Бесстрашный

Глава 11

Звезда, известная людям как Калибан, включала в себя очень много крошечных небесных тел, раскинутых по орбите. Именно в этих дебрях и развернулась последняя битва между флотилиями Альянса и Синдиката. Малочисленный, разоруженный и сломленный Синдикат ничего не мог противопоставить Альянсу, блестяще лидирующему в этой последней, решающей схватке.

— Капитан, войска противника еще могут сражаться. Более того, они будут сражаться. Поэтому, может быть, имеет смысл взять их под конвой? И не надо так на меня смотреть! Я же не предлагаю расстреливать спасающуюся бегством вражескую флотилию, просто, на мой взгляд, взятие их в плен было бы весьма неплохой идеей.

— И где мы их разместим, Дижани? У нас и так уже занято все имеющееся пространство. Кроме того, нам же надо будет их еще чем-то кормить, поить…

Дижани неохотно согласились.

— Как бы то ни было, вы не расстраивайтесь, у меня самого обычно куча сумасбродных планов, которые никто не хочет поддерживать.

Дижани улыбнулась.

— Прекрасная победа, капитан. Полная и безоговорочная.

— Благодарю. Однако у меня еще остались кое-какие неоконченные дела. Например, как бы нам среди всего этого великолепия найти главнокомандующего Синдиката?

На удивление, это заняло не так много времени, всего несколько минут, после чего местными корабельными техниками стали предприниматься попытки соединения с его кораблем.

Главнокомандующий аккуратно поправил форму, пытаясь хоть как-то скрыть на ней следы ожогов. Он был бледен, а в глазах плескались искорки безумия, как обычно бывает у человека, который пережил сильнейший шок и не совсем понимает, кто он и где находится. Несмотря на то, что самого его сейчас едва ли можно было узнать, сам главнокомандующий капитана Джона Гири признал сразу.

— Так все-таки это правда, — прошептал он.

— Что правда? — переспросил Гири, уже догадываясь, каким будет ответ.

Вместо того чтобы ответить, командующий встряхнулся и сквозь зубы произнес:

— Мы не с-сдадимся.

Гири не мог сдержать удивления.

— С определенного момента ваша капитуляция стала для нас больше не интересна. Оглянитесь вокруг. Что у вас осталось, что вы можете нам предложить? Ваши корабли уничтожены, почти все люди погибли или в плену.

— Но мы все еще м-можем с-сражаться!

— Один на один? Да поймите вы, нам уже стало на вас плевать, в вас нет ничего такого, что заставило бы нас вновь вступить с вами в бой. Оружия у вас уже тоже никакого не осталось, а брать под свою ответственность сотни ваших душ — увольте.

Главнокомандующий побледнел еще больше, но промолчал.

— Просто я хотел сообщить вам две вещи, — продолжил Гири. — Во-первых, у меня в этой звездной системе есть свой собственный астероид. Я вам уже посылал всю идентифицирующую его информацию, но если вдруг не найдете, свяжитесь с нами, вам обязательно помогут в вашем вопросе. Так вот, я бы хотел, чтобы нога Синдиката никогда на него не ступала. Будь то человек или корабль. Иначе я ни минуты не стану колебаться, и резня начнется по новой. Вы все поняли?

Командующий также просто молча кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

— Во-вторых, мы привели в действующее состояние все когда-то заброшенные Синдикатом базы в системе Калибан, о чем я тоже имел честь посылать вам информацию, так что вашим людям будет с чего начать новую жизнь. Возможно, правда, там не совсем хватает пропитания, но когда мы будем пролетать мимо других миров Синдиката, замолвим о вас словечко, честно.

Еще один кивок.

— К сожалению, вынужден откланяться, больше мы здесь находиться не можем. Ах да, чуть не забыл. Медикаментами мы вас, тоже, к сожалению, не можем обеспечить, поскольку нужно самим, однако мы проверили ваши медицинские учреждения и выяснили, что они в полном порядке. Запасов лекарств там, конечно, немного, но на первое время вам хватит.

