О том, как герой слушает исповедь, теряет союзника и узнает о своем горячем желании служить отчизне, находясь за рубежом.
Раньше Олег в подземельях Стяжинска если и бывал, то исключительно короткими набегами, идущими по строго ограниченным маршрутам, и весь путь за ним обязательно наблюдал кто-то из учеников или наиболее доверенных слуг архимагистра. Не считая пассивных систем охраны, конечно же. И к остальным посетителям данного места относились точно также, считая едва ли не каждый шаг в сторону попыткой вторгнуться туда, куда их не приглашали, и наложить свои шаловливые ручки на то, к чему их древний волхв никогда бы не стал подпускать. Однако сейчас длинные ровные широкие и просторные коридоры, без сомнения построенные когда-то в гиперборейском стиле, а потом местами отреставрированные, а местами отремонтированные в соответствии с пожеланиями новых хозяев, были буквально полны народу. Одаренные низших рангов, слишком слабые и бедно одетые, дабы быть кем-то кроме начинающих ведьмаков. Какие-то писцы, носящиеся туда-сюда с документами, слуги таскающие еду и предметы быта. Язычники, не то проводящие групповые собрания в просторных залах, не то читающие там неофитам свои проповеди, не то вообще тренирующие новые пополнения взамен выбитых кадров. Бряцающие цепями цепочки заключенных, направляемые конвоирами не то на какие-то хозяйственные работы, не то к месту их массового жертвоприношения. Даже одного попа чародей вроде бы заприметил...Или все-таки волхва? Со спины лишенную рисунков темную мантию последователя древних богов от простой рясы черного цвета служителя церкви отличить было сложно, а следы связи с какими-то светлыми сущностями могли отыскаться в ауре и у одного, и у другого. Савва определенно пересмотрел свою политику по отношению наиболее целесообразного использования данного места, и Олег даже знал, почему. За время оккупации японцами этого места самураи наверняка вытащили и увезли к себе на острова все, что работающие слаженной группой ради собственного блага волшебники хотя бы теоретически могли вытащить и увезти. А все остальное испортили. Из принципа. Очень уж отношения у них с древним волхвом сложились неприязненные. Вот и использовал архимагистр удобно расположенные под его жилищем помещения на полную катушку, расположив здесь какие-то канцелярские службы, центр обучения и тюрьму. Впрочем, камеры для пленников и всесторонней работы с ними, от предварительного допроса до мучительной казни с гарантированным уничтожением души, здесь наверняка имелись и раньше. Только теперь их населяли и те обитатели, которые хотя бы теоретически имели шансы отсюда выйти. Во всяком случае, Олег очень на это надеялся.
— Дык, я того... Не знаю, значица, чем османам не понравились такмо сильно Черный и Белый. Возможно, из-за сходства очертаний они решили, что енто захваченные у них же корабли и, ну, обиделися. Возможно, подумали, шо созданные явно для скорости летательные енти...аппараты посреди флота из старых итъ барж и прочих, дык, тихоходов будут использованы в качестве, того-этого, брандеров против их крейсеров. Но молотили, стал быть, басурмане по ним сильнее, чем итъ по «Тигрице», несмотря на все чаянья рулевых за нашими щитами значица спрятаться. — Исповедующийся в причинах отступления «Тигрицы» с поля боя Святослав выглядел в целом нормально, только вот Олегу было как-то непривычно видеть своего друга босым и в мешковатой тюремной робе неопределенного коричнево-серого цвета. Она была чистой и, пожалуй, даже новой, но все равно чувствовалось подсознанию оракула-самоучки в ней нечто отталкивающее. Волшебник допускал, что эти невзрачные и дешевые с виду тряпки могут оказаться не так просты и таят в себе больше опасностей, чем цепи на ногах позволяющие бывшему крестьянину перемещаться исключительно гусиным шагом или наручники, больше смахивающие на произведение искусства из-за количества покрывающих темный металл светящихся рун. — Черный, стал быть, лишился щитов и превратился почитай в решето. Када ему сломали и главный, значица, калибр, и почитай все паруса, и основной алхимреактор, изрядно поредевшая команда-то того, решила шо ну его нафиг и перескочила своим ходом на «Тигрицу», оставив итъ автоматрона одного, шо поглупее, пытаться судно мегонько более-менее посадить, а не об землю гробнуть. Но оно, дык, все равно гробнулось, ибо расстреляли, када наши чародеи окончательно перестали барьеры на пути снарядов, ну, ставить, пытаясь хоть как-то противостоять темъ османскимъ, стал быть, чернокнижникам, шо лупили их и в хвост, и в гриву....
