5 сентября

Утро началось со знаменательного события — я долечила Терри!

Вернее сказать, сделала что смогла… Но все равно радостно сообщила об этом пациенту и его обеспокоенной матери.

— Ты уверена, что все? — недовольно спросил гесс Ярин и, вытянувшись вперед, подставил мне свое лицо. — Проверь снова!

Я с удивлением посмотрела на него. Никогда еще в моей пусть и не слишком обширной практике пациенты не жаловались на качество лечения. Хотелось заявить об этом во всеуслышание, но можно было поставить кругленькую сумму на то, что ответом Лося станет «возможно, они уже не могли».

— Сходи к другому целителю и сам проверь, — разрешила я.

— Боюсь, у него не будет таких ласковых рук, — заявил прохвост.

— Терри, — грозно процедила гесса Версавия, — ты не в армейском кабаке. Дорогая, проверь, пожалуйста, чтобы наверняка.

Отказать крестной в просьбе я не могла и снова приложила пальцы к вискам пациента.

Коварный Лось зажмурился и сделал такое довольное лицо, что меня потянуло щелкнуть его по носу от всей души.

Нет, ну что это такое? Он меня дразнит? Разве так себя ведут влюбленные кавалеры? Где цветы и комплименты?

Я нахмурилась и приняла сосредоточенный вид.

— Что? — нетерпеливо спросила гесса Версавия, а Терри приоткрыл один глаз.

— Все хорошо, — успокоила их я. — Но я могу попробовать помочь тебе избавиться от аллергии, чтобы ты наконец смог завести нормального кота. А не призрака…

Ни от какой аллергии я, конечно, избавить его не могла. Но с Чоком определенно пора было что-то решать. Надеяться на содействие Терри не стоило, а вот крестная меня не подвела.

— Какой аллергии?! Какого призрака?! — вскричала она.

Я с удовольствием рассказала ей историю появления Чока, виртуозно заменив дуэль на утреннюю тренировку гесса Ярина на площадке Северинов.

— Не знала, что ты упражняешься по утрам… — удивленно сказала крестная.

— Чтобы не терять форму, — сконфуженно соврал Лось.

Гесса Версавия никогда не теряла форму.

— Вистеррий Ярин! — отчеканила она (есть у меня подозрение, что Терри был награжден звучным именем исключительно ради эффектных взбучек). — Чтобы к вечеру никаких призраков в моем доме не было! Сегодня мы едем на обед к О’Бозам, а твой кот остается здесь. И я запрещаю подкармливать его силой, пока не развеется!

На Терри было больно смотреть.

— Ну вот зачем ты так? — обиженно спросил он, когда гесса Версавия вышла.

Я уселась поудобнее на стуле, сложила ладони на коленях и приготовилась к долгому объяснению.

— Вчера я поняла одну вещь. Отпечатки душ держатся на этом свете одним чаще всего нехорошим воспоминанием, пока негативная сила эмоций, спровоцированных им, не развеется. Подпитывая призрака, ты оттягиваешь время полного упокоения.

— Но Чок игривый и веселый! Вчера почти загнал на кухне мышь! О каких плохих воспоминаниях ты говоришь? — ушел в оборону Лось и даже руки на груди скрестил.

Бедная мышь! По себе знаю, каково это, когда за тобой гоняются призраки.

— Он лишь транслирует то, что ты в него вкладываешь… У тебя ведь нет никакой аллергии, тогда зачем?

Терри вздохнул так, будто сейчас ему придется признаться в чем-то страшном, встал и вышел из гостиной.

Через секунду послышались отдаленные крики:

— Чок! Чок! Чок!

Вернулся он уже с котом, как само собой разумеющееся держа призрака за шкирку светящейся рукой.

— Закрой глаза, — сказал Лось.

— Ты же не сделаешь ничего, о чем я потом заставлю тебя пожалеть?

— Закрывай.

На этот раз я послушалась.

— Видишь?

