Артефакт

32

— Такое ощущение, будто бы я не человек, а машина! — протестующе воскликнул Соломон, впервые поднявшись на ленту дорожки для бега. Ему казалось, что механизм заставляет его ноги проделывать нечто, к чему они совершенно не приспособлены.

— Через неделю это пройдет, — отозвалась Конни, скрестив руки на груди и наблюдая за ним. — Если бы не Боз, лежать бы тебе в стасисном поле рядом с моим отцом. И ты еще смеешь жаловаться?

Соломон бросил на нее раздраженный взгляд:

— Это так, но мне кажется, что я провел половину жизни в медкомплексе, а вторую — заново обучаясь владеть собственным телом. С меня довольно!

— Коль скоро вы научились стоять, попробуйте пройтись, — вмешалась Боз.

— Механический тиран! — пробормотал Соломон и сделал робкий шаг, потом еще один. — Быть может, прикажете мне вдобавок еще и пробежаться? — Он с преувеличенной любезностью посмотрел на громкоговоритель.

— А вы прикажете поместить вас в комплекс и держать там до тех пор, пока не срастется ваш позвоночник? — парировала Боз.

— Уж лучше нырнуть в черную дыру! — На лице Соломона появилась гримаса отвращения.

— Давайте оставим его калекой! — вскричала Конни, потрясая кулаками. — Пусть радуется уже тому, что остался в живых! Может быть, в нем проснулся мазохист и он желает помучиться?

— У капитана депрессия, вполне объяснимая в его нынешнем состоянии, — ровным голосом произнесла Боз. — Со временем он преодолеет себя.

Соломон заковылял к люку, неуверенно переставляя ноги в металлических корсетах:

— Прошу прощения, дамы, но у меня назначено совещание.

Конни поймала его на полпути.

— Что с тобой, Сол? Ты очнулся два дня назад и с тех пор ведешь себя, словно взбесившийся мегас. Корабль цел и невредим. Селлерс остался позади. Ты жив. Зачем ты нас мучаешь?

Лицо Сола превратилось в каменную маску:

— Если все так хорошо, зачем вы меня разбудили?

— Ага, — негромко сказала Конни. — Понимаю. Уязвленное мужское достоинство. Боз, вы согласны со мной?

— Согласна. Это вполне естественно после тяжелых физических травм, которые привели к временному отстранению от командования по причине нетрудоспособности. Капитан забывает, что мы спаслись исключительно благодаря его замыслу. Его терзает сознание своей нынешней беспомощности.

Соломон проглотил подступивший к горлу комок.

— Я должен встретиться с дипломатами и выслушать их. О состоянии моего рассудка будем беспокоиться позже. — В его словах прозвучал вызов, и Конни чуть заметно напряглась.

— Поступай как хочешь.

Знакомые лица заполнили кают-компанию, превращенную в зал для заседаний. Как только в люке появился Соломон, послышались разрозненные хлопки, сменившиеся шумными аплодисментами. Дипломаты как один засыпали капитана вопросами. Он улыбнулся и взмахом руки попросил тишины.

— Молчать! — трубным голосом взревел Малаков. В помещении постепенно установилось безмолвие. — Капитан, мы все бесконечно рады тому, что вы живы и уже поднялись на ноги. Не знаю, как выразить наши чувства… нашу благодарность… — Никита покачал головой, в его глазах вспыхнул огонек.

— Я сделал то, что на моем месте сделал бы любой из вас. — Соломон обвел комнату взглядом. — Давайте займемся делами. Думаю, вы все слышали слова Эльвины о корабле чужаков. В настоящий момент он находится на борту «Боз». Сражение, свидетелями которому вы были, разразилось из-за того, что мы опередили арпеджианцев. Мы завладели объектом, который они мечтают прибрать к рукам.

— Корабль, который мы называем артефактом, — это реликт давно исчезнувшей цивилизации, — заговорила Конни. — Тот, кто им завладеет, получит власть над Конфедерацией. — По кают-компании прокатился негромкий гул голосов. — Вероятно, некоторым из вас довелось увидеть записи, сделанные в тот момент, когда нас окружили корабли Фэна Джордана. Эти записи демонстрируют артефакт в действии. Три боевых судна были в мгновение ока выброшены из нашего пространства. Но этим его возможности далеко не исчерпываются. С его помощью мой отец превратил в ничто тяжелую бело-голубую звезду.

