Блоги

Глава 5

После окончания института Майк устроился на работу в эту известную громадную компьютерную фирму. Ох и нелегко же ему приходилось. Он работал как вол, но справлялся отлично. Глядя на него, вы никогда бы не подумали, что ему может что-то даваться тяжело. Наверное, я одна и знала, как много он работал, чтобы добиться успеха. И он его добился. Майка повысили, а потом снова. И через некоторое время опять. Я так им гордилась.

Когда я училась на пятом курсе, Майк устроил мне собеседование в своей компании. Он мечтал, чтобы мы работали вместе, а его мечты всегда воплощались в жизнь. Вакансий в его компании пока не было, но Майк настаивал, чтобы я «заявила» о себе заранее.

Это было мое первое собеседование в жизни. Я жутко волновалась. Майк обещал меня встретить и проводить, но его неожиданно вызвали к начальнику. Он позвонил мне, когда я заходила в здание, и моим первым порывом было немедленно сбежать. Там все было «слишком». Слишком много людей, стекла, турникетов, лифтов. Все вокруг имели цель, знали, куда идут и зачем. Одна я шла собеседоваться на должность, которой не было, в отдел персонала, который я не знала, где находится. Я ощущала себя медузой, которая не умеет плавать сама и лишь болтается в толще воды по воле течения. Людское течение несло меня как ту медузу, и чем дальше, тем яснее мне было, что я совершенно не вписываюсь в эту обстановку.

Но я не могла подвести Майка, который договаривался насчет меня. Кое-как я отыскала отдел персонала и эйчара Лену. Она засадила меня за систему тестов — языковых, психологических, логических, каких-то еще — и отпустила меня на волю через четыре часа. Я вышла пошатываясь и недоумевая. Если это предварительное собеседование на несуществующую вакансию, то что они делают тут с реальными претендентами на работу?

Вечером Майк радостно сообщил мне, что я принята. В их отделе через три месяца будет открыта вакансия секретаря, и я сегодня проходила на нее собеседование. Которое было совсем не предварительным. Майк нарочно ничего не говорил мне, чтобы я меньше волновалась. Он сказал, что я показала лучший результат и как только на руках у меня будет диплом, мы начнем работать вместе. Он был счастлив. Мы были счастливы.

Как хорошо, что человеку не дано предвидеть будущее.

Утром открыв холодильник, я убедилась, что чуда не произошло и за ночь он не наполнился. От плавленых сырков осталась одна упаковка, последнее яйцо я съела вчера на ужин, крекеры закончились позавчера. Моим завтраком стала единственная чашка кофе. Утешая себя тем, что, по крайней мере, не растолстею, я собиралась на работу. Блузки нуждались в стирке, и пришлось доставать тонкий оранжевый свитер. Строгие брюки не уменьшали его вызывающей оранжевости, и я дала себе слово, что с первой же зарплаты куплю себе что-нибудь нейтральное, подходящее для учителя. И заодно стиральный порошок, а также кучу всяких необходимых в хозяйстве вещей, о которых не думаешь, пока не начинаешь жить один.

Вспомнив о замечании Александры, я решила выйти из дома пораньше и заодно пойти не обычной короткой дорогой, а обойти школу сзади и посмотреть, что там к чему. Ничего особенного я не рассчитывала увидеть — по логике там должен был быть школьный стадион.

Как оказалось, и на школьном стадионе можно встретить необычное.

Стадион был большой и ухоженный, с баскетбольной площадкой и комплексом из гимнастических брусьев и турников. Беговая дорожка шла по периметру, по ее краям были врыты автомобильные покрышки. По всем правилам на стадионе должно было быть пусто. До первого урока оставалось сорок минут, слишком рано даже для курящих украдкой школьников.

Но на турнике занимался парень. И не просто занимался, а такое вытворял, что я остановилась и уставилась на него во все глаза. На парне были спортивные шорты по колено, и в утренних лучах солнца все его крепкое, ладное, тренированное тело было как на ладони. Казалось, что упражения не стоят ему ни малейшего усилия, так изящно и легко он все проделывал. Но за этой легкостью угадывались долгие выматывающие тренировки. Его отточенные движения завораживали…

Только когда я краем уха уловила чье-то хихиканье, я пришла в себя и осознала, что завораживают они не одну меня.