— Зачем вы мне обо всем этом рассказываете?

— Всего лишь в соответствии с кодексом чести военного офицера выполняю свои обязательства перед вами. Кроме того, у меня к вам все же будет еще одна небольшая просьба. Когда свяжетесь со своим начальством, передайте, что все другие флотилии Синдиката, вставшие на пути Альянса, повторят вашу судьбу.

— Кто вы? — наконец, спросил пересохшим голосом главнокомандующий.

— Вы сами знаете, кто я. Вы же узнали меня, не так ли?

— Но он же мертв!

— Нет, ошибаетесь, я жив и нахожусь сейчас перед вами. Меня зовут Джон Гири. Также некоторым довольно длительный промежуток времени я был известен как Блэк Джек. Я главнокомандующий союзной флотилией, и через несколько минут мы наконец-то отправимся домой. И любой, кто попытается нас остановить, будет иметь дело со мной.

Гири увидел, как командующий вражеских войск окрестил его древним знаком против наступления сил тьмы.

«Хм, кажется, как и говорила Рион, я определенно становлюсь нечеловеком. Хотя, может, после такой победы и надлежит поверить в свою исключительность?»

Он в ответ лишь кивнул и прервал сеанс связи:

— Без обид, но надеюсь больше никогда вас не увидеть.

Гири отключил монитор и взял в руки сводку о состоянии флотилии.

— Какого черта система все еще рассылает подборку о наших потерях?

Капитан Дижани тоже выглядела удивленной.

— Хм, по идее они должны обновляться каждую минуту, так что информация должна быть свежей…

— Но такого же просто не может быть!

— Системные датчики не показывают ничего кардинального, по их сведениям система в полное порядке.

— Да, мэм, — встрял в беседу дежурный офицер. — Проблема в том, что система не успела перестроиться и все равно отсылает сигналы на все корабли, входящие в состав флотилии, в том числе и на мертвые… А не получая ответного сигнала, выдает, разумеется, тревожную информацию.

Дижани обменялась взглядом с Гири.

— Это была удивительно предрешенная битва.

— Слава праотцам, — Гири еще раз пробежал глазами услужливо предоставленный ему системой список, в числе погибших значилось всего пара кораблей Альянса. — Все сработало так, как и предполагалось в теории. Наше подавляющее превосходство, наспех, а потому как попало построенное войско противника, выгодное стратегическое положение наших войск.

— Полагаю, что Синдикат ожидал, что мы будет драться теми же методами, что и в прошлом. Однако весьма просчитался.

— Если бы только кураж вел армии в действие, боюсь, что человеческая история стала бы куда более короткой и малочисленной. Проклятье. Мы потеряли «Самоуверенный»… Сожалею. Покойся с миром.

— Сэр? Ах да, «Самоуверенный», взрыв топливного бака, мы ничего не могли поделать. Однако нам все-таки удалось снасти часть его команды. Ни одна победа не обходится без платы, даже такая, как ваша, сэр. Мы можем быть уверены, что офицерам, погибшим в сегодняшнем бою, будет не страшно предстать перед лицом своих предков. Взять, к примеру, битву на Изире, когда почти вся паша флотилия была поголовно вырезана, а мне на следующий день присвоено звание лейтенанта — не хватало офицеров.

Только теперь Гири понял, почему большая часть его экипажа так хладнокровно говорит о понесенных потерях. Они просто к этому привыкли, смирились…

«Ты же знал, Гири, признайся себе, что год за годом, сражение за сражением, они несли чудовищные потери, однако только сейчас смог прочувствовать это на собственной шкуре. А им с этим приходилось жить, смиряться с потерями родных, близких, боевых товарищей… А битва на Гренделе! Сколько же друзей полегло там… Интересно, а Дижани чувствует тот душераздирающий холод внутри при подобных воспоминаниях?».

