал веки и вновь распахнул, пытаясь сосредоточиться.

— Хорошо, с лазейкой я понял. Такое, пожалуй, возможно, и я возьмусь организовать. Но вот ту вторую часть, — он показал пальцем в ту сторону, где возвышались дворцовые стены, — ту, в которой события должны произойти за ними, надеюсь, вы на меня не хотите повесить. Сразу скажу, я сквозь стены проникать не могу.

Эрторий среагировал холодно и бесстрастно.

— Не паясничайте, мой друг, вам это не идет. Никто не собирается вешать на вас лишнего. Сделайте то, о чем я вас попросил, а там посмотрим. На все воля Астарты!