Биомеханическая активность

Глава 11. Любовь, бизнес и киберы

За ужином Мири и Керт старательно не смотрят друг на друга. Василиса специально нарядила её в самое лучшее своё платье и даже сделала маникюр — как сумела, потому что сама не слишком умеет. Когда ты механик, это не в приоритете. Но по сравнению с грязными, частью обгрызенными, частью обломанными ногтями, которые были у Мирены раньше, руки стали выглядеть опрятнее.

— Чувствую себя странно, — сказала Мири, рассматривая себя в зеркале перед выходом из каюты. — Как будто это не я.

— Понимаю, — кивнула Василиса. — Меня однажды наряжали и красили перед королевским приёмом, представляешь? То же самое чувство. Но есть и польза — я запомнила, как делать макияж и маникюр. Иногда надо этим пользоваться!

— А ты сама почему не нарядишься?

— Не хочу отсвечивать. Сегодня твой вечер. Ты должна показать Керту, чего он лишился! Добей его красотой и равнодушием!

Мирена пытается есть аккуратно, не нарушая образа. Василиса подумала, что на королевском обеде она бы выглядела странно, но для дружеского ужина сойдёт. Особенно с учётом не слишком точной механики протеза. Капустный салат попробовала с подозрением. Кажется, он ей не очень понравился, но съела весь и попросила добавки. Эта одержимость Василису удивляет — по её мнению, от большой груди одни неудобства. Особенно если надо кабель под палубой протащить.

Когда все наелись, капитан принёс бутылку бренди, разлил себе, бортмеху и Брэну. Керту, несмотря на его недовольное лицо, так же, как и девочкам, налил сок. Хотя в переговорах он равная сторона, но всё равно несовершеннолетний.

— За наше общее и, надеюсь, благополучное будущее, — произнёс он тост.

Все чокнулись и выпили.

— Завтра волантер уходит в поиск. Нас ждут маяки. Чем-то ещё можем помочь, пока мы здесь?

— Вы и так очень сильно помогли, спасибо, — вежливо ответил Брэн. — Дальше мы с Мири справимся сами.

Василиса отметила, что у Керта сразу сделалась кислое лицо.

— Пап, — спросила она, — а мы можем по пути заскочить на Терминал?

— В принципе, не вижу проблем. Несколько удлиняется маршрут, но Брэн пообещал нам заправку, так что можем себе позволить. А зачем нам туда?

— Хочу напрямую свести Мири и Алину.

— Алину?

— Ну, киберхостес Терминала. Им нужны детали для киберов, Завод производит нечто похожее. Будет здорово, если они договорятся о прямых поставках. Без всяких там посредников.

Она покосилась на Керта, тот потемнел лицом и нахмурился.

— Мири, ты хочешь лететь с ними? — удивился Брэн. — Что же раньше не сказала?

— Сама только что узнала, но теперь хочу, конечно! Продержишься без меня несколько дней?

— Я без тебя сорок с лишним лет продержался, — улыбнулся он. — Но не задерживайся, работы тут много.

— Туда и обратно, дед! Зато если договоримся…

— Вам всё равно нужна логистика! — перебил её Керт. — Кто-до должен будет доставлять ваши изделия на Терминал. А мой караван…

— …не единственный на Дороге, — перехватила инициативу Василиса. — Терминал — крупнейший логистический узел, его администрация имеет большой вес в сообществе караванщиков, потому что снабжает всех топливом. За скидку многие согласятся делать крюк через здешний рынок. Поначалу объёмы будут небольшие, так что им даже не понадобится дополнительный транспорт.

Керт помрачнел ещё больше.

— Вам не придется доставлять меня обратно, — обратилась Мири к капитану. — На Терминале я легко найду попутку.

— Мири, — с сомнением сказал Брэн, — Мультиверсум — опасное место…

— Я присмотрю за ней! — внезапно вызвался Керт. — Мне тоже надо на Терминал. Всякие бизнес-дела. И, раз уж выпала такая оказия, прошу взять меня тоже.

— Свободных кают полно, — пожал плечами капитан.

— А потом мы вернёмся вместе с Мири. Вдвоём безопаснее.

— Я не нуждаюсь в присмотре, — недовольно ответила Мирена. — Особенно всяких…

— Мири, пожалуйста, — попросил Брэн. — Мне будет спокойнее. Пожалей старика.

Девочка молча пожала плечами, но возражать не стала.