Он догнал ее, схватил за плечо и, глядя прямо в глаза, произнес:

— Они все, все погибшие в этой бессмысленной столетней войне, совершили подвиг, Таня! Подвиг, которым могут гордиться и они сами, и их предки, и мы, Танечка, оставшиеся в живых. Спасибо вам!

— За что, сэр? — Дижани выглядела ошарашенной.

— За то, что продолжаете их дело, за то, что они умерли не напрасно!

Дижани только лишь пожала плечами.

— Боюсь, что не одинока в этом, капитан.

— Я знаю. Но для меня была великая честь познакомиться с вами.

Дижани не отводила от него взгляд.

— Не уверена, что вы правильно меня поняли, капитан. Я рассказала вам об Изире с единственной целью, сэр. Чтобы вы знали, кем чувствуют себя люди в этой войне. Не победителями, нет. Выжившими! Именно по этой причине я не затрагивала темы чести и достоинства. Нам нечем было гордиться, капитан. Мы просто выживали, как могли. Но то, что вы сделали на Калибане, перевернуло всю нашу Вселенную. И теперь внуки и правнуки всех погибших в этом бою, на этой планете действительно и по праву могут испытывать гордость за предков.

Гири на минуту закрыл глаза и задержал дыхание.

«Черт возьми, как же я ненавижу эти дурацкие собрания!»

Большинство из присутствующих офицеров, похоже, в полной мере разделяли взгляд Дижани на одержанную победу. Правда, особенный контраст на фоне остальных производили капитаны Ньюмос и Фареза, которые сидели с каменными лицами. Их, казалось, совершенно не касались успехи союзных войск.

— Скоро мы покинем Калибан, — обведя взглядом «присутствующих», начал Гири. — Наша работа здесь завершена. Я бы хотел лично поздравить командующих флотилии и их корабли с одержанной нами победой и поблагодарить за неоценимую помощь и участие. Ориентировочные сроки отбытия с Калибана — завтра утром. Сначала мы с вами телепортируемся на Сутру, вполне милое и тихое местечко.

— А как же Кадис? — высказался Ньюмос совершенно ледяным тоном.

— Кадис — это слишком вероятный пункт назначения, находящийся в прямой противоположности от территории Альянса и в непосредственной зоне действия кибернетических врат Синдиката.

Однако это не убедило ни его, ни Фарезу, которая как раз взяла слово после него:

— Таким образом, мы можем воспользоваться вратами буквально не сходя с места и попасть прямо домой. Почему вы не отбрасываете этот вариант?

— Поверьте, и я уже говорил это, я хочу попасть домой не меньше вашего.

— Неужели?

— Предстаньте себе. Вынужден вам напомнить, что любая транспортная система Синдиката находится под охраной в лучшем случае, патрулируется в худшем… Если бы я был их командующим и точно знал о нашем местонахождении, то, не задумываясь, выделил бы флотилию для ожидания незваных гостей.

— К тому же с момента появления кибернетических врат надобность в телепорте у Синдиката отпала, так почему бы им его и вовсе не заминировать, так, на всякий случай? — как обычно, встала на его сторону командор Кресида.

Их поддержал и капитан Тулев, просто сказав:

— Истинная правда.

Но Ньюмос все никак не мог успокоиться.

— Что касается меня, то я совершенно не боюсь нос к носу столкнуться с вражеской флотилией.

— Даже несмотря на то, что, собственно, не внес никакого заслуживающего внимания боевого вклада в последнее сражение? — оборвал его Дьюллос.

Ньюмос побагровел. За него ответила Фареза:

— А это не вина капитана Ньюмоса, что корабли, переданные под его командование, находились в самой невыгодной для ведения битвы позиции!

Тулев лишь покачал головой.

— Главнокомандующий грамотно расставил флотилию. Я слышал отдаваемые им тогда приказы на построение так же хорошо, как и слышу сейчас вас.

