Блонда и Мир Демонов

Глава восемнадцатая. Все только начинается

Распахнулась огромная двустворчатая дверь, караульные, ее охраняющие, вытянулись в стойке смирно с таким усердием, что казалось— еще немного, и их разорвет где-нибудь посередине, причем верхняя половина по инерции устремится в голубые дали. Заиграли фанфары, и я в сопровождении неприлично малочисленной свиты вошла в большой Королевский зал. Касательно численного состава свиты в качестве оправдания, могу ответить только словами: «А где взять больше?».

Маришка умчалась в Великий Лес, принимать в управление Королевство Эльфов, прихватив с собой, в качестве сопровождающих лиц, лесных баронов. Надобность в лесных баронах мотивировалась тем, что дорога предстояла трудная и проходила через Лесной край, в котором пошаливали разбойники. Так вот, лесные бароны, как местные жители, по легенде должны были защитить…. Открытым остался вопрос кого и от чего надо было защищать — то ли Маришку, сопровождаемую сотней черных эльфов от разбойников, то ли самих разбойников, представленных как правило местными владетелями и в большинстве своем родственниками наших лесных баронов, от самой Маришки и ее свиты. Лично я склоняюсь ко второму варианту.

Спешка с отбытием Маришки была обусловлена двумя причинами. Во-первых, все жители Великого Леса с энтузиазмом вторую неделю подряд включились в подготовку великого праздника, которого эльфийский народ, по утверждению особо продвинутых подхалимов, с нетерпением и надеждой ожидал последние пятьдесят лет. А именно: коронации наследной эльфийской Принцессы и возведение ее на трон.

Вторая причина заключалась в том, что наследной эльфийской принцессе, то бишь Марише, как-то не комильфо принимать участие в официальных мероприятиях Империи. Поскольку между Империей и Великим Лесом последние двадцать лет существовало состояние холодной войны, вызванное как раз странным исчезновением этой самой наследной принцессы из Императорского дворца.

Будь я на месте эльфов, я бы вместо того, чтобы с воодушевление готовить праздничные мероприятия, занялась бы эвакуацией гражданского населения и мобилизацией всех остальных. Прощаясь, Мариша по секрету мне призналась, что она, как военачальник нашего матриархального триумвирата, совершенно не удовлетворена итогами вооруженного конфликта на Мирте между черными эльфами и гоблинами. Конфликта, который так и затих без проведения хотя бы одной генеральной битвы. Поэтому в ближайшее время, сразу после коронации, она намерена объявить войну Империи. В связи с этим, просит меня как можно скорее приехать к ней в гости в Великий Лес, до начала войны и сопутствующего этому мероприятию закрытия границ. При этом настоятельно рекомендовала прихватить с собой леди Тину, чтобы под руководством матриархального триумвирата силами эльфов победоносно вломить Империи.

Надеюсь, что со временем сестренка сменит свои завоевательные амбиции

на что-то более пацифистское. Только войны между Великим Лесом и Империей на Эдеме не хватало. В крайнем случае попытаюсь уговорить ее объявить войну мне, как Великой сеньоре Орбитессе ну и всей Мирте соответственно. Мои Демоны вместе с гоблинами немного посопротивляются, а потом скопом сдадутся в плен. А что, идея достаточно хорошо себя зарекомендовала в войне между племенами папуасов.

Так вот, из— за отсутствия Мариши и лесных баронов, а так же в силу того, что и Сэр Бэрримэр и граф Пэтерс, будучи высшими офицерами Империи, не могли войти в мою свиту, меня на встречу с Императором сопровождали леди Тина и парни из нашей команды во главе с принцем Осей. Все-таки тренировки с ежедневной установкой палатки не только помогли ему развить командный голос, обогатив лексикон, но и потихоньку научили преодолевать трудности и выковали из него настоящего лидера.

Вынуждена признать, что подавляющее большинство моих мои подданных, представленные в настоящее время Демонами, духами и гоблинами, еще не готовы к светским мероприятиям такого уровня как встреча с Императором крупнейшего на Эдеме государства. Я, конечно, предприняла определенные усилия, направленные на увеличение численности делегации Мирты, включив в ее состав баронессу Риолу, предварительно зачислив ее на должность первой статс-дамы.

