Античный чароплёт. Том 3

Глава 2

Стражу мобилизовали. И городское ополчение. Ворота Ниджанги временно закрыли, хотя работы вне города никто не прекращал. Людей по большей части разогнали по домам, запретив выходить. Шифран сначала хотел устроить что-то вроде праздника, на действо собрать толпу горожан, но я настоял, чтобы устроили что-то вроде комендантского часа. С небольшими патрулями из четырёх человек, готовыми к бою отрядами стражи и ополчением на стенах. Так безопаснее.

Ритуал решили проводить на одной из площадей. Так как участвовало сразу пять магов, а не я один и даже не тандем я-Тарджи, то пришлось городить небольшой ритуальный рисунок. К счастью, ничего сложного. Жемчужина так-то не нуждается во вспомогательных волшебных инструментах. Пятиконечная звезда с удлинённым верхним концом. Плюс – специальный тотем. Это уже храмовники идею подкинули.

Шивкамути – не просто игрушка. Она позволяет не только ману черпать, но и создавать удивительные творения. В частности, впятером, не являясь великими магами, мы собирались буквально на скорую руку сотворить небольшое чудо.

В окрестных землях есть много удивительных животных. Южнее, где не так много людей, обитают слоны. Вот с духом как раз слона Тарджи и Роши внезапно и смогли договориться. Я не знаю, как они это сделали. Пришлось даже задержаться, чтобы вырезать из большого пня тотем для этого животного. Туда же вписали всяческие благословения для города, название этого самого города, длинный пространный текст договора с духом, подразумевающий защиту Ниджанги и жителей, благословение полей и окружающих лесов… Короче, мы решили сделать настоящего хранителя этих мест на ближайшие несколько лет. И вот сейчас как раз бывший недавно пнём, а теперь весьма грубо вырезанный деревянный слон, опутанный ветвями и лозами, стоял на длинном конце звезды. Аколиты встали на дальних концах, Роши и Тарджи – на боковых. А я находился в центре, в образованной пятиконечной звездой внутренней пентаграмме, держа в руках Жемчужину. Цепочка амулета с ней спуталась в пальцах левой руки. Посох с Шак’чи я слегка вкопал прямо в самом центре рисунка и взял в правую руку. Этакий проводник и концентратор. Вчера вечером я просидел часов пять, погружаясь сознанием в Шивкамути и «уговаривая» её давать больше энергии. Очнулся жутко уставший, излучающий любовь ко всему живому, но держащий заполненный процентов на семьдесят артефакт. Рабыня, чьё имя я так и не удосужился спросить, явно не ожидала, что я схвачу её и начну гладить по голове, а потом отрублюсь. Боюсь, Шивкамути слишком сильно бьёт по мозгам.

– Мы начинаем! – махнул я рукой Шифрану. Тот помахал двумя руками в ответ с конца площади. Услышал? Хорошо. Эх… Из-за этого пня придётся задержаться в городе и отложить на сутки-другие отправление посольства. Но оно того стоит, я полагаю.

Забубнив себе под нос что-то непонятное для окружающих, я сжал сильнее цепочку и амулет с Шивкамути. Правильно настроенная, она легко выдала мощный поток энергии. Пришлось его даже слегка унять. К счастью, с контролем помогал Шак’чи в посохе. Храмовники тоже не подвели. Мы все держали в руках серебряную цепь. Благо, у меня такая в инвентаре была. Оба конца были обмотаны вокруг основания посоха Шак’чи. Кроме того, в соответствии с направлением передачи силы, аколиты положили правые руки на спины сатьянам, а те – на лопатки мне. Теперь самое сложное.

Продолжая произносить довольно чётко построенную мной смысловую конструкцию на с’мшите (благо, виртуальная книга с текстом была перед глазами), я принял на себя поступающие потоки тяжёлой и неудобной силы храмовников. Впрочем, после жгущейся и густой инертной ядрёной смеси маны, праны и чего-то ещё, что мне передавал в своё время Абтармахан, сатьяны и аколиты были не особо критичной величиной.

