Авантюристка поневоле

Глава 24

Элли беззвучно охнула, прежние страхи вернулись, а вместе с тем и возмущение: тут сражение на носу, а он о развлечениях думает! Граф, видимо слегка придя в себя и надеясь, что его всё же не обвинят в измене теперь уже другой стране, тоже вставил своё слово:

— Но ваша светлость, а как же совещание перед сражением? — хозяин замка заискивающе улыбнулся, и куда только подевалась его спесь и самоуверенность? — Может, вы что-то сумеете придумать…

— А что тут придумаешь? — перебил его довольно невежливо легериец и смерил графа равнодушным взглядом. — Превосходство противника слишком явное против наших сил, мы ведь не планировали столкнуться столь быстро с регулярными имперскими частями, — гость неприятно улыбнулся, пригвоздив собеседника взглядом, и тот снова спал с лица, судорожно сглотнув. — Всё, что могу, это достойно принять смерть, что-то планировать смысла не вижу никакого. Здесь опытные бойцы, они знали, на что шли, и как действовать в подобной ситуации. Так что, — герцог повернулся и вновь посмотрел на Эллиа, — лучше я последнюю ночь проведу с женщиной, а не в бессмысленных рассуждениях, что делать в данной ситуации, — от его усмешки девушка едва не передёрнулась, сдержавшись в последний момент. — Если вам так надо, проводите свои совещания и приводите в порядок дела, хотя я сомневаюсь, что вашим наследникам после вас что-то останется, — красноречиво намекнул на незавидную участь графа гость, не сводя взгляда с Элли. — Через тайный ход вам вряд ли получится ускользнуть, мои люди проследят за этим. Раз мы оказались в ловушке, поверив вам, умирать будем все вместе.

Граф дёрнулся, его лицо пошло пятнами, а Ли с досадой подумала, что знай они раньше о тайном ходе, всего этого можно было бы избежать.

— Я не предавал!.. — попытался снова оправдаться хозяин замка, но его никто не слушал, а слуги снова начали подходить, на ходу засучивая рукава.

Элли чуть не застонала от отчаяния — а ведь так близко спасение было! Пока они тут разговаривали, можно было бы под шумок тихонечко уйти… Наверное… Вдруг Дор чуть отстранил девушку, она с удивлением и опаской посмотрела на него, отметив решительное выражение лица, и в следующий момент он задвинул её за спину.

— Если вы дадите слово не трогать мою невесту, я помогу вам спастись, — негромко произнёс он, чем озадачил всех присутствующих не меньше, чем её.

Что задумал любимый? Но встревать с неуместными сейчас вопросами Эллиа, конечно, не стала, доверившись ему полностью. Легериец смерил его взглядом, иронично изогнул бровь и насмешливо поинтересовался:

— И кто ж ты такой, чтобы делать подобные смелые заявления, м? Не Император уж, точно, — хохотнул герцог с явной издёвкой. — Для Изенроха мордой не вышел, а никто другой больше и не может предложить мне спасения, остальные вон штурмовать собираются замок, — он небрежно кивнул в сторону ворот. — Ах, да, Изенрох, говорят, тоже в измене нынче обвинён, значит, кроме Императора некому.

К облегчению Эллиа, слуги тоже остановились, терпеливо ожидая приказа от хозяина. А Дор между тем продолжил разговор.

— Я не Император и не тот, о ком вы говорили сейчас, но у меня есть связи с контрабандистами, а они за золото вывезут кого угодно и куда угодно, особо не интересуясь подробностями.

Эллиа не сомневалась, что у любимого есть и такие сомнительные знакомства, при его работе они тоже могут быть полезными. Она только надеялась, что Дор не блефует и у него действительно имеется запасной план на крайний случай, такой, как сейчас. Только зачем помогать этому… герцогу?! Неужели только ради её безопасности?..

— Что-то странно, откуда у бродячего артиста такие связи, — с недоверием хмыкнул герцог и покачал головой, скрестив руки на груди. — Контрабандисты народ недоверчивый, абы с кем иметь дел не будут.

Дор в ответ усмехнулся и невозмутимо ответил:

— А я не всю жизнь артистом был, несколько месяцев назад я работал помощником господина Фримо и ездил по его поручениям, а торговцу, как понимаете, без таких связей никак не обойтись.

