Бабам - война противопоказана!

ЧАСТЬ 6. ЖЕНЩИНЫ И МУЖСКАЯ ЛОГИКА.

ГЛАВА 22. ТРЕТИЙ ДЕНЬ.

Утром третьего дня Ариадна для встречи со мной собрала человек 20 – самых разных специалистов своего штаба.

- Тебе не стыдно? – спросил я Лайю, - Ариадна не знает, что мы придумали, и поэтому собрала кучу народа. Может быть, они все окажутся не нужными?!

- Во-первых, самое главное придумал ты, а я только дала техническую информацию. Во-вторых, я могла что-то забыть – проверка идеи профессионалами в любом случае не помешает. И, в-третьих – они это будут исполнять; поэтому им нисколько не помешает понять общую картину нашего замысла. А за секретность – не беспокойся: уроды, к счастью, агентурной разведкой так и не овладели…

После этого она замолчала, села на свободное место и приготовилась меня очень внимательно слушать. Судя по её виду, можно было подумать, что она вообще ничего не знает о нашем плане и хочет поскорее узнать о нём хоть что-нибудь интересное. Её интерес ко мне, слегка окрашенный напускной женской глупостью, был комичен.

Женщины, которые всё это видели, немного повеселели: они поняли, что в этот раз речь не пойдет о тяжелых оборонительных боях и вынужденном отступлении.

Ариадна встала.

- Кажется, нам в этой жизни опять крупно повезло, - сообщила она, - Возможно, что Сергей с моей…э-э… Лайей придумали что-то стоящее. Но всё это требует вашей проверки. Помогите мне разобраться в его предложении и принять оптимальное решение.

Стало очевидно, что наступила моя очередь.

- Я дико извиняясь перед собравшимися, но среди мужчин на Земле широко распространено мнение, что все бабы – дуры...

- Да какие же мы дуры?! – вскочила со своего места разгневанная Зенна, - Мы…

Ариадна только слегка повернула голову в её сторону – и Зенна на полуслове заткнулась и тихонько села обратно на стул.

- Продолжай, Серёжа, - сказала Ариадна, как ни в чем ни бывало, - не слушай эти нервные бабские выкрики; какие логические выводы вытекают из твоего тезиса?

А Лайя улыбнулась и удовлетворенно кивнула.

- Женщина, когда она беременная, - продолжил я, - вынуждена ограничить свой кругозор. И она так жить привыкает. А для выполнения активных и революционных задач существуют мужчины, и поэтому задача женщины – не готовить революцию, а поддерживать гармонию уже начатой деятельности. Бабам, по уровню развития их интеллекта, война вообще противопоказана! Женщины не способны давать революционные, творческие идеи! А то, что мужчины совершают ошибки, не отменяет общего принципа, изложенного мною выше. Женщина – существо сугубо конкретное, а нам сейчас требуется глубокая философская, стратегическая идея.

Я посмотрел вокруг. Кажется, меня понимали. Конечно, среди этих женщин дурочек не было.

- Я не буду излагать весь ход моих рассуждений, - продолжил я, - ясно, что стоит вопрос о противостоянии двух сторон одной цивилизации. У вас – одинаковые технологии, одинаковое оружие, практически одинаковая тактика. Люди идут в творчестве немного впереди, но противник практически моментально все копирует. Поэтому всё упирается в количество и организацию наличных сил. По численности врагов больше. Чтобы победить в этой войне, нам необходимо оказаться умнее. И здесь мы опять видим тождество: мы думаем с помощью компьютеров, и враги тоже думают с помощью компьютеров, и компьютеры у нас тоже одинаковые. Поэтому умнее роботов мы оказаться не можем.

- Заколдованный круг какой-то получается, - раздался чей-то голос.

- Правильно. Наши компьютеры сражаются против их компьютеров и не могут их победить, так как их логические силы примерно одинаковы. Поэтому, нашим врагом является не космический враг; нашим врагом являются наши собственные компьютеры.