Поток силы начал нарастать. Роши и Тарджи смогли абсорбировать и включить в свою передачу силы, которые шли им от аколитов. Одновременно с этим я начал увеличивать поток, который рвался от Шивкамути. Шак’чи сильно помогал сдерживать проходящую через посох мощь. Благо, не вся она шла через мой собственный ноус: цепь и ритуальный рисунок очень помогали. Само сухое древко начало раскаляться. По нему уже побежали всплохи пламени, а сквозь щели в волокнах древесины начало проступать желтоватое свечение. Рука чувствовала нестерпимый жар. Сколько там? Градусов сто уже есть, я думаю. У меня не кипит кровь только лишь потому, что это пламя и жар Шак’чи, который старается не причинить мне вреда.

– …Хранить окрестные земли, хранить живое, хранить разумное… – бормочут губы. Фактически – просто повторяю то, что мы и так высекли на тотеме. Шивкамути буквально бьётся и трепещет в руке. Ощущение такое, что я заткнул пальцем дырку в дне моря и пытаюсь не дать этому самому морю вытечь сразу. Ну да: такой поток, который пытается оттуда пойти, меня самого может покалечить. А то и вовсе убить. Не знаю. В любом случае – силы столь много, что её невооружённым глазом видно: настоящая полупрозрачная река вырывается из посоха, направляемая конусом длинного луча звезды, в тотем.

Видеть что-то я уже не мог: закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Слышал тоже плохо: вокруг поднялся гул, слышался рёв. И ещё множество звуков. Я даже не знаю, что из этого реально, а что – не очень. Моё сознание интерпретирует ауры в основном в качестве слуховой информации. Не уверен, что из слышимого мной отзвуки, а что – звуки. Правую руку жжёт нещадно. Кажется, перед тем, как я закрыл глаза, её начала покрывать огненная плоть: слишком мощный поток энергии. А это какой-никакой, но проводник. Так действительно легче. Да и вообще – я чувствую сильный жар. Очень сильный. Посох точно обратился пламенем. А уж какая боль… Но нужно терпеть.

Через полминуты я настроился на поток, начав скорее не бороться с ним, а удерживать хрупкое равновесие русла, которое для него установил. Тем более что он начал спадать. Судя по всему, аколиты уже выдохлись, отдав всё, что у них было. Да и сатьяны недалеко ото всех. Жемчужина теперь является основным источником силы. Но отдельно одну её я сдержать могу. Правую руку уже просто не чувствую, каким-то странным образом моё сознание отстранилось от испытываемой боли. Ага! Поток от Роши и Тарджи сошёл на нет. Теперь нужно начать подавать свою собственную силу.

Спустя десять минут я смог-таки открыть глаза. На ногах было стоять крайне тяжело. Боюсь, ходить мне сейчас противопоказано: один шаг – и я упаду навзничь. Колени не чувствую: они разогнуты только потому, что так распределён вес тела. Отклонюсь чуть назад – согнутся. Правая рука… Обгорела. Просто горелое мясо. Хорошо, что она хотя бы есть. Храмовники… валяются вокруг в разных позах. Только Роши стоит на коленях. Остальные без сознания. Посох Шак’чи постепенно прекращает светиться. Тотем…

Если бы были силы восхищаться, то я бы восхитился. Пенёк пророс, размозжив и раскрошив небольшие камни единственной мощёной в городе площади. Ствол получившегося дерева очень чётко демонстрировал слоновье тело, которое каким-то нелепым образом встало так, чтобы между ногами не было зазоров. Ветки росли только дальше – из головы и ствола, которым продолжался вытянутый вверх хобот. Само тело покрылось листьями, но не сучками или ещё чем. Вокруг меж камней пробивалась невероятно насыщенного цвета зелёная травка. А наша звезда, начерченная углём, посыпанная сверху опилками, буквально прожгла мощёное покрытие. Камни же, которые я отложил в сторону, чтобы вкопать посох Шак’чи, и вовсе куда-то делись. Цепь… Гм… Серебряная цепочка (сделанная, вообще говоря, из сплава бронзы и серебра) нагрелась и порвалась в нескольких местах.

Осматриваясь, я неосторожно повернул корпус. Тело тут же мне ответило страшной болью, которая только усилилась от удара, когда я повалился на землю, не в силах устоять на ногах. Посох Шак’чи легко покинул выжженную впадину, которая появилась в месте, где он стоял. Правую руку я по-прежнему не чувствовал, но она явно пригорела к древку: отпускать обезьянью палку не желала. О! А вот и помощь!

