Не все дороги по пути

Караван, в котором Андрей оказался и который, как он надеялся, сможет довести его до Автостроителя, больше походил на военную колонну, предназначенную для передвижения по враждебной территории. Если честно, первое впечатление и не было далеким от правды. Торговые караваны, если их можно так называть, совершали многочасовые путешествия по территориям, где не было ничего разумного или доброго. Потенциальная добыча, которую можно захватить, если хватит наглости. Поэтому они соответственно и вооружались.

Передовой машиной в караване шел сильно переделанный гусеничный вездеход, на который навесили снятую со старой техники броню, подкрепив ее мощным V-образным ковшом, чтобы скидывать с пути все, что может помешать проезду грузовозов. Сами грузовозы были тяжелыми, неповоротливыми восьмиосными грузовиками, немного напоминающими колесные поезда. Это были бронированные машины, на которых и перевозили то, ради чего многие бандиты или налетчики попытались рискнуть своей жизнью – товары и припасы для крупных городов, способных оплатить дорогостоящие доставки. И на каждом грузовозе было свое вооружиение – от трех до шести пулеметов, установленных в местах, максимально обеспечивающих широкий обзор. Только место Андрея было не здесь. Ему предстояло заменять стрелка в так называемом «тихоходе» – малопонятном гибриде танка и грузовика, получившем широкое распространение на пустошах. Полугусеничные машины, не обладая высокой скоростью, будучи прижатыми к земле тяжелой танковой броней, они с лихвой компенсировали это огневой мощью. Фактически единственные машины, на которые нерастратным считалось ставить стационарные болтеры. Такое сокрушительное оружие обеспечивало машинам дополнительные плюсы в момент боя, хотя так же и делало их целью номер один для нападающих, старавшихся вывести их из боя в первую очередь. В этом конвое участвовало кроме шести грузовиков и упомянутого гусеничной передовой машины, три таких тихохода, один из которых грозно ощетинился сразу двумя болтерами, выставленными в броневых башенках на носу машины. На него Хилтон и указал Андрею.

– Видишь вот этого красавца? – сказал он, довольно улыбаясь, – Вот этот твой и будет. Твой болтер левый. Понял?

– Конечно, – немного замялся Андрей, – но понимаешь, дело в том, что я такое оружие даже в руках никогда не держал.

– Еще бы! Я бы удивился, если бы ты его до этого момента вообще бы хотя бы издалека увидел. Даже в этом вшивом городищке таких стволов всего четыре штуки. А патронов к ним и того меньше. А вот у нас есть, поэтому почти и без потерь ходи от точки до точки. Не волнуйся, Карс тебе все расскажет…

Карсом оказался стрелок правого борта, заодно и специалист конвоя по вооружениям. Им оказался улыбчивый молодой парень с болезненного оттенка цветом кожи и абсолютно белыми волосами. Выглядывая из-под крупного тактического шлема, подсоединенного прямо к прибору наведения своего оружия, Карс вывалил на Андрея целую кучу самой разнообразной информации, касающейся болтеров вообще и его орудия в частности, сразу после того, как Хилтон представил их друг другу.

– Андрей, слушай сюда и старайся запоминать… Эта самая убийственная и чертовски дорогая хреновина в этом гребанном мире. Болтер, в отличие от тех пукалок, что у тебя в руках, – с этими словами он несколько пренебрежительно кивнул в сторону его автомата, – это не навороченный кусок водопроводной трубы, стреляющий как прокачанное духовое ружье… Болтер – это единственное оружие, с которым понимаешь, о любой, кто выйдет в зону поражение, является трупом. Прежде давай с недостатков. Максимальное расстояние, на котором ты способен прошить противника – четыреста метров, дальше пуля начинает очень быстро терять скорость. На расстоянии пятисот метров ты уже даже вряд ли пробьешь деревянную доску. Тут вот лазерный дальномер, так что просто следи за показанием. И еще, самое важное. Он стреляет не пулями, которые далеко летят и точечно жалят, эта пушка лупит болтами – неуравновешенными гранеными шариками весом от семнадцати до восьмидесяти граммов. У этого, кстати, тридцатиграммовые патроны. И эта штука бьет с такой силой, что ломает кости и вырывает куски мяса размером с твою голову. Любое попадание превратит противника в ходячую иллюстрацию к рецепту домашней котлеты, поэтому никогда не пугайся, чтобы на тебя не выскочило. И лучше не сади длинными, а то он очень быстро перегревается.

Андрей честно старался все запомнить, но получилось не очень, особенно когда дело дошло до расшифровки назначений всех кнопок на приборной доске оружия. Карс посоветовал даже не задумываться. На настройки дальномера и прицела можно вообще не было смотреть, они и так отрегулированы едва ли не до снайперских характеристик, так же как и на шкалу перегрева, та пока не забибикает, можно стрелять от души. Главное было запомнить две кнопки – «перезарядка» и «внутренняя связь», со всем остальным можно смело идти куда подальше.

Так, пока Карс рассказывал про болтеры, в машину залезли остальные члены экипажа. Первым из них оказался командир машины, а также стрелок верхней полусферы Алекс Хайн, оглядевший Андрея критическим взглядом, а потом удовлетворено хмыкнувшем. Потом явился стрелок задней полусферы, первый член экипажа, не являвшийся гуманоидом, Хк’кас, больше похожий на осьминога, пытавшего эволюционировать до человека. Представитель вымирающего вида – его собратья, принадлежащие к хладнокровным существам, очень плохо переносят подобные погодные условия. Размахивая всеми своими четырьмя руками, состоящими словно из одних суставов, он успел поздороваться с Андреем, стрельнуть у него сигарету, закурить, поверить свое оружие, сменить там обоймы и даже отрегулировать приемник в машине. И все это в течении трех минут, пока Карс рассказывал, откуда Андрей взялся.

– До Автостроителя? – наконец, подвел итог Хк’кас, успокоившись и внимательно посмотрев в лицо Андрею своими жуткими голубыми глазами, без всяких намеков на зрачки и веки, – Пассажир… А жаль… Стрелок нужен…

Выразив так свое отношение к этому событию, хотя так никто и не понял, доволен л он человеком, или нет, он уселся на свое место и занял одновременно расположенные в задних полусферах автоматический гранатомет и болтер. Андрей втихую поинтересовался, а сможет ли он управляться сразу с двумя стволами, но Карс точно так же тихо ответил, что Хк’кас может независимо использовать все четыре органа своего мозга, используя их как отдельные органы. И об этом не стоит распространяться, потому что он от этого сильно обижается.

Следом за ними свалился Капс Вер, водитель машины, уже немолодой мужик, отрастивший начавшую седеть бороду, но совершенно лишенный ушей. Это было заметно даже несмотря на то, что он не снимая носил закрытый шлем – достаточно было, увидеть его лицо, в глаза бросалось отсутствие этих характерных кожаных наростов по бокам. Спрашивать, почему он их лишился, Андрей постеснялся.

– Клянусь моими ушами! У нас новенький! – рявкнул он, как только просунулся внутрь, а следом хлопнулся на свое сидение и подкрутил ручки и визора. Ради большей выживаемости машины место водителя находилось почти посередине салона машины. Броня впереди была не намного толще, поэтому риск потерять водителя был гораздо страшнее, чем потерять одного из стрелков. В середине машины процент вероятности попадания резко снижался.

Последним в машину залез Касиель – его можно было бы назвать человеком, если бы не желтые вертикальные зрачки и красноватый оттенок кожи. С присвистом поздоровавшись со всеми, он посмотрел на Андрея, не ответил на его приветствие и молча полез в небольшое, единственный отделенный от остального помещения сектор машины – камбуз, как его здесь называли. Он одновременно выполнял функции кухни, склада и раздаточного окна для боеприпасов.

Постепенно завязался разговор, в котором Андрей почувствовал себя явно лишним. Говорили вроде как о цели их конвоя, при это только временами переходя на русский. В речи встречались и английские слова, и немецкие и еще какие-то, несоотносимые ни с одним из слышанных Андреем слов на любом из земных языков. Так прошло не меньше часа, пока не ожил приемник машины и оттуда раздался тихий, но уже заметно более трезвый голос командира конвоя, сообщивший, что картельщики не смотря на то, что уже выехали, продолжают строить им проблемы, потому что с какого-то перепугу перестали поддерживать радиосвязь, но караванщикам все равно пора двигаться, поэтому пора заводить маторы.