— Да что вы понимаете! Вас даже и рядом не стояло с вражескими войсками.

На этот раз побагровел уже капитан Тулев.

— Корабли под моим командованием разгромили куда больше судов противника, чем ваши!

— Господа, дамы, прошу внимания! — попытался остудить их пыл Джон Гири. — Ну, хватит уже, а…

Ньюмос, как будто ничего и никого не слыша, в запале обернулся на Гири:

— Если бы у меня было более выгодное положение, я бы смог куда лучше проявить себя! Вы это сделали нарочно!

— Если бы вы в точности слушали и выполняли приказ, у вас бы всегда была возможность для маневра, — отрезал Гири.

Ньюмос подался вперед, пылая от гнева.

— То есть вы хотите сказать, что работа любого командующего исключительно сводится к действию в рамках отданного ему приказа, и все?! В отсутствии какой-либо свободы для маневра? Не имея права распоряжаться по своему усмотрению своим собственным судном?

— Капитан Ньюмос, вы сами сделали свой выбор в ходе битвы, хотя, может быть, даже и не заметили этого. Поэтому не надо обвинять всех подряд в провале ваших собственных действий, — устало проговорил Гири.

— Так вы обвиняете меня в некомпетентности? Или, что еще более непростительно, возлагаете на меня ответственность за наши потери? Да как вы смеете…

— Капитан Ньюмос, — не отдавая себе отчета в том, как громогласно, оказывается, звучит его голос, пока не увидел реакцию окружающих, отчеканил Гири. — К вашему сведению, ответственность за все потери, понесенные в сражении, всегда лежит на главнокомандующем, то есть на мне. Что же до вас, сэр, то если и дальше будете продолжать себя так вести, то лишитесь не только нашего уважения, которое, признаться, и так уже давно весит на волоске, но и уважения своей команды из-за полного отсутствия хоть какого-то профессионализма и соблюдения существующей субординации. Все ясно?

Ньюмос лишь подавленно замолчал, а сидящая поодаль Фареза одарила его таким яростным взглядом, что при возможности просверлила бы в нем дыру.

Гири вновь обвел всех присутствующих взглядом, на несколько секунд о чем-то задумавшись.

«А ведь они все не то чтобы очень радовались победе. Они хотели победить, но не ценой привычного боевого распорядка и манеры ведения войны, полагаясь только на свою отвагу и свою глупость, по-видимому. А теперь я еще посмел указать одному из них на соблюдение военной иерархии и субординационной дисциплины!»

Были, конечно, исключения в виде капитана Дижани, которая все еще светилась от гордости за великое сражение, великую победу, которая все еще слепо верила в Блэк Джека и знала: что бы ни случилось, он их не подведет. Более же солидная по численности группа тоже, разумеется, радовалась победе, только хотела, чтобы при этом все оставалось по-старому. Им нужен был герой по найму, который обеспечит им легендарную победу и удалится на покой. Но они ошиблись с выбором.

Тишина нарастала, и Гири забеспокоился, что все по-прежнему ждут от него продолжения.

— Я бы хотел, чтобы вы знали. Я никогда раньше не видел, чтобы офицеры сражались с такой яростью, с такой отвагой, как проявили себя вы. В вас есть хватка и агрессивность, а это практически все, что нужно хорошему воину в битве. — «К сожалению. Искать смерти так же плохо, как и бояться ее. Но как мне вам это донести?!» — Надеюсь, что наша с вами последняя битва показала, как бывает полезно и стратегическое мышление… — «Черт, сейчас они подумают, что они плохие тактики, просто я не хочу говорить об этом напрямую», — точнее грамотная расстановка приоритетов, что, безусловно, удалось вам как нельзя лучше! Теперь я могу с уверенностью заявить, что мы — флотилия. Единое целое, единый организм. Нерушимый! И я бы не хотел, чтобы мои командиры думали, что они годятся только на исполнение приказа главнокомандующего, ваш потенциал и инициатива очень важны для меня! Умение маневрировать, умение ориентироваться в быстро меняющейся боевой обстановке… Все это в вас есть. Особенно мне бы хотелось выделить офицера, которого, к огромному моему сожалению, больше нет с нами, командира «Самоуверенного», капитана Атериана, да хранят его предки, который вывел свой корабль с закрепленной за ним позиции, чтобы собой защитить находящиеся на огневом рубеже союзные корабли… Светлая ему память.

