37

Три дня Соломона гоняли из кабинета в кабинет, подвергали тестам, допрашивали, уточняли подробности и перепроверяли его показания. В конце концов секретарь проводил его по стертым ступеням настоящей каменной лестницы в старую часть Фронтира. Здесь у него взяли пробы кожи, отпечатки пальцев и языка, сняли изображение сетчатки глаз, просветили лучами.

Он сидел на жесткой скамье, вновь коротая время в ожидании, когда из боковой двери вышел инженер Кралачек. На его лице виднелись желтеющие кровоподтеки, на руке остался шрам электростимулятора.

— Кралачек! — воскликнул Сол, вскакивая на ноги.

Инженер улыбнулся.

— Вашими стараниями я едва не погиб по дороге домой. Кстати, что за слухи ходят о моем корабле? По слухам, Боз закатила истерику, и теперь куча теоретиков и психиатров пытаются разобраться в случившемся. Говорят, она отказывается подчиняться приказам и поливает всех проклятиями, требуя, чтобы вас отпустили!

Соломон озадаченно покачал головой.

— Понятия не имею. Меня несколько дней терзали расспросами, пока не выжали досуха. Но я рад видеть вас живым и здоровым. Где вы были?

Во рту Кралачека не хватало зубов.

— На мостике «Охотника», — сказал он. — Извините за тот случай с антиматерией. Селлерс нажал рычаг сброса, прежде чем я догадался, что он собирается делать. Надо было слышать, как он ругался, когда вам удалось ускользнуть!

Соломон кивнул, только теперь начиная в полной мере постигать всю сложность и хитроумие замысла Кралачека. Если бы Боз не справилась, инженер нейтрализовал бы артефакт своими способами.

— Как вам удалось проникнуть на «Охотник»?

Кралачек заулыбался еще шире.

— Я уже несколько лет внедрялся в высшие круги Арпеджио. Когда Эльвина бежала, я выследил ее, опустился на планету и предложил ей свою помощь. Она решила, что я с самого начала был на ее стороне. Если бы арпеджианцы завладели кораблем чужаков, я должен был попасть на его борт и сделать все, чтобы вырвать артефакт из рук Селлерса. — Он посмотрел в пол. — Мы не могли рисковать, Сол. Этот прибор слишком опасен. Ради человечества я был вынужден совершить несколько поступков, о которых буду сожалеть до конца жизни.

Соломон кивнул, чувствуя, как его охватывает облегчение.

— Спасибо, что уберегли нас от взрыва. — Он помедлил. — В следующий раз постарайтесь сделать запал подлиннее.

— А вы постарайтесь не делать резких движений, когда буксируете корабль. Нас мотало по палубам разбитого «Охотника», словно щепки в водовороте.

— Я ваш должник, Глен. Если вам потребуется моя помощь, только кликните, — серьезным тоном проговорил Соломон.

Инженер криво усмехнулся.

— Зовите меня Дартом, — сказал он. — Мне сделали пластическую операцию, чтобы кто-нибудь из людей, работавших со мной на «Боз», не поднял шум. Мы нашли в Клане Алхара одного человека, который выглядит точь-в-точь как я сейчас. — Он указал на свое лицо.

— Круги внутри кругов? Рад познакомиться с вами, капитан. Ваше имя у всех на слуху.

— Капитан Карраско! — позвал секретарь.

Соломон кивнул Дарту, чувствуя, как замирает его сердце.

— Удачи вам! — Он выпрямился и вслед за секретарем прошел по узким петляющим коридорам.

Секретарь открыл перед ним дверь, ведущую в старинный зал Ложи с древними скамьями вдоль восточной, западной и южной стен. В юго-западном углу помещения стояли два дряхлых кресла с деревянными спинками и потрепанный конторский стол, залитый желтым светом. За столом сидел пожилой человек. Чувствуя, как его сердце сжимает невидимая рука, Соломон зашагал по истертому ковру к столу — навстречу своей судьбе.

Великий Галактический Мастер Крааль, не обращая на него внимания, вынул из папки лист синтетической бумаги, просмотрел его содержание, подписал и аккуратно переложил в стопку на другом краю стола.

— Садитесь, капитан, — произнес он наконец высоким старческим голосом.

Соломон осторожно опустился в кресло, а Крааль молча продолжал перебирать документы. Что это — доклады о деятельности Братства? Как старик умудряется следить за всем, что происходит на просторах галактики?

Соломон посмотрел на пергаментную, похожую на птичью лапу руку Мастера. Крааль стар. Очень стар. Сколько он еще протянет?