– Клянусь своими ушами, – тявкнул водитель чуть сзади Андрея, – какого черта эти гордые козлы не придерживаются общих правил!

– Что за радиосвязь? – подался Андрей за объяснениями к Карсу.

– Договоренность, уже почти традиция, – пожал тот плечами, вглядываясь в прицел болтера, – Все конвои, пока не отъедут на три часа от города, должны связываться с ним каждые двадцать минут и сообщать, что ничего страшного вокруг не заметили. Двойная польза – город не дергает постоянно свои секреты и наблюдательные пункты, так же получая всю нужную информацию, а караванщики так же не теряют время, потому что те же секреты их совершенно не тормозят, пропуская дальше. По идее картельщики должны были сообщить, что выехали за трехчасовую зону, судя когда они съехали, и попрощаться. А они ушли по-английски, не попрощавшись. Козлы!

Мотор медленно заурчал сразу после слов командира конвоя, и машина мелко задрожала, пока дожидались, когда выедут все машины, что должны идти впереди них. Караванщики предпочитали сразу строиться, при выезде с охраняемой территории, чем терять время и выстраиваться снаружи. Их «тихоход» должен бы идти немного левее основного отряда, прикрывая подступы с этой стороны, поэтому выезжать через узкие ворота пришлось едва ли не последними. Они выезжали с другой стороны, не через внутренний двор, где Андрей едва не погиб, а воспользовавшись запасным. Выпустив картельщиков, местные перекрыли там выход, сказав, что укрепления во дворе нуждаются в ремонте, а это вряд ли получится, если людей придется дергать каждые несколько минут, чтобы прикрыть проезжающие машины.

– Нам пока в одну сторону с картельщиками, – сказал Капс, разглядывая карты пустошей, – примерно часов пятнадцать, прежде чем отвернем к Крысиным каналам, – Если они так жутко тормозят, то сумеем нагнать.

– А с чего бы им вообще тормозить? – удивился Алекс, высунувшись сверху, – у них машины не чета нашим, где мы забуксуем, там они даже скорость сбавлять не станут. Что же должно приключиться, чтобы картельщики остановились?

– Они просто связь оборвали, а не остановили свои мусоровозы, – сказал Карс, откидываясь на спинку своего сидения. Ноги, с натянутыми на них высокими черными и грязными ботинками на высоких подошвах, спокойно покоились на замковой части болтера, – наверное, их начальник у себя на заду очередной прыщик обнаружил, поэтому объявили тревогу и ушли в засаду.

– Отставить разговорчики, – оборвал разговор Касиэль, на секунду выглянувший из-за переборки. Голос у него был тихий и немного тонкий, совершенно не соотносившейся с плечистой и мускулистой фигурой, – Карс, мать твою, сядь по-человечески, перед тобой болтер, а не унитаз.

Андрей же подключил в прицеле ночной канал и осматривал окресности, попадавшие в поле зрения. Неудобство установки было в том, что угол обстрела не был больше, чем шестьдесят градусов, все остальное попадало в мертвую зону, недосягаемую даже для обзора.

Правее машины, судя по доносившемуся снаружи шуму, ехал основной конвой, но увидеть его Андрей не мог, там начинался сектор Карса. Конвой ехал не скрываясь, шумя моторами и фыркая выхлопными трубами. Даже у «тихохода», на котором оказался Андрей, мотор по звукам напоминал паровоз, заполняя шумом всю кабину, так что приходилось разговаривать в полный голос, чтобы слышать друг друга. Это объяснялось не самоуверенностью отрядов конвоя, а отсутствием хороших сервисов, где могли подогнать детали друг к другу. Местные умельцы из мусора собирали работающие двигатели, но как следует отточить детали не получалось, не хватало возможностей, да и гоняли машины по пустошам до тех пор, пока они еще могли ездить, без всяких техосмотров и ремонтов.

Видно было, что машины двигаются по какому-то разрушенному бульвару, по старому шоссе на несколько полос движения. Это был когда-то крупный и богатый город, настолько, что восьми полос не хватало и сверху, поставив на мощные, богато украшенные опоры, провели еще четыре полосы, а между ними – ветку монорельса. Сейчас от этого величия остались только развалины высотных зданий по сторонам, засыпавшие дорогу обломками, собравшие целые насыпи из битого кирпича и бетона, скалящиеся кусками арматуры, превратившие дорогу в лабиринт между обломками былого величия, воплощенного в архитектуре. Навеки замершие автомобили, сейчас уже с разбитыми стеклами, проржавевшими и потерявшими краску, засыпанные песком и пылью, но так и оставшиеся стоять там, где их покинули владельцы. Огромная подвесная дорога уже обваливалась, местами уже рухнули огромные куски полотна, добавив еще немного хаоса в нагромождения на дороге, свалив в кучу ссыпавшиеся машины и даже вставший поезд монорельса, свалившийся вниз. «Тихоход», казавшийся из другого мира, слишком живой и слишком подвижный для этого бесконечного царства запустения и тишины, ехал по едва заметной тропинке, проложенной караванщиками среди всего мусора. Где-то правее него двигались остальные машины, тоже, вероятно, пользуясь знакомыми ориентирами. Андрей заметил яркий желтый круг, поставленный на ржавом железном кресте, и сообщил о нем водителю.

– Сталкеры, – сказал Капс, выворачивая руль, забирая влево от знака, – они так аномалии отмечают, чтобы какой дурак туда не загремел. Не знал, что они и здесь появляются. Но все же послушаемся совета. Это еще никому не мешало.

Андрей бессознательно вывернул болтер максимально вправо, как бы прикрывая открывающийся незащищенный угол машины, и успел заметить какое-то движение, мелькнувшее среди свалившихся вагонов монорельса. Что-то живое на секунду показалось в темноте, но тут же исчезло, словно поняв, что его заметили.

– Там что-то есть, – сказал Андрей так, чтобы его услышали.

– Здесь нет ничего доброго, – сказал спокойным голосом Капс, немного замедляя машину, чтобы аккуратно перелезть через вздыбившееся полотно дороги, в этом месте почему-то пошедшее волнами, – если еще раз увидишь, сразу стреляй. И на поражение.

– А мажет, это сталкеры? – спросил кто-то, прислушавшись к разговору, – тут и метки их встречаются.

– Сталкер не стал бы прятаться от конвоя, они нас не бояться. Они вообще, по-моему, ничего не бояться, – Капс выговаривал слова сквозь зубы, потому что жутко злился, вслушиваясь в то, как пронзительно скрипит машина, чиркая брюхом по кускам асфальта, – Психи они везде психами и остаются.

– Слева! – заорал Карс, выворачивая болтер и всаживая куда-то в темноту снаряд за снарядом, – Андрей, не спи, к тебе идет!

Наверху, прямо по обломкам подвесной дороги что-то прыгало, большое и с длинными, суставчатыми лапами, немного похожее на паука-переростка. Андрей поймал прыгающий силуэт в перекрестье прицела и нажал на спуск.

Болтеру было точно далеко до автомата. Он грохнул так, словно весь воздух вокруг взорвался. Тяжелые болты, вылетая один за другим, даже на расстоянии в две сотни метров уже успевали разойтись, кроша в дребезги бетонные крепления и железные обломки полотна вокруг монстра. Все же некоторые настигли, ударив в тушу как не ограненные пули. Мутанта подкинуло в воздух и оторвало несколько конечностей, но болты продолжали уже в воздухе рвать тело, разбрасывая куски на большие расстояния. Тяжелые гильзы, горячие и едва дымящиеся, вылетали из орудия, со звоном падая на пол. Одна обожгла Андрею ногу и только тогда он отпустил курок.

– Молодец! – одобрил кто-то,- прямо в десятку! Как Тузик грелку!