Неподалеку, на вкопанных шинах расположилось несколько девчонок. Из нашей школы, насколько я могла судить. Все они смотрели в сторону турников и время от времени перешептывались и хихикали. Фан-клуб, подумала я, с неудовольствием сознавая, что сама на пять минут стала его членом.

Я пошла дальше, надеясь, что никто не заметил моего присутствия. Но мои надежды не оправдались.

— Дарья Дмитриевна! — окрикнули меня, и, когда я обернулась, то увидела, что парень спрыгнул с турника и бежит ко мне, вытираясь на ходу полотенцем.

Я узнала его, только когда он подбежал ближе и остановился на секунду, чтобы натянуть футболку.

— Доброе утро, Денис, — улыбнулась я.

— Вы так рано на работу? — спросил он.

— Ты тоже вроде не валяешься в постели.

Денис кивнул.

— Я каждый день тренируюсь. Тут удобный турник. Сейчас пойду домой, приму душ, переоденусь и в школу.

— Молодец, — кивнула я. — Спорт это здорово.

Я рассчитывала, что Денис побежит домой, но он почему-то не торопился. Мы медленно шли вдоль школы и разговаривали о пустяках. С Денисом было необычайно легко общаться, несмотря на то, что я была учителем, а он — учеником. Полмесяца назад я не подозревала о его существовании, а сейчас мы запросто болтали как старые знакомые.

Мы вышли на площадь перед школой.

— Ну я пошел… — сказал Денис нерешительно.

— Подожди секунду. Ты случайно не знаешь, кто мог удалить блог Алины Бегуновой?

Понятия не имею, зачем я спросила. Просто импульс. Скорее всего, он ничего не знает о блоге Алины, но вдруг… Было бы неплохо, если бы кто-нибудь, кроме меня, мог объяснить Миле, что ее подозрения глупы и беспочвенны.

— Н-нет, — пробормотал Денис, запнувшись. — А что, его кто-то удалил?

— Да, — кивнула я. — Есть подозрение, что это было сделано после ее смерти.

— Это невозможно. — С губ Дениса сорвался смешок, и я почувствовала себя донельзя глупо. — Разве что какой-нибудь системный фак-ап. На blogsalive такое часто бывает.

— Точно, — кивнула я с облегчением. Разумеется, это простое совпадение. Возможно, пропал не только блог Алины, и в этом нет ничего криминального, а всего лишь дефект системы.

— Я пойду, — сказал Денис. — А то на урок опоздаю.

Мы распрощались. Он зашагал к воротам своей спортивной пружинящей походкой, и многие девчонки поворачивались, чтобы взглянуть на него. Я тоже наблюдала за ним, но мои мысли были далеки от восхищения. Откуда Денис знал, на каком сайте находился блог Алины? Я знала, что не называла blogsalive.net, и все же он безошибочно угадал. Мелочь, но очень странная мелочь…

Я мысленно одернула себя. Не стоит превращаться в Милу. Может быть, этот ресурс очень популярен у них в классе, поэтому Денис и решил, что Алина вела свой блог именно там. Может, он был у Алины в друзьях. Меньше мистики и больше здравого смысла. Директриса поддержала бы такой девиз.

У ворот школы стояла девушка. Стройная, в облегающем костюме — Аня Финникова. Денис подошел к ней, остановился. Она стала что-то говорить ему, как мне показалось издалека, говорить с жаром, со злобой. Он что-то ответил. Она недовольно вскинула голову и, толкнув Дениса плечом, зашагала к школе.

Когда она догнала меня, то пробежала мимо, даже не поздоровавшись. Я была готова оправдать ее тем, что она меня не заметила, но нет, она кинула в мою сторону хмурый взгляд и намеренно промолчала. К чему бы это?

Я снова отругала себя за мнительность и пошла к школе. Если я буду так болезненно реагировать на каждый взгляд своих учеников, я здесь долго не продержусь.

На первом этаже школы на скамейке сидели девчонки из моего класса — Рита Величенко, Катя Марцева, Оля Устинова и еще двое, чьих имен я не помнила.

Слева от них стоял большой стенд со школьными объявлениями. Сейчас на нем висела большая фотография в траурной рамке. Алина Бегунова, было написано внизу. Девушка на фотографии выглядела моложе своих шестнадцати лет. Треугольное личико с широко расставленными глазами и маленьким подбородком было необычно и привлекательно. Со временем Алина обещала превратиться в настоящую красавицу.

Спазм перехватил мне горло.