***

После ужина, когда все разошлись по каютам, Василиса переоделась в пижаму и собралась спать. Прошедший день выдался очень насыщенным и утомительным. В дверь каюты кто-то тихо поскрёбся. Она подумала, что это Мири, и открыла, но за дверью оказался Керт.

— Прости, что поздно, — сказал он смущённо, — можно с тобой поговорить?

— Я вообще-то уже спать ложусь.

— Я недолго! Пожалуйста! Это очень важно!

— Ну ладно, заходи.

Василиса уселась на край кровати и показала ему на стул.

— Красиво тут у тебя… — парень оглядел роскошную вип-каюту.

— Слишком вычурно, как по мне, — возразила Васька. — Ты пришёл поговорить о дизайне интерьеров?

— Нет, прости, нервничаю. — Он сел на стул, неловко пристроив на ковёр металлическую ступню.

— Ну, в чём дело? — поторопила его Василиса.

— Я сделал ужасную глупость. Мы с Мири повздорили, я наговорил ей гадостей, мне ужасно стыдно.

— Иногда помогает попросить прощения, — подсказала девочка. — И даже если не помогает, всё равно лучше попросить. Но не у меня, а у неё. Ко мне-то какие вопросы?

— Я пытался. Она меня выгнала и слушать не стала. А ты её лучшая — да что там, единственная — подруга. Она тебя уважает и к тебе прислушивается, я же вижу.

— И что я, по-твоему, должна сделать?

— Попросить, чтобы она меня выслушала. Я не прошу, чтобы ты за меня заступалась. Я просто хочу с ней поговорить!

— А тебе есть, что ей сказать? Или опять будешь бубнить про свои великие планы, в которых ты любезно нашёл место для неё?

— Она рассказала, да?

— Мы лучшие подруги, — напомнила Василиса.

— Она всё не так поняла!

— Точно? — скептически прищурилась девочка.

— Ну… Ладно, кое-что так. Но всё не так просто. Я же хочу её защитить!

— Мири не похожа на человека, нуждающегося в защите.

— Ну да, конечно, она крутая сталкерша. Круче неё только горы. Но то, во что она ввязалась… Пойми, всё изменилось. Я утром был на рынке, он бурлит слухами. Мины частью отключены, частью дистанционно подорваны, это, разумеется, заметили. Впервые не было ночного посева — беспилотники не вылетели. Вчера в горах был воздушный бой, его многие видели, потом за горами грохотало и дымило. Люди уже сложили два и два — Завод взят. Пока никто не знает, кем именно, но это дело пары дней. Вычислить несложно, впрочем, Брэн и не думает скрываться. Уверен, он уже завтра объявит всему миру, что Завод под ним. Ты понимаешь, что это значит?

— Что Мири больше не помойная крыса, а совладелица самого крутого ресурса этого среза?

Керта аж перекосило.

— Я никогда её так не называл!

— Некоторые вещи и не надо произносить вслух!

— Да пойми ты, дело не в этом! Уже сейчас народ кучкуется и размышляет, что если Завод перешёл под кого-то, то почему не под него? Послезавтра вернётся Бадман, и угадай, что он первым делом подумает?

— Что?

— Как бы ловчее его отжать! И не он один. Слухи по Дороге разлетаются моментально. И это ещё про маяк никто не знает! А ведь узнают рано или поздно, его не спрячешь. Брэн разминировал подходы и отключил турели — как только это дойдёт до сталкеров, они ломанутся в горы бегом. Ведь столько богатых локаций открылось! И уже через неделю они будут стучать в ворота Завода и спрашивать, какого чёрта они должны перебиваться сдачей мусора, когда вы там жируете. А самые решительные молча полезут в каждую щель, чтобы выкинуть Брэна и занять его место.

— Ты серьёзно?

— Если бы я не знал, что случилось, то сам бы, подпрыгивая от нетерпения, ждал Бадмана, чтобы устроить рейд для захвата Завода. И так думает каждый первый, не сомневайся, просто не у всех есть возможности.

— А что же они раньше сидели на попе ровно?

— Пока Завод непонятная мистическая сверхсила — это одно, а когда он принадлежит «таким же как мы, просто им повезло» — совсем другое. Все сейчас думают: «Какого чёрта? Чем они лучше нас?» А когда Брэн объявит о себе официально, у всех просто задницы запылают: «Как, этот безногий неудачник? Да мы просто обязаны забрать у него всё! Разве он сможет правильно распорядиться?»