Он еще раз приложился к прицелу, чтобы убедится, что ничего больше не двигается, но с подвесной дороги только свисала отстреленная конечность чудовища. Где-то между зданиями еще перекликалось слабое эхо выстрелов, но и оно быстро затихало. Мысленно Андрей попросил, чтобы никакое чудище не решило проверить, кто же это шумит неподалеку.

– Проверять будем? – задал вопрос Карс, в свою очередь так же внимательно разглядывая через прицел свой сектор, – Эта тварь прямо вон из той высотки выскочила, как будто следила за нами. Не нравится мне это дело…

– Тогда и рисковать не стоит, – сказал Алекс, – не будем тормозить и задерживаться, а то всю округу сюда привлечем.

– С нами конвой, – напомнил Капс, кивая в сторону радиоприемника, – не только за себя отвечаем. Я за то, чтобы продолжать движение. В этот момент, словно в ответ на его мысли, радио ожило и, перебиваясь помехами, начало передавать сообщение:

– Что там у вас, мать вашу, творится. Какого черта стреляем?

Алекс спрыгнул со своего места и взял рацию.

– Хилтон, у нас мутант вылез, пришлось сбить.

– Что? Мутант? Прямо сейчас? Вот ведь… Пресвятая Чаша! Ну почему не час назад! – в рации продолжали неразборчиво ругаться, но Алекс переключил ее на передачу и ругань сама собой прекратилась.

– Хилтон, перестань эфир глушить. Что у вас такое случилось?

– Растяжка у нас случилась! Какая-то сволочь вздумала на дороге ставить тротивотанковые мины. Хорошо хоть давно ставили, заряд почти полностью стух. Но хлопот все равно полон рот, – на другом конце линии сочно выругались, после чего продолжили, – У передовой машины первые две оси в щепки, придется ждать, пока не сменим, а это не меньше пары часов, так что вам тоже стоять.

– Засады не видно? – спросил Алекс спокойным тоном, словно интересовался ценами на капусту.

– Нет, с этим у нас все чисто. А вы там аккуратнее со своими мутантами. Нам потери ни к чему. Я ясно выражаюсь?

– Яснее некуда, – сказал Алекс, а потом отключив рацию, обернулся к выжидательно смотрящему на него экипажу, – У нас перерыв два часа. Стоим и ждем сигнала от конвоя о том, что можно продолжать движение.

– Ну вот и все, – сказал Карс, снимая с головы шлем, – сами боги решили сделать нам подсказку. Идем проверять, какую тварь наш новенький снес.

– Боги оказались столь мелочными, что ограничились старой минной ловушкой на дороге? – съехидничал Алекс, забираясь к себе на место обратно.

– Не надо подколов. Дай я просто схожу и посмотрю, – Карс уже натягивал на себя защитный костюм, – Просто обожаю смотреть на то, как действует крупный калибр, – он сделал жуткое лицо, прежде чем спрятал его под маску противогаза.

– Одного тебя я не отпущу, – сказал Алекс уже сверху, – можешь даже не надеяться. Правила не хуже моего знаешь.

– А я новенького возьму, – от этих слов Андрей подскочил как ужаленный, но на его мнение внимание обращали, похоже, в последнюю очередь.

– Ты двух носовых стрелков забираешь, – предупредил Капс, не делая даже движения, чтобы как-то остановить товарища, – если случится что, кто вас прикроет?

– А вот ты и прикроешь, – с этими словами Карс открыл небольшой жестяной шкафчик возле проходной двери и достал оттда два автомата. Один оставил себе, а второй бросил Андрею, – Слышь как тебя, Андрей, спину мне прикрывай, только аккуратнее. Не хочу ходить с лишней дыркой в заднице.

– А оно нам точно надо? – спросил Андрей, разглядывая перепавшее ему оружие. Автоматом оно оказалось только на первый взгляд. Больше оно относилось к такому типу оружия, как энергетическое, вроде бластера или лазера. С обыкновенным, патронным оружием, было только внешнее сходство.

Заметив изучающий взгляд Андрея, Карс пожал плечами и протянул ему несколько батареек.

– Убойность, конечно, пониже, чем у твоего ствола, но патронов к нему более чем достаточно. А насчет твоего первого вопроса скажу только одно – если слишком мало знать, то можно не понять, отчего же ты все-таки умер. Поэтому просто поднялся и вышел наружу.

Андрей нацепил свой противогаз, вставил одну из батареек в оружие и утвердительно кивнул.

– Я не то чтобы боюсь, но все мои хождения по таким местам обычно имели самые неприятные последствия, – сказал Андрей, – не нравится мне все это.

Высаживаясь из такой, казалось, безопасной машины на растрескавшийся асфальт дороги, он почувствовал себя очень уязвимым. Конечно, их прикрывали, но вряд ли это может спасти от мины или затаившегося в засаде монстра, который только и ждет, чтобы ты подошел поближе. Вздохнув поглубже, Андрей попытался успокоить разбушевавшиеся чувства и выветрить из головы все лишнее. Здесь, в пустынных землях, где человек появлялся только с опаской, понимая свое положение, далеко не самое высшее, в создавшихся пищевых цепочках, лишняя задумчивость или наоборот, беззаботность, вполне могут послужить причиной смерти. Воздух, проходя через систему фильтрации в маске противогаза, казался каким-то безвкусным и наигранно-выдуманным, как и все вокруг, настолько абсурдное, что представлялось дешевой постановкой в опереточном театре. Только вот вес оружия в руках и свежая боль в ноге напоминали, что все вокруг, а особенно смерть – совершенно реальные и невыдуманные вещи.

В небольшом наушнике, прилагаемом к маске противогаза, раздался голос Карса. Он говорил приглушенно, сказывалось неудобное расположение микрофона, почти прижатого ко рту.

– Андрей, не зевай. Оба угла сзади – твои. Если пропустишь что, мутанта дожидаться не стану – лично пристрелю.

Он посмотрел на Карса и кивнул головой, подтверждая услышанное. Карс уже стоял на небольшом пригорке, получившемся из нескольких сваленных в кучу автомобильных остовов, присыпанных обломками и щебенкой и всматривался в то место, где, по идее, лежали останки мутанта. Заметив, что Андрей на него смотрит, он махнул рукой вперед. Сначала показалось, что приглашает пойти вперед, только потом Андрей понял, что напарник указывает на кусок рухнувшего полотна совсем рядом с вагонами монорельса. Свалившаяся набок цистерна представляло отличное место для засады. С нее можно было накрыть огнем по меньшей мере половину из окон вагонов, самому даже не будучи замеченным. Соответственно, в задачу Андрея было поставлено проверить цистерну на наличие врагов, а при их обнаружении провести зачистку. Сам Карс напрямую направится к трупу.

– Далеко не уходите, – в наушнике прозвучало предупреждение Капса, – болтер может и вас задеть, если стрельба начнется.

– Туда и обратно, – сказал Андрей, повернувшись лицом к машине, – самим не охота тут долго задерживаться.

«Тихоход», стоявший на относительно чистом участке, своей приземистой формой, угловатыми очертаниями бронированных боков, и ощетинившийся оружиям, казался отсюда прямо островком надежды и опоры, от которого ему приходилось отдаляться все дальше и дальше. До цистерны отсюда не более двухсот метров, если считать по прямой. На деле же получилось гораздо больше, постоянные подъемы и провалы, связанные с тем, что приходилось либо взбираться на разваливающиеся от времени металлические и каменные нагромождения, либо обходить их. В наушник было слышно, как ругается Карс, идущий несколькими метрами левее. Ему под ногу попало что-то скользкое и мокрое, куда он, естественно, вляпался по самые уши, измазавшись в конец. У него были достаточно комичные ругательства, особенно если учитывать, что две трети из них он произнес на непонятных Андрею языках.

