Арес

Глава 32

Замок встретил Виктора привычным шумом: отголосками громкого разговора, доносящегося от колодца, далеким ржанием лошадей, а также скрипом открываемых внутренних ворот. Молодой воин огляделся, упиваясь знакомыми вещами и впечатлениями, и понял, что он дома. Чувство было странным. Антипов точно знал, что его настоящий дом далеко отсюда, но память Ролта утверждала, что он именно здесь.

Когда Виктор жил в своем родном городе, он очень любил возвращаться в отеческий дом – туда, где жили его родители. Не то чтобы ему безумно нравилось быть внутри – нет, сам процесс возвращения доставлял удовольствие. Антипов шел по знакомой с детства дороге, вспоминая, что вот тут он когда-то давно упал с дерева, а вон там когда-то был забор, за которым Виктор впервые поцеловался с соседкой. Ему неизменно чудилось, что в доме родителей сохранилась часть его души. И пока он шел, это чувство усиливалось. Казалось, что еще немного – и ему удастся обрести эту часть, которая принесет счастье, покой и беззаботность из детства. Но часть души не обнаруживалась, а юность не возвращалась. Ничего удивительного – детство всегда движется в сторону восхода, а человек – в сторону заката.

Однако замок был совсем не таким, как родительский дом. Наряду с ощущением того, что он дома, Виктором овладевала напряженность. Здесь были друзья, но были и враги, которых следовало опасаться. Барон – самый главный из них.

Антипов знал, что нужно доложить о своем прибытии. Поэтому отправился прямо в донжон, не заходя даже в дом Кушаря. Что ему уготовит Алькерт ан-Орреант? Интересный и очень волнующий вопрос, на который желательно получить ответ как можно скорее.

Молодой воин и его спутник проехали мимо пустующего двора казарм и приблизились к внутренним воротам. Там нес службу знакомый усатый стражник с копьем. Виктор спешился и хотел было заговорить с ним, как заметил, что из донжона выходит Нурия.

Губы Антипова сложились в дружелюбную улыбку, но он сам не терял бдительности. Десятник – верный служака, который способен исполнить любой приказ барона. Хотя, если говорить откровенно, то почти любой.

– Привет, Ролт! – Нурия крикнул еще издалека и радушно махнул рукой, приветствуя своего подчиненного.

– Приветствую, господин десятник! – отозвался Виктор, слезая с лошади. То, что он увидел, развеяло опасения. Начальство находилось в хорошем настроении, нисколько не опасном для беглого бойца.

– Где же тебя носило, Ролт? – Теперь Нурия подошел поближе и внимательно оглядывал собеседника сквозь прищуренные веки.

– Я сражался за наш замок, господин десятник, – проникновенно заявил Антипов, оценивая реакцию на свои слова.

– Ты проиграл, что ли? – ухмыльнулся Нурия. – Где твои доспехи и оружие? Врагу достались?

– Нет, поменял доспехи на лошадь, слугу и некоторый опыт, господин десятник.

– Хм, выгодный обмен. Слушай, Ролт, господин барон сказал, что поговорит с тобой в полдень. Я ему уже сообщил о том, что ты здесь. Как только тебя заметили со стены, сразу же пошел к нему.

– Хорошо, господин десятник, я приду в полдень.

– Иди, Ролт. Сходи к отцу пока что… да, кстати, если хочешь поразвлечься, то скоро будет очередное испытание на дружинника. Я его принимаю. Можешь посмотреть.

– Да? И кто же вызвался? Кто-то из приезжих? – Антипов видел множество испытаний, но не отказался бы взглянуть еще на одно.

– Террок, сын кузнеца, твой приятель.

– Террок?! А разве он что-то умеет? – Вот теперь Виктор удивился не на шутку. – Успел научиться?

– Не думаю, – покачал головой Нурия. – Просто с тебя пример берет. Скоро тут вся молодежь на тебя равняться будет.

Молодой воин озадаченно покачал головой. На такое он не рассчитывал. Ни у Террока, ни у кого-нибудь другого просто не было шансов. Нет, по теории вероятности были, конечно, но слишком уж ничтожные.