Ариадна опять на кого-то посмотрела, и реплики со стороны аудитории не последовало.

- Я ни в коем случае не предлагаю выбросить компьютеры на свалку, - продолжил я, - но я предлагаю найти их принципиальное несовершенство, и использовать понимание нами этого несовершенства в нашу пользу, пока противник не догадался, в чем дело. Мы исправим свои компьютеры, а компьютеры противника будут продолжать ошибаться. Это даст нам преимущество.

- Да как же её найдешь, эту ошибку компьютеров! – не выдержала сама Ариадна, - при помощи чего её искать? Компьютеры не владеют рефлексией, они не смогут проанализировать сами себя!

- Здесь многие рожали? – спросил я.

Женщины заулыбались.

- Так вот, самые тяжелые заболевания – наследственные, они возникают уже при рождении. Такого ребенка вылечить нельзя. Так и здесь: принципиальные ошибки компьютера – это ошибки того программиста, который компьютеру программу писал! Надо найти неосознанную ошибку человека, заложенную в самых общих принципах программы, которую он написал – и это же будет ошибкой всех без исключения компьютеров, существующих в вашей цивилизации. Надо взять самые общие принципы программы и посмотреть, что именно не оправдалось в ходе, скажем так, исторического развития. Надо найти то, что было сразу задумано неверно.

Несколько секунд я помолчал, давая женщинам время осознать услышанное.

- Господи, какие же мы были дуры! – с чувством сказала Зенна.

А две дамы из физико-математического отдела тихо, но яростно между собой заспорили.

- Компьютеры знают, что мы никогда не отступаем, - продолжила за меня Лайя, - если есть хоть малейший шанс к сопротивлению. Поэтому, отступление наших сил может расцениваться ими или как позорное бегство с поля боя, или как полное истощение всех наших возможностей сопротивления. В любом случае, должно начаться победоносное преследование, чтобы добить отступающего противника. Вытекающая из всего этого идея элементарна: необходимо пожертвовать одним пилотом, чтобы с его помощью завлечь преследователей в засаду; я согласна с Зенной: мы могли бы догадаться об этом и сами.

- И кто это сможет сделать? – спросила Ариадна.

- Это смогу сделать только я. Необходимо пожертвовать мною.

В аудитории повисла гробовая тишина.

- Но ты же знаешь, что я никак не могу послать туда именно тебя! – в сильном волнении воскликнула Ариадна.

- Можешь, - жёстко ответила Лайя, посмотрела в глаза Ариадне и та под её взглядом низко опустила голову, - ради общей победы – можешь. Ари, ты же знаешь – я лучший пилот Галактики, - уже чисто по-дружески, неофициально продолжила Лайя, - я всё сделаю и вернусь! Сегодня вечером мы отработаем, сколько сможем, мой полет на тренажерах – компьютеры на этот раз будут мыслить за противника, а я буду создавать противнику хаос. И потом, я ещё парня у тебя не отбила – так что мне обязательно надо вернуться; любовь с мужчиной после боя – это здорово!

- Хорошо, я буду надеяться, что ты права, - после долгих колебаний, согласилась, наконец, Ариадна, - ты летаешь, ты знаешь, о чем говоришь. Но вечером – будем тренироваться на тренажерах до полного изнеможения. А сейчас объясните нам, какое техническое обеспечение вам по вашему плану необходимо и чем вы уже успели загрузить несчастных исполнителей?

ГЛАВА 23. ПОДГОТОВКА.

Если бы я писал детективную повесть, то я бы должен был тщательно скрывать тот план, который мы с Лайей придумали. Но тогда пришлось бы сначала описывать бой, полный неожиданностей, а потом объяснять его, возвращая повествование назад. Мне кажется, что читать такую рефлексивную вещь было бы неудобно. Поэтому я стараюсь описывать всё по порядку. Я вспоминаю эмоции, которые я переживал и мысли, которые приходили мне в голову. Я стараюсь описывать детали произошедших событий, и надеюсь, что и личные переживания молодого человека, внезапно попавшего на войну, будут хоть немного читателю понятны.