В столовой повисло напряжённое молчание, а Элли пыталась лихорадочно просчитать, что же на уме у любимого, что он заговорил о её отце. И что ей делать, если к ней вопросы сейчас начнутся?

— Допустим, про господина Фримо я слышал, но с трудом верится, что ты был его помощником. Променять хорошую и прибыльную работу на ремесло бродячего артиста — это надо дураком быть. Только не убеждай, что всю жизнь мечтал о сцене, — язвительно добавил герцог.

Дор пожал плечами.

— О сцене мечтала Эллиа, а не я, и после того, как я с хозяйской дочкой сбежал, к купцам и торговцам мне путь заказан, — спокойно объяснил он, и девушка поразилась, как гладко у него выходит рассказывать историю, которую они наспех придумали перед всей этой авантюрой с театром. — Быть артистом не так уж плохо, тем более, Ли всё устраивает, — на последних словах его голос потеплел, он через плечо посмотрел на притихшую Эллиа и подмигнул ей тем глазом, который не могли видеть находившиеся в столовой.

— С хозяйской дочкой? — переспросил кто-то из заговорщиков настороженно.

— Ну да, с Эллиа, — подтвердил Дор. — А что такое? Она старшая дочь господина Фримо, и Алейва подтвердить может, всё же она её родная мать, — Ли, прикусив губу, напряжённо слушала — девушка надеялась, никто из присутствующих не знает, что её отец отдал старшую дочь учиться в Храм.

Ведь это не такое уж событие, о котором говорили бы на каждом углу. А кто этих заговорщиков знает, что ещё они придумают, если узнают, кто же на самом деле Эллиа. Ведь одно дело — дочь купца, актриса, никто по сути, и совсем другое — жена герцога… Пусть и опального, как они сами.

— Хотите, дам магическую клятву, что не обманываю, и если договоримся, выполню свою часть соглашения, — между тем, продолжил Дор.

Осторожно выглянув из-за широкой спины любимого, Эллиа заметила, что присутствующие переглядываются, а слуги уже стоят у стенки с бесстрастными лицами — видимо, кто-то отозвал их в сторонку. А герцог, прищурившись, задумчиво рассматривает Дора. «Поверили», — тихо обрадовалась Элли, крепче прижавшись к наёмнику. Может, и не безоговорочно, но по крайней мере, убивать их точно никто пока не будет, да и самим заговорщикам тоже погибать не слишком хочется, что бы ни заявлял этот легериец.

— С клятвой это хорошая идея, — протянул герцог. — Будет клятва, уговорил. Приведите маркиза Анджера и актрису эту, — распорядился он слугам и кивнул Дору и Эллиа. — Садитесь пока.

Взяв её за руку, любимый отвёл девушку к столу, усадил рядом с собой и обнял. Она же задумалась, вспоминая, что рассказывали в Храме о магии клятв. После произнесения оной нарушить её и солгать можно или если поклявшийся является магом сильнее чем тот, которому даётся клятва, или если клянущегося прикрывает маг выше уровня. Женщин богиня Лайнис не наделила магией, дав им другое предназначение: быть женой, матерью, поддерживать мужчин и создавать им уют, вдохновлять и направлять, давать им возможность быть сильными и заботливыми ради них, женщин. Эллиа покосилась на Дора. Герцог Ледор, муж Руолис, говорил, он средний маг, хотя что она знает об уровне магии, да и о самом наёмнике? Наверное, если бы он не был уверен, что сможет обойти клятву, то не заикался бы о ней. Ли украдкой вытерла вспотевшие ладони о юбку. Она боялась, ещё как, этой самой клятвы, ведь одно неверное слово — и всё, их обман раскроется, что они вовсе не сбежавшие от её отца влюблённые! Элли пыталась отвлечься, не думать, что их ждёт впереди — нервы натянулись до предела, и девушка боялась сорваться в любой момент, слишком уж много переживаний выпало за последние несколько часов. Дор, видимо, почувствовав её состояние, молча взял подрагивавшие пальцы любимой в свои ладони и нежно сжал. Эллиа нервно вздохнула и прислонилась к его плечу, прикрыв глаза. Скорее бы всё закончилось…

— Не переживай так, девочка моя, — услышала она тихий, успокаивающий шёпот Дора. — Всё хорошо будет. Верь мне.