А вот девочек из принадлежащего баронессе борделя, кстати

крупнейшего и самого шикарного заведения подобного толка в славном городе Ротсельбурге, так и не удалось уговорить отправиться на встречу с Императором. Массово застеснялись. Хотя при их профессии такая реакция выглядит как минимум странной. А жаль. Глядя на чопорных окружающих дам, блистающих нарядами и драгоценностями, поневоле склоняешься к мысли, что девочки из борделя могли бы неплохо встряхнуть местный бомонд.

Надо сказать, я не оставляла надежду привлечь в свое окружение леди Бланку, которая откровенно демонстрировала мне свою симпатию еще с тех времен, когда стала владелицей моей черной шляпки со страусовыми перьями. Той самой шляпки, которая вызвала фурор, вернее спровоцировала скандал на Осеннем Императорском Балу. Хотя было опасение, что на пути реализации этой идеи мог стать муж леди Бланки — барон Майберт. Все же должность главного аналитика Империи не предполагает тесного общения с потенциальным противником. Ну, посмотрим, как карта ляжет.

Герольд зычным голосом, заглушая звук труб и литавр, огласил присутствующим мой полный титул — Великая сеньора Орбитесса, единовластная правительница Мирты, повелительница Духов и Демонов, Леди Лэстер Рин Корнелли и сопровождающие ее лица. Я впервые услышала то, как звучит мое звание в пафосной обстановке и была несколько огорчена. Должна признаться, что три дня назад, когда мы в тесной компании придумывали мне девиз, герб и регалии, все это выглядело гораздо более забавным.

Однако, допускаю, что мы перебрали с легким игристым. Все таки, как показал итоговый подсчет — по две бутылки на брата, вернее на сестру. Шесть игристого за ночь для меня, Маришки и леди Тины, которая, как позже оказалось, вообще не пьет — это, наверное, перебор. Братья, то бишь мужская половина нашей компании, пили в неограниченном количестве виски, любезно предоставленные лордом Лэстером из своих личных запасов. Иначе чем иным можно объяснить тот факт, что я потребовала себе в качестве девиза, с отображением соответствующей надписи на гербе, сентенцию — «всякая хренотень имеет множество гитик». К счастью Сэр Бэрримэр он же лорд Арден, настоял на другом тексте — «Ни дня без подвига», а силами графа Петерс, при поддержке лесных баронов, удалось отстоять эту редакцию и отвергнуть Маришкину поправку — «Ни дня без котлет».

Так что девиз я получила вполне удобоваримый, как, впрочем, и изображение на гербе — этакая стилизованная блондинка на червонном поле, попирающая изящной ножкой в туфельке на высоком каблуке, поверженного Демона.

Впрочем наше не совсем адекватное поведение можно было частично списать на двухнедельную непрерывную вереницу событий, которые кратко я могу описать только словами: «Полная хренотень».

А все началось с того, что я ловко поймала, брошенную в меня Патриархом корону-обод и без задней мысли совершенно рефлекторно одела себе на голову.

Когда чуть теплый, шероховатый металл коснулся моего лба, и Патриарх, икомната, и Маришка, вообще вся моя жизнь стали чем-то далеким и совсем неважным. Словно сон который развеялся, и теперь предо мной предстала настоящая реальность.

Мучительно ясно передо мной развернулись бесконечные просторы Мирты, ее мглистые долины и бесконечные каменные пустоши, моря, в которых бушевали волны, способные своей массой снести города, и бессильно разбивающиеся о вздымающиеся до небес ониксово черные скалы… Каждый город и лес, каждый ледяной пик и лавовое ущелье, — я узрела все, и все в один и тот же миг.

Но хуже всего было то, что не только я увидела этот странный мир, но и он увидел меня. Каждая когтистая тварь, добывающая себе добычу среди скал, каждый юркий зверек стремящийся лишь прожить еще один день, серокожие, измученные голодом рабы и их рослые, лишь отдаленно напоминающие людей погонщики, и даже огромные, покрытые черной чешуей демоны, в чьих глазах читалась огромная мудрость, и столь же огромная злоба — все на миг замерли, словно опешив, а затем медленно упали ниц в безмолвном поклоне.

