Барбинизатор

17. Подарок

Конечно, сам я был далеко не так оптимистичен в плане нашего освобождения. Просто хотелось немного подбодрить ребят, поддержать их моральный дух и вселить зерно уверенности, что всё может быть хорошо в будущем. Глядишь, что-нибудь из него и прорастёт со временем. А то, даже несмотря на свои попытки сбежать, некоторое отчаяние в их поведении чувствовалось.

Вика скрывала его лучше, а вот Рома играл роль пессимиста по полной.

На самом деле я его очень хорошо понимал. Он, как мужчина, чувствовал свою ответственность за сестру. Считал своей задачей защищать и оберегать её. А в сложившейся ситуации оказался бессилен, и это разъедало его изнутри. Невозможность исполнить свой братский долг угнетала и вгоняла в депрессию.

Пара идей, как отсюда выбраться, у меня была. И уйти по темноте тоже было хорошим вариантом. Проблема была в том, что когда настанет темнота, мы не знали. Свет в автобусе давали лампы под потолком, а что происходит на улице, можно было понять, только когда кто-то входил или выходил. И то, легко было ошибиться, потому что саму улицу с нашего места видно не было.

А выбираться из автобуса среди бела дня, посреди лагеря чёрных, это значило сразу вступить в схватку с несколькими десятками человек. Мы к такому были не готовы.

Так что, сейчас нам оставалось только ждать удобного момента и надеяться, что он рано или поздно представится. Точнее, мне оставалось ждать удобного момента. Действовать придётся в одиночку, но если оборотни увидят, что у меня всё получается, то могут присоединиться. До момента перелома ситуации взять их в союзники вряд ли получится. Максимум, попытаться выстроить доверительные отношения, чтобы они не считали происходящее подставой и пошли за мной, если появится шанс вырваться.

А когда всё завертится, то и помогать будут, уже никуда не денутся. Главное, найти эту самую точку перелома, когда можно что-то предпринять.

Дознаватель вернулся не меньше чем через час. За это время мы с Викой ещё несколько раз пытались возобновить разговор, но из-за отсутствия конкретных тем и негативно настроенного к общению Романа, каждый раз общение довольно быстро затухало. Однако небольшие кирпичики в фундамент доверия постепенно закладывались. В любом случае это было больше и лучше, чем если бы мы просто молчали всё время. Тогда точно на помощь я мог не рассчитывать, а здесь, есть варианты.

Вернулся начальник этой допросной комнаты в очень хорошем расположении духа. Похоже, то чем он там занимался, прошло удачно. Он остановился недалеко от входа, облокотился на стену и, скрестив руки на груди, уставился на меня.

Такое его поведение меня очень напрягло и озадачило. Происходящее мне категорически не нравилось!

Он стоял и продолжал разглядывать меня, а на его губах играла улыбка.

Пауза затянулась, и я решил её нарушить.

— Чего лыбишься? — спросил я, — хорошо покакал? В тебе ненадолго стало меньше говна, чем обычно?

Вика рядом прыснула со смеху.

На Дознавателя мои слова не произвели впечатления. Наверняка, люди, которых он пытал и лазил им в голову, говорили ему вещи и похлеще.

— Дёшево! Дёшево и беспомощно! — покачал головой Дознаватель, — и неужели это тот самый Алик, из-за которого заварилась вся эта каша?

— Какая каша? — не удержалась и спросила Вика, но тут же ойкнула и замолчала. Видимо, вопросы Дознавателю она задавать не имела права.

Однако он ответил ей.

— Вся эта каша! Исчезновение гуманитарного конвоя, бой в промзоне, где мы потеряли много людей, все эти неожиданно большие жертвы вокруг Барбинизатора… всё то дерьмо, которое мы сейчас расхлёбываем! И виновник всего этого сейчас беспомощно сидит в моей клеточке! — Дознаватель рассмеялся.

Не знаю, какого эффекта он хотел добиться, пересказывая, в чём именно меня считают виновным чёрные, но уважение оборотней ко мне он точно вызвал. Не глядя на них, я это буквально чувствовал. Даже у Романа скепсис куда-то подевался, и они теперь сидели в своей клетке затаив дыхание, и с надеждой смотрели на меня.

Теперь мои слова о том, что мы отсюда выберемся, не казались им пустым блефом и бравадой.

Сидя здесь, они наверняка слышали множество разговоров о том, что происходит. И если я тот, кто стоит за всеми неприятностями чёрных последнего времени, то на такого человека вполне можно сделать ставку.