Я хотела было возмутиться, что с закрытыми глазами вряд ли можно что-то увидеть, но вовремя замолчала. На обратной стороне моих закрытых век тонким контуром, словно обозначенный пером, обрисовывался кот, зависший на руках у Терри.

Мне никогда и в голову не приходило закрыть глаза в присутствии вызванных духов! Такую жуть они наводили.

— Но теперь тебе точно не понадобится компания призрака, — уже мягче сказала я.

— Представь, мы сегодня уедем на этот треклятый обед, а он, бедняга, будет сидеть в одиночестве и постепенно таять… — Тон Лося был таким жалостным, что прослезился бы даже самый матерый некромаг.

— Хорошо.

— Мы его оставим?

— Мы его развеем прямо сейчас. Я читала, что силу, вложенную в отпечаток, можно попробовать втянуть обратно.

— А это не больно?

— Мне или коту? — приподняла бровь я, встала и подошла к Терри.

Настроение стремительно портилось. Эксперименты с некромагией, как правило, не сулили ничего приятного. Пререкаться по поводу призрака можно было еще долго, поэтому, не оставляя Лосю времени на ответную реплику, я сделала то, что считала правильным: сунула руку в фантом и втянула энергию.

На секунду меня словно ударило о нечто твердое, да так сильно, что выбило воздух из груди. Перед глазами потемнело.

Видение мелькнуло так быстро, что в первое мгновение я не смогла его даже понять, а затем земля ушла из-под ног… лап?.. и меня снова шарахнуло со всей силы.

Очнулась я от голоса Терри и его попыток привести меня в чувство. Рядом стояла служанка с кувшином воды, которую явно собирались использовать не внутрь меня, а снаружи.

Я попыталась опереться на локоть — чтобы избежать водных процедур, надо было подать более явные признаки жизни. Позвоночник прострелила резкая боль.

— Ох! — Я легла обратно.

— Что с тобой было? — Гесс Ярин испуганно склонился надо мной. — Где болит?

Болело почти везде.

— Понятия не имею, — ответила я сразу на оба вопроса. — Как Чок?

— Исчез, — с обидой отрезал Терри, припоминать призрака он мне будет еще долго.

Кот… Я сделала еще одну попытку подняться, и на этот раз мне удалось. Пришлось прокрутить в голове видение еще раз.

Я мысленно вернулась к той краткой секунде после первого удара.

«Ночь. Парк. Три женщины бежали впереди… Одна из них тяжело и неуклюже — хозяйка. Позади была угроза, от которой надо защитить…»

— Позвать целителя? — спросил Терри, и я поймала себя на том, что пялюсь бессмысленным взглядом в противоположную стену.

— Не надо. Помоги мне сесть в кресло и не трогай меня пару минут.

Эти минуты понадобились, чтобы сложить в голове новые кусочки мозаики.

Далекий предок Ролана привез с Иланки так называемую принцессу с двумя служанками и котом.

И если верить призраку (а не верить ему у меня нет никаких причин), кот погиб в попытке защитить свою беременную хозяйку, которая по каким-то причинам решила сбежать из замка. Наши с гессом Северином предположения были неверны. Чока убили не после смерти иланкийки, Смеры… а до.

Что же там такое случилось? Кем на самом деле был Ральф Северин, если беременная женщина так отчаянно пыталась сбежать от него? Исторические хроники выставляют гесса заботливым наместником земель, искусным магом и верным подданным короны, но мне ли не знать, что красивая снаружи картинка совсем по-другому выглядит изнутри.

От размышлений голова шла кругом, а тело начинало болеть так, будто это меня, а не Чока кто-то со всей силы приложил о дерево.

— Мне надо полежать, прежде чем отправляться на обед к О’Бозам, — сказала я обеспокоенному Терри в надежде подлечить себя за пару часов до того состояния, когда предстоящая поездка в экипаже перестанет казаться пыткой.

Запишу это здесь и помечу яркой закладкой.