Чувство безраздельной власти было переполняющим. Вся моя сущность упивалась им, вопила — «каждая жалкая душонка здесь — твоя! Приказывай, правь! По мановению твоей руки они будут плясать, работать без продыху, один лишь взгляд и они сойдутся в смертельной схватке, будут лить кровь, свою и чужую, пока реки не станут алыми, а небеса не завопят от ужаса увиденного! Прикажи. Прикажи!»

— Блонда, сними ее, сними немедленно, — раздался где-то далеко на периферии голос Демона Голубого Хамелеона, — еще немного и Заза не сможет тебя защитить.

Этот жалкий писк даже не привлек моего внимания. Сознание стремительно погружалось в океан чувств и образов одновременно порождаемых миллионами разумных. Их мечты, стремленияи надежды, боль и радость создавали причудливые узоры, которые ни на секунду не задерживаясь протекали через мой разум, растворяя его, ежесекундно отщипывая по маленькому кусочку, и лишая меня самоидентичности. Наверное продлись это состояние еще пару — тройку секунд и вместо умной и красивой Блонды мир приобрел бы в моем лице бездушную куклу лишенную разума и способную только на то, чтобы пускать слюни.

К счастью, отчаянный крик Советника, выполненный мыслеречью, услышала сестренка. Маришка не стала выяснять причину истерики, устроенной Демоном Голубого Хамелеона, а отработанным движением зарядила мне в голову ногой, целясь в корону. И не безуспешно. Обруч-корону унесло далеко в сторону. А после того, как я безвольной тряпкой сползла на пол, сестренка в чисто профилактических целях еще раз двинула ногой в лоб Патриарху, опознав в нем первоисточник неприятностей, после этого бросилась ко мне, пытаясь привести в чувство.

Не скажу, что у нее это легко получилось. По воспоминаниям Демона Голубого Хамелеона, которыми он в последствии со мной поделился, я не реагировала ни на попытки меня тормошить, ни на хлопанье по щекам ни даже на обливание водой, взятой из фляги Патриарха. Который был тщательно обследован и выпотрошен. В целях инвентаризации. Дело в том, что Великий Шаман тоже впал в летаргическое состояние. Причем неясно, чем оно было вызвано. Уж во всяком случае не очередным пинком со стороны сестренки. Советник предположил, что свой знаменитый бэк кик (удар ногой с разворота) Маришаприправила эмоциональной волной. При этом сила ее намного превышала защитные рефлексыРада Улиссо, — вот и пришлось ему отправиться в нокаут. Похоже, сестренка здорово расстроилась из-за меня. И, слава богу, по словам Советника, что ментальный позыв был строго персонализирован. Иначе и сам Демон Голубого Хамелеона от эмоционального удара такой силы мог присоединится к нашей бессознательной компании.

В таком состоянии я пребывала больше часа. Лишь когда сестренка начала всхлипывать, не будучив силах меня растормошить и приговаривать: «Блондочка, ну пожалуйста, открой глаза. Мне страшно одной». Я наконец пришла в себя.

Бурная радость Маришки по поводу моего пробуждения сменилась настоятельной просьбой — Больше так никогда, никогда не делать. В свою очередь я объявила Маришку своей спасительницей, (естественно на забыв упомянуть при этом и Зазочку и Советника) и заявила, что с такой сестренкой мне ничего не угрожает.

Все это время Великий Шаман пребывал вкоматозном состоянии, блуждая за пределамисознания. Мы решили в ближайшее время не предпринимать никаких попыток, направленных на приведениеего в чувство. Лежит, кушать не просит, ну и слава богу. Тем более, Советник заявил, что непосредственно здоровью Великого Шамана ничего не угрожает. В противном случае, пришлось бы разбираться — швырнул ли мне Патриарх корону просто так или сделал это осознано. Просчитав, что я не удержусь и надену обруч на голову. И тем самым наверняка лишусь разума. Практически не сомневаюсь, что Патриарх понимал, чем для меня закончится эксперимент с короной и сознательно пытался меня прикончить. Единственное, чего Великий Шаман не учел, это удивительные способности моего Зазочки, который по словам Демона Голубого Хамелеона, меня и спас. Эта мысль в моей голове тут же вызвала теплую волна счастья от Зазы.

