Стью понял приказ правильно.
Катера скорой помощи была заведена, а сам полицейский стоял возле открытой водительские двери, с тревогой на лице сжимая в руках свой трофейный Глок сорок пятого калибра. Хотя по отношению к Алексу Стью и испытывал плохо скрываемое недоверие, но все же при виде наемника на физиономии здоровяка отразилось явное облегчение.
- Полезай за руль! - крикнул Алекс, на бегу меняя опустевший магазин автомата на новый, и с лязгом досылая патрон в патронник. - Я откроют ворота!
На этот раз полицейский лишь коротко кивнул, и скрылся в кабине хлопнув дверью.
Алекс вбежал в помещение комнаты охраны, и практически сразу же обнаружил рубильник, отвечающий за подъем ворот расположенный на стене.
Вместе с ним, обнаружились пара допотопных бронежилетов, бесформенные и тяжелых. Видимо их должны были носить охранники во время дежурства, но как обычно часто бывает в таких случаях - поленились.
Подхватив оба бронника, Алекс хлопнул ладонью по красной кнопке рубильника, активировав процесс подъема ворот, и покинув караулку бросился к машине.
Ворота поднимались очень медленно, и очень громко. Тяжелая плита со скрежетом ползла вверх сопровождаемая надсадным гулом подъемного механизма, впрочем хранить тишину уже не было смысла. Теперь все будет решать последний рывок.
Низкая скорость подъема плиты съедала драгоценные секунды, но с этим поделать было ничего нельзя, с другой стороны у наемника появилось время максимально обезопасить ребенка. Алекс распахнул заднюю дверь машины и залез внутрь обнаружив девочку сидящей на медицинской каталке. При появлении наемника она обернула голову в его сторону, лицо ее осветилось улыбкой, после чего она радостно прощебетала .
- Мистер Алекс!
Мужчина в очередной раз удивился удивительной способности слепого ребенка, ведь он не успел произнести и слова, что бы его можно было опознать, хотя бы по голосу.
- Да малышка, это я. - произнес он. - Сейчас дядя Стью увезет нас отсюда, но прежде чем мы поедем, мне нужно тебя хорошенько спрятать.
- Что бы меня не нашли злые люди?
- Именно так, - кивнул наемник, ссаживая девочку с каталки.
- Я не хочу что бы они меня нашли, мистер Алекс...
- Этого не случится. - успокоил девочку наемник. - Но для этого сейчас ты должна сделать, что я скажу.
Произнеся это наемник схватил медицинскую каталку занимавшую большую часть пространства заднего отсека скорой, и вытолкнул её прочь из машины, а за тем захлопнув заднюю дверь вновь обратился к ребенку.- Тебе некоторое время придется полежать на полу. Что бы не случилось не вставай и не поднимай голову. Хорошо?
Девочка кивнула.
- Вот и молодец.
Наемника уложил девочку на пол машины, на равном расстоянии от обеих бортов и укрыл ее бронежилетами с обеих сторон. За тем подхватив автомат, перебрался в кабину кСтью. Плита ворот все еще медленно ползла вверх.
- Как только окажемся улице, жми на полную к воротам, и бери их на таран, - проинструктировал он полицейского. - Если повезет, они не начнут стрелять сразу.
Стью пробурчал что-то не разборчивое, и плавно тронул машину вперед. Скорая урча мотором проехала в образовавшийся проезд, и въехав на пандус начала медленно подниматься вверх. Но не успели они проехать и десяти метров, как стало ясно, что дорогу на поверхность перегородила цепочка людей с автоматами, и эти автоматы сейчас были направлены на медленно ползущую машину. А позади них скрестив руки на груди стоял высокий седовласый албанец.
- ГАЗУЙ!!! - крикнул наемник, но было поздно.
Седовласый сделал шаг вперед, и в его руке как по волшебству возник большей никелированный пистолет. Выстрел эхом разнесся по бетонному тоннелю, и покрышка левого переднего колеса лопнула. Еще выстрел, и машина лишилась правой покрышки, просев, и уперевшись бампером в наклонный скат пандуса.- Выходите, - голос албанца звучал устало. - Нам нужен только ребенок. Отдайте его, и мы сохраним вам жизнь. Или через десять секунд мы превратим вас в решето вместе с машиной.
- Вниз! - рявкнул наемник ныряя под приборную панель, и на этот раз Стью успел выполнит его команду, а через мгновенье все вокруг заполнил оглушающий грохот, и на машину обрушился свинцовый шквал. Сидения кабины моментально засыпало крошевом от лобового стекла. Автоматные пули свободно проносились сквозь верхнюю часть скорой, снося все на своем пути.
- Врубай заднюю!!! - сквозь грохот проорал полицейскому наемник.
- Что?!! - скукожившийся в три погибели и смертельно испуганный здоровяк не сразу понял что от него хотя.
Вместо ответа Алекс сам переключил рычаг в коробки передай в положение R и заорал,
- Газуй!!!К счастью эту команду Стью понял верно, и вдавил педаль в пол до упора так, что задние колеса скорой провернулись аж с пробуксовкой. Визжа резиной и скребя бампером по бетону машина поползла вниз, набирая скорость, и через несколько секунд вновь оказавшись в помещении подземного гаража врезалась задом один из припаркованных там автомобилей.
Скорую развернуло, и она с грохотом завалилась на бок.
Как только машина замерла Алекс, которого в результате аварии закинуло прямо на голову Стью схватил автомат и стал проворно пробираться в пассажирский отсек скорой. К счастью машина завалилась на правый борт, иначе сейчас на нем бы лежал здоровяк полицейский, который не отличался особым проворством и жизненно важные секунды были бы безнадежно упущены. Здоровяк застонал и зашевелился, приходя в себя, а наемник уже влез в пассажирский отсек, где обнаружил перепуганного ребенка.
Лисель лежала под завалом из бронежилетов, бинтов, и ещё какого то медицинского хлама, который после того как машина перевернулась, покинул расположенные под потолком полки и засыпал все вокруг. На сколько ребенок пострадал сказать было сложно, однако времени на осмотр сейчас категорически не было.
- Оставайся на месте! – на бегу приказал ей наемник, бросаясь к задним дверям скорой которые теперь располагались горизонтально. Выскочив через них из машины он кинулся к ближайшей ремонтной яме, как к окопу, параллельно с этим давая длинную неприцельную очередь в сторону пандуса, на котором в эти секунды показались албанцы. Те мгновенно отреагировали, трое из них отступили назад, а двое укрылись за корпусом одной из машин и открыли плотный огонь по наемнику, да так что ему пришлось полностью укрыться в ремонтной яме.Сквозь треск автоматных очередей до Алекса донеслись несколько отчетливых одиночных выстрелов, в которых он без тени сомнения узнал сорок пятый калибр Стью. Послышался чей то отчаянный вопль, и огонь врага тут же прекратился, чем наемник не преминул воспользоваться. Высунувшись из укрытия, наемник увидел, что полицейский ведет огонь прямо из кабины, и судя по всему не безуспешно.
Наемник заметил, что один из боевиков корчится на полу, судорожно дергая ногами, второй же поспешил скрыться за корпусом ближайшей машины.
Воспользовавшись замешательством противника, Алекс выкатился из ремонтной ямы и вновь рванулся к дверному проему комнатушки охраны.
Добравшись до целил, он припал плечом к дверному косяку и дал короткую очередь по вбегавшим в гараж боевикам, свалив одного, но ответный огонь остальных заставил укрыться в комнате.
Стью больше не стрелял, судя по количеству выстрелов, что насчитал Алекс, у него кончились патроны.
Это было плохо.
Наемники ударил ладонью по рубильнику, отвечающему за открытие и закрытие ворот, но те остались не подвижны. Очевидно такой же рубильник был и по другую сторону ворот, и сейчас противник его заблокировал.
Алекс коротко выглянул из дверного проема, и тут же отпрянул, назад прячась от града пуль, которые обрушили на него осмелевшие боевики. Дело принимало крайне скверный оборот. Комната охраны была очень маленькой, и не имела альтернативных выходов, план отгородиться от наступающих боевиков плитой ворот провалился… Стью безоружен, и не сможет отвлечь бандитов огнем, а без его поддержки наемника застрелят, стоит ему попытаться покинуть комнату охраны, в которой в свою очередь оставаться тоже нельзя - одна граната, и в этом замкнутом помещении его уже ни что не спасет...
Впрочем, граната была и у него.
Прижавшись спиной к стене возле дверного проема, Алекс сунул руку во внутренний карман перемазанного грязью пиджака и нащупал её холодную ребристую поверхность. Достав свой последний козырь, наемник выдернул чеку и досчитав до трех зашвырнул гранату в направлении противника. Послышались предостерегающие крики которые прервал грохот взрыва. В тот же момент Алекс метнулся прочь из комнаты перекатом уходя за корпус одной из расположенных неподалеку машин. Быстро встав на одно колено, так, что бы ноги оказались прикрыты колесами авто, наемник положили автомат на капот, и прокричал:
- Стью! Перебирайся назад! Прикрываю!
Спрятавшиеся от взрыва, который, похоже ни кого не зацепил, албанцы вновь высовывались из за своих укрытий но Алексу прижал их плотным огнем, стреляя до тех пор пока магазина автомата полностью не опустел. Впрочем это позволило отыграть несколько секунд на то что бы полицейский перебрался из кабины лежащей на правом боку скорой в ее заднюю часть, и когда затвор автомата Алекса замер в крайнем заднем положении со стороны скорой донеслось:
- Я на месте!
Наемник спрятался за капот и со стороны албанцев вновь ударил свинцовый шквал пулеметной очереди. Пули с гулким стуком дырявили борта автомобиля получившего укрытием для наемника, разбрызгивали остатки стекол, но задеть менявшего магазин Алекса не могли.
"Ведя бой с превосходящим по численности противником и не имея тактического преимущества на местности меняйте позицию как можно чаще, и не позволяйте себя окружить. Помните, вы живы, только пока движетесь, и имеете возможность контролировать сектор откуда по вам ведется огонь. Если вас вынудят остановиться, то вскоре секторов станет больше, и ваши шансы на выживание упадут до нуля."
Слова услышанные Алексом много лет назад, от очень странного человека, сыгравшего в его судьбе значительную роль, вдруг всплыли в сознании наемника с кристальной ясностью.
Двигаться! Иначе конец... Но нескончаемый свинцовый шквал, молотивший по его укрытию, не давал, ни малейшей возможности не только передвигаться, но даже приподнять голову, что бы осмотреться, и понять, где сейчас находится противник.
В том, что кто-то из боевиков пытается обойти его с флангов, Алекс даже не сомневался. С каждой секундой шансы на спасение таяли. Мозга наемника лихорадочно искал выход, но ни какого путного решения обнаружить не мог. Проклятый пулемет продолжал строчил без остановки. Пули, вонзавшиеся в автомобиль местами прошивали его насквозь, и лишь начинка капота за которым Алекс нашел свое укрытие пока мешали им достичь своей цели. Внезапно взгляд наемника упал на панель распределительного щита, расположенную на стене, не далеко от входа в комнату охраны.Не долго думая Алекс вскинул автомат и выпустил весь остаток магазина по его поверхности. Пули пробили тонкое железо
насквозь, щит заискрился и окутался дымом, и вместе с этим освещавшие помещение подземного гаража лампы разом мигнули, и погасли. Теперь свет лился только со стороны пандуса, большая же часть подземного помещения оказалась укрыта темнотой. Лишившийся видимости пулеметчик от неожиданности прекратил стрельбу.Воспользовавшись этим, Алекс выхватил пистолет, и метнулся от носовой части машины к багажнику, где приняв положение лежа, выкатился из за укрытия держа оружие перед собой на вытянутых руках.
Расчеты наемника оказались верны: пока пулеметчик прижимал его огнем, двое других боевиков собирались обойти Алекса с фланга, и им это почти удалось, когда внезапно погасший свет ввел их в секундное замешательство. На фоне освещенного пандуса лежавший на животе наемник отчетливо разглядел два темных силуэта застывших всего в трех метрах впереди, взял на прицел голову ближайшего и нажал на спуск. Пистолет дернулся, озаряя последние мгновения жизни албанца вспышкой выстрела. Тело убитого боевика еще не успело упасть, а наемник уже влепил две пули в голову его напарнику. Ноги первого боевика подогнулись и он повалился лицом вперед, упав в каких-то полутора метрах от Алекса, который поспешил этим воспользоваться. Совершив короткий рывок вперед он схватил мертвого боевика за край разгрузки, и что есть мочи поволок в глубь темного помещения.
Со стороны пандуса донеслись взволнованные крики на албанском. Очевидно, боевики, потерявшие визуальный контакт со своими коллегами пытались выяснить их судьбу. Естественно мертвые албанцы отзываться не спешили, а потому очень скоро за спиной Алекса вновь застрочил пулемет. Пунктиры трассирующих пуль опять ударили в автомобиль минутной назад служивший ему укрытием, прошлись по прилегающему пространству, после чего пулеметчик осознав, что потерял цель принялся хаотично поливать свинцом все вокруг.
***
- Мне нужны гранатометы!!! Живо!!!
Услышавший приказ Бесмира чернокожий боевик кивнул и бегом кинулся вверх по пандусу, в то время как его товарищи прячась за корпусами машин, продолжали увлеченно палить в темноту. Бесмир пригнувшись, добежал ближайшего укрытия и заорал:
- Прекратить огонь! Прекратить огонь!!! Не стрелять я сказал!!! Идиоты!!!
Хоть и не сразу, но его голос был услышан, и стрельба стихла.