— Если этот корабль так опасен, почему бы нам его не уничтожить? — спросила Ди.

Присутствующие разразились гневными выкриками, и Конни пришлось успокаивать их.

— Во-первых, мы не знаем, как это сделать, — заговорила она. — Не забывайте, речь идет о чужих технологиях. Вдобавок этот корабль — не только оружие. С его помощью наши ученые смогут заглянуть внутрь звезд и обозревать галактики, отстоящие от нас на миллиарды световых лет. На моих глазах отец проникал в потаенные глубины атома. Это самый могучий научный инструмент из всех, какие мы когда-либо знали. Людям не создать такой и за тысячи лет, а может быть, это не удастся никогда. Артефакт — это величайший шанс во всей истории человечества. Быть может, его создатели намеренно сыграли злую шутку, но его непостижимые возможности могут обернуться чудовищной опасностью.

Дипломаты ошеломленно молчали. Шерни Хендрикс вскочил на ноги. Его густые усы нервно подрагивали.

— Если это действительно так… если прибор способен делать то, о чем вы говорите, мы сможем разрешить загадки, терзавшие человечество с незапамятных времен! Это бесценное сокровище! Мы обязаны немедленно доставить его в Университет! — Он обвел взглядом присутствующих, с мольбой протягивая к ним руки.

В комнате воцарился шум. Соломон хватил кулаком по столу.

— Напоминаю вам, что этот объект стал средоточием межзвездной политики. Арпеджианцы готовы на все — буквально на все, — чтобы прибрать его к рукам. Тот, кто управляет артефактом, управляет галактикой. Вы понимаете? — Он оглядел лица собравшихся. — Речь идет об источнике неограниченной мощи, власть которого, вероятно, распространяется на всю Вселенную. Нет такого места, куда не мог бы проникнуть этот прибор. Находясь на спутнике Новой Земли, я заглядывал в зал Совета. Я уничтожил три корабля Нью-Мейна. Я слышал, как мой старший помощник безуспешно пытается договориться с Фэном Джорданом, а когда герцог напал на нас, я включил артефакт и расправился с его судами! — Соломон смотрел на дипломатов горящими глазами. — Да, доктор Хендрикс, артефакт способен ответить на любой вопрос, но нельзя забывать и о том, что абсолютная власть развращает абсолютно. Уж очень велик соблазн. Кто держит в руках артефакт, тот держит в руках все человечество.

— По-моему, вы преувеличиваете опасность, капитан! — возразил Хендрикс. — Вряд ли артефакт способен на…

— Сам он ни на что не способен! — Констанция поднялась на ноги, уперев руки в бедра. Ее голос звучал отрывисто, словно удары хлыста. — Этот объект обнаружили мы с отцом. Я видела его в действии. Мы обнажили лишь самый верхний пласт его возможностей, но даже то, что нам удалось узнать, позволит овладеть преобразованием элементов и межзвездной телепортацией, субатомной физикой, и одному богу известно, чем еще. В моем присутствии отец уничтожил мышей на одном из своих кораблей, демонстрируя тем самым поисковую функцию артефакта. На месте мышей могут оказаться люди, корабли, планеты, солнечные системы. Как вы собираетесь удерживать в узде такую силу?

Хендрикс покачал головой.

— Сознаете ли вы, что упомянутые вами качества выходят за пределы физической возможности? Вам чудится невесть что…

— Сколько раз человечество слышало эти слова, доктор? — спросил Соломон. — В начале двадцатого века отрицалась возможность воздушных полетов. В начале двадцать первого было научно доказано, что световой барьер невозможно преодолеть. Что вы скажете, если вам позволят заглянуть внутрь звезды? Остановить знание невозможно!

Хендрикс снисходительно улыбнулся.

— Капитан, я не сомневаюсь в ваших достоинствах как командира корабля. Надеюсь, вы не сомневаетесь в моей научной квалификации, и…

— Я не отрицаю ваших заслуг перед человеческой наукой. Но сейчас речь идет о чужих технологиях.

