Божественные «кошмары», или Живая легенда

Глава 29. Последствия романтические и катастрофические

— Мы немного поколдовали, — призналась богиня, вызывая на себя первый залп батарей монаршего гнева.

— Немного? — взревел Лимбер, в сердцах бросая мочалку на ковер, и топнул ногой. — Магические волны по всему замку резонансом гуляют! Тебе деточка никто не говорил, что для таких занятий специальные магические комнаты с защитными чарами поглощения придуманы?

— Любимица, говорите? — припомнив тезис о благосклонности короля к единственной дочери, шепотом спросил Разрушитель у Элегора. По мере того, как разгневанный король вычитывал дочь, Ральд все меньше верил в утверждение о монаршей чадолюбивости. Впрочем, Элия не казалась впавшей в панику. Оправдываться не спешила. Напротив, слушала весьма спокойно и смотрела на отца с выжидательным сочувствием. Такая странная тактика себя оправдала весьма скоро, выпалив все, что хотел, Лимбер рыкнул уже тише, обводя подозрительным взглядом всех присутствующих:

— Так чем вы тут занимались, доченька, и что с Джеем. Или вернее будет спросить, чем это ты с Джеем занималась?

— Они меня лечили, отец, — хриплым, как после семидневки беспробудного пьянства, голосом отозвался Джей с дивана, медленно приходя в себя. Бог с трудом повернул неимоверно тяжелую голову в сторону шума.

— Потрахушками что ли? — хмыкнул король, смерив сына и весьма красноречивое пятно спереди на его штанах весьма недоверчивым взглядом, за которым искусно пряталась тревога.

— А этот молодчик, тоже врач? Как и Лиенский? — цепкий взгляд Лимбера переместился на Разрушителя.

— Мы освобождали Джея от заклятой цепочки — пиявки энергии, папа, с помощью тех чар, которые сочли самыми подходящими, а Ральд кан Раган, — Элия властно повела рукой в сторону Разрушителя, и тот рефлекторно, словно преданный вассал к госпоже и повелительнице, шагнул вперед, — оказал посильную помощь в работе. Возможно, характеристика его силы сыграла решающую роль в эффективности заклинания, разрывающего связь пиявки, — пальчик богини указал на цепочку, — и жертвы.

— Дрянь эту уничтожить не забудьте, — поморщившись от отвращения, велел Лимбер, меч исчез из его пальцев, и фыркнул: — Куда катится Вселенная? Разрушители спасают богов, вместо того, чтобы громить миры.

— Это я подлизываюсь, ваше величество, стремясь заслужить благосклонность короля Мира Узла, — вежливо вставил Ральд, подбодренный энергичным тычком в спину от Элегора.

— Н-да? И к чему бы это? — Лимбер заложил за пояс халата большой палец и скептически выгнул смоляную бровь.

— Силы Равновесия официально признали его своим служителем, все обвинения сняты, теперь Ральд имеет возможность выбрать мир по сердцу, чтобы поселится в нем, — пояснила Элия с обаятельно-умильной многозначительной улыбкой.

— Почему мне кажется, что вы сейчас говорите о Лоуленде? — вопросил король.

— Может, ты провидец, папа? — встрял с дивана Джей. Сил встать еще не было, но шутки горохом сыпались с языка.

— Как раз по официальному финансированию и одобрению этого животрепещущего вопроса мы и собирались просить завтра аудиенции у вашего величества, — пояснила Элия, присев в коротком реверансе. Ральд резко поклонился.

— Вот завтра и попросите, — уже с больше показной, чем настоящей гневливостью процедил король, исчезая из комнаты. Только мокрые следы на ковре и забытая его величеством мочалка из превосходной синей океанской губки остались уликами его визита.

— Уф, пронесло, — выдохнул Джей.

— Тогда тебе подмыться бы надо, — сочувственно посоветовал Элегор. Он подошел к столу и небрежным жестом вывалил пеструю груду сладостей из роскошной шкатулки-конфетницы прямо на белоснежную салфетку с тончайшей вышивкой 'снежная паутинка'.

— Ванна это кайф, — мечтательным тоном бродяги-аскета, десятилетиями не знавшего омовений, протянул принц и попросил, старательно придав тону игривости: — Элия, свою не уступишь на часок?