Конечно, описывать внешние события легче, чем свои переживания. Если что с описанием переживаний не так – прошу читателя извинить меня; я – не Лев Толстой…

Но давайте вернемся к повествованию.

…А в тот день потребовалось решить еще множество организационных вопросов. Проведение фронтовой операции – это всегда сложное дело. Конечно, я не запомнил всех мелочей; я и не пытался их запоминать. Я смотрел на Ариадну, и наблюдал, как здорово она всё решает. Может быть, я был излишне пристрастен и восхищался тем, что для Генштаба было обычной рутиной. Но мы, люди – существа эмоциональные и увлекающиеся; мы – не роботы.

Впрочем, довольно лирики.

Одним из необходимых моментов была транспортировка астероида. Надо честно признать – даже для этой высокоразвитой цивилизации это было выдающимся техническим решением. Необходимо было не просто передвинуть астероид с места на место в обычном пространстве, необходимо было очень быстро протащить его под самым носом у противника через гиперпространство.

Короче говоря, когда Генеральный штаб приказал перебазировать полый, выработанный астероид через гиперпространство чёрт знает куда, министр транспортных сообщений поняла: конец её карьеры наступил. Конечно, теоретически такое движение было возможно. Звездолеты легко проходили через гиперпространство. Но астероид – не был звездолетом! У него не было двигателя, его надо было тащить при помощи внешних силовых линий. Малейшая дисгармония тянущих астероид кораблей – и прощай всё: и тянущие его корабли, и сам астероид. Когда же Ариадна уточнила, что сделать это необходимо за одни сутки, у министра чуть не начался сердечный приступ. «Не выполнишь – сниму с поста, - ласково объяснила Ариадна, - и после этого и ты, и твои дети в лучшем случае до самой смерти будете работать простыми землекопами…»

После таких слов Ариадны министру транспорта пришлось совершить невозможное. Астероид в назначенный срок был доставлен на место.

- Конечно, это было жестоко, - объяснила ситуацию мне потом Ариадна, - но министр транспорта у нас флегматик. Если бы я не напугала её, то она не начала бы по настоящему шевелиться и работать.

- А если бы она не справилась с заданием? – спросил я, - ты бы отправила её копать траншеи?

- Конечно, нет! – ответила Ариадна, - Она – наш лучший министр транспорта! Я бы отругала бы её самыми нехорошими словами, а потом мой гнев остыл бы, и я оставила бы её на своем рабочем месте. Там, где не требуется молниеносных экстремальных решений, она отлично выполняет свои обязанности…

После организации передвижения астероида Ариадна вызвала в штаб одну из офицеров космического флота.

- Хлоя, - приказала она, - ты отправишься на Гольбертскую верфь и примешь командование над десятью недостроенными звездолетами. После этого ты выведешь эскадру в этот район (район был показан на объемной карте). В указанном районе будешь замаскирована, и будешь ждать противника. Твоя задача – нанести по противнику внезапный удар, используя всю свою энергию. Подчеркиваю: в удар вложишь всю энергию, которая у тебя в наличии будет.

А надо сказать, что космический бой – штука довольно сложная. Звездолеты не выстраиваются друг против друга в линию, как древние морские суда. Нанеся удар по противнику, звездолет немедленно прикрывается силовыми полями. Потом на мгновенье приоткрывается, наносит еще один удар – и снова уходит в глухую защиту. А чтобы противник не вычислил ритм его работы, ритм постоянно меняется. Бортовые компьютеры трудятся вовсю, чтобы угадать время следующего удара противника, чтобы на секунду опередить его и ударить тогда, когда противник уберет свои силовые поля, а также компьютеры варьируют свои боевые ритмы, стараясь, чтобы противник, в свою очередь, не вычислил их. И при этом звездолеты совершают сложный танец в пространстве, то уходя из-под ударов противника, то на мгновения концентрируясь в одном месте, чтобы соединенными усилиями проломить оборону одного из вражеских звездолетов.