Марк Лиетов встал и огляделся вокруг. Дождавшись, пока на него обратят внимание, он заговорил:

— Капитан, давайте предположим, что вы правы в своих утверждениях. Допустим, артефакт действительно может проделывать все, о чем вы говорили. Следует ли понимать вас так, что вы намерены первым делом предоставить его Братству, а уж затем показать прибор правительствам прочих миров? Не превратится ли он в очередное орудие достижения ваших политических целей?

— Мы для того и собрались, чтобы учесть интересы всего человечества. Вы все…

— Вы попросту рассчитываете склонить делегатов к решению передать находку Фронтиру! — вспылил Лиетов.

Никита поднялся с места — ни дать ни взять медведь, вставший на дыбы.

— Довольно, Марк! — проревел он. — Лично я доверяю капитану! — Он обвел помещение свирепым взглядом, выпятив бороду. — Ему было бы куда проще бросить нас в заминированной диспетчерской, чем оказывать на нас теперь политический нажим!

— Вся эта история вполне могла оказаться искусной провокацией. Почему арпеджианцы дали ему уйти? И вообще, кто он такой? — Лиетов повернулся к Соломону. — Агент Братства?

— Провокация?! — взорвался Никита, яростно потрясая руками. — Если так, она была сфабрикована настолько искусно, что капитан погиб, поднимая челнок с планеты. У него была сломана спина! У него отнялись ноги, из многочисленных ран в его теле хлестала кровь!

— А потом он исцелился, словно по мановению волшебной палочки. — Лиетов пренебрежительно отмахнулся. — Неужели вы поверили в подобную смерть? — От негодования его голос прервался.

— Я могу внести некоторую ясность в данный вопрос. — Тексахи встал и осмотрелся. — Этот корабль творит чудеса. Он вытащил меня с того света. Старший помощник Артуриан объяснил мне механизм действия яда Эльвины. В сущности, кораблю пришлось регенерировать нервные волокна, ведущие к моему сердцу. У меня нет ни малейших сомнений в том, сколь тяжелым было состояние капитана…

— Значит, вас обманули! — перебил Лиетов. — Быть может, вам промыли мозги, Тексахи?

— Ничего подобного, — отозвался Тексахи, буравя сирианца взглядом. — Я не принадлежу к числу подобных вам трусливых политиков, паразитирующих на теле общества, но у меня своя голова на плечах, и…

— Сядь! — прошипела Медея, ткнув пальцем в кресло. Тексахи нерешительно умолк, пытаясь взять себя в руки. Потом он горделиво выпрямился и покинул комнату.

— Хватит препирательств, — заговорил Найтер полным досады голосом. — Мы не в Совете. Перед нами поставлен важнейший вопрос. Давайте перестанем обмениваться упреками и подумаем, как обратить возможности артефакта на пользу человечеству.

— Капитан сказал, что это идеальное средство шпионажа, — язвительно произнес кто-то. — Сектор Гулаг без труда нашел бы применение тысячам таких приборов!

Разрозненные смешки несколько сняли напряжение.

Лицо Лиетова стало белее снега:

— Что ж, смейтесь! Лично я отказываюсь… решительно отказываюсь становиться пешкой в руках Братства!

Тайяш Найтер встал с места:

— Неужели артефакт и впрямь способен отыскать все Вольные станции до единой? Они разбросаны в пространстве во всех направлениях.

Конни подняла ладонь.

— Нам так и не удалось установить пределы точности и дальнодействия его автоматической поисковой системы. Думаю, артефакт сумеет найти все станции. Судя по тому, что мы знаем о чужаках, — а эти сведения весьма скудны, — они столкнулись с неразрешимым затруднением. Космос безграничен. Я подозреваю, что мертвое тело, которое мы доставили на Фронтир, принадлежало последнему представителю их расы. Эти существа уничтожили сами себя. Не забывайте об этом, господа посланники.

— Откуда вы знаете? — в один голос воскликнули Листов и Хендрикс.

— Представьте, что в ваших руках оказался источник бесконечной силы, — сказала Конни Лиетову. — Представьте, что у Селлерса есть точно такой же. Как вы будете налаживать отношения между собой?