Он не мог словами описать их реакцию на его последние слова. Он вновь и вновь поражался этим людям, от понимания которых его отделяло столетие, чьи мысли и чувства, в большинстве случаев, были настолько отдалены от него, что порой он чувствовал себя безумно одиноким…

— Так вот, по вопросу отправления на Сутру. Нам следует изучить, что там и как, а заодно решить, каким будет наш следующий пункт назначения. На сегодня все. Не смею задерживать. И еще раз приношу поздравления с блестящей победой союзных войск.

Зал мгновенно опустел, даже Дижани удалилась по своим делам, однако…

— Капитан Дьюллос!

— Показательно, не так ли? Сделали для себя какие-нибудь выводы? — покивав в приветственном жесте, хитро улыбнулся Дьюллос.

— Думаю, что да, однако все еще не могу понять одну вещь, простите меня за резкость, но как они могут быть настолько непроходимо тупы? Не видеть дальше своего носа?

Дьюллос вздохнул и покачал головой.

— Привычка, полагаю. Я и ранее говорил вам, что гордость для них — все. А то, что она мимолетна и ненадежна — для них пустой звук. Им подавай великие баталии, героические битвы…

— То есть они так и не поймут, в чем преимущество стратегического мышления, стратегической расстановки сил, им риск подавай, да?

— Они поймут, но на это потребуется время. Только подумать, когда мы по уши завязли в Синдикате, мне показалось, что это все, конец… И мы никогда больше не попадем домой. Спасибо вам, что позволяете хотя бы надеяться…

— Это не пустая надежда, капитан, мы туда попадем, и очень-очень скоро.

— Я до сих пор еще не могу полностью в это поверить, но все-таки, если так случится, я поставлю вам столько пива, сколько сможете осилить! — Дьюллос устало вздохнул. — Вы, должно быть, заметили, что у нас не приняты рукопожатия… Так вот, я считаю, что нам всем с вами очень повезло, вы на это смотрите сквозь пальцы, поскольку хоть и человек дисциплины, но все-таки временами даете нам поблажки. Я когда-то читал о таком. Правда, там командир наподобие вас довольно скоро потерял всякий авторитет, а флотилия меж тем была в весьма затруднительном положении и очень нуждалась в твердом руководстве… Но еще раз повторю — требуется время. Чтобы забыть старый порядок и принять новый.

Дьюллос поднялся.

— Главное — не впадайте в отчаяние, прошу вас. Мы все очень нуждаемся в вас, и даже те, кто это пока не признает. Хотя им-то как раз, пожалуй, вы требуетесь больше всего.

— Я не могу позволить себе все бросить, не переживайте.

— Да, уже не можете.

Дьюллос отсалютовал и испарился.

«Надо будет не забывать проводить хотя бы краткие совещания. Я их, конечно, всей душой ненавижу, но они необходимы. Более того, это единственный шанс собрать командующих вместе».

Гири прошествовал в свой кабинет, намереваясь разобраться в бумагах. Внезапно ему на глаза попался документ, гласивший: «Указания по разумной эксплуатации объектов Синдиката в рамках звездной системы Калибан».

«Хм, сомнительно мне, что у Синдиката осталось что-то, заслуживающее эксплуатации».

Сначала Гири принялся внимательно читать, потом просто пролистывать, пока не наткнулся на весьма занимательный абзац.

