Бессмертная тьма

16

Кидан брела по кампусу за молодым мот зебейей. Он бросался в глаза из-за облегающего черного одеяния и кипенно-белой цепи, свешивающейся из кармана. Мот зебейя шел целенаправленно – вокруг комплекса невысоких зданий, мимо места, огороженного величественными воротами, затянутого темными, зловещими тучами. Кидан остановилась прочесть слова, вытесненные над среброгривым львом, держащим меч – «Учебный плац сиционов». В Укслее имелась собственная элитная армия вампиров, но ей сиционы пока не встречались. Кидан содрогнулась, надеясь, что не встретятся никогда, и побрела дальше. Наконец вдали показалось открытое пространство – поле с высокими каменными фигурами разной формы. С надгробиями.

Парень склонился в тени каменного ангела и что-то расчищал на земле. Он был так сосредоточен, что Кидан приблизилась, потом шагнула за памятник, наблюдая за ним. Мот зебейя открыл священную книгу, закапанную ароматизированным маслом пурпурного цветка.

– Шпионить невежливо, – тихо сказал он и устремил задумчивый взгляд на Кидан. Она почувствовала, как напрягается спина.

– Почему ты за мной следил? – спросила она.

Парень был высокий, с коричневой кожей, мягкими, темными волосами и, подходя к ней, дребезжал. Дребезжание исходило от костей фаланг пальцев, нанизанных на очень длинную цепь, которая начиналась на поясе и исчезала в брючном кармане. Одет он был в темную водолазку и брюки.

– Прошу прощения, – ответил парень со всей искренностью и показал на цепь с костями. – Я хотел бы тебе погадать.

Кидан опасливо взглянула на него:

– Фалангами?

– У костей есть воля и жизненная сила. Они используются в изучении философии Последнего Мудреца и предсказывают, кто умрет следующим.

По спине у Кидан пробежал холодок.

– Думаешь, я скоро умру?

Мот зебейя наморщил лоб.

– Кости гремят, стоит мне оказаться рядом с тобой. Они редко реагируют так сильно.

Кидан предусмотрительно отступила. Вдруг мот зебейя узнал про ее голубую таблетку или, чего пуще, про убийство?

– Я пришла позвать тебя вступить в нашу рабочую группу по дранактии. – В голосе Кидан зазвучало напряжение. – Не для гадания.

Легкий ветерок заставил звенеть колокольчики на ближайшем памятнике и сдул кудри с лица парня.

– Тогда я вступлю в твою группу.

Кидан вскинула бровь. Получилось слишком легко.

– Почему?

– Защищать нужно любую жизнь, и, если ты в опасности, мой долг – тебя защитить.

– Но ведь ты меня не знаешь?

– Почему это должно быть важно?

Кидан не представляла, что о нем думать. Ей не верилось, что у кого-то из обитателей Укслея может быть доброе сердце.

Парень смотрел на нее так же, как на непостижимое его разуму существо. На глазах у Кидан он собрал вещи, и они ушли с кладбища вместе.

Кидан искоса посмотрела на него:

– Говорят, мот зебейи в Укслее редкость.

На губах парня появилось слабое подобие улыбки, взгляд скользнул к северо-восточным воротам. С такого расстояния Кидан видела густую рощу у границ кампуса и горы на горизонте. Там действительно находился монастырь.

– Да, – через какое-то время ответил парень. – Большинство из нас не ищет общества дранаиков.

– А ты ищешь?

– Когда часто бываешь по-настоящему один, начинаешь понимать, что царит в душе дранаика. Холод и тишина. Я ищу общения, потому что оно делает жизнь светлее.

Кидан знала, что такое голод одиночества. Каждая часть ее естества болела, когда Джун пропала, оставив ее в квартирке, где день и ночь сливались воедино. Только оправданием это не было. Кидан ненавидела слабость Последнего Мудреца. Ему была дарована сила покончить с вампирами в этом мире, а он предпочел поселиться рядом с ними. Его слабоволие породило поколения уверенных в том, что иначе и быть не может.

Кидан позвала мот зебейю на встречу в Доме Кваросов и смотрела, как он уходит. Другие студенты расступались, словно избегая какое-то призрачное создание. Его одинокий вид вызвал у Кидан жалость, которую девушка подавила, коснувшись браслета.

Девушка посмотрела на чайную «Уэст корнер» на краю маленького двора. Может, купить пончиков? На другой стороне площади Савы мелькнули знакомые кудри Рамин. Кидан подняла руку, чтобы помахать, потом замерла. Появился Сузеньос, негромко обменялся с Рамин парой слов и, прижав ладонь к ее спине, повел девушку к зданиям Южного Соста. К тем самым, куда, по словам декана Фэрис, акторам вход воспрещен.

У Кидан аж пульс замедлился, конечности онемели. Заставив себя ставить одну ногу перед другой, она бросилась к двери, за которой исчезли Сузеньос и Рамин, толкнула ее, но оказалось заперто.

– Рамин! – крикнула Джун, пиная железную дверь.

Подошел крупный дранаик и зашипел, велев Кидан убираться. Подавив гнев, девушка свернула за угол и прижалась лбом к холодной стене, пытаясь избавиться от образа Рамин, отождествленного с Джун. Рамин не Джун!

Кидан быстро набрала номер Рамин. Звонок не прошел. Пугать девушку не хотелось, поэтому Кидан закусила губу и оставила голосовое сообщение о встрече в Доме Кваросов в четверг.

Уходя, она заметила Сузеньоса Сагада, который смотрел на нее в высокое окно. Уголки его рта поднялись в надменной улыбке.