Остатки его людей, занявшие позиции за двумя ближайшими к пандусу автомобилями, целились в темноту, но ровно с таким же успехом, они могли целиться в затянутое тучами ночное небо. Буквально через несколько метров впереди пространство подземного гаража тонуло в непроницаемом мраке. Противник затаился во тьме как крыса, в то же время позиция его людей располагалась на свету что делало их отличной мишенью, и будь у врага больше бойцов, то людей Бесмира перестреляли бы как в тире... Но их всего двое, а потому стрелять они не торопятся, что бы не демаскировать свое положение. Умные, сукины дети... Точнее один из них. Второй так... Большой опасности не представляет... Но первый... Он профессионал высшей категории, в это сомневаться не приходилось. Не ясно кто его послал, но ему тоже нужна эта проклятая девчонка, чтоб ее...
Бесмир сплюнул.
Даже те деньги которые заплатили за нее заказчики не оправдывали тех потерь, которые им уже пришлось понести! Черт! Да можно ли вообще оправдать такие потери?!
При мыслях об это Бесмир вспомнил о погибшем брате, и каменное сердце прошедшего через адское пекло войны албанца отозвалось болью. Аллах свидетель! Если виновный в его гибели человек попадет к нему в руки, он познает ад на земле! Но сейчас не время туманить свой разум ненавистью... Сейчас нужно найти выход из сложившегося положения, по возможности не понеся еще больших потерь, а значит нужно мыслить конструктивно. Что мы имеем? Профессионала, который получил заказ на то что бы добыть некую хорошо охраняемую ценность, в данном случае девочку. Не важно в чем это ценность заключается, важно, что она есть. А значит, есть некто, кто может эту ценность превратить в реальные деньги.Некто кроме тех людей из Европы, которым за чем-то понадобилось препарировать ребенку мозг... Что же касается самого спеца, то если он профессионал, то наверняка работает за деньги. Иного варианта албанцы представить не мог.
Наемники... За долгие годы службы в армии, а за тем и на вольных хлебах он повидал их не мало, и прекрасно знал этот тип бойцов.Наемники бывали разными, например вроде негров, которыми он частично укомплектовал свою банду из за нехватки людей. Тупые обезьяны… Хотя нет, обезьяны и то наверно были более обучаемы, чем эти черномазые! Бесмир терпел их скрепя зубами, мечтая однажды сделать банду этнически чистой. Однако среди белых наемников достаточно часто попадались действительно классные специалисты. Но и к ним албанец относился с плохо скрываемым презрением. У этих людей не было чести! Воевали они исключительно ради денег, и ни что другое их не интересовало. Конечно и сам Бесмир проливал кровь далеком не бесплатно, однако между ними и собой он видел огромную разницу! Не меньше трети своего дохода Бесмир и его брат ежемесячно перечисляли на тайные счета братьев по вере состоящих в радикальных исламских террористических организациях, тем самым поддерживая священный джихад. И методы, с помощью которых эти деньги добывались с чистой совестью считал благими, ибо от его рук лилась лишь кровь неверных.
Вновь возникшая мысль о брате резанула сознание, и албанец ощутил как в нем вскипает новая волна ярости. Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, усилием воли он подавил своей гнев, а за тем громко крикнул, обращаясь в темноту, и его голос гулким эхом отразился от бетонных стен.
- Эй, наемник! Довольно на сегодня смертей! Давай поговорим как деловые люди!
Албанец сделал паузу, а за тем продолжил.
- У тебя есть то, что нужно мне, я имею ввиду ребенка! Предупреждаю сразу, не пытайся угрожать нам тем, что ты ее убьешь, если мы тебя не отпустим! Я заинтересован в девочке как в товаре, но не на столько! Через пару минут подтянуться мои люди с РПГ и тебя не спасет ни какое укрытие, а нам не нужно будет даже целиться!
Албанец снова сделал паузу, на этот раз большую по времени давая наемнику возможность обдумать незавидность своего положения. В помещении повисла тишина, во время которой откуда то со стороны пандуса, вдруг послышался странный приглушенный гул...
Главарь банды нахмурился. Похоже на взрыв... Зря он отправил за гранатометами этого черномазого! Им кроме дубины вообще ничего нельзя доверить!
Бесмир жестом привлек внимание одного из албанцев, и указа в сторону пандуса тихо сказал:
- Проверь что там за фейерверк...
Боевик кивнул и бросился в указанном направлении, бегом преодолевая опасную зону возможного обстрела. Впрочем, ни кто в него так и не выстрелил, а потому главарь банды продолжил:- Однако я не горю желанием прибегнуть к крайним мерам, потому как это принесет мне значительные убытки, а я как и ты деловой человек и мне этого не нужно!
Так давай же поможем друг другу! Если я предложу тебе просто уйти ты, все равно не поверишь... И правильно сделаешь! Позволить тебе просто уйти, я не могу... Но я хочу предложить тебе иной вариант! И этот вариант - сотрудничество!
Бесмир заметил как непонимающе уставились на него его люди, но не подал виду и продолжил.
- Да, да! Ты не ослышался! Я хочу тебя перенанять! И дело не в только в сложившейся ситуации! Ты убил много моих людей, Аллах прими их души! Они умерли как воины, как и подобает мужчинам! Но сейчас довольно крови! Ты меня впечатлил! И я клянусь душой своего погибшего брата, что ни я и ни кто из подвластных мне людей тебя не тронет, если мы станем союзниками! Что же касается финансовой стороны вопроса, то можешь не сомневаться такой профессионал как, ты может рассчитывает на более чем достойную плату! Что скажешь, наемник? Я щедр, а потому даю тебе три минуты на размышление, как раз пока не доставят РПГ! Прими правильное решение!Прошло несколько минут, но ответа так и не поступило, и с каждой пройденной секундой Бесмир все четче понимал, что ни какого ответа не добьется. С одной стороны это раздражало, с другой вызывало интерес. Видимо наемник все же не поверил его посулам. Бесмир конечно не собирался их соблюдать, в конце концов, каким бы ценным не был этот профессионал, но он убил слишком много его людей, и если он сохранит ему жизнь, то его братья по оружия сочтут это предательством, а бунта среди своих подчиненных албанец совершенно не хотел.
А с другой стороны, ему и самому не терпелось выпустить кишки этому наглому выскочке, который возомнил о себе невесть что, и решил в одиночку действовать на его территории.К тому же кровь погибшего брата взывала к отмщению... Одним словом, скорая гибель наемника, как опасного врага, могла Бесмира только порадовать. Однако, албанец не мог не отдать должное этому человеку, отличавшемуся, по всей видимости незаурядной смелостью, ловкостью, силой и опытом. Одним словом, всеми теми качествами, которыми должен обладать настоящий воин...То, что этот человек смог в одиночку проникнуть на охраняемую территорию, и практически смог ее покинуть, прихватив с собой то, за чем пришел... Это говорило о многом... Если бы не пролилось столько крови, то возможно он действительно смог бы принять этого бойца под свое начало, потому как такие люди всегда в дефиците. Впрочем, жизнь не знает сослагательного наклонения, а значит не за чем и думать о том, что могло бы быть "если". Сейчас перед ним зарвавшийся враг, а врагов нужно уничтожать!
Бесмир бросил взгляд на часы. С момента как он отправил человека принести РПГ, прошло уже больше пяти минут... Какого дьявола гранатометы еще не здесь?!
И как только он об этом подумал со стороны пандуса послышались шаги.
- Живей вашу мать! - раздраженно заорал албанец, оборачиваясь в сторону ведущего на поверхность выхода из подземного гаража. - Где вас черти носят?!
Но вместо ответа со стороны пандуса вдруг раздался странный звук, словно что-то металлическое покатилось по бетонной поверхности...И действительно, через секунду ошарашенный албанец увидел, как по скату в помещение гаража вкатились два цилиндрических предмета, в которых опытный боевик сразу же узнал свето-шумовые гранаты.
Сверкнула невероятно яркая вспышка, от которой Бесмир мгновенно лишились зрения, все звуки окружающего пространства исчезли, оставив после себя лишь навязчивый звон в ушах.Албанец выронил оружие, и схватившись за голову упал на колени.
Все его люди так же были дезориентированы. В это время в помещение подземного гаража словно тени скользнули три пары людей в черной униформе и масках, вооруженные пистоле-пулеметами MP-5 с ПБС, которые сходу открыли огонь по оглушенным и дезориентированным взрывами боевикам. Меньше чем через пять секунд с отрядом Бесмира было покончено.
Двигаясь парами, не перекрывая друг другу сектора обзора и грамотно страхуя друг друга, люди в черном рассредоточились, и заняли позиции, на которых несколько секунд назад находились боевики. Послышались несколько приглушенных ПБСами контрольных выстрелов, сменившихся перекличкой неожиданно нагрянувших бойцов.
- Чисто!
- Чисто!
- Чисто!
Один из людей в черном прижимавший слабо шевелящегося Бесмира к полу коленом, и упревший срез глушителя тому в затылок наклонился к уху боевика, и тихо произнес
- Нам нужен ребенок... Проведешь нас, и останешься жив… Кивни если понял.
Неожиданно для всех поверженный боевик разразился сдавленным смехом.
- И эти туда же! Им тоже нужен ребенок! – несмотря на незавидность своего положения албанец смеялся как ошалелый. – А знаете что, скоты? Идите и возьмите его! Если сможете… - боевик давился злым смехом. – Но боюсь это будет сложней, чем вы думаете! Гораздо, гораздо сложнее!
Подобная реакция несколько озадачила людей в масках. Тот, что контролировал Бесмира вопросительно посмотрел на своего коллегу. После небольшой паузы тот отрицательно мотнул головой.
Раздался приглушенный глушителем выстрел. Боевик дернулся и обмяк, но на его лице застыла похожая на оскал улыбка.
Глава 7: Путевой обходчик
Роббэр закончил подтягивать разболтавшиеся рельсовые клеммы, и выпрямившись критично оглядел свою работу. От постоянных вибраций вызванных прохождением по железнодорожным путям поездов метро, рельсы и межрельсовые стыки нуждались в постоянно внимании. А потому каждую ночь, после закрытия парижского метрополитена, напряжение с путей снималось, и в многочисленные извилистые тоннели парижской подземки, ступали путевые обходчики.
Облаченные в спецовки работники метро, рассекая тьму лучами закрепленных на касках фонарей, совершали обход вверенных им путевых участков, в поисках, возникших за день дефективных рельс, и прочих неисправностей, попутно осуществляя мелкий ремонт, а так же уборку крупного мусора. В случае если неисправность была большой, и требовала к примеру замены дефективного рельса, обходчик сообщал о ней диспетчеру, по специальному телефону, расположенному в тоннеле через каждые двести метров, после чего и к нему на подмогу выезжала мотодрезина, с командой специалистов, которая производила устранение неполадки. Подобные вещи были не редкостью, и от внимательности путевого обходчика зависело очень многое, а потому не смотря на то, что работа была весьма тяжелой и грязной, Роббэр ей очень гордился.
От того, на сколько своевременно обнаружится неисправность, и проведен ремонт, зависел тот факт, не будет ли парализована внезапной аварией подземная артерия, служащая единственный быстрым способом добраться до пунктов назначения, для миллионов парижан.
Осознание, что от его работы так много зависит, наполняло мужчину гордостью, и приносило чувство глубокого морального удовлетворения.
Конечно, стоило признать, что платить за его не малый прямо таки скажем труд, могли бы и побольше, но вообщем-то Роббэру хватало.
В свои пятьдесят два года он жил один, семьей и детьми так и не обзавелся, так что особых расходов у него не было. Шумных развлечений он так же не любил, в свободное от работы время предпочитал проводить в лесу, или на рыбалке, где ни будь подальше от городского шума. Одним словно в спокойствии и уединении.
Нет, отшельником он не был. Просто по возможности предпочитал находиться в дали от суеты. Собственно, и при выборе работы возможность проводить достаточно время на единения со своими мыслями сыграла для него не последнюю роль, ведь за исключением случаев, когда для устранения неполадки требовалась чья-то помощь, остальное время он работал один.
Правда иногда к нему прикрепляли какого ни будь новичка, и старому Робберу приходилось с ним нянчиться, но к счастью происходило это не так часто.
Убедившись что работа выполнена как надо, путевой обходчик вытер выступивший на лбу пот и протянул инструмент молодому стажеру стоявшему рядом и с равнодушным видом жевавшему жвачку.
- Вот! Теперь порядок! - констатировал пожилой мужчина. - Как ты мог не заметить эту неполадку? Я уже не молодой и то увидел! А ты о чем думал?
Стажер которого звали Жан-Пьер принял инструмент, и убрав его в специальный чемоданчик, пожал плечами.
- Не знаю... - произнес он без тени раскаяния за допущенную ошибку. - Мы уже столько отшагали... Наверно глаза замылились.
- Будешь на обходе клювом щелкать, у тебя от начальства шея намылится! - сердито произнес Роббер, досадуя на нерадивого ученика. Парень был определенно не создан для этой работы... Нет, нельзя было сказать, что юноша был глуп, или ленив... На против, тот факт, что он совмещал работу с учебой в юридическом колледже, говорило скорей об обратном. Но... В деле обходчика была важна внимательность, которой молодому человеку категорически не хватало.
Более того, временами Роббэру казалось, что парень его вообще не слушает, а витает где то в своих мыслях, что опытного обходчика не могло не раздражать. Вот и на этот раз, замечание наставника казалось, не произвело на стажера ни какого впечатления. Парень по-прежнему продолжал жевать жвачку, ни чем не показав что сказанные слова его хоть сколько-то взволновали.
Видя это старый обходчик сокрушенно покачал головой, и тяжело вдохнув, двинулся дальше. Подхватив чемодан с инструментами, Жан-Пьер последовал за ним.
Некоторое время они шли молча. Время от времени Роббэр останавливался и осматривал какой ни будь рельс или рельсовый стык, показавшийся ему подозрительным. Жан-Пьер в свою очередь при помощи палки, один из концов которой заканчивался острым штырем, собирал попадающиеся им на пути пластиковые бутылки, жестяные банки и прочий мусор скопившийся в тоннеле за день, насаживая его на штырь и стряхивая в полиэтиленовый пакет, который он так же тащил с собой.
