Блоги

Глава 12

Никогда в жизни мне не было так страшно. Хватаясь дрожащими руками за стены, я дошла до спальни, заранее боясь того, что могу там увидеть. На диване по-прежнему валялась моя одежда, но в остальном комната была в порядке. Я захлопнула дверь, села на диван, зажав руки между коленями, закрыла глаза. Как будто так я могла отгородиться от того, что ждало меня в большой комнате. Нужно было что-то сделать. Куда-то позвонить, кому-то рассказать. Но у меня не было сил. Я могла только сидеть с закрытыми глазами и стараться не думать о том, что совсем недавно чужой человек ходил по моему дому, дотрагивался до моих вещей. Человек, который ненавидит меня настолько, чтобы взломать дверь моей квартиры. Мне стало тяжело дышать. Как будто меня окружила толпа и норовила сдавить меня, выдавить из меня жизнь…

Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Чтобы открыть дверь, нужно было выйти в коридор, пройти мимо большой комнаты… Увидеть, что там творится… Я не могла пошевелиться.

Но мой неведомый гость не уходил. Он звонил, и звонил, и звонил, и звонил, пока моя голова не загудела от этих бесконечных звонков. Вместе с головной болью пришла злость и пропал страх. Я выскочила в коридор, споткнулась о свои зимние сапоги и рухнула на четвереньки, больно ударившись коленкой. Звонки на секунду прекратились, словно человек за дверью прислушивался к тому, что происходит в квартире. Не знаю, что он услышал, но через секунду в дверь снова зазвонили.

— Иду! — крикнула я и открыла, даже не посмотрев в глазок.

Это был Денис.

— Здрасьте, Дарья Дмитриевна, я не помешал? — Он опустил голову. — Я только хотел извиниться за сегодняшнее…

Я с трудом поняла, о чем именно он говорит. Ах да. Его дурацкое ревнивое предостережение против Игоря. Какая мелочь.

— Ничего страшного, — выговорила я с усилием. — Я уже забыла.

Денис встревоженно посмотрел на меня.

— У вас все в порядке?

— Не совсем. — Я открыла дверь пошире, приглашая его в квартиру. — Можешь сам посмотреть.

Денис вошел, настороженно оглядываясь. Обошел сапоги, о которые я споткнулась, перешагнул через груду кроссовок, зашел в большую комнату. Я услышала, как он с шумом выдохнул воздух.

— Надо позвонить в полицию, — сказала я. — Наверное. Может, тут убили кого-то. Там же кровь на ковре, да?

— Это не кровь, — ответил Денис. — Это варенье.

Я заглянула в комнату. Он сидел на корточках около надписи и внимательно всматривался в красные буквы. Конечно, как я сразу не поняла. Этот сладковатый запах, который сразу насторожил меня… Так пахнет малиновое варенье. Я огляделась и увидела на разделочном столе пустую банку. Рядом валялся кусок газеты, в который она была завернута. Все правильно. Варенье из маминых запасов.

— Вы посмотрели, пропало что-нибудь? — спросил Денис, вставая.

— Н-нет.

Мысль о том, что придется осматривать те же ящики и полки, по которым лазили чужие руки, была невыносима.

— Надо проверить.

— У меня нет ничего ценного, — пробормотала я. — Разве что пара золотых цепочек.

— Посмотрите — с нажимом повторил Денис, и я подчинилась.

Но все мои ценности были на месте, в шкатулке для украшений на столе в спальне, за фотографией Майка. Две цепочки, кольцо с серьгами — подарок родителей на мое двадцатилетие — и часы на тонком ремешке, которые я год как не носила. Драгоценности я не любила и не видела смысла в том, чтобы закупать горы золота.

— Ничего не украли, — сказала я Денису, который стоял в дверях. — Сюда, кажется, даже никто не заходил.

Денис не ответил. Он смотрел мимо меня на фотографию Майка.

— Это кто? — спросил он резко.

— Мой друг.

Я взяла фотографию, взглянула в голубые глаза Майка и… впервые в жизни ничего не произошло. Мне не стало легче. Меня по-прежнему била дрожь, а Майк остался всего лишь снимком. Набором краски и фотобумаги.

Мой друг. Моя жизнь. Всего лишь фотография в красивой обложке.