«Тайное хранилище генштаба было вскрыто гораздо позже момента отправки с системы Калибан Синдиката во главе с его местными властями. К такому мнению можно было прийти после проведенного исследования повреждений, нанесенных хранилищу. Анализ прорезанного металла позволяет утверждать, что для этого был задействован весьма мощный механизм, который, пожалуй, и отпугивал всех зевак, позволяя штабу находиться в покинутом состоянии. Причины для такого агрессивного прорыва в его стены не совсем понятны, поскольку к тому моменту он явно был пуст, поэтому предположить, что это были преступники, охочие до легкой наживы, также не представляется верным. Более того, совершенно невозможно узнать, почему на „месте преступления“ осталась дрель, по диаметру которой можно установить, что ни Альянс, ни Синдикат дрели подобного рода не использует. Единственная причина для использования такого нестандартного сверла может заключаться в желании преступников остаться неизвестными».

Гири прочитал этот отрывок несколько раз, пытаясь понять, что ему в нем не нравится. Тот факт, что хранилище было вскрыто еще до появления на Калибане союзных войск, вообще показался капитану какой-то белибердой. На «легкую наживу», как было сказано в статье, мог понадеяться только тот, кто никогда не сталкивался с Синдикатом, поскольку педантичнее их по проведению процедуры консервирования стратегических объектов, попросту говоря, выноса имущества подчистую, было не сыскать. Основная проблема же заключалась, естественно, в дрели, поскольку по всем раскладам куда выгоднее было использовать обычную дрель, которая насчитывает миллионы себе подобных во всей галактике, чем светиться нестандартной дрелью, «пытаясь запутать следы». Так что для ее использования могла быть только одна причина — за неимением другой, поскольку тот, кто ею воспользовался, не принадлежал ни к миру Синдиката, ни к миру Альянса.

«Хм, признайся себе, Джон Гири, а ведь ты бы никогда и не подумал о такой перспективе, если бы не пехотинцы, заронившие в тебя идею о нечеловеческой расе, которую так страшился Синдикат. Хотя даже они не стали настаивать, просто высказали. В конце концов, нестандартная дрель и полный снос операционных систем еще не доказывают существование внеземной цивилизации. Я прошерстил все имеющиеся файлы на борту „Неустрашимого“ — и ничего, ни малейшей зацепки».

Внезапно дверной звонок сообщил о нежданном госте. На пороге стояла Виктория Рион, и Гири ничего не оставалось, кроме как впустить ее, поскольку он никак не мог придумать более-менее заслуживающего его внимания и срочности дела.

— Капитан Гири, мы можем поговорить?

— Конечно. Надеюсь, ничего серьезного. Однако позвольте в этот раз мне первым вас кое о чем спросить.

— Пожалуйста, капитан.

— Вы не откажетесь поделиться со мной информацией с грифом «секретно», если я вас об этом попрошу?

Она одарила его вопросительным взглядом.

— У вас же есть полный доступ ко всей информации на борту «Неустрашимого», капитан.

— Возможно, есть вещи настолько щекотливые, что информация о них не проходит дальше правительственного канала.

Рион слегка склонила голову.

— Я не понимаю, о какой конкретной информации вы говорите, капитан.

— Ну, в частности, по вопросу разумной негуманоидной расы.

— А почему вас это интересует?

— Потому что кое-что на Калибане навело моих офицеров на эту мысль.

— Хотелось бы услышать, что это было. Что же касается вашего вопроса, то в мою компетенцию это не входило, а ради праздного любопытства даже мысли не возникало поинтересоваться. На мой взгляд, следы неземной цивилизации должны были бы быть весьма заметны в нашем мире, вряд ли бы их удалось просто так скрыть. Но вообще было бы, конечно, здорово. Они бы могли объяснить нам многое, чего мы не понимаем, возможно, даже о самих нас, как о расе! — Рион хохотнула. — Как, например, какого черта мы провели столетие в бессмысленной войне. Или — какого дьявола она вообще началась.