– Господин десятник, а вы…

– Не беспокойся, я ведь не Рунер… – Нурия верно понял невысказанный вопрос сына лесоруба. – Калечить не стану, но и продержаться положенное время не позволю.

– Спасибо, господин десятник.

Виктор повернулся, чтобы воспользоваться советом и навестить Кушаря до того, как испытание начнется.

– Постой-ка, – взял Нурия воина за рукав. – Иди за мной.

Они отошли немного от внутренних ворот, десятник бросил оценивающий взгляд на своего подчиненного и сказал со значением:

– Сдается мне, в этой беседе с тобой не только барон будет участвовать, но и наш маг. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Не совсем, господин десятник.

Нурия потер рукой плохо выбритую щеку:

– Н-да. Ладно, иди, Ролт. И подумай над тем, что я сейчас сказал. Хорошенько подумай.

– Ладно, господин десятник…

Виктор понятия не имел, что имеет в виду начальство. Похоже было, что Нурия хотел о чем-то предупредить, но вот о чем? О пытках, что ли? Вряд ли. Негоже пытать героя, о поступке которого известно всем воинам. Антипов не понимал намека, а память Ролта ничего не подсказывала. Да и мысли были заняты совсем другим. Тем, что сообщил Арес. Выбор между плохим и худшим мучил гостя этого мира. К тому же Виктор не знал, что – плохое, а что – худшее. Должен ли он пролить кровь невинных, но оказать помощь человечеству? Или ему следует оставить все как есть, надеясь, что как-нибудь само образуется? Разве в таких условиях можно всерьез думать о всяких магах? Ведь Ролт даже не представлял себе, что такое маре-н-мар.

– Господин, а где мы будем жить? Вот в этом дворце? – поинтересовался Рикста, показывая на донжон. Слуга тоже спешился и вел свою лошадь за узду, шагая рядом с Антиповым.

– Да, в этом, – рассеянно отозвался Виктор, поглощенный в раздумья. – Почти. Неподалеку, если точнее.

– Где? – спросил любознательный паренек, оглядываясь по сторонам. Рядом с донжоном стояли только какие-то деревянные развалюхи.

Однако Антипов не успел ответить. Когда они проходили мимо казармы, оттуда выскочил некто в блестящей кольчуге без накидки, с развевающимися на ветру каштановыми кудрями, и с приветственным ревом бросился к путникам.

– Нарп! – Виктор тоже обрадовался приятелю.

– Раздери тебя арнепы, Ролт! – воскликнул тот, подбегая. – Я уж думал, что ты не вернешься. Как ты? И это кто с тобой? Расскажешь что-нибудь или нет?

Антипов помнил, что оставил Нарпа в расстроенных чувствах. Тот решил, что его не очень крепкий на голову сослуживец окончательно сбрендил, когда стал рассказывать о том, что в одиночку снимет осаду. Нарп, конечно, выполнил просьбу друга и передал сообщение Нурии, но до самого отхода войск от стен не верил, что сын лесоруба окажется прав.

– Это Рикста, мой подопечный, познакомься. Что мне рассказать, Нарп? Ну путешествовал, взял несколько уроков у мастера-фехтовальщика, занимался другими делами…

– Значит, не скажешь, да? – Воин в кольчуге бросил быстрый взгляд на слугу, но тут же вновь обратил все внимание на приятеля. – Ну ладно! Не говори, если не хочешь. А с мастером что? Научился чему-нибудь?

– Кое-чему, – скромно сказал Виктор.

– Ну пошли проверим!

– Как проверим? Прямо сейчас? – Антипов опешил от такого напора.

– А чего ждать? Или ты устал? Наш десятник тебе сказал бы, что хороший воин всегда должен быть готов к схватке!

– Да я вообще-то домой направляюсь. Чтобы отца повидать.

– Подождет твой отец! Ты ведь уже прибыл! А мне страсть как любопытно. Пошли! Мы быстро!

– Вот ты пристал, Нарп. Мне еще хочется успеть взглянуть, как Террок будет испытание проходить. А потом к барону еще…

– Успеешь!

– Эх, ладно. Быстро так быстро. Рикста, привяжи лошадей к ограде.