Архимагистр, ныне пребывающий в образе сухонького старичка в мундире времен, если не царя Петра, так кого-то из Екатерин, издал глухой звук, являющийся чем-то средним между кашлем, недовольным рыком и треском пламени. Видимо не понравилось ему упоминание о недавнем поражении, довольно прямым образом указывающем на его собственную слабость...Не понравилось, но к огромному удивлению Олега древний волхв сдержал себя в руках. Нет, чародей ни капли не сомневался — Савва это может, если хочет. Вот только обычно древний маг, помнящий еще расцвет Киевской Руси, попросту не хотел.
— Ну и черт с ним, с Черным. Нового построим, только другой расцветки. — Олег попытался увести беседу к более актуальной задаче. Корабля было жаль, но не так, как его экипаж. Новый летательный аппарат он может себе позволить несмотря на общий дефицит высокотехнологичной продукции, который грозил растянуться на года, если не десятилетия...Только вот это судно он оставит исключительно для патрулирования окрестностей родного дома или на худой конец коммерческих рейсов в составе крупных караванов. Как показала практика, для полноценной войны его самоделки все-таки подходили не очень. При удаче можно врага весьма неплохо укусить, но если угодить в серьезный переплет, то долго им не продержаться. — А с Белым чего произошло?
— Дык, када османы пустили в ход тот дым, от которого демонами перло, как клопами от матраса в казарме, посудина грузовая-десантная случилась, значица, рядом с нами. На неё басурмане как-то летевшие с линкора Саввы лучи света развернули, и полыхнула она почитай сразу и уся, а потом падать стала, не знаю ужо почему. Офицеры за борт оно того, резвенько так повыпрыгивали и в разные стороны разлетелися, а солдатики с матросиками-то остались. И было их..Ууу! Тьма! Может тыща, может даже и поболее...Старпом жеж «Белого» меня может и слабее, как, ну, воздушник, но опытен — хучь в ученики к нему просися. — Пожал плечами Святослав, который заметно нервничал из-за довольно неприятной ситуации, но тем не менее держал себя в руках и рассказывал о случившихся с ним событиях вполне внятно. Ну, по его меркам. — Баржу боком подпер, абордажные мостки наладил, спуск евойный притоморзил, народ на борт принял и к «Тигрице» на соединения метнулся, ибо и перевес, и щиты на ладан дышут, а потому каждый османский значица снаряд должен был сразу по паре десятков человек в клочья рвать...Стали они перегружаться, и тута я понял, шо вот упрямо чичас те дымы демонические конкретно нас за жопу схватютъ.
— Лжешь, собака! — Все-таки полыхнул пламенем и гневом архимагистр, но огонь не добрался до Святослава, а всего лишь нагрел воздух в помещении до состояния, которого можно было бы ожидать в кузнечном цеху. — Ты не мог почувствовать того, что именно вас сейчас османские чернокнижники намереваются подвергнуть частичному планарному смещению, превращая в удобную цель для своих хозяев! Из тебя маг пространства, как из меня девственно-беременная русалка! Да и на демонолога не тянешь.