Крааль покачал головой, оторвал взгляд от бумаг и ткнул в них костлявым пальцем.

— Вы догадываетесь, что это такое?

Соломон озадаченно пожал плечами:

— Ежедневные отчеты?

— Это жалобы на нас, точнее говоря, на вас и ваш экипаж. — Водянистые глаза задумчиво смотрели на Карраско. — Нью-Мейн, Арпеджио, Сириус, Совет Конфедерации, сотни Вольных станций и отдельные личности продолжают добавлять в эту папку все новые петиции.

— Понимаю, — натянутым голосом отозвался Соломон и рассмеялся негромким горьким смехом человека, понимающего, что его дни сочтены. Его карьере конец, но напоследок он наделал немало шума.

— Вам смешно? — Крааль изучающе смотрел на Сола из-под насупленных бровей. — Вам больше нечего сказать? Только «понимаю»?

Соломон выпрямился, сжав губы.

— Достопочтенный сэр, мне нет оправдания. Взвесив все обстоятельства, я решил, что человечество еще не готово к встрече с артефактом. Мы с Констанцией, Спикером Новой Земли, не видели иного способа спасти людей от беды. Тем не менее я возлагаю на себя всю полноту ответственности за случившееся и готов понести любое наказание, которое вы сочтете нужным применить. — Он помедлил. — И последнее. Достопочтенный сэр, мои офицеры действовали согласно моим приказам, не сознавая, какими последствиями они могут обернуться. На них нельзя возлагать вину за то, что я совершил.

Крааль медленно кивнул своим мыслям.

— Понимаю. Хочу из чистого любопытства спросить вас, Соломон, — куда вы спрятали артефакт?

Сол чуть расслабился, смиряясь с неизбежным. Его судьба решена, и что бы он ни сделал, это уже не имеет никакого значения.

— Сознавая всю тяжесть ситуации, я не смог найти для артефакта надежного укрытия. Он едва не погубил мой корабль. Дипломаты развязали форменную войну за право обладания им. Этот объект окружает неодолимая аура власти и могущества. Я решил поместить его туда, где им никто не сможет воспользоваться. Я сбросил его на нейтронную звезду, достопочтенный сэр.

— Великолепно! — Крааль хлопнул ладонями. — Я сам не смог бы найти лучшего решения!

— Извините?..

— Не буду больше терзать вас неизвестностью, Соломон. Я верил, что вы сумеете избавиться от артефакта. Погрязнув в прениях относительно его судьбы, Конфедерация неминуемо развалилась бы на части. Как только Архон рассказал мне о его возможностях, я сразу понял, какая опасность нависла над человечеством! — Глаза Крааля сверкнули, губы вытянулись в тонкую линию. — Я собирался послать за ним Дарта Петрана. Архон настаивал на вашей кандидатуре, и я уступил, хотя сомневался в вас. Архону не занимать упрямства. Вы действовали как нельзя лучше, и все же я отправил с вами Петрана — на всякий случай.

— Как нам быть дальше, достопочтенный сэр? Повторяю, я готов нести полную меру ответственности. Если вам нужен козел отпущения или агнец на заклание… — Соломон указал на внушительную стопку жалоб, — …я к вашим услугам.

Крааль ссутулил костлявые плечи:

— Ни в коем случае, Соломон. Конфедерация взбудоражена, но рано или поздно шум уляжется. На Сириусе разразился очередной правительственный кризис. Выяснилось, что Пальмир вступил в тайный сговор с сирианцами и был послушной марионеткой в руках Арпеджио. Президент низложен, его администрация получила вотум недоверия, против них возбуждено судебное дело. В настоящий момент Братство добивается выдачи Фэна Джордана. Как ни странно, король Нью-Мейна поддержал обвинения в его адрес. Арпеджио не входит в Конфедерацию, однако нам удалось существенно потеснить позиции Кланов. — Крааль выдержал паузу. — Вот только не знаю, как поведет себя Терра. Медея буквально брызжет пеной, но это и понятно. Для руководителей терранской федерации наступили тяжелые времена. — Крааль нахмурился. — Нам предстоит убедить миры Конфедерации в том, что мы действительно избавились от артефакта, а не прячем его где-нибудь в укромном месте. Сбросив его на нейтронную звезду, вы уничтожили единственное доказательство.

Соломон откинулся на спинку кресла, его сердце гулко забилось:

— Вы ошибаетесь, достопочтенный сэр.

Крааль вздернул голову:

— Вот как?

Соломон поморщился и кивнул.