Виктор, недовольно покачивая головой, направился во двор казармы. Он понимал причину чрезмерного любопытства приятеля. Нарп знал, насколько стремительно обучается сын лесоруба, поэтому хотел убедиться, что тот еще не превзошел его.

Друг Ролта моментально притащил щиты и тренировочные мечи. Протянул один набор Антипову, а сам привычным движением повесил щит на левую руку и уверенно встал в стойку. Виктор пожал плечами, надел щит на правую руку и зеркально скопировал позицию противника.

– Готов, что ли? – поинтересовался он.

– Готов, – отозвался Нарп, удивленный сменой ведущей руки. Ролт ведь всегда был правшой!

– Ну, смотри. – Антипов сразу же атаковал. Он, по примеру учителя, резво зацепил край щита приятеля своим щитом и сразу же поразил мечом верхнюю часть руки. Удар был не в полную силу, но все равно оказался довольно чувствительным. От неожиданности Нарп выронил свой меч и отступил на два шага.

– Вот чему я научился, – подытожил Виктор. Ему нисколько не хотелось затягивать поединок.

– Йо! – Нарп издал звук неопределенный, но очень громкий. Он бросил щит на землю и сейчас тер плечо левой рукой. – Да чтоб тебя, Ролт! Такого я еще не видел! Не уверен, что и Нурия мог бы так быстро это проделать. Ты сколько прием-то отрабатывал? А? Дни и ночи напролет, что ли?

– Два раза, – честно ответил Антипов. – В первый раз получилось хуже, во второй – лучше. Сейчас вот третий был.

От такого заявления Нарп замер, открыв рот. Но потом, спохватившись, что на него смотрит подрастающее поколение в лице Риксты, взял себя в руки.

– Врешь, – не очень уверенно сказал он.

– Нет, не вру, – тихо и спокойно ответил Виктор.

Воин витиевато выругался.

– Слушай, давай еще раз! Только по-нормальному, – предложил он. – Возьми щит как положено. В левую руку!

– Но…

– Пять попыток – и все!

Виктор мог бы отказаться, но ему и самому стало интересно, насколько он продвинулся. До последнего антиповского визита в Парреан Нарп выигрывал семь-восемь тренировочных схваток из десяти. Как будет теперь?

– Ну ладно. Пять, и не больше.

– Договорились!

Они снова встали друг напротив друга. На этот раз Антипов держал щит в левой руке. Мгновение – и воздух наполнился звуками быстрых ударов.

– Чтоб тебя! – опять выругался Нарп, изумленно глядя на свое бедро, по которому скользнул меч сына лесоруба. – Ну ты и покрутел! Быстро-то как! Еще раз!

Рикста внимательно наблюдал за схватками, покусывая рукав и переживая за своего господина. Но тот не подвел. Ролт проиграл лишь одну из пяти. Нарп выглядел расстроенным.

– Знал бы, не стал бы тебя отпускать, – пробормотал он. – Или с тобой бы поехал. Что же это такое? Как за несколько дней можно так улучшиться? Ты, может быть, и с Нурией на равных будешь!

– Вряд ли, – засомневался Виктор. – Нурия слишком силен. У него опыт – ого-го! Я, конечно, попрошу его меня еще потренировать, но в ближайшую неделю точно не буду с ним на равных.

– Неделю?! – изумился Нарп.

– Да. Понимаешь, мне стал ясен главный принцип. Мой учитель говорил, что когда это придет, то сделаешь огромный скачок. Словно тебя бросают в воду, ты сначала барахтаешься, а потом находишь нужные движения и плывешь, плывешь… Ну ладно, пора мне. Кушаря хочу увидеть до испытания.

– Но ведь на такое у людей уходят месяцы, а то и годы тренировок! – воскликнул пораженный Нарп.

– Только не у меня, – вздохнул Виктор. – У меня все гораздо быстрее.

Антипов уже хотел уходить, но вдруг словно вспомнил о чем-то. Он развернулся и обратился к приятелю, который все еще был обескуражен результатами дружеского матча.

– Слушай, Нарп, а тебе нравятся собаки?