Ли пошевелилась, приподняла голову, посмотрела в его серые глаза, в которых плескались теплота и нежность.

— А клятва, Дор?.. — одними губами высказала она своё беспокойство.

Он хитро прищурился и поднял бровь.

— А что клятва? Это не больно совсем, ты ничего не почувствуешь. Я понимаю, ты не хотела рассказывать об отце, но видишь, как всё повернулось, — взгляд Дора стал выразительным.

Улыбнувшись в ответ дрожащими губами, Эллиа снова прикрыла глаза ресницами, давая понять, что услышала его. Значит, рассказывать то, что говорил Дор недавно об их якобы побеге. Что ж… Судя по его уверенному виду, он знает, что делает. И Ли тоже поверила, немного успокоившись. Тут за прикрытой дверью послышался неясный шум, и в столовой появились новые лица: Алейва и её любовник. По виду хмурого маркиза становилось понятно, что одевался он в спешке: наполовину расстёгнутая рубашка, кое-как заправленная в штаны, красноречиво говорила об этом. Алейва вообще куталась в халат и по дороге ворчала, что можно было бы и подождать, пока она нормально оденется. Её спутник не обращал никакого внимания на приму, крепко держа за руку и вынуждая торопиться за собой. Маркиз подошёл к легерскому герцогу, и тот, окинув Алейву брезгливым взглядом, отрывисто произнёс на своём языке:

— Скажи своей шлюхе, что если она не будет вести себя тихо и выполнять всё, что скажем, отправится ублажать солдат. Им как раз не помешает перед сражением, — неприятно усмехнулся гость.

Элли подумала, что, наверное, у него ко всем женщинам такое пренебрежительное отношение, независимо от положения. «Ну и сволочной мужик», — желчно подумала она, бросив на герцога неприязненный взгляд. Алейву ей было не жалко, но всё же, из чисто женской солидарности она злилась на этого мужлана. Прима попыталась в очередной раз что-то сказать, но маркиз грубо её оборвал.

— Значит так, не хочешь проблем, сейчас выполняешь всё, что тебе скажут, — негромко сообщил он, слегка встряхнув Алейву.

Та тут же прекратила бурчать, на её лице мелькнул страх, и женщина молча кивнула.

— Вот и молодец, — небрежно обронил её любовник.

В столовую зашёл ещё один слуга со шкатулкой в руках и с поклоном подал её легерскому герцогу, имя которого Эллиа так и не знала. Да и знать в общем не хотела, хватило того, что она его запомнила в лицо и слышала, на каком языке он разговаривает. Гость графа взял шкатулку, открыл и достал из неё странный камень мутно-белого цвета, и хотя девушка ни разу таких не видела, узнала его сразу — по описанию из уроков в Храме, и картинки им показывали. Клятвенный камень. Его использовали в основном в судах, при разборе спорных вопросов: клали на него руку и давали обеты и клятвы, и соврать не получится — он сразу менял цвет, и клятву нарушить тоже магия не позволит. Эллиа, не сводя взгляда с камня, обхватила себя руками и поёжилась, по спине пробежал холодок. Герцог взял камень и обратился к Алейве:

— Возьми его.

Прима послушно выполнила указание, при этом на её лице отразилось беспокойство, и она сглотнула, переступив с ноги на ногу. Легериец провёл ладонью над камнем, и Элли услышала низкий гул — Алейва от неожиданности вздрогнула, герцог же удовлетворённо кивнул и начал спрашивать.

— Кем тебе приходится эта девушка? — он махнул в сторону Эллиа.

Госпожа Оррих несколько мгновений колебалась, потом нехотя ответила:

— Эллиа моя дочь.

— Кто её отец? — продолжил допрос герцог, не сводя с неё внимательного взгляда.

