Апокалипсис [СИ]

XVIII

После обеда я оставила своих рыцарей разбираться с их странными иерархическими проблемами самостоятельно и отправилась в лабораторию. С последнего раза, как я была здесь, ничего не изменилось. Наверное, Ракдар из уважения не переставил мебель и не продал оборудование, но, возможно, просто не успел. Я была рада, что застала знакомое место нетронутым.

Пустые клетки были начисто вымыты, множество колбочек стояли в ряд на полках — здесь была скверна с каждой вироточины в окрестностях. Все аккуратно подписаны и пронумерованы.

Глаза защипало от слёз.

Повинуясь порыву, я достала из своей сумки баночку со скверной из небесной вироточины, подписала угольком и поставила последней в ряд. И после этого слёзы уже свободно полились по щекам.

— Я так устала, Сэр Дардион, — проговорила я. — Я ничего не могу сделать. У меня не получается. А никто об этом не знает. Все верят в меня. Думают, что я спасу мир. А я…

Всхлипнув, я согнулась пополам от рыданий, а затем опустилась на колени на пол. Я понимала, что мне нужно взять себя в руки, начать просматривать дневники и книги, которые можно найти в поместье. Что угодно, ключ может быть где угодно…

Я достала колбу со свитком и снова уставилась на неё. Это «самое главное». Как же это «главное» открыть? Я бессильно постучала кажущимся тонким стеклом о камни, зажала колбу в тисках, постучала по ней пестиком из ступки и приложила об угол каменной стены. Ничего не помогало. Видимо, мне не суждено узнать, что там написано. Если это не окажется в конце концов пустой свиток.

Голова начала болеть от слёз и усталости. Прохладный пол манил, и я прислонилась к нему лбом, чтобы хотя бы немного облегчить боль. Да… это помогало.

***

Меня нашла Карин. Спящую прямо на полу, среди баночек скверны и старых черновиков Сэра Дардиона, с опухшими от слёз глазами и охрипшим голосом.

— Фел! — затрясла меня она. — Ну же, очнись!

Я сфокусировала взгляд на подруге.

— Что? — растерянно спросила я.

— Только не говори мне, — прошептала она, — что ела кристаллы.

— Я не помню, — отозвалась я и рассеянно осмотрела пространство вокруг. — Вряд ли.

— «Вряд ли»? Ты не уверена?

— Я бы не стала есть кристаллы, — серьёзно сказала я. — Это не самый быстрый и не самый приятный… ээ…

Карин обхватила меня за плечи. А я всё ещё не понимала, что происходит.

— Ракдар приехал, — произнесла девушка, отпустив меня.

Я хмуро посмотрела на тёмное окно.

— Ночью?

— Ну, как добрался.

— Хорошо, — пробормотала я.

Поднявшись с пола, я потёрла глаза. Карин принялась собирать вывалившиеся из моей сумки вещи обратно, наверняка прихватив и черновики Сэра Дардиона и, возможно, что-то из его реагентов. Я безучастно наблюдала за этим, пока девушка не перекинула сумку мне через плечо.

— Пошли, — прочти раздражённо проговорила она.

— Спасибо, Карин, — отозвалась я, послушно следуя за ней.

В трапезной все, похоже, снова ждали меня.

— Добрый вечер, — проговорила я, хотя точно не знала, какой сейчас час. Может, уже и раннее утро.

— Приветствую, принцесса, — улыбнулся Ракдар. Он сидел за столом напротив Сэра Майрена, заняв место Теойена.

Я снова села во главе стола, растерянно оглядывая лица мужчин, пытаясь по ним понять, что мне говорить и делать. Служанки принесли миски для омовения рук, и я с удовольствием погрузила пальцы в тёплую воду. В голове стало немного проясняться, и я осознала, что это из-за тепла. В трапезной было натоплено, в то время как в лаборатории стояла почти уличная температура.

— Я слышал, вся королевская семья сейчас в Балтхиорской крепости. Поэтому для меня стало неожиданностью, когда мне сообщили о вашем прибытии, — проговорил Ракдар.

Я ожидала, что Карин снова ответит вместо меня, как она отвечала перед мамой и папой, но девушка молчала, угрюмо вытирая руки полотенцем.

— Мне не очень нравятся балы, — сказала я. — К тому же, я подумала, что в доме учителя могут быть какие-то книги или другие его дневники…

Дожидаясь, пока я ещё что-нибудь скажу, Ракдар улыбался.

— В любом случае, поместье в вашем полном распоряжении. Я рад быть полезным.

— Спасибо, — отозвалась я. — Сегодня я… проверила лабораторию.

Карин покосилась на меня, явно подумав о том, в каком виде она меня там нашла.

— А завтра начну просматривать книги в библиотеке, — всё-таки договорила я.

— Конечно, — снова улыбнулся Ракдар.