– Собаки? – удивился тот. – Ну… не знаю. А почему ты спрашиваешь? В детстве я играл со щенками, но своей собаки у меня никогда не было.

– Вот представь, что у тебя есть собака, – сказал Виктор, игнорируя вопрос, зачем он начал этот разговор. – Такая… обычная собачка, но ты ее любишь, потому что она с тобой уже давно. Представил?

– Ну… – Нарп недоумевал.

– Так вот, перед тобой стоит выбор. Или оставить все как есть, или рискнуть жизнью этой твоей собаки.

– Зачем рискнуть? – не понял приятель сына лесоруба.

– Если ты рискнешь ее жизнью, то собака может умереть. Но зато потом появятся другие псы. Совсем другие! Они будут сильнее, выносливее, умнее, станут лучше служить людям… Ну что ты выберешь?

– Вот ты спросил! Зачем же мне рисковать жизнью своей собственной собаки? Те, другие псы, когда появятся? Не скоро ведь, так? А если собака моя и радует меня сейчас, то зачем мне подвергать ее опасности?

– Так думаешь, значит. Понятно. – Виктор опять повернулся, чтобы уходить.

– Но если бы я занимался разведением собак, тогда другое дело! – Нарп говорил уверенно и даже со знанием дела. – Я бы рискнул! А вот наш господин барон точно рискнет! Ради такого потомства он собственноручно перебьет всех собак в округе.

– Спасибо. Ты мне очень помог, – разочарованно произнес Антипов, на этот раз окончательно разворачиваясь.

Он и Рикста вышли со двора казарм и миновали Нурию, стоящего у калитки и наблюдающего за представлением неизвестно сколько времени. Десятник ничего не сказал.

– А кто вы тут? – спросил Рикста, когда они немного удалились от казарм и проходили мимо дома с многочисленными пристройками, принадлежащего скотнику.

– В каком смысле? – сдвинул брови Виктор. Странный вопрос отвлек его от мрачных мыслей относительно печального выбора.

– Ну в замке кто вы?

– Сумасшедший.

– Кто?!

– Не переживай, Рикста. Я им только притворяюсь. Так надо. Для дела. Понял? – Антипов подмигнул слуге.

– К-кажется, понял, – задумчиво произнес тот.

– Ролт! – раздался откуда-то справа внезапный крик.

Виктор выглянул из-за морды лошади и заметил Ханну, торопящуюся к нему. Девушка была одета в разноцветный сарафан, а длинные распущенные волосы, подхватываемые ветром, иногда прикасались к лицу. Однако ветер трудился не только над волосами, но и над талией платья, и тем, что повыше. Он натягивал тонкую ткань, и это открывало большой простор для мужского воображения. Антипов понял, что, вероятно, не сможет встретиться с Кушарем до испытания Террока.

– Я рада, что ты вернулся, Ролт. – Ханна подошла поближе и говорила взволнованным голосом, ее грудь высоко вздымалась от сбившегося дыхания.

– И я очень рад, мое солнце, – улыбнулся Виктор.

Его улыбка была искренней. В пылу своей диверсионной деятельности и потом, когда он напоминал сам себе волка, загнанного в ловушку, он умудрялся подумать и о Ханне. Пожалуй, это были единственные приятные мысли за все время пребывания в Парреане. Мужчина дорожил ими.

В жизни каждого человека должно быть, как минимум, одно светлое пятно. Оно не обязательно связано с достатком или физическими наслаждениями, вовсе нет. А может касаться того, что вообще недосягаемо или, по крайней мере, не находится поблизости. Виктор знал, что с этим светлым пятном живется легче. Всегда есть что-то, о чем можно подумать, не ради выгоды, а просто так, для улучшения настроения, для того, чтобы всегда помнить, что существуешь не только ради себя, но и ради кого-то или чего-то другого. Жить, любя лишь себя, неимоверно скучно и глупо, такую любовь невозможно потерять, но невозможно и завоевать. Поэтому на роль «светлого пятна» и была выбрана Ханна при отсутствии иных претенденток.

– Хорошо, что ты приехал, Ролт, – повторила девушка, не обращая внимания на спутника Виктора. – Именно сейчас приехал. Вовремя.