— Так, может, ему не объявлять?

— Я ему говорил: «Не отключай турели! Не спеши разминировать подходы! Восстанови защиту вокруг маяка! Верни на дежурство ударные дроны! Никому не говори, что Завод ваш!»

— А он?

— А он твердит: «И чем мы тогда будем отличаться от башки на тумбочке?»

— Хм, логично.

— Да ни черта не логично! Нельзя быть таким идеалистом! Но ему уже за полтинник, он ветеран и всё такое, а я кто? Пацан с рынка? Чёрта с два он меня послушал. Поэтому я хотел Мири оттуда выдернуть. Но облажался по полной. Что на неё нашло вдруг?

— На неё нашло? — рассердилась Василиса. — Ты себя вообще слышишь сейчас?

— Да что я сделал не так?

— Представь себе, подходит к тебе на рынке Мири и говорит: «Так, Керт. Бросай ту ерунду, которой ты тут занимаешься и бегом на Завод. У нас там полы не мыты, сортиры не чищены, головам на тумбочке некому перхоть вычёсывать». Ты такой в ответ: «Но у меня же свой бизнес, я годами ждал шанса, добивался, учился, готовился, и вот, только-только начало что-то получаться…» А она этак снисходительно: «Да что там твой бизнес, мелочёвка эта… У меня большие планы! Ты со мной или пойдёшь к чёрту? Решай прямо сейчас, я ждать не стану! А, кстати, чуть не забыла — ты, конечно, пару раз прогоревший в ноль мелкий коммерсантишка без ноги и руки, и вообще весь такой невдалый, но я тебя всё равно люблю. Цени это. Ну что, ты ещё здесь? Почему не бежишь собирать вещи?» Как бы ты отреагировал?

— Мири это вот так восприняла?

— А как ещё она могла это воспринять?

— Но я ничего такого не имел в виду! Я её люблю!

— Чёрта с два! Ну, то есть, может, и любишь, конечно, я не эксперт по любви. Но даже когда мы только познакомились, и я ничего про вас не знала, то сразу заметила, что ты с ней разговариваешь, как с ребёнком. Покровительственно и снисходительно. «Ах, какие милые смешные глупости бормочет эта малышка! Какое ми-ми-ми!»

— Не было такого!

— Ещё как было! И ты всё время давал понять, что выбрал её, и она будет твоей. Как будто её мнение значения не имеет. Ведь ты же её любишь, ага! Как будто это автоматически даёт тебе на неё какие-то права.

— Но я её правда люблю!

— Это, блин, твои проблемы, а не её! Она хоть раз сказала, что любит?

— Нет. Но, и что не любит, тоже не сказала!

— Слушай, я тебя всего полчаса слушаю, и уже готова ударить чем-нибудь тяжёлым. Не представляю, как она это годами терпела.

— Вась, помоги мне! Чёрт с ними, с отношениями, пусть не любит и даже ненавидит пускай. Но я должен с ней поговорить! Рассказать то, что рассказал тебе. Да, я накосячил, надо было сначала всё рассказать, а потом требовать решения. Нельзя было давить, и права требовать у меня нет, всё так. Но она же в опасности!

— А ты уверен, что это не потому, что тебе просто нужен доступ к Заводу?

— Вот так ты про меня думаешь, да? «Керт коммерсант, он родную маму бы продал, будь у него мама». Я же вижу, твои именно так ко мне относятся. И папа твой, и механик. Вида не подают, но осторожничают. Брэн для них хороший, он же не за деньги, он для всех старается. А Керт плохой, он только о прибыли думает! Скажешь, не так?

Василиса припомнила разговор в рубке и неопределенно пожала плечами.

— Но я тебе вот что скажу — даже будь я такой жадный засранец, каким они меня видят, Завод мне нафиг не сдался. Это крутой актив, но дико токсичный. Знаешь, что с ним дальше будет? Его попытаются отжать одни, если у них не получится — другие, потом третьи будут отжимать уже отжатое у вторых, в процессе всё разнесут к чертям, по итогам разграбят руины и сдохнут от голода на награбленном, потому что его некому будет продать. Ты правда думаешь, что я хочу в эту безнадежную историю инвестировать?

— И что, никаких вариантов?