Обещала. Но никогда не превратится.

Громкий хохот отвлек меня от фотографии. Я посмотрела на девчонок. Рита сидела в центре и держала на коленях глянцевый журнал. Все пятеро дружно над чем-то смеялись, и Рита смеялась громче всех. Сегодня она была накрашена еще ярче, и все-таки косметика не могла замаскировать близко посаженные глаза и тонкий заостренный нос, придававший ее узкому личику нечто крысиное. Но больше всего ее не украшало поведение. Даже если допустить, что она ненавидела Алину из-за Тимофея… Нет, она не должна была вести себя так.

— Девочки, скоро звонок, — сказала я сухо и с радостью отметила, что их смех сразу прекратился.

Два урока я провела в относительном спокойствии, если не считать того, что буйные восьмиклассники сорвали со стены карту, а одного пятиклассника чуть не вырвало прямо в классе. Я едва успела довести его до туалета. Но карту повесили на место, пятиклассника сдали на руки школьной медсестры, и я осознала, что вполне неплохо справляюсь.

На следующей перемене нас снова собрали в кабинете директрисы. Инна Федоровна, неприлично сияя от радости, сообщила, что никакого самоубийства, порочащего честь школы, не было и к школе не может быть никаких, даже незначительных претензий.

— Значит, по домам учеников можно теперь не ходить? — спросила я с невинным видом.

Сморщенное личико директрисы сморщилось еще сильнее.

— Нельзя! — отрезала она. — Вы думаете, я дала вам это задание только в связи со смертью школьницы?

Именно так я и думала, но благоразумно промолчала.

— Думаете, у нас нет других проблем со старшеклассниками? — гремела директриса. — К вам, Дарья Дмитриевна, это особенно относится. У вас очень сложный класс, да еще накануне ЕГЭ. Нужно налаживать контакт и с детьми, и с их родителями.

Я вспомнила презрительную усмешку Киры Дымовой, нахальную улыбку Тимофея, оскорбленный взгляд Ани Финниковой… Знакомиться с их родителями мне совсем не хотелось.

— Возьмем, к примеру, вашего Никиту Бурцева, — неожиданно продолжила директриса. — Способнейший мальчик, самая светлая голова в школе. В прошлом году на олимпиаде по химии занял первое место с огромным отрывом от остальных участников. А в этом году наотрез отказывается защищать честь школы. Вскоре общегородская олимпиада по физике, а Никита прямо заявил Светлане Николаевне, что не собирается тратить на нее свое драгоценное время! Его не волнуют даже дополнительные баллы для поступления!

По кабинету пополз удивленный шепоток. Светлана Николаевна кивала и разводила руками — да, все именно так, представляете, какая наглость.

— Для рейтинга школы крайне важна каждая победа, тем более такая блестящая, — говорила директриса. — Никита мог бы успешно выступить не только по физике, но и по алгебре, и по геометрии…

— Да что там Бурцев! — энергично воскликнула физкультурная бабулька. — Они там все подобрались один к одному, в этом 11 «А». Вы видели в чем Одинцова ходит в школу? А Никольский? Отрастил себе патлы, косы можно заплетать! А Величенко? Сестра совсем недавно умерла, а она у меня сегодня весь урок хихикала! Финникова хамит всем подряд…

— К ним нужен особенный подход, — сказала Александра с намеком. — Может быть, дело не только в детях? Вот у Игоря Владимировича получается…

Но бабульку было не остановить.

— В чем еще, милая моя Александра Андреевна? Вы у них не преподаете, так что не говорите. Сибирцев без формы ходит. Панкратенко чуть в окно мячом не засветил, и ведь специально в окно метил! Я в этой школе тридцать пять лет работаю, всякого навидалась, но одиннадцатый «А» просто ни в какие рамки…

— Галина Юрьевна, давайте обсудим эти вопросы потом, — мягко, но непреклонно сказала директриса. — Сейчас меня в первую очередь интересует Бурцев. Ваша задача, Дарья Дмитриевна, на него повлиять. Он нам нужен на всех олимпиадах.

Я вспомнила сосредоточенного Никиту, вечно занятого решением какой-то сложной, недоступной мне проблемы. С таким же успехом директриса могла бы попросить меня сдвинуть дом.

— Вам все ясно? — грозно спросила она.

— Все, — кивнула я малодушно. — Я как раз сегодня собиралась к Бурцеву домой.