— Уиллар Фримо, торговец. Я её не воспитывала, она у него жила всё это время, я вообще всего пару недель назад её увидела, явилась ко мне со своим женихом, — затараторила дальше Алейва, не дожидаясь следующих вопросов. — Она из дома сбежала, Уиллар был против её брака с этим голодранцем! — Алейва демонстративно фыркнула, а Эллиа еле удержалась от насмешливой улыбки.

Вот как, стоило замаячить опасности, как Дор тут же из «дорогого» стал сразу голодранцем. Ли не стала вмешиваться и напоминать, как мать сама строила ему глазки не так давно. А Алейва продолжала торопливо рассказывать.

— Она актрисой решила стать и потребовала, чтобы я ей помогла с карьерой! — Алейва метнула на Эллиа возмущённый взгляд, будто это девушка виновата была в том, что они попали в подобную ситуацию.

Ну, где-то возможно так и было, но Элли не чувствовала ни малейших угрызений совести. Алейва сама всю жизнь всех использовала, так что теперь получает той же монетой.

— Хватит, — герцог чуть поморщился и снова провёл рукой над ладонью Алейвы.

Камень отлепился, и прима поспешно положила его на стол, вытерев пальцы о халат и поглядывая на камень с опаской.

— Анджер, отведи её в комнату и запри, чтобы не мешалась под ногами, — отдал следующий приказ герцог и перевёл взгляд на Эллиа. # /

На его лице тут же появилась предвкушающая усмешка, он поманил девушку пальцем.

— Иди сюда, красотка.

Ли оглянулась на Дора, он же ободрающе улыбнулся ей и слегка пожал пальцы. Она встала и подошла, настороженно поглядывая то на камень, то на гостя. Он кивнул на камень.

— Бери.

Стиснув зубы и заставив пальцы не дрожать, Эллиа взяла камень. Герцог так же провёл рукой над её ладонью и что-то тихо сказал, и она с лёгкой паникой ощутила, как камень словно приклеился. Сделав несколько глубоких вдохов, Ли мысленно приказала себе успокоиться — Дор рядом, и не допустит, чтобы с ней что-то случилось. Он сказал, говорить об отце, значит, так и надо. Тем более, Алейва уже разболтала их легенду, и камень не почернел.

— Кто твой отец? — начал герцог допрос по новой.

— Уиллар Фримо, — послушно ответила Элли.

— Как вы познакомились с женихом? — взгляд легерийца не отрывался от девушки, и ей стоило большого труда не ёжиться и не показывать, как она нервничает.

— Дома, — осторожно ответила Ли, понимая, что ступает по зыбкой почве, и любой следующий ответ может стать роковой ошибкой. — Он служил работником у отца и бывал у нас, — повторила она то, что уже говорила Алейва. — Когда я попросила разрешения на наш брак, он отказал, и мы сбежали.

— Зачем в замок приехали? — глаза герцога чуть прищурились.

— Я актрисой хотела стать, — Ли сдержала желание облизать сухие губы. — Поэтому и пришла к матери.

Она то и дело косилась на камень, но он оставался прежнего белого цвета, и девушка чуть-чуть расслабилась. Её собеседник помолчал, ещё раз окинул её задумчивым взглядом и кивнул.

— Ладно, иди, — отрывисто произнёс он. — Сядь там, — герцог кивнул на стул в сторонке, не рядом с Дором.

Эллиа с большим облегчением избавилась от камня и заняла указанное место, с беспокойством глянув на любимого. Он оставался невозмутимым, и это тоже придало девушке уверенности. Допрос повторился и с ним, только с Дора ещё стребовали клятву, что он действительно знает контрабандистов и приложит все усилия, чтобы договориться с ними и герцог с сопровождением могли тайно покинуть страну. А когда Дор освободился от камня, предводитель заговорщиков — никем иным легериец быть не мог, — небрежно обронил:

— Вы оба поедете с нами. Это не обсуждается. Девчонку твою не трону, пока ты ведёшь себя хорошо. На сборы у вас пятнадцать минут, — добавил он и отвернулся.

Дор бросил на него хмурый взгляд, но спорить не стал, понимая, что это может грозить ещё большими неприятностями, чем они уже имеют. Они поднялись в спальню, причём их провожал один из присутствовавших в столовой, и едва дверь закрылась, Дор порывисто обнял Эллиа, крепко прижав к себе. Она чувствовала, как бешено колотится его сердце, и поняла, что любимый нервничал не меньше её, просто скрывал это лучше.

