Антиваксер

Глава 5. 10.09.2123

Сон медленно отступал, и Август сладко потянулся. Вставать не хотелось. Он попытался нащупать одеяло, но вдруг пугающее воспоминание пронзило его мозг – резкая боль в боку и – пустота. Все-таки, его подстрелили.

Он распахнул глаза и сел. Странно, но он не был связан. И находился не в каком-нибудь сыром и страшном подвале и даже не в больнице, а в довольно уютной и светлой комнате на мягкой кровати.

Он огляделся. Обстановку можно было бы назвать современной, если бы речь шла о конце двадцать первого века, но сейчас даже Августу она казалась слегка устаревшей. Во всяком случае, окно без экрана выглядело уже непривычно, а шторы – обычные легкие шторы – словно выпали из портала в прошлое.

“Понять бы теперь, где я нахожусь”, – подумал Август и подошел к окну. Вряд ли вид из окна дал бы ему какую-либо ценную информацию, но это было хоть что-то.

Окно выходило на сад. Красивый сочный ухоженный газон, ровные ряды кустов, несколько симпатичных цветочных композиций и уходящая вдаль галерея плодовых деревьев. Ни других зданий, ни дороги с машинами, ни людей.

Несомненно красиво, но абсолютно неинформативно.

Дверь за спиной Августа распахнулась, и на пороге появилась его преследовательница. Он инстинктивно дернулся к окну, словно намереваясь выпрыгнуть, но она предостерегающе выставила руку ладонью вперед и быстро заговорила:

–Пожалуйста, не убегай. Я не сделаю тебе ничего плохого. Я все объясню, только успокойся и выслушай меня!

–Ты кто такая? И что тебе от меня нужно?

Август попытался звучать грозно, но, почему-то, получилось жалобно.

–Я – Альма, – представилась девушка. – Частный детектив Острогина Альма Робертовна.

–Тебя нанял Оскар?

–Никто меня не нанимал! – нетерпеливо махнула она рукой. – Присядь и послушай, я все тебе расскажу. Если останутся вопросы – отвечу. Но сначала выслушай внимательно! Иначе и сам запутаешься, и меня запутаешь.

–А меньше надо врать, тогда не запутаешься! – ехидно отметил Август.

–А меньше надо доверять мошенникам, тогда на приличных людей не станешь бросаться с несправедливыми обвинениями. Если бы я хотела причинить тебе вред, то сделала бы это, пока ты был в отключке. Несколько часов бы мне хватило.

–Чем ты меня так? – поморщился Август и потер бок. Потер скорее для виду, потому что никакой боли он давно уже не чувствовал.

–Обычный транквилизатор. Совершенно безопасный. Таким животных отключают для отлова и перевозки. Или для охоты. Убивать нельзя, но на несколько минут усыпить, сделать фото и похвалиться трофеем – разрешено. Вот и ходят по лесам, медведей да оленей кошмарят.

–Класс! Успела со мной фото сделать?

Альма закатила глаза:

–Больно надо. Параноик! Вот вы, ученые, реально со сдвигами. Чем умнее мужик, тем больше тараканов у него в голове. Если я когда-нибудь соберусь замуж, выберу самого тупого. Простого рукастого деревенского парня, который школу закончил со справкой. А от гениев надо держаться подальше!

Август потер затылок. Уже не в первый раз он слышал о своей гениальности, но доказательств ей он так и не нашел в своей голове. Никаких воспоминаний о прошлой жизни до сих пор не появилось.

Зато появилась очередная нелепая версия о происходящих вокруг него событиях. Теперь еще и от частного детектива! Он вспомнил, как рухнула на пол Саманта, и снова поморщился. Казалось бы – его внучку убили на его глазах, но он совершенно ничего не чувствовал.

Возможно, он еще не осознал горечи утраты? Или просто не успел к ней привыкнуть?

–Зачем ты убила Саманту? – зло спросил Август.

–Жива-здорова твоя лжевнучка, – махнула рукой Альма. – Ее уже увезли полицейские. Если повезет, то отсидит свое и выйдет не совсем старушкой.

