#Бояръ-Аниме. Романов. Том 14

Глава 22

Московский особняк князя Красноярского. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

— Мы можем направить уведомление о том, что цесаревич будет ждать претендентов в Москве, — склонив голову набок, сообщила Марина Кирилловна. — Подготовить документ?

Я покачал головой в ответ.

— У нас нет таких полномочий, — ответил я. — Это обязан делать Игорь Михайлович и его государственный аппарат. Если я возьмусь решать за него и эту проблему, то проще уж тогда самому на трон сесть. Нет, Марина Кирилловна, мы не будем делать ничего без приказа от цесаревича.

— Как прикажете, Дмитрий Алексеевич, — отозвалась моя искусственная помощница.

Я взглянул на висящие в воздухе виртуальные окна. Не все наши братья и сестры сейчас находились под прицелом камер и жучков. Чем дальше от столицы, тем ниже степень контроля — ввиду меньшей цифровизации периферии Русского царства. И я не могу поручиться, что прямо сейчас кто-нибудь из семей, приютивших царского ребенка, не готовит публичное выступление с рассказом о происхождении такого члена семьи.

Но я ведь действительно не должен решать эти вопросы. У страны есть свой правитель, армия чиновников и силовиков. Справится Игорь Михайлович и без моего вмешательства. Раз уж он решился умертвить Михаила II, значит, готов занять его место.

Главное, чтобы в этой истории не всплыло мое происхождение, а остальное меня не касается, по большому счету.

А мне же куда полезнее будет изучить записи разговоров на собраниях ключников. Раз уж Бернар де Дамартен считает, что может с их помощью купить себе помилование, в них действительно может найтись нечто полезное.

— Свари мне кофе, — приказал я помощнице, и искусственная девушка с поклоном покинула мой кабинет.

Именно читать стенограмму мне не требовалось. Линза передаст сведения «Оракулу» за мгновения. Но даже так обработать то количество бумаг, упакованных в металлический ящик, что вручил мне канцлер Франции, займет не один час.

Этим я и занялся.

Сперва рассортировал стенограммы в хронологическом порядке, затем стал просматривать каждую папку. Искусственный интеллект копировал содержимое с листов в свою базу данных и тут же проводил анализ текста. Соотнося принятые на собраниях общества Януса Двуликого решения с историческими событиями, «Оракул» составлял для меня внушительный альманах действий ключников за последние несколько десятков лет.

Марина Кирилловна принесла горячий кофейник, после чего наполнила для меня чашку. Помощница была подключена к «Оракулу» напрямую, так что все, что записывалось в базу данных искусственного интеллекта, сразу же становилось известно и Марине Кирилловне.

— Обнаружен завод по производству газа Измайловых, — сообщила помощница, ставя чашку передо мной.

— Хорошо, — ответил я, протягивая руку за напитком. — Покажи.

На отдельном окне тут же появилась информация по самому заводу, замеченной в том районе активности наемников. Прилагалась и карта.

— Португальские земли в Америке, — покачал головой я. — Как идет транспортировка?

«Оракул» вывел список торговых судов под тремя флагами.

— Испания, Португалия, Дания, — прочел я вслух. — Найди членов экипажей этих кораблей, определи их текущее местонахождение. И составь маршрут, как нам их перехватить.

Марина Кирилловна отозвалась через пару минут, во время которых я листал бумаги канцлера.

— Готово, Дмитрий Алексеевич, — доложила искусственная девушка. — Что дальше, князь?

Я побарабанил пальцами по столешнице, обдумывая вопрос.

Задача ведь не в том, чтобы конфисковать оружие массового поражения. По-хорошему, мир вообще не должен заметить, что творится нечто подобное.

— Соедини меня с военной разведкой, — велел я.

Марина Кирилловна кивнула, и произнесла через секунду:

— Генерал Марков, вас беспокоит Марина Кирилловна Холодная, личная помощница Дмитрия Алексеевича Романова, князя Красноярского. Вы примете личный звонок?

Естественно, он и не подумал отказываться. Хотя «Оракул» и застал его уже в постели.

— Слушаю, князь, — хриплым от сна голосом произнес он, когда помощница переключила звонок на меня.

— Здравствуйте, Василий Павлович, — заговорил я. — Прошу прощения за столь поздний звонок. — У меня на руках оказались сведения, важные для Русского царства по вашей линии.