Подбежали проинструктированные мной перед ритуалом рабы. Они уложили нас прямо под получившимся деревом-тотемом на тюки с соломой, после чего стали щедро лить мне на руку заживляющим бальзамом. После того случая с инициацией посоха для Шак’чи я сварил ещё. Где-то на четвертый день в Ниджанге. Очень вовремя: не хотелось бы лишиться руки из-за этого поганого городишки…

Отрубался я, даже не глядя на системные сообщения. Там было что-то про повышение уровня, мизерное возрастание резерва, ещё что-то… Я просто отмахнулся от них. Нет желания ни смотреть, ни читать. Посох Шак’чи отправился в инвентарь, как и Шивкамути. Плевать, что не будет восстанавливаться: сейчас главное, чтобы я её вообще не потерял. Всё, теперь можно отключаться.

Тряска явно не способствовала хорошему настроению, благо, она смягчалась чем-то мягким, на чём я лежал.

– Ууу… – простонал я. Во рту было ужасающе сухо. Как и в глазах. Дошло до того, что я вынужден был закрыть правый: даже проморгавшись, я не смог выдавить в него достаточно жидкости – всё равно был сухой и болел. Левый вообще не открылся от гноя, залепившего его. Тело ломило. Болело неприятной тянущей болью буквально всё. В духовных линиях ощущалась неприятная тягучесть. Боги, да сколько раз я уже получал на них мелкие повреждения за время службы у Тарджабалахасара?! Хорошо хоть, что мысли ясные и чёткие. А вот в ушах гудит. И пошевелиться не могу. А правую руку всё равно не чувствую.

– …лат! Т…ат! – /неразборчивое бормотание/…

К моим губам поднесли что-то. Из-за тряски это что-то расплескалось. Кажется, судя по прохладным каплям, вода. Хорошо… Пью. Хорошо, что не поперхнулся: очень трудно было бы в таком состоянии откашляться. Снова проваливаюсь в сон…

Следующее пробуждение было чуть лучше. Мне явно кто-то протёр лицо и глаза мокрой тряпкой, так что удалось проморгаться. Тепло. Ага – костёр рядом. И в ушах почти не звенит. Только голова тяжёлая. Тело всё также болит. Ноус… Фантомные боли, тягучесть в духовных линиях, мана течёт очень вяло, словно нехотя. Резерв заполнен едва ли процентов на десять. Скорее даже на пять. Хотя чего я гадаю? Надо посмотреть:

Мана: 284/4640

Н-да… Тут десятью процентами и не пахнет. Судя по симптомам, я перенапряг чакры ноуса. Теперь серьёзная магия мне ещё дней пять точно не светит. Да и потом с неделю восстанавливаться. Похожие эффекты чувствуют архимаги, когда без поддержки круга магистров используют Длань Шамаша. Только у них там всё серьёзнее. Даже говорить и дышать могут с трудом. А я двигаюсь, шевелюсь…

– Тиглат! – о, Роши! Ну, судя по голосу. Так-то эти ноги, которые стоят рядом со мной, могут даже Йену принадлежать… – Дкх-хаа… – переворачиваюсь на спину. Это было почему-то проще, чем повернуть голову. Да, действительно Роши.

– Шивкамути у тебя? – спросил он, наклонившись.

– Угу, – вращаю глазами возмущённо. Конечно, я предвидел отвратное состояние после этого ритуала! Не думал, что будет всё настолько плохо, но на всякий случай предупредил Роши, что могу спрятать Жемчужину.

– Хорошо, – кивнул он – Я просто хотел проверить. Вдруг ты её не сумел укрыть. Мы уже в пути на юг, так что…

– Угу, – гыкнул я, поняв, что было бы, если бы кто-то сумел украсть Шивкамути в Ниджанге. Вот это была бы катастрофа. Кстати, нужно её достать из инвентаря, чтобы начала восстанавливать ману. Благо, такие действия мне вполне по силам.

