Армагеддон

Глава 30

Умер еще один демон, оружие людей превратило его голову в гротескный обрубок. Теперь Раав уже узнавала эти признаки - наносимый с расстояния физический урон, не дававший жертве шанса ни на выживание, ни даже на понимание, что на нее напали. Она была не совсем уверена насчет количества убитых на данный момент, может, двенадцать, или больше. Она знала, что в это число входили демоны, некогда столь горделиво восседавшие на Зверях. Люди доказали, что она ошибалась, их можно убить. И они убивали их довольно легко. Это стоит обдумать.

И не только это. В поисках шестерых новичков, устроивших весь этот беспредел, она наблюдала за демонами и поняла кое-что еще. Демоны боялись, слишком многие из них ушли в патруль и не вернулись. теперь они патрулировали кое-как, проходя через вверенные зоны как можно быстрее, не останавливаясь, пока снова не окажутся в безопасности стен.

Раав поняла, что задается вопросом - а насколько надежны сами эти стены? Она видела, что осталось от могучего моста через Стикс, куча раскиданных повсюду каменных обломков, словно разозленный ребенок раскидал кубики. Простоявший неисчислимые тысячелетия мост вот так запросто разрушили, и на нем погибла, по слухам, лучшая часть целого легиона, которой не повезло стоять на нем в момент взрыва. Сейчас на месте трудились рабочие команды, пытаясь восстановить конструкцию, частично они состояли из людей, погоняемых демоническими надсмотрщиками. Но разрушения оказались столь серьезны, что все усилия уходили впустую. Она видела, как отремонтированные части снова рушатся, подпорки ломаются.

Были и другие атаки - на великой дороге из глубин Ада к городу Диту и от него - к полю у Диспрозия. Раав никогда не покидала огромную впадину ада, но слышала, что за Дитом имелись места, где демонам, по их стандартам, жилось довольно неплохо.

Хотя добраться до тех мест демонам теперь будет проблематично. На дороге происходило одно нападение за другим, смерть увеличивала счет, когда взрывы разносили отряд за отрядом. Раав потрясла головой, звучит как бессмыслица, но она начинала ощущать, что демоны проигрывают битву. Они пытались защититься от призраков, наносящих удар и исчезающих. Новички сражались не как демоны, ради славы и почестей. Раав поняла, что их цели абсолютно иные, они дрались ради победы, и горе тому, кто встанет у них на пути.

Раав ощутила удар в спину, бросивший ее на землю, и сжалась в страхе. Поймана - теперь, после всего? Кто-то прижал ее к земле, скрутил руки за спиной, и она догадывалась, что будет дальше. Разумеется, мучительное изнасилование, а потом - возвращение в яму, откуда она когда-то с таким трудом сбежала. Ее свобода подходила к концу, смысла драться нет, и она обмякла, когда ее перевернули на спину.

Демон над ней принадлежал к виду, который она раньше не встречала - с большими, широкими, немигающими глазами и гладким, лишенным деталей лицом. Он имел красно-коричневую, неоднородно окрашенную кожу, сливающуюся с ландшафтом. Потом ее чувства преодолели первичную слепую панику, и она поняла еще кое-что. Создание было не демоном, но человеком. Более того - живым человеком, извне Ада. Живой человек, по собственной воле явившийся в Ад? О таких ходили только слухи, но перед нею стоял неопровержимый факт.

- Привет, Раав. Вижу, ты уже познакомилась с лейтенантом Мэдьюсом. Прости, что прерываю встречу.

Раав глянула вверх, там стояла уже знакомая ей женщина, та, которая вместе с друзьями покинула укрытие. Теперь она выглядела иначе, носила ту же красно-коричневую одежду, что и живой. Раав пригляделась внимательнее, увидев надетые на женщину ремни со странными зелеными пластинами на них, и черную палку в руках. Странную палку непонятных очертаний.

- Кто вы? - Раав должна была знать.