Понимая, что после устроенной ему встряски ни магический перенос на сколько-нибудь значительное расстояние, ни физическое передвижение до личных апартаментов брат не осилит, чего доброго свалиться где-нибудь с лестницы и свернет шею, принцесса отшутилась:

— Да вали уж, вон тебе даже мочалку заботливый папочка принес!

Богиня не стала дожидаться, пока Джей сделает попытку сползти с дивана, она прищелкнула пальцами, переправляя принца, а заодно и обещанную мочалку в нужном направлении. Одновременно Элия активировала магического сторожа-банщика, чтобы непутевый братец не нахлебался водицы в ее личной ванне.

Пока женщина ухаживала за родственником, вандал герцог умудрился засунуть проклятую цепочку в конфетницу, поддев ее створками, и захлопнул крышку.

— Ты хоть знаешь, сколько стоит эта вещь работы Ульпарика? — вяло возмутилась принцесса прихватизации изделия и беспорядку, учиненному на столе.

— Наверное, дешевле, чем жизнь твоего брата, — спокойно парировал Элегор, водружая бывшую конфетницу на стол рядом с россыпью конфет. В качестве поощрения за труды еще и сунул в рот кисло-сладкой цукат ромбуши. — Мы ведь его, похоже, едва не ухандохали, то ли цепочкой, то ли ты своей анестезией. Ты чего, контроль потеряла?

— С каждым разом вызывать эту силу все проще, и она проявляется все мощнее, но контроль я четко блюду, — оскорблено возразила богиня. — Только полностью блокировать излучение, сосредоточив на конкретном объекте невозможно. Нельзя выплеснуть океан в бокал и верить, что он не перельется через край. С Джеем все будет в порядке, скоро отойдет. А эффект такой получился, потому как для надежности я вломила ему дозу почти по максимуму личной выносливости, чтоб ни о чем другом даже думать не мог, пока вы связь с цепочкой рвали.

— А потом-то сможет? — уточнил герцог.

— Сможет, — наполовину самодовольно на другую скорбно усмехнулась Элия. — Я ведь его только так, слегка погладила, никаких последствий. Он отдавал только силу, ничего более и больше, чем нужно, я не брала. Восстановится быстро.

— Ладно, я что ль не верю, — неловко от того, что принцессе пришлось использовать силу Пожирательницы Душ, да еще и почти оправдываться за это, мотнул головой Элегор и, встряхнув конфетницу, заявил: — Теперь надо решить, куда эту дрянь девать.

— Расплавить ее и дело с концом, — выпалил Ральд.

— Вторично красное золото плавится при температуре раскаленной лавы, — дал справку Лейм и потер подбородок.

— Значит, поищем действующий вулкан, — беспечно пожал плечами герцог. — Их вон хоть в Маурадрии на сотню цепочек хватит.

— Как чего уничтожить, так вы, Лиенский, впереди всех, — иронично похвалила приятеля богиня. — Уходить будете, Ральда с собой прихватите, пусть поучится.

— А и поучу! — шутливо задрал нос вверх Элегор и, сунув шкатулку подмышку, протянул руку приятелю. Тот с готовностью ухватился за шанс поучаствовать в истреблении магической пиявки. Мужчины исчезли из Лоуленда.

— Страшно? — обратилась Элия к кузену, едва они остались наедине.

— Нет, что бы ты ни имела в виду, любимая, — покачал головой принц, взирая на женщину с неизбывной любовью. Он приблизился, взял руки принцессы в свои, запечатлел на каждой по нежному поцелую, прижал к груди и промолвил: — Ты приняла меня таким, какой я есть, не только Бог Романтики, но и Алое Чудовище, неужели я должен отвернуться от Богини Любви, только потому, что в ее жилах есть примесь древней опасной крови?

— Сердцу не прикажешь, — возразила принцесса.

— Да, не прикажешь, как ни старайся, — охотно подтвердил Лейм, снова целуя руки возлюбленной. — Я живу тобой, твоим дыханием, твоей улыбкой, твоим взглядом, единственная моя! Мне никогда не нужна была и не будет нужна другая. Я давно утонул в серой бездне твоих глаз и не хочу ничего менять, я люблю тебя всю, какой бы ты ни была. С каждым мигом, каждым вздохом люблю все крепче. Как же меня может устрашить оборотная сторона твоей сути? Может быть, единственной, кому стоит опасаться моей неизбывной любви, это тебе. Потому что я равно готов принять все, что ты только пожелаешь мне дать: и наслаждение, и боль. Какой бы жертвы ты не потребовала от меня, я готов ее принести, только позволь мне тебя любить.