– О… Удивительно, – прокомментировал храмовник появление амулета прямо у меня на шее. – Тебе что-то нужно? Воды? Сейчас… – дав мне напиться, Роши решил рассказать про моё состояние: – Твоя правая рука обожжена в некоторых местах до кости. Из меня плохой целитель, но я постарался тебе слегка помочь. Кроме того – замазывал твою руку бальзамом, который ты варил. И накладывал повязки, вымоченные в холодной воде, – заметив мой удивлённый взгляд, он пояснил: – Не стоит так смотреть. Это нормальная практика при ожогах. Тепло ещё долго остаётся в ране. И может и дальше травмировать тело, если не вывести его холодом. Кстати, мы в пути уже двое суток.

– Я… Яскха-кха…

– Я понял, что ясно. Не насилуй глотку, – фыркнул он – И да, у меня была маковая мазь. Я втирал её тебе в руку. Надеюсь, боли ты не чувствуешь…

– Не накха…

– Не надо? – он склонился надо мной. – Гм… Как скажешь. Не знаю, зачем ты хочешь мучиться, но дело твоё. Кстати, у тебя удивительное тело. За два дня пути ты ни разу не испытывал ни малой, ни большой нужды, – да? Нет, приятно, конечно, что без сознания я не сходил десяток раз в туалет под себя, но раньше таких особенностей за собой не замечал. – Слуга тебя покормит. У меня есть ступка, тебе перемелят там еду.

– Угу… – спасибо хоть, не стали жевать для меня: с местными гнилыми зубами это было бы весьма мерзко.

Сесть на дрожащие руки и ноги мне удалось только спустя пару дней. Дальнейший путь я проделывал на телеге, свесив босые ступни. Рядом сидел Роши и поддерживал меня, чтобы внезапно не свалился. Шивкамути вырабатывала немало маны жизни. Повреждения ноуса были не слишком серьёзными, так что я позволил себе тихонечко впитать несколько сотен единиц. Медленно. В течение пары часов. Энергия, кстати, оказалась организму далеко не лишней. Я тогда заметил, что восстановление пошло слегка активнее. Да и ускорение праны немного помогало. В частности же, я заметил, что на регенерацию руки эта самая прана быстро уходит. Ещё бы: нормальный человек должен такой руки лишиться, а я восстанавливаю. Разумеется, на это тратится жизненная сила! Целительные заклинания должны были помочь, но из целителей тут был только я, а мне магия сейчас явно противопоказана. Зато на волне этого поганого состояния в голову пришёл финт ушами. Ну, точнее, пришёл-то он давно, но решился я на него только сейчас.

Идея была такая. У меня (вместе с последним полученным уровнем) сейчас целых семьдесят свободных очков. Приличная сумма. Я планировал вырастить резерв праны до тысячи, после чего вложить всё туда, но… Но когда это ещё будет? Зато у меня есть немного другая идея.

Одно из свойств организма – пассивно преобразовывать ману в прану и наоборот. Впрочем, наоборот бывает редко: тут нужно, чтобы наблюдался сильный и продолжительный дефицит маны, а семь основных чакр ноуса, даже простимулированных, не могли бы справиться с выработкой маны. В таком случае, где-то через сутки-двое, действительно начинается процесс пассивного преобразования прана-мана. Но вообще – эти ситуации крайне редки. А вот наоборот – бывают весьма часто.

Механизмы, которые за это отвечают, крайне сложны. Я вообще не представляю, как они работают. И мало кто представляет. Но ведь это и не особо важно, не так ли? Система – уникальный инструмент, позволяющий мне делать абсолютно всё, что я только пожелаю. Главное, чтобы очков хватило. В частности, преодолевать естественный порог. Вероятно – развивать вторичные и даже первичные чакры, хотя я особо в этой теме не разбирался: цены там были запредельные, так что и смотреть, пока эти самые чакры растут, смысла особого нет. Там и семьдесят, и сто очков не так уж и много решают. Почти ничего, если быть точным. В частности же, я вполне мог бы попытаться найти в организме соответствующий механизм. Полагаю, система вполне в состоянии это сделать. Изначально, конечно, такой возможности не было: многое открывается только с ростом уровня. Возможность вмешательства достаточного, чтобы влиять на чакры, я смог получить лишь после сто пятидесятого. Но и преобразование мана-прана также должно быть где-то примерно той же сложности.