НАЙДИ УЖЕ НАКОНЕЦ УЧИТЕЛЯ ПО НЕКРОМАГИИ! И КАК МОЖНО СКОРЕЕ!


***

Собираясь на обед в честь помолвки Флоры, гесса Версавия надела самое темное из своих платьев: недостаточно траурное, чтобы вызвать скандал, но мрачное настолько, чтобы окружающим было ясно, как она относится к затее в целом. На ее полной шее красовалось жемчужное ожерелье — «непролитые слезы по юной невесте», как с апломбом представила украшение его обладательница.

Хотела бы и я быть столь последовательной в своем внешнем виде, но гардероб задорной авантюристки Маи Лакшин не предполагал иных эмоций, кроме радостных. Поэтому в экипаж к крестной я села в платье цвета морской волны, расшитом по рукавам мелкими беспечными маргаритками.

Терри явно откопал в шкафу один из своих старых костюмов, который теперь жал ему в плечах, отчего несчастный постоянно ими передергивал. Если прибавить ко всему то, что Лось практически перестал разговаривать со мной и матерью после принудительного развоплощения Чока, настроение у нас было не самое радужное.

И будто чтобы сделать его еще хуже, на подъезде к Ручьеву Камню экипаж встал.

— Что происходит? Почему не едем? — в нетерпении обратилась крестная к кучеру.

— Карета Северинов застряла, гесса.

Я раздвинула шторки и выглянула: действительно, за вместительным ландо Биргитов стояла карета Северинов, лошади которой отчего-то ни в какую не желали приближаться к парадному крыльцу.

— Пойду посмотрю, — вызвался Терри, распахнул дверцу и выпрыгнул на дорогу.

— Я тоже не прочь пройтись, — вдруг объявила гесса Версавия и, к неудовольствию сына, последовала за ним. — А ты, Августина?

Оценив текущее состояние своей спины, я заявила, что намереваюсь прибыть на обед со всем доступным мне комфортом.

Из стоящего впереди ландо выпрыгнул Марк и что-то крикнул Терри. От дома к карете Северинов уже тоже приближались несколько мужчин.

Ни с того ни с сего раздалось дикое ржание лошадей. Одной, второй, третьей. Последовали крики.

Мой экипаж пришел в движение. Сначала откатился назад, потом заходил из стороны в сторону и накренился. Голоса снаружи становились все громче, уже сливаясь в единый шум.

Не помня себя от испуга, я открыла дверцу и попыталась спрыгнуть на дорогу, но, зацепившись за что-то платьем, едва не оказалась под колесами. К счастью, раздался треск дешевого материла, и я неуклюже свалилась на гравий, лишь ободрав колени и локти.

Кругом творился ужасающий хаос: лошади будто взбесились, что впереди, что позади нас. Кучера тщетно пытались их успокоить, гости выскакивали на дорогу в надежде спастись.

Я вовремя оглянулась, чтобы увидеть двух серых жеребцов в упряжке, наступающих на меня.

Первой защитной реакцией было швырнуть в них огнем, и ладони моментально стали горячими от прилившей силы. Но пришлось сдержать рефлекс — животные могли испугаться еще больше и, чего доброго, понести.

Следовало немедленно отползти в сторону, но сделать это в платье оказалось не так-то просто.

Внезапно кто-то схватил меня под мышки и поставил на ноги, а затем вытащил на обочину подальше от взбесившихся лошадей. Над ухом раздался шипящий треск, и в ближайшего жеребца полетел крохотный шарик перекручивающихся молний. Сгусток силы попал в голову животного, заставив его мелко вздрогнуть и присесть на задние ноги.

— Что ты… — Я оборвала свое возмущение на полуслове, потому что конь, сперва вытаращивший глаза, неожиданно успокоился. Второго тут же поймал за уздцы кучер и стал гнуть его голову к земле.

— Ты как? Стоять можешь? — спросил Терри.

Я кивнула.

Он выпустил меня из своей хватки и с двух рук отправил еще несколько трескучих шариков. Не успели они достигнуть своих целей, как воздух разорвал женский крик, такой долгий и душераздирающий, что дело явно было не в испуге.