- Я лейтенант Джейд Ким, позывной «Брумстик». Это - остатки моего подразделения. Пока этого достаточно. Ты должна была заметить, что мы тут начали войну. Она станет гораздо масштабнее. Частично поэтому мы тебя отыскали.

- Нашли меня, как...

- Это было нетрудно. Неважно. Полагаю, единственная причина, по которой балдрики вас не нашли - то, что вы не создаете им беспокойства, и вас недостаточно для вмешательства в ход событий. Так что они и не пытались. Но все меняется, мы их серьезно потрепали, и они собираются дать отпор. Ты должна предупредить своих людей и увести их. Нас мало - пока - для защиты оседлой группы гражданских.

- Пока? - Раав разозлилась. Ничто из сказанного не имело смысла.

- Это первый вопрос. Ты путешествовала здесь повсюду, видела ли ты еще прибывших вроде нас? Если да, скажи, где.

- Вы в курсе, сколько народа постоянно сюда прибывает? И это лишь небольшая часть Ада, сегмент одного круга. Малый сегмент, управляемый мелким герцогом. Недавно прибыло еще несколько, я могу показать, куда. Но если они не те, кто вам нужен?

- И это второй момент. Во-первых. Мы вытащили парня с одного из других кругов. Попробовали вернуть его на Землю, но это не сработало. Он начал умирать, оказавшись там. Так что мы вернули его назад. Он не солдат и для нас бесполезен. Ты должна принять его и укрыть. Во-вторых. То же следует сделать со всеми, кого мы вытащим. Если они нам не пригодятся, ты должна укрыть его среди своих людей.

- Значит, вы ошиблись, а я должна за вас все исправить, - в голос Раав вернулись горделивость и злость. - Почему я должна вам помогать?

- Потому что все мы люди, потому что аду осталось существовать не очень долго. За нами идут наши люди, и сам Сатана со всеми его грязными легионами их не остановит. Чем больше хаоса мы тут устроим, тем слабее станет сопротивление, и тем быстрее мы победим. Потому что, веришь или нет, но мы на одной стороне.

- Победим, или умрем, - голос Мэдьюса звучал приглушенно за прикрывающим его рот и нос шарфом. Первые несколько часов в Аду стали для него дико дискомфортными, грудь все еще саднило и давило от местной атмосферы. Шарф и очки здорово помогли - как делали это в пыльных бурях Ирака. - Небольшой вопрос, Раав. Что происходит с теми, кто здесь умирает?

Внутри Раав все сжалось из-за скрытой угрозы.

- Демоны верят, что мы производим некий вид энергии, помогающий им возноситься к посмертию. Что касается людей, думаю, мы просто исчезаем.

Ким кивнула.

- Не здорово, да? Мы предлагаем тебе кое-что получше. Выбраться из этой впадины, свободно перемещаться по всему аду, и еще жизнь. Мы на одной стороне, давай просто действовать соответственно, а?

Раав обдумала предложение. Они правы, времена менялись, и, нравится ей это или нет, в Аду началась война.

- Очень хорошо. Я приму вашего друга. И всех, кого вы «вытащите». Только не приводите сразу слишком много и дайте мне время увести их, пока ваша война не превратится в кровавую баню. В еще большую кровавую баню.

- Принято, - Ким повернулась. - Баблс, выводи Ричарда из укрытия. Скажи ему, что у него появилась новая подружка.

Сатана наслаждался царившей в огромном тронном зале атмосферой абсолютного ужаса. По кругам Ада, улицам самого Дита, по великой Впадине, что он окружал, по охраняющим окружающие круги Ада стены гарнизонам расходилась весть. Абигор проиграл. Абигор был разбит, его армия истреблена. Его разбили люди, его Армию отбросили обратно через врата Ада. Ему приказали раздавить людей, и он проиграл. Сатана с удовольствием продумал несколько весьма изобретательных кар для того, кто подвел его столь серьезно, но существовали вещи поважнее мелочной мести. Он должен понять, как могло произойти немыслимое. Абигор - предатель или просто тупица?