В общем, благодаря Дознавателю я только что заполучил себе союзников, которые до этого серьёзно сомневались в том, что ко мне стоит присоединиться.

Беспокоило меня в этой ситуации другое — как они обо всём этом узнали? Кого он там ходил допрашивать, из тех, кто мог столько всего обо мне рассказать? Ведь мои недавние знакомые ничего не знали про конвой! Выходит, это кто-то из «старичков», но кто именно?

Вспомнилось, как в доме на берегу, подслушивая разговор чёрных, я услышал фразу, что «взяли одну бабу из ихних». И снова на душе стало тревожно.

Пазл начинал постепенно складываться. Кого-то из девочек удалось схватить. Теперь её привезли сюда к Дознавателю и допросили, отсюда появилось много информации обо мне. Им оставалось сложить только два плюс два. Блондин, который портит им жизнь, сам попался в руки по счастливому стечению обстоятельств.

Но когда они схватили нашу девочку? Если давно, то почему допросили только сейчас? Если недавно, то где и когда? Что случилось? Наших выследили и снова была драка?

Вопросов было много, а ответов мало. Нужно было что-то делать! Я решил немного приготовиться и сделать «закладку» на будущее. Поэтому я подошёл к решётке, встал к ней вплотную, схватившись за прутья, прижал к ним лицо, так что они вдавились в кожу и, глядя на Дознавателя, сказал:

— Ну что, говнюк слепошарый, начал потихоньку осознавать, что сегодня последний день твоей жизни?

Дознаватель расплылся в широкой улыбке.

— Дерзишь? Ты даже не представляешь, насколько беспомощно сейчас выглядишь! Ты не умрёшь ни сегодня, ни завтра. Ты проживёшь ещё много дней, и в каждый из них будешь молить о том, чтобы тебе дали возможность умереть!

Дознаватель оттолкнулся от стены, подошёл к клетке и встал напротив меня.

Внезапно я почувствовал, как холодные и липкие ментальные щупальца вползают в мой мозг. Я попытался от них закрыться, но ничего не вышло, ментальный маг был очень силён.

Моё тело мне больше не подчинялось. Я стоял, прижавшись лицом к решётке, и продолжал вдавливаться в неё. Ничего другого я делать был не в состоянии.

— Ну что ж, посмотрим, что там интересного в твоей черепушке! — бормотал Дознаватель.

Через толстые линзы очков я видел, что глаза у него закатились. Сейчас он смотрел внутрь меня, и я понимал, что никаких тайн от этого урода у меня не осталось. Он знает обо мне всё! Точнее, не знает, а может узнать. Мгновенно переварить чужую жизнь невозможно, поэтому нужно постепенно, слой за слоем погружаться в мысли. И если знать, что искать, то обязательно это найдёшь.

Я понимал, что он ищет информацию по конвою. Хотя она у них наверняка уже есть, раз они допрашивали кого-то из девочек. Но, похоже, что это не дало им пока что возможности конвой найти. И вот теперь, в моей голове Дознаватель надеялся получить ответ, как это сделать.

Забавно было то, что я и сам этого не знал!

Дознаватель парализовал не только моё тело, но и мысли. Ему удалось застать меня врасплох, так, что я не успел даже попробовать реализовать ни одну из своих идей.

Правда, я чувствовал, что он про них пока что не знает. Он ищет всё, что относится к конвою. Просматривает все мои воспоминания, связанные с этим, и, судя по всему, находит то, что им нужно и из-за его весь этот сыр-бор.

Про тайный груз в конвое из девочек знала только Маша, значит у них в плену не она. Потому что про кристаллы Дознаватель получил подтверждение только сейчас.

Я «видел», если можно так сказать, что именно он делает в моей голове. Как грубо роется и ищет информацию. Ощущения были омерзительными… это как кто-то перепачканными в дерьме руками залез тебе в рот… да нет, пожалуй, ещё хуже!

Я видел лицо Дознавателя совсем недалеко от себя. Эх, вот бы протянуть руку и вцепиться в его хилую шею… но нет, тело под его контролем и он такого не допустит.

По лицу ментального мага блуждали тени, он периодически улыбался, как будто рылся в коробке с подарками и раз за разом находил в ней что-то интересное и ценное.

— А здесь у нас что? — пробормотал Дознаватель, и я почувствовал, что он лезет в мои заклинания. Только этого ещё не хватало!