Оба обходчика работали молча достаточно долгое время, пока наконец Роббэр не остановился, и поглядев на стажера спросил:
- Слушай, вот объясни мне дураку... Зачем тебе все это надо? А?
- Что это? - не поняв вопроса после некоторой паузы уточнил Жан-Пьер.
- Ну все это! - обходчик обвел пространство руками. - Эта работа! Зачем она тебе?
- График удобный… Я же студент. - вновь пожал плечами стажер.
- Ага... Студент... И чего? Для студента дугой работы, не нашлось что ли?
- А чем плоха эта работа? - Жан-Пьер по-прежнему был невозмутим.
- Ну почему сразу плоха... - смутился Роббэр. - Скажешь тоже... Просто, обычно, те кто хочет подработать сюда не идут.
- А куда обычно идут те, кто хочет подработать?
- Ну... Я не знаю... В официанты там... Или в бармены... Но не в путевые обходчики же!
- А по мне так не плохая работа. - молодой человек сделал шаг к валявшейся рядом с ним пустой бутылке из под газировки. - Только скучновато тут... - произнес он и вместо того что бы наколоть бутылку на стальной штырь, пнул ее ногой так что та словно мяч улетела в темноту тоннеля.
- Скучновато? - Роббэр удивленно уставился на стажера. - Ты парень тут и месяца не проработал, и просто не знаешь какие тут ЧП бывают! Чего стоит, к примеру, обнаружить дефект десятиметрового рельса за двадцать минут до начала движения поездов, когда сначала летишь сообщать диспетчеру о неполадке, а потом с ремонтной бригадой к месту её обнаружения, и должен за какие-то несколько минут произвести демонтаж старого и укладу нового рельса! А это знаешь ли не аватарку на фэйсбуке поменять, потяжелей немножко! А не успеешь, так вся линия встанет, сам понимаешь, чем это грозит. Скучновато ему... Да тут порой такое веселье происходит, ни какого цирка не нужно!
- Да я не это имел ввиду… - вздохнул юноша.
- А что же тогда? - удивился Роббэр.
- Ну… Одним словом когда я шел устраиваться на работу, то мне хотелось, как б это сказать… Узнать то, что не доступно большинству обывателей… Прикоснуться к тайнам подземного мира… Увидеть каких ни будь необычных животных… Пощекотать нервы исследуя темные тоннели подземных лабиринтов…
- А вместо этого тебе пришлось собирать мусор и высушивать придирки старого зануды вроде меня. – закончил за него Роббэр.
- Ну…В общем да… Ничего пугающего я так и не встретил… А единственным экзотическим животное с которым я тут столкнулся был наш начальник ремонтного отдела.
При упоминании их бывшего шефа губы парня тронула легкая улыбка. - До встречи с ним, я и не знал, что можно голосом заглушать проходящий мимо поезд… Феноменальные способности! Ему бы в опере выступать… Кстати Роббэр, вы не знаете как он? При нашей с ним последней встрече он выглядел несколько взволнованным.
Последнюю фразу парень произнес с таким серьёзным лицом, что Роббэр не смог удержаться от смеха. Тот памятный разговор который состоялся между стажером и начальником ремонтного отела, которого звали Патрис Лише, свидетелем которого Роббэру довелось стать, до сих пор вызывал у старого обходчика бурю положительных эмоций.
Патрис Лише был человеком тучным, и при этом обладал весьма несдержанным и грубым нравом, обычно толстякам не свойственным. А потому в разговорах с подчиненными, особенно не церемонился, кроя их на чем свет стоит, по поводу и без. Даже за самую незначительную провинность Роббэр или любой другой работник их бригады находившийся в прямом подчинении у Лише, мог быть обруган последними словами, и случалось это довольно часто. Возможно, таким образом, жирдяй, как и все слабые люди, с низкой самооценкой, пытался самоутвердиться. Возможно причины такой агрессивности лежали в иной плоскости… Но суть оставалась одна – подчиненные начальника не любили, и за его спиной всячески над ним подтрунивали.
С чьей-то легкой руки к Лише прилепилось прозвище “стройный”, которое применительно к его сто пятидесяти килограммовой туше звучало уморительно.
И вот однажды, стройному Лише вздумалось поучить жизни молодого стажера, опоздавшего на работу. Опоздание было первым и составило всего одну минуту, но для Патриса Лише этого было более чем достаточно, что бы вызвать в кабинет Роббэра за которым был закреплен новичок, и самого Жан-Пьера, и устроить обоим разнос в своем фирменном стиле.
По сценарию распекаемому починенному полагалось стоять, потупив взгляд в пол, пока жирдяй брызгая слюной, высказывал тому все, что он думает о нем, и его родственниках. Однако в случае со студентом юридической академии “коса нашла на камень”.
Казалось Жан-Пьер не только не был смущен неистовым ором толстяка, но и находил его весьма забавным, так как стоя перед брызжущим слюной толстопузом который обрушивал на него одно проклятие за другим, продолжал глядеть на него с таким безмятежным видом, словно тот зачитывал ему официальную благодарность.
- Тут тебе не детский сад щенок!!! Опоздания в нашей работе не допустимы!!! Ты меня понял?!!
- Вы. – безмятежно отозвался стажер и ткнул пальцем себя в грудь.
- Что?! – не понял Лише.
- При обращении к лицу, не состоящему с вами в родственной или дружеской связи в цивилизованном обществе принято обращение на Вы.
- Что ты сказал?!!! А ну ка повтори!!!
- У вас плохо со слухом? – вопросительно приподнял бровь Жан-Пьер. – Не удивительно раз вы так орете. Я нахожусь рядом с вами всего пару минут и уже почти оглох…
Видимо подобное заявление от какого-то стажера, повергло привыкшего к безоговорочному подчинению начальника в шок, и от нахлынувшей на него бури эмоций, Лише на какое то время словно впал в ступор. Лицо его стало красным как помидор, и некоторое время он не мог ничего произнести, хватая ртом воздух, буд-то выброшенная на берег рыба. Когда же дар речи к нему вернулся, стройный Лише заверещал так, что оконные стекла его кабинета едва не лопнули.
- Ты-ы-ы-ы-ы-ы!!!!!
- Вы, - поправил его Жан-Пьер.
- Наглый молокосос!!!!! Да я тебя…
- Вас, - машинально ставил стажер.
- Да я тебя!!!! Уволю на хрен!!!! Нет!!! ТЫ УВОЛЕН!!!
- Неужели? – искренне удивился Жан-Пьер. – Позвольте поинтересоваться, на основании какого пункта и какой статьи?
- СТАТЬИ?!! ТЫ НАДОМНОЙ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?!!!
- Нет, просто интересуюсь… Так все же?
- Ты что? Серьезно думаешь что для того что бы выкинуть отсюда какого то сопливого щенка мне нужна какая то сраная статья?! – проорал жирдяй и откинувшись на кресле захохотал так что все три его подбородка затряслись.
- Ну, вообще то да… Я действительно так думаю. Но главное что суд, куда я обращусь с иском о неправомерном увольнении будет придерживаться такого же мнения, так же определенно не будет лишним привлечь к этому вопросу внимание профсоюза, думаю там так же заинтересуются, вашим особым подходом к соблюдения норм трудового законодательства Франции. Увольнение человека без веских на то оснований без указания статьи... Думаю после этого в своем кресле вы долго не просидите.
Услышав заявление стажера Лише впал в новый ступор. На лице его отразилась болезненная гримаса, очевидно вызванная попыткой активировать мыслительные процессы.
Процессы, судя по всему активироваться ни как не желали, а потому гримаса на морде жирдяя становилась все более и более мучительной, и могло показаться, что попытка заставить свои мозг работать вызывала у него чуть ли не физические страдания.
- А что-ж без статьи? Статья найдется! Ты что думаешь, щенок я тут столько лет работаю и законов не знаю? - вновь перешел в наступление толстяк. - Ты уволен за это… Самое...За злостное нарушение трудовой дисциплины! Во! Понял меня?!
- Для подобных обвинений у вас нет доказательств. Ни одно из вышеперечисленных якобы мной совершенных деяний, не запротоколировано должным образом. В моем личном деле нет ни выговоров, ни даже замечаний. Так что все ваши обвинения для суда будут лишь пустым сотрясением воздуха. Боюсь, что единственное опоздание, тянет не более чем на предупреждение.
- Боишься?! А ты не бойся! - злорадно усмехнулся Лише! У меня все потянет! Сейчас нарисую тебе кучу выговоров задним числом, и на последок дам такую характеристику, что тебя даже дворником работать не примут! Будешь с бомжами милостыню просить!
- Вы что...Собираетесь подделать документы и лжесвидетельствовать в суде? - удивленно спросил Жан-Пьер. Казалось впервые за весь разговор он был сбит с толку.
- Ради того что бы поставить на место такого зарвавшегося щенка как ты, я сделаю все это с удовольствием! Что бы впредь знал свое место, молокосос! Как думаешь, кому поверят больше? Мне, начальнику отдела работающему тут уже много лет, или какому то сопливому стажеру? - запальчиво прокричал Лише, и видя что Жан-Пьер как то странно молчит, вновь разразился хохотом.
- Ну? И что ты скажешь на это теперь, умник? - проговорил он сквозь смех. - Нечем крыть? А распинался тут! Да я! Да я! А на деле что ты?! Ты тут ни кто! Понял?!
- Так вот значит, как вы тут предпочитаете вести дела... - задумчиво произнес стажер. Что то в его интонации показалось начальнику подозрительным, однако не смотря на это он продолжал орать:
- Здесь я все решаю! Я! Понятно?! Я тут главный! И все, кто находятся у меня в подчинении, будут относиться ко мне с должны почтением! И не какому-то сопляку менять эти правила! Усек?!
- Ваша позицию мне предельно ясна и больше не вызывает вопросов. - лицо стажера вновь озарила безмятежная улыбка. Ваша речь была такой пламенной, что я решил сохранить ее для истории! Думаю, на судью она произведет не менее сильное впечатление! - произнес Жан-Пьер извлекая из кармана миниатюрный диктофон и демонстрируя его опешившему Лише.
- Ты... Да ты... - начал было тот но словно осекся на полуслове.
- Вы хотите, что-то добавить к уже сказанному? - приподнял бровь стажер. - Прошу вас, не стесняйтесь! Я внимательно слушаю...
- Я... Э-э-э...Я хотел сказать... - Лише судорожно искал выход из сложившейся
ситуации. - Думаю, что одно опоздание не повод портить личное дело сотрудника... В конце концов, все мы были молоды... Ты можешь... В смысле Вы можете идти...
- Ваше великодушие не знает границ господин Лише! – патетично воскликнул Жан-Пьер. - Поистине, вы даже не можете себе представить, как я благодарен вам за проявленное в отношении меня понимание! Большое вам человеческое спасибо! – Жан-Пьер поклонился.
- Ну ты это!– видя что над ним откровенно издеваются Лише вновь вспыхнул , но совершив над собой волевое усилие продолжил уже спокойней: - В смысле Вы... Как я уже сказал, я вас больше задерживаю... Идите...
- Я покину вас с радостью, но для начала мне бы хотелось услышать извинения.
- Что? – Лише привстал в кресле.
- Извинения. - пожал плечами Жан-Пьер. - В разговоре со мной вы позволили себе перейти на повышенный тон, и использовали в отношении меня оскорбительные термины. А потому если вы не хотите что бы я обратились в комиссию по этике, вам придется принести мне свои извинения. Все просто.
Стройный Лише побагровел. Казалось еще немного и его разорвет от возмущения. И в тоже время находившийся перед ним подчиненный являлся образцом полного, можно сказать дзен-буддистского спокойствия.
- Ну так что, господин Лише? - после затянувшейся паузы Жан-Пьер вновь обратился к начальнику ДЕПО. - Я услышу ваши извинения здесь или в зале суда?
Стройный Лише буравил наглого стажера таким ненавидящим взглядом, что казалось еще чуть-чуть, и на том задымится одежда. Прошло еще несколько секунд, пока наконец губы толстяка скривились и он сдавленно выдавил:
- Извини... Те...
- Право же господин Лише! Что вы там лопочите? Я ничего не слышу! Куда подевался ваш прекрасно поставленный, громкий голос?
- Извините... - чуть громче произнес начальник депо.
- Знаете господин Лише! Похоже, что от вашего мощного голоса я слегка оглох! Представляете, я опять не расслышал, что вы сказали! Вас не затруднит повторить это еще раз специально для меня и моего многоуважаемого коллеги Роббера? Будьте так любезны!
Патрис Лише сделал глубокий вдох.
- Приношу свои извинения! В своих высказываниях я был не прав! - выпалил он на одном дыхании, и словно обессилев, рухнул в кресло.
- Извинения приняты, - все так же безмятежно отозвался Жан-Пьер. - И с вашего позволения я мы вас покидаем.
Молодой человек улыбнулся обессилевшему начальнику и развернулся к двери.
- Постой...те... - донесся до его слуха слабый голос толстяка.
Стажер обернулся.
- А как же запись...
- Ах запись! - Жан-Пьер задумчиво повертел в руках диктофон. - Пожалуй, я сохраню ее, в качестве залога наших дружеских отношений, а так же мирной рабочей атмосферы в бригаде в целом... И если вы будете вести себя благоразумно по отношению ко меня и другим ваших подчиненных, то я так и быть не стану ее обнародовать. Всех благ месье!
Вдоволь отсмеявшись, старый обходчик посмотрел на стажера.
- Д-а-а-а, парень... Дал же ты ему пинка под зад! Не удивительно, что с тех пор стройный Лише стал вести себя тише воды ниже радаров! Те кто не знает причин таких кардинальных перемен, до сих пор удивляются! Может тебе и не стать первоклассным обходчиком, но пожалуй из тебя выйдет отличный юрист! Это точно! - Роббэр некоторое время что то обдумывал, а за тем добавил.