Очевидно, что Хлоя прекрасно разбиралась в тактике космического боя. Я знал, в чем здесь дело. Но вы поставьте себя на место девушки: её вместе с недостроенной эскадрой бросали в бой, не давая возможности хоть как-то защититься. Это было похоже не просто на смертный приговор – это было похоже на бессмысленный убой почти достроенной эскадры.

- Есть принять эскадру и нанести в указанном районе единственный удар по противнику! – хладнокровно ответила по уставу Хлоя и добавила, - и что это за долбанную хрень вы здесь в теплых кабинетах напридумывали?!

Мне сразу же вспомнился Иосиф Виссарионович.

- У нас пятьдесят лет назад за такие слова её немедленно расстреляли бы, - тихо сказал я Лайе, которая сидела рядом со мной.

- Это одна из наших лучших офицеров флота, - также тихо ответила Лайя, - и она уже несколько раз успешно выполняла задания, которые считались в принципе невыполнимыми…

Тем временем Ариадна продолжала разговор со своей подчиненной.

- Когда вернёшься, получишь еще один выговор за оскорбление штаба, - сказала Ариадна, - а сейчас слушай внимательно смысл задания…

- Разрешите сначала самой немного подумать? – нагло перебила её Хлоя. Ариадна обреченно вздохнула и промолчала.

- Раньше, - продолжила Хлоя, - Вы говорили так: «если вернешься – получишь выговор…». Сейчас Вы сказали, «Когда вернешься…». Следовательно, я на этот раз имею неплохие шансы вернуться. Но оттого, что лично я вернусь, звездолетов на фронте у нас не прибавится. Да и не во мне дело! Если я вернусь, то это будет означать, что мое задание выполнено, а мои звездолеты - уцелели! Следовательно, враг будет уничтожен на месте и на этот раз не сможет нас преследовать. Именно потому, что враг не сможет нас преследовать, Вы уверенно говорите о моем возвращении. Следовательно, враг будет не просто задержан – враг будет остановлен и уничтожен! Речь идет не просто о жёсткой обороне – речь идет о возможной победе! Впервые на протяжении этой проклятой войны враг будет остановлен по нашей воле и решению, а не вследствие истощения у врага ресурсов для активного наступления! И такое изменение я могу логически связать только с изменением состава штаба…

И не успел я ничего сообразить, как она повернулась ко мне, встала на одно колено передо мной и склонила на пару секунд голову.

- Спасибо от всего флота за спасенные экипажи, - просто сказала она, прямо посмотрев мне в глаза, но голос её предательски дрогнул, - если у нас всё получится, и я вернусь живая, то я буду всю оставшуюся жизнь молить Бога о Вашем здоровье!

Я не привык к почестям. Мне стало очень неудобно. Мне помогла Лайя.

- Ты знаешь, чего у нее в личном деле больше всего? – спросила она.

- Выговоров за пререкания со штабом?

- Нет, - усмехнулась Лайя, - больше всего в ее личном деле – благодарностей за отлично проведенные операции.

- И откуда она такая взялась?

- Спроси у Ариадны. Она умеет подбирать себе в команду талантливых исполнителей…

Тем временем Ариадна объясняла Хлое суть задуманной операции. Вдруг я услышал возмущенный голос Хлои:

- Вы что, хотите пожертвовать Лайей?! Да вы что здесь, с ума все посходили?!

«Еще один выговор в личное дело за оскорбление командования…» - подумал я.

- Если ты дождешься её, подпустишь противника и ударишь в нужный момент, ты сможешь её спасти, - терпеливо, как ни в чем ни бывало, объясняла Ариадна, - поэтому, жизнь Лайи – полностью в твоих руках…Я могу надеяться только на тебя - сделай это для всех нас и для меня лично!

Воинственный огонек сверкнул в глазах Хлои. Она гордо выпрямилась.

- Есть выполнить задание, вернуться вместе со всеми и получить выговор!