Гири хотел было сказать еще что-то, но его напрочь сбили последние слова Викторин.

— Как, мы даже не знаем, почему Синдикат предпринял первую атаку?

— Да, не имеем ни малейшего представления. Как вы, наверное, и сами можете подтвердить, наступление Синдиката было полной неожиданностью для всех нас, учитывая, что никаких явных причин для развязывания войны уж точно не было.

Гири поиграл с ее утверждением и вспомнил, что он почувствовал на Гренделе, когда стало известно о надвигающейся атаке со стороны Синдиката. Полная неожиданность, именно так, как сказала Виктория…

— Я почему-то полагал, что к сегодняшнему дню уж точно все причины должны быть выяснены.

— Увы. Наши лучшие специалисты бились над этим вопросом, но безрезультатно. По-прежнему никакой ясности.

— Так, получается, мы до сих пор ничего не знаем? Ни когда они первый раз атаковали, ни где, ни почему?

— Выходит, что так, капитан. Их главнокомандующий совершенно определенно не давал на этот счет никакой информации, поэтому в данном деле могут помочь только записи, хранящиеся в архивах Синдиката…

— То есть мы не в курсе каких-то дополнительных факторов, может быть, факторов извне, которые могли повлиять на их решение?

— Не понимаю, о чем вы говорите, Джон Гири. Дополнительные факторы извне? Уж не ведете ли вы речь о разумной негуманоидной расе, которая, по вашему мнению, каким-то образом способствовала начавшейся войне? Или же вовсе ее спровоцировали?

— Нет-нет, разумеется, нет.

«Я пока еще определенно не готов заявить об этом во всеуслышание. Но все равно чертовски интересно, когда и каким образом Синдикату удалось с ними столкнуться. В любом случае, более сорока лет назад… Способствовали ли они началу военных действий? Кем были Синдикату: врагами или союзниками? Может ли незримое инопланетное присутствие в войне объяснять, почему она длилась так долго, без явного преимущества у одной из сторон? Но как они могли сотворить подобные вещи?»

— Как бы там ни было, позвольте все равно поблагодарить вас за ваше участие, госпожа вице-президент. Так что вы хотели?

Рион, казалось, слегка удивилась смене темы, но не растерялась:

— Я решила, что вам следует знать то, что сегодня сообщил мне командующий моего корабля. Готовится заговор. Локальный. Сторонники капитана Ньюмоса собираются поднять бучу относительно того, что вы необоснованно ущемили его выделенной позицией в составе флотилии с целью помешать ему принимать полноценное участие в сражении и присвоили себе все его лавры.

Гири весело, от души рассмеялся.

— Вынужден вас разочаровать, но я уже в курсе. Уверен, ваш командир в скором времени сообщит вам и другие гнусные летали сегодняшнего общего собрания.

— Так значит, вы уже столкнулись с этим вопросом?

— Столкнулся — да, определенно. Уладил ли — вот в чем дело…

— Вы имеете в виду перестановку в методах ведения боя?

Гири смерил ее долгим взглядом и, наконец, спросил:

— Просто интересно, Виктория, сколько ваших шпионов действует у меня на корабле?

— Не подскажете причину, по которой имело бы смысл размещать шпионов на дружественном мне судне?

— О, их довольно много, госпожа вице-президент. Более того, я начинаю считать, что вы не доверяли и моему предшественнику, адмиралу Блоку.

— Адмирал был честолюбивым человеком, капитан, — неопределенно ответила Рион.

— А мне уже, к счастью, довелось узнать, что вы думаете о честолюбивых мужчинах.

— Уверяю вас, точно так я расцениваю и честолюбивых женщин, капитан Джон Гири. А вы ведь гордитесь одержанной здесь, на Калибане, победой, правда?