— Отлично. Я уверена, у вас все получится. Вы у нас педагог молодой, энергичный. Кто как не вы сумеет подобрать ключик к этим трудным, но одаренным ребятам?

Я смотрела на нее с ненавистью. Заранее считая ребят трудными, которые не под силу даже физкультурной бабульке, она подсунула этот класс мне, начинающей. Вешать надо таких директоров.

Это совещание, а особенно замечание Александры насчет того, что информатик легко управляется с моим сложным 11 «А», напомнило мне об Алине и ее блоге. Стоило поговорить с ним, чтобы окончательно убедиться в том, что в исчезновении ее блога нет ничего преступного.

С информатиком мне повезло. Я была уверена, что его нет в школе сегодня: он отсутствовал и на совещании, и кабинет его был закрыт. Но когда я собралась домой и запирала дверь в свой класс, я заметила, что соседняя дверь приоткрыта. Сверху мигал крошечный огонек, на который я раньше не обращала внимания. Должно быть, сигнализация.

Информатик был один, сидел за своим компьютером. Он встал, когда я вошла.

— Добрый день, Даша. Надеюсь, вы не от директора?

Как всегда при звуках его голоса захотелось закрыть глаза и слушать, слушать, слушать… Но я пришла сюда не за этим.

— Нет, — рассмеялась я. — Я сама по себе. Но совещание сегодня и правда было.

Я быстро посвятила его в суть дела. Его лицо омрачилось.

— Жалко девчонку. Независимо от того, что случилось. — Он помолчал и добавил с неодобрением. — Зато Инна Федоровна наверняка на седьмом небе от счастья.

— Ее надо было видеть, — кивнула я. — Кстати об Алине. У меня к вам вопрос.

— Чем смогу, помогу, — сказал он. — Но я не очень хорошо ее знал. Алина не особенно интересовалась информатикой.

— Она вела блог на сайте blogsalive.net. По словам ее подруги этот блог был удален после смерти Алины. Я пытаюсь выяснить, что произошло на самом деле.

Информатик слушал меня с интересом, но я не могла избавиться от ощущения, что это всего лишь дань вежливости и на самом деле ему не терпится спровадить меня и вернуться к своей работе. Но я зашла слишком далеко, и, чтобы не выглядеть полной дурочкой в его глазах, должна была закончить объяснение.

— Когда вы с Аней Финниковой в августе настраивали сервер, у вас на компьютерах был открыт как раз блог Алины. Я подумала, может быть, он удалился как раз из-за вашей работы… Ну так, в порядке бреда.

Информатик чуть нахмурился.

— Честно говоря, не припомню…

Бам. Входная дверь с грохотом врезалась в стену. Я вздрогнула. В дверях стояла Аня Финникова, с красными пятнами на щеках, запыхавшаяся как после бега. Она смотрела на меня с ненавистью и даже не думала объяснять, с какой стати ворвалась в кабинет как к себе домой.

— Анна, ты кстати, — сказал информатик. — Дарья Дмитриевна разыскивает блог Алины Бегуновой. Ты выбирала его для тестирования, когда мы настраивали сервер перед началом учебного года?

Аня вздрогнула, перестала пожирать меня глазами и уставилась на информатика с удивлением.

— Помнишь, как мы настраивали сервер? — улыбнулся информатик.. — Александра Андреевна еще привела Дарью Дмитриевну знакомиться.

— Да, — буркнула Аня.

— На каких сайтах ты его тестировала?

Ответ можно было легко предсказать.

— На разных. Я не помню.

— Но ты открывала blogsalive.net? — настаивал информатик.

— Да. Наверное. Это важно?

Информатик с улыбкой повел рукой в мою сторону.

— Спроси у Дарьи Дмитриевны.

Чувствуя себя хуже некуда, я повторила подозрения Милы насчет удаленного блога.

— Мы тут не причем, — отрезала Аня. — Это какой-то косяк на сайте.

— Родители Алины тоже могли удалить ее дневник, — предположил информатик, добивая меня окончательно.

— Скорее всего, так и было, — сказала я. — Странно, что я сама об этом не подумала.

В черных глазах Ани ясно читалось ее мнение о моих умственных способностях.

— Спасибо за подсказку, — пробормотала я.

— Не за что, — улыбнулся информатик. — Если вдруг что-то интересное раскопаете, поделитесь с нами. Может быть, мы что-то упускаем из виду.

