Блоги

Глава 17

Дома я вытащила оба своих чемодана и принялась доставать вещи из шкафов. Брюки, кофты, платья, трусики — я все валила в кучу, не разбирая. Я и не думала, что у меня столько одежды. Руки мои дрожали, коленки подгибались. Я дважды сшибла журнальный столик, набив синяк, но даже не остановилась. Я не могла остановиться ни на секунду. В голове билась одна-единственная мысль. Я уезжаю. Я больше не могу здесь находиться. Кончено. Я уезжаю.

Я запихнула в чемоданы почти все — шампунь и сохнущая рубашка пусть остаются в квартире как трофеи — и с трудом их застегнула. Я выволокла их на лестничную клетку. Вызвать такси я смогу и на улице. Главное сейчас не стоять на месте, а что-то делать, куда-то двигаться, потому что если я остановлюсь и хоть на секунду задумаюсь, я сойду с ума.

Кое-как я стащила чемоданы на первый этаж и вытянула их из подъезда. Солнце палило сильно, совсем не по-осеннему, и я обливалась потом. Вытащив ручки обоих чемоданов, я повезла их к соседнему подъезду. Там я спокойно вызову такси и поеду на вокзал, а в школу позвоню из поезда. Пусть думают обо мне, что хотят. Я ни секунды не останусь…

— Даша!

Один чемодан бухнулся на асфальт. Я наклонилась за ним, но только уронила второй.

— Послушай меня!

Я упорно не поворачивала голову, но боковым зрением видела его джинсы и кроссовки. Я зажмурилась, не доверяя ему и, в первую очередь, не доверяя самой себе, потому что моим рукам до боли, до судорог хотелось потянуться к нему, дотронуться, ощутить его присутствие. Убедиться, что он не сон, не химера, не выдумка. Не призрак, не фантазия…

— Это я, Даша. — Я почувствовала, как он присел рядом со мной на корточки. — Давай просто поговорим. Пожалуйста. Не убегай.

Он взял меня за руку, и это лучше любых слов и взглядов убедило меня в том, что я не брежу. Мое тело слишком хорошо помнило его прикосновения.

Я открыла глаза. Они тоже не врали. Рука, лежавшая на моем запястье, была рукой Майка. В горле у меня встал комок. Я не могла произнести ни слова.

— Тут недалеко есть сквер. Пойдем туда?

Я кивнула. Мои волосы растрепались и не давали мне видеть его. Но мне не нужно было его видеть, чтобы знать, что он стоит рядом.

— Я возьму чемоданы.

Он поднял их и пошел вперед. Я посмотрела на него — в первый раз после того, как столкнулась с ним на ступеньках школы. На нем были незнакомые мне голубые джинсы и светло-зеленая толстовка. Непривычно. Майк никогда не носил зеленое. Раньше не носил. Темные волосы на затылке тоже были длиннее, чем он любил. И все равно это был Майк — его походка, его плечи, его руки… Я бы узнала его среди миллионов.

— Ты идешь? — Он обернулся, но не остановился. — Догоняй.

Его улыбка подхлестнула меня. Я сделала шаг, потом еще. Я не могла ни думать, ни говорить. Я ничего не чувствовала. У меня даже не было к нему вопросов. В глубине души я знала ответы. Я просто боялась в это поверить.

Мы дошли до сквера, который я видела в первый раз. Между дорожками, выложенными камнем, красовались прямоугольные клумбы с пожухлыми хризантемами. Он поставил чемоданы у ближайшей скамейки — деревянной, с резной спинкой, на которой начала облупляться краска. Я была готова сосчитать все сучки на деревяшках, лишь бы не смотреть на него. Лишь бы оттянуть разговор.

— Садись. — Он первым сел на скамью и хлопнул по сиденью рядом.

Я молча села. Скамейка была теплой. Солнце припекало мой лоб, но жарче всего мне было от его плеча, к которому я нечаянно прижалась на секунду.

— Посмотри на меня, — попросил он. — Пожалуйста. Я так по тебе соскучился.

Медленно, как под гипнозом я посмотрела ему в лицо. Мое сердце тут же ухнуло в пропасть. Это был Майк. До мельчайшей черточки Майк. От едва заметной горбинки на носу до небольшого шрама над правой бровью. Это был он… Мне стало так больно, что я едва могла дышать.

— Ты ни о чем не хочешь меня спросить? — тихо проговорил он.

Я хотела. И в то же время знала, что в этом нет необходимости.

— Ты не Майк… — выговорила я с усилием. — Ты… блог.

Он чуть нахмурился.

— Странное слово. Пожалуй, можно и так сказать. Я — блог. Но это не значит, что я не Майк.

Я впилась ногтями в ладони. Все, что угодно, лишь бы не разреветься.

— Майка похоронили. Его больше нет.

Он улыбнулся мне одними глазами. Так, как умел улыбаться только Майк.

— Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.

Он взял мою руку и прижал ладонью к своей щеке — теплой, нежной, слегка колючей. Я должна была забрать у него руку, но я не могла. Я так давно мечтала об этом прикосновении. Я была на сто процентов уверена, что эта мечта никогда не сбудется. Теперь мое тело наслаждалось и предавало меня.

— Как только это случилось, я уехал, — сказал он, не отпуская моей руки. — Мне нужно было время. Это все было чересчур для меня. Я должен был привыкнуть. Понять, что со мной… ты не представляешь, что это такое. Секунду назад тебя не было, и вдруг ты существуешь, осознаешь весь мир. Звуки, запахи, мысли… Есть от чего сойти с ума. Когда я вернулся, было слишком поздно. Для всех я был мертв. Для тебя тоже.