Нога неожиданно провалилась в крепкий на вид, но совершенно изъеденный ржавчиной корпус машины, и он с проклятьем рухнул внутрь. Пробив собственным весом дыру достаточную, чтобы успеть не сломать себе череп, Андрей с грохотом и шумом свалился на старые пластиковые сидения и перила. Ударившись о спинку одного такого сиденья, перевернувшись и свалившись лицом вниз, он, наконец, завершил столь бесславный полет вниз. Почти сразу же рот наполнился солоноватым привкусом крови – от удара он разбил себе нижнюю губу, отчего та сразу же начала кровоточить как простреленная печень. Не имея возможности даже утереться, Андрей встал, оглядываясь. Очки ночного видения при падении слетели с головы, и одно из креплений сломалось, так что носить их больше не было смысла. Оторвав их до конца, Андрей сунул прибор в карман, а сам включил оба фонаря – и нашлемный, и подствольный. Только у лазгана фонарик был слабенький и узкий, как направленный луч. Заодно, как не странно, был и колламоторный прицел с ночным режимом. Только идти все время, приставив его к глазу, казалось не очень удобным, поэтому от такой заманчивой возможности пришлось отказаться.

Наверняка это было что-то из публичного транспорта. Во всяком случае, для личного пользования здесь было слишком много кресел. От них сейчас и так малая часть осталась, большей частью сидения сорвало с креплений и разбросало по салону неведомой силой. Где-то можно было заметить и кости, настолько старые, что рассыпались от малейших колебаний воздуха. Луч света, прорезая застоявшуюся темноту, осветил старые двери гармошкой, которыми пользовали пассажиры транспорта. Сейчас их загораживала куча песка и какие-то обломки, да и прикинув пройденный путь, Андрей понял, что над ними как минимум метр различного мусора, проще было бы выбраться через пробитую дыру, если только встать на это сидение.

Спинка с треском переломилась, как только Андрей на нее оперся, он судорожно схватился за край дыры, чуть не разрезав перчатку, и около секунды так висел, бессмысленно болтая ногами в воздухе. Только и подтянуться не получилось – ржавое железо повторно не выдержало веса человека и с шумом рухнуло, обдав Андрея ржавой пылью. Он снова свалился, матерясь сквозь зубы. В голове мелькнула мысль попробовать расстрелять дверь, но он тут же отбросил ее в сторону. Если получится, то на него рухнет весь тот мусор, что лежал на ней.

– Эй, у тебя там все в порядке? – над дырой показалась фигура Карса, целившегося в проем. Увидав лежавшего Андрея, он опустил оружие, и наклонилмя поближе, разглядеть, как он там оказался.

– Конечно, у меня все в порядке, – раздосадовано рявкнул Андрей в переговорное устройство, – я просто решил потренировать прыжки в мусор!

– Люблю людей, у которых есть чувство юмора, – Карс сверху показал большой палец, – сейчас спущу тебе веревку, только никуда больше не прыгай.

Трос с узлом на конце свалился вниз через пару минут. Андрей ухватился за него и полез вверх. Это было не очень удобно, так как на нем висела куча всякого снаряжения, постоянно цепляющаяся за веревку. Приходилось дергаться, чтобы продолжать движение. Хорошо хоть, что Карс помогал сверху, подтягивая веревку. Так что минут через восемь Андрей снова смог встать на прочную землю под ногами. Конечно, условно сказано, но все же не в разваливающемся автобусе, несколько веков пролежавшем в куче мусора. Отряхнувшись, он посмотрел на Карса. Костюм и в самом деле был чем-то испачкан, только теперь это что-то быстро засыхало, покрывая Карса противной зеленовато-коричневой коркой, засыхавшей до такой степени, что при движении кусочки отваливались от плотной ткани.

– Пошли, – сказал Карс, опуская свое оружие, – тело чуть дальше вагонов свалилось, так что надо через них пройти.

– Слушай, давай просто вернемся, – сказал Андрей, оглядываясь и видя в стороне освещенный корпус «тихохода». Фонари были включены, а один, видно, совмещенный с болтером, описывал небольшие окружности, освещая место чуть дальше тех руин, где они стояли.

– И не подумаю, – сказал Карс, даже мотнув головой для подтверждения своих слов, – Раз уж выбрались, надо проверить. Тем более, что такая информация может пригодиться не только нам, но и другим караванщикам.

Развернувшись, Карс начал спускаться. В этом месте асфальт провалился, обнажив подземные коммуникации, куда и осыпалась часть насыпи. Спуск был неровным и с множеством опасностей. Любая опора, выглядящая вполне надежно, могла оказаться обманом, державшимся на одном честном слове. В таком случае все бы обернулось непродолжительным падением с весьма и весьма неприятным приземлением внизу. Карс спускался резво, перескакивая с торчащих из насыпи автомобильных остовов и кусков полотна в самый низ, где тек вонючий ручеек, чье зловоние пробивалось даже через фильтр противогаза.

– Так вы что, каталог этих тварей создать задумали? – удивился Андрей, которому ничего не оставалось, как идти следом.

Его сейчас заботило только то, как бы аккуратнее спустится и что делать потом, после того, как очутится внизу. Карс уже ждал его там, не став рисковать и залезать в медленно текущую рядом жижу, просто стоял на перекрученном куске металла, непонятно для чего использовавшегося.

– Нет, конечно, – пожал тот плечами, оглядывая местность в поисках места, где было бы лучше пересечь ручей, – Это уже не каталог будет, а целое собрание сочинений. Хотя мы стараемся фиксировать данные о тех монстрах, что опасны для человека. Это достаточно проблематично, но нам помогают яйцеголовые с Летающих островов, но больше из чисто научных соображений. Им, видишь ли, интересно покопаться, что у него там внутри, с какой радости он так вымахал и чем живет. А вот где его слабое место, или как он охотится, это им вообще по барабану. Не хай мирскими делами заниматься, для этого обычные люди есть.

Несколькими метрами левее оказался свалившийся вагон монорельса. Ручей промыл себе дорогу прямо сквозь него, но по крыше можно было вполне безопасно перелезть, не рискуя искупаться. А оттуда до того места, где предположительно свалился труп подстреленного Андреем мутанта, было всего ничего. Только подняться и уже оказываешься за грудой рухнувшего монорельса, у самых опор еще державшихся частей подвесных путей.

В полном молчании напарники подошли к вагону, и пока Карс взбирался наверх, Андрей остался внизу, прикрывая его от возможных нападений. Кроме того, в нем стало расти чувство, что словно за ними наблюдают. Ничего подобного не было до тех пор, пока они не спустились в этот провал с «вонючкой». Андрей повел плечами, освобождаясь от сомнений, но ощущение, словно кто-то на тебя смотрит, не пропало. Он огляделся. Место для засады достаточно удобное только тогда, если собираешься убить. Причем убить издалека, в любом другом случае нападавшему пришлось бы спускаться или спрыгивать вниз, увлекая следом целую кучу песка и обломков. И тогда только глухой не услышит, что кто-то приближается. Еще сомнение вызывал кусок канализационного тоннеля, где исчезал ручей. Почти засыпанный всевозможным мусором, он являлся идеальным местом для снайпера. Андрей даже представил себе, как кто-то оттуда наводит на его голову перекрестье оптического прицела, да так реально все выглядело, что он не выдержал и сделал несколько шагов в сторону, уходя от возможного снайпера. И все равно, в тоннеле могло схорониться что угодно, а он это заметит только тогда, когда на него нападут.

– Андрей, можешь проходить, – просигналил Карс, когда перебрался на другую сторону. Там он занял удобную позицию, чтобы прикрыть Андрея.

В последний раз оглянувшись, Андрей полез на крышу вагона. Скользкая, старая и ржавая, она буквально крошилась под пальцами, пока он влезал наверх. Сразу, пригнувшись и держа палец на спусковой кнопке, перебежал на другую сторону и, недолго думая, спрыгнул вниз. Камешки насыпи скрипнули под подошвами и немного сползли, отчего Андрей скатился к самому тамбуру вагона. Там он и увидел Карса.

– Прибежал? – спросил он, оглядев его с ног до головы, и не дождавшись ответа, сразу продолжил, – Молодец, только нам сейчас опять наверх лезть.

– Я заметил. Только невысоко. Можно прямо по вагонам и пройтись.

– Не хочу по вагонам, – отрицательно покачал Карс головой, – там шебуршит кто-то, а я не очень хочу проверять, кто это или что. Лучше просто в обход пойдем. Там хотя бы все простреливается.