Я кивнула, а мысленно сделала пометочку, что уж с кем-кем, а с ним я в жизни больше не заговорю ни о каких блогах.

К Никите Бурцеву нужно было ехать через весь город. Я открыла googlemaps и уточнила, что по дороге имеется кафе «Бурелом». Вряд ли мне встретится еще один кулинар вроде папы Милы, да и в любом случае обедать в семьях учеников не годилось, поэтому я решила перекусить в «Буреломе».

Внутри все было из дерева, с имитацией под настоящую чащу. Получилось довольно симпатично, хотя и мрачно. Я устроилась под кроной псевдодуба, заказала салат и жареную рыбу и стала обдумывать предстоящую беседу с Никитой. Говорить лозунгами как директриса я не умела и, честно говоря, не верила, что Никита обязан принимать участие в олимпиаде. Раз ему не важна честь школы и выгоды, которые дает победа, что я могу сказать, чтобы заставить его передумать? Ничего. К тому же я и не хочу ничего говорить.

Тут я впервые задумалась над тем, что учителя, которые когда-то казались мне всесильными властелинами школьных судеб, на самом деле гораздо более подневольные существа, чем сами школьники. Школьники хотя бы имеют право на протест, в то время как учителя имеют право только молчать и соглашаться…

С такими радужными мыслями я подходила к кирпичному десятиэтажному дому за металлическим забором. На въезде шлагбаум и пункт охраны, где меня спросили, куда я иду, во дворе современная детская площадка и аккуратные цветники; стрелки на асфальте указывали дорогу к подземной парковке. Дом стоял на окраине города, и у жильцов открывался чудесный вид на лесопарк.

Никита жил на последнем этаже, в квартире за добротной железной дверью. Он открыл мне не сразу, но когда открыл, то буркнул «здрасьте», даже не глянув на меня. В руках у него был планшет. Насколько я могла понять, точно такой же, как тот, что лежал в моей сумке.

— Почему ты не спрашиваешь, кто пришел? — полюбопытствовала я.

— Я знаю. Мне с охраны позвонили, — сказал Никита, нехотя опуская планшет. — Проходите, пожалуйста.

Его квартира производила впечатление. Просторный холл был оформлен в бежевых тонах, встроенный зеркальный шкаф занимал всю стену. Комната, в которую меня пригласил Никита, была правильной квадратной формы, с диваном и креслами вокруг журнального столика. Больше мебели в комнате не было, если не считать, конечно, громадную мультимедийную систему. На стене висел огромный плоский телевизор. Комната была такой же светло-бежевой, как и холл, только на кресла и диван были наброшены разноцветные коврики.

— У тебя очень уютно, — сказала я, проваливаясь в мягкое кресло.

— Спасибо, — буркнул Никита, не в силах оторваться от компьютера.

— Я принесла тебе твой планшет, — сказала я с сарказмом. — Как я вижу, он тебе не нужен.

— Не нужен, — спокойно согласился Никита, игнорируя сарказм. — У меня таких несколько. Это удобно. Но все равно спасибо.

— Я надеюсь, ты больше не будешь использовать его на моем уроке.

— На вашем — не буду.

Он смотрел на меня такими честными глазищами, что сердиться было невозможно.

— Мне нужно решить одну задачу, — веско сказал он, как будто это все объясняло. — А времени мало. Это только кажется, что физика стоит на месте. На самом деле если зазеваешься, тебя мигом обскачут. Если я не хочу, чтобы меня опередили, я должен много работать. Иначе никак. А школа отвлекает.

Я почувствовала себя чудовищем, терзающим будущего Эйнштейна, и не придумала ничего лучше, как спросить:

— Любишь физику?

— В настоящий момент, да, — вежливо ответил Никита.

— Тогда тебе должно быть интересно поучаствовать в олимпиаде.

Он усмехнулся.

— Что там может быть интересного? Вы хоть видели эти задания? С ними пятиклассник справится.

— Так уж и пятиклассник, — засомневалась я.

— По крайней мере, мне это неинтересно, — отрезал Никита. — Времени жалко.

По тому, как он это сказал, было ясно, что он и правда ни в чем участвовать не будет.

— Твое дело, — вздохнула я. — Но мне директриса голову оторвет.

— Причем тут вы? — искренне удивился Никита.

— Долго объяснять, — сказала я. — Может, все-таки передумаешь?

