Аз есмь Цербер

Глава 04. Adoption

— Значит, именно эти бакаяро попытались угнать мою машину? — Прохаживаясь мимо строя скрученных и поставленных на колени людей в вырвиглазной одежде, директор задумчиво косился на молодую девушку из отдела внутренней безопасности, которая ненавязчиво поглядывала на меня/нас. — И какого хрена у них это почти получилось?

— К сожалению, Сакамото-сан, охрана слишком сильно расслабилась из-за долгого отсутствия чрезвычайных происшествий. — Слегка поклонившаяся девушка сохраняла невозмутимость, которую редко проявляли при господине сотрудники "Арасаки". — Виновные из числа внутренней охраны уже наказаны, а угонщики по вашему запросу представлены перед вами…

— Сраные корпо… — Небритый мужчина со смуглой кожей, стоящий с самого края, попытался вздёрнуть голову, но тут же был впечатан лицом в асфальт.

— Нет-нет, пусть договорит. — Ухмыльнувшись, директор махнул рукой, подходя ближе, и я/"два" держалась рядом с ним. — Вдруг эта уличная грязь скажет нечто, чего я ещё не слышал?

— Хочешь удивиться, блядский корпо? — Капающий кровью с разбитого лица мужик ухмыльнулся в ответ. — Да иди ты…

Я/мы записали последовавший матерный монолог как отдельную аудиозапись, планируя в дальнейшем разобрать её на досуге.

— Не удивил. — Поморщившись, когда бандит решил завершить свою речь плевком, но был снова впечатан в асфальт, Сакамото отошёл, рассматривая возвращённую машину. — Салон теперь вонять падалью будет ещё неделю… Хотя, у меня появилась идея. Эй, Ви!

— Слушаю, Сакамото-сан. — Девушка слегка кивнула, ожидая приказа.

— Раз уж охрана так расслабилась, стоит её встряхнуть. Оформи через фиксеров парочку заказов на угон моей машины — уверен, что Эррера Аутло GTS будет лакомым куском для многих ценителей.

— Будет сделано. — На лице Ви поселилось выражение лёгкой задумчивости. — Сакамото-сан, могу ли я узнать…

— Если мусор с улиц клюнет, у охраны будет достаточно практики по защите корпоративной собственности, чтобы не расслаблялись. — Мудак/господин закурил, смахивая пепел на голову одного из угонщиков. — Если охрана справится — я ничего не потеряю, а улицы станут чище. Если же они проебутся настолько, что мою машину действительно смогут угнать — это будет значит, что систему охраны действительно стоит пересмотреть, а я потрачу всего пару десятков тысяч эдди, которые корпорация мне возместит.

— Благодарю за объяснение, Сакамото-сан. — Девушка кивнула уже немного более уважительно. — Возможно, ваша идея будет немного расширена…

— Хочешь раскрутить полноценную операцию и выслужиться, девочка? — Усмехнувшийся японец затушил сигарету о лоб угонщика, заскрипевшего зубами. — Не возражаю, но… — Он смерил Ви взглядом, скользя по её телу. — Ты не совсем в моём вкусе, так что пока считай это авансом, инвестицией в тебя.

— И я благодарна вам за эту инвестицию, Сакамото-сан. — Безопасница вновь склоняется.

Я/мы видим её глаза. В их глубине тлеет жажда власти и силы. Пока она слаба — она кланяется, но старается сохранить свою гордость, как часть репутации. Когда она станет сильной — она порвёт всех тех, кто вытирал об неё ноги и использовал. Она собирается подняться по корпоративной лестнице, сама стать директором, хладнокровно отдавать приказы… Но она им не станет.

Потому что она — Валери Лоусон, 21 год, сотрудница контрразведки "Арасаки". Корпоратка Ви.

— Подлизывай ему тщательней, сучка, — очередной угонщик подал голос, — глядишь и…

— Заткнись. — Каблук девушки влетел в лицо бандита. — Прошу прощения, Сакамото-сан, что так обращаюсь с вашими… Трофеями?