- Однако кое в чем ты все-таки не прав... Я имею в виду, что у нас тут нет ничего такого, как ты выражаешься "необычного"... Очень даже есть! Просто не все про это знают, и не все это видели, а кто видел так и не каждому рассказывает... Так-то парень.
Стажер лишь отмахнулся.
- Байки про гигантских крыс я еще до устройства на работу тысячу раз слышал, и сразу скажу - никогда в них не верил. Так что если ты имеешь ввиду это...
- Да какие к черту крысы! - сердито воскликнул Роббэр. - Скажешь тоже! Нет, парень... Тут речь о другом...
Жан-Пьер посмотрел на наставника и во взгляде его молодых глаз мелькнула искра поддельного интереса.
Старый обходчик усмехнулся. Парень пытался держаться в своей любимой манере снисходительного всезнайки, но по тому каким азартом зажглись его глаза Роббэр понял, что его слова попали в цель.
- Все то тебе расскажи, - проворчал старый обходчик, словно бы желая свернуть тему, а на деле лишь желая еще больше разжечь интерес молодого стажера. - Придет время, сам все узнаешь.
Произнеся это, Роббэр повернулся и зашагал дальше. Его расчет оказался верным - не успел он сделать и десяти шагов как его нагнал Жан-Пьер, на лице которого не осталось и тени той равнодушной отстраненности, которая так раздражала старого обходчика все это время.
- Месье Роббэр! Но почему я должен узнавать, что то сам, если вы можете мне это рассказать? В конце концов, вы мой наставник, и это входит в вашу работу, меня просвещать! - с почти детским негодованием задал вопрос парень, и старый обходчик с трудом сдержал улыбку.
- Почему, почему... - все так же ворчливо ответил он, словно досадуя на непонятливость Жан-Пьера. - Да потому что ты меня слушаешь в пол уха! Я вообще порой не знаю где ты витаешь, когда я тебе что то говорю! Отсюда я делаю вывод, что все что я рассказываю тебе не интересно!
- Это не правда! - запальчиво воскликнул Жан-Пьер. - Если у вас есть что-то по интересующей меня тематике, я вас с радостью выслушаю!
- Вообще то, мне нужно что бы ты внимательно слушал меня всегда, а не только тогда, когда дело касается того, что тебе интересно! - произнес Роббэр остановившись и посмотрев на парня.
Тот тоже встал рядом, и почесав затылок, словно нехотя произнес.
- Я вас понимаю Роббэр... Возможно я сейчас я не лучший стажер и до сих пор не оправдал ваших надежд...Но честное слово я обещаю исправиться! Отныне, что бы вы не сказали, я буду внимать каждому вашему слову!
Произнеся это парень поднял ладонь, словно говоря слова клятвы. Этот жест так позабавил старого обходчика, что тот не смог сдержать улыбки.
- Ладно, ладно... Будет считать, что я тебе поверил... Но сперва докажи свои слова на деле! То место, о котором я хочу тебе рассказать находится не далеко от сюда, как раз по ходу нашего движения. Ступай первым. Если по дороге не пропустишь ни одной неисправности, то я расскажу тебе все, что ты хочешь услышать.
- Без проблем! - отозвался Жан-Пьер, и бодро зашагал вперед.
Вздохнув и покачав головой, старый обходчик последовал за ним.
Примерно через пол часа пути, в течении которого преобразившийся стажер проявлял чудеса бдительности, и лично выявил, и устранил несколько мелких неполадок, они показались возле развилки двух тоннелей. Первый тоннель был широким, по его стенам тянулись линии проводов, и именно череде него проходила железная дорога по которой сейчас шли обходчики. Второй был раза в два уже и шел под уклоном вниз. Ни проводов ни рельс бегущих по его основанию Жан-Пьер не заметил, и это его несколько удивило.
Видя его озадаченный вид Роббэр произнес:
- Перед тобой технический тоннель, точнее его часть, который относится к старому парижскому метро, и который был прорыт еще до первой мировой войны.
Жан-Пьер удивленно присвистнул.
- Это в каком же году? - задали он вопрос с интересно осматривая выложенные потерпевшим кирпичом сводчатые своды старого тоннеля.
- На сколько я помню, то конкретно этот тоннель прорыли в одна тысяча восемьсот девяносто втором. Если ты обратил внимание, то все современное парижское метро проходящие через исторический центр города залегает на достаточно не большой глубине, и как правило проходит четко под улицами расположенными на поверхности.
Так вот этот тоннель, и заброшенная станция, к которой он ведет, живое свидетельство провальной попытки прокладывать линии на большей глубине.
- Заброшенная станция? - Жан-Пьер обернулся, и вперил в обходчика горящий интересом взгляд.
- Да, заброшенная станция, или как сейчас модно стало говорить станция-призрак... Впрочем, ее толком даже и не достроили, - продолжил свою речь Роббэр, так что она никогда не эксплуатировалась, и не имеет связей с поверхностью. Единственным способом на нее попасть, является этот тоннель. В принципе, раньше все тоннели парижского мерно были такими же узкими. Это в последствии произошло их расширение до сегодняшних размеров, но так как этим путем ни кто не пользовался, то он сохранил свой персональный вид почти без изменений.
- И почему не достроили ту станцию?
- Официально проект строительства линии на такой глубине признали не выгодным, из за того что станция оказалась ниже уровня залегания грунтовых вод, из за чего, на определенном этапе строителям пришлось бороться с постоянным подтоплением. Сейчас с этим борются насосы, но тогда сам понимаешь, техники было мало и это являлось серьезной проблемой.
- А не официально?
Роббэр задумался.
- Тут больше слухов, все-таки больше ста лет прошло... Вроде как
там при строительстве наткнулись на фрагменты, каких то совсем древних подземных сооружений... И вроде как случился там, какой то ужасный несчастный случай, приведший к гибели большого числа рабочих...
- Что же произошло?
- Да черт его знает...
Роббэр пожал плечами. - Паника там была...Что то вроде массового психоза...
- Это как это?
- Ну... Скажем так, те пять человек из пятидесяти, кто смог оттуда выбраться живым все враз поседели... Да и мозгами поехали. Хором, какой-то бред несли, каждого шороха пугались... Короче в дурку их потом упекли на лечение, что дальше с ними стало, не знаю... Я ведь архивы не читал, мне вот так же как тебе все в свое время рассказывали...
- Так что там на самом деле произошло? - с замиранием задал вопрос стажер.
- Ну, если верить официальной версии, в тоннеле скопился какой-то ядовитый газ, и произошло массовое отравление... Тот, кто не успел надышаться им в большом количестве, тронулся мозгами, остальные погибли... - Роббэр замолчал, задумчиво глядя в темноту тоннеля. - Только вот тела погибших так и не были найдены... Правда, это удалось худо-бедно списать на крыс...
- На крыс?
- Ну надо же было как-то объяснить исчезновение такого количества трупов. - пожал плечами Роббэр.
- Ясно... И что было со станцией дальше?
- А дальше работы свернули. Естественно закапывать станцию обратно никто не стал. Тоннель перегородили символической баррикадой и больше с ним ничего примечательного не происходило целых пятьдесят лет пока... - старый обходчик сделал драматическую паузу.
- Пока что? - нетерпеливо спросил Жан-Пьер.
- Пока в 1942 году в нем полным составом не исчез целый взвод СС, который преследовал пятерых бойцов французского сопротивления.
***
парижское метро.
декабрь 1942 года
Псы рвались с поводков, оглашая гулкое пространство большой тоннельной развязки своим яростным лаем.
Колонна солдат разместилась вдоль железнодорожного полотна, ожидая сигнала к движению. Высланный вперед небольшой отряд разведки, который должен был определить в каком именно направлении ушли бойцы сопротивления, все ещё не вернулся, а потому уставшие от многочасовой погони солдаты использовали эту краткую паузу для отдыха.
Командир взвода оберштурмфюрер СС Отто фон Браун был мрачен. Не смотря на то, что он находился в плановом увольнении, час назад его разбудили прямо посреди ночи, тем самым вырвав из объятий красавицы парижанки Моник, и после чего он в спешном порядке был вынужден прибыть к месту несения службы. На улице стояла зима 1942 года, хотя по погоде этого особо заметно не было, климат здесь был значительно мягче, нежели на проклятом восточном фронте, откуда фон Браун прибыл два месяца назад для прохождения реабилитации после полученного осколочного ранения.
Впрочем, мягче был не только климат, но и местный народ. В отличие от проклятых “иванов”, французы не горели желанием быть стертыми с лица земли в тщетной попытке противостоять победоносному шествию легионов Рейха, и сдались на милость победителей почти сразу. Разумное решение. Однако, именно из-за того, что лягушатники сдались почти без боя, в глазах бывалого вояки фон Брауна, они на всегда опустились до уровня подножной плесени, и, каждый раз, когда на улицах города он встречал толпы ликующих парижан, радостно приветствующих своих захватчиков, сердце его наполнялось презрением. Однажды, когда какой-то торгаш, возле лотка которого он остановился, чтобы купить подарок для Моник, видимо, чтобы польстить человеку в офицерской форме, после того как покупка была совершена, на прощание отсалютовал фон Брауну традиционным жестом “гитлеровского приветствия”. В этот момент оберштурмфюрер не удержался и плюнул в лицо подхалима.
При воспоминании об этом лицо Отто исказила гримаса отвращения. Мерзкие лягушатники делали все, чтобы услужить оккупантам, всем своим видом проявляя лояльность. Они даже самостоятельно переловили всех евреев, так, что немцам осталось только погрузить тех в товарные вагоны и отправить по концлагерям… Но эсэсовец знал, что на самом деле, за их лживыми улыбками прячется скрытая злоба. Лишь только страх за свои теплые дома и размеренную жизнь не дает ей выплеснуться наружу!
Мысли офицера вернулись к Моник. Прекрасная парижанка пленила его сердце две недели назад, и с тех пор делила с ним постель, наполняя уютом стены его служебной квартиры. Он даже ловил себя на мысли, что когда эта война, наконец, закончится, то вполне возможно сделает ей предложение… Конечно она не немка, но и не относится к презренной категории untermensch, так что его репутация не пострадает. Единственный червь сомнения, периодически не дававший покоя душе Отто, был вызван все теми же мыслями о тотальном двуличии французов. Ведь могло быть так, что на самом деле его прекрасная Моник не любит его и находится с ним только ради его положения и блестящих перспектив.
Такие мысли неизменно портили ему настроение, и он старался гнать их прочь. Иногда это поучалось легко, но иногда он часами не мог найти себе место, и ему казалось, что лучшим выходом для него была бы вторичная отправка на восточный фронт... По крайней мере, там ему бы стало не до всяких глупых размышлений...
Россия... Воспоминания, оставшиеся у Отто после возвращения оттуда, до сих пор не давали ему нормально спать по ночам. В отличие от лягушатников русские даже в самых безнадежных ситуациях дрались с неистовым, можно сказать фанатичным остервенением, и многие из друзей Отто, с которыми он благополучно завоевал практически всю Европу, остались лежать на бескрайних полях этой дикой страны... В памяти фон Брауна навсегда остался русский солдат, подаривший ему шрам на левой щеке… Этот момент эсэсовец помнил как сейчас… Его рота только что успешно отбила контратаку русских, пытавшихся вырваться из окружения. Где-то вдали ещё грохотал бой, но на участке Отто воцарилось временное затишье. Недалеко от него догорал подбитый русский танк. Машина была объята на пламенем, и занявшему рядом с ней позицию Отто и в голову не могло прийти, что внутри остался кто-то живой... Однако, неожиданно крышка люка распахнулась, и перед удивленными глазами эсэсовца возник русский солдат. Лицо его частично обгорело, частично было залито кровью... Он двигался медленно, и в своей неспешности напоминал мертвеца выбирающегося из могилы, впрочем, фактически так оно и было... Но не это поразило фон Брауна, который к моменту русской кампании успел повидать не мало крови и смертей... Нет...Самым страшным был его взгляд... Глаза израненного танкиста излучали такую дикую ненависть, что успевший многое испытать оберштурмфюрер неожиданного для себя застыл, словно парализованный их холодными огнем... На секунду ему показалось, что время вокруг вдруг замедлило свой бег... Звуки боя отступили, и в образовавшейся вязкой тишине Отто безмолвно смотрел в глаза своего врага. Что произошло с ним в тот самый момент, и почему он не выстрелил сразу, фон Браун объяснить так и не смог...
Однако это промедление чуть было не стоило ему жизни, так как то, что в обожженной руке у танкиста зажат пистолет, оберштурмфюрер заметил слишком поздно. Русский выстрелил, и левую щеку эсэсовца обожгло огнем. Упав на спину, немец вскинул автомат и выпустил в танкиста длинную очередь на весь магазин. Расстояние было небольшим, и большая часть пуль Отто нашла свою цель, заставив тело танкиста безвольно обмякнуть.
Позже, когда бой был окончательно завершен, оберштурмфюрер, которому санитар на скорую руку наложил швы, словно повинуясь какому-то странному наитию приказал вытащить из люка труп убитого им русского, и был поражен увиденным... Перед ним на земле, перепахной разрывами снарядов и гусеницами танков, устремив остекленевшие глаза в затянутое дымом небо, лежал совсем молодой парень на вид не старше восемнадцати лет... Без обеих ног...
Воспоминания Отто были прерваны появлением подчиненного.
- Господин оберштурмфюрер! Собаки взяли след! Они скрылись в старом тоннеле, наш проводник говорит, что из него нет выхода! Крысы сами загнали себя в угол! Они в западне!