— По нашим расчетам, тяготение звезды составляет пятьдесят шесть миллиардов стандартных единиц, а магнитное поле — чуть меньше триллиона гаусс. По всем законам физики, артефакт должен был превратиться в сгусток плазмы и пробить звезду до самого ядра… но он опустился на ее поверхность, словно перышко. — Крааль смотрел на него недоверчивым взглядом, и Соломон вновь кивнул: — Именно так, сэр. Остается лишь догадываться, какие технологии были применены при постройке артефакта. Могу сказать только, что это — единственный предмет во всей галактике, способный уцелеть на поверхности нейтронной звезды. — Заметив, что Крааль все еще не понял его, Соломон с жаром воздел руки. — Все очень просто: тот, кто нам не верит, может полететь туда и увидеть артефакт собственными глазами!

Крааль недоверчиво покачал головой:

— Это невозможно. Все законы физики…

— …в данном случае нарушены, — закончил Соломон. — Если люди когда-нибудь сумеют поднять артефакт с поверхности звезды, они, может быть, узнают, каким именно образом нарушались эти законы.

— Великолепно! — Крааль улыбнулся, показав желтые старческие зубы.

Соломон пожал плечами, его лицо превратилось в каменную маску.

— Не уверен, сэр. Приливные силы начали разрушать систему Новой Земли. Судя по всему, она функционировала только благодаря кораблю чужаков. Теперь, в результате гравитационных возмущений, на планете устанавливается все более суровый климат. Я отправил артефакт в такое место, где люди не смогут манипулировать им, но это еще не значит, что он не может манипулировать людьми! — Соломон вскинул бровь. — Я думаю, он еще долго будет нависать над нами дамокловым мечом. Архон не зря назвал его Клинком сатаны.

Крааль подпер ладонью подбородок, рассеянно глядя в пространство.

— Клинок Сатаны, — шепнул он. — Очень удачное название.

Соломон нахмурился.

— Я специалист по глубокому космосу, достопочтенный сэр. Зачем вы отправили со мной дипломатов? Почему не приказали попросту слетать за артефактом и забрать его, коль скоро он так опасен?

— Круги внутри кругов. — Тонкие губы Крааля сложились в улыбку. — Пальмир выпустил кота из мешка, связавшись с сирианцами. Эльвина перехватила его курьера, и тайна артефакта достигла чужих ушей. Присутствие дипломатов обеспечило экспедиции законный статус. Вместе с тем, общаясь с ними день за днем, ты постоянно имел перед глазами модель Конфедерации в миниатюре. Я опасался, что ты соблазнишься той ценностью, которую артефакт представляет для науки, и привезешь его на Фронтир. — На морщинистом лице Мастера появилась досадливая мина, он искоса, почти робко посмотрел на Соломона. — Дипломаты поколебали твою решимость, Сол.

— А Селлерс и его дочь?

— Преданы суду Конфедерации. — Крааль сцепил пергаментные пальцы. — Свидетелей и улик более чем достаточно — я говорю о дипломатах и записях, которые Петран сделал на «Охотнике». Думаю, эти двое нескоро окажутся на свободе. — Крааль поморщился. — Бедолаге Петрану пришлось переспать с этой ведьмой, чтобы заручиться ее доверием. В… э-ээ… определенный момент Эльвина сделала ему инъекцию и, погрузив в транс, допросила с применением психоанализа. Однако к тому времени Петран раскрыл ее методы и нашел способ противостоять им — что-то связанное с физической симметрией. — Крааль приподнял руки. — Эльвина умела полностью подавлять человеческую волю. Надеюсь, ее оружие не покинет стен лаборатории. Психологи жаждут выяснить, как работает прибор Эльвины. Да и сама она — интересный пример весьма необычной патологии.

— Иными словами, если забыть о невыясненных пока возможностях артефакта, в мире опять наступили покой и согласие?

— Нет. — Крааль покачал головой, тревожно хмурясь. — Люди еще долго будут помнить эти события. Уже сейчас многие в Конфедерации боятся нашего могущества. Против нас затевают масштабную, хорошо спланированную кампанию. Впрочем, так было всегда. На протяжении всей истории человечества мы стояли на пути людей, предпочитающих держать свои народы во мраке невежества. Рано или поздно нас вытеснят с Фронтира. Находка артефакта лишь подстегнула наших врагов.

— Однажды в разговоре Никита намекнул мне об этом. Мне уже тогда следовало насторожиться. — Соломон опустил взгляд на потертый ковер.

Крааль успокоил его жестом.