Сказано – сделано. Пришлось покопаться минут тридцать, чтобы уяснить все нюансы. Но в конце концов три десятка очков улетели на полезное дело. Не сказал бы, что я после всех изменений смогу в бою перегонять ману в прану и обратно за секунды, но естественным образом это теперь будет происходить слегка быстрее и эффективнее. Что ещё?.. Объём виртуальной книги стал подходить к концу. Пришлось вложить туда десять очков: информационное пространство, привязанное ко мне напрямую – это очень важно. Нельзя им пренебрегать. Итого – я потратил больше половины накопленных для собственного усиления средств. В окне статуса появилось Преобразование мана-прана: 242. Это с учётом вложенных мной тридцати очков. Касательно же объёма самой жизненной энергии, то сейчас там красовалась гордая цифирь: Прана: 724/800. Объём слегка возрос, достигнув восьми сотен. Но отвратительное состояние как бы намекало, что нужно восстанавливаться побыстрее. М-да… Такими темпами я до тысячи жизненную силу доведу года через полтора. В таком случае даже можно было бы куда-нибудь в дело закинуть оставшиеся тридцать очков, да только слабо представляю, куда именно. Лучше пока повременить. Очки должны работать. Пока они валяются в загашнике, толку от них никакого. Но и небольшой запас иметь не помешает.

Собственно, уже к следующему утру я был достаточно окрепшим, чтобы сидеть на телеге без помощи Роши. Спасибо ему, конечно, за заботу.

Рука адски болела. Просто чудовищно. Болела и чесалась. Боль не прекращалась ни на мгновение, на самом деле. Когда действие этой маковой дряни, которую втирал Роши, сошло на нет, я был готов поначалу выть от боли. Потом стало легче. В частности, именно из-за этого я не занимался особо ничем, кроме системного распределения очков. Только (очень редко) менял повязку на руке, с которой начал сочиться гной, то ещё, борясь с болью, концентрировался на ускорении циркуляции праны.

На ночь приходилось таки мазать руку этой маковой дрянью. Иначе я просто не мог уснуть. Но днём я держался. Когда мне показалось, что ноус восстановился достаточно, я снял повязку, вымазал на привале руку в остатках мази Роши, после чего, подождав, когда подействует обезболивающее, ножом, вымытым в вине, полопал все пузыри и содрал все волдыри и прелости, которые появились на руке. Она, кстати, напоминала сейчас сочащийся кровью и гноем подсушенный кусок мяса. Если мышцы восстанавливались более или менее, то вот жир вообще не нарастал. Ещё и сухожилия были в отвратительном состоянии, из-за чего рука вообще не слушалась. Ногти, кстати, отвалились. Те, которые не сгорели, конечно.

После прохода ножом, даже через заглушающее чувства обезболивающее я ощутил адский коктейль. Была мысль накинуть сверху ещё и чары для снятия боли, но нельзя: тогда точно потом руку придётся крайне долго разрабатывать. После ужасающей экзекуции ножом, я сквозь зубы и зажатую в них тряпку прорычал слова активации заранее начитанных заклинаний. От текущей маны духовные линии слегка подёргивало, но ничего серьёзного. А вот руке сразу стало легче: с неё уходили, буквально вытекали гной и сукровица. После одного очищающего сверху легло второе. Затем малое исцеление. Одновременно я ускорил прану и, не жалея, вылил сверху тягучий целительный бальзам.

Творить чары и дальше было достаточно опрометчивым: я и так не особо восстановился. Благо хоть ману для меня выдавала Шивкамути. Но я и так выдал три заклинания подряд. Хватит, пожалуй. Рука уже выглядит куда как лучше. Точнее, всё равно сущий ужас. Но, если знать, что было до этого…

Кожа. Нарос тончайший слой кожи. Через него просвечивали мышцы. Жировых тканей не было. Этот ужас вызывал мерзкие ассоциации с конечностями особо старых отожравшихся куклусов. Лёгкий тычок оставил вмятину на этом подобии нормальной кожи. Да ещё и порвал её слегка. Под ней же виднелись тонюсенькие кровяные каналы. Там, где должна была проходить вена, виднелась тонкая синевато-красная ниточка. Толщина там и близко не та, что должна быть. Ощущения… Сильная боль, ломота, тягучесть и онемение. Словно бы я эту руку долго и тщательно отсиживал, отчего она онемела. Но болеть ей это не мешало. Ничего. Тряпка с остатками бальзама, хороший ужин, мана из Шивкамути и пять-шесть целительных заклинаний завтра приведут эту конечность в подобающий вид.