Публика заволновалась и отшатнулась при появлении Абигора и тащившегося в его хвосте Младшего Герольда. В чем-то это было почти забавно, такой порыв других демонов убраться с возможной линии огня. Абигор прошел по залу, ощущая на себе взгляды, и предстал перед огромным троном, с которого за ним наблюдал Сатана. Он встал у подножия и простерся у ног Сатаны.

- Итак, Абигор, ты пришел поведать нам о своей великой победе и порадовать нас историями о причиненных людям страданиях? - Сатана говорил ровно и мягко, и Абигор знал, что это совсем не к добру.

- Ваше Адское Величество, я боюсь...

- Хорошо.

Прерванный Абигор ощутил вспышку раздражения.

- Я боюсь, что принес мрачные и ужасные вести. Моя армия разбита, уничтожена людьми. С их миром случилось нечто, что-то за пределами любого понимания. Они обладают магией столь могучей, что мы не выстояли против нее. Они направляют дыхание смерти на целые полки, и там не остается ничего, кроме перемолотой плоти, у них есть копья и стрелы, безошибочно находящие цель и следующие за ней, как бы та не бежала.

- Бежала? Так ты признаешь, что твоя армия бежала?

- В конце концов, после гибели тысяч - да, сир, мы бежали. Все, кто не погиб. Большинство из тех, кто пытался скрыться от людей, погибли. У людей есть железные колесницы.

По залу прошла дрожь страха. Некогда железные колесницы уже создали им проблем - проблем, для решения которых понадобился суккуб, крестьянка и кол от шатра[268]. А теперь они вернулись в новом виде, еще более ужасном?

Мысль о Железных Колесницах вызвала вопль ярости в уме Сатаны, но он удержал себя под жестким контролем. Так много нужно узнать.

- Расскажи мне все, Абигор. С самого начала.

Распростертый на полу Абигор начал излагать историю своей уничтоженной армии. Как они промаршировали из Ада и пошли дальше через пустыню к первым целям. О странных атаках по пути, летающих колесницах, убивших несколько командиров, таинственных взрывах, уничтоживших целые группы командующих. Потом он перешел к рубежу обороны врага, к огненным копьям, взрывающейся земле, разрезающим бойцов на части железным змеям. Абигор рассказывал о дыхании смерти людей, как они не сходились с противником в ближнем бою, но убивали с расстояния. Как они истребляли армию, а потом гнали ее через пустыню, без пощады убивая бегущих. Когда он закончил, в зале царила тишина, Герцоги посматривали друг на друга с глубоким беспокойством.

- Итак, теперь мы знаем причину гибели твоей армии, Абигор, - голос Сатаны сочился добротой, но внезапно обратился в вопль берсерка. - Это была трусость! Непростительная трусость. Ты заявлял, что твоя армия храбро билась, но ты - здесь, живой, и это доказывает лживость утверждений. Твои солдаты - трусы, не атаковавшие врага, но побежавшие, и ты бежал впереди них. Ты привел к их катастрофе, ты привел к провалу. Твоя трусость привела к уничтожению армии.

А вот и она, думал Абигор, жуткая смерть.

- Но я милосерден, - в голос Сатаны вернулась мягкость. - Я дам тебе шанс на искупление.

- Благодарю вас, повелитель. Но есть кое-что, что надлежит сделать прежде всего. Следует закрыть портал, пока его не использовали против нас.

- Если сможем, - слова прозвучали не вслух, возникнув в разуме Абигора. Говорил не Сатана, но генерал не понял, кому они принадлежали. - Наши маги пытались сделать это всеми силами, что им подвластны. Бесполезно. Его не закрыть. Он может распасться сам по себе со временем, но закрыть его нам не под силу. Сейчас он так же нерушим, как стены самого Дита.

- Это не твоя забота, трус, - Сатана обратился к Мемнону. - Поведай мне свою историю, герольд. Позволь нам услышать, как ты бежал от людей и предал свой род.

Мемнон смотрел на злобно и насмешливо ухмыляющуюся фигуру на троне. Сатана ничего не понял из услышанного.