— Дык, демонологию и магию ентого...пространства я итъ действительно не знаю, от слова, значица, совсем. — Пожал плечами бывший крестьянин. — Но дейстововала та фигня-то, стал быть, не мгновенно и не совсем, того-этого, без подготовки. Секундочки, значица, за две-три ветер рядом с кораблями, шо вот-вот дымом затянет, менялся... Воздух становился каким-то...Ну...Чужим! Дык, еще воздух вроде, но токмо совсем-совсем не такой, аки наш. Плотный, а еще жирный, насыщенный, стал быть, какой-то дрянью, да еще и кажись нескольких сортовъ! Енто как перепутать солянку с бульономъ! Основа кажись и одна, но разницы-то, разницы!
— В общем, ты понял, что османские высшие маги сейчас долбанут конкретно по вам. — Олег своему другу верил, да и потом, подобный шаг со стороны служащих султану чернокнижников выглядел более чем логично! «Тигрица» была одним из самых серьезных летательных аппаратов в собранном Саввой флоте, поскольку обладала крайне мощной артиллерией, которую наверняка успела продемонстрировать на ком-нибудь из противников. При удаче ей бы хватило одного бортового залпа, чтобы какой-нибудь эсминец слету спустить с небес на землю. И в то же время её защита, как ни крути, заметно уступала парящим линкорам и даже броненосцам, что из-под удара могли банально вывернуться, не поддавшись упомянутому архимагистром пространственному смещению. — И что ты сделал дальше?
— Дык, втопил, значица, вверх на самом полном, раздвигая, того-этого, воздух перед кораблем. Белый тады оно того... Оторвался и в сторону отлетел, поймав со слетевшими щитами османских снарядов сразу пяток, апосля чего ход напрочъ потерялъ, стал снижаться и, кажись, врагу в итоге достался более-менее целым. Но та пакость дурная демоническая последовала итъ именно за «Тигрицей». — Продолжил свою исповедь Святослав. — Мы от неё, она за нами, мы от неё — она за нами! Направляли, стал быть, её и видать чем-то приглянулся тому, кто сие делал, наш кораблик. Отцепился источник того поганого, чуждого, стал быть, воздуха почитай минут токмо через десять-двенадцать. Када мы были трындец как высоко и далеко, а от флота нашего, почитай, одни огрызки осталися.
— Если уж та магия приоткрывала дверку куда-то в преисподнюю, давая шанс ждущим добычу демонам дотянуться до людей, то скорее всего заинтересовало тварей не само судно, а его обитатели...У нас же там процент слабых одаренных намного выше, чем в среднем по воздушному флоту, плюс ханский гарем...Да и артефакты команды для среднестатистического демона стали бы настоящим сокровищем, в нижних планах много умелых мастеров, но все они как один задирают цены в такие небесные выси, что инфаркт способен хватить даже бессмертного. — Олег слабо себе представлял, как можно было в ходе боя просканировать «Тигрицу» и составить представление о силе и питательной ценности её экипажа, но дар оракула нашептывал своему владельцу, что произошло именно это. А еще они нашептывали ему, что действия противника могли бы оказаться совсем другими, если бы на летательном аппарате было больше священников и жрецов или хотя бы их благословений, надежно въевшихся в обшивку и доски внутренней отделки. Но чародей представителей духовенства в общем-то любых конфессий недолюбливал примерно одинаково, готовый делать исключения для конкретных людей, но не для объединяющих их структур, и потому враждебных порождениям нижних планов энергий судно почти не содержало. — Ты, молодец, Святослав! Все правильно сделал. Я бы на твоем месте поступил точно также...И, пожалуй, мог справиться даже хуже.
— На инстинктах сработал, они меня ж завсегда, стал быть, в небо тянут коли беда какая... — Признался прирожденный маг-погодник. — Да и кажись, максимальная концентрация чуждого итъ воздуха под брюхом оказалося...Ну, оно ж и логично, дык! Мачты-то чего, их обломать недолго, ежели в сторону или вниз рвануть...А вот куды деваться, кады киль увяз — вопросец...