— Даже если это будет твоя душа? — сорвался с уст Элии страшный вопрос.

— Она и так давно принадлежит тебе, — просто сказал Лейм.

Чистота этого искреннего признания потушила последние искры темной сути, вспыхивающие в крови богини, наполнила серебряным теплым светом ее глаза, мощно воззвала к силе Любви, заставляя розу раскрыть лепестки и наполнить воздух благоуханием истинной страсти, без примеси извращенной вампирической магии…

— Вот драные демоны! Сплавили свидетелей, а сами целуются! — возмутился герцог, возвращаясь вместе с Ральдом назад.

— А нам свидетели не помеха, — с негой в голосе промурлыкала Элия, вновь накрывая губы Лейма своими. Пылкий романтик активно принялся доказывать озвученный возлюбленной постулат на практике.

Элегор недовольно нахмурился, потом досадливо махнул рукой на влюбленных, и плюхнулся в кресло. Бедное по инерции отъехало назад, не издав противного скрипа только потому, что стояло на ковре. Ральд же подошел к столу с россыпью сластей и начал методично кидать в рот одну конфету за другой. Не выбрасывать же вкусную пищу только потому, что кому-то срочно понадобилась пустая тара из-под нее?

— Интересно, — вслух прикинул герцог, надеясь хоть таким образом отвлечь принцессу от Лейма, — Джей еще плещется или уже приходил и ушел назад топиться с тоски от ваших телячьих нежностей?

— Никому, даже Джею, я не позволю тонуть в своей ванне! Утопленники — это очень не эстетично, — категорично оскорбленным тоном собственницы отрезала Элия и отправилась проверить, не отрастил ли братец русалочий хвост, жабры, да и не сгинул ли прямиком из апартаментов богини в Океан Миров. В то, что жизнелюбивый принц вознамерится и впрямь топиться, какая бы страшная не стряслась беда, богиня совершенно не верила.

В ванной курился теплый влажный парок, источающий аромат персика и корицы. Умиротворяюще шумела вода. Ласковые струйки били из одних отверстий ванны в виде раковин и утекали в другие. Постоянный уровень воды поддерживался по заказу купальщика.

Брат лежал, запрокинув голову на мягкий бортик, мокрые волосы разметались потемневшими водорослями. Он, кажется, дремал, нежась в крупных хлопьях кремовой пены. Кусочек ее умудрился осесть даже на кончике острого носа бога. По правую руку мужчины стоял на две трети опустошенный бокал с морковным соком, щедро сдобренным перцем и кардамоном. Заслышав легкие шаги принцессы, Джей лениво приоткрыл один глаз и подмигнул ей.

— Очухался? — с небрежной заботливостью поинтересовалась Элия, присев на бортик рядом, не брезгуя замочить платье.

— Почти, — поворачивая лицо к сестре, неспешно потянулся принц, наполовину выпроставшись из воды. — А что в ванну уже очередь? Может, Нрэн из похода вернулся и столько грязи притащил, что сток в своей забил напрочь?

— Нет, ничего столь трагичного и негигиеничного не произошло. Плещись в удовольствие, — метким щелчком смахнув с носа брата пенное украшение, усмехнулась женщина и собиралась встать.

— Элия, — окликнул ее Джей. Неизменная улыбка сбежала с лица принца, — спасибо. Ты здорово меня выручила. Да еще я такой кайф получил, какого сроду не испытывал и вряд ли когда испытаю. Получается, в тот раз над Бездной, когда ты меня хранила, я и сотой доли не чуял того, на что ты способна. Чистейший восторг и жуть не меньшая. Жизнь, душа, они такими неважными казались, разменной монетой в уплату. Я, я должен сказать. Извини, что тебе пришлось к этой силе проклятой обращаться и такое искушение терпеть, я, наверное, подобному сопротивляться бы не смог, чуял, как ты меня держишь и на все пошел, только бы не прекращала, заставил бы, если смог. Прости, пожалуйста…

— Тебе не за что просить прощения. Я сама сделала выбор, — покачала головой принцесса. — И искушение надругаться над душой брата не было непреодолимым, Богине Любви ли не знать, лучшее средство побороть вожделение к силе или плоти — любовь.