— По телефону обсуждать можно? — уточнил генерал Марков. — Иначе мне придется около часа добираться до вас.

— Моя помощница сейчас перешлет вам данные, Василий Павлович, — сказал я, и увидел, что Марина Кирилловна кивает, сообщая, что информация ушла. — Если возникнут дополнительные вопросы, смело звоните, я сегодня не сплю.

Ответом мне был печальный вздох.

— Не вы один, Дмитрий Алексеевич. Пришло.

Класть трубку он не стал. А потому через несколько секунд я услышал сдавленное:

— Вот твари, — прошептал Марков. — Дмитрий Алексеевич, сведениям точно можно доверять?

— Все совпадает, я проверил, — ответил я. — Цистерны грузятся на Американском континенте, доставляются на запад Европы, а оттуда развозятся по военным базам трех стран.

— И они их возят больше полугода, — вздохнул генерал. — Дмитрий Алексеевич, я обязан поделиться этой информацией с другими службами. Слишком высокие риски, вы же понимаете.

Я усмехнулся.

— Конечно, Василий Павлович, — отозвался я. — Свою задачу я выполнил, надеюсь, у разведки хватит ресурсов выполнить свою задачу. А если потребуется моя помощь, вы знаете, где меня найти.

Конечно, из-за наличия «Оракула» генералу не удастся выставить дело так, будто это его служба добыла ценные сведения. Однако то, как он распорядится информацией, тоже может стать поводом для дождя наград и званий в его ведомстве.

— Спасибо, князь, — сказал на прощание Василий Павлович, прежде чем положить трубку.

Марина Кирилловна отошла в сторону, чтобы не мешать мне. А я вернулся к дальнейшему просмотру документов. В принципе, одного только этого завода, который варит газ Измайловых, достаточно, чтобы начать операцию по силовому воздействию. Опубликует сведения Министерство иностранных дел Русского царства, и можно официально выдвигать войска.

И снова — моя помощь в этом вопросе уместна, но не должна заменять собой саму военную машину Русского царства. По-хорошему, мне вообще стоит максимально дистанцироваться от происходящего. Затмевать сейчас Игоря Михайловича — все равно, что собственноручно шатать под ним трон. Тем более в ситуации, когда некоторые наши братья и сестры захотят заявить о своей принадлежности к Милославским и правах на престол.

Никто ведь не поверит всерьез, что я не собираюсь становиться царем. Подавляющему большинству людей мысль о том, что чем выше твоя власть, тем меньше у тебя свободы и больше обязанностей, даже в головы не приходит. А потому даже если я буду давать клятву каждый день, что полностью поддерживаю Игоря Михайловича, как законного наследника, мне не поверят.

Еще и слухи запустят, что на самом деле на меня надавили, пригрозив лишить Романовых всех их заслуженных благ, которые на нас сыпались за последний год. А от слухов один шаг до создания ячеек несогласных благородных людей. Оттуда же до нового мятежа рукой подать.

Отложив в сторону очередную папку, я взял чашку и откинулся на спинку кресла. Мысли опять крутились вокруг биологических наследников царской семьи.

— Да твою ж ты мать, — выдохнул я, чувствуя, как меня распирает от гнева.

Марина Кирилловна вскинула брови, внимательно наблюдая за мной взглядом. А на деле считывая показатели организма, чтобы разобраться в моем состоянии.

— Вас следует отдохнуть, князь, — произнесла помощница. — Происходящее в Русском царстве сильно влияет на ваше эмоциональное состояние. Тенденция на лицо, у меня есть статистика. Вы становитесь злее, ваш организм начинает вырабатывать большие объемы гормонов гнева. Именно поэтому вы так реагировали во время работы наномашин. С учетом того, что такая мощная выработка норадреналина свойственна только вам, и ни одному другому из Романовых и Демидовых, я готова счесть, что это состояние — наследственное от настоящих биологических родителей. В частности, Михаила Милославского.

Да, царь частенько злился. Но он свои эмоции научился держать в узде.

— Ничего хорошего мне от папы не досталось, — усмехнулся я. — Отличное наследство, ничего не скажешь. Проблемы и неуравновешенность.