— Вопросец — что мне с тобой делать, паразит, — пыхнул раздражением и пламенем архимагистр, и на сей раз Святослав дернулся, словно от пощечины, то есть от ожога. Олегу стоило очень больших трудов не дернуться на защиту своего друга и каким-либо иным способом не продемонстрировать древнему волхву испытываемого негодования. Во-первых, давить на эмоции было бесполезно, Савва не то, чтобы совсем не был способен на эмпатию и сострадание, но к кому и в какой мере их применять решал исключительно при помощи холодного разума. Да и трудно было бы ожидать чего-то иного от обладающего многовековым опытом волхва, наверняка пролившего на алтари языческих богов больше крови, чем какой-нибудь мясник видел на протяжении всей трудовой карьеры. А во-вторых, если бы архимагистр хотел назначить Святослава козлом отпущения и показательно покарать, то не стал бы устраивать это представление, слабо замаскированное под проведение следственных действий в присутствии доверенного лица обвиняемого. Ему чего-то требовалось от Олега, а попавший под следствие аэромант являлся не более чем удобным инструментом давления. — Если ты действительно почуял вражескую волшбу и уводил от неё судно, сохраняя корабль и отвлекая на себя минимум какого-то османского магистра, то честь тебе и хвала. А вот если драпал спасая шкуру свою и денежки, вложенные в судно и в его экипаж, то наказать надобно...И вот беда, ни один другой ветродуй в составе флота не почувствовал этого, как ты говоришь, чужого воздуха, появление которого предваряло бы атаку.
— Дык линкоры, где был Косица и ваши ученики, воздуху стал быть не чуждые, османы сей дрянью и не атаковали, а кто другой мог его почуять токмо когда лично для него усе будетъ, почитай, ужо конечно, — попытался развести руками Святослав, но в результате лишь брякнул лишний раз кандалами. — Я бы итъ тоже не понял, шо чую, ежели бы один крейсер всего в сотне метров от «Тигрицы» той поганой хмарью не заволокло, хучь тамошние маги и сопротивлялись, того-этого, как могли и, дык, почти успели выбраться.
— Думаю, хватит с меня пока этого насилия над русской речью, — архимагистр щелкнул пальцами, и Стефан исчез. Вероятнее всего, телепортировался из допросной в свою камеру, но тут уж Олег ни в чем не мог быть уверен. Архимагистр и так мог многое, очень многое и некоторые из его возможностей вплотную граничили с божественными чудесами, а в месте своей силы, пусть и изрядно подпорченном, древний волхв явно был куда более могущественен. С него бы сталось устроить пленнику стазис где-нибудь вне времени и пространства, превращение в мирно стоящий посреди оранжереи кактус или вообще перемещение сознания из тела в виртуальную реальность, созданную каким-нибудь древним артефактом. — Итак, Олег, сам видишь какая передо мной дилемма. К тебе и тем бойцам, что сопровождали тебя в десантной высадке, претензий нет. А вот к тем твоим подчиненным, что с остальным флотом остались — имеются! И в первую очередь к тому, кто отвечал за них и сбежал раньше, чем флагман передал приказ об отступлении!!!
Наконец-то вырвавшиеся на свободу чувства архимагистра ударили во всю сторону огненной волной, от которой ожидавший чего-то подобного чародей в своей очень и очень неплохой броне едва-едва смог защититься, отведя в сторону часть пламени и стоически пережив контакт с оставшейся стихией, которая могла бы человеческое тело не обратить в пепел, так по крайней мере мгновенно изжарить...А потом Савва взял себя в руки, маленький локальный катаклизм втянулся обратно в фигуру, его породившую, причем отступающее пламя каким-то образом вернуло прежний вид слегка оплавившимся стенам, насытило воздух кислородом и даже нехитрую мебель, имевшуюся в допросной, умудрилось обратно из отдельных догорающих щепочек восстановить.