— Я проверю дверной замок, — мрачно сказал Денис.

Я поставила фотографию Майка обратно на стол и вышла вместе с ним в коридор.

Осмотр занял у него минуту.

— Следов взлома нет. Похоже, дверь открыли ключом.

— Откуда у них был ключ?

— Могли подобрать, — сказал Денис. — Это стандартный замок, с ним легко справиться. Я вам поставлю другой.

— Спасибо… — начала говорить я, но голос подвел меня, и закончить фразу я не смогла. Меня душили слезы, и я скорее зашла в большую комнату, чтобы Денис ничего не увидел. Потому что если он начнет меня утешать, я окончательно расклеюсь и разрыдаюсь у него на плече. А этого я не могла допустить ни при каких обстоятельствах.

Я перешагнула через малиновые буквы, налила себе воды из графина. Нужно было решить, кому звонить, в полицию или сначала Кирюхину. Но он зажигает на дискотеке с Александрой в свой единственный свободный вечер. Значит, полиция. Как бы мне ни была противна мысль, что в дом снова вторгнутся чужие люди, другого выхода не было.

— Если хотите, я могу все прибрать, — тихо сказал Денис, заглядывая в комнату.

— Ну что ты, я сама, — вздохнула я. — Но сначала позвоню в полицию.

Я решительно потянулась к телефону. Он был сдвинут с места, а на полу рядом валялся какой-то небольшой прямоугольник. Я наклонилась и подняла его. Это были автомобильные права. С фотографии на меня смотрела привлекательная рыжеволосая девушка с яркими голубыми глазами.

Лера Одинцова.

— Что это? — спросил Денис.

Я быстро зажала права в ладони.

— Н-ничего. Просто бумажка. Мусор.

Денис с сомнением смотрел на меня. А я знала, что должна немедленно выпроводить его и хорошенько подумать.

— Спасибо за все, Денис, — пробормотала я. — Иди домой. Дальше я справлюсь.

— Я могу полицию с вами подождать.

— Не надо. У тебя наверняка есть свои дела.

— Нет у меня никаких дел, — запротестовал он, — я хочу вам помочь.

Это становилось невыносимым. Права Леры жгли мне руку, и я еле сдерживалась, чтобы не накричать на Дениса.

— Иди домой, — повторила я сквозь стинутые зубы.

Денис с неохотой пошел к двери.

— Если я буду нужен, зовите.

Я захлопнула за Денисом дверь и сползла вниз по стенке. Голова раскалывалась от боли. Пять минут назад я паниковала из-за того, что в мой дом влезли чужие люди. Сейчас я отдала бы все на свете, лишь бы это действительно были чужие. Права Леры, которые я нашла на полу, могли означать одно. Что погром в квартире устроила моя ученица.

Я положила права на коленку. На фото волосы Леры были заметно короче, чем сейчас. Да и выражение лица было совсем другое, несвойственное Лере. Более серьезное, вдумчивое. Более взрослое. Я посмотрела на имя и оцепенела. Права были выданы Василисе Одинцовой, 1992 года рождения. Василисе было двадцать два года, и она могла быть только старшей сестрой Леры.

Я скинула права на пол и закрыла глаза. Надо же было так спалиться. Оказывается, Лера не просто вламывается в квартиры, но и ездит с чужими правами. Если об этом узнают в полиции, ей не поздоровится. Но узнают ли?

Я задумалась. Позвонить в полицию еще не поздно. Пусть разбираются, кто и с какой целью разгромил мою квартиру, и почему школьница пользуется правами старшей сестры. Я поигралась с этой мыслью пару минут, с мстительной радостью представляя себе перепуганное лицо Леры. Потом встала, спрятала права в сумку и начала прибираться.

С собственной ученицей я разберусь сама.

На следующий день первым уроком у 11 «А» была информатика. Не скрываясь, я встала у подоконника напротив кабинета Игоря и стала ждать. Лера пришла одной из первых, за руку с Антоном, как всегда ярко одетая, уверенная в себе. Увидев меня, она вздрогнула, но спокойно поздоровалась и принялась что-то говорить Антону вполголоса. Я проверила, лежат ли ее права в кармане моего пиджака, и подошла к ним.

— Лера, можно тебя на пять минут?