Учитывая, что больше никто не улыбался, включая служанок, его улыбка казалась неуместной. Но она совершенно точно была искренней. Остальные, похоже, уже устали терпеть мои выходки.

Нас с Карин разместили в комнате, в которой мы всегда и ночевали, если оставались в поместье. Несмотря на то, что помещение было гостевым и совершенно необжитым, как временное пристанище, я воспринимала его как детскую. Сложно было сказать, почему. Возможно, с этим местом, как и с лабораторией, были связаны воспоминания. Я уже не была ребёнком в полном смысле, когда меня стал обучать Сэр Дардион, но тогда я мыслила совершенно по-другому. И мне хотелось вернуться в то время. Тогда было хорошо, тогда самой большой проблемой было недовольство мамы.

— Не объяснишь мне, как оказалась на полу? — спросила Карин, сидя на своей кровати в длинной ночной рубашке, которую ей, как и мне, выделили служанки.

— У меня болела голова, — отозвалась я.

Лёжа на кровати уже под одеялом, я любовалась отсветами камина на оконном стекле.

— И?

— И мне показалось, холод облегчит мою боль.

Карин вздохнула.

— Почему ты не приняла какое-нибудь снадобье? У вас там куча порошков и травяных сборов в той комнате. От головы наверняка что-нибудь бы нашлось.

— Я не знаю, — вздохнула я.

И действительно, почему? Я раз за разом прокручивала в голове последние воспоминания перед тем, как уснула, и в них всё казалось таким логичным… Не то что когда делишься этим с другими. Карин, возможно, думает, что я заразилась. Даже если внешних симптомов нет… А я начала подозревать, что все события меня просто поломали. Я не могла с ними справиться. Ни одна, ни с кем-то ещё.

***

В библиотеке Сэра Дардиона оказалось очень много книг по алхимии, травнические сборники с иллюстрациями, пособия по тому, как лечить людей и животных… Большинство книг уже было мне знакомо по занятиям с учителем, однако многие стали открытием — их написал сам Сэр Дардион. Часть из них, как я поняла по дубликатам на разных языках, были переводами, но остальные… Я и не знала, что учитель сам писал что-то кроме дневников исследований.

Я провела в тёплой солнечной библиотеке несколько дней, выписывая в новенький чистый дневник полезные материалы, изучая изображения растений с других земель и просто наслаждаясь близостью с Сэром Дардионом через его тексты. Карин и остальные мои рыцари тренировали Ракдара и его приятелей во дворе. До меня изредка доносились их голоса и звон оружия, но они мне не мешали. Эти привычные звуки скорее умиротворяли.

В поместье Сэра Дардиона, точнее, теперь оно принадлежало Ракдару, я наконец стала чувствовать себя на нужном месте. Я попросила юношу не распродавать драгоценную коллекцию книг учителя, по меньшей мере пока я не выберу для себя те, которые выкуплю. И Ракдар полностью удовлетворил мою просьбу — сказал даже, что не хотел бы продавать книги Сэра Дардиона вообще, но согласен, чтобы с них сделали копии. Меня это очень обрадовало — значит, Ракдар так же дорожит памятью о нём, как и я.

За ужином я повернулась к Ракдару и спросила:

— Слышно что-нибудь из Балтхиора?

— А что должно быть слышно из Балтхиора? — уточнила Карин и, прежде чем посмотреть на меня, пробуравила взглядом юношу.

Я беспокойно окинула взглядом своих рыцарей — они что-то скрывают от меня? Майрен с ожиданием смотрел на Ракдара, слушая, что он скажет, Лессайр с безмятежной улыбкой смотрел на меня, а Теойен отвёл глаза.

— Нет, — улыбнулся Ракдар. — Никаких гонцов из Балтхиора не прибывало. Мы тут не так-то удобно расположены. Зато в лесах полно дичи, в сравнении, конечно, с другими областями после начала мора.

— Прекрасно поохотились утром, кстати, — проговорил Сэр Майрен. — Эти перепела на столе — как раз из сегодняшней добычи.

Остальные рыцари поддержали его, Лессайр даже громко крикнул в коридор похвалы кухарке. Молоденькие служанки захихикали и принялись перешёптываться, пока не встретили грозный взгляд Карин.

— Завтра мы собираемся выследить оленя, — с гордостью произнёс Ракдар.

— Но должен же был отец… — попыталась перевести тему обратно я.

— Он знает, где ты, и знает, что ты со мной, — сказала Карин. — И он знает, что тебе гораздо легче дышится вдали от Франвелины.

Я вздохнула.

— В Кертодоле она тоже почти на меня не влияла.

— Возможно, — отозвалась Карин. — Но в Балтхиоре она довела всех. Думаешь, одну тебя донимали герцоги? Мне предложили аж двух асфринийских шейхов!