Она шлепнула себя за ухом, и перед ним выскочило видеоизображение. В небольшом кабинете со светло-голубыми стенами на стуле сидела девушка. Август сразу узнал Саманту, потому что она была в той же самой одежде, в которой он видел ее в последний раз.

Альма крутанула рукой и развернула изображение так, чтобы лицо Саманты оказалось прямо в центре кадра и слегка приблизила. Сомнений не осталось – это точно была она. Абсолютно невредимая. Она что-то говорила.

Напротив Саманты сидел полицейский. Он делал какие-то пометки в своем планшете, вероятно, фиксировал допрос.

–Камера в отделе в реальном времени – доступна всем желающим, чтобы они могли убедиться, что никаких пыток и избиений при допросах не применяется. Убедился? И не надо убиваться, она и правда тебе не внучка. Она – мошенница. Слушай, давай все по порядку?

Август сел на кровать и всем своим видом показал, что готов выслушать очередную порцию бреда, которым его уже досыта накормили за эти дни.

Альма немного походила по комнате, собираясь с мыслями и начала рассказывать.

Несколько дней назад мировая общественность взорвалась радостной новостью – из длительной комы вышел гений медицины, светило науки – Август Мартович Фостер.

Доктор, конечно, не был супер-звездой, за которой толпами носятся поклонники, но о нем знал каждый. Сколько жизней было спасено благодаря его технологиям!

Источники сообщали разную информацию, но в одном сходились – состояние здоровья доктора не вызывает никаких опасений, а вот его память пока не вернулась.

Этим и решила воспользоваться юная, но очень хитрая Саманта.

Критично осмотрев себя в зеркало, она решила: “Хороша!”. Безусловно, она была хороша, но… Обольстить доктора, который только вышел из комы, а до комы жил бирюком?

Как к нему подобраться? Может, его вообще не скоро выпустят из больницы?

А потом? Сколько времени уйдет на то, чтобы с ним познакомиться?

И как это сделать?

А может, у него были какие-то свои причины оставаться одиноким до тридцати шести лет?

Проиграв все возможные варианты, Саманта остановилась на том, что проще и быстрее втереться к нему в доверие, прикинувшись уже близким человеком. Например – родственницей. По возрасту она годилась только во внучки.

–Зачем ей вообще надо было втираться ко мне в доверие? Зачем я ей? – перебил Август.

Альма посмотрела на него снисходительно, как на ребенка.

–Ты богат, Август. Ты бессовестно богат. Богат так, что об этом страшно говорить.

–И?

–И глуп! – радостно припечатала Острогина. – Гениальный тупой врач! Потрясающее сочетание!

Август скрипнул зубами. Эта неприятная женщина его раздражала до мороза по коже. Как и все остальные, она не давала прямых ответов на вопросы, а лишь издевалась над ним.

Впрочем, даже если бы она ответила прямо, где гарантия честности?

Все, кто ни встретился ему на пути, либо увиливали, либо врали. Даже, как выяснилось, Саманта.

–И в чем был ее план? Ну, потратила бы немного моих денег, как моя родственница. Или даже много. Купила бы себе шмоток, машину, дом. Что там еще для счастья надо? Если я так фантастически богат, то уж не обнищал бы от расходов какой-то мелкой пигалицы?

Альма выразительно покрутила пальцем у виска:

–А потом ты бы узнал, что она тебя развела, стал судиться, отжал бы все нажитое ее нечестным трудом и оставил с голым задом.

–Да не стал бы я этого делать, – беспечно отмахнулся Август.

–Это ты так думаешь, а она предусмотрела все варианты. После получения денег она не оставила бы тебе даже недели. У нее, не поверишь, было прописано семнадцать вариантов твоей безвременной кончины. От банального несчастного случая до самоубийства!

Альма принялась перечислять способы и пути реализации избавления от “дедушки Августа”, и мужчине захотелось прямо сейчас впасть в кому обратно. Получается, что единственный человек, которому он доверился, детально спланировал его смерть из-за каких-то сраных денег. Ладно, из-за больших денег. Из-за огромных денег.

Денег, заработанных на спасении жизней миллионов людей. Из-за этих денег он сам мог потерять жизнь. Ему захотелось посмотреть в глаза Саманте. Просто спросить: “За что?”. За деньги? Неужели все так просто?