— Любовь? — моргнул Джей, никак не ожидавший такого признания.

— Да, дорогой, родственная любовь способна удержать хищные инстинкты, доставшиеся мне в наследство. Будь на твоем месте чужак, я бы не отважилась на такие эксперименты. Но повторять подобное в ближайшие столетия мне все равно не хотелось бы. С темной частью собственной сути шутки опасны, пусть лучше благополучно дремлет, — ответила Элия, с серьезной ласковостью взирая на мужчину. — А ты восстанавливай баланс силы и приходи в гостиную. Элегор и Ральд вернулись. Полагаю, горят желанием поведать обществу, куда засунули цепь.

— Искусительница! — Джей прямо сел в ванной без следа прежней расслабленности. — Как я могу плескаться в пене, когда два парня будут рассказывать о таком интимном процессе! Подожди, я с тобой! — принц встал, перемахнул, гибко изогнувшись, через бортик ванны и заозирался в поисках ближайшего банного полотенца. Найтись быстро оно не спешило. Когда б еще мужчине мог выпасть подходящий шанс покрасоваться перед женщиной? Краем глаза бог уловил одобрительно оценивающий взгляд Богини Любви и самодовольно улыбнулся.

Элия отдала мысленный приказ Звездному Набору. Теплый ветерок взметнул мгновенно высохшие волосы Джея, бережно овеял кожу. Плечи принца обтекла голубая рубашка тончайшего шелка, ноги облеклись в обожаемые обтягивающие бриджи и полусапожки с позвякивающими от малейшего движения пряжками и цепочками. Как, выходя на дело в такой обуви, белобрысый прохиндеей умудрялся ступать совершенно бесшумно, осталось личным секретом Бога Воров.

Освежившийся и полностью восстановивший силы после операции с разделением телесной оболочки и инородного магического предмета принц задорно фыркнул и тряхнул головой. Светлые волосы разлетелись облаком. Элия не удержалась, потянулась к брату и потрепала по шевелюре. Джей обнял сестру, крепко, но на сей раз без всякого чувственного подтекста, прижал к себе и выдохнул на ухо:

— Спасибо, родная!

А потом подхватил принцессу в охапку и потащил из ванной комнаты в гостиную, сопровождая сие возмутительное действо громким воплем:

— Эй, давайте рассказывайте, затейники, куда вы вдвоем одну цепочку совали!

Как это ни странно, Лейм даже не взревновал, узрев возлюбленную в столь компрометирующем положении на руках Джея, скорее уж тайком испустил вздох облегчения. Если уж валявшийся иссушенным полутрупом кузен гарцует с сестрой по всей гостиной, значит и впрямь жив здоров.

Элегор с Ральдом тоже проявили несвойственное им великодушие и даже не обиделись на столь грубое обвинение в нетрадиционной ориентации. Мужчины глядели на верткого оживленного вора и радостно ухмылялись. Несмотря на весьма сволочной характер, вспыльчивость и раздражительность, Джей был столь обаятелен, что долго злобиться на него или считать врагом, коль бог проявлял хоть капельку присущего ему обаяния, мог лишь законченный упрямый угрюмец вроде Нрэна.

— Все-то тебе расскажи, какой любопытный, — фыркнул герцог. Гор то ненавидел принца, то воспринимал его как закадычного приятеля, то испытывал всю палитру чувств одновременно.

— А-то! — Джей, наконец, бережно опустил сестру на диван и гордо задрал нос, принимая похвалу, и тут же стукнул себя кулаком в грудь, как боец, выходящий на арену сражений: — Так что там с цепочкой? Как последняя жертва я претендую на исчерпывающую информацию!

— Ну, положим, звание последней жертвы я бы все-таки у тебя отобрал, — въедливо заметил Ральд.

— Это еще почему? — моментально возмутился Джей, вставая в позу. — Только не говорите мне, что вы сами ее примерять начали!?

Элия, в равной мере с подозрением и задумчивостью взиравшая на пару, подрядившуюся на ритуал уничтожения, покачала головой и проронила:

— Будь герцог один, я б ему цепочку даже клещами подержать не доверила, наш идейный дворянин тут же в эксперименты бы ударился, но Ральд производит впечатление более осмотрительного бога. Он не допустил бы подобного легкомысленного отношения к опасному предмету. Посему, полагаю, они все-таки ее ликвидировали, вот только каким образом и каковы последствия ликвидации, стоит услышать. Должно быть, презанимательнейшая история.