– А что случилось, радость моих дней? – поинтересовался Антипов, все еще улыбаясь.

Но улыбки на лице собеседницы не было и в помине.

– Я… мне… – замялась она.

– Что, Ханна, что? – Мужчина почувствовал легкий укол тревоги.

– Видишь, Ролт, мне… ну мне предложили выйти замуж, – быстро выпалила девушка, словно боясь, что не справится с этими словами, если будет говорить медленно.

– Вот так новость! – Антипов был поражен. У него пока что не было четких далекоидущих планов насчет Ханны, но кое-какие наметки уже имелись. – За кого же?

– За Акериа, – вздохнуло очаровательное создание, пряча глаза.

– За трактирщика?! – воскликнул Виктор. – Он же старый!

– Он овдовел недавно… а ему нужна хозяйка. Хозяйство-то большое… – В голосе Ханны звучали такие интонации, что казалось, будто она уговаривает сама себя.

– И что, ты собираешься согласиться?

– Нет… я не знаю… может быть…

– Нет или может быть?

– Не знаю, Ролт, не знаю. – Глаза девушки наполнились слезами.

Виктор посмотрел на нее, а потом прислушался к своим ощущениям. Они ему не понравились. Так бывает, когда готовишься к ударам судьбы, но с одной лишь стороны, оставляя тыл совершенно беззащитным. А злой рок разит именно в спину. Туда, где располагался нежно хранимый островок безопасности, покоя и надежд. Странное такое чувство, словно кто-то перепутал Антипова с вампиром и по ошибке вонзил в сердце осиновый кол.

– А почему тогда ты меня ждала? – спросил он. – С чего это я «вовремя»?

Ханна взглянула на Виктора выжидательно и страстно. Она разомкнула прекрасно очерченные губы, чтобы что-то сказать, но не решилась.

– Так почему? – повторил Антипов.

– Потому что я думаю о тебе, – тихо произнесла девушка. – Думаю постоянно, каждый день.

– Вот как? – Ничего более умного местная знаменитость по части острословия не смогла придумать.

– Да. Поэтому я бы хотела…

– Что? – снова поторопил девушку Виктор.

– Чтобы ты его опередил, – пояснила девушка, отворачиваясь.

– Кого?

– Акериа.

Антипов нахмурил брови, оглянулся на Риксту, натолкнувшись на недоумение, а потом вновь повернулся к собеседнице.

– Ханна, ты хочешь, чтобы я сделал тебе предложение? – спросил он.

Девушка молчала, смотря выжидательно и настороженно.

– Ясно, – вздохнул Виктор. – Мне все ясно. И что, тебе нужно решить с этим вопросом немедленно? Это никак не может подождать?

– Нет. Акериа сказал, что если я не отвечу быстро, то он возьмет другую.

– Ну и пусть берет!

– Ролт, ты не понимаешь. – Девушка вздохнула и начала терпеливо объяснять собеседнику очевидные, с ее точки зрения, вещи: – Трактирщик очень богат. Очень! Он живет в замке уже много лет, и даже его милость доверяет ему. У Акериа много денег, Ролт. Любая сочтет за счастье его предложение. Он ведь способен позаботиться о жене и о детях.

– А у него разве могут быть еще дети? – недоверчиво спросил Виктор.

– Он не так стар, как ты думаешь, – уклончиво ответила Ханна.

– Даже так… – Антипов немного помолчал, глядя то на пересохшую землю под ногами, покрытую мелкими трещинами, то на морду коня, который никак не мог понять смысла всех этих многочисленных остановок на пути к неведомой цели. – Ханна, вот допустим, я сделаю тебе предложение. И что будет потом? У меня ведь ничего нет!

– Чего нет? – не поняла девушка.

– Ничего нет! Даже ни одной серебряной монетки не осталось. Вот, лишь лошадь, которую держит Рикста. А другая лошадь принадлежит барону. И кольчуга тоже его. Скажу больше – я не знаю своего будущего. Сейчас все так повернулось, что… короче, меня могут убить в любой момент. Завтра, послезавтра, даже сегодня. Ты думаешь, что я, как порядочный человек, сделаю тебе предложение сейчас? Подожди немного, Ханна. Через пару недель или месяц уже кое-что прояснится. Может быть, я разбогатею хотя бы.