Моя рука дрогнула. Он сжал мои пальцы.

— Я видел тебя издалека. На кладбище. Это было очень больно. Но я не мог ничего изменить. Я даже не мог подойти к тебе. Мне оставалось только одно. Уехать. — Он вздохнул. — Хорошо еще, что я сразу прихватил сумку с документами. Привычка, наверное. Я уехал, устроился на работу. Снял квартиру, попытался жить нормальной жизнью. Но меня надолго не хватило. Я должен был разобраться в том, что со мной произошло. Я стал думать, что, почему, выяснил, кто сделал этот сайт. И приехал сюда.

Он выпустил мою руку и наклонился вперед, упираясь локтями в колени.

— По дороге я заехал в Москву. На мать посмотрел. Она так постарела. Хотел увидеть тебя, но не вышло…

Его голос замер, затерялся между поникшими стеблями хризантем, нырнул под опавшие кленовые листья.

— Почему ты не остался там? — спросила я. — Ты мог бы полностью изменить внешность, взять другое имя… Разве нет?

— Мог, — согласился он. — Теоретически. Но мое имя и лицо это единственное, что у меня осталось от прошлой жизни. Единственная связь с тем человеком, который… Ты понимаешь?

У меня на глаза навернулись слезы. Я кивнула и пониже опустила голову, чтобы скрыть их.

— Игорь говорит, у остальных та же история. Даже у девчонок. Нос себе подправить или цвет глаз поменять это запросто. Но изменяться до неузнаваемости не хочет никто.

— Ты встретился с Игорем?

— Я приехал сюда ради этого.

— Что он тебе рассказал?

Мой голос предательски дрогнул, но и без этого, я не сомневалась, он бы почуял неладное. Майка всегда было невозможно обмануть.

— Ничего особенного, — медленно сказал он. — Но если есть, о чем надо рассказывать, может быть, ты расскажешь сама? Я ему не сказал, что знаю тебя.

Мне сразу стало легче дышать. Я идиотка, думаю только о себе. Конечно, им было о чем поговорить и помимо меня.

— Между вами что-то есть? Я тебя понимаю. Он классный. В такого нельзя не влюбиться.

— Не смей так говорить! — Мой голос сорвался на визг. — Ничего нет!

— Серьезно? — Он обрадовался так искренне, что у меня сжалось сердце. — Дашка, я так счастлив. Я подумать не мог, что ты здесь…

Он обхватил голову руками.

— Я до сих пор не могу поверить, что мне так повезло. Дашка, ты хоть понимаешь, какое это чудо?

Он повернулся ко мне, и я увидела, что он улыбается. Я не могла пошевелиться. Часть меня ликовала при одном взгляде на него. Но другая часть не верила и боялась и сомневалась в каждом слове. Это не Майк. Я ни на секунду не должна забывать, что это не Майк. Он не может любить меня так, как любил Майк. Пусть он похож на него как две капли воды, пусть он говорит и двигается, как Майк… Как я могу знать, что он чувствует то же, что и Майк?

— Почему ты не подошел ко мне на кладбище? — спросила я и не узнала собственный голос. — Ты хоть понимаешь, что мне пришлось пережить? Все это время я думала, что ты умер.

— Что бы я тебе сказал? Ты бы решила, что я привидение.

— Я все еще могу так подумать.

— Нет. — Он покачал головой. — Ты точно знаешь, кто я. Я живой, Дашка. Я вернулся.

Он потянулся ко мне, такой невообразимо родной и любимый, что мне захотелось зареветь в полный голос.

— Я не знаю, — прошептала я.

— Ясное дело, — усмехнулся он. — Прошло больше года. У тебя кто-нибудь есть…

Я вскочила со скамейки.

— Замолчи! Не смей так говорить! И не думай, что ты можешь вот так свалиться мне на голову, и все будет по-старому!

— Не кричи, пожалуйста. На тебя смотрят.

— Мне все равно! — Я схватила свои чемоданы. — Я тебе не верю! Я тебя не знаю!

Я потянула чемоданы к дому. Майк встал со скамейки, но за мной не пошел. Все стоял и смотрел, как я мучаюсь с чемоданами, которые никак не желали катиться по каменным дорожкам. Злополучное колесико снова отлетело и, устав сражаться, я подняла чемоданы и потащила их, сгибаясь от тяжести.

Он не пошел за мной, и хотя я была этому рада, мне хотелось плакать.

Кое-как я затащила чемоданы на третий этаж и остановилась перед дверью Дениса. Я жала на звонок и не отпускала, пока он не открыл дверь.

— Что случилось? — удивился он, но я молча отстранила его и прошла в квартиру.

— Скажи, блог может любить? Если человек, который вел дневник, любил кого-то, будет ли его блог тоже любить?

Денис молча смотрел на меня.

— Говори! — Я оперлась о стену, чтобы не упасть. — Ты же любишь своих родителей… то есть родителей Дениса. Ты скучаешь по ним.

— Да. Блог тоже будет любить…

Он добавил что-то, но я не стала слушать. Не попрощавшись, я вывалилась из его квартиры и споткнулась о свои чемоданы, позабытые на площадке. Я соскользнула по стенке между ними и застыла, обхватив колени. Меня захлестывала бешеная, сумасшедшая радость.

Майк вернулся ко мне.