По окончанию пятиминутки розовых соплей и бурного выражения чувств, мы с Маришей все же попытались понять, что, собственно говоря, произошло, и чего можно ожидать в недалеком будущем. Как ни странно меня в первую очередь заботили не возможности и опасности, сопряженные с обручем-короной, с этим рано или поздно удастся разобраться. Тревогу вызывали слова Патриарха о том, что в ближайшее время наши духи симбиоты сорвут магические печати подчинения, обретут самосознание и нас покинут. Меня смущало то, что ни на моем Зазочке, ни на Маришкином Тотошке никаких печатей подчинения вроде бы быть не должно. Да и откуда им взяться.

Поэтому я, не мудрствуя лукаво, тут же решила выяснить этот вопрос у Советника — все-таки тоже Демон, да еще и пятого круга. На прямо поставленный вопрос: «ослабли ли печати, удерживающие его в камне до такой степени, что он может отправится в свободное плавание, и готов ли Советник покинуть свое место обитания — гигантский голубой сапфир в ближайшее время?» — Я получила совершенно неожиданный ответ. Демон Голубого Хамелеона заявил, что все эти печати ему уже давно до одного места, с тех самых пор, когда он добрался до пятого круга. Только вот он, Советник, не настолько туп, чтобы менять свой нынешний козырный статус на полное непредсказуемости так называемое «свободное плавание». Во всяком случае не раньше чем он, с моей помощью, ознакомится со всеми текстами произведений Уильяма Шекспира, включая те, которые никогда и нигде не публиковались. Ему, как великому в будущем ученому — лингвисту, специализирующемуся на Земных идиомах, это совершенно необходимо. Хотя я тут же предположила, что Шекспир приплетен в качестве обычной отмазки, для того, чтобы ничего не менять в своем статусе, но решила благоразумно промолчать. Пусть Советник потешит свое эго.

Касательно Зазы, Демон Голубого Хамелеона посоветовал мне с этим вопросом обратится к собственному духу симбиоту напрямую. И хоть Заза не владеет мыслеречью, но мои мысленные обращения к нему прекрасно понимает и всегда может мне ответить. Только не словами. Ну, да я все равно все пойму.

Тяжело вздохнув и для чего то набрав в себя побольше воздуха, как будто собираясь глубоко нырнуть, я обратилась к Зазе.

— Зазочка, а ты не думаешь покинуть меня? Может быть, тебе будет лучше одному?

Шквал эмоций, в котором переплелись обида на Блонду — как она может только представить такое, страх остаться одному в этом чужом мире, обещание сделать все, чтобы Блонда не сердилась на Зазу и не прогоняла его, твердая убежденность, что только Заза сможет всегда и везде защитить Блонду от всего плохого, — весь этот коктейль чувств и образов переполнил меня и сменился тихим умиротворением, когда я искренне пообещала, что никогда ни при каких условиях не расстанусь со своим Зазочкой.

С Маришкиным Тотошкой вообще никаких проблем не возникло. Поскольку сестренка напрямую общалась со своим духом симбиотом, то его ответ устроил всех присутствующих за исключением меня — Маришку по содержанию, Патриарха по умолчанию, Советника по приколу. Наглый дух заявил, что если сестренка пообещает никогда не отдавать его злой тете Блонде, то он останется с ней навсегда.

После того, как проблема с симбиотами была закрыта, появилась насущная необходимость решить — а что же мы будем делать с обручем-короной. Для себя, я отчетливо поняла две вещи. Крыша у Патриарха таки поехала. И причиной тому послужил не приближающийся старческий склероз, старичку все-таки давно перевалило за триста лет. Но корень психического расстройства наверняка лежит в ощущение всемогущества, которое испытал Рад Улиссо много лет тому назад водрузивший себе на голову великий артефакт. Одного раза было достаточно, чтобы всю оставшуюся жизнь посвятить поиску возможности снова почувствовать себя богом.

Думаю и бабуле от этого обруча немного перепало. Недаром все знакомые с ней, за исключением меня и Мариши, потихоньку жаловались на ее несносный характер. Впрочем, достоверно известно, что женская психика гораздо устойчивее мужской и ее не так-то просто выбить из равновесия всякими фата-морганами типа мирового господства.