Он начал говорить, излагая события последнего месяца.

Бежать. Единственное, о чем он мог думать и что делать. Ноги работали подобно машине, копыта молотили по песку и вздымали плотные облака пыли при каждом гигантском скачке. Дыхание стало тяжелым и частым, изо рта показалась пена, глаза сощурились в щели, он заставлял тело работать за пределом возможностей в отчаянном рывке к дому. Разум несся вскачь вместе с телом. Воспоминания о пребывании на этом ужасном плане бытия прорывались сквозь страх и панику.

Он видел, как его товарищи по отряду умирают под ударами небесных колесниц. У них не было ни шанса, и вся их адская мощь оказалась ничем против людской магии.

Нет времени на пронзавший его стыд. Не время и не место для страданий. Он должен выжить и добраться домой. Он должен донести слова.

Уриил. Проклятый Безымянный. Выпустить в этот мир Уриила во всей его невероятной мощи и славе - это уже слишком. В конце концов, кто Мемнон такой - простой слуга, воин своего Герцога. А теперь ему приходится быть вестником на побегушках у ангелочков, и от этого ему хотелось выблевать кишки на пустынный песок и кричать в ночь в бессильном отвращении.

Но на это нет времени. Можно только бежать и не думать о звуках вокруг, треске в воздухе, говорящем, что какой-то человек направлял свое пластиковое копье и выпускал заряды огня куда-то, может, даже и в него, несущегося по пустыне подобно товарному составу. Будь его крылья здоровы, он летел бы так быстро, что порвал все плечевые сухожилия и суставы.

Людские небесные колесницы над головой пробивали себе путь, в небе раздавался искусственный гром. Иногда он следовал за мощным низким раскатом огненной магии людей, бившей по скоплению нерожденных и раскидывающей их останки по округе, будто удобрение. Один такой удар пришелся довольно близко к нему.

Один из кавалеристов, склонившийся к умирающему зверю, посмотрел на несущегося мимо Мемнона, несколько пехотинцев стояли рядом с командиром в ожидании приказов. Ты должен склониться перед демоном высшего ранга и выполнять приказы: таков порядок вещей, естественный порядок. Кавалерист ожидал, что он остановится и издаст песнь приветствия и подчинения. Мемнон уже почти приготовился так и сделать. Все его существо напряглось, приготовившись последовать традиции и привычке.

Прямо над головой раскатился искусственный гром, и он вспомнил смерть, заряды огня, гибельные стрелы. сбивавшие их в небесах так же легко, как сокол ловит на ужин полевую мышь. И он ответил так, как мог.

- Бегите, глупцы! - прокричал он, и его копыта не замедлились, не остановились. Он просто продолжил бежать, горячий пот шипел на всем, куда попадал, подобно отвратительному дождю. Кавалерист застыл, глаза выпучились, от ярости и недоумения он обнажил клыки.

- Во имя Абигора ты подчинишься мне, или...

Раздался звук наподобие рвущегося пергамента или разрываемой хищными когтями одежды беспомощного человека, и кавалерист, его зверь и несколько ближайших пехотинцев разнесло в облако крови и костей. Они исчезли, будто бы их никогда и не было. Несколько выживших в агонии уползали, оставляя на песке окровавленные и разорванные органы. Он посмотрел вверх - достаточно долго, чтобы увидеть небесную колесницу с вращающимися над головой крыльями, с ревом идущую по низкой траектории, словно хищная птица, осматривающая картину устроенной ею резни.

- Или что, идиот? Все изменилось. Мир перевернулся с ног на голову, - с отвращением сказал Мемнон сам себе. Он ненадолго остановился, дабы убедиться, что колесница не вернется для новой атаки, но поднятые пролетом колесницы и его собственным паническим бегом клубы пыли скрыли его. И, кажется, та колесница не обладала чувствительностью других летающих железных и пластиковых представительниц своего вида. Это спасло заблудшего слугу Денницы.