Подъем был недолгим и с этой стороны даже удобнее. Здесь были не развалы зданий, а обнажилась порода, гораздо более крепкая, чем остатки строительного мусора. Ловко работая руками и ногами, Карс поднялся наверх меньше чем за пять минут, а уж оттуда просигналил, что все чисто. Забравшись следом, Андрей наконец увидел, куда же они шли. У самой опоры подвесной дороги лежал труп чудовища, похожего на то, что он видел в прицел болтера.

– Пошли, посмотрим, что за пташку ты подстрелил, – махнул рукой Карс, обходя лежавший на боку вагон монорельса, – Не зря же мы сюда перлись.

Мутант был настолько уродлив, что Андрей даже не мог сравнить его ни с одним из известных ему животных. Тощее тельце с выпирающими из-под кожи ребрами, заканчивающее необычно большой головой с зубастой пастью. Клыки были закручены внутрь и зазубрены, а все тело покрывал толстый шерстяной покров из свалявшейся шерсти. Сходство с пауком ему придавали шесть длинных многосуставных лап, каждая оканчивающееся тремя длинными когтями. Болтер в нескольких местах пробил тело монстра, нанеся ужасные раны и раскидав внутренности вокруг трупа. Двух лап не хватало – болты начисто срезали их.

Пока Карс разглядывал тело, Андрей обернулся и не увидел «тихохода» – они сейчас находились в мертвой зоне обстрела, закрытые от машины грудой ржавого железа. Если на них сейчас кто-нибудь нападет, то им никак не смогут помочь, лишь поддержат по радио и пообещают что-нибудь сделать. «Тихоход» не сможет перелезть через такие развалы.

– Все? Насмотрелся? – спросил Андрей, чувствуя себя неуверенно. К нему все сильнее возвращался забытый страх темноты. Ему все сильнее начинало казаться, что из этой затеи ничего хорошего не выйдет.

– Да погоди ты, – оборвал его Карс, – мне интересно, откуда оно тут вылезло…

Карс, как показалось Андрею, по-настоящему получал удовольствие от вида напряженного и нервничающего Андрея. Псих. Просто обыкновенный псих. Тут другим и не выжить. Вот смотрит что-то, выискивает рядом с этим чудовищным трупом. Неужели ему на самом деле интересно, где эта тварь живет. Она ведь наверняка туда и добычу свою таскает. Вот уж вонища там должна быть, от все той дряни недоеденной, ни один противогаз не спасет.

Размышления Андрея прервал выстрел из лазгана, прозвучавший довольно резко, словно над самым ухом бумагу разорвали. Чуть не подпрыгнув, Андрей повернулся к Карсу, ожидая всего, что угодно. Даже того, что разорванный на куски труп неожиданно воскрес, повинуясь только ему доступным законам природы, и напал на его напарника.

Карс спокойно стоял к нему спиной и, опустив свое оружие куда-то в землю, еще дважды полоснул лазерными лучами по чему-то. Раздался истошный писк и запахло паленой шерстью.

– Вот так-то лучше, – спокойно сказал Карс и обернулся, почувствовав взгляд Андрея, – Да успокойся. Крыса какая-то прибежала. Наверное, голодная была. А хотя… Они все равно людей не бояться.

– Слушай, давай возвращаться, – теперь уже чуть не взмолился Андрей, – не нравится мне все это дело. И что нам у дохлого мутанта топтаться? Что ты здесь еще найдешь? Новые приключения на пятую точку?

– Вот оттуда оно пришло, – показал пальцем Карс, словно и не услышал слова Андрея, – смотаемся туда быстро, а потом назад, к машине.

Он указал на полуразрушенное здание, почти насквозь проломленное рухнувшей опорой подвесной дороги. Оставшиеся двенадцать или четырнадцать этажей выглядели так, словно их преднамеренно разрушали – все стены растрескались, местами даже вывалились огромные куски, перекрытия расползлись во все стороны, вид был такой, словно достаточно легкого дуновения, чтобы все сложилось как карточный домик. Представив себе, что им придется туда лезть, Андрей даже зажмурился.

– Ну, уж нет, – развел он руками, – это без меня. К тому же, мы и так тут достаточно торчим. Конвой нас двоих ждать не будет.

– Да ты что, струсил? – притворно удивился Карс, – как же ты до нас добрался?

– Я добрался, потому что никогда не лез, куда не надо, – парировал Андрей, – ты хотел посмотреть на труп. Вот он, пожалуйста! – он даже не выдержал и пнул тушу сапогом, отчего с противным хрустом отвалилась почти отстреленная конечность. А на то, чтобы лезть еще куда-нибудь, мы не договаривались!

Карс хотел сказать еще что-то, но его прервала длинная очередь болтера, прогрохотавшая совсем рядом. Оба напарника подумали об одном и том же – на машину кто-то напал. Это была даже не предупредительная очередь, следом за ней грохотали сразу оба орудия, а потом подключился гранатомет верхней полусферы, накрывая невидимого врага градом из мелких разрывных снарядов.

– Что у вас там? – спросил Карс в рацию, стараясь пробиться сквозь шум помех, – Отчего стрельба?

Шум помех и взрывов перебивал любой голос, пытавшийся докричаться до них. Разобрать можно было только, что они еще живы. Кто-то кричал в микрофон, но ничего не было слышно. Ругнувшись на незнакомом языке, Карс со злости сорвал наушник и размахнулся, намереваясь разбить. Потом все же пожалел и повесил на карман разгрузника. Глянув на Андрея, не нашел ничего лучше, чем рявкнуть:

– Ну чего уши развесил? Пошли, работать надо, – подхватив свой лазган, он полез по склону, все еще ругаясь и проклиная весь свет в общем и своих напарников в частности. Все равно, при таком шуме скрываться смысла уже не имело.

Сразу к «тихоходу» бежать было откровенным самоубийством особенно жестоким способом – слишком велика вероятность попасть под перекрестный огонь и быть разорванным на мелкие кусочки. Даже Андрей это понимал, пыхтя следом за Карсом на осыпавшемся полотне дороги Да и Карс, несмотря на то, что жутко злился, головы все же не терял и повел в обход, на то место, где они и начинали свой спуск.

– Вон, видишь? – Карс указал на обвалившуюся секцию подвесной дороги. Один конец свалился вниз, а второй так и остался на креплениях, создав горку, с которой когда-то и скатывались машины, теперь громоздившиеся внизу кучами ржавого металла, – Дуй туда, там отличная позиция для снайпера. У тебя с автомата как раз прицел подойдет, я заметил. Так что будешь мне за Ласта Вея…

– За кого? – не понял Андрей, – Какие, к черту, ласты?

– Не слышал этой истории? – вяло поинтересовался Карс, – Ладно, потом расскажу. И заодно проверь, не удумал ли кто еще такую точку занять. Я снизу подползу, будешь меня заодно страховать.

– А мощности хватит? – спросил с сомнением Андрей, прикинув расстояние оттуда до «тихохода», – Это же не снайперка…

– Мощность отрегулировать можно, – Карс забрал лазган Андрея и показал два небольших тумблера, – Первый регулирует мощность излучателя, а второй отвечает за рассеивание. Разберешься. Да, пока не забыл… Видишь вот эту вот шкалу. Если на зеленом деление – отлично, если на желтом, – плохо, но терпимо, если на красном – бросай ствол и вали от него как можно дальше. Давай, работай.

Закончив инструктаж, Карс скрылся среди обломков автомашин. Андрей встал покрепче, набрал грудь воздуха и долго, смакуя каждое выражение, матерился. Его все это до черта достало. Почему нельзя даже в туалет сходить, чтобы кто-нибудь не захотел тебе голову прострелить. Неужели обязательно надо вот так носится очертя голову по всяким развалинам и выцеливать каких-то психов, у которых ума хватило устроить засаду в такой глуши, где от каждой тени шарахаешься.