Молодой человек носящий погоны гауптшарфюрера выглядел возбужденным, глаза его радостно горели. Видимо в отличие от Фон Брауна, вся эта беготня по грязным тоннеля посреди ночи его только забавляла. Отто было двадцать семь лет, но на фоне этого пышущего кипучей энергией и энтузиазмом юного эсэсовца он вдруг ощутил себя чуть ли не стариком. А ведь еще совсем недавно и он был таким же... Когда все изменилось? Впрочем, фон Браун знал ответ. Восточный фронт разделил его жизнь на ДО и ПОСЛЕ... Вернувшись оттуда, он стал другим, и теперь взглянув в глаза любому солдату по одному ему понятному признаку мог безошибочно определить участвовал ли тот в настоящей войне или нет...
И молодой эсэсовец стоящий сейчас перед ним относился к числу последних. Именно потому, беготня за жалкой кучкой партизан, казалась ему настоящей боевой операцией... Фон Брауну вдруг представил, как бы сейчас выглядел этот бравый воин, если бы оказался вместе с ним в заснеженном поле России, когда их батальон, совершающий передислокацию, застала в врасплох и безжалостно разутюжила русская артиллерия. Наверно бы не так улыбался, подумал Отто, но в слух произнес:
- Прекрасно, Вольф. Давайте покончим с этим. Наша прогулка слишком затянулась. Прикажите солдатам действовать осторожно. Загнанные в угол крысы бывают весьма опасны. Нам ни к чему лишние потери.
- Ya vol! - отсалютовал подчиненный и топая сапогами умчался в начало колонны на ходу выкрикивая команды. Взвод пришел в движение, и вскоре вся колонна полным составом двигалась по узкому уходящему вниз тоннелю. Продвижение шло не слишком быстро. Не желая напороться на оставленные партизанами взрывоопасные "подарки", Отто выслал вперед небольшую группу саперов, и как оказалось не зря: уже через двадцать метров те
обезвредили "растяжку".
И хотя больше ни каких оставленных бойцами сопротивления сюрпризов им так и не встретилось, фон Браун предпочел не менять тактики движения на всем участие пути через тоннель. Если проводник не врет, и брошенная станция на к которой они сейчас двигались, не имеет других выходов, рисковать людьми ради спешки не стоило. Ближе к месту назначения, тоннель перестал углубляться, за то оказался залит холодной водой, доходящие до колена. Вода моментально залила сапоги, впившись ледяными иглами в ноги, что не улучшило и без того скверное настроение фон Брауна.
Вода сбивает запах... Видимо спасающиеся бегством повстанцы почувствовали исходящий из тоннеля дух застоявшейся влаги, и решили таким образом сбить собак со следа...
Кстати о собаках... С ними творилось, что то странное... Если раньше, они рвались вперед, то оказавшись в залитом водой тоннеле их поведение кардинально поменялось... Едва ступив в воду, животные начали проявлять беспокойство, и чем дальше тем сильнее. Но если в начале они просто скулил, то теперь, когда до заброшенной станции осталось совсем не большой остаток пути, людям приходилось тащить их вперед фактически силой. Подобное поведение псов оберштурмфюреру совсем не нравилось.
Наконец тоннель закончился, и взвод вышел на территорию заброшенной станции. Лучи фонарей выхватывали из темноты фрагменты стен, с частично отвалившейся плиткой, резные колонны образующие между собой арочные пролеты с покрытой плесенью лепниной, но осветить всю территорию были не в силах.
Солдаты спешно занимали укрытия, ожидая что загнанные в ловушку партизаны в любую секунду откроют по ним огонь, однако прошло достаточно времени но противник так и не проявил ни какой активности. И вообще... На станции царила, какая то странная, зловещая тишина, которая словно давила на сознание, заставляя стараться производить как можно меньше шума... Даже собаки, которого до этого как с ума по сходили, теперь лишь тихо скулил и жались к ногам хозяев.
Взобравшись на платформу станции и заняв позицию за одной из колонн Отто напряженно вглядывался в расстилающуюся впереди тьму... И чем дольше он тут находился, тем больше это место ему не нравилось. К тому же поведение собак свидетельствовало о том что, здесь явно что то не чисто и дело скорей всего не в партизанах...
Но тогда в чем?
На этот вопрос офицер ответить не мог.
- Гауптшарфюрер... - фон Браун подозвал к себе подчиненного, не столько из за того что он сейчас в нем нуждался, сколько из за внезапно возникшего странного желания услышать собственный голос, и когда тот приблизился, с ухмылкой заметил что лицо молодого эсэсовца уже не излучает того оптимизма, которым оно пылало пол часа назад.
- Что вы думаете на счет всего этого? - спросил Отто.
- Я думаю, они затаились, желаю подпустить нас поближе, господин унтерштурмфюрер, - произнес Вольф. Говорил он четко, но при этом как то уж слишком тихо. Видимо гнетущая атмосфера этого места передалась и ему.
- Проводник говорит что не смотря на то, что станция не достроена, там, - эсэсовец указал вперед, - есть еще небольшой тупиковый участок тоннеля. На нем они нас скорей всего и поджидают... Нас сорок человек, их пятеро... На открытом пространстве станции у них нет шансов, а потому им выгодно, что бы мы вошли в узкий тоннель...
Фон Браун задумчиво кивнул. Тот расклад, что обрисовал ему Вольф, он понял и сам. Пока у партизан была возможность двигаться, они предпочитали отступать, теперь же оказавшись в тупике им волей не волей предстоит вступить в бой. В вероятность того что эти люди сдадутся в плен оберштурмфюрер не верил. Участь, которая ждала их в этом случае в застенках гестапо, которое кстати имело в Париже свою штаб-квартиру, была бы на много хуже быстрой смерти в бою. Нет, сейчас повстанцы готовятся к своему последнему сражению, и хотят навязать его “на своем поле”. Возможно, им бы это удалось, не знай Отто о том, что тоннель в котором они прячутся ни куда не ведет. Продолжая преследование его взвод вошел бы в узкое пространство, и оказался бы под плотным огнем, так что потери вполне могли бы быть весьма большими. Но партизаны не учили, что у отряда фон Брауна есть проводник, а значит игра будет вестись по его правилам.
- Думаю нам следует избегать лишних потерь. - задумчиво произнес немец. - Пусть саперы заминируют тоннель. За тем для проформы предложим им сдаться. После того как они откажутся, взорвем выход из тоннеля предварительно закидав его внутреннее пространство гранатами.
- Но господин оберштурмфюрер... Как мы сможем быть уверены, что после взрывов ни кто из них не уцелеет? Мы ведь не увидим тел...
Фон Браун как то странно посмотрел на подчиненного.
- Вам нужны тела в качестве доказательств гауптшарфюрер? Может быть, вы желаете после взрывов заняться раскопками завалов?
- Нет, но...
- Или может быть хотите возглавить самоубийственную лобовую атаку в узком пространстве? Желаете вести людей на смерть, не считаясь с потерями? Вы этого хотите?
- Ни как нет господин оберштурмфюрер...
- Тогда выполняйте приказ.
Молодой эсэсовец хотел было что-то сказать, но внезапно со стороны тоннелей донесся странный звук подобных которому Отто слышать не приходилось. Впрочем этот звук он предпочел бы не слышать никогда...
Словно нестройный рев сотен оркестровых труб слился в единую какофонию хаоса...Было в нем что то, от чего волосы на голове фон Брауна вдруг встали дыбом. Рассредоточенные по станции солдаты растерянно смотрели на своих командиров, и во взглядах многих из них читался плохо скрываемый страх. Их учили воевать с людьми, но этот звук... В нем было, что то на столько на столько иррациональное... На столько не человеческое, что даже закаленный в боях разум Отто, сейчас желал одного - бросить все и бежать... Бежать прочь от этого проклятого места, этого жуткого рева и... Того что его издало…
Звук прекратился так же внезапно, и на станции вновь воцарилась тишина…
- Проводника сюда... - коротко отдал приказ фон Браун надеясь что ни кто не заметит того как предательски дрожит его голос. Двое солдат подтащили к нему пожилого француза. Тот был на столько напуган, что не мог самостоятельно идти и двум дюжин эсэсовца приходилось удерживать его под руки. Француз робко прятал взгляд, не решаясь взглянуть в глаза офицера, что вызвало в Отто очередной приступ брезгливости.
- Что ты знаешь про эту станцию, - задал вопрос фон Браун. - Из нее действительно нет других выходов?
- Нет месье офицер! Никаких! Когда ее строили, наткнулись фрагменты каких то старинных катакомб, но они полностью были затоплены водой... Так что по ним ни куда не уйти...
- А этот звук... Что это было?
- Святая Мария! Если бы я сам знал, господин офицер... - старик перекрестился. - Но я не имею не малейшего понятия... Клянусь!
Фон Браун с минуту размышлял. Конечно, он слышал об экспериментах с ультразвуком... И о том, что подвергшийся длительном ультразвуковому воздействию человек способен испытывать различные не контролируемые эмоций, в том числе и страх. Но то что эти исследования стали основой для создания, какого либо оружия... Нет, ни о чем подобном Отто слышать не довелось. Хотя это еще не означало, что таких приборов не существует. Возможно, его создали русские или даже американцы, и забросили французскому подполью для испытаний...
Эта версия выглядела убедительно. Фон Браун спрыгнул с платформы, и взяв проводника за шкирку, решительно поволок его по направился к противоположному концу станции, с шумом разгребая воду ногами. Лучи фонарей всего отряда сейчас свелись на нем и достаточно не плохо освещали путь. Старик постоянно спотыкался, и бормотал что-то не разборчивое, но решительно идущий вперед оберштурмфюрер не позволял ему окончательно упасть.
Оказавшись перед темным зевом тоннеля эсэсовец втолкнул в него проводника, и когда тот, пробежав по инерции пару метров растерянно обернулся, сказал:
- Иди к своим дружкам! Cкажи им, что ни какими новомодными игрушками они нас не напугают! И если через три минуты они не выйдут с поднятыми руками, мы взорвем тоннели и похороним их заживо!
- Но господин офицер... Они же убьют меня как предателя!
Вместо ответа Отто достал из кобуры Luger P.08 и спокойно сказал.
- Значит как говорят у вас французов c'estlavie! Или ты предпочитаешь что бы это сделал я?
На лицо старика легла серая тень обреченности. Ничего не сказав он молча развернулся и побрел в темную глубину тоннеля.
Взобравшись на перрон Отто наблюдал, как тот удаляется, растворяясь во мраке, когда произошло что то не понятное... Еще секунду назад медленно идущий проводник вдруг остановился, словно силясь разглядеть, что то впереди себя, и вдруг издав какой то сдавленный крик резко провалился под воду, словно угодив в яму. Вместе с этим вновь пришел ЗВУК... И на этот раз он был гораздо сильнее... Звук врывался в голову, разрывая сознание и наполняя тело неистовой болью. В какой то момент фон Браун обнаружил себя стоящим коленях и зажимающим уши руками. Не успел он оправила от шока, когда в той стороне, где остались его солдаты, послышались отчаянные крики и началась хаотичная стрельба.
Лучи фонарей больше не светили в одну точку. Теперь они хаотично метались из стороны в сторону. Шальные пули выбили крошево над головой эсэсовца и фон Брауна поспешил укрыться за одной из колонн. Он пытался разглядеть что происходит, с его отрядом, однако сделать это со своего положения ему ни как не удавалось.
Все что он мог видеть и слышать сейчас, это хаотично мечущиеся лучи фонарей, вспышки выстрелов, грохот которых смешивался с душераздирающими людскими воплями...
И вдруг в один момент все стихло...
Ни стрельбы, ни криков…Тишина... И в этой тишине Отто отчетливо ощутил, как неистово колотится в груди его сердце... А еще почувствовал страшный смрад... Зловоние было таким сильным, словно он оказался посреди огромного скотомогильника.
Фон Браун вытащил из кармана небольшой фонарь, и включив его осторожно выглянул из за укрытия... Луч фонаря устремился во мрак, но его слабых сил хватало только для того что бы развеять тьму лишь на несколько метров вперед. Дальше все продолжало тонуть в непроглядной темноте.
- Гауптшарфюрера Вольф? - позвал Отто, но ответом ему было лишь эхо, отразившееся от стен заброшенной станции.
- Кто ни будь! Эй!
Сжимая в одной руке фонарь а другой пистолет немец встал и сделал пару неуверенных шагов вперед…
Ничего.
Страх… На войне фон Брауну пришлось многое о нем узнать, и научиться его контролировать… Однако то, что он испытывал сейчас ни шло ни в какое сравнение с пережитым им ранее.
- Эй! Кто здесь?! – в очередной раз крикнул фон Браун чувствуя как покрывается холодным потом, когда внезапно раздавшийся звук шагов бегущего человека заставил его содрогнуться. Через несколько секунд в свете фонаря возникла фигура гауптшарфюрера, бледного как мел с перекошенным от ужаса лицом. Рот его то открывался, то закрывался, словно он хотел закричать, но при этом не мог произнести ни единого звука.
Внезапно тьма над головой бегущего человека как будут то обрела плоть и откуда то со стороны невидимого во тьме потолка станции к эсэсовцу быстро потянулось что то черное... Что именно это было, Отто разглядеть не успел, так как в следующий миг тело младшего офицера оторвалось от пола, и неведомое нечто уволокло его куда то на верх... Не в силах поверить в увиденное оберштурмфюрер Отто фон Браун медленно поднял свои взгляд к потолку...
И закричал...
Глава 8 : Прорыв
Алекс уложил мертвого боевика на дно ремонтной ямы, и принялся избавлять мертвеца от ставших тому не нужными предметов. Разгрузка убитого им албанца содержала четыре магазина к автомату, и столько же к пистолету Глок. Слева на груди рукоятью вниз был закреплен классический американский KA-BAR, в тактических пластиковых ножнах. Расстегнув молнию на разгрузке, Алекс увидел, что под ней на покойнике одет не плохой кевларовый бронежилет. Такая броня хоть и не спасет от автоматной пули, но большинство пистолетных выдерживает вполне достойно, а потому, наемник мысленно похвалил себя за решение стрелять в голову.