— Д-да. Только я еще хотела информатику повторить…

Она держалась уверенно, но ее глаза выдавали тревогу. Впервые я видела в них страх, и этот страх был мне приятен.

— Я тебя не задержу, — холодно сказала я.

Мы отошли в сторону, к моему кабинету.

— Не подскажешь, что ты делала вчера во второй половине дня.?

— Я? Ничего особенного не делала… — пробормотала Лера. — Как обычно. Уроки, а потом гуляла…

— С кем гуляла?

— С Антоном.

— Значит, он вместе с тобой влез в мою квартиру?

Лера побледнела как мел, но страх в ее глазах пропал. Я понимала, в чем дело. Лера была из тех, кому по душе открытая схватка.

— Мы гуляли, — отчеканила она. — Мы не влезали ни в какие квартиры!

— Неужели? — усмехнулась я. — Тогда как в моей квартире оказалось это?

Я выхватила из кармана права. Вся краска, которая еще оставалась в лице Лера, отхлынула. На секунду я испугалась, что она упадет в обморок. Но я слишком плохо ее знала. Чтобы заставить Леру упасть в обморок, нужно было что-нибудь посерьезнее.

— Я не знаю, — упрямо она.

— Это твои права.

Лера мельком глянула на документ и равнодушно пожала плечами.

— Это права Одинцовой Василисы, а меня зовут Лера. Валерия.

Она смотрела на меня в упор, бросая мне вызов. Что у меня было, кроме этих прав, принадлежащих другому человеку? Девушка на фото была очень похожа на Леру, но это ничего не доказывало. У Леры хватит наглости все отрицать, и неважно, кто будет ее спрашивать — я или полиция.

— Вчера ты вломилась в мою квартиру и устроила там погром, — прошипела я, задыхаясь от бессильной злости. — Я хочу знать, зачем ты это сделала, и кто еще был с тобой.

— Я ничего не делала. Это не мои права, — повторила Лера, хладнокровная, самоуверенная, непрошибаемая — в ней даже промелькнуло что-то от Тимофея.

— Тогда покажи мне свои права.

— Я не обязана ничего вам показывать! — Лера и посмотрела на экран своего смартфона. — У меня урок через пять минут.

Этого я не могла вынести. Вчерашний шок, бессонная ночь плюс наглое вранье Леры… Я почувствовала, как будто чьи-то ледяные руки сдавили мне горло. Перед глазами все закружилось. Я схватилась рукой за подоконник, чтобы не упасть, и словно со стороны услышала голос, высокий, визгливый, совершенно не похожий на мой.

— Хватит врать! Почему ты залезла в мою квартиру? Что я тебе сделала? Отвечай!

Лера в испуге уставилась на меня, а я испугалась саму себя, потому что осознала, что дошла в своей ярости до крайней точки и могу ударить ее… В голове сразу прояснилось, но зато мое тело охватила ужасная слабость. Я едва могла шевельнуть рукой, как будто всю меня связали невидимыми ремнями.

Из глаз Леры вдруг брызнули слезы.

— Дарья Дмитриевна, простите… я не хотела… я думала, так будет лучше… Мы думали…

— Кто вы?

Лера ревела во весь голос. Я почувствовала, что меня кто-то взял под локоть.

— Даша, что у вас тут происходит? — тихо спросил Игорь.

Его прикосновение вывело меня из столбняка. Я услышала, что звонок трезвонит вовсю, осознала, что бледная заплаканная Лера едва держится на ногах. Я мотнула головой, отгоняя наваждение.

— Вчера разгромили мою квартиру, — сказала я Игорю. — Я нашла в комнате вот это.

Я отдала ему права Леры. То есть Василисы.

— Мы не нарочно, Игорь Владимирович… — затряслась Лера. — Так вышло…

— Даша, если ты не против, я возьму это на себя, — прошептал он. — Я все выясню.

Я подавила желание броситься ему на шею и вместо этого вцепилась в его руку.

— Не волнуйся. — Игорь погладил меня по плечу. — Этому наверняка найдется разумное объяснение.

Я в это не верила, но от того, что Игорь решил разделить со мной эту ношу, мне было легче.

Все шесть уроков я отработала как в бреду. Ученики чувствовали, что я расстроена, и прикладывали максимум усилий, чтобы отвлечь меня от печальных мыслей. Пятиклассники перекидывались на уроке бумажными самолетиками, шестиклассник упал и ударился головой об угол, а семиклассники так носились на перемене, что перевернули несколько парт.