— С возрастом, если это состояние не контролировать, эффект будет усиливаться, — продолжила помощница. — Отсутствие отдыха расшатывает ваши нервы, оттого каждый следующий выброс норадреналина становится сильнее и ощущается вами ярче. Рекомендую заняться практиками по душевному равновесию.

— Я же постоянно в трансе, — возразил я.

Помощница покачала головой.

— Эта ментальная практика только усиливает степень напряжения, Дмитрий Алексеевич, — возразила Марина Кирилловна. — Вам необходима релаксация, а вместо этого вы ежедневно подвергаете себя дополнительному напряжению. Вместо отдыха получается дополнительная нагрузка на организм. Учитывая, что он еще продолжает развиваться, последствия таких нагрузок скажутся в дальнейшем на нервной системе.

— У меня есть наномашины, — возразил я.

— Курс которых вы даже не закончили, — напомнила искусственная девушка. — Дмитрий Алексеевич, сейчас вы должны отправляться спать. А завтра с утра я рекомендую вернуться в Красноярск, где пройти курс лечения наноботами до конца. И ни на что не отвлекаться. Ближайшие события не требуют вашего личного участия.

Я вздохнул, прикрывая глаза.

Все время забываю, насколько ограничено мое тело. Двадцать лет почти в этом мире, а все еще веду себя так, будто я сингуляр, и могу пренебречь физиологией своего организма.

Однако «Оракул» подметил все верно. Толку с меня не будет, если я расшатаю свою психику. Да, я привык к совершенно иным скоростям мышления и событий, но весь этот мир не слишком торопится.

Я, наверное, единственный князь, у которого выходной бывает хорошо если раз в месяц. Виктория пыталась жить в моем темпе, и чуть с ума не сошла от того, что не могла забеременеть. И это — нормально, всем нужен отдых после работы.

И только я спешу сделать все, что могу, не оглядываясь на самого себя. Ведь откуда эти нервные реакции? Я загнал собственное тело.

— Продолжай без меня, — велел я, вставая из-за стола. — И буди только в случае серьезной опасности для Русского царства. Ну или важных звонков.

Искусственные глаза Марины Кирилловны обрабатывают информацию даже лучше моих линз. Так что ей не составит труда пролистать все стенограммы заседаний ключников и закончить работу. Она все-таки робот.

А я все еще человек.

— Будет исполнено, Дмитрий Алексеевич, — с поклоном ответила помощница. — Вы можете на меня положиться.

* * *

Московский особняк великих князей Невских.

Анна Михайловна смотрела на свое отражение в зеркале. После официального сообщения о смерти государя можно было не ждать возвращения Емельяна Сергеевича домой в ближайшие пару дней. Ночевать великий князь уж точно не приедет.

И княжна Соколова ловила себя на чувстве разочарования от этой ситуации. За последние дни она уже привыкла, что великий князь рядом, проводит свои ночи с ней, а не решает проблемы государственного масштаба.

Емельян Сергеевич, человек, которого ее отец ненавидел от всей души, самой Анне Михайловне… Нравился.

И он, и она шли на брак сознательно, расчетливо. И все, что нужно было сделать Анне Михайловне, чтобы зарыть топор почти столетней войны между родами — поступить мудро. По-женски мудро.

Стоило дать возможность Емельяну Сергеевичу показать себя в домашней обстановке, отринув вражду и предвзятость, и перед молодой девушкой оказался мужчина, которому требовалась понимающая супруга.

Естественно, ничего секретного он ей не рассказывал, да оно и не требовалось. Анна Михайловна вполне могла сама разузнать все, что понадобится. Так, например, было с заказом Можайского на подрыв шахты Романовых. Однако как человек, на плечах которого лежит огромный груз ответственности, великий князь ее покорил.

И она сама затащила его в постель отведенных ей гостевых покоев. Причем Емельян Сергеевич проявил себя крайне деликатным человеком, и изо всех сил упирался. Но все же княжне Выборгской удалось победить.

И она еще ни секунды, ни мига о том решении не жалела.

Расчесав влажные волосы, Анна Михайловна отложила щетку и взглянула на телефон, лежащий на столике будуара.

Смерть Михаила II это, безусловно, конец целой эпохи. Клан Рюриковичей практически уничтожен, Милославские перебиты, великие князья низвергнуты до титула учтивости. На троне скоро окажется вчерашний боярич. Даже забытая вражда Невских и Соколовых оставалась позади.