–Ты можешь включить звук? я хочу услышать, что она говорит.

Острогина покачала головой:

–Тайна следствия. Запись допроса со звуком могут прокрутить только в суде.

–Ладно. Кстати, сколько у меня денег?

–Без понятия, – вздохнула Альма. – Но очень много. Еще до комы ты заработал приличное состояние на своих разработках, а потом в больнице за них взялись уже серьезно и раскрутили так, что на твои счета хлынул фантастический поток бабла.

Со слов Альмы выходило, что больница стала единственным опекуном Фостера на период его комы. То есть, формально его деньги принадлежали только ему, но распоряжаться его интеллектуальной собственностью и частью его средств могла именно больнице в лице ее руководства.

Небольшая часть дохода с патентов шла на нужды больницы и дальнейшее развитие технологий. Этого с лихвой хватало и на разработки, и на лечение многих пациентов. Но большая часть шла на счета Августа.

В случае смерти доктора, все его накопления отошли бы государству, как и дальнейшие доходы с патентов. Больница же не получила бы ничего, кроме уже заработанных средств и права на использование технологий. Доступ к деньгам подопечного был бы перекрыт, и им пришлось бы рассчитывать только на собственные заработки.

–То есть, я был неплохой дойной коровой для них?

Альма посмотрела на него, как на дурака:

–Можно подумать, тебя обобрали-обокрали. То есть, мошенница Саманта, которая прикинулась твоей несправедливо обделенной преследуемой внучечкой, а на самом деле мечтала срубить легких денег, у тебя не вызывает никакого возмущения? А больница, которая о тебе заботилась тридцать лет – и хорошо заботилась, по-настоящему хорошо – заслуживает такого отношения? Да, они получали деньги, но не за какое-то мифическое родство, а за работу. Твои технологии спасают жизни не просто своим существованием, а их применением.

–Но моя смерть была бы им финансово невыгодна?

–Разумеется! В этом и радость, кстати. Тебе никто и никогда не причинил бы вреда в больнице.

–Прекрасно! – скривился Август. – Я сбежал из места, где мне все рады из-за моих денег, с девкой, которая была рада моим деньгам. Каким боком тут ты? Тоже подзаработать решила? Сколько тебе надо за мое чудесное спасение? Надеюсь, у меня столько есть?

Альма сложила руки на груди. По ее лицу мелькнула тень, словно она обиделась. Она немного помолчала, видимо, пытаясь справиться с эмоциями, и, наконец, медленно произнесла:

–У тебя столько есть, но ты уже со мной рассчитался. Авансом, так сказать. А точнее – я тебе просто вернула должок. Жизнь – за жизнь.

Август прищурился.

–Объяснений ждешь? – уточнила Острогина. – Или вспоминаешь?

–Вспоминаю – что?

–До комы дело было, в девяностом году. Я тогда только родилась. Девочка без печени – ну? Покопошись в своем гениальном мозгу!

Август честно напрягся. Девочка без печени – и? Какое он имел к этому отношение? Очередная родственница? Или?

Он покачал головой:

–Ничего не помню. Расскажешь или, как и все, уйдешь от прямого ответа?

В далеком девяностом году в семье Острогиных произошло долгожданное событие – на свет появилась маленькая Альма. Событие омрачилось тем, что Альма, несмотря на все современные обследования родилась с пороком, который смогли диагностировать только после рождения. У нее не оказалось печени.

Точнее, печень была. Но ее размеры были невероятны малы. Настолько малы, что жить Альме не полагалось вовсе.

Однако же, в остальном девочка была вполне стандартной.

Как врачи проглядели такое нарушение на скринингах? Ответа не было ни у кого.

Молодой, но уже весьма успешный врач Август Мартович Фостер не был ни акушером, ни неонатологом, поэтому судьба маленькой Альмы его не касалась.

Родственного донора для девочки не нашлось, а органы вне тела тогда еще только пробовали выращивать. Технология была молодая, требовала много времени и не давала стабильного результата.

Малышку временно перевели в палату интенсивной терапии, надеясь выиграть хоть немного времени для поисков донора. На успех никто не рассчитывал – слишком быстро она угасала.