Он было собрался просто ответить «да», как внезапно был сбит с толку другими мыслями.

— Вы знаете, должен признаться, что это было мое первое серьезное командование флотилией. И не просто обычное, текущее командование, а командование в действии. И мне кажется, что тактически я справился довольно неплохо, поделал серьезную работу по предугадыванию ответных шагов противника… Но, конечно, не все было блестяще, есть еще куда расти и к чему стремиться. — Он ненадолго замолчал. — Хотел бы я, чтобы битва прошла без единой потери… Но я все равно испытываю гордость за флотилию. Они сражались чертовски хорошо.

— Действительно. Результаты по показателям просто отменные.

— Ну так как, госпожа вице-президент, нет ли у вас каких-либо сожалений по передаче под мое командование ваших кораблей?

— Ни малейших. Тем более что мы с вами были друг с другом откровенны, ведь были же, правда? Хотите, скажу еще кое-что? Мой командующий был очень впечатлен вашим командованием и нашей победой, даже несмотря на то, что сражаться для них по вашим правилам было нелегко. В отличие от офицеров Альянса, представители Рифтовой Федерации и Республики Каллос не верили в чуждого для них героя легенд и сказаний Блэк Джека. Однако сейчас, — она на несколько секунд задержала дыхание, — они пересмотрели свою точку зрения по данному вопросу.

— Да помогут мне предки. Боже мой, Рион, ну уж вы-то должны понимать, что все это чушь, а?

— Напротив, капитан, как я вам уже однажды говорила, вы — эпический герой.

— Но вы же знаете, что это неправда!

— Я знаю лишь то, что вы в целости и сохранности вырвали эту флотилию из лап Синдиката, затем одержали блестящую победу, и я более чем уверена, что никакому обычному человеку это было бы не под силу!

Гири хотел было разозлиться, но вместо этого засмеялся.

— Моя дорогая госпожа вице-президент! В последнее время в массах наметились отрицательные суждения по отношению к вашему высказыванию.

Рион улыбнулась.

— Я уверена, вы найдете способ, как с этим справиться.

— Благодарю вас за вашу уверенность во мне!

Рион поднялась и пошла к двери.

— Я заметила, что вы сказали «уверенность», а не «доверие». Почему?

Гири поежился, пытаясь понять, в чем ловушка.

— Но это одно и то же.

— Ошибаетесь. Что ж, разделю с вами еще одну мою «уверенность». Я не сверхчеловек, как вы, наверное, могли заметить, капитан Джон Гири. Я очень хочу поверить в вас, в надежду нашей флотилии, подарок праотцев. Но я не осмеливаюсь.

— Таким образом, нас уже двое, госпожа вице-президент, — подмигнул Рион капитан. — Однако если я вдруг поверю в это, то бойтесь! Я буду представлять для этой флотилии куда более нешуточную опасность, чем какой-то там Синдикат!

Рион засмеялась.

— Согласна, не сомневаюсь, что именно так все и будет. А теперь скажите мне, капитан Гири: вы выиграли свою битву на Калибане, чем собираетесь заняться дальше?

Гири посмотрел на усеянное звездами галактическое небо, такое далекое, такое красивое… Его внучатый племянник, командующий «Репульса», больше уже никогда не увидит это небо, как и командир «Самоуверенного»… Однако под его ответственностью еще находилось множество судов. Они все еще рассчитывали на него, верили в своего легендарного капитана Гири Блэк Джека, способного в целости и сохранности доставить их домой, в просторы Альянса. Кроме того, там его ждала внучатая племянница, для которой у него имелось посмертное послание Майкла Гири. Она сможет наконец-то пролить свет на семью, которую он так рано потерял.

— Что я собираюсь делать? То, что уже говорил — совершать марш-бросок до Сутры. А там посмотрим. В любом случае, основная моя задача — доставить вас всех домой, а уж какие усилия мне придется для этого приложить — совсем не важно.