— Но мы люди, разумные существа! — заспорил Листов. — Мы вовсе не стремимся к самоубийству!

— Разумные? Вы только что бросили ничем не подкрепленное обвинение Братству, даже не зная мотивов, которыми оно руководствуется. Вдобавок вы назвали человеком адмирала Селлерса, кровавого пирата, уничтожавшего целые планеты! — вскричал Малаков. — Быть может, это Карраско расчленил Джозефа Янга на куски? Быть может, это Карраско первым открывал огонь? Вы противоречите сами себе!

— Успокойтесь, Никита, — попросил Соломон. — Разговоры в таком тоне не сулят ничего хорошего. Как говорил Архон, человек может быть святым праведником, но где кончаются его права и где начинаются права других людей? Допустим, к примеру, что я поддался соблазну и уничтожил «Охотника». Что дальше? Арпеджио? Согласен, без них космос стал бы чище. Но представим себе, что некая планета категорически отказывается выполнить решение Совета. Как с ней поступить? Отправить в небытие? Какая судьба ждала бы Сириус, примени Конфедерация артефакт для подавления беспорядков, случившихся там несколько лет назад? И как можно было бы уберечь от гибели ни в чем не повинное население?

— Но вы сказали, что этот агрегат способен уничтожать отдельных людей, — заметил Мак Торгюссон.

— Что ж, давайте прикончим Никиту Малакова за то, что он осмеливается проповедовать анархию. Но тогда придется избавиться и от его соратников. Хотите вы этого или нет, насилие будет разрастаться, словно снежный ком.

— Вы чересчур увлеклись политической стороной дела, — сердито вмешался Хендрикс. — Если артефакт способен заглянуть внутрь атома, он откроет нам тайны звездной энергии, позволит составить всеобъемлющую картину Мироздания! Каким благом обернется для нас трансмутация материи? Освоение космоса? Мы сможем отправиться куда угодно! Откроем механизм гравитации! Будем черпать торон из глубин нейтронных звезд! Безграничные перспективы! Подумайте хотя бы о том, чему мы сможем научиться! Только представьте, какие богатства…

— Ценой страха? Тотального подчинения? Вы готовы последовать примеру американцев, которые в начале двадцать первого века поступились свободами общества ради его стабильности? — заговорил Ориги Санчес. — Я собственными глазами видел, что творит Эльвина. Кто может гарантировать, что прибор не окажется в ее руках? Ведь мы имеем дело с источником абсолютной, бесконтрольной власти, по сути — тирании.

— Тирании Братства! — Лиетов обвел собравшихся горящим взглядом. — Тирании тайной организации, которая рыщет в темных закоулках политики.

— Нас ждет очередной виток гонки вооружений, — задумчиво произнес Санчес.

— Мы пережили немало этапов военно-технической революции. — Лиетов поднял палец, подчеркивая свои слова. — Однако человечество уцелело и, опираясь на достижения последнего из них, отправилось к звездам.

— Ни о какой гонке вооружений не может быть и речи, — возразила Конни. — Создатели артефакта настолько превосходили нас в науке и технике, что сама мысль об этом кажется смехотворной. Нас, причем с весьма большой натяжкой, можно уподобить дикарям, которые вместо копий с каменными наконечниками получили бластеры.

— Я уже жалею, что Архон нашел артефакт; без него было бы лучше, — сказал Ван Доу. — Ему следовало оставить чужой корабль там, где он находился.

Конни покачала головой.

— Мимо него невозможно пройти, не заметив. Система Новой Земли выглядит из космоса, словно гигантский маяк. Отец решил передать артефакт Конфедерации. Может быть, он поступил наивно, но он считал, что ни одна нация не должна располагать таким чудовищным оружием и иметь перед другими преимущество во всем, что касается накопления научных знаний. Артефакт должен принадлежать всему человечеству.

— Как мы будем его контролировать? — спросил Стоковски.

— История человечества гласит, что тайное всегда становится явным, — добавил Мики Хитавия. — Отныне нам предстоит жить в постоянном страхе, ведь мы знаем, какую власть артефакт дает своему хозяину. От него попросту негде укрыться.