Август Мартович спокойно шел обедать, когда мимо него провезли кувез с Альмой. Сложно сказать, почему он вообще обратил на нее внимание – в тот момент его мысли были заняты совершенно другим, да и дети его мало волновали. Но он жестом остановил медсестру и взял в руки карту, которая уныло болталась сбоку от кувеза.

–Забираю, – отрезал он и действительно забрал кувез, развернулся, забыв про обед, и покатил Альму к себе в кабинет.

Медсестра осталась стоять посреди коридора с открытым ртом. Спорить с доктором Фостером она не решилась, но все же доложила о происшествии своему непосредственному начальнику.

Август Мартович обладал исключительно положительной репутацией в больнице, слыл человеком вменяемым и не был замечен ни в каких противозаконных схемах, но такой поступок всколыхнул всю больницу. Даже главный врач покинул свой кабинет и в компании перепуганного папаши Острогина заявился к Августу в лабораторию.

–Я занят, – раздался совершенно спокойный голос доктора Фостера из динамика над дверью, когда главврач попытался открыть дверь.

–Там моя дочь! – паниковал Острогин. – Ломайте дверь!

–Нельзя, – развел руками главный врач. – Это лаборатория, там дорогое оборудование.

–Там моя дочь!

–Это – собственность больницы!

–Там моя дочь!

–Неприкосновенная территория! Да успокойтесь вы! Прогнозы по вашему ребенку и так неутешительны!

–Вы издеваетесь! – взревел разъяренный отец и всем телом бросился об дверь, встретился лбом с бронированным стеклом и рухнул на пол без сознания.

–Вот и чего он добивался? – пожал плечами главварч и распорядился поместить Острогина в палату к супруге.

Туда же он направил психолога, который в те времена еще считался врачом, чтобы помочь молодым родителям справиться с утратой. Чего ему стоило уговорить чету Острогиных не подавать в суд на больницу и дать немного времени, чтобы договориться с внезапно сошедшим с ума гением – неизвестно.

Впрочем, бушевал только отец. Мать была убита горем – не такого окончания беременности она ожидала. Да и роды прошли не слишком гладко, поэтому она была слаба, только тихо плакала и уже несколько дней отказывалась от еды.

А спустя неделю дверь лаборатории Августа открылась, и на пороге появился сам доктор. Похудевший, заросший щетиной, слегка помятый, но счастливый. Перед собой он гордо вез кувез с маленькой совершенно здоровой спящей Альмой. Она сладко улыбалась и сжимала крошечные кулачки.

Диагностика показала, что печень Альмы ничем не отличается от печени любого другого ребенка ее возраста.

–Обязательно было устраивать этот цирк? – устало спрашивал главный врач Августа в своем кабинете. – Нельзя было объяснить все по-человечески? Вы хоть представляете, что творилось в душе у родителей?

–А вы хоть представляете, какой прорыв мы совершили в медицине? Да мы сможем спасать сотни малышей! У меня все запротоколировано! Это же был уникальный шанс!

Никто не осудил чокнутого гения. Родители были на седьмом небе от счастья. Готовы были целовать руки спасителю! Но тот даже не вышел принять полагающиеся ему почести, а вновь закрылся в своей лаборатории – писать отчеты и проверять данные.

Ему действительно удалось невероятное.

Уже потом эти наработки позволили сократить возраст недоношенных выхаживаемых младенцев до 12 недель! Если раньше преждевременно родившиеся дети сталкивались с тяжелыми последствиями на всю жизнь, а то и вовсе не выживали, то после этого эксперимента они получили шанс на полноценную жизнь!

Разумеется, технология обходилась недешево, поэтому ни до каких искусственных инкубаторов дело так и не дошло. Однако, такого рода помощь так и осталась условно-бесплатной для всех.

–Каждая детская жизнь является огромной ценностью для нас! – заявил министр здравоохранения и подписал согласие на выделение средств из бюджета для малышей, которые поторопились на свет, прожив под сердцем у матери лишь первый триместр.

Альма закончила рассказ и внимательно посмотрела на Августа:

–Так что, ты мне жизнь спас.

