Блонда и Мир Демонов

Глава шестая. Магический армагеддон и его последствия

Испуганно ойкнул Заза.

— Зазочка, покажи мне что происходит, — крикнула я вслух не до конца понимая зачем я это делаю. Мир вокруг меня расцвел неестественно яркими красками. К знакомой мне уже голубой сетке силовых линий, наброшенной на зеленую стену, добавилось буйство алого прямо у нас под ногами. Казалось базальтовый монолит, лежащий в основе площадки раскалился до немыслимой температуры и прямо сейчас готов взорваться от внутреннего напряжения на мелкие кусочки.

По плите ежесекундно пробегали темные волны, напоминающие те, которые оставляет после себя камень, брошенный в воду тихого лесного озера. Источником волн служил ослепительно черный сгусток, отдаленно по форме напоминающий бабулину статуэтку. Почему-то он оказался в руках не у Маришки, а у меня. И ястояла в самом центре нашей площадки.

Прекрасно понимаю, что за словосочетание «ослепительно черный», мне бы наша школьная учительница литературы Софья Павловна надрала уши, но вот никакими другими словами описать эту пугающую жуть не могла. Временами на плите внезапно возникали толстые красные жгуты, напоминающие пиявок. Они медленно ползали по монолиту в стороны леса, а потом так же внезапно исчезали, оставляя после себя глубокие разломы в теле камня.

Ко всему этому с неба прямо в центр площадки, там где валялись обломки портального маяка, буквально в меня, вернее в бабулину статуэтку, вернее в ослепительно черный сгусток у меня в руках, начали непрерывно бить самые настоящие молнии. Электрический шнур состоящий из десятка слившихся вместе молний возникал в багряном небе и заканчивался в моих ладонях. Столб плазмы пару метров в обхвате приближаясь к статуэтке истончался до размера иголки меняя свой цвет от желтого до фиолетового. Невесомый поток электронов внезапно обрел массу и плотность, и многотонной плитой буквально вдавил меня в монолит.

Плиту периодически встряхивало как при землетрясении с такой силой, что невозможно было устоять на ногах. Все это буйство света и красок сопровождалось какофонией звуков. Оглушительный треск ломающейся плиты. Удары грома, сопутствующие молниям. Низкий, переходящий в инфразвук гул, сопровождающий движение волн и едва различимые на этом фоне испуганные вопли моих однокурсников. Непонятно, как удавалось сохранить слух в этом реве.

Я валялась на небольшом обломке черного базальта, сбитая с ног очередным подземным толчком, ошеломленная и оглушенная, отрешенно смотрела в небо откуда к площадке с невообразимой высоты тянулся шнур молний. В голове осталась только одна мысль, выжить в этом аду невозможно, но я до сих пор жива. А может быть и нет.

Время остановилось. Мысль многогранным кубиком лениво перекатывалась у меня в голове, позволяя рассмотреть ее со всех сторон. Ведь невозможно никому выжить, когда на расстоянии вытянутой руки от тебя бьют сотни молний.

Потом кубик перевернулся на другую сторону и я подумала: «Тогда кто же это вопит?» Едва слышно на фоне всего остального, но тем не менее, человеческим голосом.

Странно, возник новый вопрос, после того, как кубик снова повернулся, неужели еще кто-то выжил помимо меня. И, кажется, я слышу Маришку. Хорошо, если бы она уцелела.

И еще один поворот.

Нет, ты ничего не слышишь, ничего не видишь, все вокруг — иллюзии, которыми вспыхивает твое затухающее сознание.

Не знаю сколько это продолжалось. То ли несколько минут, то ли много часов подряд, но потом внезапно вся эта круговерть прекратилась, и я погрузилась в небытие.

Очнулась я от того, что Мариша, лежа рядом со мной и обнимая меня, плакала, и все время повторяла.

— Блондочка, не умирай, ну, пожалуйста. Не оставляй меня одну.

Вокруг стояла неестественная тишина, нарушаемая только рыданиями Маришки. Никаких молний, никакой тряски. Багряный круг неба высоко вверху выглядел после всего случившегося родным и приветливым.

Через полчаса мне, наконец, удалось более-менее прийти в себя. Самое удивительное, что в этом, почти космическом катаклизме, все остались живы. Более того, никто вообще не пострадал. Единственной жертвой, умудрившейся потерять сознание оказалась я.