— Это к лучшему, что ты с нами едешь, — пробормотал он ей в макушку. — В замке при штурме опасно будет, а так, ты рядом, и мне меньше волнения. Давай собираться, — он отстранил её и коротко, но жадно поцеловал.

На большее времени не оставалось. Элли быстро переоделась в штаны и рубашку, накинула куртку, взяла самое необходимое из вещей и переплела косу. Спрашивать, что же задумал Дор, не стала: понятно, что опасно в открытую обсуждать. Она доверяла любимому и без объяснений. Ещё раз поцеловав её перед выходом, наёмник распахнул дверь, взяв Ли за руку, и они вернулись на первый этаж, где уже ждали все, кто собирался покидать замок. Таких набралось немного, вместе с легерским герцогом — сам граф, всё ещё бледный, несколько из тех, кто ужинал с ними за столом, только теперь они не улыбались. Алейвы Эллиа не заметила среди них, из чего заключила, что актрису оставят в замке. Настаивать на том, чтобы прима пошла с ними, девушка, естественно, не стала. Скорее всего, ничего матери не сделают, она ведь случайно тут оказалась. Глядишь, ещё и поклонников снова насобирает, если грамотно разыграет роль обманутой и несчастной.

Перед тем, как уйти, герцог обратился к тем, кто оставался в замке, защищая его для видимости, что заговорщики внутри:

— О ваших семьях позаботятся, — он не стал произносить длинных и пафосных речей, как невольно ожидала Эллиа. — Вы все знали, на что идёте, — легериец обвёл их взглядом. — Страна будет помнить о вас. Прощайте.

Развернувшись, он направился за графом. Хозяин замка привёл их в тот самый подвал, о котором, видимо, говорил, когда упомянул темницы. Мимо них они и прошли — в камеры вели крепкие деревянные двери с решётчатыми окошками, пустые, как отметила Эллиа с облегчением. Дальше шли кладовые с припасами, как пояснил зачем-то на ходу граф. Подвал оказался не таким уж страшным, как рисовало Элли воображение, сухой и чистый, с ровно горевшими магическим огнём факелами. Да, в случае осады здесь можно долго держаться, отметила про себя девушка. Они не разговаривали, да и не было нужды — отряд торопился. Граф заговорил, когда они подошли к ещё одной лестнице, круто уходившей вниз.

— Вы не волнуйтесь, подземный ход в хорошем состоянии, я его отремонтировал, когда замок восстанавливал, — Анкард с заискивающей улыбкой оглянулся на герцога. — Он длинный, выходит прилично от замка. Там дальнее пастбище, за холмом, так что и лошади там тоже есть.

— Замолчи, — лениво отозвался герцог, и хозяин замка тут же повиновался, начав спускаться по лестнице.

Они миновали ещё два яруса, прошли коротким коридором и оказались в небольшой комнате без окон, с ещё одной дверью, закрытой на засов, несколько навесных замков, и магией запечатана — Эллиа увидела на ней замысловатый рисунок. У стены аккуратной кучкой были сложены световые шары, артефакты, дававшие свет при отсутствии факелов. Граф загремел ключами, открывая вход, и кивнул на пирамиду.

— Надо взять их, по два на человека, ход длинный, чтобы хватило до конца.

Один из сопровождавших герцога нахмурился и оглянулся на предводителя их маленького отряда.

— Может, лучше не подземным ходом? — негромко спросил он. — Гонец ведь сказал, что армия ещё далеко. Не доверяю я что-то этому, — говоривший кивнул на графа, который как раз справился с дверью и распахнул её. — Мало ли, что от страха выкинет ещё.

Граф только открыл рот, как заговорил герцог, не дав ему сказать ни слова.

— Нет, поверху опасно, даже если основная армия ещё не подошла, разведчиков они точно выслали к замку, — легериец покачал головой и глянул на графа с неприятной усмешкой, от которой у Эллиа по спине прокатились ледяные мурашки. — А наш дорогой граф знает, что я его в любом случае на тот свет с собой заберу, чтобы не скучать там в одиночестве. Вперёд.