Потом он вспомнил, что пока стоит и матерится тут, неподалеку гибнут его если не товарищи, то попутчики, с которыми еще пару дней делить крышу над головой. Если точнее, то машину. Прикрепив покрепче оружие, полез на автостраду. Секция уже начала разваливаться, что заметно облегчило путь. Ее делали из какого-то странного вещества, похожего на керамику, но только гораздо более гладкую и без шершавости. Со временем она трескалась и облетала, обнажая монтажные конструкции. За них Андрей и хватался, взбираясь наверх. Без этого не стоило и пытаться – материал гладкий и крепкий, нож не воткнешь. А подниматься не меньше чем метров на тридцать в высоту, а с учетом угла, под которым обвалилась секция, то все шестьдесят.

Взобравшись наверх, Андрей лег на холодную поверхность дороги и стащил со спины лазган. Вроде все чисто. Слева дорога через несколько метров полностью осыпалась, оставив только несколько одиноко торчащих штырей опор и обломанный край дороги. Прямо обзор загораживал осевший грузовик, и странная металлическая конструкция, которой Андрей не смог даже названия дать. Судя по висевшим на ней лохмотьям слабо светившегося лишайника, она была заброшена, как и все остальное. Стрельба шла где-то внизу, но здесь в ней никто не участвовал, поэтому он смог вздохнуть с облегчением. Как снимать вражеского снайпера, Андрей и представления не имел. Ладно, придется просто занять его место.

Автомат, который до этого момента смирно болтался за спиной, ничем не напоминая о своем существовании, пришлось потревожить. С третьей попытки Андрей разобрался, как все же с него снимать прицел, а потом поставить его на лазган. Вроде оказалось не так уж и сложно, если уже понимаешь, что куда прикреплять. Немного отрегулировав резкость, Андрей выглянул через сплошной отбойник моста. Местами он тоже осыпался, но где еще был цел, представлял вполне надежную защиту от вражеских пуль.

«Тихоход», сиротливо стоящий среди всеобщего мусора, покрывали вспышки рикошетивших снарядов и длинные языки пламени собственных стволов, огрызающихся ответным огнем. Сквозь прицел было видно несколько тел около машины. С такого расстояния было крайне сложно разглядеть черты лица, а защитные костюмы делали всех одинаково безобразными. Все же Андрей понадеялся, что это были тела нападавших.

Машина была явно в тяжелом положении, но почему-то не двигалась. Наверное, в начале атаки ей повредили одну из осей или гусеницу, лишив возможности уходить из-под шквального огня. Хотя били, почему-то из легкого стрелкового оружия, не способного причинить вред столь сильно бронированному транспорту Чего-то ждали. А вот чего, Андрей так и не мог понять. Ладно, не стоило и заморачиваться. Немного поводив прицелом, он нашел Карса. Тот сидел, пригнувшись за куском рухнувшей стены, не способный высунуться. Его прижали огнем не из одного ствола, да так, что он и высунуться не мог. Чуть взяв выше, он нашел и стрелявших. Сразу три человека в защитных костюмах стреляли, совершенно не экономя патроны. Стояли, даже не заботясь о собственном укрытии. Были так уверены, что им ничего не угрожает. Задержав дыхание, Андрей нажал на курок. Луч лазера красным огоньком показался в прицеле, но никто из стрелков даже не пошевелился. Ругнувшись, он подкрутил тумблер излучателя, доведя его чуть ли не до максимума. Снова прицелившись, Андрей не смог отказать себе в удовольствии прицелится нападавшему в голову и, тщательно выверив показатели, выстрелил. Вот теперь эффект оказался совсем другим. Ярко-красный луч лазера распорол ночную темноту, пройдя сквозь голову одного из стрелков как через бумагу, разрезав ее точно пополам. Брызнувшие во все стороны кровавые брызги и остатки мозга заляпали стоявших рядом приятелей. И это при том, что отдача нулевая и прицел никуда не уходит.

Оба оставшихся стрелка настолько обалдели от того, что кто-то рискнул в них не только выстрелить, но еще и попасть, что замерли, обалдело уставившись на валявшееся тело без головы. Вполне достаточно, чтобы Карс успел высунуться и срезать обоих коротким очередями.

Пока он мог продолжать двигаться, Андрей вернулся к «тихоходу». Надо хоть немного помочь ребятам, пока нападавшие не подтащили что-нибудь серьезнее, чем обыкновенные автоматы. Вот здесь целиться оказалось сложнее. Смертоносный огонь болтеров, сносивших все, что движется в радиусе полукилометра, заставлял атаковавших прижиматься к земле. Заодно получилось разглядеть, почему «тихоход» до сих пор не подстрелили. Против него попытались выставить реактивную мобильную установку или что-то на нее похожее, но меткая очередь из болтера разнесла на куски как само оружие, так и весь расчет. Теперь нападавшие просто пытались удержать «тихоход», чтобы он не мог вернуться к конвою и прикрыть его.

Вдохнув, Андрей плавно нажал на курок. Один из атакующих, считавших себя в полной безопасности за куском бетонной стены, получил лазерный луч в видную Андрею часть тела. Нога, как ножом срезанная, отвалилась от остального тела. Сам человек, крича и пытаясь зажать хлеставшую из жуткой раны кровь, свалился рядом. Даже не пытаясь добивать его, не тратя время, Андрей переключился на другого, так не вовремя высунувшегося из своего укрытия. Подбирался к раненому, наверное, за тем, чтобы помочь. Лазерный луч прожег неплохую дырку у него в спине. Следующей жертвой оказался бандит, с азартом стрелявший из легкого ручного пулемета в машину, расстреливая ее как на стрельбище. Он, наверное, так и не понял, что же его убило, когда лазер распорол его голову.

Вскоре противник начал понимать, что несет потери не только из-за огня «тихохода». Огромным минусом лазерного оружия оказался сам луч, являвшийся, по сути, явным указателем на снайпера для стороннего наблюдателя. По Андрею начали стрелять. На первые очереди он даже не обратил внимая, противник просто прицеливался, выпуская первые очереди далеко в сторону. Но вот уже пятая очередь заставила его пригнуться, пули высекли крошку как раз из того куска бордюра, за которым он прятался.

Снова высунувшись, Андрей выглянул, пытаясь оценить, кто же столь метко его выследил. Немного левее «тихохода», около остова вагона монорельса показалась вспышка, а меньше чем через секунду пули снова застучали по бордюру.

– Вот ты и попала, – процедил Андрей, прицеливаясь в ту сторону. В ночном канале можно было увидеть человека в очень выразительном защитном костюме в большим и совершенно ненужным ирокезом поверх противогаза. Словно заметив, что в него целятся, парень спрятался за груду железа. Только его все равно выдавало это странное украшение. Решив, что слой металла для лазера не проблема, Андрей все равно выстрелил. Луч ярко сверкнул, попав в металл, но оправдал ожидания. Ирокез дернулся и исчез из поля зрения.

Пули цокнули совсем рядом, одна даже попала в ствол оружия, едва не выбив его из рук. Ойкнув, Андрей снова исчез за укрытием. Ведь едва его не подстрелили. Теперь можно передохнуть с минуту, пусть они там внизу успокоятся, решат, что сбили снайпера, а тогда он снова и высунется. Черт, да он уже настоящий Рембо. Сколько на нем чужих жизней? Ведь немало. А после этого дня будет еще больше.

Вспомнив, Андрей посмотрел на шкалу, про которую говорил Карс. Нет, пока все нормально. Указатель находился в верхней части зеленого деления и сейчас, пока оружие не использовалось, медленно сползал вниз. Жаль только, нельзя посмотреть, сколько еще заряда в батарейке.

Ожил переговорник, заговорив запыхавшимся голосом Карса. Мешаясь с помехами, слова приобретали смешной оттенок.

– Андре… Прикрой меня, слышишь? Черт! Да куда ты делся! Они тут пулемет подогнали, сейчас кашу из меня сделают! Стреляй же!

Легко сказать! Стреляй и все тут! А вот куда стрелять – это уже совсем другой вопрос. С его стрелковой площадки открывался вид на очень большую территорию, на которой спрятавшуюся пулеметную точку очень трудно заметить.