— Ну, может быть, сразу придёт кто-то настолько крутой, что отжимать у него уже никто не рыпнется. Тогда, может, Завод и останется. Но ни Брэна, ни тем более меня, в этой истории уже не будет. Брэн сам себе голова, а Мири я хочу из этого вытащить. Ладно, признаюсь — я и не хотел ничего ей объяснять.

— Почему?

— Потому что, если я скажу правду: «Мири, ваш Завод отожмут, твоего упрямого деда грохнут, весь срез в процессе зачистят так, что десять лет войны будут вспоминать как пикник. Поэтому давай ты свалишь со мной, чтобы при всём этом не присутствовать», — она просто пошлёт меня подальше и останется с дедом. Она тоже упрямая.

—Офигеть! — всплеснула руками Василиса. — Теперь ты решаешь, что Мири должна знать? И ты выбираешь, быть ей с дедом или нет?

— А что мне остаётся? — закричал Керт.

— Не быть высокомерной жопой! — заорала на него в ответ Васька.

— Эй, вы чего? — спросила их Мири. — С ума сошли?

Она стоит в дверях каюты и смотрит на них с недоумением.

— Я стучала, — уточнила девочка, — но никто не ответил. Я платье тебе принесла.

Мирена снова переоделась в драные штаны и растянутую футболку, но что-то в ней изменилось. Как будто красивое платье осталось незримо присутствовать в образе.

— Мири… — сказал растерянно Керт.

— Он что, теперь к тебе пристаёт, подруга? Если потянет свои липкие ручонки, ты только скажи! В этот раз я доведу дело до конца!

Она недвусмысленно протянула железную руку вперёд на уровне ниже пояса и с металлическим лязгом резко сжала кулак.

— Так, — Василиса решительно встала с кровати. — Вы можете прекрасно разобраться без меня. Мири, я тебя прошу — выслушай его. Верить или нет, проникаться или не стоит — твоё дело. Я не хочу ни за кого ничего решать. Я хочу чай с молоком, пироженку и спать. Поэтому иду на камбуз, а вы, если поубиваете друг друга, будьте любезны убрать трупы до моего возвращения.

Девочка отодвинула с дороги Мири, вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Соблазна подслушать избежала легко — в вип-каютах отличная звукоизоляция.

***

На камбузе сидят папа и бортмех, неторопливо допивая бренди.

— Чего не спишь, дочка? — спросил капитан.

— Чаю решила выпить.

— Хорошее дело, одобряю. Сделаешь нам тоже?

— Конечно. Но пироженку не отдам! Она последняя!

— Ничего страшного, быстрые углеводы у нас сегодня в жидком виде, — отсалютовал рюмкой Зелёный.

— Пап, — спросила Васька, поколебавшись, — ко мне тут Керт заходил…

— Зачем? — удивился капитан.

— Ну, в основном хотел, чтобы я их с Миреной помирила, но рассказал ещё кое-что. Мне кажется, вам стоит знать.

— Если это не секрет, то расскажи, конечно.

— Обещания не рассказывать с меня никто не брал.

Василиса вскипятила чайник, заварила чай, вытащила тщательно замаскированную (просто на всякий случай) в холодильнике пироженку, не прекращая рассказывать. И только закончив, вгрызлась с урчанием в лакомство.

— Неглупый мальчик, — удовлетворённо покивал Зелёный. — Сам додумался. Немного циничен для своего возраста, но потенциал хороший. Далеко пойдёт.

— Тяжёлое детство, — прокомментировал папа. — Цинизм к нему прилагается.

— Я вижу, вы не удивлены, — констатировала Василиса, облизывая пальцы от крема.

— Я аналитик, — коротко сказал Зелёный. — Уж такой-то очевидный расклад я никак не мог пропустить.

— И мы ничего с этим не сделаем?

— А должны?

— А разве нет? Они же наши друзья!

— Мири — твоя подруга, — уточнил папа. — Но Брэн взрослый человек. Мы тоже указали ему на высокую вероятность попытки силового захвата Завода. Это его актив и решать ему.

— Но это же неправильно! Он не понимает!

— Дочь. Ты только что негодовала, что Керт пытался принимать решения за Мири, а теперь хочешь, чтобы мы решили за Брэна? Не видишь тут противоречия?

— Да, пап. Ты прав, конечно, — вздохнула Василиса. — Но как же это обидно! И что мы будем делать?

— Надеяться на лучшее. На то, что Брэн вовремя спохватится и сумеет удержать Завод. На то, что если его всё же заберут, то мы сумеем договориться с новыми владельцами. На то, что это не последний действующий маяк в Мультиверсуме, если договориться не получится.