–Звучит, как бред, – признался он. – Но я уже привык, что вокруг меня творится какой-то абсурд. А вся эта история – верх абсурда. То, что я ничего не помню, это полбеды. Беда, что сама история звучит как-то совсем нежизненно. Ну, не могло такого быть! Да посадили бы меня!

–Если бы ты облажался – посадили бы. Но ведь не облажался. Ты ж герой – жизнь спас, очередной прорыв в науке совершил.

–Не хватает только белого плаща за спиной! – съязвил Август.

–Хватает, – серьезно ответила Острогина. – Халат – это твой геройский плащ. Как человек ты – неприятный тип, характер у тебя – не сахар. Да говно полное, если прямо. Даже не верится, что ты мог что-то хорошее в своей жизни сделать. А ведь сделал. И немало.

Август отвел глаза. Ему было немного неловко за свою грубость, но общаться по-другому у него не получалось.

Если все, что ему говорили было правдой, то не было ничего удивительного в том, что в тридцать шесть лет он не обзавелся ни семьей, ни детьми, ни друзьями.

И никому, кроме больницы, он не был нужен на целом свете.

Осознание этого еще сильнее злило его, поэтому он еще более грубо спросил:

–Ну? И что мне теперь прикажешь делать? Вот я – гениальный, одинокий, богатый герой, который не помнит ничего, не доверяет никому и вообще попал сюда из прошлого. Как мне жить дальше?

Альма пожала плечами:

–Когда ты спас мне жизнь и отдал родителям, ты ведь не говорил мне, как жить дальше.

–Так я тебя не на улицу из больницы выкинул. Я тебя родителям отдал! А у меня нет никого. Внучка была – да вышла вся.

–Так ты и не младенец. Здоровый взрослый мужик, при деньгах. Деньги, знаешь ли, решают почти все проблемы. А те проблемы, которые нельзя решить деньгами, не решаются ничем. Так что – живи и радуйся.

Август почувствовал, что у него предательски защипало в глазах и заскребло в горле. Он не мог объяснить, что почувствовал, но, казалось, что эта тоска заполняет его изнутри. Он тонул в этом ощущении и не мог выбраться.

Он снова подумал, что лучше бы ему никогда не выходить из комы. Наконец, он сдавленно произнес:

–А мне, может, еще хуже, чем младенцу сейчас. От младенца, хотя бы, не ждут, что он сразу будет знать, как ему жить. А я… Я – взрослый, здоровый мужик при деньгах, и мне стыдно жаловаться, да? А я ведь даже не знаю, кто я, кроме того, что мне обо мне рассказали.

Альма подошла и села рядом.

–Ну чего ты? Не раскисай. Не так уж и сложно здесь жить. Ты привыкнешь!

–А если нет? Общаться с людьми я не умею. Но этого я и раньше не умел, судя по вашим рассказам. Зато у меня была работа, а теперь – и этого нет. Все, что делало меня мной – мертво. Я – жив, но я пуст.

–Так наполни эту пустоту! Заведи друзей, попробуй начать работу. Может, тебе стоит вернуться в больницу? Там, по крайней мере, тебе помогали адаптироваться.

–Все-таки Оскар тебя подослал? – устало вздохнул Август. Злость и раздражение уже прошли, уступив место тоске. Даже если ее послал Руссо, то что это меняло?

–Никто меня не посылал, – еще раз опровергла его теорию Альма. – Пришла увидеть своего очнувшегося спасителя и увидела эту мерзавку, лезущую в окно. Совершенно случайно, кстати. Пробила по своим каналам. Потом пасла эти несколько дней. Ну, и поймала с поличным, сдала органам. И деньги твои мне не нужны – своих хватает. Родители небедные, да и профессия доходная. Таких богатств, как у тебя, у меня нет, но таких почти ни у кого нет. Так что, глупо даже завидовать. Все равно столько потратить некуда. Ну, и зачем они?

Август молча пожал плечами. Он и сам не знал, куда ему тратить деньги. Особенно – большие.

Наконец он хлопнул себя по бедрам и поднялся.

–Ладно, где я сейчас?

–Дома, – немного удивленно ответила Альма.

–У тебя?

–У себя, – еще более удивленно отреагировала она. – Ты же в окно смотрел – не узнал свой сад? Хотя, за тридцать лет он мог измениться.