Бесцеремонно вытряхнув труп из разгрузки, Алекс надел ее не себя.
Бронежилет он трогать не стал. Во первых, на то, что бы его снять ушло бы значительно больше времени, а во вторых, подобная защита слишком сковывает движения, в то врем как сам наемник привык полагаться на быстроту и ловкость, нежели броню.
Стрельба закончилась.
Видимо решив, что потерял уже слишком много людей, главарь албанцев решил пойти на переговоры. Он что то призывно кричал, предлагая наемнику перейти на его сторону, но Алекс особенно не вслушивался в его слова. Пусть распинается… Это позволит наемнику выиграть немного времени. Двигаясь плавно и бесшумно, словно крадущаяся во мраке пантера, Алекс выбрался из ремонтной ямы. Вокруг стояла почти полная темнота. Свет шел лишь со стороны пандуса, но он был слишком тусклым, что бы на таком расстоянии от него был бы хоть какой-то прок, а потому, до лежащей на боку “скорой” наемник добрался незамеченным.
Достигнув перевернутого транспорта, Алекс проник внутрь, и щелкнув зажигалкой и осветил внутреннее пространство машины.
Стью сидел, привалившись спиной к стене, ранее являвшейся полом, и прижимал к себе девочку.
- Мистер Алекс! - радостно воскликнула Лиссэль.
- Тише Лис! – Алекс машинально поднес палец к губам на мгновение забыв что та этого не видит . - Не нужно что бы нас слышали!
При этих словах полицейский бросил взгляд в его сторону, и в его глазах наемник разглядел отражение безысходности.
- Да какая теперь разница - устало произнес коп. - Нам не выбраться... Все бесполезно!
- Не мели чушь! Мы еще живы! – отозвался Алекс которому сейчас меньше всего улыбалось, что бы единственный его помощник в этой ситуации, утратил боевой дух.
- Это не на долго... Ты же слышал их главного... Сейчас принесут гранатометы... Может быть лучше отдать им девочку... Судя по всему они не хотят ее смерти... А иначе она точно погибнет…
- Мистер Алекс пожалуйста! Не отдавайте меня... - взмолилась Лиссэль, и наемнику вновь пришлось призвать ее к тишине.
- Ничего еще не закончено! - жестко произнес он глядя Стью прямо в глаза, после чего протянул ему автомат.
- Засеки на часах полторы минуты, после чего сделай по этим уродам несколько выстрелов. В это время я, под покровом темноты, атакую их с фланга… Этого они не ждут.
- Но их все равно слишком много! – воскликнул Стью, и словно испугавшись что его услышат добавил уже тише, - ты не сможешь перебить их всех… Даже ты не сможешь!
- Мне это и не потребуется. - спокойном отозвался Алекс. - Моя задача взять в заложники их лидера. Думаю, тогда он станет посговорчивей. Засекай время!
Сказав это, наемник погасил зажигалку, и выскользнул из машины.
Двигаясь практически бесшумно, пригнувшись, он обошел лежащую на правом боку скорую со стороны колес, и стал медленно продвигаться вдоль левой стены помещения. Приблизившись к боевикам на определенное расстояние, наемник лег на живот и пополз, укрываясь за корпусами машин, надеясь что сможет подобраться к противнику достаточно близком, прежде чем придет его пора действовать.
Судя по направлению откуда звучал голос лидера боевиков, он занял позицию на левом фланге... Что ж, главное что бы он по прежнему оставался там, иначе весь его дерзкий план обречен на провал... Алекс дополз до колес очередного авто, и замер. Дальше двигаться было нельзя... Слишком близко к освещенной зоне. До позиции боевиков примерно тридцать метров... Один шанс на рывок... Наемник бросил взгляд на тускло светящиеся во мраке стрелки своих часов. Еще несколько секунд и...
Внезапно со стороны позиций противника послышался голос их лидера, и наемник с радостью отметил, что звучит он именно с того места, откуда и прежде.
Что-то покатилось по полу, а затем пространство поглотила ослепительная вспышка. По ушам саданул оглушительный грохот, и Алекс на несколько мгновений утратил ориентацию в пространстве.
Некоторое время спустя он стал приходить в себя пытаясь осознать что произошло. В голове стоял тяжелый гул, перед глазами плавали разноцветные пятна, а звон в ушах стоял такой что ничего происходящего вокруг не было слышно.
То, что его накрыло взрывом светозвуковой гранаты, наемник осознал почти сразу. Впрочем то, как быстро восстанавливалось зрение и слух, говорило о том, что ему посчастливилось оказаться не рядом с эпицентром взрыва... Но этого все равно хватило, что бы дезориентировать его и сорвать атаку...
Что произошло? Его заметили? Или это случайность? Ответы нашлись сами собой, когда сквозь звон в ушах наемник все же расслышал незнакомый ему голос, доносящийся со стороны позиции боевиков.
- Это вооруженная полиция! Не пытайтесь оказать сопротивление! Выходите с поднятыми руками! Повторяю! Это вооруженная полиция! Выходите с поднятыми руками!
Алекс еще не успел толком не успел понять, что происходит, когда со стороны лежащей на боку машины “скорой” помощи послышался крик Стью.
- Не стреляйте! Я комиссар полиции Скотланд-Ярда! У меня здесь ребенок! Не стреляйте!
- Выйти вперед! Руки на виду!
Со стороны скорой послышались шаги, и вскоре наемник увидел, как в зону освещенную тускло льющимся со стороны пандуса света, медленно вышел Стью, в одной из поднятых рук которого было зажато раскрытое удостоверение.
- На колени! Руки за голову!
Здоровяк подчинился, и, встав на колени, сложил ладони на затылке.
Слезящимися глазами Алекс наблюдал, как из за машин служивших укрытием для боевиков, появились люди в масках, вооруженные "бесшумными" пистолет-пулемтами ХеклерКох. Помимо всего прочего каждый из них имел на глазах очки ночного видения. Люди двигались парами, грамотно прикрывая друг друга, в каждом их жесте сквозила отточенность, свойственная только профессионалам.
- Слава богу, что вы здесь! Слава богу! - радостно повторял Стью в то время как люди в масках приближались к нему.
- Назовите себя! – потребовал один из них, после того как стоящий на коленях здоровяк был взят в кольцо.
- Меня зовут Стью Мак Нилан я комиссар полиции! А вы...
- Где ребенок? - не дав полицейскому закончить вновь спросил человек в маске.
- Она недалеко... В машине...
- Проверьте! - коротко бросил командир группы, и двое его подчиненных растворились во тьме.
Замерший на своей позиции наемник с тревогой наблюдал за развитием ситуации. Люди в масках выглядели и действовали как полицейский спецназ, однако что-то в их поведении его настораживало. Видимо в своих подозрениях наемники был не одинок. Стью тоже был удивлен странным поведением "новоявленных коллег по цеху".
- Черт парни... Из какого вы подразделения? - спросил он, но командир группы спецназа проигнорировал его вопрос, а вместо ответа задал свой.
- Кто еще с вами?
- Может хватит в меня целится? Я же полицейский! Вы видели мое удостоверение! - раздраженно отозвался Стью. Один из людей в масках рассматривавший ксиву здоровяка посмотрел на предводителя, и утвердительно кивнул.
- Отвечайте на заданные вопросы. – бесстрастно отозвался командир “черных масок”.
- Кто еще с вами?
Стью раскрыл было рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент со стороны скорой послышался жалобный детским крик. Вскоре, те двое, которых старший послал проверить наличие в машине ребенка, вернулись ведя рядом с собой Лиссэль, при этом один из них бесцеремонно держал ее за волосы. Лицо девочки было в слезах и комиссара полиции это возмутило.
- Да что вы творите?! Она же ребенок! - возмущенно воскликнул Стью порываясь встать.
- Замер! - один из людей в маске уткнул срез глушителя в голову здоровяка и тот вновь поднял руки.
- Эй, эй! Спокойней парни! Да что с вами?! Мы на одной стороне!
Но казалось, что до его негодования никому нет дела. Предводитель людей в масках извлек из кармана фотографию, и, бросив взгляд на ребенка, утвердительно кивнул.
- Это она... - произнес он, и после небольшого колебания отдал приказ: - Ликвидировать.
Один из людей в масках вскинул оружие, целясь заплаканной девочке в голову, но в этот момент Стью Макнилан, взревев как раненый медведь, рванулся вперед, сбив его с ног.
Навалившись на бойца сверху, он ударил головой в переносицу так, что сбил с противника очки, заодно лишив сознания.
- БЕГИ!!! - заорал здоровяк силясь отобрать у врага оружие, но короткая бесшумная очередь выпущенная ему в спину превратила крик полицейского в булькающий хрип.
- Дядя Стью! - со слезами на глазах крикнула девочка, метнувшись в сторону. Но, пробежав всего несколько шагов, столкнулась с корпусом машины и упала на холодный бетонный пол, захлебываясь рыданиями.
Развернувшись к ней, люди в масках все как один вскинули стволы, но в то же мгновение над головой ребенка вдруг расцвело ослепительное пламя газовой сварки. Ярчайшее сияние моментально привело в негодность очки ночного видения убийц, засветив их матрицы так, что те мгновенно оказались лишены возможности видеть и были полностью дезориентированы.
Не успели убийцы прийти в себя, как со стороны сварочного сияния раздались пистолетный выстрелы, и один из них рухнул на землю. Люди в масках не могли разглядеть стрелка, сияние сварки слепило не хуже солнца, и даже сорвав с головы ставшие бесполезными очки ночного видения, они оказались по прежнему лишены возможности видеть. Стрельба продолжалась, и вскоре еще один из них повалился на пол в дергаясь в предсмертной конвульсии. Оставшиеся трое открыли отчаянный огонь в слепую, ориентируясь лишь на звук выстрелов, в надежде зацепить противника. Было слышно как пули дырявят корпус автомобиля, слышался звук осыпающегося стекла, однако сияние сварочного аппарата не прекращалось.
***
Уложив двоих из пистолета, наемника бросил опустевшее оружие, выскочил из за укрытия. Подхватив девочку, он перекатом ушел с ней в сторону за мгновение до того, как ослепленный противник обрушил на машину свинцовый шквал. Отбежав на несколько метров, Алекс уложил ребенка на пол, и, выхватив закрепленный на груди нож, ринулся на врага.
Дальше все происходило как в замедленной съемке. Держа нож обратным хватом, наемник в два прыжка достиг ближайшего человека в маске. Тот хоть и был ослеплен, все же успел заметить какое-то движение справа от себя, но сделать ничего уже не смог. Нож наемника прошел по дуге, рассекая противнику горло.
Второй противник как раз менял опустевший магазин, но заметив рядом с собой Алекса, попытался нанести тому удар пустым оружием наотмашь. Наемник пригнулся, и, увернувшись от удара, резко распрямился, вогнав клинок прямо под подбородок врага. В то же время левой рукой он перехватил ствол оружия, который было направил на него командир группы и резко задрал его вверх.
Командир нажал на спуск, и короткая очередь ушла в потолок. В тот же момент Алекс выдернул нож из подбородка своей предыдущей жертвы, полоснув лезвием по глазам предводителя убийц в черном. Человек в маске разразился было истошным криком, но следующим движением наемник с хрустом всадил клинок ему в висок, заставив того навеки замолчать.
Подхватив оседающее тело врага, Алекс закрылся им словно щитом, и сделал это вовремя, так как сбитый с ног боец пришел в сознание, и, столкнув с себя тело Стью, выпустил в наемника длинную очередь на весь магазин. Большая часть пуль застряли в трупе командира группы, но одна все же чиркнула Алекса по бедру, и тот упал на пол.
Человек в маска, слеповато щурясь, бросил взгляд в сторону девочки, и забыв о наемнике перевел оружие на нее.
- Нет!!! - в отчаянии крикнул Алекс, понимая, что не успевает ничего предпринять. В ту же секунду человек в маске нажал на спуск, но вместо выстрела раздался лишь сухой щелчок.
Отточенным движением боец вынул из оружия пустой магазин, и бросив его на пол потянулся к подсумку где находился запасной… Однако в этот момент в воздуха что то просвистело, и в спину убийцы вонзился брошенный Алексом нож. Человек в маске выронил остружие, и со стоном повалился на бок. Наемник рванулся в его сторону, но тот не смотря на серьезное ранение, успел выхватить пистолет из набедренной кобуры…. Навалившийся сверху наемник заблокировал оружие, отведя ствол в сторону от своего лица за секунду до того, как грянул выстрел. Человек в маске раз за разом нажимал на спуск, силясь направить пистолет на противника, но пули неизменно уходили мимо цели. Наконец его магазин опустел. Раненый боец зарычал и свободной рукой вцепился в рану на ноге Алекса.
Сознание наемника захлестнула боль. На секунду он утратил бдительность, и хватка его слегка ослабла. Воспользовавшись этим, человек в маске заорал, и, вложив в удар всю силу, три раза наотмашь ударил наемника разряженным пистолетом по голове, после чего тот, потеряв сознание, повалился в сторону.
Убийца отбросил опустевшее оружие, после чего нащупал рукоять торчащего из спины ножа.
Собрав остаток сил, и, зарычав от боли, боец вытащил клинок из своего тела, после чего, тяжело дыша, уставился на его окровавленное лезвие.
- Мистер Алекс! - послышался плачущий голос девочки.
Лиссэль стояла там, где наемника оставил ее прежде, чем вступить в бой. Озаряемое вспышками сварочного аппарата, ее заплаканное лицо казалось бледным как мел. Губы дрожали, а пальцы сплелись в молитвенном жесте.
- Мистер Алекс... Пожалуйста... Мне страшно…
Человек в маске повернул голову в сторону ребенка, и, со стоном поднявшись на ноги, шатаясь, сделал шаг в ее направлении, держа нож в руке.