— Кроме того, — добавил Зелёный, —если маяк у Брэна отберут, это снимет с нас все договорные обязательства. Сдадим маяк Конгрегации, как нам, кстати, и положено делать. Нам он, конечно, уже не достанется, но на благо Мультиверсума послужит.

— И эти люди упрекают Керта в цинизме! — возмутилась Василиса.

— Мы старые, нам можно, — отмахнулся Зелёный. — Ну что, кэп, по чайку и по койкам?

— Да, время позднее, — ответил капитан. — Вась, ты тоже иди, не слоняйся.

Васька деликатно постучала в дверь. Никто не отозвался. «Какого чёрта, это же моя каюта», — подумала она и решительно вошла. Керт и Мири судорожно отпрыгнули друг от друга, что было непросто исполнить, сидя рядом на кровати. Керт рефлекторно вытер губы, Мири одернула майку.

— Так, — веско сказала Василиса. — А ну кыш отсюда. У вас свои каюты есть, а я спать хочу.

Керт неловко пожелал спокойной ночи и выскочил в коридор. Мири Васька придержала за локоть и сделала вопросительное лицо.

— Он извинился, — смущённо сказала та. — Очень… Убедительно. Но я ничего не забыла. Если он попробует снова мной манипулировать…

— Непременно попробует, я думаю, — вздохнула Васька. — Но я не эксперт. Я целовалась два раза в жизни и мне даже не пришлось после этого заправлять майку.

Мири густо покраснела.

— И ничего такого. Спокойной ночи, — буркнула она и удалилась.

Василиса с облегчением рухнула на кровать, выключила свет, подумала: «Ну и денёк выдался», — и тут же уснула.

***

Проснулась от того, что волантер движется. Подумала, что постепенно становится настоящим воздухоплавателем, чувствующим малейшие движения своего аппарата даже во сне. Загудели пропеллеры — не постоянным ходовым тоном, а короткими маневровыми включениями. Василиса выглянула в окно каюты — там совсем близко маяк, к которому волантер, меняя высоту и направление, пристраивается заправочным коннектором.

Спешить на мостик не стала — тонкие маневры ей пока не доверяют, а сама заправка длится долго. Умылась, переоделась, налила себе кофе на камбузе, а когда добралась до ходового поста, воздушный лайнер уже пристыковался. Ветра нет, компенсировать его не надо, поэтому ходовые моторы молчат.

— Доброе утро, — поприветствовала она собравшихся.

В ходовой рубке папа и Зелёный — на постах бортмеха и пилота, — а также Керт и Мири наблюдают в сторонке.

— Кому утро, — укоризненно сказал Зелёный, — а у кого давно уже вахта. Много спишь, юная леди.

— Молодой растущий организм, — парировала Васька не смущаясь. — Долгий сон улучшает цвет лица.

— Если его ещё улучшить, — проворчал бортмех, — то нам придётся ходить в сварочных очках. Эх, где мои шестнадцать лет?

Мири и Керт поприветствовали её с некоторым смущением и тщательно не глядя друг на друга, хотя стоят вплотную, как бы ненароком касаясь руками. Теми, которые не искусственные. Васька заподозрила, что после вчерашнего исхода из её каюты они не разошлись по своим, а продолжили восстанавливать отношения. И, кажется, удачно. «Не хочу думать, как далеко они зашли на этот раз», — подумала она про себя.

— Ну что, молодёжь, — обратился к ним капитан, — не передумали лететь на Терминал? Брэн уже на Заводе, сейчас зальём энерготанк под пробку и двинем.

— Не передумали, — решительно сказал Керт, потом опомнился, покраснел и спросил: — Ты же не против, Мири?

Та покосилась на него, покачала головой, но подтвердила:

— Да, второй такой оказии может долго не подвернуться.

— Тогда добро пожаловать на борт, пассажиры, — улыбнулся капитан. — Старт по заполнению энерготанка, то есть примерно через час-полтора. Вась, а ты чего глазами лупаешь? Давай, бегом в хвостовую гондолу, на контроль. Ты младший механик или где?

— Есть, тащкапитан, папа! — Васька прикрыла макушку левой ладошкой, откозыряла правой и затопала ботинками к узкому трапу.

***

До Терминала шли без приключений. Менялись вахты, менялись миры, с произвольной относительно бортового времени частотой менялся день на ночь и обратно.