Зато когда уроки закончились и я осталась одна, ничто не мешало мне думать, расстраиваться и бояться того, что может выяснить Игорь.

Через десять минут он постучал в дверь кабинета.

— Можно?

Игорь вошел один, и мне показалось на мгновение, что он ничего не узнал. Я не могла понять, рада я или разочарована.

— Как ты? — спросил он.

— Держусь, — улыбнулась я слабо. — Ты что-нибудь узнал?

Игорь досадливо поморщился.

— Кучка идиотов. Решили устроить тебе розыгрыш. Проверить на прочность.

— За что они меня так ненавидят?

— Они тебя не ненавидят, — покачал головой Игорь. — Это дурость. В мое время учителям подкладывали кнопки и мазали клеем стул. Сегодняшние дети ставят другие эксперименты.

— И как? Я выдержала проверку? — спросила я с горечью.

— Хочешь сама у них спросить? Они все здесь, ждут в коридоре. Позвать?

— Давай, — кивнула я. — Покончим с этим раз и навсегда.

Первой вошла очень бледная Лера. Она смотрела в пол и еле передвигала ногами. От ее былой живости не осталось и следа. Следующим зашел Антон Шумихин, как обычно невозмутимый. Он не сводил глаз с Леры и встал за ее спиной. С Антоном все было понятно, куда Лера, туда и он. За Антоном в кабинет просочилась багровая Аня Финникова. Она посмотрела на меня с вызовом, словно жаждала упреков и выговора. Участие Ани меня не удивило. У нее единственной из всех троих была реальная причина ненавидеть меня.

Игорь выглянул в коридор и скомандовал кому-то:

— Ты ждешь особого приглашения? Заходи.

Мне вдруг стало страшно. Кто проверял меня на прочность вместе с Аней, Лерой и Антоном? У кого еще хватило наглости вскрыть дверь моей квартиры, залезть в мои шкафы, разбросать мои вещи? Кому еще настолько нечего делать?

В кабинет вошел Денис. Он смотрел куда-то поверх моей головы. Его губы были плотно сжаты, на шеках алели пятна. Я попятилась к доске. Нет, только не он. Пожалуйста, кто угодно, но только не Денис.

— Вот они, ваши злоумышленники, Дарья Дмитриевна, — сказал Игорь спокойно.

— Зачем… почему… — Я глотала воздух ртом, но мне все равно было нечем дышать. Я смотрела на Дениса и спрашивала одного Дениса. Но ответила мне Аня Финникова.

— Мы пошутили. Мы хотели вас проверить, — сказала она скучным, заученным голосом. — Мы так делаем со всеми новыми учителями.

— Это правда?

Я глазами требовала от Дениса ответа, но он молчал.

— Да, — буркнула Лера и толкнула Антона локтем.

— Простите нас, — сказал он вяло.

— Как вы открыли дверь?

— Дэн подобрал ключ, — ответила Аня.

Я закусила губу, чтобы не сорваться на крик. Он не должен был догадаться, как больно сделал мне. Денис… Которому я доверяла больше чем кому бы то ни было в классе. А я обрадовалась ему вчера как дурочка… Зачем он приходил? Посмеяться?

— Вам повезло, что Дарья Дмитриевна не вызвала полицию, — сказал Игорь веско. — Вы обязаны навести порядок в ее квартире.

— Не надо, — вырвалось у меня. — Я сама… я уже все убрала… Просто не делайте так больше.

Лера с Антоном кивнули, Аня поджала губы. По лицу Дениса прошла судорога.

— Дарья Дмитриевна, мы хотели… — начал он с мукой в голосе, но Аня метнула на него предостерегающий взгляд.

— Что вы хотели? — спросил Игорь.

— Вас это не касается! — бросил Денис.

— С тобой, Громов, у нас будет отдельный разговор.

От голоса Игоря у меня мурашки побежали по коже. Не хотела бы я, чтобы он заговорил со мной таким тоном. Но Денис только отвернулся.

— Не буду вас задерживать, — выговорила я с усилием. — Спасибо, Игорь Владимирович.

