Библиотека Первых царей

Глава 2 ― Совет

Михаил

Золотой гримуар.

Правда записанная Кишь.

Санкаары правили деспотично, их власть сосредотачивалась в центре материка. Пока они не превратились в монстров, то старались жить в мире с народами, граничившими с ними. Пока те в свою очередь делали всё возможное, дабы избавиться от них. И чем больше Санкааров притесняли, тем ужаснее становились их методы. Санкаары отбирали чужие территории, а целые народы обращали в бани крови, позволяя скверне поглощать и подчинять.

Здание Совета имело форму месяца и укрывалось за массивными стенами Белого замка, оберегая тыл и стремясь защищать своих царей и народ Роменклава. Так большой серп обнимал малый, и вместе они правили большой страной на благо её процветания. В этом здании жили члены Высшего и Малого Советов Роменклава. Его существование насчитывало почти две тысячи лет. Первый Совет состоял только из пяти человек, умудрённые жизненным опытом, выбранные народом, чтобы уравновесить четырёх чародеев ― потомков Рода ― на тронах, что в один момент заигрались. Но спустя всего сотню лет, Совет потворствовал Ярославу Жестокому, и вместе они почти уничтожили страну. Вскоре чародеи, защищая себя избрали десять сильнейших, что могли защитить их интересы и государство, но негласно подчинялись Высшему Совету. И только спустя много лет притирок, Роменклав познал равновесие.

Но сейчас чаша весов раскачивалась. Никто не произносил вслух, но настало то время, когда Высший Совет перетягивал всю власть на себя. Даже внешне они отличались от Малого, ходили во всём белом, для них были отлиты золотые перстни с четырьмя квадратами ― столпами Роменклава, символизирующих четырёх правителей. Холодная война в Совете пока не сказывалась на внутренней политике, но допустимая черта истончалась, и буря грозилась разверзнуться, поглотив под своими волнами всякого, кто не мог бороться.

Михаил стоял в холле Совета и смотрел через стеклянные двери на замок, пять шпилей которого, грозили прорвать небеса. Погода выдалась невероятно пасмурной, но дождь никак не начинался. Огорчённый своими последними провалами, он посматривал на тяжёлые массивные часы на запястье, не желая идти на собрание. Год он занимал свой пост, а впереди его ждали ещё четырнадцать лет. Единственная радость ― после этого срока никто не попросит его повторить этот почётный круг, что выкручивал все жилы. Каждый член Совета занимал свой пост ровно пятнадцать лет и никогда не переизбирался на второй срок. История Роменклава, больше не позволяла рисковать.

Он злился на себя, что так просто согласился стать частью этого балагана, но не отрицал всех тех возможностей, открывшихся перед ним. Огладив серебряный перстень ― отлитый в противовес золотым ― Михаил улыбнулся и расстегнул пиджак чёрного костюма, оттягивая ворот рубашки в тон. Полная противоположность Высшему Совету во внешности. Малый Совет всё больше становился тенью.

Экстренное собрание Совета только подливало масло в огонь его раздражения. Библиотеку Первых царей ищет три археолога, и гонка уже взбудоражила народ. И всё потому, что мировые новости немного волновали граждан. Император Рихнета наносит визиты главам государств, что всегда смотрели на Роменклав с опаской. То есть ― все. Совет пока может сдерживать главные газеты, но вскоре журналисты захотят обсосать эту новость вдоль и поперёк, как голодная свора собак.

Время пришло. Он направился к залу заседаний на верхнем этаже, поднимаясь не на лифте, а по ступеням, обдумывая то, как может повернуться собрание. Градус происходящего только повышался. На третьем этаже его перехватил Маров, и они молча поднимались, потеряв всякое терпение или желание говорить лишнее. За последнее время на них свалилось слишком много работы.

– Я подумал над твоей просьбой, ― тихо произнёс Александр, когда они повернули к центру строения. ― Я не могу помочь тебе.

– Не можешь или не хочешь? ― уточнил Разумовский, не сбавляя шага. Главные двери зала были распахнуты.

– Это привлечёт много внимания, нужно время.

– Неважно. Забудь.

Они вошли в круглую комнату с купольной крышей из прочного стекла. Два стола стояли друг напротив друга на возвышении, пока в центре, в низине, раскинулась карта мира. Все расселись по местам. Артемий на этот раз не опоздал. Места за столом распределялись по заложенной силе. Михаил и Александр сели в центре, и когда Виктор соизволил опуститься на стул, оставляя главенство за Высшим Советом Виктории, пласты на стенах пришли в действие и поползли к куполу с глухим скрежетом, скрывая пасмурную погоду. Кто-то из Малого Совета взмахнул рукой и в пятнадцати чашах заплясал магический огонь. В центре пола, ниша раззявила зубчатую пасть и лу́чис слитый с постаментом поднялся под основание крыши и перевернулся вниз, освещая зал. Карта мира снова стала единой и собрание началось.

Виктория Роса поднялась со стула с высокой спинкой, в белом строгом платье. Её волосы привычно заплетены в косу и убраны короной, нервный взгляд постоянно останавливался на карте, на Мёртвых землях Роменклава.

– Двадцать шестое заседание Высшего и Малого Советов две тысячи девятьсот девяносто девятого года объявляю открытым. ― Роса села, и только после продолжила: ― Сегодня мы собрались по важному делу. Многие делают ставки: как скоро Библиотека Первых царей будет найдена? Впервые за историю на раскопки одной цели получили разрешение три археолога. Нам повезло, в их числе наш исследователь, который в данную секунду рыщет по Мёртвым землям. Но на хвосте Николай Медичи и его дочь.