— Я все-таки склонен считать, что Святослав говорит правду, ведь он много раз показывал себя как храбрый и компетентный командир, который не склонен к поспешным решениям или панике, — осторожно начал Олег, старательно задвигая на задний план мысли о состоянии судна, остальных членах экипажа и, в особенности, двух его любимых женщинах. Раз про Анжелу и Доброславу ничего не сказал ни бывший крестьянин, ни сам архимагистр, то с вероятностью процентов в девяносто пять они были живы. Все остальное он бы мог исправить рано или поздно. — Впрочем, это ведь можно и проверить. Устроить следственный эксперимент, если найдется знаток тех же чар, которые использовали османы и дополнить его допросом с применением медикаментозных средств и менталистики. Да, подобные методы сложны, дороги и будут отвлекать время крайне востребованных компетентных специалистов на больших должностях, но ради установления истины и судьбы перспективного истинного мага они окажутся оправданными. Материальные издержки я компенсирую. И потом, ну на сколько действия Святослава опередили приказ об общем отступлении? Минут на десять?
— Вроде того...Но это все не важно! — Отмел в сторону все доводы чародея древний волхв, который в любой момент мог телепортироваться из битвы куда подальше вместе со всей своей свитой, если вообще не с личным кораблем, а потому и бился практически до последнего. Олег не мог знать точно, какой процент участвовавших в битве русских войск смог уцелеть, но подозревал, что эта цифра очень маленькая и вряд ли является хотя бы двухзначной. И те, кто окружал архимагистра, составляют абсолютное большинство счастливчиков, сумевших успешно выполнить приказ об общем отступлении, который правильнее было бы назвать: «Спасайся, кто может!». — Твой друг вывел из битвы корабль, который не получил практически никаких повреждений, и битва эта была проиграна в том числе и потому, что многие капитаны банально струсили, увидев численное превосходство врага. И они за это ответят, по всей строгости ответят перед истинными богами и законами Возрожденной Российской Империи...И все-таки один шанс у Святослава еще есть, один единственный шанс. Но зависит он от тебя.
— Я...Слушаю. — Олегу стоило немыслимых усилий сохранить самоконтроль, и если бы он не был так хорош в управлении собственным телом, сделать бы этого у чародея не получилось. Древний волхв практически прямым текстом пообещал принести Святослава в жертву после сугубо формального суда, на котором обстоятельства перемещений «Тигрицы» по полю боя и за его пределы просто не будут никого интересовать. И это несмотря на то, что Олег со своим ударным отрядом добился таких серьезных успехов, да и далеко не сразу выпавший из схватки эрзац-крейсер наверняка палил из орудий в каждого противника, которого мог зацепить, причем не простыми ядрами, а дорогущими зачарованными боеприпасами, после которых хоть какие-то жертвы и разрушения во флоте осман появиться были просто обязаны. Все предыдущие взаимовыгодные отношения с архимагистром также оказались позабыты, поскольку Савве оказалось важнее вот прямо сию минуту найти серьезный рычаг давления на перспективного подчиненного, чем сохранить с ним нормальные рабочие отношения. — Очень внимательно слушаю.