Игорь кивнул и махнул рукой в сторону двери. Антон, Лера и Аня пошли к двери. Денис остался стоять.

— Ты не слышал Дарью Дмитриевну, Громов? Ты свободен.

— Я хочу объяснить. Почему я это сделал… Дарья Дмитриевна…

Брови Игоря поползли вверх.

— Уходи, — жестко сказал он. — Ты уже все объяснил.

Игорь взял Дениса за плечо, вытолкнул его из кабинета и вышел вслед за ним. Дверь закрылась. Я осталась одна и могла больше не прятать слезы. Я села на подоконник, прислонилась лбом к стеклу. Мне было очень больно. Я сама не подозревала, до какой степени прикипела сердцем к этим ребятам. Рядом с ними я оживала… Но к чему все это, раз для них я не живой человек, а объект исследования?

Я горько усмехнулась своему отражению в стекле. Привыкай, Дашка. Они думают, ты не способна чувствовать. Как ты можешь их в этом обвинять, если сама совсем недавно думала точно так же?

Всю следующую неделю меня спасало только то, что я была слишком занята, чтобы переживать. Нужно было отдраивать квартиру, готовить концерт, выполнять тысячу мелких поручений директрисы, которая с каждым днем нервничала и нагружала нас все сильнее. Также нужно было готовиться к урокам и проводить их, составлять отчеты и планы. По ночам мне снились графики успеваемости и посещений, проекты стенгазет на английском, таблицы, и я даже радовалась этому. Все лучше, чем лежать без сна и думать, за что… почему… как верить людям…

Обстановка в школе становилась все более нервозной. Поводом для всеобщей истерики могло стать что угодно, от кастрюли супа, разлитой в центре столовой, до пачки гвоздей, пропавших у завхоза. Директрисе на глаза лучше было не попадаться. Она начинала с того, что критиковала каждое твое решение и действие, а потом наваливала на тебя с десяток новых поручений.

С Игорем и Александрой мы почти не виделись. Они были заняты еще больше меня, и это было очень хорошо, потому что я совсем запуталась. Александра перестала быть моим врагом и стала подругой, но снова превратится во врага, если узнает про нас с Игорем. Игорь перестал быть для меня всего лишь коллегой, но позволить ему стать для меня кем-то другим я не могла. Из-за Александры, из-за Майка, из-за того, что все это происходило слишком быстро…

Мои одиннадцатиклассники, к счастью, не доставляли мне проблем. У Риты с Тимофеем наступило затишье. Похоже, он сдержал слово и поговорил с ней. Она перестала прогуливать и хамить, и в нетрезвом состоянии ее никто не видел. На уроках она по-прежнему сидела с Тимофеем, но на переменах она обычно держалась в стороне: устраивалась на подоконнике с ноутбуком, что-то быстро печатала и никому не позволяла заглядывать в ноут.

Мила, как и обещала, меня не беспокоила. Но, судя по таинственному выражению, которое я иногда ловила на ее лице, она продолжала свои шпионские игры. Не знаю, где она находила для этого время. Подготовка к конкурсу занимала все свободное время не только учителей, но и школьников.

Ребята по-прежнему помогали мне, но помощь я принимала не от всех. Леру, Антона, Дениса и Аню я в упор не замечала. С Антоном и Лерой это было просто. Они старались не попадаться мне на глаза, а на уроке вели себя примерно. Аня, наоборот, использовала каждую возможность, чтобы испортить мне настроение. Она не грубила в открытую, но была во всем со мной не согласна, не делала домашнее задание по английскому и смотрела на меня ненавидящими глазами. Но я не сердилась на нее. Ревность можно понять. Но как понять Дениса?

Его умоляющие глаза преследовали меня повсюду. Первые несколько дней он караулил меня за каждым углом и пытался что-то объяснить, но вскоре понял, что это бесполезно. Я не хотела его слушать. Я физически не могла его слушать. Возможно, потом, когда пройдет злость, когда от обиды ничего не останется, я смогу. Но только не сейчас.

Наконец впереди забрезжило избавление от всех трудов. Конкурсная неделя стартовала в понедельник, а после того, как она закончится, можно будет перевести дух.

В субботу мы развесили оставшиеся украшения в актовом зале. Директриса пришла с инспекцией и в кои-то веки не нашла, к чему придраться.