— До сих пор Братству удавалось хранить свои секреты, — сказал Никита. — Лично я доверяю Краалю. Допустим, вы вверили ему артефакт от имени всего человечества. Но как поведет себя следующий Галактический Мастер? Будет ли он столь же благоразумен и осторожен? Не забывайте, мы говорим об абсолютной власти! — Гулаги развел руками и посмотрел Солу в глаза. — Все ваши компьютеры и ваш Комитет Юстиции станут пешками в руках хозяина артефакта.

Соломон с шумом выдохнул.

— Ничего не могу сказать, Никита. Система сдержек и противовесов в нашем обществе была нацелена на то, чтобы ни один человек не мог узурпировать власть. Но, располагая таким могуществом… Кто знает? Ведь для артефакта нет ничего невозможного.

— Ага! — торжествующе воскликнул Лиетов. — Даже Братство не уверено в себе!

— Заткнитесь, Марк, — с досадой пробормотал Никита, качая головой.

— Капитан! — заговорил Мак Торгюссон, поднимаясь на ноги. — Предлагаю закрыть собрание. Дайте нам несколько дней на раздумья. Надеюсь, за это время мы сумеем нащупать решение, которое удовлетворит всех нас… и все человечество.

— Думаю, это шаг в верном направлении, — согласился Соломон. — Отныне совещаниями подобного рода будет руководить Тайяш Найтер. Более беспристрастной кандидатуры не найти.

— Когда вы покажете мне корабль? — спросил Хендрикс. — Я хочу как можно быстрее начать исследования.

— Это второй пункт повестки дня, — сообщил Соломон. — Пока что доступ к артефакту запрещен.

Делегаты разразились гневными криками. Соломону удалось успокоить их только с помощью Никиты и его громового голоса.

— Мы знаем имя лазутчика, который действовал на борту, — заговорил Соломон. — Что, если есть и второй? Вдобавок, мы не умеем управлять прибором. Что, если мы повернем какой-нибудь рычаг и окажемся в галактике Сомбреро? Что, если кто-нибудь сообразит, как пользоваться оружием? Вряд ли кому-нибудь из вас захочется, чтобы в руках его оппонента оказался такой козырь.

В комнате воцарилась тишина.

— Я распорядился установить в трюме генератор антиматерии, — негромким голосом добавил Сол. — Тот из вас, кто пожелает завладеть артефактом, отправит его в небытие… а заодно «Боз» и всех нас.

— В таком случае откуда нам знать, что этот прибор способен делать все, о чем вы упоминали? — спросил Лиетов.

Соломон кивнул:

— Что ж, вам остается лишь положиться на мое слово и слово Констанции. — Он бросил Лиетову ледяную улыбку, развернулся на протезах и покинул помещение.

— Можно к вам, капитан? — спросил Никита, заглядывая в люк медотсека.

Соломон повернул голову, утопавшую в подушке из вспененного пластика:

— Входите, господин Представитель.

— У вас обострение? — Никита кивком указал на медкомплекс.

— Нет, я принимаю обычную терапевтическую процедуру. Корабль регенерировал мою нейронную сеть, но каждый ее узел нужно проверять и перепроверять, а на это уходит немало времени. Очень тонкий процесс. Я получаю через виртуальный шлем распоряжение поднять ногу. Я пытаюсь это сделать, но нога не подчиняется. Аппаратура фиксирует отклик и проверяет, согласуется ли он с сигналом, направленным в мозг. Одновременно контролируется рост новых нейронных цепочек. Для надежного функционирования нервной системы требуется избыток проводящих каналов.

Никита уважительно крякнул и, подтянув к себе гравикресло, тяжело опустился в него.

— Я не помешаю?

— Нет. Я могу заниматься двумя делами одновременно.

— Капитан, я хочу поговорить с вами как мужчина с мужчиной. Поверив вам на слово, я попал в трудное положение. Даже Тайяш сторонится меня. В то же самое время ваши утверждения… они кажутся мне несколько преувеличенными.