— Благодарю за высокую оценку моих скромных талантов, Леди Ведьма, — подхватив легкомысленный тон вора, как вирус, герцог раскланялся и объявил:

— Да все в порядке, Джей, расслабься, нет больше твоей цепочки. Впрочем, Маурадрии тоже, считай, нет, во всяком случае, для любителей высокогорных прогулок и разреженного горного воздуха.

— То есть как это, нет? — переспросил Лейм, искренне заинтересовавшись и уже начиная мысленно прикидывать, что и главное почему произошло. Неужели процесс выброса энергии и ее абсорбции из растворенного металла оказался столь катастрофичным?

— Теперь климат Маурадрии только лавовым саламандрам и золотым драконам по нраву придется, — с философским спокойствием пояснил Ральд. — А все потому, что разные изверги, вроде нас с герцогом Лиенским, привыкли в огненные недра гор всякую дрянь сбрасывать.

— Разные? — метко вычленила принцесса главное слово из короткой самообвинительной речи Разрушителя.

— Ну да, — признал Элегор и тут же вскинулся. — Кто же знал, что там еще кому-то в голову взбредет с той же целью ошиваться? Что мы должны были предварительно все горы прочесать?

Герцог петушился, а Джей, Лейм и Элия против воли начинали улыбаться все шире. Даже Разрушитель, ощущавший легкое, малость виноватое удивление по тому поводу, что ухитрился произвести грандиозный разгром в мире, не используя ни капли урожденной силы, и тот прикусил губу, давя рвущуюся наружу улыбку. Элегор тряхнул головой и возмущенно продолжил:

— Словом, кто же знал, что там, в пещере у вулкана, еще пара мелких волосатых босых охламонов торчит с безделушкой, под завязку темной силой накачанной, и их аккурат вместе с нами бросать свою фигню потянет?!

— Да-а-а, — протянул Джей, яркое воображение послушно нарисовало принцу все последствия рокового совпадения.

— Не 'Да-а-а', а 'ой-е-мое', - поправил Элегор бога.

В глазах еще бушевал восторг от лицезрения великого извержения. Буйство стихии грозное и прекрасное, неудержимое и исступленное, так схожее с собственным неудержимым нравом, всегда завораживало Бога Авантюристов. — Одна волна высвобожденной силы на другую наложилась, так шарахнуло, мало никому не показалось. Ни нам, ни горам.

— Круги на воде, — почти про себя пробормотал Лейм, кивая.

— Вслед за первым, другие вулканы проснулись! Реакция цепная и невозвратная в конечную точку. Из-под огненного дождичка еле ноги унести успели, по пути и тех двоих зашвырнули туда, откуда их демоны принесли, — заключил герцог с каким-то вызовом, будто ждал, а не посмеется ли кто над его нежданным приступом милосердия. Самоубийц не нашлось.

А Джей так тот и вовсе был доволен громким концом наследия некроманта и предвкушал, как поведает сногсшибательную историю Рику и Клайду за бутылкой (не одной, разумеется) хорошего винца. Ведь чем страшнее событие, тем забавнее получается байка. Кстати, Элия явно предвидела что-то подобное. Элегор временами начинал подозревать принцессу в пророческом таланте, хоть та лишь отнекивалась, да все ссылалась на божественный дар логики, что только усугубляло подозрения герцога.

— Главное, что цепочка уничтожена, — резюмировал Лейм, придерживаясь самого положительного момента истории, и прибавил в оправдание недальновидного поступка истребителей: — Золотым драконам тоже нужно где-то купаться!

— Слава защитникам драконов и саламандр! — подхватил клич Джей и задорно предложил: — За это точно нужно выпить и как можно больше чего-нибудь огненного! Я вот чую, Клайд домой вернулся, он драконов так любит, так любит! Как выпьет, они вокруг него стаями порхают, и видимые и невидимые. Так что он нам, любителям животных, создающим новые ареалы для их обитания, непременно угощение выставит! Кто со мной?

Элегор и Ральд выразили свое согласие со столь ответственным подходом к защите редких видов и составили принцу компанию. Все равно Ральд пока 'столовался' в замке и мог себе позволить упиться до бесчувствия в честь начала новой жизни. Благо до комнат ему ползти было б недалеко. А стойкий к алкоголю герцог в состоянии опьянения любой степени не терял способности к перемещению в вертикальном положении на значительные расстояния.