- Мистер Алекс... Где вы? - вновь испуганно произнесла девочка.
Человек в маске сделал еще шаг... И еще... Было видно, что каждый из них давался ему все с большим трудом, однако, не смотря на это, он упорно продолжал приближаться к Лиссэль.
- Кто вы? - спросила девочка, когда между ней и человеком в маске осталось всего пара метров. - Вам больно? Я чувствую...
Человек в маске тяжело дышал. Казалось, он вот-вот упадет.
- Зачем вы хотите мне зла? - тоненький голосок девочки дрожал, неподвижные глаза были направлены на бойца в черном, и, одновременно, словно сквозь него.
- Я могу помочь вам... - девочка протянула вперед свою маленькую ладонь. - Я могу унять вашу боль...
Человек в маске застыл, словно в нерешительности. Дыхание его было хриплым.
- Кодекс братства... - наконец прошептал он. - Да не будет нарушен...
Перехватив нож обеими руками, боец рывком занес его над головой, собираясь обрушить удар на девочку, но в этот момент за его спиной грянул пистолетный выстрел.
Человек в маске выронил клинок… Осел на колени. Глаза его закатились, и он повалился на бок.
***
"Зеленая" группа, состоящая из трех воинов Братства закончила зачищать пространство завода от недобитых боевиков, и теперь контролировала периметр в ожидании возвращения Синей и Красной групп. Когда те спустились под землю, радиосвязь с ними оборвалась, так как сигнал не был способен проникнуть через слой земли и бетона, а потому оставалось только ждать.
Наконец, со стороны спуска под землю появились две человеческие фигуры. Первой сильно хромая шел человек в черной униформе и маске. Рядом с ним семенила маленькая девочка, которую хромающий человек держал за шкирку.
- Я "Зеленый-1"! Наблюдаю движение со стороны пандуса! Это один из наших... С ним ребенок! Повторяю с ним ребенок!
- Это “Скальпель-1”! Зеленой группе выяснить, в чем дело!
- Вас понял “Скальпель-1”!
Закончив сеанс связи, командир зеленой группы вышел из укрытия, подав сигнал двум своим людям следовать за ним, и двинулся на сближение с вышедшими со стороны пандуса людьми, держа их на прицеле.
Пока они приближались, человек ведущий девочку упал на колени, давясь кашлем. Судя по всему, он серьезно пострадал и нуждался в срочной помощи. Командир зеленой группы опустил оружие, и, подав сигнал двоим своим людям контролировать периметр, а сам шагнул к раненому.
- Что произошло, брат мой? Где все остальные?
- Мертвы... - давясь кашлем, прохрипел раненый, продолжая стоять на коленях.
Командир "Зеленой" группы внутренне содрогнулся. Однако, как воин Братства, он не имел права на сантименты.
- Почему она еще жива? Был четкий приказ - ребенка уничтожить!
Стоящий на коленях, оставшийся в живых воин, поднял на него взгляд, и сквозь прорезь его маски командир заметил, как странно прищурились его глаза.
- Правда? - произнес раненый, словно удивившись. - А я и забыл…
Едва прозвучало последнее слово, стоящий на коленях человек в маске выхватил из набедренной кобуры пистолет и выстрелил командиру "Зеленой" группы в лицо, после чего двумя другими выстрелами уложил начавших было разворачиваться в его сторону подчиненных.
Затем, подхватив девочку на руки, бегом бросился к припаркованному неподалеку черному джипу.
***
Алекс, нажал на кнопку пульта автомобильной сигнализации, и черный BMW X-6, который он заприметил еще с крыши заводского корпуса, приветственно мигнул поворотниками, при этом дважды коротко пиликнув. Подскочив к машине, наемник распахнул заднюю дверь и усадил девочку на сидение. Пульт и ключи от джипа он обнаружил еще при обыске тела Бесмира, и сейчас эта находка была как нельзя кстати. Захлопнув заднюю дверь, наемник запрыгнул на водительское сидение, и, повернув ключ в замке зажигания, с чувством облегчения услышал, как двигатель автомобиля ожил, отозвавшись мягким урчанием.
Внезапно гарнитура рации, которую Алекс так же нацепил на себя вместе с формой одного из людей в маске, ожила.
- Зеленая группа! Я “Скальпель-1”! Доложите ситуацию! Повторяю, доложите ситуацию!
Алекс тронул машину с места, и под шорох гравия направил джип в сторону уничтоженных взрывом ворот, быстро набирая скорость.
- Я “Желтый-1”! Несколько секунд назад слышал выстрелы! По территории завода движется автомобиль! Наблюдаю свет фар! Приближается к выезду с территории!
- Да сколько же вас тут! - мысленно изумился наемник, переключаясь на повышенную передачу. Джип выскочил за ворота, оказавшись на проселочной дороге. В эфире вновь возник первый голос.
- “Желтый-1”! Приказываю автомобиль уничтожить! Повторяю! Автомобиль уничтожить!
- Понял вас, “Скальпель-1”! – отозвался представитель желтой группы, и почти в ту же секунду на лобовом и боковом стекле машины, сопровождаемые громким стуком, стали появляться незначительные сколы. Однако, не смотря на обстрел, стекло оставалось целым, и наемник не без радости осознал, что в наследство от покойного Бесмира им достался бронированный автомобиль. Свет машинных фар выхватывал из темноты неровную колею дороги, дворники размеренно стирали влагу со стекла, в остальном же вокруг стояла кромешная темень, в которой не было видно ни стрелков, ни вспышек выстрелов. Впрочем, не удивительно, учитывая тот факт, что это были люди из той же команды, с которой наемнику пришлось расправиться в подземном гараже. Приборы ночного видения и снабженные глушителями пистолет-пулеметы позволяли врагу использовать тьму в качестве преимущества. Перестук пуль прошелся по левому борту машины, побарабанил по заднему стеклу, после чего прекратился, так и не причинив никому вреда. Вскоре звук пулевых ударов сменился нарастающим ревом мотоциклетных двигателей, а в наушной гарнитуре вновь послышались переговоры противника.
- Я “Желтый-1”! Цель не поражена! Предположительно наличие брони! Повторяю! Предположительно наличие брони! Веду преследование!
- Я “Скальпель-1”! Желтой группе! Продолжать преследование! Не позволяйте им остановить транспорт и уйти пешими! На пересечении с шоссе я встречу их с РПГ!
- Вас понял “Скальпель-1”! Будем держать дистанцию!
Алекс ухмыльнулся, и, крутанув руль вправо, съехал с дороги в поле, погнав джип прямо по бездорожью. Несмотря на начавшуюся тряску, мощная полноприводная машина двигалась, сохраняя приличную скорость, но для преследователей на мотоциклах, размокшая от дождя грязь бездорожья представляла серьезное препятствие.
- Я “Желтый-1”! Цель изменила направление! Движется через поле в сторону леса! Преследовать не могу! Повторяю! Преследовать не могу!
- Я “Скальпель-1”! Он нас слушает! Всем срочно перейти на резервную частоту связи!
- Я “Желтый-1”! Принято!
Радио эфир опустел. Наемник сорвал с уха ставшую бесполезной радиогарнитуру и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Девочка съежилась на заднем сидении джипа, обхватив колени руками. Губы ее что то тихо шептали, а глаза, как и прежде, были направлены в пустоту.
***
Габриэль взбежал на вершину холма, и, сорвав со спины винтовку, занял положение лежа. Установив оружие на сошки, после чего, коснувшись сенсора на наушнике, подал сигнал о том, что достиг точки назначения. Снайпер слышал переговоры братьев, из них следовало, что четкий план операции непостижимым образом дал сбой, и сейчас прорвавшийся сквозь окружение враг стремился уйти в сторону леса.
- “Скальпель-2”! Не дайте им достичь лесополосы! Цель бронирована! Бейте по колесам! Как поняли меня?
Габриэль дважды коснулся сенсора в знак того, что задача ясна. Извлек из винтовки магазин с обычными патронами, заменив его магазином, который был укомплектован специальными боеприпасами повышенной мощности с вольфрамовым сердечником. Передернул затвор и приник к окуляру прицела.
Цель он увидел практически сразу: черный джип стремительно двигался в сторону раскинувшегося неподалеку леса, подпрыгивая на неровностях местности.
Когда до лесополосы осталось полсотни метров, снайпер нажал на спуск, и правая покрышка автомобиля, лопнув, разлетелась на куски. Машину резко занесло, и она, перевернувшись, осталась лежать на крыше.
Не отрываясь от прицела, Габриэль перезарядил оружие, продолжая вести наблюдение за целью. Вот дверь смотрящего колесами в небо авто распахнулась, и из него показался мужчина, облаченный в черную униформу полицейского спецназа... Точно такую же, в какую сейчас был одет сам снайпер. И этот неожиданный факт ввел его в замешательство. Но то, что произошло дальше, стало для него еще большей неожиданностью. Распахнув заднюю дверь авто, человек в форме Братства вытащил из машины ребенка!
Снайпер растерянно смотрел на появившихся из перевернувшегося джипа людей, не зная что предпринять. Коснувшись сенсорной панели наушника, Габриэль простучал короткий запрос: "Наблюдаю два объекта. Один ребенок, один взрослый. Прошу обозначить цель".
- “Скальпель-2”! - появился в эфире голос руководителя операции. - Приоритетная цель - ребенок! Вторичная цель - мужчина! Приказываю уничтожить! Как поняли меня, “Скальпель-2”?
Сказать, что услышанное повергло снайпера в шок, было бы сильным преуменьшением. Поверить в то, что ему вот так просто приказывают выстрелить в ребенка, он просто не мог. Коснувшись сенсора наушника, он отбарабанил короткий запрос. "Повторите".
- “Скальпель-2”! Приоритетная цель - ребенок! Повторяю! Приоритетная цель - ребенок!
Габриэль умел контролировать себя. Самоконтроль и хладнокровие в бою для воинов Братства всегда были одними из важнейших навыков... Чувство страха, боязнь боли и смерти... Ничто не должно было быть помехой для настроенного исполнить свой долг воина. Каждый боец Братства давал клятву отречения от всех земных удовольствий, каждый день проводя в изнуряющих тренировках, закаляя волю и дух, делая их несгибаемыми... Габриэль не был исключением. Так же как и все воины, он готовил себя к сражениям и возможной смерти... Но к тому, что ему требовалось совершить сейчас, он готов не был…
Парня бросило в жар, сердце учащенно забилось, ладони вспотели. Приникнув к окуляру, он наблюдал, как мужчина подхватил ребенка на руки и побежал с ним в сторону леса, до которого оставалось подать рукой...
- “Скальпель-2”! Они уходят! С моей позиции их не достать! Уничтожить цель! - вновь прошипела гарнитура рации, и Габриэль, до боли закусив губу, положил палец на спусковой крючок...
- “Скальпель-2”! Они уходят! Приказываю открыть огонь!!! Черт! Габриэль!!! Ты меня слышишь?!
Мужчина с девочкой на руках были уже у самой кромки леса. Снайпер держал их на прицеле своей винтовки, но никак не мог заставить себя нажать на спуск...
“Скальпель-1” продолжал что-то истерично кричать в эфир, но воин уже не разбирал его слов. Внутри него верность долгу отчаянно боролась с человечностью, и эта борьба, казалось, вот-вот сведет его сума! Чтобы укрыться в лесу, мужчине оставалось сделать всего несколько, шагов... Еще чуть-чуть, и будет поздно… Еще немного и…
Габриэль выстрелил…
Глава 9 : Управление
Территория вблизи заброшенного завода
Подполковник Живунцов шел по коридору Управления погруженный в тяжелые мысли. После того, как отчет о случившемуся во время операции инциденте был отправлен начальству, прошло всего лишь пятнадцать минут, и то что генерал Воронцов, не дожидаясь общего собрания, вызвал его лично, не сулило ничего хорошего. А потому сейчас подполковник шел медленней, чем обычно, словно желая отсрочить неприятный разговор.
Оказавшись перед дубовой дверью генеральского кабинета Живунцов оправил пиджак, и глубоко вздохнув, постучал.
Выждав положенные пять секунд, он приоткрыл дверь заглянул внутрь.
- Разрешите, Михаил Сергеевич?
Хозяин кабинета, пожилой мужчина лет шестидесяти, заседавший в высоком кожаном кресле, и читавший распечатку какого-то документа, бросил на визитера короткий взгляд, после чего коротко бросил:
- Разрешаю.
Подполковник проскользнул внутрь, беззвучно притворив за собой дверь, после чего встал в двух метрах перед столом генерала, ожидая пока тот закончит чтение и обратит на него свое внимание.
Воронцов еще некоторое время изучал распечатку, после чего отложив бумагу в сторону сконцентрировал свой задумчивый взгляд на Живунцове, словно что то решая, а за тем задал вполне ожидаемый подполковником вопрос.
- Ну и как это понимать?
Живунцов вновь глубоко вдохнул, но все же нашел в себе силы поднять глаза и встретиться взглядом с суровым взором генерала.
- Операция прошла успешно. Поставленная задача выполнена, координатор захвачен, и сейчас его допрашивают. Он уже слил нам массу ценной информации и благодаря этому мы сможем... - начал было отчитываться Живунцов однако генерал не дал ему закончить.
- Я читал отчет. - прервал он подполковника. - Можешь мне его не пересказывать... Сейчас я веду речь о другом! И ты прекрасно понимаешь, ЧТО я имею ввиду... Ты ведь поймаешь?
Живунцов все же опустил взгляд.
- Так точно, понимаю товарищ генерал... - произнес он упавшим голосом.
- Понимает он... Видишь какой понятливый! А как это могло произойти ты понимаешь?
Генерал не поднимал голоса, однако его слова заставил подполковника еще больше сникнуть.