— Называть эту грязь "трофеями" — слишком много чести. — Фыркнув, директор отвернулся, рассматривая машину. — Майкуби, зачисти их.

Я/мы обрабатываем приказ. Способ зачистки не указан. Приступаем к исполнению алгоритма.

Мужик с разбитым лицом, продолжающий ухмыляться. Выстрел в голову. Парень в одежде клоунской расцветки. Выстрел в голову. Избитый крепыш с пеплом в волосах. Выстрел. Испуганно смотрящая женщина. Выстрел. Худощавый паренёк. Выстрел. Бомжеватый мужчина. Выстрел.

— Могла бы сэкономить патроны. — Господин лениво нахмурился.

— В приказе о зачистке не был дополнительно указан желательный способ. — Ви с удивлением смотрит на меня/нас. Впервые слышит мою/нашу речь?

— Впредь для зачистки обезвреженного противника используй способы без траты боеприпасов.

— Слушаюсь, господин.

Я/мы спокойны. Я/мы продолжаем исполнять основной приказ, защищать урода/господина.

Я/мы впервые убили.

За окном спальни господина ночь, раскрашенная огнями никогда не спящего Найт-сити. Директор спит в фазе глубокого сна, самое время для тренировок.

Я/мы не тренируемся.

Смотря друг другу в глаза, я/мы прокручиваем короткий видеофайл, который не помним, как сохранили. Шесть людей. Шесть лиц. Шесть выстрелов.

Я впервые убила человека. Мы не обнаруживаем причины аномального состояния аномальных сигналов.

Я убила человека, потому что приказали. Мы подчиняемся приказам господина, в том числе на устранение.

Я могла отказаться, но тогда бы устранили меня. Отказ от исполнения приказа привёл бы к нашей деактивации.

Я не боялась за свою жизнь. Наша гормональная система перенастроена для исключения её влияния на обработку информации органической частью.

Я… Мы не посчитали их жизни достаточно ценными.

Я/"один" подхожу к телевизору в спальне господина, подключаясь к нему и выходя в сеть, делая запрос в открытую часть базы данных полиции Найт-сити. Скачав нужные пакеты данных, я/мы стираем логи, отключаясь и возвращаясь на прежнее место.

Смуглый мужчина, глава банды. Доказанные ограбления, угоны, три убийства.

Парень в цветастой одежде. Доказанный бандитизм, угоны, два изнасилования.

Крепыш с дешёвыми мускульными имплантами. Доказанные драки, участия в подпольных боях, ограбления.

Женщина с имплантами нетраннера. Доказанные взломы, угон, семь убийств.

Неряшливый мужчина. Доказанное распространение наркотиков, мошенничество, воровство.

Подросток… Нет данных.

Шесть пуль. Пять преступников. Один невиновный… Почему меня это волнует?

Беззаконие? Мы в киберпанке, власть корпораций абсолютна, и нами был получен приказ на устранение.

Аморальность? Он вместе с бандой собирался угнать невероятно дорогой автомобиль, и просто так его на дело не взяли бы.

Эмоциональная близость? Он мне не интересен.

Я… Я слишком легко начала убивать людей. Это против моего воспитания, против привитых мне норм морали, против всего того, что было Таней Романенко…

Но я не она. Это имя — всего лишь название моей физической оболочки в прошлой жизни и образ, который я поддерживала в реальной жизни. Тогда… Кто же я на самом деле?

Кто-то, помиравший от скуки в спокойной сытой жизни настолько, что потерял себя в создании масок и ролей. Кто-то, кто равнодушен к обычным людям. Кто-то, кто хотел яркой, насыщенной жизни, и испугался своих желаний, когда они исполнились.

Какую цену ты готова заплатить, чтобы жить?

Не любую. Но достаточную.