— Ну вот, наконец-то нас трое, — радовался Зелёный. — Вдвоём с твоим папой мы на вахтах убивались, кофе ведрами уходил. Никогда больше не соглашусь, не в моём возрасте.

Даже втроём смена вахт очень плотная, и Васька в промежутках еле успевает поспать, так что ей ни до чего. Но всё же отметила, что Керт вечером, смущенно оглядываясь, ныряет в каюту Мири. Это наводит её на размышления о собственной личной жизни, которая, надо признать, на данный момент отсутствует, но на рефлексии по этому поводу тоже времени нет.

Над Терминалом зависли поздним вечером. Василиса едва дождалась, когда опустится трап, и побежала в холл.

— Привет, Алина! — радостно обняла она кибер-хостес.

— Здравствуй, Василиса, — поприветствовала её та. — Рада тебя видеть. Кстати, я инсталлировала тактильные датчики и теперь чувствую твои объятия.

— Ух, ты! Так тебя теперь можно тискать?

— Не рассматривала это с такой точки зрения. Но если тебе доставляет удовольствие тактильный контакт с моим корпусом, не отказывай себе в нём.

— Это здорово! — Василиса сжала Алину в объятиях. — Мне тебя не хватало, представляешь?

— Нет, не представляю. Дефицит меня выглядит не слишком логично, но у тебя наверняка найдутся этому какие-нибудь неожиданные объяснения.

— Я много времени провела в контакте с эмоциональными людьми, будучи втянутой в их эмоциональные проблемы, — пожаловалась девочка. — И часто думала: «Вот бы Алину сюда, она такая логичная!»

— Поняла твою мысль. Да, эмоциональные контакты парадоксально утомляют даже меня. Хотя я не должна чувствовать утомления. У входа два человека с частично киборгизированными организмами, известные мне как Мири и Керт.

— Они снова к тебе. Только учти: то, что они частично киборгизированы, не сделало их менее эмоциональными.

— Они были источниками твоего утомления? — проницательно спросила Алина.

— Они, — вздохнула Васька.

— Тогда я им благодарна.

— За что?

— Они навели тебя на мысли обо мне.

— Алина, я тебя обожаю, ты знаешь? — засмеялась Василиса. — Ты стала совсем-совсем живая.

— Да, ты уже говорила мне об этом. Я сохранила эту информацию в долговременной памяти и иногда обращаюсь к ней снова. Мне никто еще не признавался в любви. Даже в шутку, как ты. И что же от меня нужно этим, частично киборгизированным, но избыточно эмоциональным особям?

— Помнишь, я обещала тебе подумать над тем, как решить вашу проблему с дефицитом запчастей?

— У меня очень надёжные ячейки памяти и регулярный сетевой бэкап. То есть, помню, конечно. Ты осуществила этот акт мыслительной деятельности?

— Не всегда могу понять, когда ты шутишь, а когда действительно «включаешь робота». Но да, осуществила.

— И каков результат?

— А вот это ты обсудишь с ними. На мой взгляд, перспектива интересная, но решать тебе.

— Я внимательно их выслушаю. Ты планируешь присутствовать при нашей беседе?

— Нет, коммерческие вопросы вызывают во мне неодолимую скуку.

— Я знакома с этим понятием чисто теоретически, но рекомендую тебе в этом случае подняться в бар.

— Мне пятнадцать, и я не пью. В смысле алкоголь не пью, а не вообще.

— Я знаю. Однако всё же сходи в бар. Скучно тебе точно не будет.

Василиса замахала руками, призывая Мири и Керта.

— Эй, народ! Алина готова выслушать ваше предложение. Напоминаю — она хорошая и вообще моя подруга. Я могу тебя так называть? — на всякий случай уточнила она, спохватившись.

— С полным правом, — кивнула Алина.

— Круто, спасибо. Так вот, обсуждайте ваши дела с ней, а я прогуляюсь. В бар.

— Много не пей, — ехидно сказала Мири. — Детям вредно.

— Бе-бе-бе! — ответила Васька.

В баре почти пусто, сидят несколько сонных караванщиков, вращается на своей станине робобармен. Васька ему кивнула как старому знакомому, но он не отреагировал — программа у него урезанная дальше некуда. Наливать да травить анекдоты.