— Возможно, ты задавался вопросом, почему собранный мною флот двигался таким странным маршрутом и имел в своем составе так много грузовых кораблей. Так вот, правда такова, что вторгаться на территорию Османской Империи мы на самом деле всерьез и не должны были. Путь наш лежал по краю владений султана прямиком в Индию, ибо император решил, что не нанести Англии ни одного удара значит показать слабость, а нет сейчас возможности ужалить Туманный Альбион сильнее, нежели ударить по самой крупной, самой важной и самой богатой колонии Лондона. — Пустился в объяснения древний волхв, которого Олег раньше некоторое время рассматривал как перспективного, на фоне остальной магической аристократии, союзника. Однако теперь это уже было в прошлом. Жадность архимагистра чародей мог понять и простить, пока та не переходит определенные пределы. Его эксцентричные и подчас болезненные выходки, совмещенные с презрительным отношением к нижестоящим и всем, кто не придерживается канонов той же веры, мог терпеть, смиряя свою гордость. На бесчеловечные замашки высокопоставленного язычника просто закрывал глаза, отдавая себе отчет в собственном лицемерии и банально не имея более приемлемых альтернатив. Но сегодняшний поступок Саввы являлся откровенным предательством, ставящим крест даже на доброжелательном нейтралитете. Впрочем, тот и сам это понимал, не мог не понимать, а потому к каждому приказу, предложению и просто слову древнего волхва теперь следовало относиться как к ярко раскрашенной коробке из-под торта, в которой место кондитерского изделия или хотя бы свежей порции дерьма может обнаружиться взрывное устройство. — Индия — это не страна, вопреки тому, что пишут на географических картах. Это регион, своей площадью не слишком сильно уступающий тому же Китаю, а количеством населения и древностью своей цивилизации вполне способный с ним соперничать. И регион этот сейчас готов полыхнуть восстанием против англичан, которое мы должны были поддержать. Я пообещал императору, что королева Англии будет рычать от злости и топать ногами на своих министров, теряя деньги, репутацию и ресурсы. Я поклялся истинным богам, что многие церкви будут разрушены и заброшены на территориях, где ранее власть над душами смертных безраздельно принадлежала если и не иным их ипостасям, то тем, кого они не назовут врагами. И мои слова не станут ложью невзирая на обстоятельства...Но поскольку действовать грубой силой уже не получится, еще одну армию в ближайшие лет пять с моих владений просто не собрать, то придется использовать более тонкие и менее надежные подходы. Шпионов, засылаемых в стан противника дабы вести там подрывную деятельность и военных советников, готовых прийти на помощь индийским князьям, которые начнут свой бунт с нами или без нас. И у меня есть мало тех, кто справится с этим лучше тебя.
— Понимаю, — чуть наклонил голову Олег, которому действительно многое стало ясно. Архимагистр решил играть по крупному, сделав весьма рискованную ставку, и почти её проиграл. Какое-то время он еще сможет выкручиваться, отделываясь обещаниями, но если не будет результатов, то хозяина Стяжинска призовут к ответу. Неудовольствие императора, скорее всего, грозило древнему волхву потерей только-только упавшего в руки контроля над Дальним Востоком, где сейчас просто не было иных наместников Москвы кроме Саввы. Ну а чем обернется для жреца нарушение обещаний перед своими покровителями оставалось только догадываться, но вряд ли дело ограничится словесной выволочкой или там легкой поркой. Милосердием эти сущности в большинстве своем особо не отличались. В таких условиях архимагистр действительно оказывался вынужден цепляться за соломинку, и потеря доверия от нескольких подчиненных, пусть даже перспективных, являлась для него меньшим злом. — И я считаю такую задачу сложной, но выполнимой. Во всяком случае, если будет оказана достаточная поддержка с вашей стороны.
Служить отчизне, находясь за рубежом, по мнению Олега было конечно опасно, но не намного опаснее, чем участвовать в продолжении боевых действий против осман, вампиров и англичан. Вдобавок у него вдруг оказалось горячее желание оказаться как можно дальше от архимагистра и прочих начальников, блюдущих в первую очередь сугубо собственные интересы. И готовящие мятеж индийские князья, которые вряд ли столь же могучи как русские аристократы, ибо тогда вряд ли бы их иностранцы смогли подчинить и сделать своими вассалами, выглядели вполне приемлемой альтернативой. Особенно если учесть, что он должен им помогать, но не обязан беспрекословно подчиняться. Освобождение Святослава и снятие с него всех обвинений шли бонусом...Одним из многих, которые чародей рассчитывал выпросить, ведь если Савва действительно так заинтересован в успехе данной затеи, то мелочиться не будет. И какие-нибудь меры контроля находящегося за тридевять земель подчиненного, чья лояльность теперь под большим вопросом, тоже предусмотрит, скорее всего.