Еще я четко для себя решила: никогда, ни при каких условиях не надевать себе на голову эту гадость.

Тем обиднее прозвучали в слова моего внутреннего голоса.

— На этот раз, Блонда, ты установила рекорд легкомыслия. Может быть, даже мировой. Не прошло и пяти минут с тех пор, как ты клятвенно пообещала не иметь ничего общего с обручем-короной и вот уже развлекаешься, осваивая его возможности.

В свое оправдание могу сказать только то, что я слабая и беззащитная девушка. Очень красивая и умная. Бабуля всегда требовала от нас с сестренкой завышенной самооценки, утверждая, что так легче преодолевать неприятности по жизни. И когда Демон Голубого Хамелеона клятвенно заявил, что в дальнейшем мне от артефакта не грозит никаких неприятностей, а только грозят сплошные печенюшки (похоже лингвистические изыски Советника делают его речь совершенно вычурной), поскольку Заза освоился с артефактом и больше не пропустит в мою голову ничего лишнего. Только то, что сама пожелаю. Просто в первый раз против нас сыграл эффект неожиданности. Слова Советника тут же подтвердил Зазочка окутав меня волной эмоций, наполненных чувством безопасности и нотками интереса. Похоже моему симбиоту захотелось поиграться с артефактом. Ну а когда к уговорам подключилась сестренка, которая сообразила, что может наблюдать картинки и образы, транслируемые короной, вместе со мной, мне пришлось великодушно сдаться.

Нет, все-таки корона — это нечто фантастическое. Слов нет, чтобы передать все те красоты, которые открывались нашим глазам, вернее на физическом уровне глазам многочисленных демонов и духов, по моему хотению превращающихся в продолжение меня. На этот раз мое сознание не расщеплялось между миллионами объектов, а концентрировалось на том или ином энергетическом образовании Мирты, делая духа или демона полностью подвластным мне. Наверное, можно было долго развлекаться подобным образом, осваивая новые и новые возможности короны. Иногда просто неприличного толка. Чем иным, кроме как откровенным хулиганством, можно назвать мою попытку, кстати по наущению Маришки, заставить демона шестого круга сплясать яблочко на глазах у изумленной свиты. Сначала было весело, а потом по отзвукам мыслей Великого Демона, прибывающего полном бешенстве, я сообразила, что как минимум все, находившиеся в этот момент во дворце, в ближайшее время пойдут на алтарь боли, дабы не осталось свидетелей позора их Правителя. Все-таки у Великих демонов с этим серьезно.

Впрочем прервать наше виртуальное путешествие с элементами полного погружения я вынуждена была по другой причине, нежели переживания подвластного мне Демона. Блуждая по Мирте я случайно натолкнулась на духа проплывающего в непосредственной близости от отряда черных эльфов. И тут же пришло понимание, что моя власть распространяется только на энергетических существ. А вот ни черные эльфы, ни гоблины к таковым не относятся.

Впрочем, не это важно. Важно то, что мы ошиблись со своими расчетами, и, судя по расстоянию, передовые отряды черных эльфов находятся от стоянки гоблинов на расстоянии двух — трех часов пути. А я за оставшееся время ну никак не успею привлечь нам в помощь Великих Демонов, чтобы уровнять соотношение сил в грядущей битве. Рассчитывать на помощь духов нулевого круга, находящихся на приемлемом расстоянии просто бессмысленно. Слишком они слабы. Надо было все бросать и самим присоединятся к войску папуасов. Нельзя было в столь ответственный момент лишать гоблинов своего верховного главнокомандующего в лице Маришки и меня в качестве средства огневой поддержки.

Пришлось оставить в пещере Патриарха, который к этому времени пришел в себя и злобно зыркал на нас из под полузакрытых век, категорически отказываясь следовать вместе с нами. Мариша предлагала связать его и тащить за собой как военный трофей, если сам по доброй воле не пойдет. Сестренку удалось отговорить от этой идеи лишь тем, что веревка необходимой длины, которой можно было бы связать Патриарха, понадобится нам самим, чтобы забраться на ствол дерева. Так же на корню был зарублен вариант с моментальным освоением робота экзоскелета. Хотя Маришка и утверждала, что она за пару часов с ним освоится, а потом с его помощью наваляет всем черным эльфам эпических люлей.