Лейм же, с детства обожавший все живое, почему-то заскромничал и предпочел компанию принцессы развлечениям с Богом Попоек. Странный мужчина счел ее общество лучшей наградой за любой подвиг.

Едва стих шум, с которым троица удалилась, молодой бог, оставшийся наедине с возлюбленной, соскользнул с дивана, где сидел рядом с Элией, и, нежно заглядывая ей в глаза, спросил:

— Устала, дорогая?

— День выдался насыщенным, — согласилась принцесса и прибавила с затаенной улыбкой в уголках губ, беря лицо мужчины в свои ладони, — однако, это не означает, что я желаю лишь спать, мой сладкий.

— Я готов исполнить любое твое желание, — пылко пообещал Лейм и, пожалуй, в этом богиня была уверенна, действительно исполнил бы. Будь то прыжок через пропасть или даже просьба вымыть полы по всему королевскому замку. Что касается других поклонников, то по поводу готовности к реализации второго пункта у принцессы были весьма серьезные сомнения.

— Его высочество, принц Нрэн Лоулендский, — подал голос паж-привратник, дежуривший в ночную смену.

Поскольку сегодня большинство визитеров, да и сама госпожа, минуя обязательную для большинства смертных процедуру вхождения через дверь, переносились непосредственно в комнаты, работы у Лиама было немного. Он даже слегка заскучал. Малость взбодрился паренек только тогда, когда мимо него промчались на выход принц Джей, сумасшедший Лиенский и их хоть и грозный, но по первому впечатлению более безобидный, чем первые двое, новый приятель с классной прической, похожей на грозовое облако. Мальчик решил, когда вырастет, непременно сделает себе точно такую же. Как ни старался паж увернуться, принц все равно умудрился дернуть его мимолетом не только за нос, но и за оба уха и щелкнуть по лбу.

Потирая лоб, — было не столько больно, сколько досадно, как это Джей ухитряется двигаться так быстро, что совершенно невозможно увернуться, — Лиам прислушался к голосам в гостиной и вернулся к стульчику, намереваясь подремать в тишине. Не тут-то было. В дверь уже входил посетитель, из тех, кого не попросишь ни обождать, ни прийти в другой раз. А стоит закрыть дверь перед носом, походя вынесет проем вместе с дверью и нерадивым привратником. Словом, с визитом явился принц Нрэн.

После первого объявления о визите воителя, Лиам, сгибаясь в почтительных поклонах, попятился к двери в гостиную, и снова завопил предупреждение пронзительным и по-петушиному ломким, вместо обычного музыкального, голоском:

— Ваше высочество, к вам принц Нрэн.

На этом преданный паж счел долг привратника исполненным и поспешно убрался с пути великого воителя. Паренек даже тайно порадовался суровому нраву Бога Войны, которому и в голову не пришло бы щелкать пажей по лбу. А то где ж напасешься пажей, коль их после каждой такой забавы хоронить придется? 'Пусть с принцами госпожа сама разбирается!' — таков был ныне девиз мудрой тактики Лиама, выработанной путем мучительных проб и ошибок.

Нрэн не уделил паникующему парнишке ни грана внимания, в большей степени сосредоточившись на тревожных ароматах, витающих в воздухе. Пахло Джеем, безумцем Лиенским, незнакомцем с большой силой, мокрым Лимбером и Леймом. Причем запах вора явственно отдавал возбуждением, сексом и кровью, не будь к этой подозрительной палитре примешан Элегор, Бог Войны уже начал бы дико ревновать. А так он ревновал не более обычного, предположив, что белобрысый шулер опять нарвался на выволочку от сестры и получил от наказания максимум удовольствия. Нрэн бы и сам не отказался от такого развлечения, но без лишних свидетелей.

На свое личное счастье Джей уже успел убраться их покоев Элии, а младший родич не казался Нрэну, соскучившемуся и оттого проведшему еще более победоносную и молниеносную, нежели обычно, военную кампанию, существенной помехой. Потому в гостиную он вдвигался в относительно благодушном настроении. Никаких признаков улыбки на неизменно суровом лице не просматривалось, зато длань не лежала грозным предупреждением на рукояти меча. Хотя, традиционная шкатулка с драгоценными дарами подмышкой воителя могла стать не менее опасным оружием как ближнего, так и дальнего боя.