— Исключено. Я на пороге важного открытия, а ваша олимпиада…

— Она не моя, — вставила я.

— Неважно, — отмахнулся Никита. — Из-за этой олимпиады мне придется отвлекаться на всякую ерунду.

— Как же честь школы? — промямлила я.

— Школе будет гораздо больше чести, если я совершу свое открытие, — резонно возразил он.

— Ладно, сдаюсь. — Я вскинула руки. — Просто я бы хотела, чтобы ты поучаствовал в этой олимпиаде.

У меня вдруг запершило в горле. Я закашлялась. Глаза Никиты задержались на моем лице.

— Вы хотите, чтобы я участвовал? — повторил он медленно.

— Да.

Никита заерзал на кресле. Зачем-то взял планшет со стола, посмотрел на него, положил обратно. А потом сказал:

— Хорошо. Я буду участвовать.

— Почему? — удивилась я. — Как же твое открытие?

— Подождет. Пара дней погоды не сделают.

Я подумала и решила не спорить. В конце концов, может быть, директриса права и у меня на самом деле есть подход к этим ребятам.

Когда я надевала ботинки в прихожей, а Никита маялся от желания заняться наконец своим планшетом, я сообразила, что упустила из виду вторую цель своего визита — знакомство с родителями.

— Сейчас их нет в городе, — сказал Никита. — Они в командировке.

— Одновременно? — удивилась я.

— Они внештатники Массачусетского технологического, — пояснил Никита. — Мама — биолог, отец — математик. Они часто ездят в Штаты.

— И оставляют тебя одного?

Никита посмотрел на меня как на ненормальную.

— Я не маленький. Справляюсь.

С этим трудно было поспорить. Но на душе у меня было бы спокойнее, если бы родители Никиты присматривали за своим чересчур талантливым сыном.

Когда я вошла в свой подъезд, была половина девятого. Родители Дениса наверняка дома. Я загляну к ним на пять минут и скорее домой, к планшету, чаю и только что купленным пирожкам с курагой.

Но не успела я подняться на второй этаж, как услышала крики. Глухо прозвучало что-то вроде:

— Подожди! Успокойся, пожалуйста!

Распахнулась чья-то входная дверь, кто-то выбежал на лестничную клетку, и я услышала злой, возбужденный голос Ани Финниковой.

— Я от тебя такого не ожидала, Громов!

— Ань, послушай! — Тревожный и взволнованный голос Дениса.

— Не буду я тебя слушать! Ты совсем чокнулся из-за своей Дашеньки!

Меня парализовал ужас. Дашеньки? Неужели речь обо мне?

— Это здесь не причем! — выпалил Денис.

— Как раз причем! — рявкнула Аня. — Если бы ты в нее не влюбился, все было бы по-другому!

Я вцепилась в перила. Денис влюбился в меня??? Пожалуйста, пусть они говорят о какой-то другой, незнакомой мне Даше!

Но о ком бы они ни говорили, мне меньше всего хотелось, чтобы они знали, что я их слышу. Если я тихонько развернусь и выйду из подъезда до того, как…

Я не успела. Мимо меня черной молнией промчалась Аня.

— Анька! — Денис перегнулся через перила и встретился со мной глазами.

До сих пор у меня оставались надежды на то, что «Дашенька» и я совершенно разные люди. Но сейчас было достаточно только взглянуть на растерянную, виноватую физиономию Дениса, чтобы понять, что эти надежды не оправдались.

— Привет… — пробормотала я, но покрасневший как рак Денис не ответил.

Он скрылся из виду, и через секунду я услышала, как захлопнулась дверь его квартиры. Я стала медленно подниматься по лестнице, осознавая услышанное. Если Денис и правда испытывает ко мне… гм… чувства (и когда он только успел?), то недавняя враждебность Ани по отношению ко мне вполне понятна. Она ревнует — и кто бы не ревновал на ее месте?

У квартиры Дениса я на секунду остановилась. Зайти? Я вспомнила его лицо и решила, что для знакомства с родителями сейчас не самое подходящее время. Лучшее, что я могла сделать, это оставить Дениса в покое. У меня есть чем заняться дома. Пирожки ждут, в конце концов.

Но когда я открыла дверь своей квартиры, то поняла, что пирожкам придется подождать. Натяжной потолок в коридоре провис на полметра под тяжестью воды с верхних этажей и грозил прорваться в любую секунду.

Меня залили.