Меня в этом варианте настораживало то, что в отличии от сестренки я не была уверена, в предназначении монструозного объекта. Лично мне этот, так называемый, экзоскелет, больше напоминал по своей конструкции тот самый портальный маяк, который соорудил наш профессор Адам Смит, при попадании на Мирту. И который моя сестренка так неосторожно разрушила, взгромоздившись на него пятой точкой. С трудом уговорив сестренку в этот раз не экспериментировать, мы стремглав бросились из пещеры, чтобы возглавить оборону папуасов в битве с черными эльфами.

Не знаю какими словами описать ту самую не состоявшуюся эпическую битву между гоблинами и черными эльфами. По моим понятиям самым запоминающимся событием этого сражения стало то, что Маришка вышла во главе отряда копьеносцев папуасов на встречу с аналогичным отрядом черных эльфов, будучи облаченной в ту самую футболку, которую отобрала у принца Оси. И по совершенноневедомым причинам к двум персонажам, присутствующим ранее на футболке — скуббе и инкубу, добавился третий. Огромный черный, брутальный и накачанный. Начав с безобидных демонстраций кубиков на прессе, онвскоре присоединился к скуббе и инкубу и слился с ними в экстазе. Это было во всех отношениях невообразимое зрелище!!! Ну совершенно неприличные картинки. Сцены, открывшиесяпротивоборствующим сторонам, оказались столь захватывающими, что враждующие стороны долгое время не могли приступить к битве. Когдаже они наконец собрались схлестнутся в рукопашной, в рядах черных эльфов копейщиков появились черные эльфы маги.

Я было на секунду решила, что от зрелища совокупляющихся демонов на футболке у Мариши у целомудренных магов коллективно поехала крыша. А чем еще можно объяснить то, что вместо приказа о начале битвы Верховный маг черных эльфов скомандовал всем своим подопечным встать на колени и начать петь оссану, причем не вообще — типа Слався — Слався, а конкретно Марише.

Впрочем, вскоре все разъяснилось. Оказывается, маги признали в Марише, по ее ауре, ту самую легендарную наследную принцессу эльфов, которая странным образом исчезла двадцать лет назад из Императорского дворца на Эдеме и которую с тех пор безуспешно и безутешно разыскивают все эльфы.

Короче, на фоне привалившего счастья ни о какой битве речь идти не могла. По-моему, единственной, кого огорчило такое развитие событий, стала Мариша. Она так и не смогла продемонстрировать свои таланты гениального военноначальника. Потом Черные эльфы в едином порыве присягнули на верность моей сестренке.

По этому поводу был объявлен очередной пир на всю ночь. По своим масштабам и разгулу он значительно превзошел все, что устраивали гоблины своими силами.

К этому времени я окончательно смирилась с ролью единовластной правительницы Мирты. Поскольку Демон Голубого Хамелеона объяснил мне, что артефакт выполненный в виде короны-обруча, получил индивидуальную привязку и не может быть использован никем кроме меня, вплоть до самой моей смерти. Поэтому, если я не взвалю на себя властные полномочия и не обеспечу за этот счет себе защиту на уровне президента США, в крайнем случае Императора Эдема, то быстро найдутся ушлые субчики, которые попытаются лишить меня короны а заодно и жизни.

Поэтому, первым делом, я разослала по Мирте директивное указание всем демонам и духам всячески препятствовать деятельности охотников, прибывших в мой мир с целью заполучить непривязанных духов. Оказалось, что корона легко позволяет это делать. Объявлю непривязанныех духов основной статьей экспорта Мирты. И я собираюсь установить за экспортом личный контроль. Сама буду определять цены и квоты. А на полученные деньги построю себе на Мирте сначала крепость, а потом и город отстрою. Попрошу Маришку побыть главным архитектором. Она когда-то мечтала об этом не меньше, чем о карьере главнокомандующего.