— Там присутствовали асфринийцы? — удивилась я.

— Да, — поддержал Майрен. — Просто оделись в балтхиорское и говорили на нашем языке. Всё-таки неофициальный визит.

— А, — проронила я.

Как все и хотели, я замолкла. Ну, раз отец не волнуется, значит, и я не должна?

Утром я облачилась в доспехи и присоединилась к охоте. Мне хотелось провести немного больше времени со своими ближайшими друзьями, у меня снова были на это силы. И, кроме этого, я жаждала убедить их не убивать оленя, если они действительно его видели, а поймать и отвезти в крепость Филлиппа или запереть на территории поместья, пока животное не заразилось и не стало дедром.

С моей меткостью лучницы я могла бы стать неплохой охотницей, но ещё в подростковом возрасте выяснилось, что я не могу стрелять в беззащитных здоровых животных. Даже если прицеливаюсь, в последний момент рука соскальзывает, будто Создатель не желает, чтобы я участвовала в убийстве его тварей, и сбивает мою руку. При этом со стрельбой в дедров у меня никогда не было проблем. Похоже, Создателю они так же не нравились. Были противоестественны его природе. Если, конечно, верить во всё это.

В лесу было влажно и туманно. Я подтянула шарф до самых ушей, не желая замёрзнуть раньше времени, и внимательно оглядела лес вокруг. Первыми шли Теойен и Ракдар, меня с двух сторон охраняли люди Ракдара, имён которых я не знала. Они не дотягивали до дворцовых стражников, но были крепкими и уж «прикрыть принцессу от дедра», как сказала Карин, смогли бы. Сама она шла чуть позади, а завершали процессию Лессайр и Майрен. Почти все из нас ступали достаточно тихо для вооружённых рыцарей в броне, так что я не сомневалась в удачности вылазки.

И как только олень показался впервые, Ракдар взялся за верёвку, а не за лук. Меня это несказанно обрадовало — значит, и говорить мне ничего не придётся.

Мы всей группой выдвинулись за животным. Разделяться из-за опасности встретить дедров было неразумно, поэтому весь отряд держался в пределах видимости, пускай это наверняка и снижало шансы на поимку зверя.

У меня верёвки не было, так что я, видимо, в итоге окажусь бесполезной. Но я всё равно была рада, что пошла. Когда ещё мне представится шанс прогуляться по лесу в конце лета? К тому же, скоро может опять начаться волна. Пока я размышляла над этим, впереди показалась освещённая восходящим солнцем прогалина. Интересно, что там? Уж очень она напоминала мне ту, из сна.

Я обернулась на Карин и указала в сторону света, не пробивавшегося на нашу тропу между густыми кронами. Карин кивнула и издала тонкий, похожий на птичий свист. Ракдар и Теойен обернулись, а затем кивнули, когда девушка указала на прогалину.

Выйдя из тени деревьев, я закрыла глаза и обратила лицо к согревающему свету.

— Привал, — объявила Карин.

Но я двинулась к противоположному краю поляны. Там стоял небольшой домик. Похоже, охотничий. К нему вела заросшая травой каменная дорожка, а вокруг дома кто-то посадил цветы. Охотники так делают для временных домиков? Меня это заинтересовало. Я бодро дошла до здания и коснулась двери.

Карин что-то закричала сзади, затем послышался звон оружия и тяжёлые шаги, но я не придала этому значения. «Наверное, хотят проверить сооружение перед тем, как я войду. Но там ведь никого нет — окна целы, а дверь плотно закрыта!» — подумала я, а затем, толкнув дверь, встретилась взглядом с белёсо-серыми глазами среди чёрной шерсти.

Схватившись за рукоятку меча, я успела вытащить его лишь наполовину, когда тяжёлая чёрная туша повалила меня на дорожку. Я больно ударилась о камни спиной, в сумке что-то захрустело и продолжало хрустеть, пока мы боролись с дедром. Чудовище щёлкало у меня перед лицом пастью, а я рычала, вцепившись обеими руками в его тонкое человеческое горло. Морда давно уже не была похожа на лицо, однако шея почему-то оставалась такой же хрупкой.

Добежав до нас, Карин воткнула меч дедру в голову, а затем столкнула его с меня ногой. И когда воительница рывком подняла меня на ноги, в сумке в очередной раз послышался стеклянный треск.

— Только не говори мне, что это была скверна, — сказала она.

Я сняла с себя сумку и опасливо уложила на дорожку. Начала медленно раскрывать её, чтобы не пораниться об осколки. Розовой жидкости не было видно, но у меня оставалось с собой несколько банок, и они могли треснуть.

Карин нависла надо мной, вглядываясь в недра сумки. Она была озадачена не меньше моего. Мы обе отчётливо слышали приглушённый хруст стекла, но, казалось, всё осталось целым.