И, будь такая возможность, я бы искренне посоветовал роботу, командующему противостоящей Хлое эскадры, срочно написать завещание…

А еще я ещё раз тихо порадовался, что по глупости не изменил этим женщинам и сразу «выбрал правильную сторону» для участия в этом конфликте…

В операции, при всей её видимой простоте, было задействовано много народа. Например, маскировка. Маскирующая техника у женщин была, но на этот раз было необходимо надежно и быстро замаскировать целую эскадру из десятка звездолетов, и замаскировать её не только на месте, но и в момент старта с территории завода и по пути движения к указанному району. При этом противник, при помощи волн пространства наблюдающий, в том числе, и за заводом, должен был видеть недостроенные звездолеты на своих местах, а также рабочих, суетящихся вокруг них. Поэтому аппараты для маскировки быстро и тайно собирали понемногу со всего фронта. Готовились к операции, и при этом старательно делали вид, что ничего не происходит.

Ариадна была собрана, энергична и стремительна в решениях. Люди, смотревшие на нее через экраны связи, невольно заражались её отличным настроением. Только лишь посмотрев на неё, все сразу понимали: «Ариадна в хорошем настроении. Значит, в штабе опять что-то придумали. В штабе уверенно готовят очередную операцию. Значит, фронт еще держится!»

В самый разгар подготовки Лайя сказала, что ей надо ненадолго отлучиться.

- Я могу не вернуться из этого полёта, - прямо сказала она, - поэтому мне надо сделать два дела. Во-первых, объясню всё матери – она ведь так и не знает, что мне угрожает. Во-вторых, объясню задачу паре резервных пилотов, которые должны будут завершить моё дело – увлечь противника в засаду. Это необходимо потому, что исполнение замысла Сергея не должно быть сорвано из-за моей гибели!

Ариадна, в этот момент стоявшая перед картой Галактики и что-то активно обсуждавшая с офицерами, побледнела, прервала диалог, села на стул, словно ноги перестали её держать, и отвернулась.

- Даже слышать об этом не хочу! – наконец, сказала она.

Лайя подошла к Ариадне и силой развернула её к себе лицом.

- Смотри на меня! – тоном приказа сказала она, - пойми: операция должна быть удачной в любом случае! Мы затеяли слишком серьезную игру – поэтому не время поддаваться личным эмоциям! Не смотри, что в начале мы пускаем в ход всего десяток звездолетов – игра пошла по-крупному! Ставка сейчас уже намного больше, чем моя жизнь!

- Да понимаю я всё! – с тоской в голосе сказала Ариадна, - но почему именно ты?!

- Пять минут перерыв! – громко распорядилась Лайя, и посмотрела на меня, - выведи её в коридор!

Кажется, я понял её мысль. Я вывел Ариадну в коридор, обнял её и прижал к себе. Она тоже крепко обняла меня и прижалась, в свою очередь, ко мне.

Мне почему-то запомнился понимающий взгляд Зенны, которая внимательно посмотрела нам вслед.

- Ты ведь не бросишь меня? – совсем не командным голосом спросила меня крепко прижавшаяся ко мне Ариадна, - ты ведь не бросишь сейчас меня одну? Я не хочу остаться совсем одна! Я не справлюсь одна, без тебя и без Лайи!! Я не смогу!

- Да куда я от тебя денусь! – ответил я, не зная, чем её ещё успокоить. Она не смотрела на меня, но даже невооруженным взглядом было видно, что она готова заплакать.

- Если бы ты знал, как мне страшно – страшно, что мы проиграем эту схватку! Что тогда мы будем делать?!

- Я придумаю что-нибудь ещё, - уверено сказал я, хотя в тот момент не представлял себе, что здесь ещё можно придумать: проклятые компьютеры на самом деле были «слишком опытными»…

- Хорошо, - доверчиво согласилась она, и мы немного так вот молча постояли.

Неожиданно она разжала объятья и отодвинулась от меня.

-Нам надо работать, - деловито пояснила она, - нас, наверное, уже ждут.

В комнату она входила веселая и самоуверенная.