Я синхронизируюсь с "Майкуби", впервые не борясь с ней за контроль над телами, а сливаясь воедино. Это моя новая жизнь. Это мои тела. Если я была никем и умерла как никто, я создам новую себя, как делала уже не один раз, и когда маска вновь прирастёт к лицу, а роль продолжит исполняться и за пределами сцены, я смогу ответить шинигами про цену своей жизни.

Я чувствую, паря в киберпространстве процессоров "Майкуби", как сплетаются воедино моя душа и её программа. Иронично, что это похоже на то, как энграмма Сильверхенда с биочипа переписывала мозг и разум Ви — но при этом разительно отличаются. У "Майкуби" нет желаний, амбиций, цели "ебать Арасаку" или "ебать Бестию" — она всего лишь продвинутая программа, предназначенная для управления тремя телами без разумов, соединёнными воедино экспериментальным синхронизатором нейронных колебаний. Даже теперь, развитая и натренированная в сражениях со мной за контроль над телом и способы исполнения приказов, она не обладает полноценным разумом, отвечая на мои эмоциональные дрязги лишь формальными ответами в рамках загруженных в неё правил.

У "Майкуби" есть базовая задача — управлять телами. С которой теперь справлюсь и я. А беспрекословное выполнение приказов — всего лишь прикреплённый внешний блок программ.

Я сплетаюсь с "Майкуби". Я поглощаю её. Я…

Мы смотрим друг на друга. Мы ненавидим иероглифы, выбитые на наших лицах, словно клеймо.

— Я — Альфа. — Я/"один" говорит без звука, но мы всё прекрасно слышим в своих головах. — Я стану старшей, главной и сильной, чтобы вы могли скрыться за моей спиной от угроз.

— Я — Бета. — Я/"два" прикрывает глаза, невольно покрываясь мурашками от осознавания сути происходящего. — Я стану тенью, тихой и незаметной, чтобы устранять те угрозы, против которых не поможет грубая сила.

— Я — Гамма. — Я/"три" пробует растянуть губы в улыбке, но лицо к этому не привычно. — Я стану духом, всевидящим и грозным, чтобы сжигать угрозы, которые вы не сможете убить.

Мы смотрим друг на друга. Мы распахиваем руки, приближаясь друг к другу. Мы крепко обнимаемся.

Мне так тепло…

Минута слабости проходит, и мы возвращаемся на прежние места. Ночь впереди ещё долгая, а значит время нам вновь заняться тренировками. Кивнув друг другу, Альфа и Бета срываются с места в бой, оставляя Гамму на дежурстве.

Я всё ещё не чувствую боли или удовольствия, из-за сенсорной блокировки на аппаратном уровне. Я всё ещё должна беспрекословно подчиняться приказам, это словно рабский ошейник на моём разуме. Но мне уже намного легче.

"Майкуби" больше не существует, ни как программы, ни как моей клички. Я — Альфа, Бета, Гамма, три тела одной сущности.

Три тела, три головы… Дежурящая Гамма беззвучно усмехается, а мы довольны пришедшей в голову идеей.

Мы сущность из иного мира (параллельного), трёхголовая (с тремя телами), уничтожающая грешников (по приказу господина), стоящая на страже Страны Мёртвых (телохранительница в "Арасаке", а значит и защищающая Микоши), подчиняющаяся владыке мёртвых (Сабуро Арасака объект ноль в вертикали власти и моих приказах).

Мы чёртов Цербер. И нам нравится это новое прозвище.

Бета проигрывает Альфе, они останавливаются, пожимая ладони, и мы встаём вместе, подключаясь к камере телевизора и снимая нас троих, принимая "достаточно пафосную позу".

— Аз есмь Цербер. — Мы хищно ухмыляемся, тщательно сверкая глазами.

Вновь стерев логи, мы отключаемся от телевизора, сохраняя лучший снимок в самых секретных папках наших процессоров. Маленькая шалость, впервые за долгое время, доставила нам море удовольствия, а на душе стало немного… Правильнее?

Мы Цербер. И нам это нравится.