— Неплохо, совсем неплохо, — бормотала она, осматриваясь. — Я в вас не ошиблась, Дашенька.

Впервые за последнее время я шла домой спокойная и не очень уставшая. Жизнь потихоньку возвращалась в нормальное русло. В моей квартире наконец перестало вонять малиновым вареньем, и я больше не спрашивала себя каждую минуту, что я сделала не так и чем заслужила такое отношение.

После ужина я засела за компьютер. Со всей этой дополнительной работой я совсем не писала в блоге и теперь хотела наверстать упущенное. Только когда я открыла страницу, я поняла, как сильно соскучилась…

Телефонный звонок прозвенел более чем некстати. Я нехотя встала с дивана и вытащила из сумочки телефон.

Звонила Александра.

— Даш, мне только что звонила Инна. Из ее дома видны окна школы. Она говорит, в актовом зале горит свет. Ты не могла бы сходить посмотреть, что там не так?

— Почему именно я? — возмутилась я.

— Потому что ты живешь ближе всех.

Это была неправда. Директриса явно жила ближе меня, раз из ее окон был виден актовый зал. Но поднимать этот вопрос не имело смысла.

— Где я возьму ключ?

— Попроси у охранника.

— Почему нельзя попросить охранника проверить зал? — не сдавалась я.

— У меня нет его телефона! — отрезала Александра с раздражением. — Я бы сама проверила, но я сейчас на другом конце города, забираю ксерокс из ремонта. Между прочим, Дарья, зал на твоей ответственности. Если там к понедельнику что-то будет не в порядке, шкуру снимут с тебя!

В этом была своя правда. Я нехотя проговорила, что иду, и стала собираться.

На улице стемнело, и светящиеся окна нескольких кабинетов выделялись особенно ярко. Биология на третьем этаже, математика на четвером — было не так поздно, в школе еще работали и при желании Александра нашла бы кого-то другого, кто мог бы проверить зал. Но у нее, разумеется, было желание вытащить меня из дома в субботний вечер и заставить прогуляться до школы. То есть желание доставить мне как можно больше неприятностей.

В каморке охранника, куда я заглянула за ключами, никого не было. Я потопталась рядом пять минут, а потом сообразила, что без всяких ключей могу дойти до актового зала и посмотреть, все ли там в порядке. Не исключено, что директрисе в ее нынешнем нервном состоянии просто показалось, а на самом деле свет в зале не горит, и там темно, тихо и спокойно.

Мой прогноз оправдался: в зале действительно было темно, тихо и спокойно. Я собралась было с чистой совестью повернуть обратно, как вдруг заметила одну деталь. Одну крошечную деталь, подтверждающую, что директриса все-таки не полная маразматичка.

Дверь в актовый зал была чуточку приоткрыта. Значит, там кто-то был, и скорее всего, тот, кому там делать нечего. Я разозлилась. Ну если там внутри хоть один шарик не на месте…

Я вошла и включила свет. На первый взгляд все было в порядке. Стулья расставлены как надо, шары и плакаты не тронуты, нигде ни соринки. Чтобы окончательно успокоить совесть, я прошлась по рядам и у сцены обнаружила, что занавес с правой стороны сдвинут. Симметричные складки, на которые мы с Катей Марцевой убили полчаса, пропали, и директриса, естественно, придет в ярость. Я поднялась на сцену, взялась за край тяжелой материи, потянула на себя… и вдруг увидела, что из-под занавеса у самой стены торчат ноги в джинсах и кроссовках. Сердце скакнуло в груди.

— Эй, кто здесь? — громко позвала я. Мне не ответили.

Я заглянула за занавес. Ткань была очень плотная, и свет из зала плохо проникал сквозь нее. У стены я различила какой-то тюк. Неужели ребята из театральной студии снова притащили свой реквизит?

Около тюка мерцал огонек. Я подошла ближе. На полу стоял открытый включенный ноутбук. Он был в спящем режиме, лишь огоньки, которые привлекли мое внимание, мигали на клавиатуре. Рядом с ноутбуком лежало что-то, закинутое тканью. Тот самый тюк. Я подняла ткань и попятилась, зажимая рот рукой. У стены раскинув ноги лежала Рита Величенко с остекленевшими глазами, а из раны на ее виске сочилась кровь.