- Мы там посовещались немного, - пояснила она, - теперь продолжим здесь. Зенна, кто следующий по плану?

Зенна вопросительно посмотрела на меня.

«Надо работать!» - почти незаметно пожимая плечами, подумал я, надеясь, что она поймёт. Она поняла, тоже едва заметно кивнула головой и повернулась к Ариадне.

- Сейчас - очередь физико-математического отдела; они не совсем понимают, какое излучение от них требуется. Они просят уточнить целевые параметры…

На самом деле ученым была поставлена задача – создать сложное излучение, быстро проанализировать которое было бы невозможно.

- Необходимо создать такое излучение, которое только внешне выглядело бы боевым, - сказал я, - а на самом деле важен только один эффект: чтобы оно было сложным. Необходимо загрузить на пару часов компьютеры противника анализом этого излучения, чтобы они физически не могли исполнять какие-либо иные задачи! Нам необходимо, чтобы живые, не компьютерные враги самостоятельно решали свои проблемы!

И видя, что учёные, привыкшие к постоянному поиску наиболее эффективного оружия, еще не совсем меня понимают, я решил развить свою мысль.

- Например, - сказал я, - задайте компьютерам задачу проанализировать разнообразие отношений героев поговорки и рассчитать по теории вероятности, какое отношение людей здесь наиболее верное, самое правильное? Поговорка такая: «В огороде бузина, а в Киеве дядька». Проанализировать данные необходимо за 15 минут.

- В огороде верикс, а в Столице – тётка, - перевела Ариадна русскую поговорку на понятные для ученых термины.

- Так здесь же нет ничего общего! – сообразила одна из ученых, - как это можно анализировать?!

Один из компьютеров штаба тем временем уверенно принялся за работу.

«Возможно, что растение посажено теткой. Необходимо выяснить: кому растение принадлежит? Принадлежит ли оно самой тетке или принадлежит племяннице, от лица которой составлена поговорка? Или это – сорняк, дикорастущий сорняк на огороде племянницы? Если это сорняк, то означает ли необходимость прополки сорняка необходимость, по аналогии, разрыва отношений племянницы с теткой? Если же это – культурное растение, то стоит ли вопрос ухода за ним? Считает ли племянница уход за растением своей почетной обязанностью, или мечтает о том, чтобы растение скорее засохло, так как просто-напросто не хочет копаться в огороде? Следующий вопрос – кем было посажено растение? Также необходимо выяснить, заходят ли на огород другие тетки, и есть ли в Столице еще один огород с подобными растениями, посаженными там изначальной теткой? И есть ли в Столице у тётки еще племянницы? И не является ли на данной планете факт посадки верикса уголовно наказуемым преступлением? И если да, то не продает ли в Столице тётка наркотические вещества, изготовленные в деревне её племянницей?»

Через несколько минут компьютер, анализирующий поговорку, попросил подключения дополнительных мощностей. Иначе он не гарантировал своевременное выполнение задачи.

- Ясно? – спросил я, - необходимо создать внутренне противоречивое излучение, проанализировать которое компьютеры противника за короткое время не смогут. Это позволит нам хотя бы на короткое время выключить из реального боя их логические мощности…

- А когда компьютеры поймут, какую муть они анализировали, моя… Лайя уже уведет их эскадру, - закончила Ариадна.

-Так вот сходу всё сделать будет трудновато, - осторожно сказала одна из ученых.

- Очень вас прошу, - попросила Ариадна, - кроме вас решить эту задачу некому.

Даже не споря между собой, задумчивые женщины вышли из кабинета. Но поздним вечером того же дня, когда Зенне пришел очень тревожный сигнал, что все компьютеры физико-математического отдела почему-то намертво зависли и не перезапускаются, стало ясно, что и эта рискованная затея удалась.