А еще меня радовало то, как в процессе ночного пира крепятся дружеские, и не только, узы между гоблинами и черными эльфами. Судя по характерным звукам в кустах, лет через десять я вполне могу рассчитывать в качестве подданных не только на гоблинов и энергетических созданий в виде духов и Демонов, но и на подрастающее поколение магов в виде эльфийско папуасских потомков. Да и мои однокурсники из магической академии решили внести значительную лепту в росте населения на Мирте. К сожалению, Черные эльфы в полном составе собрались на Эдем, сопровождая Маришу. Ну, да посмотрим, как там дальше сложится.

На этом фоне даже внезапное появление отряда сэра Бэримера в нашем лагере, не вызвало ожидаемого ажиотажа. Зато значительно облегчило вопросы, связанные с переносом на Эдем.

И вот я стою в большом Королевском зале и гляжу на приближающегося ко мне императора.

— Дочь моя, — громко произнес Император, протягивая мне навстречу руки, обозначая попытку заключить меня в отечески объятия. — Я невероятно счастлив, что дожил до того момента, когда могу увидеть всех своих детей вместе, рядом с собой.

Тишину, наступившую в зале после этих слов Императора, с определенной натяжкой можно было назвать абсолютной, при условии игнорирования скрипа шестеренок в мозгах присутствующих, пытающихся осознать, как внезапное обретение Императором дочери, да к тому же повелительницы демонов, отразится на их личном благосостоянии.

Нельзя сказать, что слова Императора стали для меня полной неожиданностью.

Просто предполагала, что признание отцовства будет сделано Императором в других декорациях. Впрочем, что я понимаю в высокой политике.

Ночные посиделки с сэром Лэстером, как официальным представителем Императора Ричарда Великого — правнука самого Георга четвертого, на которых оговаривались основные положения предстоящего соглашения между Миртой и Эдемом, позволили мне в неформальной обстановке прояснить отдельные неясности, связанные с вопросами собственного генеалогического древа. Картина, открывшаяся мне, потрясала воображение. Я с чувством глубокого превосходства осознала, что дон Педро из латиноамериканского сериала, который является двоюродной бабушкой своего брата близнеца, может нервно курить бамбук в сторонке, в сравнении с нашей с Маришей историей.

Тайная канцелярия досконально изучила этот вопрос и пришла к следующему выводу. Мы-таки с Маришей сестры. Вот только сестры по матери. А отцы у нас разные. Судя по всему, наша с Маришкой биологическая мать была еще той штучкой. И имя у нее оказалось под стать характеру — Титания Неудержимая. Оказывается всем эльфам царского рода положены по традиции вот такие дурацкие двойные имена. Наследная эльфийская принцесса в ранней юности выскочила замуж за престарелого короля эльфов, быстро родила ему дочь, которую назвали Маринеллой Лучезарной, а потом буквально за год свела болезного в могилу.

По статусу Маринелла Лучезарная, она же Маришка, должна была унаследовать трон, но в силу малолетства, на время до ее совершеннолетия, вся власть в Великом Лесу была передана Опекуну, назначенному Советом эльфийских Кланов. Поскольку Титании Неудержимой пост Опекуна, из-за различных политических интриг, не перепал, наша маман подхватила годовалого ребенка и подалась в Империю. Где и была с помпой принята Императором Ричардом Великим. Ну а там слово за слово, и не успели опешившие окружающие прийти в себя от шока, связанного с нарушением всех писанных и неписанных норм, как Титания Неудержимая стала третьей женой Императора и тут же родила ему дочь. Красавицу Блонду. То бишь меня.

В принципе все могло так или иначе потихоньку утрястись. Но тут на горизонте появилась наша с Маришкой бабуля — Стелла Грозная. По информации все той же Тайной канцелярии, бабуля обладала огромным магическим потенциалом, превосходящим даже уровень внекатегорийного мага, скверным характером и владела неизвестным на Эдеме убойным амулетом невероятной силы. Думаю, что речь идет о бабулиной статуэтке. Через неделю проживания во дворце бабуля отправила свою дочь Титанию в один из полностью закрытых миров близнецов, расцарапала Императору физиономию, да так что четыре шрама через всю щеку до сих пор не могут свести лучшие целители, подхватила детей — меня и Маришу, а после этого исчезла. Все попытки найти беглецов, предпринимаемые Тайной канцелярией в течении многих лет, так и не увенчались успехом.

