Бессмертная тьма

19

– Профессор Андреас говорит, что уже знает, кто из студентов провалится на сегодняшнем занятии, – сказал Сузеньос. Он устроился на подлокотнике дивана, скрестив лодыжки, и торжествующе улыбнулся Кидан. – Твое имя среди потенциально отчисленных.

Кидан аж рот раскрыла. Неужели так?

– Я все думал, что вынудит тебя покинуть Укслей – дом или провал дранактии… Шансы были пятьдесят на пятьдесят. – Сузеньос сложил руки за головой и, закрыв глаза, удобнее устроился на диване. – Что ж, было неприятно познакомиться.

Нахмурившись, Кидан хлопнула дверью. Черта лысого она завалит семинар!

Первый семинар по дранактии состоялся в теплой аудитории со стоящими кругом столами и опущенными жалюзи на окнах. Кидан никогда не думала, что так возненавидит круг. Он совершенно не защищал, невидимым сжимающимся кольцом давил студентам на спины, вынуждал смотреть друг другу в глаза, что казалось неприятным вторжением в личное пространство. Раз ей заметен пот на верхней губе других студентов, значит, другие студенты видят ее насквозь.

– Добро пожаловать на наш первый семинар. Он будет состоять из двух частей – обсуждения и индивидуального зачета, в ходе которого я побеседую с каждым из вас тет-а-тет. Нельзя полностью соглашаться с точкой зрения другого студента, иначе я отстраню вас от дальнейших занятий. Попробуете отмолчаться – тоже отстраню. Так что, начнем?

Удивительно, но профессор напугал студентов так, что они замолчали. В глазах у него загорелся огонек.

– Что олицетворяют Весы Совейна? Можно ли удержать их в равновесии? Не бойтесь, акторы!

Неудивительно, что первой заговорила Слен Кварос:

– Я считаю, что весы не должны существовать. Стремление к равновесию чревато отказом от прогресса, так как ему мешают силы природы. Хоть в сторону добра склонись, хоть в сторону зла – что угодно лучше нерешительности.

Дальше обсуждение шло без пауз. Студенты подхватывали реплики предыдущего оратора, дополняли своими аргументами, и так до конца часа. В итоге профессор Андреас отстранил от занятий троих.

Когда взгляд профессора скользнул мимо него, Юсеф расслабленно откинулся на спинку стула. Рамин не отрывала взгляд от стола. Свое выступление она провела очень неуверенно.

– Присутствующие – молодцы. Объявляю пятиминутный перерыв. Ждите в коридоре, пока вас не вызовут.

Юсеф промокнул вспотевший лоб, схватил жареные тыквенные семечки – свой любимый снэк – и давай лущить их зубами.

Джи Кей плюхнулся в кресло и хмуро посмотрел на Юсефа:

– Ты постоянно отвлекал меня.

– Я стресс заедаю. Хочешь семечек?

Джи Кей со вздохом взял горсть. Рядом со Слен Рамин казалась кроткой. Отравленной. Ищущей обмен жизни. Вампиром.

Кидан потерла подбородок. Как ей не дать девушке уничтожить собственную душу?

– Кидан Адане! – позвал профессор. – Следуй за мной.

В аудитории освободили место и поставили один стул. Теперь она напоминала Кидан душную комнату для допросов, в которую ее привели после пожара.

– Что ты узнала о Совейне? – Профессор прислонился к своему столу.

Кидан сделала глубокий вдох:

– Совейна часто одолевал призрак гениальности, который, приняв человеческий образ, говорил с ним о военной стратегии, удачных способах демонстрации силы и управления страной. Следовать тем советам Совейн не мог, ибо каждая стратегия была чревата большими потерями. Годами он поддерживал равновесие, стараясь угодить и своей умной тени, и своему человеколюбивому сердцу, и править страной. Но потом на королевство обрушился голод, и сохранять равновесие больше не представлялось возможным. Совейн опустился на колени перед своим народом и объявил, что править не в состоянии. Пришлось уничтожить часть себя, чтобы призрачная ипостась взяла верх. Совейн описал ощущение, будто пришлось принести в жертву друга детства, пожертвовать переливчатым смехом в угоду невыносимой тишине. Но людей мог спасти лишь холодный рассудок, поэтому мягкому сердцу пришлось отступить.