Его тело начало сдаваться, мышцы сводило. Он выжал из себя все соки, и организм реагировал на лихорадочный рывок. В любой миг он может рухнуть от истощения и заснуть.

Но один взгляд назад на кровавый кратер, где недавно стояло несколько братьев из его рода, подстегнул демона, он поднес одну руку ко рту и вонзил зубы глубоко в бицепс. Плоть отделилась от кости, в ноздри ударила кровь. Он зарычал от боли и удовольствия, вспышка боли, которую так приятно было причинять жалким людишкам, подарила ему всплеск усиленной волей и страхом энергии, и нерожденный снова сорвался в отчаянный бег.

Он бежал и бежал. Несся мимо картин великой армии, от которой остались лишь окровавленные остатки, его кричащие сломленные собратья, уповающие скорее вернуться под горячие, кровавые небеса дома и проклинающие человечество на всех возможных языках. Он бежал через поля внутренностей и сухожилий, под копытами трещали обнаженные кости и ребра. Он бежал, даже когда воздух в легких стал гореть, как в печи. Он продолжал бег, слыша новые раскаты грохота и свистящие удары. Он бежал, пока не закончились силы. Мемнон рухнул бесформенной кучей, из разорванного бицепса сочилась кровь, изо рта текла пенистая слюна, бока пятнала пена.

Ничего больше не осталось. Энергию взять неоткуда.

Мемнон собрал последние резервы и посмотрел в небо, чтобы прокричать о своем неповиновении и ожидать удара человеческой магии, что, без сомнения, разнесет его на куски. Но потом он осознал, что находится прямо у портала в ад. Возможно ли это? Он справился? Сделал достаточно? Перед ним великий зверь жалко тащился к разверстой пасти портала. Обе задние лапы превратились в массу изодранного мертвого мяса, внутренности волочились по песку, но он все равно пытался добраться до дома. Нога всадника все еще болталась в стремени, а прочие останки, видимо, раскидало по пустыне. Мемнон зарычал и напал на зверя с криком отчаяния и злости на положение, в котором оказался: приходится пожирать одного из великих зверей, чтобы выжить. Он позволил отчаянию и ярости освободиться, выпустив их на несчастного зверя, и, пока тот бился в смертной агонии, зубами и когтями отрывал плоть и жилы от костей.

Мемнон жадно насыщался, злость, стыд и отчаяние горели в его утробе сильнее с наслаждением запихиваемого внутрь тошнотворного мяса. Он хотел заесть боль, переживания от поражения, стыд бегства от добычи, отчаяние от полного провала их магии, грызущий страх, что Безымянный дирижирует событиями, что Уриил сойдет на этот мир.

В чем тогда будет победа? Говорили, что в древние времена сила Уриила была столь велика, что его смертельное касание поглощало не только жизнь человека, но и саму душу. Его сила, одного из величайших ангелов, кроме разве что Великого Генерала Михаила, являлась абсолютным оружием, потому что отбирала человеческую эссенцию у всех, включая Безымянного. Когда истреблялись первенцы земли Кемет, их души не отправились ни в Ад, ни на Небеса. Они просто прекратили быть. Ушли в забвение.

Сама идея ужаснула демона до самых глубин. Ничто. Просто тьма и пустота. В аду эти жалкие люди хотя бы находили утешение в том, что еще существуют. Невзирая на боль и страдания, они еще есть. Но Уриил лишал и этого утешения. Он был последним оружием Безымянного. Серп, отбирающий приз у обеих сторон. Или такие слухи распускали высшие, но иначе зачем бояться его пришествия. Почему Безымянный так неохотно отправляет его?

Размышления Мемнона прервало откровение.

У Адской пасти стоял Повелитель. Герцог, Абигор.

В этот миг он ощутил что-то постороннее. Что-то тревожное, но волнующее - при виде его Герцога, ходящего посреди разбитых остатков армии. Он все еще был высок и горд, хотя в походке не осталось высокомерия, вид не выражал презрения, рот не извергал командный рык, а взгляд не хлестал осуждением.

Загнан.