— Интересный арсенал… — бормотал Дознаватель, — хм, зачем тебе заклинание трансформации? Ты же не существо… это понятно… это тоже… вот это неожиданно… а это я, пожалуй, позаимствую. Мне такое тоже пригодится!.. о, а это что такое?

Я вдруг понял, что он добрался до заклинания, подаренного мне девушкой, освобождённой из плена. Как же её звали… Юля, кажется! Назначение этой руны до сих пор было мне неизвестно, но сам факт того, что этот урод до него добрался, вывел меня из себя. Ведь Юля отдала мне его на сохранение, она боялась, что оно попадёт в плохие руки… а что же получается, я сам его в эти руки и доставил?

Я начал закипать изнутри. Негодование начало захлёстывать мой разум, и Дознаватель это тут же почувствовал.

— Успокойся! — сказал он, — откуда у тебя эта восхитительная штука? Что она делает?.. А, понятно, ты и сам не знаешь! — Дознаватель захихикал, — ну ничего, разберёмся! Я таких больших и сложных заклинаний никогда даже не видел! Не удивлюсь, если это целый ДАР в виде руны. Ладно, потом разберёмся!

Его ментальные щупальца осторожно обвивали эту подаренную руну и трогали её, пытаясь понять, что это. Но когда ничего не вышло, Дознаватель просто решил забрать её себе. Он вцепился в руну… и ей это не понравилось!

Руна начала резко увеличиваться в размерах, заполняя своим золотым сиянием всё моё сознание. Я почувствовал, как Дознаватель хотел отскочить, разорвать связь, но не тут-то было! Теперь уже заклинание удерживало его и как будто изучало, точно так же как он его всего секунду назад.

А потом от руны поползли щупальца в голову Дознавателя. Очень похожие на его, только ослепительно золотого цвета.

— Чёрт, чёрт, чёрт! Что происходит? — затараторил Дознаватель, пытаясь уже не только ментально разорвать связь, но и физически убежать.

Но и это у него не получалось. Ситуация стала строго зеркальной.

Надо сказать, что всем этим управлял не я. Я вообще не имел к этому никакого отношения. Скажу больше, я до сих пор не мог вернуть даже контроль над собственным телом!

— Нет! Нет! Нет! — уже практически визжал Дознаватель, — отпусти меня!

Но руна не собиралась его отпускать. Она впилась в его мозг, вытягивая из него всё, что там было. Все мысли, знания, воспоминания перетекали в руну. Но она их не копировала, она их забирала! Подчистую!

Я буквально видел, как сознание Дознавателя отчищается. Это было как форматирование диска на компьютере. Вот только на это освободившееся дисковое пространство, похоже, никто не собирался ставить новую операционную систему. Дознавателя просто стирали!

И стирал, вроде как я, но и не я в то же время. Этот процесс мне совершенно не подчинялся. И вслед за первой эйфорией, вызванной применением этой силы, пришёл страх!

Выходит, я всё время таскаю в своей голове штуку, которая может меня просто обнулить! И эта штука мне никак не подчиняется, я с ней вообще взаимодействовать не могу. Она просто есть и есть. И самое ужасное было то, что и избавиться я от неё тоже не в силах. Она теперь со мной навсегда. Я не слышал про способы стирания из сознания заклинаний. Ими можно просто не пользоваться, но если ты его получил, записал себе на «подкорочку», то всё, теперь это твоё!

Так что я теперь буду вынужден всегда носить в голосе эту мину замедленного действия!

Когда первый шок прошёл, а очистка сознания Дознавателя приближалась к концу, я принял решение пока что не бояться. Какой в этом смысл? Если я всё равно не могу на это таинственное заклинание повлиять, к чему лишние тревоги? К тому же если разобраться, оно ведь меня сейчас спасло! Защитило в критический момент! Может быть, его функция именно в этом, а не в очистке мозга? Что, если это защитный механизм от вторжения?

Странно только тогда, что сработал он не сразу, а с такой задержкой. Но ведь сработал же!

Руна закончила свою работу и резко разорвала связь с Дознавателем. Он рухнул на пол как подкошенный. У него изо рта тут же начала стекать слюна, а по салону автобуса начал распространяться неприятный запах.

Дознаватель утратил контроль над базовыми функциями организма. Он тут же обделался и обмочился. Он лежал как мешок, смотрел в пустоту и продолжал пускать слюни… и не только.

Этот грозный ментальный маг за считаные секунды превратился в растение. Ему просто выжгли всё сознание, и теперь он, несмотря на то, что пока ещё жив, можно сказать, что больше не существует.