– Куда стрелять? – чуть не в истерике спросил Андрей, судорожно водя прицелом по развалинам, но натыкаясь только на случайных нападающих, ни один из которых не был вооружен пулеметом.

Сначала ответа не последовало, все забивали помехи и пустой шум, но в конце концов голос Карса все же пробился сквозь сутолоку сторонних звуков.

– Дальше от вагонов, в том месте, где мы проходили. Там еще машины перевернутые, – слова Карса прервались грохотом стрельбы и больше ничего добиться не удалось.

– Мать вашу! – взбеленился Андрей, представляя, как эти сволочи сейчас методично превращают крупным калибром Карса в ходячее суши.

Пользуясь указанным ориентиром, он достаточно быстро нашел Карса и выпустил вздох облегчения. Напарник был еще жив, растянувшись под прикрытием здорового куска металла, упавшего с опор. Это импровизированное укрытие расцветало огнями рикошетивших снарядов, высекавших искры и отбивавших целые куски. Чтобы добраться до Карса, им не потребуется и минуты… Но только в том случае, если бы сверху не было снайпера.

Лазерный луч, прочертив яркую полосу в темноте, пробил грудь стрелявшему и откинул его назад. Заряжавший, быстро разобравшись в произошедшем и не подумал помочь напарнику, а просто откатился в сторону, под прикрытие автомобильного остова. Что очень даже зря – подумал Андрей, ехидно улыбнувшись. Сначала надо было бы убрать оружие. Или хотя бы выдернуть ленту. Второй выстрел пришелся прямо в здоровый короб с патронами. От резкого перегрева, вызванного температурой лазера, весь боезапас детонировал сразу, послав во все стороны красивую огненную волну. Несчастный, уже думавший, что находится в безопасности, выскочил из своего укрытия, пытаясь сбить охватившее его пламя. Он катался, хлопал руками по горящему костюму, но пламя, жадно вцепившись, и не думало затухать, разгораясь адским оранжевым цветом. Вот у Андрея защитный костюм снаружи был брезентовым, а нападавший, видно, воспользовался более легко воспламеняющимся материалом. Убедившись, что и так сдохнет, Андрей не стал тратить на него заряд и вернулся к Карсу. Того уже не оказалось на месте, куда-то делся. Оставалось только надеяться, что сможет удачно выполнить задуманное.

Снова вернувшись к выцеливанию атаковавших «Тихоход», Андрей неожиданно что-то почувствовал. Что-то почти неразличимое чувствами, но разгоряченное боем подсознание все же успело отметить какую-то угрозу, дав нервный импульс всему остальному мозгу, гремя только двумя словами: «Сзади опасность!».

Уже зная, что нередко в бою гораздо больше помогают мгновенные решения, чем логичное, но гораздо более медленное аналитическое мышление, Андрей резко перевернулся на спину и принялся полосовать лазером темноту перед собой.

Возможно, реши он обдумать свои действия, то уже ничего бы сделать не смог. Даже неважно, что заставило его среагировать – случайный хруст камешка под тяжелой подошвой или случайное ощущение упершегося в спину взгляда. Главное, что он успел среагировать быстрее, чем подошедший сзади человек нажать на курок.

Лазерные лучи, один за другим распорол тело в нескольких местах, выжигая целые куски мяса. Нападавший не успел даже закричать, умерев прежде, чем коснулся земли. Его тело еще продолжало дымиться, противно воняя горелым мясом, но Андрей отвлекся на новую угрозу.

Убитый был не один. Сразу несколько человек поднялось сюда, чтобы окончательно разобраться с надоедливым снайпером, косившим их ряды. Увидев, что случилось с передовым, они открыли огонь по Андрею, заставляя его вжаться в покрытие дороги в тщетной попытке спастись от огня. Если бы не кусок бордюра, который он использовал как укрытие, пули разорвали бы его на части.

Злобно свистя и противно воя, отскакивая от почти метрового куска прочного материала, похожего по твердости на гранит, пули не давали Андрею даже высунуться. Зажатый на этом маленьком островке безопасности, он мог только в слепую отстреливаться, высовывая ствол лазгана за край обломка. Оказавшись практически в таком же положении, как Карс пятью минутами ранее, он все же чувствовал себя гораздо хуже. Для начала, он совершенно не привык, чтобы его так обстреливали, с таким азартом возжелав его смерти. Оно, конечно, объяснимо, но легче от этого как-то не становилось. Потом, у него нигде над головой снайпер не сидел, способный вызволить его из подобной проблемы. Выкрутится никак не получалось, оставалось только постараться подороже продать свою шкуру.

Ненависть, которую он испытывал к нападавшим, объяснить не смог бы даже сам Андрей. Он, по большому счету, не из этого мира, не понимает всех сложностей взаимоотношений между анклавами. Может, правы совсем не караванщики, а именно те, кто их атакует. Может, они так просто защищаются, пытаясь не пустить на свою территорию неизвестные машины. Логичнее, конечно, выйти и поговорить, но Андрей очень сильно сомневался, что его станут слушать. Никто и никогда всерьез не принимает слова, не подкрепленные ничем, кроме самого человека, их произносящего. Только сила правит в мире. И слова, не подкрепленные силой, ничего не значат. Сила дает власть, а власть дает право диктовать вою волю. По-другому разговаривать вооруженные люди не могут. Сейчас сила была на их стороне, и Андрею приходилось отбиваться, но о переговорах даже речи идти не могло. Его просто разнесут на куски, как только он высунется.

Прицельная, аккуратная стрельба, как по мишени, прижимавшая Андрея, сменилась хаотической пальбой, не имевшей ничего общего с боем. Обрадованный, что получил возможность высунуться, Андрей выскочил из-за своего укрытия, держа лазган в боевом положении и уже выискивая укрытие получше, где можно не только укрываться от пуль, но и самому иметь возможность отстреливаться.

Один из нападавших, так неразумно повернувшийся к нему спиной, сразу же получил два попадания в спину и свалился на колени, тщетно пытаясь продолжать дышать простреленными и обгорелыми легкими. И сразу же на него напали три жутких существа, похожих одновременно и на бред сумасшедшего и на тонкую логику природы. Похожие на огромных ящеров, с длинными конечностями, заканчивающимися зазубренными когтями, они передвигались огромными скачками, как кенгуру. Только если эти добродушные животные скорее скакали с беззаботностью, в каждом движении ящеров чувствовались отточенные действия стайных хищников, где каждый четко знал свое место на охоте.

Теперь его одним только видом не напугать. Вместо панической толчеи мыслей в голове быстро выстроился ряд мишеней – от самых ближних, а значит, и самых опасных, до тех, кто дальше рвет на куски его врагов.

Широко раскрыв пасть, усеянную широкими и плоскими зубами, похожими на мечи, тварь прыгнула, растопырив лапы в разные стороны. Луч лазера перехватил ее еще в полете, почти разрезав пополам. Второй мутант, успевший приземлится, получил попадание прямо в горло, пробившее аккуратное сквозное отверстие в шее. Третий притормозил, словно раздумывая, что лучше – заняться мертвым собратом или продолжить атаку. Лазерный луч до черноты обжег ему череп. Не издав ни единого звука, тварь рухнула на землю.

Он мог бы убить еще немало, но тварей было слишком много, они катились настоящей лавиной, грозя снести и его, и всех остальных. Карс вроде что-то кричал по рации, но его просто было не разобрать. Странное чувство ощущаешь, когда понимаешь, что сейчас умрешь. Эмоций нет вообще, словно мозг отключает их, чтобы не сбивать прицел. Не остается в мире ничего, кроме тебя и этой бессмысленной волны нападающих врагов. Лазерный луч косит их, разбрызгивая кровь и паленые кусочки кожи, курок не отпускаешь только из принципа, из-за отказа сдаться, смирится с тем, что тебя ждет. До последней секунды убивать, успеть всадить еще пару зарядов в ту первую тварь, что вгрызется в твое тело…

Взрыв подбросил Андрея в воздух и откинул на несколько метров назад. Плотный материал защитного костюма несколько сгладил последствия приземления, но все равно показалось, что весь скелет рассыпался на мельчайшие осколки, впивающиеся в мышцы, превращая тело в один комок боли.