Впрочем, и Маришка и Тина пребывали в глубокой уверенности, что я своим поступком всех спасла. Парни толком ничего не видели, так не смогли подняться со своих лежаков, наблюдая вакханалию электричества лежа. На этом фоне и я и статуэтка остались незамеченными. Похоже и ослепительно черное пятно и концентрические темные волны и красные пиявки, впрочем как и энергетическая сетка на зеленой стене, не были видны обычным зрением. Удивительно, но многочисленные разломы в теле базальтовой плиты обошли парней стороной.

Со слов Тины, после того, как Мариша ударила бабулиной статуэткой по плите, я выхватила ее из рук сестренки и прыгнула со статуэткой в центр площадки, а потом высоко подняла ее над головой, вобрав то ли в себя, то ли в фигурку энергию молний, сравнимую с суточным лимитом небольшой атомной электростанции.

Все-таки человеческая психика имеет ограниченный ресурс на способность переживать и бояться. Наверное, поэтому не стоит удивляться тому, что уже через час все участники экспедиции, за исключением меня и Мариши, сбившись тесной группой на единственном более менее целом куске плиты, забылись тревожным сном.

Мы с Маришей, обнявшись молча сидели в центре площадки, в том самом месте, куда еще недавно обрушился невероятный по своей мощи поток энергии, и без слов разговаривали друг с другом.

Способность разговаривать без слов уже не казалась чем то необычным, а воспринималась как удобная опция, полученная в награду за путешествие в магический мир.

— Что будем делать? — непривычно серьезным тоном поинтересовалась у меня Мариша.

Не знаю, но однозначно отсюда надо уходить. Как только рассветет, собираем вещи и в дорогу. Думаю, это место своей магической энергией притягивало всех зверей в округе. Недаром они пытались пробиться нам навстречу, когда мы рубили дыру в стене. Это не потому, что мы такие вкусные. Их привлекает не к нам, разве что приятным дополнением к основному блюду, а к концентрированной магии. Это — магический мир, и его обитатели неравнодушны к местам, где присутствуют сильные заклинания. Их притягивает к ним, как магнит притягивает железные опилки. Сейчас они разбежались, испуганные адским грохотом, но пройдет совсем немного времени, и они снова потянутся сюда.

Защита на стене разрушена и у нас не возникнет трудностей с тем, чтобы покинуть площадку.

— Заза, покажи еще раз, — попросила я свой информационный браслет.

Картинка, появившаяся у меня перед глазами, дополнительной реальностью украсила окружающий мир. Там, где еще совсем недавно зеленая стена была укрыта плотной мелко ячеистой сетью силовых линий, остались только редкие обрывки голубых нитей. Плита под ногами утратила свою огненную ауру и представлялась холодным булыжником. Даже бабулина статуэтка, больше не сияла ослепительно черным провалом в другой мир, а выглядела как обычная безвкусная фигурка с оплывшими линиями и невнятным безжизненным силуэтом.

Буйство энергий не прошло даром для Зазы. Он как будто возмужал, стал серьезнее и больше не впадал в беспричинную радость лишь при одном упоминании своего имени. Прибавил мой информационный браслет и в своих магических возможностях. Помимо энергетических областей, он стал показывать мне ауры окружающих людей. Блеклая, светло салатная у леди Тины Брэвер. Розовые, практически одинаковые по цвету и интенсивности у баронов Лесного края. Чуть более яркая, с голубым оттенком — у принца Оси. Из общего фона выбивались только две ауры. Необычная, серебристого цвета у Джи и ярко-зеленая, ослепительная аура у Мариши.

— Я же говорил, — впервые за все это время подал свой голос Демон Голубого Хамелеона, — твоя сестра потенциальный внекатегорийный маг. Маг менталист.

После этих слов меня окончательно отпустило. Все это время я подсознательно боялась обратится к Милке. Боялась, что с Демоном Голубого Хамелеона что-то могло случиться и не могла себя заставить заговорить с ним, чтобы убедиться в ошибочности своих предположений. А вдруг в ответ на мое обращение я ничего не услышу.