Да и жить ему осталось недолго. Кто будет возиться с таким беспомощным телом? Даже в былые времена ему потребовался бы особый уход. Ведь он даже есть теперь сам не сможет. В общем, бесславный конец садиста, который он вполне заслужил.

Я отлепил лицо от решётки и сказал, обращаясь к телу на полу:

— Когда я здесь только оказался, ты сказал, что после того как мы закончим, единственное, что я смогу, так это ходить под себя. А видишь, как оно всё обернулось! Не желай другим того, чего не хочешь получить себе! — нравоучительно закончил я.

Я слышал дыхание оборотней, которые замерли в состоянии шока и никак не могли поверить в то, что только что случилось на их глазах. Я хотел им что-нибудь сказать, но не успел. В автобус бодро вбежал Маркус.

Хиппи не ожидал подвоха и, как и Дознаватель несколько минут назад, находился в приподнятом настроении. Но длилось это ровно до тех пор, пока он не увидел распростёртое на полу тело.

Хорошее настроение у него тут же улетучилось, и Маркус бросился к рубильнику над столом Дознавателя.

В первый миг я удивился, что сильный кинетик захотел вырубить магию в автобусе. Его появление меня выбило из колеи, и я даже подумал, что такое удачное стечение обстоятельств с Дознавателем сейчас уйдёт псу под хвост, потому что с хиппи я вряд ли справлюсь.

Потом я понял, почему он так поступил. Войдя в автобус, он увидел своего друга лежащим без сознания, а нас по-прежнему запертыми в клетках. Из этого он сделал простой вывод, что я обладаю некими способностями, которые они не предвидели и которые позволили мне вывести из строя Дознавателя. А значит, я вполне могу и его также «нокаутировать».

В общем, он решил подстраховаться и убрать фактор неизвестной угрозы, выведя магию из игры. А потом, с сидящими в клетках, уже можно будет разбираться и выяснять, что же здесь случилось.

Это была его ошибка. Нет, рассудил он правильно, но не учёл, что имеет дело со мной.

Опустив рубильник, Маркус осклабился.

— Что же вы творите, суки! — после чего он открыл неприметную дверь в стене позади стола Дознавателя и достал оттуда длинный острый металлический штырь, — молитесь, твари!

И держа его как копьё наперевес, двинулся в нашу сторону.

Я слышал, как оборотни зашуршали по полу, отползая в дальний угол клетки. Но оборачиваться не стал. Пусть наблюдают! Чем больше они охренеют от того, что я делаю, тем больше будет у меня авторитет в их глазах и тем более верных и надёжных союзников я смогу заполучить.

Маркус шёл не к ним, он понимал, кто виновник случившегося и нацелен был именно на меня. Уж не знаю, в курсе ли он был, что я представляю особенную ценность для чёрных, может быть, и нет. Но я чувствовал, что убить он меня может.

По лёгкому подвыванию оборотней я понял, что они узнают этот штырь. Им, видимо, уже доставалось этой палкой.

— Н-на, сука! — и Маркус ткнул в меня штырём сквозь решётку.

Тыкать в подвижную цель через прутья — дело непростое. Подправить удар в процессе сложно, решётка мешает. Я без труда увернулся и схватился за это «копьё».

Его это ничуть не смутило, он был уверен, что ситуацию по-прежнему контролирует. Маркус оскалился.

— Долго ты там вертеться не сможешь! — сказал он и дёрнул штырь на себя, но я держал его крепко.

— Да ну? — сказал я, снимая свободной рукой с пояса клюшку для гольфа, — а ты?

Сказав это, я сделал круговое движение своим «оружием» и тюкнул клюшкой по решётке.

Она осыпалась вниз с хрустальным звоном множеством мелких осколков.

Вика сбоку восторженно выдохнула.

Маркус резко изменился в лице. Он дёрнул копьё на себя. Я его не отпустил, но поддался его импульсу и быстро сделал несколько шагов вперёд, через дыру, образовавшуюся в клетке.

Мы оказались практически лицом к лицу, а в следующую секунду, клюшка, сделавшая очередное круговое движение в моей руке, приземлилась ему на темя. Маркус упал.

— Алик! — раздался сзади потрясённый голос Виктории, — мы идём с тобой! И сейчас, и всегда, куда бы ты ни направлялся!

— Это отлично! — повернулся я к ребятам, — но проблема в том, что я пока что никуда не иду.

— Что? — хором выдохнули оборотни.

— Я остаюсь здесь! — сказал я и положил клюшку себе на плечо.