–А я, можно подумать, помню, какой сад у меня был тридцать лет назад, – съязвил Фостер. – Я серьезно тебе говорю – не помню ничего, вообще ничего. Знаю, что такое вода. Знаю, что нельзя совать пальцы в розетку. Знаю, как пользоваться тестером, чтобы не сдохнуть с голоду. А вот ни сад, ни дом, ни тебя в младенчестве не помню! Слушай, а я точно – врач?

Альма склонила голову набок:

–Есть твои фотки тридцатилетней давности. О тебе ж писали постоянно! Сеть все помнит. Показать?

–Валяй, – разрешил Август. – Просто, если я врач, то должен знать какие-то основы медицины, как минимум, да? А ты про печень рассказывала – ну бред же. Типа я за неделю печень внутри ребенка вырастил, так что ли?

Альма уже развернула в воздухе изображения. Август без труда узнал себя на разных фото – в белом халате, в пиджаке, в джинсах и рубашке. Без сомнения, это был именно он. К фото прилагались статьи с кричащими заголовками. В основном, их смысл сводился к тому, что гениальный доктор Фостер снова спас мир и порадовал медицинскую общественность очередным изобретением, аналогов которому нет и не было.

–Я думала, ты уже давно сам облазил сеть в поисках правды.

–Да как-то в голову не пришло, еще и этот… “сися”. Детская фигня! В больнице оставил, чтоб не отследили.

Август хотел спросить, как он оказался снова у себя дома, но решил, что это будет слишком глупый вопрос. Очевидно, что кто-то помог ей притащить его сюда.

Он не мог решить, что ему делать дальше. Для начала – привести себя в порядок, посетить туалет и поесть. Но с этим ему будет проще разобраться, когда Острогина покинет его дом.

Откровенно говоря, Фостер и не хотел, чтобы она уходила. Слишком мало он знал об окружающем мире. И слишком сильно боялся самостоятельности. Он ощущал себя маленьким мальчиком, который потерял маму в магазине. Только потерял он не только маму, папу и всю родню, но и себя.

Присутствие неагрессивных посторонних его и раздражало, и успокаивало. Что Руссо, что Острогина, казались неопасными людьми, но вызывали у него отторжение, как будто он чувствовал, что они не до конца с ним честны. Или его тяготил их авторитет, как иногда тяготит подростков общение с родителями. Он изо всех сил противился их “власти”, но понимал, что одному ему все-равно не справиться. И злился еще больше.

Вот и сейчас ему хотелось, чтобы Альма ушла куда-нибудь на часок, а потом вернулась и рассказала ему, что делать дальше – куда идти, с чего начать. Да, элементарно, решить вопрос с тестером!

Острогина, как будто, поняла его терзания и встала:

–Ладно, мне пора. Теперь, когда ты в безопасности, я спокойна.

–Стой! Делать-то что?

Она пожала плечами:

–Живи. Я же уже сказала – делай, что хочешь. Хочешь – заведи друзей, хочешь – займись работой. Хочешь – просто кайфуй, деньги у тебя есть, хватит до конца жизни, даже если ты будешь жить вечно!

–То есть, ты не станешь настаивать на моем возвращении в больницу?

Альма посмотрела на него, как на дурака:

–Зачем? Какое мне дело до того, куда ты отправишься?

–Ты уйдешь… насовсем?

–Насовсем, – кивнула она. – Беспокоить больше не стану.

–А как мне тебя найти?

Острогина уже выходила из комнаты, когда он задал этот вопрос. Она остановилась и, не оборачиваясь, медленно, отчетливо произнесла:

–Не надо меня искать. У тебя – своя жизнь, у меня своя.

Она вышла, и Август ощутил себя еще более одиноким, чем до этого.

Хотелось ныть, выть и кататься по полу в истерике.

Он понимал, что Острогина была права – надо было жить своей жизнью. Попробовать влиться в новую реальность, создать ее для себя заново, раз уж прошлое осталось далеко в прошлом.

Но для начала стоило привести себя в порядок и поесть. В конце концов, ощущение тоски и безысходности всегда отступает перед сытым желудком.

На кухне Август первым делом подошел к тестеру и засунул в него ладонь, ни на что не надеясь.