- Успеем, за ночь успеем всё смонтировать и наладить, - успокаивающе сказала неожиданно густым басом Главный Механик Генерального Штаба, крупногабаритная и пожилая уже женщина, перехватив тревожный взгляд Ариадны на часы, - сначала сделаем дело, а потом уже спокойно сдохнем от физического перенапряжения! К завтрашнему утру излучение у нас будет…

Ариадна молчала, что-то обдумывая. Мне показалось, что она еще раз в уме рассчитывает шансы Лайи.

- Но ведь это же всё бред! – неожиданно высказалась Зенна, - разве можно так воевать?! Это же всё насквозь нелогично! Так ещё никто никогда не воевал!

- Вот пусть и они так думают… - ответила слегка повеселевшая Ариадна, - до тех пор, пока ещё будут живы…

К этому моменту все остальные вопросы были теоретически уже решены и задания службам на ночь розданы. Получив заверения Зенны, что с оставшейся мелочёвкой она справится сама, Ариадна тревожно оглянулась вокруг в поисках Лайи, достала сотовый телефон и набрала её номер. Лайя не ответила. Ариадна быстро нашла кого-то глазами.

- Гелия, - спросила она, - а где Лайя?

Подошла молодая женщина, показавшаяся мне смутно знакомой. Сев за свободный компьютер, она быстро ввела свой собственный шифр, и вскоре компьютер показал место, где в данный момент находился выключенный сотовый телефон Лайи.

- Тренировочный ангар №5, - вскоре сообщила Гелия, - скорее всего, она там тренирует пилотов.

Я в упор смотрел на Гелию и никак не мог вспомнить, где я её раньше видел!

- Что, никак не можешь меня вспомнить? Ладно, сегодня хоть выглядишь прилично! Когда я была на Земле, небритые мужики мне не нравились больше всего…

Ну конечно! Она была точной взрослой копией своей дочки, которую я видел в детском садике!

- Ну, я же не разведчик! – шутливо развел я руками, - но всё-таки это неузнавание мне позорно: ведь вы с дочкой так похожи!

- Естественно, похожи! – ответила она, - моя дочь – мой клон, моя точная копия. Иначе, по-твоему, как мы могли бы размножаться? Иди, тебя Ариадна ждет!

Было видно, что на Земле она натренировалась легко и непринужденно вступать в беседу с любыми необходимыми ей мужчинами. Она не смотрела на меня с немым обожанием, как практически все здесь вокруг меня. Словно о Земле мне напомнила.

- Иди, не смущай девушку, - еще раз напомнила мне Гелия, - а то она подумает, что мы флиртуем…

Это была чисто дружеская интонация взрослой опытной женщины. Я понял, что мне действительно пора, повернулся и пошёл.

Так мы и отправились к ангару №5 искать Лайю.

Когда мы подошли к ангару, нам навстречу вышли пилоты – бледные и шатающиеся. Они объяснили, что сражались вдвоем против одной Лайи и полностью проиграли все схватки. Ариадна посмотрела на них критично и отправила спать. Завтра они должны были быть в форме. Лайя по их словам в данный момент сражалась против компьютера. Компьютер имитировал для нее эскадру противника.

Мы зашли в прихожую, где находились компьютеры для управления имитациями ангара, нашли два стула и стали терпеливо ждать. Мы сидели и думали, видимо, об одном и том же. Суматошный день для нас закончился, и больше сделать было ничего нельзя. Наконец, вышла Лайя.

- Всё готово? – спросила она.

- Всё, что можно. Рабочие команды указания на ночь получили, - ответила Ариадна, - а как ты?

- Более или менее в форме, - ответила Лайя, - теперь надо только хорошо выспаться. Завтра тяжелый день.

Вспомнив о завтрашнем дне, Ариадна помрачнела.

- Запомни, - сказала ей Лайя, - завтра мы обязательно победим. Если что случится, то резервные пилоты справятся – со мной или без меня… И еще, подруга: если я всё же каким-то чудом вернусь…

И Лайя замолчала, не договорив.

- Говори, - подняла на неё глаза Ариадна, - что ты хочешь?

Лайя долгим взглядом посмотрела ей в глаза и отвернулась.