— Спасибо, Блонда, — поблагодарил меня Демон Голубого Хамелеона, который уловил мои мысли, связанные с ним. Ты первый мой хозяин, который беспокоится лично за меня, а не за то сколь эффективно я смогу выполнять свои обязанности.

— А теперь прекращаем взаимное сюсюканье и объяснение в любви, и давай перейдем к действительно важным вещам. Прежде всего, хочу тебя огорчить, ну или обрадовать, это с какой стороны посмотреть. Тебе больше не светит стать ментальным магом.

— Это почему же? — Возмутилась я, мгновенно утратив чувство признательности и благодарности к Демону Голубого Хамелеона. Умеет же сволочь вывести девушку из равновесия.

— А ты ничего странного в своем Зазочке не заметила? — Язвительным тоном продолжил третировать меня Демон. — Ладно, не буду говорить загадками. Ты и в обычное время особой наблюдательностью не отличаешься, а уж после всего, что случилось, и подавно.

— Короче, твой любимый Зазочка в процессе катаклизма сожрал офигенно большой кусок твоей информационной матрицы, после чего перескочил на пару кругов вверх по эволюционной лестнице и вместо того, чтобы покинуть браслет и зажить жизнью свободного Демона четвертого круга, слился с твоим телом и стал твоим личным духом. А сам браслет у тебя на руке — отныне ничего из себя не представляющая железка.

— Так что, поздравляю. Ты теперь — инициированный маг пятого ранга с духом симбионтом четвертого круга. Должен сказать, что сочетание совершенно противоестественное. Это как если бы ученику первого класса передали в управление современный пассажирский Боинг, причем на высоте десяти тысяч метров и предложили совершить перелет из Англии в Канаду. Впрочем, ничего естественного от тебя и ожидать не приходится. Ты же, Блонда, ходячее недоразумение.

Все-таки умница у меня этот Демон Голубого Хамелеона. Еще пару минут назад я прибывала в полной растерянности не имея по настоящему серьезного желания ничего предпринимать. А сейчас меня просто распирало желанием материализовать Демона и попинать его ногами.

Похоже, аналогичные чувства испытывала и Маришка, поскольку Милка тут же завопила.

— Блонда, угомони свою сестру. Нечего на мне оттачивать свои навыки менталистки и так реагировать на критику. Я еще не все сказал.

— Пусть говорит, — подумав, расслабилась Маришка. — И почему Блонда не сможет стать ментальным магом? Мы же сестры. У меня ведь все получается.

— Да потому, — объяснил Демон Голубого Хамелеона, что в одном теле не могут находится два духа. — Они не уживутся вместе и тот, кто посильнее обязательно рано или поздно выкинет второго. У тебя, леди Мариша, прижился демон менталист. А Блонда получила Зазу

— А Заза у нас кто? Правильно, черт его знает, кто у нас Заза. Но точно не менталист.

— И вообще, Блонда, я бы на твоем месте поостерегся, все-таки иметь симбионтом духа во много раз тебя сильнее, это — прямой путь к одержимости. Я, конечно, тоже кое-что получил сегодняшней ночью и постараюсь тебя защитить, но моя специализация — иллюзии, так что особенно можешь на меня не рассчитывать.

— И не подумаю, — фыркнула я. — Заза никогда меня не обидит. Правда Заза? В ответ получила волну радости и спокойной уверенности, что вместе нам будет здорово. В отличии от Демона Голубого Хамелеона Заза так и не научился общаться со мной мыслеречью. Он прекрасно понимал мои слова, обращенные непосредственно к нему и реагировал на них ответной эмоциональной волной. Ну и, конечно, выполнял мои просьбы из числа тех, которые соответствовали его возможностям.

Вот только понять, что же Заза реально мог делать, помимо того, чтобы показывать энергетические линии и ауры окружающих, было еще той задачей. А не зная его возможности, я не могла дать нужные команды. А без мысленного образа действия, которое я ожидаю от симбионта, дух самостоятельно ничего не предпринимал.

— Проблема в том, — просвещал нас Демон Голубого Хамелеона, — что Заза какой-то нетипичный дух. Он не боевой-стихийный, не ментальный, не целительный и не портальный. Он изначально был информационным духом с очень ограниченными возможностями, задача которого связаться с системой и воплотить в мозгу пользователя виртуальный интерфейс, способный оказать справочно-информационную помощь. И это для духа информационного браслета потолок. Выше они не развиваются.