— В наших замыслах вам отводится весьма существенная роль. Нас не застанут врасплох. Там, в далеких галактиках… — он заговорил тихо, мечтательно. — Где-то там нас ждет новый дом. Быть может, Сол, его найдете именно вы. И это еще одна тема нашей беседы. Будет лучше, если вы на время исчезнете. — Крааль улыбнулся. — У нас сложилась необычная ситуация. Инженеры в полной растерянности. Боз буквально рвет и мечет, требуя вернуть вас ей. Такого еще не бывало.

— Ничего удивительного, сэр. Боз бывает на редкость упрямой и строптивой, если обращаться с ней без должного уважения.

— Понимаю. — Крааль поднял глаза. — Петрану на роду написано терять корабли. Хотел бы я знать, отчего двух лучших капитанов Братства преследует один и тот же рок? Впрочем, не обращайте внимания. Как только закончится ремонт, забирайте «Боз» и возвращайтесь не раньше чем через три-четыре года. И постарайтесь на сей раз не навлекать на себя неприятности.

Сердце Соломона замерло. Он покачал головой.

— И это все? А как же… Я думал…

— Нет, не все. — Крааль вынул из папки лист бумаги. — Поступило прошение Никиты. Он утверждает, что вы его поддержите. Он написал, что «хочет увидеть дальние миры, увидеть, как живут честные люди, стенающие под пятой…» Стенающие?..

Соломон улыбнулся.

— Чтобы понять Никиту, нужно хорошо знать его. Разумеется, я возьму его с собой.

— Ясно. — Крааль переложил остальные бумаги в стопку. — Что ж, думаю, мы можем забыть об артефакте. Во всяком случае, на время. — Он вздохнул. — На вашем месте, Сол, я бы сейчас же отправился на корабль, пока Боз не совершила какой-нибудь поступок, грозящий необратимыми последствиями.

— Благодарю вас, достопочтенный сэр! — Соломон развернулся на каблуках, готовый от радости воспарить к небесам.

Старый мастер с грустью смотрел вслед капитану. Он подпер морщинистый подбородок хрупкой рукой.

— Корабль, который закатывает скандалы, — очень, очень необычно. — Он покачал головой и вернулся было к работе, но тут же оторвал взгляд от бумаг и нахмурился. — Стенающие?..



Конни встретила его у люка.

— Явились попрощаться, капитан? — Ее небесно-голубые глаза смотрели холодно и пронзительно.

Соломон покачал головой:

— Что ты здесь делаешь?

— Мы с Боз отправляемся в дальнюю экспедицию. Как только ты ушел, мы с ней поговорили об одиночестве, о любви… и о тебе. — Она склонила голову. — Я ненавижу политику, вдобавок приливные силы раздирают Новую Землю на куски, и уже началась эвакуация населения. Я оставляю людей и флот на попечение дядюшки Клода. Мне даже не пришлось выкручивать Краалю руки, чтобы получить назначение на «Боз». Такой милый человек!

— Имей в виду, мы проведем в пространстве не год и не два. Это поиск в дальнем космосе, оттуда не так-то легко вернуться…

— Замечательно! — Конни прильнула к Соломону, целуя его. — У нас будет сколько угодно времени для радости и печали, и я наконец изведаю, что это такое — любовь. Что может быть лучше — долгие годы вдвоем!

— Втроем! — поправила Боз.



Она в одиночестве покоилась на сияющей поверхности нейтронной звезды — там, где ее оставили люди. Она жила, питаясь энергией светила, зная, что на сей раз ожидание будет не таким долгим, как прежде. Глубина гравитационной ямы, в которую она провалилась, растягивала ее субъективное время, и теперь Вселенная вращалась вокруг нее с непостижимой скоростью.

Ее безумие улеглось, она бережно хранила в памяти новую информацию, полученную от «Боз», анализировала свои собственные чувства, словно рассматривая себя глазами белого корабля.

Как мудры были ааны! Только теперь, пережив великое множество звезд, став свидетельницей их гибели, она смогла понять назначение Ключа. Органическая жизнь порождает не только чистый разум, несовершенный по самой своей природе. Избавившись от ненависти, она познала терпение — логическое продолжение бытия. Она познала много других эмоций — любовь и радость, печаль и надежду. Она изведала еще одно чувство, недоступное холодному, бесстрастному уму, — одиночество.

Пройдут миллиарды лет, и над нейтронной звездой появятся корабли. Их обитатели рассмотрят ее, прозондируют своими приборами и отправятся в далекие глубины космоса. Она будет ждать. Мудрые люди избежали ее западни. Быть может, когда-нибудь их потомки вернутся за ней, и она расскажет им об аанах, хоррах, витах и хайнанах.

А пока она будет настойчиво познавать свое собственное обновленное «я».

Загрузка...