- Не могу… Тебе это очень не понравится…

- Говори, здесь все свои, - просто ответила Ариадна, - не томи душу. Здесь – все свои!

- Уступи мне его на один раз, - так же, не поворачиваясь, тихо попросила Лайя.

До меня не сразу дошло, что они делят меня.

- Господи, да ты только вернись обратно живой! – воскликнула Ариадна, - мы ведь с тобой друг другу – не чужие!

- Спасибо, - тихо сказала Лайя, - значит, завтра я обязательно вернусь. А теперь – пошли на ужин: я есть хочу…

Ариадна посмотрела в мою сторону:

- То, о чем мы договорились – наше личное дело. Это касается только нас троих...

- Да уж я понимаю – не дурак… Если только ты сама не против…

Ариадна вздохнула.

- Лишь бы только она вернулась!

- Вот и ладненько! – бодро воскликнула повеселевшая сразу Лайя, закрывая тему, - а теперь – пошли скорее ужинать; не знаю, как вы, а меня эти тренировки порядком вымотали…

И мы пошли есть.

Уже после вкусного ужина, зайдя за угол (столовая работала круглосуточно, и ненужные свидетели сновали туда и сюда), я спросил:

- Лайя, а что будет, если я – откажусь?

Лайя сразу поняла, о чем идет речь. Усмехнувшись, она сначала посмотрела вопросительно на Ариадну:

- Можно?

Потом Лайя спокойно так, не торопясь, развернулась ко мне и пристально посмотрела мне в глаза. В её взгляде, на самой глубине, плескалось что-то сумасшедшее. Потом она подвинулась ко мне еще немного, и я почувствовал, как её пальцы очень осторожно трогают, ненадолго слегка сжимают и затем снизу приподнимают вверх мои яички, словно взвешивая их. Я еще успел подумать, что я её - ну нисколечки не хочу, но предатель в штанах начал быстро твердеть и заметно увеличиваться в размерах. Лайя удовлетворенно улыбнулась:

- Гелия говорит, что все мужики – потенциальные изменники…

После этого она отпустила мои яички и отошла от меня:

- Спасибо, Ари… Спокойной ночи, мой милый…

И, сказав это, пошла к себе, грациозно покачивая бёдрами…

Я с трудом отвел взгляд от великолепной попки удаляющейся Лайи и растерянно посмотрел на Ариадну. Ариадна успокаивающе улыбнулась:

- Сегодня ей можно всё… Лишь бы она завтра вернулась…

- А если мне понравится, и я тебе с кем-нибудь реально изменю? Обману и изменю?

- Сережа, не выдумывай; уж меня-то ты точно не обманешь, - уверенно и спокойно, по-доброму, ответила она, - пошли лучше домой…

Затем она вложила свою теплую, живую ладонь мне в руку, и после этого мы медленно, не торопясь, пошли в сторону своих жилых комнат.

Было хорошо вот так просто идти с ней рядом. Мне было хорошо, даже не смотря на то, что на завтра у нас намечалась нешуточная, настоящая война. Хотелось, чтобы комнаты были очень далеко, и идти надо было очень и очень долго…

И даже Лайя, с её порнографическими приставаниями, в моем подсознании как-то незаметно отошла на второй план. Я, конечно, помнил, на что она способна, но в этот момент я уже не думал о ней. Я был занят другим: самая прекрасная в мире девушка доверилась мне, и мы шли вместе, и я держал ее за руку - и я как бы вёл её, куда мне надо, а она - доверяла мне! И это – был успех, успех психологический, который был лучше всякой там порнографии; красивые попки есть практически у всех девушек, а вот такая душа, как у Ариадны – в мире только одна…

Отдельные военнослужащие, попадавшиеся нам по пути, старательно сдерживали невольные улыбки и деликатно делали вид, что не замечают наших отношений.

А ведь с их точки зрения - было на что посмотреть!

Парня, гуляющего с девушкой и держащего её за руку - за последние 9 лет они видели здесь впервые…

Так закончился мой третий день пребывания не на Земле.