Так вот, возвращаясь к мертвой тишине, установившейся в большом Королевском зале после слов Ричарда Великого, официально признавшего во мне свою дочь.

Похоже, что новость оглашенная Императором стола неожиданностью не только для большинства присутствующих в Королевском зале, но и для членов семьи Императора. Иначе чего бы это у принца Лориана так физиономию перекосило, как будто он пытается лимон прожевать. А наследный принц Иллиан вообще на месте подпрыгнул от неожиданности. Наверное, вспомнил как вновь счастливо обретенная сестричка двинула ему коленкой между ног. Надеюсь, я не лишилась племянников по линии наследного принца. Не должно бы. Все таки целители тут отменные.

Да, не рады, не рады принцы новой родственнице. Впрочем и физиономия самого Ричарда Великого счастья отнюдь не излучала. На лице то ли улыбка, то ли оскал, а глаза такие добрые— добрые. Шучу. Злые у него глаза. Может быть, и правда послушать Маришку, быстро добраться до Великого Леса и оттуда пойти войной на Империю.

А если к общему эмоциональному настрою прибавить мое совершенно негативное отношение к факту приобретения очередного отца, я еще от шока с отцовством по отношению ко мне лорда Лэстер Рин Корнелли, не отошла, так нафига мне такое счастье.

Внезапно атмосфера в большом королевском зале резко изменилась. Полную тишину нарушили невнятные возгласы в разных концах зала. Эти возгласы породили островки шума, которые быстро переросли в звуковую бурю, апофеозом которой стали истеричные крики отдельных, наиболее чувствительных дам.

В ситуации зарождающейся паники и полной неопределенности блестяще проявили себя гвардейцы Императора. Строго по уставу — когда не знаешь что надо делать — делай что нибудь. Руководствуясь этим принципом, гвардейцы со всех сторон бросились к Императору, самым невежливым способом расталкивая гостей. При этом отталкивали неудачников, которые встретчались на их пути, не взирая ни на пол, ни на чин, ни на возраст. Так что в считанные секунды Император и его сыновья были окружены плотной шеренгой гвардейцев.

Здесь по логике было бы уместно продолжить — “ плотной шеренгой гвардейцев ощетинившихся шпагами”, однако, до настоящего времени никто в большом Королевском зале так и не обнажил оружие. Поэтому, глядя на мужественные лица телохранителей Ричарда Великого — все как на подбор высокие, мускулистые с квадратными подбородками, я решила, что в данном случае ситуации более соответствует фраза — “Император и его сыновья были окружены плотной шеренгой гвардейцев, ощетинившихся челюстями”.

Поскольку ни я, ни моя немногочисленная свита в охраняемую зону не попали, наверное, моя причастность к Императорской семье еще не была доведена до нижестоящих ответственных лиц. Так вот в силу этого обстоятельства я смогла наблюдать то, что в это время творилось в зале. Движущей силой паники послужило то, что все многочисленные военные, присутствующие на приеме устроенном в мою честь, сломя голову мчались к выходу из большого Королевского зала. Их легко было вычленить по парадным мундирам, густо украшенным золотым шитьем, аксельбантами и другими побрякушками, столь высоко ценимыми среди военных. При этом поведение офицеров по отношению к другим категориям гостей мало чем отличалось от такового, только что продемонстрированного императорскими гвардейцами.

Это даже на военный переворот не похоже, мелькнула у меня в голове мысль. При перевороте порядка должно быть побольше. Интересно, что все таки случилось. Мое недоумение частично рассеял лорд Лэстер, глава Тайной Канцелярии. Протиснувшись сквозь толпу гостей и пробив брешь в шеренге гвардейцев невдалеке от меня, он обратился к Императору.

— Ваше Императорское Величество. Тревога по черному коду. Все военнослужащие приступили к отработке мероприятий в соответствии с регламентом. — Потом мой приемный отец наклонился к Императору поближе и трагическим шепотом добавил — сорвана защита Сердца Мира. На Земле инициирован источник Магии.

Не знаю, что бы эти слова могли значить, но судя по тому как побледнел Император, ничего хорошего ожидать не приходилось.