– Но почему у тебя ничего нет? – поинтересовалась девушка. – Я слышала, что ты получил много вражеского снаряжения, когда его милость осаждал соседа.

– Получил. Но все продал, а деньги потратил. На… важно ли это?.. Просто потратил, иначе нельзя было выжить. Видишь, я честен с тобой.

– Вижу, – прошептала Ханна. Ее глаза вновь наполнились слезами.

– Так что, ты подождешь? – спросил Виктор. – Если трактирщик так торопится, то и пусть себе торопится. А ты же красивая! Если со мной что-нибудь случится, проблем с женихами у тебя не будет.

– Я не могу ждать, Ролт. – Девушка смотрела куда-то вдаль, по ее лицу текли слезы. – Мне нужно думать о семье и о детях.

– Но даже если я сделаю предложение сейчас, разве это поможет тебе думать о семье или детях? Я – бедный жених.

– Да, Ролт, – кивнула Ханна. – Я понимаю. А мне нужно думать о будущей жизни.

Виктор хотел было что-то сказать, но сдержался и лишь махнул рукой. Он смотрел вслед уходящей девушке и чувствовал, что попал в западню. Последние дни вообще богаты на сюрпризы.

Антипов знал, что здесь жестокий мир. Чувства сражаются с практичностью и неизменно проигрывают. На Земле ситуация такая же, может быть, чуть лучше. Там у людей больше свободы, они могут идти на поводу у чувств, не обращая особого внимания на материальную сторону жизни. Но так редко кто-либо поступает. И хорошо это или плохо? Должны ли женщины потакать своим чувствам ради сиюминутного, по меркам жизни, счастья и рисковать достатком своих детей? Или они обязаны принять предложение какого-нибудь богатея, а потом страдать, существуя рядом с нелюбимым? Есть ли ответ на этот вопрос? Возможно. Ведь в обоих случаях женщину может ожидать расплата. Вне зависимости от того, бросается ли она в омут очертя голову или подходит к планированию своей жизни максимально практично. А если есть расплата, значит, и вина тоже есть. Получается, что оба поступка неверны! Если Ханна выберет его, а он погибнет в ближайшем будущем, то кем она станет? Вдовой без средств к существованию? А если выберет старого трактирщика, то принесет ли это ей хоть сколько-нибудь длительное удовлетворение? Весьма сомнительно.

Виктор всем сердцем желал окликнуть Ханну, сказать ей, что все не так плохо, что он, возможно, погорячился с тем, что его убьют завтра или на днях, но сказать этого не мог. Потому что нехорошо обманывать доверчивых девушек в серьезных вопросах. Тем более что, если все получится, ведь Арес, возможно, отправит его домой. К чему оставлять тут жену? Эта мысль не приходила ему в голову, когда он говорил с Ханной, но пришла теперь. Похоже, он уже свыкся с этим миром, если перестал ежедневно думать о возвращении.

Антипов провожал взглядом платье с красными и синими цветами и чувствовал, что из его души уходит целая эпоха. Он привязался к ней, к этой простой и красивой женщине, умеющей сопереживать. Из Ханны наверняка получилась бы прекрасная жена и умелая хозяйка. Вот только у нее со страхом проблемы. Страхом насчет того, что она упустит свой шанс. А так, конечно, почти идеальный вариант.

– Пойдем, Рикста, – сказал Виктор, поглаживая гриву своей лошади. – Не повезло мне здесь. Как обычно. Но что-то за это везение бороться не хочется.

– А почему вы разворачиваетесь, господин? – спросил паренек, который отлично понял суть случившегося. – Мы же шли в другую сторону!

– Не хочу пропустить избиения Террока, – ответил Антипов. – Этому бедолаге вдвойне достанется. Сейчас и… потом, когда он кое-что узнает. Ханна ему тоже нравилась.

Виктор был прав. На площади уже начались приготовления. Люди со всего замка устремились туда, проходя мимо Ролта и кивая ему. Мелькали невзрачные одеяния, и только иногда показывались женщины в разноцветных платьях, как у Ханны. Либо молодые жены, либо те, кто очень желал ими стать.