Тестер, против ожидания, сразу мигнул и приятным голосом выдал:

–Модель автоповара устарела, обслуживание не поддерживается.

–И что мне делать? – скорее у себя спросил Август. Разговаривать с тестером он не собирался. Однако, тот отреагировал:

–Новая модель тестера и автоповара будет установлена и настроена в течение трех часов. Ваше присутствие не требуется, разрешение для установочной бригады будет выдано сразу после оплаты. Подтвердите списание.

Август удивленно поднял брови. Оказывается, не так уж и сложно жить в современном мире. Техника сама решает свои проблемы, только успевай отстегивать бабки.

–Подтверждаю, – согласился мужчина. – Спасибо, что ли?

–Пожалуйста, Август, – нежно мурлыкнул тестер. – Рацион рассчитан. Питание будет доставлено дроном через семь минут. Подтвердите списание.

–О, то есть я поем?

–Простите, Август, я вас не понимаю. Подтвердите списание.

–Подтверждаю! – принял правила игры Август.

Тестер не обманул – через семь минут дрон, тихо жужжа, принес небольшой контейнер с бутылкой воды и бруском, аккуратно выгрузил возле двери и улетел восвояси.

После еды стало полегче. Жизнь уже не казалась такой беспросветной, как раньше. Немного напрягало отсутствие связи, но, кажется, все решалось просто.

Он подошел к тестеру и, чувствуя себя крайне глупо, попросил:

–Поговори со мной.

Тестер промолчал. Зато откуда-то сверху раздался другой женский голос, не менее приятный.

–Доброе утро, Август.

–Ты кто? – испугался он.

–Система “Умный дом”, модель сто двадцать три, премиум. Чем я могу помочь?

Август задумался. Он понятия не имел, какая помощь ему требовалась. Тем более, чем ему мог помочь робот, если все его вопросы сводились к тому, что он не знал как жить дальше.

–Покажи новости, – наконец определился он. – Новости обо мне. И всю мировую историю за последние тридцать лет.

–На изучение материала потребуется приблизительно две тысячи часов. Запланировать просмотр?

–Нет, спасибо, – ошалел Август. – Давай самое важное за последние пару суток. У меня есть час времени.

Август слегка лукавил – времени у него было даже слишком много, и он не знал, чем его занять. Наверное, Острогина была права, когда сказала, что можно просто жить в свое удовольствие.

Жить в удовольствие не получалось.

Августа постоянно грызла какая-то настырная мысль, но он не мог понять, какая именно. Что-то смутно его беспокоило, как камушек, попавший в кроссовок.

Он постоянно возвращался мыслями к больнице. То ли скучал по тому, как за него принимали решения, то ли была на это другая причина.

–Новости будут показаны на экране в гостиной, – наконец выдал “Умный дом”. – Если не согласны, назовите ваш вариант для удобного просмотра.

–Стой, – на ходу переобулся Август. – Мне нужна связь.

–Система “Умный дом” имеет прямую связь.

–Мне нужна мобильная связь, такая штука за ухом. Если я выйду из дома, то ты мне ничем не поможешь!

–Проверяю наличие свободных мест для записи на установку импланта. Завтра в вашем календаре не запланировано других дел, записываю вас на семнадцать тридцать. Адрес будет передан в службу транспорта. Автомобиль подъедет к дому завтра в шестнадцать тридцать. Подтвердите списание.

–Подтверждаю!

Все вопросы действительно решались, как по волшебству. Не выжить в этом мире было просто невозможно. Умная техника со всех сторон опекала даже такого пришельца из прошлого, как Фостер.

–Как в рай попал, – вздохнул Август.

Рай его не радовал. Тем более, что он был платный. Благо, денег было столько, что об этом можно было не думать совсем. Если, конечно, Альма его не обманула.

Он не сомневался, что она сказала правду – дом был действительно шикарен и напичкан роскошью. У бедного человека просто не могло бы быть такого дома, еще и с какими-то премиум-роботами, которые только и просят подтвердить списание, но не угрожают тем, что денег на балансе слишком мало.

Времени до вечера было достаточно, и Август решил скоротать его за изучением дома и сада. В конце концов, надо же знать, где проведешь остаток жизни.