Но кроме этого княжна Выборгская чувствовала, что впереди не только время новых великих свершений для всего Русского царства. Но и время не менее великих потрясений.

Игорь Михайлович был официально признан царем. А что другие его дети? Будут молча влачить жалкое существование, на которое их обрек Михаил II? Да, он раздавал их приемным семьям какие-то награды, но что эти награды значат, когда речь идет о царской власти?

Вот уж во что Анна Михайловна никогда не верила, так это в смирение. Нет, безусловно, есть место в жизни непреодолимой силе — катастрофа, болезнь, смерть. Но когда твое благополучие завязано на волю другого человека, равного тебе по положению и правам? Гены Михаила II не дадут его детям спокойно жить, смирившись с тем, что каждый из них мог стать царем, правителем, обрести высшую власть, а остался каким-то захудалым боярином или мелким князьком.

Игорь Михайлович и Дмитрий Романов тому наглядное подтверждение — ими движет жажда собственного развития. А сейчас они все полезут к трону. И даже если не сами примут такое решение, то им просто не оставят выбора — либо опекуны, либо очередные заговорщики, желающие подобраться поближе к кормушке.

И Емельян Сергеевич, ее уже практически законный супруг, окажется на первой линии фронта. Смерть Михаила II доказала, что Кремль далеко не так хорошо защищен, как казалось ранее. Во время мятежа Можайского великого князя Невского спасло только то, что он улетел на Урал — заключать помолвку сына с княжной Демидовой. А теперь?

Остаться совершенно одна Анна Михайловна не хотела. А потому хоть как-то помочь будущему супругу считала себя обязанной. И хотя бы одного сына царя отговорить от поспешных действий.

Взяв в руки телефон, она ткнула в контакт своего последнего родственника.

— Иван, доброй ночи, — поздоровалась княжна Выборгская, когда князь Соколов поднял трубку. — Новости ты, конечно, знаешь. И я надеюсь, ты ничего не собираешься предпринять глупого?

Князь Выборгский хмыкнул в трубку.

— Не понимаю, о чем ты, дорогая сестрица, — ответил Иван Михайлович. — Я целиком и полностью на стороне Игоря Михайловича. Он был избран государем, чтобы стать следующим царем. Не мне оспаривать волю усопшего.

Анна Михайловна не стала сдерживать облегченного вздоха. А глава рода Соколовых в это время заговорил сам:

— Я так понимаю, с великим князем у тебя уже все серьезно? — уточнил он. — Я рад, что ты смогла найти свое счастье. Действительно рад, Анна. Надеюсь, у вас все будет складываться замечательно. Но на всякий случай напомню: Выборг и твой дом. Ты всегда можешь вернуться, если захочешь.

Княжна улыбнулась своему отражению.

— Спасибо, Ваня.

— Мы же одна семья, — ответил тот. — А теперь, если ты не возражаешь, я бы предпочел досмотреть свой сон.

— Да, конечно, — поспешила закончить разговор княжна. — Спокойной ночи, Иван Михайлович.

— Доброй ночи.

Опустив аппарат на столик, княжна Соколова поднялась на ноги и, скинув с себя полупрозрачный халат, который так выгодно и вместе с тем волнительно подчеркивал фигуру ее молодого тела, нырнула в постель.

* * *

Кремль, рабочий кабинет государя.

Великий князь Невский о своей будущей супруге в этот момент не вспоминал. Были дела поважнее, чем ночь с молодой красивой девушкой.

Дмитрий Алексеевич Романов поднял верный вопрос. И, как показывал «Оракул», крайне вовремя. Потому что среди детей Михаила II Милославского и Юлии Александровны Романовой уже начались весьма тревожащие волнения.

Пусть не все возжелали бороться за царскую корону, однако для потрясений внутри страны хватало и тех, у кого хватило наглости и духа, чтобы бросить цесаревичу вызов. И ведь эти выскочки, до сих пор ничего из себя не представлявшие, обязательно найдут поддержку среди благородного сословия.

В любой стране хватает тех, кому кажется, будто их незаслуженно обидела судьба. А здесь такие шансы возвыситься — посадить на трон будущего государя или царицу, это все равно что обеспечить своему роду не только имя в веках, но и запустить руки в казну Русского царства.