Оказалось, я могу не только стоять, но и бежать.

Признаюсь, в те секунды, пока я пробиралась к ландо Биргитов, в голове у меня мелькала лишь одна мысль: «Только бы не Лу!»

И это действительно была не Лунара.

На земле, в руках у испуганных родителей и гессы Версавии, лежала Лигия, раскрыв рот в казавшемся бесконечным крике. Ее плечо выступало под неестественным углом.

Я опустилась на колени рядом с девушкой и легко коснулась пальцами кожи над ключицей.

— Кости целы. Вывих.

Удивительно, что пострадавшая все еще находилась в сознании. Болеть должно было адски!

— Она упала на руку, — сообщил мне гесс Биргит непривычно дрожащим голосом. — Сделайте что-нибудь!

Легко сказать! Подраздел о вывихах в учебнике по целительству, выданном нам в институте, начинался словами: «Убедившись, что кости целы, позвольте фельдшеру вправить вывих…» Как это делается, я видела всего один раз в жизни, когда на плантациях работник свалился с телеги.

Единственным вариантом сейчас было отключить сознание Лигии… Но пока я медлила, перебирая способы, сзади раздались тяжелые шаги, и бородатый мужчина поистине гигантских размеров отодвинул меня в сторону.

— А ну-ка, потерпи, красавица, — сказал он, взяв за руку уже почти скулившую гессу Биргит, а затем одним резким движением вставил сустав на место. — Ну вот!

Лигия закатила глаза и обмякла.

На этот раз уже я попыталась убрать гиганта с дороги, и он послушно отошел, позволяя проверить плечо девушки.

— С небольшой целительской помощью она поправится быстрее, — сказала я вслух больше для обеспокоенных Биргитов. — Надо зафиксировать руку и перенести Лигию в дом, пока не очнулась.

Гесса Версавия тут же стала развязывать длинный кушак, который украшал талию ее выходного платья, запачканного в пыли. Мы аккуратно наложили повязку, и Карл Биргит уже приготовился взять дочь на руки, когда мой новоиспеченный «фельдшер», до этого спокойно наблюдавший за нашими действиями, заявил:

— Полегче, папаша. Не в ваши годы.

Он поднял Лигию на руки легко, как пушинку, и уверенным, слегка пружинящим шагом направился к дому.

— Кто это? — наконец спросила я.

— Старший сын О’Бозов. Видимо, вчера только вернулся из плавания, — ответила крестная. — Иди за ним, а то мало ли что.

И я пошла, прихрамывая на обе ноги из-за разбитых коленок.

Брат Флоры! Только тогда я отметила и вьющуюся каштановую шевелюру гиганта, так разительно отличавшуюся от его черной бороды, и яркий красно-бурый загар обветренного лица.

Кажется, все остальные были целы, если не считать синяков и ссадин. Лилия с Лунарой уже шли к дому. Ролан с Терри и еще парой мужчин пытались вернуть потрепанную карету Северинов на дорогу. Марк вышел из парка, ведя в поводу каким-то образом сбежавшую лошадь. Флор О’Боз по очереди обходил всех гостей, сокрушаясь такому несчастью.

Оказавшись в библиотеке, где гигант аккуратно уложил все еще не пришедшую в сознание Лигию, я вдруг почувствовала, что сама устала настолько, что тоже была бы не против прилечь. Причитавшие вокруг Флора и ее мать отнюдь не помогали.

— Мне нужна тишина, — взмолилась я.

Гигант понятливо кивнул.

— Шу, пошли отсюда вон, клуши! — закричал он, расставив руки так, будто действительно пытался гонять кур. — Вон! Вон! Кто царапины остальным бинтовать будет?

— Спасибо, — пробормотала я и с облегчением присела на кушетку к Лигии.

— Феникс О’Боз, — протянул руку великан.

Мне пришлось немного помедлить, чтобы решить, какое имя назвать.