Он выглядел загнанным и униженным, хотя все еще был горд - не той гордостью, что порождена пожалованным ему в туманной древности титулом Герцога, но гордостью осознания, что он встретил человеческую магию - и выжил. Эта гордость еще присутствовала. Да, он являлся Герцогом Ада, но теперь еще и выжившим. Мемнон смотрел, как он вежливо говорит с прочими выжившими, и внезапно услышал шепот.

- Следуй за ним. Следуй за ним до самого конца.

Мемнон бездумно кивнул и поднялся, убирая ошметки плоти и кровь с лица. Он подошел к господину и заговорил.

- Мой господин? - когда Абигор повернулся, Мемнон понял, что обрел нового повелителя.

В Тронном зале снова установилась тишина.

- И каково послание Яхве? - голос Сатаны полнился нетерпеливостью.

- Он сказал следующее. Всевышний изрек, что все еще наблюдает подлое и отвратительное непокорство человечества. Великий Хор не должен быть потревожен, воспевание не должно прекратиться. Вашему роду отдали этот мир, но мы видим только недопустимый провал. Мы не желаем играть более активную роль. Уриил ожидает в небесах подобно дамоклову мечу. Последний раз, когда он сошел к людям, земля Кемет умылась горькими слезами. Подчините их. Остановите сопротивление. Если они отыщут способ прервать Хор, мы решим эту шараду раз и навсегда. Это все, Ваше Величество.

Тишина в зале углубилась. Неслыханно, великие никогда не вмешивались в дела друг друга. Если они так делали, это значило войну. Между Сатаной и Яхве уже состоялась одна, и никто не желал повторения такого опыта. До сих пор Яхве никогда не нападал на Ад, равно как и Сатана не вторгался в Рай.

- Несмотря на эти неподобающие слова, сокрушить людей необходимо. Все наши армии нужно привести к полной силе в 81 легион, - это значило почти 550 тысяч демонов в каждой. - Асмодей, Вельзевул и Дагон станут во главе трех таких армий, вместе с собственными, и поведут их на новый штурм Земли.

По тронному залу прошел вздох. Это означало, что Сатана отзывает 729 легионов из 999 в составе регулярных сил Ада - хотя уже 939, после разгрома армии Абигора. В Аду останется всего 210 легионов для обучения резервистов и призывников, формирующих номинальную силу Преисподней в 6666 легионов. На Землю бросят почти пять миллионов демонов. Военная история еще не знала подобного примера, даже в войне с Яхве.

- Молю вас, сир, - Абигор говорил встревоженно, его разум заполняли картины того, что, несомненно, случится. - Портал - смертельная ловушка даже для такой силы. Его окружают холмы, из-за которых ведут бой люди. И сейчас каждая их колесница, каждое огненное копье, каждое копье-ищейка направлено на портал. Когда наши демоны пройдут через него, их уничтожат. Бойня продолжится, пока портал не забьется нашими трупами.

- Я знаю, - голос Сатаны звучал спокойно и мягко. - Вот поэтому ты возьмешь свою армию и захватишь этот рубеж.

- Моя армия уничтожена. Едва ли 300 остались в боеспособном состоянии.

- Тогда собери пополнение из родни и детенышей. Самых старых и самых младших. Если они способны нести трезубец, они пойдут. Если не способны, то все равно пойдут и станут драться голыми руками. Здесь не останется никого из твоего клана. Если они могут ползти к тому рубежу, то поползут.

Абигор задрожал при этой фразе. Это означало смерть для него и всего его рода, определенно. Он поднялся, кивнул и ушел.

- А теперь ты, герольд, что мне с тобой делать?

- Ваше Величество, я бы хотел присоединиться к Абигору и пойти с ним.

- Да будет так, - Мемнон повернулся и ушел, проследовав за Абигором на выход из тронного зала.

- Асмодей, Вельзевул, Дагон. У вас много резервистов. Обучите их как следует перед штурмом. В спешке нет нужды.

Асмодей нахмурился.

- Но сир. Что насчет Абигора?

- Какого Абигора?