Перевернув сумку на бок, я начала осторожно её поднимать, после чего из неё со звоном вывалились ножи, шпатели, банки и… мелкие осколки. Ни одна из банок не была повреждена. Но что же тогда разбилось?

Я снова заглянула в сумку. В ней остался только потёртый жёлтый свиток. Тот самый, что был в колбе.

— Ну что там? — спросила Карин.

— Это самое главное, — пробормотала я и потянулась за пергаментом.

— Что?

Я достала свиток, который не могла вытащить из колбы, потому что та никак не поддавалась, и вот она разбилась сама. Совершенно случайно. Весь отряд собрался вокруг меня, рассматривая поблескивающие на солнце осколки и драгоценный кусок пергамента, который я начала аккуратно разворачивать.

«Меня зовут Родрик, а точнее Сэр Родрик Кордарт дит Сордор. Вы, нашедший это письмо, по моим скромным оценкам, сейчас должны находиться у меня в подвале, возле колодца с непонятной субстанцией. Наследников у меня нет, слуг пришлось отпустить без жалования, а друзья, вероятнее всего, позабыли дорогу к моему дому по тем или иным причинам. Это означает, что Вы, дорогой мой незнакомец, или новый владелец поместья, или тот, кто проник в него незаконно. Что-ж, добро пожаловать. В самом деле я не знаю, прочитает ли кто-нибудь эти бессмысленные вступления, но мне хочется верить, что это когда-нибудь всё-таки случится…»

Я подняла глаза на Карин, она с ожиданием смотрела на меня.

— Ты знаешь кого-нибудь из рода Кордарт?

Девушка пожала плечами.

— Спроси у Филлиппа. Может быть, это кто-то из Балтхиорских вассалов?

Я кивнула и продолжила читать. Сэр Дардион, должно быть, знал этого человека, или, как и говорит письмо, проник в его дом незаконно. Только ради чего?

«…Я не могу вернуться домой, но не сожалейте обо мне. Прошу вас только, закройте колодец…»

— Колодец? — спросила Карин. — Он беспокоится о том, что гниющие листья или животные, испортят воду?

— Я не знаю, — пробормотала я.

— Сэр Дардион ничего не говорил?

— Думаю, он не читал это письмо.

— Ну да, колба же была целой.

— Но где он её взял? В каком-то подвале?

Вопрос так и повис в воздухе. Ракдар выглядел растерянным, остальные тоже ничего не понимали. Кроме, возможно, того, что у нас с Карин больше нет никакого желания возвращаться искать след оленя.

— Постой, выше написано о какой-то непонятной субстанции. Наверное, он про этот колодец.

— Думаешь, это скверна? Вироточина появилась в колодце? — спросила Карин.

— Это возможно. А домой он не может вернуться потому, что почувствовал заражение…

— Хм-м, — протянула девушка. — Заражённый мог писать таким аккуратным почерком?

— В самом начале, я думаю, да.

— Знать бы, где этот колодец. Может, он был первой вироточиной?

— И тогда поэтому оно — самое главное, — пробормотала я.

«…Я попал в прекрасное место. Оно очень похоже на Рай. Тот самый, настоящий Рай. Я много размышлял о том, что я умер, но нет, я ещё никогда не чувствовал себя таким живым. Здесь есть синие деревья, а по ночам, все водоёмы оживают и флуоресцируют, прямо как планктон в южных морях! Это очень красиво. Невозможно описать словами, насколько…»

— Тебе не кажется, он немного…

— …сошёл с ума? — продолжила я за Карин.

— Да, помнишь того крестьянина? Он тоже много говорил о красоте, до того, как…

— Да…

«…Что-то я отвлёкся. Не забудьте закрыть колодец. Закапывать его бесполезно — постройте лучше стену вокруг и крышку. Такую плотную, какую получится, а затем снесите дом и уложите землю так, чтобы никто и не заподозрил, что там что-то было».

— Чтобы исполнить его последнее желание, осталось только найти этот дом, — ткнув пальцем в письмо, сказала Карин.

— Может быть, Сэр Дардион это уже сделал… Он ведь знал о вироточинах.

— Возможно. Если это действительно самое важное — то…

— Тсс… — проронила я, ещё раз перечитывая письмо. Но оно по-прежнему выглядело так, как будто его написал заражённый человек. Ну, он хотя бы видел Рай перед тем, как окончательно превратиться в дедра.

Я сложила письмо и вложила в кармашек дневника. Оно тоже никак не могло помочь нам. Даже если мы закроем тот колодец, остальные вироточины не перестанут существовать. А их закрыть зачастую уже не настолько просто. А может быть и с этой просто не будет — животные чуют скверну даже через камень. Они просто знают, что вироточина там, и прорываются к ней, даже стирая лапы в кровь.