Женщина глубоко вздохнула, посмотрела на Виктора, сидящего по правую руку и продолжила, увидев его лёгкий кивок:

– Многие обеспокоены жадностью Медичи. Кое-кто приходит к царям, чтобы просить отозвать у них разрешение. Мы должны отозвать разрешение Драганы, раз она работает с отцом. Это позволит нам выиграть время у недовольных. Кто считает, что их семья не оставит для Роменклава ничего ценного.

– А у Николая вы не хотите отбирать разрешение, ― вслух задумался Александр. Он всегда так делал, когда хотел позлить, хотя и отрицал подобное. Чародей уставился на карту, а после с надменной улыбочкой, которая и выдала его, посмотрел на Росу: ― Вы не уверены, что наш археолог найдёт Библиотеку.

Маров не спрашивал, и Михаил смог нащупать в себе живой интерес, а не только раздражение.

– У Николая безупречный нюх, ― ответила Роса с внушительной паузой. ― Нам нужна Библиотека.

– Но вы переживаете о недовольных.

– Надо сохранить мир внутри страны любой ценой.

– Тогда отзовите разрешение у Николая, ― предложила Алина Бергадова, что сидела слева от Михаила. ― На его дочь никто не поставит.

– Они работают по отдельности уже три года, ― Виктор Альтов непривычно мягко улыбнулся, сдерживая губы. ― Боюсь так мы рискуем.

– А по нашей информации ― вся семья Медичи в Лесах Тары. Ищут храм. ― Артемий Солнцев выпрямился, даже с большим любопытством поддался вперёд. ― Думаю, они захотят разделить славу.

– Мы не может рисковать.

– Если вам нужна Библиотека не отзывайте разрешение, ― Михаил подавил желание кинуться растирать виски, полнившихся болью. ― Закидайте недовольных ответами, которые они хотят услышать. Бюрократия никогда не позволит завершить любой процесс быстро.

– Кажется, ты не понял, ― Роса уставилась на него, будто он враг для всех. ― Рихнет собирает армию, флот Империи слишком часто приближается к нашим морским границам. Другие страны с радостью поддержат Императора и его планы. Мы не можем допустить гражданской войны. Шпионы похищают наших чародеев всё чаще. За последние два месяца с улиц столицы пропало семьдесят магов.

– И вы говорите только сейчас, ― Александр откинулся на спинку стула и вновь посмотрел на карту. ― Отзовите разрешение у Николая, не трогайте его дочь.

– Нам нужна Библиотека! Враги страны ищут способы пробить барьер! Собирают армии, ведут политику против нас. ― Роса вскочила, не в силах остановиться. ― Весь мир нас ненавидит из-за магии и чародеев. Вы ― оплот той ненависти, что питает их.

– Пока четыре царя или царицы сидят на своих тронах мы под защитой, ― Михаил поднялся. ― Защитный барьер никогда не опускался с того дня, когда боги отвоевали Роменклав. Род отдал своим сыновьям власть над материком, его потомки в силах защитить нас.

– История показывает, что цари могут совершить глупость. Дважды наша страна была под угрозой. А сейчас Империя готова к вторжению на наши земли, как никогда. Их армия рабов, что состоит из наших чародеев ― самая большая угроза. Барьер пропустит любого мага, если тот запросит помощи. ― Виктор срывался, его лицо приняло ожесточённую маску, вены вздулись на висках. ― Разве вы не должны быть на стороне чародеев? Неужели вам плевать? Мы не знаем, что ещё делают другие страны с чародеями. Но история подсказывает ― ничего хорошего.

– И вы уверены, что сейчас то самое время, когда цари решат заиграться и защита Роменклава падёт? ― Разумовский повёл плечами, не в силах терпеть это лицемерие. ― Вас так напугала смерть царицы? Её сын взойдёт на трон во время празднования Грансолле, как положено традиции.

– Михаил, ты разве не в курсе насколько обострились отношения между потомками Рода?

– А когда было иначе? Виктор, разве мы здесь не для этого? Чтобы остановить любую непредвиденную ситуацию и защитить нашу страну?

– Так и есть, но мы всегда должны быть готовы ко всем возможным последствиям.

– Мы обсудили всё накануне, ― заговорил Артемий. ― Раз вы не обсуждаете с нами свои планы по Библиотеке, и поиску других артефактов, мы не будем идти вам на уступки. Вы можете отозвать разрешение, только у Николая Медичи.

Совет завершился на неприятной ноте. Высший Совет настаивали на своём, а вот Артемий отправился на аудиенцию к царям, не дожидаясь окончания фарса. Тихий и спокойный, он проявлял большое рвение. Все разошлись. Никто ни с кем не разговаривал после. Михаил остановился у дверей зала заседаний, следя в какую именно сторону пойдёт Виктор. После последних событий он не доверял ему. Никто не учил его видеть в людях суть, он учился сам. Жизнь может и обошлась с ним несправедливо, но он старался исправить многое, даже если напрямую от него не зависело ничего.

Он приблизился к балкону и следил, что происходит этажом ниже. Виктор направился не в крыло Высшего Совета. Это никак не могло быть прямым доказательством заговора, но для Михаила всё казалось подозрительным.