— Заходят в бар киборг, цыган и горец Закава… — начал он очередной, но она не стала слушать. Ведь за боковым столиком, развалившись и вытянув в проход ноги, сидит…

— Аннушка! Аннушка, уи-и-и! А я-то гадаю, зачем меня Алина в бар послала!

— А, это ты, прелестное дитя? Моя цыганская потеряшка? Иди сюда, тетя Аннушка чмокнет тебя в пухлую румяную щёчку. А где твой назойливый брат?

— Остался с мамой.

— Надо же, я думала вы неразлучны. И какой чёрт принёс такое юное создание в такую жопу Мироздания?

— Ты мне не рада? — расстроилась Василиса.

— Я не рада в основном себе и обстоятельствам, — вздохнула курьерша, — а ещё я здорово надралась, хотя и не собиралась этого делать. Но я сижу тут уже неделю, и кроме бара развлечений нуль. Кстати, ты знаешь, что этот железный болван повторяется?

— Да, у робобармена слабенький модуль памяти, он бормочет свои анекдоты по кругу. Так можно к тебе?

— Садись. Я, как видишь, не окружена тут поклонниками.

Василиса всё-таки обняла Аннушку. От неё слабо пахло потом, порохом, бензином, полынью и миндалем, и сильно — алкоголем.

— Ладно, ладно, я тоже рада тебя видеть, мелочь конопатая. Так что ты тут делаешь?

— Прилетела на волантере. Просто друзей подбросить, не задержусь. А ты?

— А я прокатилась с вашим штурманом.

— С дядей Артёмом?

— С каких пор он тебе дядя? Нет, не рассказывай, с этого многожёнца станется. В общем, так хорошо прокатились, что меня снова пришлось штопать. Ваша компания не приносит мне удачи, да? Но это фигня, и уже зажило. А вот машина в лоскуты. Еле досюда доехала. Уже неделю висит на стапеле в здешнем сервисе, дырки в ней латают. Завтра к вечеру обещали отдать.

— А как Артём?

— Словил пару пуль, но жить будет. В Центре в больнице теперь.

— Надо папе и Дядь Зелёному сказать, — забеспокоилась Василиса.

— Ещё один дядя? — хмыкнула Аннушка. — Симпатичный? А то тут такая скука…

— Он женатый.

— Ой, девочка, кого это когда останавливало? Ну да фиг с ним, впрочем. Я надралась и пойду спать. К счастью, с моим безлимитным талоном мне даже за номер платить не надо. Рада была повидаться. Поможешь встать?

Василиса подставила плечо, Аннушка вцепилась в него маленькой, но сильной рукой и привела себя в вертикальное положение.

— Всё, дальше я сама. Думаю, ещё увидимся.

Покачиваясь и прихрамывая, курьерша убрела в сторону лифтов, а Василиса спустилась обратно в холл. Как раз увидела, как Мири и Алина пожали друг другу руки. Живую руку девочки деликатно сжала механическая рука кибер-хостес.

— Вижу, вы договорились? — обрадовалась Васька.

— Да, — ответила ей Алина. — Я осмотрела их нейроинтерфейсы. Технологии совместимы с нашими, вероятно имеют единое происхождение. Сотрудничество представляется перспективным и взаимовыгодным.

— Мы переночуем здесь, — сказала Мири. — Завтра Алина выдаст нам технические спецификации, и мы поищем попутку.

— Спросите в баре женщину-курьера по имени Аннушка, — посоветовала Василиса. — Но лучше с утра, к вечеру она надерётся. Скажите, что от меня, может, она вас отвезёт. Но это не точно, она довольно непредсказуемая.

— Я попрошу за них, — добавила Алина. — Вам один номер или два?

— Один, — тихо сказала Мири, покосилась на Василису и густо покраснела.

Та сделала вид, что ничего не слышала. С чужими отношениями в последнее время действительно перебор.

— Тогда прощаемся. Папа просил не задерживаться, да и новости про нашего штурмана не радуют…

— До свидания, моя подруга Василиса. Я тебя обожаю, — очень серьёзно сказала Алина.

Впрочем, шутит она с такой же серьёзностью, и понять это никак невозможно.

— До свидания, моя подруга Василиса! — скопировала интонации Мири, и, не выдержав, захихикала. — Я тоже тебя люблю, наверное. Увидимся.

— Пока, увидимся, — смущённо кивнул Керт.

Васька торопливо обняла всех по очереди, выскочила на улицу и бегом понеслась к трапу волантера.