— Мая Лакшин.

— Целительница, значит?

Я кивнула.

— Ну тогда целительствуй.

К счастью, сегодня Лигия не изменила своей любви к открытым платьям, и одежду резать не понадобилось, ладони легко вошли в широкий вырез и легли на плечо, пришлось лишь слегка подвинуть кушак крестной.

Связки остались целы, но было небольшое кровоизлияние и отек. Значит, классический посыл к регенерации. Вот только силы он вытянет немало.

— Что случилось с лошадьми? — спросила я, стараясь отвлечься от нудного процесса передачи силы.

Феникс пожал плечами и присел в противоположное кресло.

— Понятия не имею. Сначала упряжка Северинов встала как вкопанная, если бы не знал, подумал бы, что увидели змею или почувствовали хищника. А потом на них будто бешенство напало, остальных лошадей вон перепугали.

Очень странно. Я слушала, хмурилась и всматривалась в широкое открытое лицо нового знакомого.

Говорят, что моряки суеверный народ. Если не получилось убедить родителей Флоры, то, может быть, старший брат прислушается?

Сила почти закончилась. Я убрала руки и размяла пальцы. По правилам следовало провести финальный осмотр. Вытянув руки над телом Лигии, я впервые заметила, насколько грязная и ободранная сама. Ничего — зато целая.

Никаких других повреждений я не обнаружила и собиралась уже закрыть ладони, как вдруг уловила тоненькую ниточку чужого магического влияния, она была едва заметна, но все же ощущалась мелкой червоточиной в здоровом организме. Что это?

Взгляд упал на серую окружность печати, поблескивающую на груди пациентки. Неужели так проявляются профессионально поставленные ограничители? Как она с этим живет?

Подумать мне не удалось. Лигия вздрогнула и открыла глаза.

— Красивая, — одобрительно сказал Феникс, нависнув над моим плечом.

— Уберите его от меня! Пусть не приближается! — заверещала гесса Биргит. И откуда только силы взялись?

— И громкая! Люблю женщин с характером, — не смутился гигант.

— Отец! Марк! — не сдавалась характерная барышня.

«Завтра обязательно охрипнет», — мимоходом успела подумать я, прежде чем в библиотеку ворвались Биргиты, спешащие на зов.

Пришлось встать с кушетки и освободить место родственникам пациентки, иначе бы они довершили то, что не удалось лошадям.

— Тихо, — схватил меня за плечи гигант, когда я пошатнулась. — Пойдемте-ка, мисса, чего зря обеду пропадать? Поработали, надо и подкрепиться.

В этом я была с ним полностью согласна.

Естественно, ни о каком званом обеде для объявления помолвки речи уже не шло. В столовой ели мужчины, потратившие силы на восстановление порядка на дороге. Лакеи вносили блюда как придется, по мере готовности, поэтому кто-то только приканчивал суп, а кто-то уже сражался с отбивной, в частности Терри.

— Где дамы? — спросила я, падая на соседний с ним стул.

— В гостиной, приводят себя в порядок, — ответил Лось и обвел меня критическим взглядом. — Тебе бы тоже не помешало.

— Сил нет, все потратила, — пожаловалась я, с вялым удовольствием глядя, как Феникс О’Боз накладывает две тарелки говядины, и втайне надеясь, что одна из них предназначена для меня.

Терри увидел мою разбитую коленку, проглядывающую через разодранный подол, и присвистнул.

— Тогда дарю. — Он протянул ко мне ладонь, на которой быстро-быстро стал набухать сверкающий молниями шар.

Пока я ждала, когда сгусток энергии станет достаточного размера, шар вдруг раскрылся лепестками и превратился в прекрасный сверкающий цветок.

— Позер, — фыркнула польщенная я, но все же втянула в себя подаренную силу без остатка, пока выкрутасы Терри не привлекли к нам слишком много внимания.

Кто спрашивал утром, где цветы и подарки? Вот они. Не так я себе представляла ухаживания, совсем не так.

Загрузка...