Сквозь кровавый туман, висевший перед глазами, Андрей разглядел пролетающие над ним части ящеров. Взрывная волна задела его только краем, почти всю ее силу поглотила стая, сейчас разорванная на куски. Их еще много, но откуда-то сверху лупит пулемет, насквозь пробивая незащищенные тела. Он почувствовал, что теряет сознание. Нельзя… Нельзя закрывать глаза, иначе он их уже не откроет. Жуткая слабость и боль во всем теле не дали подняться на ноги, поэтому он смог подняться только на колени, раскачиваясь, как пьяный. Желудок скрутило, а сил сдерживаться уже не осталось. Его вывернуло прямо в противогаз. Сорвав маску, Андрей полной грудью вдохнул горьковатый воздух, в котором витали запахи горелого мяса и шерсти. Его снова скрутило, и на пару минут он потерял связь с реальностью, не в силах подняться с колен и прекратить рвотные спазмы. Тошнило до тех пор, пока содержимое желудка полностью не оказалось на земле.

Воздух был отравленным. Эта мысль дошла до него только тогда, когда спазмы не перешли в дерганье диафрагмы и сжатые в тщетном ожидании глотка свежего воздуха легкие. Упав, он понял, что все же умирает. Ни за что! Не сдаваться, никогда не сдаваться! Подняться было очень тяжело, даже на колени, но и отступить он не мог.

В подсумнике лежат запасные фильтры. Маска… Здесь. Тошнотворно воняющий противогаз Андрей снова нацепил на лицо и открутил промокшие фильтры. Сорвав пломбы с новых, он по очереди поставил оба на место. Дышать стало легче, отступила рвота. Андрей словно почувствовал, что к нему возвращается жизнь.

– Предатель! – заорал кто-то позади него. Не успев обернуться, Андрей получил сильный удар ногой в живот.

Упав на спину, он увидел нападающего. Высокий человек, только почему-то с тремя руками, едва освещенный всполохами догорающих трупов и мелькавшими пулями, набросился на Андрея, даже не дав ему понять, кто же его атакует.

Нападавший был опытным солдатом, прошедшим не через один бой, это было понятно сразу. Уверенно подскочив ближе, он ударом ноги отбросил лежавший рядом лазган куда-то далеко. Кулаком он метил в лицо, но Андрей успел увернуться. Латная рукавица со всей силы ударилась в гранитный бордюр меньше чем в сантиметре от его головы. Нападавший тут же замахнулся второй рукой. Андрей ударил его ногой под колено, рассчитывая скорее сорвать атаку, чем нанести какой-то урон. Вскрикнув от боли, нападавший оступился, прихрамывая на пораженную ногу, дав вполне достаточно времени, чтобы откатится в сторону.

Андрей направил свет нашлемного фонаря прямо в лицо врагу, заставив его отступить еще на шаг. Тот, похоже, смотрел на мир через окуляры ПНВ, потому что закричал от боли и закрыл лицо руками. Теперь уже Андрей перешел в нападение. Быстро ударил в живот рукой, потом второй рукой и ногой, заставляя врага отходить все дальше и дальше. Свет фонаря мешал врагу, не давая ему увидеть картинку, застилая окуляры режущим глаза светом. Выбрав момент, Андрей выхватил из ножен широкий нож, которым до сих пор ни разу не пользовался.

Удар погасил свет во всем мире. Мозг словно сжался, разом выбросив все мысли куда-то далеко и надолго. Андрею даже показалась, что его голова сейчас взорвется. Как-то отдаленно, словно не он сам, он понял, что упал на землю, ноги подкосились сами собой. Остаткам сознания заметил что-то, стремительно несущееся к нему и успел подставить руку. Жуткая боль разорвала всю руку от кончиков пальцев до плеча, когда сверло, бешено вращаясь, зацепило ладонь, содрав кусок кожи с мясом. Он все же успел схватиться за что-то, задержав сверло всего в паре сантиметров от своего лица. Сознание прояснилось, и Андрей увидел, что двумя руками держится за жуткую металлическую конечность, заканчивающуюся тремя длинными и острыми когтями, между которыми установлено длинное сверло. Навалившийся на него сверху противник, из спины которого и выходила эта кибер-рука, усердно пыхтел, всеми силами приближая вращающееся лезвие к глазу Андрея.

Вот почему он увидел трехрукий силуэт. Человек изуродовал себя имплантатами, чтобы стать сильнее в бою. Чтобы убивать лучше и быстрее. И все равно ошибся. Потому что когда дерешься насмерть, нет сильных и слабых, потому что ставка у всех одна – жизнь. Праведная или нет, неважно. Одна, с концом, быстрым и мучительным. Не вернешь назад, не переиграешь, поэтому каждый бьется так, как никогда раньше. И нельзя ничего предугадать. Все равны, потому что цена одинакова.

Андрей оттолкнулся ногами и отпустил жуткое приспособление. Всего несколько сантиметров сполз по земле, только сверло, задев шлем, врезалось в камень и переломилось. А враг, потеряв опору, навалился на Андрея. Нож, зажатый в левой руке, дернулся, когда пробил защиту на шее и вошел глубоко в горло врагу. Теплая кровь потекла по перчаткам, капая на маску противогаза. Враг сразу обмяк и навалился всей тяжестью на Андрея. Спихнув труп в сторону, он неповрежденной рукой оттер кровь с линз. И увидел другого противника, держащего в руках легкий пулемет со свисающей лентой. Он внимательно вглядывался в Андрея, не отводя внимание ни на что другое. Звякнул передернутый затвор и…

Появившаяся словно из неоткуда тварь прыгнула на спину пулеметчику и с хрустом вцепилась в шею. Он закричал и пошатнулся. Пальцы самопроизвольно вдавили пусковой крючок, сжавшись от боли, но очередь прошла рядом, не зацепив Андрея. Бросив ненужное теперь оружие, человек попытался стащить с себя мутанта, но тот вцепился крепко, вгрызаясь все глубже, ломая защитные пластинки костюма, разрывая кожу и мышцы.

Одной рукой Андрей выдернул из кобуры пистолет, не зная, в кого стрелять сначала – в человека или в мутанта. Сбоку мелькнула тень – и он выстрелил туда. Вопль из темноты дал понять, что не промахнулся. А через секунду оттуда выскочила другая тварь. В прыжке раскинув лапы и раскрыв пасть, метя Андрею в горло.

Пули перехватили ее в воздухе, смяли и отбросили в сторону, ни на секунду не прекращая рвать на куски. После этого огненный вал прошелся дальше, снеся все еще защищавшегося человека и мутанта, его пожиравшего. Прикатившийся следом грохот пулеметной стрельбы вывел Андрея из чувства ступора и заставил посмотреть наверх.

Огромный, кустарного вида вертолет, державшийся на четырех мощных винтах, завис прямо над ним, а два стрелка на боку крушили тварей вокруг него из крупнокалиберных пулеметов.

– Залезай! – раздался в наушнике голос, едва слышимый сквозь шум и помехи, – они не будут вечно ждать!

– Карс! – обрадовался Андрей, хватаясь за сброшенный сверху трос, – Какого черта! Что ты там забыл? И кто это вообще такие?

Трос потащили вверх, Андрею оставалось только держаться и постараться не упасть. Очереди сверху тонули в темноте, которую фонарик не был способен осветить, но судя по воплям, доносившимся оттуда, пули не пропадали зря.

– Наши вроде в порядке, только потрепало немного… Черт!

Вылетевшая из темноты ракета, оставляя слабый след, стрелой промчалась к вертолету и взорвалась прямо под одним из винтов. Мотор охватило пламя, в стороны полетели оторванные лопасти, с жутким гулом разрезая воздух.

Машину качнуло, пилоты пытались выровнять полет, но повреждения были слишком велики. Натужно воя уцелевшими моторами, вертолет начал снижаться, все сильнее переходя в падение. Его повело, вращаясь вокруг собственной оси, он полетел в сторону, все ускоряясь.

Андрей, все висевший на тросе, успел увидеть только взрыв. От толчка трос порвался, и он упал вниз.

Загрузка...