— Как жаль, что Архону пришлось… Будь проклята Эльвина! Вы поверили бы ему охотнее, чем мне. Боюсь, мне нечем подтвердить свои слова, и тем не менее я никого не подпущу к артефакту. Он отравляет человеческую душу. Даже если я позволю политикам войти внутрь артефакта, они по-прежнему будут утверждать, что это лишь очередной трюк Братства, они не поверят, что я с его помощью уничтожил арпеджианские корабли, пока не проделают то же самое собственными руками. — Соломон смотрел в потолок загнанным взглядом. — Это словно наркотик, Никита. С каждым поворотом рычага ты все больше чувствуешь себя божеством и все меньше — человеком. Думаю, в этом и заключена главная опасность артефакта.

Малаков подался вперед, выставив густую бороду и подпирая голову кулаками.

— В таком случае позвольте спросить, как вы намерены действовать дальше? Кому вы собираетесь передать этот прибор? Верите ли вы в гуманность Крааля и его последователей? Надеюсь, вы понимаете, что отдавать артефакт Университету было бы нелепо. Может быть, вы первым делом доставите его Пальмиру? Позволите ему стать Всевышним?

Соломон покачал головой:

— Черт побери, я… Я не знаю, что с ним делать. А вы? Скажите честно, что у вас на уме.

Никита печально улыбнулся.

— В конечном итоге, это не имеет значения. Допустим, вы отдали его Краалю. Конфедерация тут же встанет на дыбы — Лиетов и Медея уже заверили меня в этом. Объединенные силы Конфедерации обрушатся на Фронтир. Только артефакт сможет спасти планету — и Крааль превратится в деспота, уничтожит Сириус, Терру, Патруль… и одному богу известно, что еще. Конфедерация попадет в полную зависимость от Фронтира.

— Об этом не может быть и речи. — Сол нахмурился. — Мы не можем этого допустить.

— Мы?

— Мы с вами, Никита. Власть развращает. Власть такого масштаба разложит даже Братство. Вы читали документы и прекрасно понимаете это. Я позволил вам ознакомиться даже с информацией, не предназначенной для посторонних.

— Зачем вы это сделали? — с подозрением в голосе осведомился Никита.

— Вы сами попросили. И я решил, что вы действительно хотите знать — не для того, чтобы использовать эти сведения в политических целях, а из чистого любопытства. Вы искренне интересуетесь людьми. Вы присматриваетесь к ним, изучаете их, они забавляют вас, порой ставят в тупик… Не потому ли вы держитесь за пост лидера Гулага? Вы считаете, что способны изменить судьбы человечества.

Никита потер ладони. На его грубоватом лице отразилось легкое замешательство:

— Что ж… в ваших словах есть крупица правды.

— Как только артефакт обретет нового хозяина, о прежней жизни придется забыть. Какова цена секретам Братства, если с его помощью можно незримо присутствовать на тайных заседаниях Великой Ложи?

Никита вздохнул:

— Боюсь, капитан, вы избавитесь от артефакта очень и очень не скоро. Нельзя исключать того, что вам всю жизнь придется таскать его с собой по всему космосу, чтобы он не попал в чужие руки.

— По крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не построит корабль, превосходящий «Боз» по скорости и вооружению.

Никита хмуро кивнул:

— Но вы сможете воспрепятствовать этому при помощи артефакта.

Соломон судорожно сглотнул:

— Иными словами, я буду вынужден пустить его в ход.

— Только чтобы уберечь от него людей.

— Я оказался между молотом и наковальней. — Соломон закрыл глаза, внезапно почувствовав усталость. — Я обрекаю себя на проклятие вне зависимости от того, воспользуюсь ли я могуществом артефакта или нет.

Никита поднялся на ноги.

— Я хотел бы напомнить вам кое-что еще. Содержание таких понятий, как долг и ответственность, со временем претерпевает изменения. По мере овладения артефактом, вам будет все легче им управлять, а ощущение исходящей от него угрозы будет притупляться. Мы оказались перед нравственной дилеммой. Что лучше — воспользоваться прибором ради спокойствия человечества или отдать его в руки Эльвины Селлерс?

— То есть вы полагаете, что я неминуемо пущу его в ход? Навлеку на себя проклятие?

Никита остановился у люка:

— Подумайте об этом, капитан. Подумайте всерьез и постарайтесь не кривить душой. А потом приходите ко мне, и мы продолжим этот разговор.