— Только вот на свое несчастье Заза попал в шаловливые ручки нашей Блонды, — продолжал язвить Демон голосом Милки. — И та слепила из него невесть что. Так что со способностями Блонды, как мага, предстоит еще разбираться методом тыка.

— Попробуй, например, представить и скомандовать своему Духу, — предложил Демон, что ты паришь невысоко над поверхностью плиты.

Я поддалась на провокацию и проделала соответствующий эксперимент. Единственным результатом послужила волна недоумения со стороны Зазы.

— Да, — резюмировал Демон Голубого Хамелеона, — похоже, левитация — не твоя стихия.

— На этом проблему Зазы отодвигаем в сторону, — скомандовала я. — Позже сама определюсь со своими умениями.

— Главное сейчас решить, куда нам идти. И уходить ли вообще с этого места. Может быть, я ошибалась в том, что нам здесь угрожает опасность.

В этот раз Демон Голубого Хамелеона продемонстрировал свои лучшие качества, как советник.

Он детально описал наши перспективы как в тактическом так и в стратегическом плане.

Демон подтвердил мои опасения касательно, того, что с этого места надо немедленно уходить.

— Ты права, Блонда. В ближайшее время эта площадка станет местом паломничества тварей всех типоразмеров с которыми нам лучше не сталкиваться.

— В какую сторону идти, совершенно не важно. По размерам Мирта мало чем отличается от Земли. Девяносто девять процентов суши покрыты джунглями, перемешивающимися небольшими открытыми пространствами. Рек практически нет. Изредка встречаются небольшие ручейки, втекающие либо вытекающие из лесных озер, которые представлены на Мирте в невообразимом количестве. Два огромных моря, практически океаны, на полюсах шарика. Несколько горных цепей — ближе к экватору. Это, что касается географии.

Разумная жизнь, если под разумом понимать способность к мышлению Демонов высших кругов, сосредоточена в горах. Там, на подвластных территориях, каждый владетельный демон строит свои чертоги, нечто отдаленно напоминающие средневековые замки, окруженные местами обитания вассальных Демонов.

В остальных местах, помимо монстров всех видов, размеров и способностей к человекоубийству. изредка встречаются аномальные области, порождающие Зародышей духов. Рядом с этим аномалиями иногда можно встретить охотников из других миров, в первую очередь с Эдема, поскольку такие места считаются лучшими для охоты на непривязанных Духов.

Демон Голубого Хамелеона слышал, что в лесах встречаются еще два вида разумных существ: дикие племена гоблинов, живущих почти что в каменном веке и, промышляющие охотой на зверей.

А еще, по слухам, особо невезучим охотникам удавалось встретиться с немногочисленной сектой эльфов изгнанников, так называемых, черных эльфов. Черные эльфы передрались на Мирту с Эдема сравнительно недавно, где то сотню лет тому назад и прославились невероятной жестокостью по отношению к своим пленникам, другим разумным.

Впрочем, наш собеседник готов был предположить, что все рассказы о черных Эльфах не более чем страшилки, предназначенные для отпугивания от Мирты конкурентов охотников. Что, по-моему, звучало не совсем логично, поскольку гибель среди охотников и так достигала сорока процентов и не один разумный человек по доброй воле сюда не сунется. А людей, от природы лишенных здравого смысла, подобными страшилками не испугать.

Касательно же стратегических перспектив, то они базировались на шести НЕ.

Нас никто на Мирте НЕ станет искать. Если нас таки кто нибудь и станет искать, то все равно нас НЕ найдут. Мы НЕ сможем самостоятельно без знания нужного направления или координат найти аномальную область. У нас НЕ получится построить портал или подать сигнал бедствия. Мы НЕ доберемся до горных массивов, поскольку для этого нужно будет пройти тысяч десять километров по джунглям. По той же причине мы НЕ сможем попасть на побережье океана, особенно учитывая тот факт, что нам в принципе нечего там делать, разве что рыбу половить.

— Ну что же, — заключила я по итогам обстоятельного анализа нынешней ситуации, сделанного Демоном Голубого Хамелеона. — Вижу только одну перспективную стратегию. Находим в лесу озеро побольше. Рядом с ним строим крепость. Потом выкорчевываем джунгли вокруг, распахиваем земли. Засаживаем их. И полученный урожай используем для производства пива. Используя артефакт, принадлежащий Джи, валяемся под пальмами и пьем охлажденное пиво.