- Как могло случиться так, что выполнив задание, твой агент вместо того что бы дождаться эвакуационную группу, вдруг самовольно выдумывает себе новое, и не согласовав его с Центром бросается его выполнять! Ты осознаешь, что это ставит под вопрос его благонадежность, а между прочим именно ты за него поручился, так что в случае каких либо последствий отвечать придется так же и тебе!
- Я это всецело осознаю. - кивнул подполковник. - Однако в его защиту хочу сказать, что уверен, действия агента "Ахиллес" были вызваны исключительно тем, что операция пошла по незапланированному сценарию, и то что он сделал является лишь вынужденной импровизацией. В конце концов именно благодаря ему мы смогли захватить координатора, причем сделать это значительно быстрей чем планировалось.
- И значительно грязней! - едко добавил генерал.
- Это были вынужденные действия. По какой-то пока что нам не известной причине агент был раскрыты... Над ним нависла угроза, и он принял меры.
- Меры он принял... - проворчал генерал. - Четыре трупа с огнестрельными ранениями в перевернутой машине! Хорошенькие меры!
Воронцов собрал в стопку листы распечатки, и встав из за стола подошел к большему как холодильник сейфу.
- А кто же виноват в том что ему пришлось принимать эти меры? - спросил он Живунцова попутно набирая пароль на клавиатуре кодового замка.
- Именно сейчас мы и пытаемся это выяснить. Как только причина будет обнаружена мы...
- Я не спрашиваю тебя о причинах. Я спрашиваю тебя о том кто виновен в том что эти причины не смог предусмотреть. А виноваты в этом те, кто должен был обеспечивать ему оперативное прикрытие, а так же кто разрабатывал и контролировал ход операции в целом.
Отворив дверь сейфа генерал убрал в него бумаги, после чего снова запер, взглянул на Живунцова.
- А кто у нас руководил всем ходом операции, не напомнишь?
- Я товарищ генерал...
- Вот именно. Ты! Поэтому не нужно меня тыкать в то, что пошедшая через задницу операция закончилась положительно и гораздо раньше запланированного, потому что это чистой воды везение! А везение штука такая, сегодня есть а завтра нет! И планировать что либо полагаясь на везение, мы себе позволить не можем! Я понятно изъясняюсь?
- Так точно товарищ генерал... Понятно...
- Это я тебе говорю, чтобы ты понимал, почему я не спешу тебя хвалить за успешный захват координатора. Твоей заслуги в этом нет. Благодари Бога за то что все именно так обернулось, иначе у нас с тобой был бы уже дугой разговор.
В ответ на это замечание Живунцов предпочел промолчать, хотя по его лицу было видно на сколько слова Воронцова его задели.
- И еще. Скажи спасибо, что я тебе это высказываю здесь с глазу на глаз, хотя мог бы сделать это на совещании в присутствии других глав отделов. Или ты с чем то не согласен?
Подполковник вздохнул.
- Я не привык оправдываться товарищ генерал. Если вы считаете что операция была спланирована и проведена из ряда вон плохо и что я не справился с возложенной на меня задачей, не вижу смысла пытаться вас переубеждать. Если вы делаете что бы в дальнейшем разработку этой преступной группировки осуществлял кто то другой то я готов сложить с себя полномочия.
Выслушав Живунцова генерал лишь вздохнул и покачал головой. Пройдя к столу, он вновь уселся в кожаное кресло а за тем вновь обратились к подчиненному.
- Значит слушай сюда подполковник. Мы тут не в детском саду, и эти свои обиды ты брось! Я в курсе что ты у нас герой и что тебя до подпола повысили минуя майора не за красивые глаза… Однако все это не означает что ты гениален и непогрешим. Ошибки свойственно делать всем людям. Только одни их признают и в дальнейшем действуют с учетом прошлого опыта, а других на сколько распирает гордость, что они в принципе не способны признать что могли где то напортачить. Таких людей жизнь ни чему не учит, и они раз за разом и дальше продолжают наступать на те же грабли. Так вот мой тебе совет, по меньше самолюбования, и по больше самоанализа! Признавай ошибки, учись на них, делай выводы! Это путь профессионального развития и роста. – генерал сделал паузу а за тем продолжил.
Что же касается назначить на твое место другого человека, то я скажу так - коней на переправе не меняют! Раз уж взялся за дело, то доведешь все до конца. Поставлю я другого охламона, так он еще больших дров наломает, а ты хотя бы в курсе всех нюансов, глядишь и справишься.
- Благодарю за доверие...
- Просто сделай все как надо, это будет лучшей благодарностью. - отмахнулся Воронцов. - Что же касается твоего агента, я снимаю с тебя эту головную боль. Теперь им займутся люди из отдела внутренней безопасности.
- При всем уважении товарищ генерал, но я прошу вас не спешить списывать агента "Ахиллес" со счетов. В конце концов, именно он вытащил всю операцию когда над ней нависла угроза провала! Если бы не он все наши многомесячные труды пошли бы прахом...
- То что он спас операцию, еще не дает ему права заниматься самодеятельностью, да еще на территории чужого государства. Твои эмоций я понять могу, этому человеку ты многим обязан. Однако не стоит позволять личной симпатии брать верх над голосом разума. Оба и ты и я знаем кем являлся этот человек в "прошлой жизни", и если бы решение зависело от меня ноги бы его в нашей конторе не было! И то что тогдашнее руководство пошло с ним на сделку, в обмен на предоставление им тех самых злосчастных документов, я всегда считал ошибкой… Мало того что он долгие годы вел преступный образ жизни, но к тому же был матерым одиночкой. Такой человек никогда не сможет работать в команде! Он как волк, которого сколько не корми все равно будет смотреть в сторону леса. Я знал что рано или поздно, как только ему подвернется такая возможность он дезертирует. Что собственно и произошло...Так что подполковник, забудь про этого человека, у тебя сейчас полно других забот. Больше не задерживаю.
Однако вместо того что бы уйти Живунцов, произнес:
- При всем уважении товарищ генерал, боюсь в данном случае вы ошибаетесь!
Генерал поднял на подчиненного удивленный взгляд, однако Живунцов продолжил.
- Как вы помните этот человек, которого после тех самых памятных событий на подземном объекте все считали погибшим пришел к нам сам. Его ни кто не искал, а потому с его навыками и возможностями ему бы не составило труда не попадаться нам на глаза и при желании покинуть страну. Но он этого не сделал. Вместо этого он явился ко мне и предложил сотрудничество. То есть он предоставляет разыскиваемые нами документы по проекту Ахиллес, плюс получает место оперативного агента, в обмен на обеспечение безопасности гражданки Неждановой, и обеспечение ее возможностью безответственно покинуть страну. Как вы помните Полина Нежданова была участницей событий произошедших на Объекте-12 которые подпадают под закон о государственной тайне, в связи с чем выезд за рубеж ей был запрещен.
Так вот одним из его условий сотрудничества с нами было снятие с нее запрета на выезд, и обеспечения ее безопасности за рубежом по мере возможности.
Так вот... Наши договоренности с ним по этому вопросу остаются в силе только на период совместного сотрудничества. Так как эта девушка для него имеет не маловажное значение, я считать крайне сомнительным тот факт, что он мог вот так запросто дезертировать. Я уверен он выйдет со мной на связь ближайшее время, а потому прошу у вас еще немного времени.
Выслушав подчиненного генерал Воронцов долго молчал.
- И сколько по твоему я должен ждать не предпринимая мер пока этот человек неизвестно чем занимается на территории иностранного государства? - наконец задал вопрос генерал, глядя на подполковника прищуром карих глаз.
- Думаю трое суток бредут достаточно.
- Трое суток? Почему тогда не три недели? - иронично спросил Воронцов, и помолчав уже серьезным тоном добавил:
- Даю сутки, начиная с этого момента. Если объявиться сразу же докладываешь мне. Вопросы есть?
- Ни как нет товарищ генерал.
- Тогда свободен.
Глава 10: Старый знакомый
16 мая
Спальный район Лондона.
2.30 ночи
Заехав в узкую улочку на окраине города, наемник заглушил мотор угнанного микроавтобуса, и в воцарившейся тишине стало слышно, как дождь выбивает по крыше машины свой неровный ритм.
Левую часть улицы образовывала глухая стена какого-то здания, сплошняком покрытая граффити. Правая являла собой трехметровый бетонный забор, по верхнему краю которого тянулась витая спираль колючей проволоки.
Фонари на улице почти не горели, и вокруг было достаточно темно, что бы не сильно опасаться того факта, что наличие в машине людей будет замечено, и привлечет внимание полиции.
Алекс обернулся и посмотрел в заднюю часть салона, где, на расположенном вдоль одной из стенок стареньком диване, сейчас спала девочка. События этой ночи вконец измотали ее, и как только появилась возможность, Лиссэль провалилась в глубокий сон, а у наемника наконец представлялся шанс в спокойной обстановке подумать, что же делать дальше.
И подумать было над чем... Начиная с того, зачем каким-то двум группировками понадобится этот ребенок? Почему одни хотят ее просто убить, а вторым непременно нужен ее мозг? Кто они вообще все такие, и самое главное, ЧТО ЕМУ САМОМУ теперь с ней делать?
Последний вопрос стоял особенно остро, так как за всю свою жизнь Алексу ни разу не приходилось иметь дело с детьми, и как с ними обращаться он имел весьма смутное представление... Одно было совершенно ясно, если девочку похитили у родителей, или судя по всему у опекунов, то возвращать ее к ним в данный момент очень опасно. Уберечь ребенка сейчас они не смогут даже если обработаться в полицию. Кстати, туда они уже наверняка обратились, а это значит что девочку ищут, а это сильно осложняет задачу по обеспечению ее безопасности, которую и без того нельзя назвать легкой...
Впрочем, проблемы следует решать по мере их поступления. Сейчас необходимо связаться с Управлением и доложить ситуацию, а так же отчитаться за самовольные действия, пока его чего доброго не заподозрили в дезертирстве...
Стараясь не шуметь, Алекс открыл дверь, и выйдя из машины быстрым шагом направился к красной телефонной будке, одиноко стоявшей в паре десятков метров от машины. Оказавшись внутри наемник закрыл за собой дверцу, отгородившись от шумевшего на улице ливня, и сняв трубку набрал нужный номер.
- Российское Консульство в Лондоне.
Как и в прошлый раз, наемник повторил всю условленную процедуру запросив несуществующий третий отдел. Услышав от телефонистки, что такого отдела в посольстве нет, он как и прошлый раз извинился за ошибку и попрощавшись не стал класть трубку дожидаясь пока оператор переведет его на секретную линию.
Вскоре телефонная трубка наполнилась шипением помех, и все тот же электронный голос сообщил:
- Шифрованный канал связи обеспечен. Введите данные.
Назвав свой оперативный позывной и личный код, а так же позывной и личный код запрашиваемого абонента, Алекс произнес:
- В процессе спасательной операции мой обнаружены две конкурирующей друг с другом группировки. Как минимуму одна из них обладает большим количеством людей прошедших спецподготовку, которые способны осуществлять проведение хорошо спланированных боевых операций.
Именно в процессе такой операции была уничтожена банда албанцев, входившая в преступный синдикат, координатора которого нам удалось получить.
Хотя причина этого и не ясна, но уже сейчас совершенно очевидно, что предметом борьбы обоих группировок является та самая девочка, решение о спасении которой я принял единолично. Для выяснения причин происходящего мне потребуется провести расследование, в связи с чем, я прошу отсрочить мое возвращение в Москву и придать этой операции официальный статус. Следующий сеанс связи через три часа.
Наемник повесил трубку, и уже было собирался покинуть телефонную будку, но внезапно замер, так как заметил в дальнем конце улочки какое-то движение. Вглядевшись сквозь мутное, залитое дождем стекло телефонной кабины, Алекс разглядел группу людей, которая буквально втащила в подворотню какового-то человека, при этом бросив его в лужу.
Человек выглядел весьма потрепанным, видимо до этого ему уже сильно досталось, однако судя по настрою окруживших его людей, неприятности для него еще только начинались. Очевидно, он и сам это осознавал, потому, что в какой то момент резко вскочил и попытался убежать, рванувшись как раз в ту сторону улицы, где находилась телефонная будка. Бежал он медленно, и довольно неуклюже, спотыкаясь и нелепо размахивая руками, что вызывало приступы хохота у компании, которая преследовала его без особого труда, словно забавляясь.
В какой-то момент, когда убегающий практически достиг того места где находился наемник, один из преследователей ускорился, и поравнявшись с беглецом резко толкнул его вправо. От толчка убегающий отклонился от своего пути и с разбега врезался в кучу жестяных мусорный баков, при этом с грохотом их перевернув, после чего покатился по земле под дружный хохот компании преследователей.
- Ну и куда ты собрался Бен? - со злобной ухмылкой заявил один из нападавших, тот самый, который толкнул несчастного на мусорные баки. - Думал от нас можно так просто сбежать? Или ты решил, что у нас короткая память, и мы не помним, кто и сколько нам задолжал?
Произнеся это человек пнул пытающегося подняться беглеца ногой под дых, и тот охнув вновь повалился в кучу мусора.
- Погоди! Джонни! Постой! - вновь приподнявшись на четвереньки, избиваемый вытянул в сторону мужчины ладонь с растопыренными пальцами. - Я таки совсем не думал, что ты забудешь про мой скромный долг! Клянусь тебе!
- Да неужели Бен? - словно бы удивившись, произнес один из парней. При этом его сообщники вновь разродились дружно хохотом. - Ну надо же, какая незадача вышла! А мы с ребятами пришли к иному мнению! Даже более того! Грешным делом подумали, что ты пытаешься от нас сбежать! Вот ведь как бывает то…
- Я? - словно удивился беглец. - Сбежать? Да вы что ребята?! Как вам такое уже могло придти в голову? Что бы Беня Шварц убегал от своих долгов? Да за кого вы меня уже принимаете?
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