— Прекрасной ночи, Элия, — поздоровался Нрэн, остановившись в нескольких метрах от дивана с кузиной и коленопреклоненного Лейма.

Неодобрительный взгляд с некоторой примесью ревнивой снисходительности коснулся младшего брата, ясно давая понять заключенное в нем пожелание старшего: 'убирайся отсюда и поскорее'.

Лейм ответил сопернику не менее красноречивым взглядом: 'Да пошел ты! Ни за что!'.

— И тебе прекрасной ночи, дорогой, — благосклонно кивнула хмурому любовнику принцесса без малейшего намека на чувство вины за фактически компрометирующее положение, в котором ее застали. — Полагаю, непокорные миры в очередной раз устрашились и смиренно пали к твоим ногам, моля о пощаде.

— Да, — спокойно согласился Нрэн, признавая сей неоспоримый факт не как комплимент, а как данность. Умея почти все, лишь в воинском искусстве бог считал себя истинным профессионалом, заслуживающим уважения. — И я пришел к тебе… 'а тут этот сопляк мешается под ногами' — мысленно закончил воитель.

— Сожалею, кузен, твое возвращение и визит стали для меня неожиданностью, — пожала плечами богиня и продолжила максимально откровенно, так чтобы прямой Нрэн понял ее однозначно, — эта ночь уже обещана Лейму. Если желаешь, можешь присоединиться к нам.

— Решила пожалеть малыша? — в сердцах выпалил разъяренный Бог Войны, только сейчас уяснивший совершенно точно, что все происходящее — не обыкновенные посиделки мальчишки-брата у ног обожаемой кузины, а нежная прелюдия к любовной игре.

— Напротив, перестала жалеть, — спокойно, как только она одна могла оставаться спокойной пред яростью Великого Воителя, с достоинством возразила принцесса. Богиня не отняла своих рук у Лейма, взиравшего на соперника без трепета, но внимательно. Так смотрят на хищное животное, непредсказуемое в своем поведении. — Тебе же сделано приглашение, ты волен принять его или отвергнуть, а не беситься попросту.

— Я не нуждаюсь в подачках, Элия, и уж тем более не намерен делить тебя с кем бы то ни было. Коль будешь расположена принять меня одного, позовешь, — процедил Нрэн и, резко развернулся. Волосы, забранные сзади золотой заколкой, стилизованной под кинжал, взметнулись и хлопнули по спине, как хвост леопарда, принц вышел из гостиной. Дверью, впрочем, хлопать не стал, сознательно или же рефлекторно оставляя путь к примирению.

Проводив кузена ироничным взглядом, женщина выждала несколько секунд, чтобы тот удалился на достаточное расстояние, и заливисто захохотала.

— Он был так забавен, по-твоему? — задумчиво уточнил Лейм, не понимая причины столь странной реакции возлюбленной.

— Шкатулка! — сквозь смех простонала Элия. — Ты видел, он унес шкатулку с собой! Нет секса — нет подарка, ну Нрэн, ну затейник!

— А ведь ты могла бы оскорбиться, — отметил молодой бог.

— Могла бы, — когда первый взрыв веселья прошел, согласилась Богиня Любви, откинувшись на спинку дивана и нежно поглаживая волосы Лейма, — но уж больно комично у него это получилось. Не хочется злиться, Нрэн и так наказал себя сам. Теперь будет несколько семидневок сидеть в Лоуленде, при каждой случайной встрече убивать тебя взглядом, на меня смотреть как больной пес, вздыхать, заниматься моральным самоистязанием и растравлением всех застарелых ран.

— Ты так была уверена, любимая, в моем согласии с любым твоим предложением? — вопросил принц.

— Разве не ты говорил о том, что готов исполнить любое мое желание? — коварно улыбнулась Элия. Острый каблучок изящной туфельки ткнулся в бедро мужчины и слегка надавил.

— Да, любое, — пылко заверил принцессу Лейм, завороженно следя, как поднимается вторая ножка, чтобы занять место рядом с первой. — За то, чтобы быть с тобой, не жаль ничего, а Нрэн — дурак, отказаться от счастья из-за оскорбленного самолюбия! Богиня Любви не может быть ничьей собственностью!

— Вот поэтому я и смеюсь, — насмешливая улыбка принцессы стала по-змеиному мудрой…