— А с помощью древесины, полученной при корчевании джунглей поддерживаем сигнальные костры. Как тебе такой вариант, Мариша?

— Блонда, тебе бы все шутить, — а подумать о том, где мы возьмем хмель для пива, в голову не приходит.

— Учти, что я безалкогольное пиво не пью. И пальмы здесь не растут, — поддержал сестренку Демон Голубого Хамелеона.

— Тогда, что ты предлагаешь? — Поинтересовалась я у Мариши.

Та тут же предложила свой вариант, первыми двумя пунктами, совпадающий с моим.

— Находим в лесу озеро побольше. Рядом с ним строим крепость. Потом захватываем племя гоблинов. Объявляем о создании Королевства. Строим несколько городов вокруг. Находим все близлежащие аномальные территории. Берем их под свой контроль. Захватываем остальные племена гоблинов. На их базе формируем регулярную армию. Объявляем войну Высшим Демонам. Побеждаем и покоряем их.

Мне, с одной стороны, стало как-то не по себе от плана Мариши. Может быть, зря я ее определила в структуре власти по военной стези. С другой стороны, просто гордость почувствовала за сестренку. Это не мои жалкие потуги с пивом. Тут по-настоящему грандиозные планы звучат.

— Хватит, хватит солнышко. Дальше и так все ясно. Объявляем войну Эдему, захватываем его, ну и так далее. В конце концов, ты становишься Императором Вселенной.

— Не я, а — ты, Блонда, — уточнила сестренка. — Я же твой зам по военно-политической части.

К этому времени багряный цвет небес сменился на голубой. Начали просыпаться другие участники экспедиции. Мои слова о том, что в ближайшее время мы покидаем площадку, встретили полное молчаливое одобрение. Да и не мудрено. Вид исковерканного базальтового монолита, рваные многометровые дыры в зеленой стене, сквозь которые виднелись переломанные деревья великаны, а главное — воспоминания о пережитом нынешней ночью, не оставляли ни малейшего желания задерживаться на месте нашего появления на Мирте.

Парни под руководством леди Тины, тут же включились в работу. Безо всяких понуканий с моей стороны был разожжен костер, на котором варилась каша. Спальные принадлежности собраны в рюкзаки.

Через десять минут приготовления к движению почти закончились.

Поступая совершенно интуитивно, не рассчитывая на ответ, я обратилась к Зазе.

— Зазочка, в какую сторону нам лучше идти?

Каково же было мое удивление, когда я увидела перед своими глазами стрелку, четко указывающую направление движения.

— Заза, а что там? — Попыталась выяснить я у своего духа. В ответ получила эмоциональную волну, убедившую меня, что идти нужно только в эту сторону. Другие направления слишком опасны. И еще я почувствовала, что выходить нужно немедленно, потому что времени у нас почти не осталось.

К сожалению, стрелка, указывающая путь вперед, внезапно исчезла.

— Уже никто никуда не идет, — подтвердил мои опасения демон Голубого Хамелеона.

— К бою! — Скомандовала я своим спутникам, наблюдая за тем как из леса, окружающего площадку со всех сторон начали появляться невысокие фигуры людей одетых в травянистые юбки и вооруженные примитивными копьями. — Поприветствуем наших гоблинов!

«Напоминают папуасов, — подумала я, — не хватает только разноцветных перьев в голове и ожерелий из ракушек на шее». Судя по приключенческой литературе, которой я зачитывалась в детстве, папуасы были умелыми бойцами, но не способными один на один противостоять пирату вооруженному абордажной саблей. Правда, не в соотношении один к десяти прикинула я численность потенциальных противников в сравнении с составом нашей экспедиции. Да и оружие, которым были вооружены мои спутники, в целом проигрывало вооружению пиратов.

Надеюсь, они не людоеды, попыталась утешить я саму себя. Хотя. эту надежду тут же поколебало появление на сцене предводителя папуасов. В отличии от остальных бойцов, в голове у него таки торчали разноцветные перья, а на шее висело ожерелье. Только ожерелье не из ракушек, а из пары десятков копченных человеческих ушей.