— Итого пятеро, — вздохнул, глядя прямо перед собой Игорь Михайлович. — Я думал, будет больше. А всего-то три брата и две сестры. Последних так вообще можно не считать, девушки легко перейдут на мою сторону, когда я сделаю им свое предложение. Их волнует собственное положение, а выше, чем царский род им все одно не подняться. Я же сделаю так, чтобы они и после замужества остались членами царской семьи со всеми положенными привилегиями.

— Это только те, о ком нам стало известно, — напомнил Емельян Сергеевич. — Еще трое вне зоны действия «Оракула». И что они решат, пока не известно.

Цесаревич отмахнулся.

— Сейчас направим всем уведомления, что я жду их в Кремле, — сказал он, после чего добавил: — Пусть твои сотрудники все подготовят: транспорт, маршрут, безопасность. Я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь в Русском царстве решил, будто я намеренно убил собственного брата или сестру из опасения, что они начнут свою игру. С этого момента безопасность всех детей Михаила II и Юлии Александровны — высший приоритет.

Великий князь кивнул, и тут же принялся отдавать распоряжения по телефону. А пока Емельян Сергеевич раздавал приказы, Игорь Михайлович спокойно пил чай.

О каком-либо сопротивлении со стороны родственников он не беспокоился. Русское царство останется в его руках, как бы кто ни старался отобрать у цесаревича державу и скипетр.

И дело не в том, что он хотел становиться царем. Нет, будь у него более подходящий кандидат, Игорь Михайлович сам бы поддержал его. Но такого, к сожалению, не имелось.

Что же касалось требований провести сравнительный анализ ДНК, тут цесаревич был настроен решительно. Все претенденты его сделают: не место самозванцам в царском роду.

Со стороны это будет казаться уступкой? Только до оглашения результатов. Заодно получится заткнуть тех, кто считает его не сыном, а всего лишь ставленником Михаила II.

Ведь если все дети царя — родственники по крови, то Игорь Михайлович абсолютно законный наследник. Как минимум три кружка заговорщиков в разных концах страны окажутся обезоружены. Они-то хотели, чтобы цесаревич отрекся, так как биологически не имел права на трон.

А анализ ДНК покажет, что он на своем месте.

Опять же нет ничего страшного в том, чтобы поддержать семьи, которые растили и заботились о царских детях. Простой народ любит, когда справедливость торжествует. И история о том, как верные своему долгу люди получат царскую поддержку, поднимет рейтинг Игоря Михайловича в глазах царских людей.

Так что единственное, что может пойти не так в этом деле: это внезапная смерть детей Михаила II. Потому как становиться в глазах общества братоубийцей Игорь Михайлович позволить себе не мог.

Ясно ведь, кого посчитают виновным, если с головы царских детей упадет хоть один волос. Игорь Михайлович и так, по сути, никого еще на свою сторону не привлек. Романовы и Демидовы держатся царской власти, это верно. Но даже их влияния не хватит, если придется бороться со всем благородным обществом разом.

Окажись на руках Игоря Михайлович кровь его родни, и о новых сторонниках можно забыть. Никто не пойдет за правителем, который ради власти готов переступить через собственных братьев и сестер.

Поэтому никакой вражды, только встреча давно потерянных родственников и признание заслуг их приемных семей. Тем более что они действительно заслуживали этих почестей. Не все, разумеется, кого-то и окоротить придется, но и совсем без награды оставить тоже нельзя. Пускай те же Холмогоровы воспитали царского сына в не самом подобающем ключе, но они свой долг исполнили, позаботились о ребенке.

— Все, — доложил куратор Царской Службы Безопасности, кладя трубку. — С моей стороны все готово.

Игорь Михайлович посмотрел на часы и вздохнул.

Ночь давно перевалила за середину. Этот затянувшийся день вымотал цесаревича, хотелось отдохнуть и ничего не делать хотя бы неделю. Позвать на свидание Екатерину Юрьевну Самойлову, расслабиться и просто жить.

Но нельзя бросать страну на произвол судьбы.

Не род для человека, а человек для рода? В разрезе всей страны это жизнь правителя в обмен на процветание его подданных.

И как бы ни хотелось вернуться к статусу боярича Стремнева, Игорь Михайлович выполнит свой долг.