Когда Антипов и его слуга оказались около места, на котором должно проходить испытание, там уже все было готово. Самодельные часы твердо стояли на четырех ножках, рядом с ними располагался солдат с кувшином, а Террок примеривался к деревянным мечам. Он выглядел неважно. Всклокоченные черные волосы и завернувшийся с одной стороны ворот белой рубахи создавали впечатление человека, спешащего по какому-то важному делу. Даже кожаный гамбесон, предмет гордости сына кузнеца, казался совсем не нарядным. Он сидел не ладно, а как-то скособочился, словно подчеркивая, что его владелец не находится в хорошей форме. Виктору было достаточно одного взгляда на все это, чтобы понять, что сегодня никаких побед не ожидается. Террок слишком неуверен в себе, чересчур волнуется.

Протиснувшись к ограде поближе к испытуемому, Антипов громко позвал его, а когда тот откликнулся с какой-то отчаянной надеждой, просто сказал:

– Террок, главное – держи меч покрепче. Десятник постарается его выбить сразу же. Удержишь меч – считай, что есть шанс. И перемещайся, перемещайся. Чем больше ты двигаешься, тем меньше ударов достанется. Тяни время!

– Спасибо, Ролт, я постараюсь, – кивнул запуганный сын кузнеца.

Вездесущий Нурия, стоявший поблизости и слышавший весь разговор, лишь усмехнулся.

– Начинаем уже, – сказал он и, обращаясь только к Терроку, заметил: – Ты только зайцем по кругу не бегай. А то я уже не настолько молод, чтобы за тобой гоняться.

– Бегай зайцем, бегай! – тут же зашептал Виктор.

– Ролт, ну почему ты завтра не вернулся? – поинтересовался Нурия. – Приехал как раз к бою и такие советы даешь. Смотри, сейчас я тебя заставлю меч взять и будешь за ним гоняться! А я прослежу, чтобы не поддавался.

– Молчу, господин десятник.

– Вот так оно лучше будет. Часы! Начали!

Террок решил показать себя примерным учеником. Он сразу же отпрыгнул в сторону, чтобы оказаться от противника как можно дальше. Но Нурия был не лыком шит. Резким выпадом он достал руку соискателя.

– Ай! – вскрикнул тот, мученически скривился, но оружия не выронил.

Десятник воспользовался замешательством и тут же ударил по мечу Террока изо всех сил. К удивлению присутствующих, оружие сильно отклонилось, но не упало. Нурия удовлетворенно кивнул.

– Держись! – крикнул Виктор. – Береги ноги!

Поза сына кузнеца была характерной для новичка, боящегося схватки. Он полуприсел и неуклюже выставил перед собой меч. На месте Нурии Антипов бил бы по левой ноге. Десятник именно так и сделал.

Удар не заставил себя ждать. Он поразил голень, а когда Террок рефлекторно согнул руку с оружием, очередной выпад, нацеленный в предплечье, все-таки выбил меч из дрожащей длани соискателя. Пока палка находилась в полете, Нурия слегка стукнул своим мечом по лбу сына кузнеца. Видимо, в воспитательных целях. А потом неторопливо наступил на упавшее оружие. Все было кончено.

– Да, Террок – не ты, – раздался голос позади Антипова.

Он оглянулся и увидел улыбающегося Кушаря.

– Привет, сын! – Лесоруб сжал Виктора в объятиях.

– Хорошо, что я тебя встретил, отец, – сказал молодой воин, когда могучая хватка лесоруба ослабла. – А то уже думал, что не увидимся до того, как я к барону пойду. Как тут без меня? Все в порядке?

– Да. Что же со мной случится? А у тебя как? – Кушарь изучающе смотрел на сына.

– Нормально. Не могу рассказать всего. Иногда дела шли вовсе неплохо, а иногда… как сегодня.

– А что сегодня?

Виктор только рукой махнул:

– Даже не спрашивай… Хотя знаешь, что заметил? Когда расстаешься с девушкой, которая нравится, она не перестает нравиться. А вот все остальное перестает.