После восстановления руки (хоть бы и частичного) я вернулся к своему старому занятию: разработке Облака Отчаяния. В системных редакторах кое-что неплохо так стало получаться. До финального результата было далеко, но я решил-таки слегка рискнуть и левой рукой попробовал выполнить элемент разработанного мной заклинания. Губы зашептали нужные строчки «демо-версии» чар. Над левой рукой закружилось довольно объёмное облако красновато-розового тумана, которое начало опадать и стелиться по земле. Интересно…

Мы как раз пересекали узенький мост, так что телеги стояли, дожидаясь своей очереди. Я попробовал поднять камушек, который почти скрылся под слоем тумана, телекинезом. Сначала было просто сложнее концентрироваться, потом объект (который был вообще-то всего в полутора метрах!) начал дрожать. Его, что называется, стало колбасить. Концентрироваться приходилось крайне сильно. Мана тоже начала утекать с большей скоростью. Духовные линии дёрнуло неприятным чувством, я слегка отвлёкся на это. Камень упал обратно. Интересно… уж телекинезом-то я владею неплохо. Очень неплохо. А уж мелкий камень в полутора метрах от себя не суметь удержать и секунд десяти… Блин, жаль, я и дальше эксперименты продолжить не могу пока. Но ничего. Завтра по плану восстановление руки, а послезавтра, когда буду в более-менее бодром состоянии… Да и Шак’чи нужно будет достать из инвентаря. Послезавтра у меня уже будет прана для его подкормки.

Между тем наш караван двигался вперёд. Новолуние будет через дней двенадцать примерно. Нужно подсчитать точно. К тому времени я обязан восстановиться. И иметь полный заряд в Шивкамути, разумеется. Но тут, думаю, проблем не будет.

Мимо медленно проплывали холмы, рощицы, придорожные кусты. Ничего нового. Один раз отряд джунуюдха и оба аколита отправились куда-то вперёд. С ними пошёл необычайно тихий, но просто трясущийся от предвкушения Шак’чи. Какие-то разбойники впереди устроили засаду. Духи их нашли задолго до нашего подхода. Обезьян, вернувшись, тут же вытянул из меня двадцать дополнительных единиц праны, после чего я загнал его в посох: мне его активность дороговато обходится. Показатель конвертации мана-прана в статусе обозначал количество единиц праны, которые мой организм может в нормальном состоянии переработать из маны за сутки. КПД процесса зависит от скорости его протекания. Классическое соотношение примерно 1:2 или 1:3. Около того. Но если заставить свою душу работать на износ, то можно вырабатывать прану из маны намного быстрее. Только с коэффициентом в районе 1:7 и больше. Вообще – весьма недурно. Но это явно не боевое свойство. После вливания очков в нормальном состоянии организм может выдать что-то около десяти единиц в час. Может быть – самую капельку больше. Если разогнать его до работы на износ, то из всего моего резерва маны он выдаст в лучшем случае четыре с лишним сотни единиц праны. И всё равно за тот же час, а то и за большее время. При этом мана-то тратится. Короче – сомнительное у этого свойства может быть боевое применение.

К сожалению, других вариантов использовать системное усиление особо и нет. Чакры, которые крайне дорого прокачивать таким образом, резерв маны, резерв праны, свойства естественных процессов преобразования мана-прана и наоборот. Духовные линии, их прочность, по идее, вполне возможно усилить. Но, во-первых, мне это не сильно нужно: я становлюсь недееспособным только после каких-то сверхпиковых нагрузок, в число которых с недавнего времени даже тяжелейшие бои особо не входят, а во-вторых – их развитие за счёт системных очков так же доступно ещё с момента получения сто пятидесятого уровня. Да только стоит тоже весьма прилично. Хотя это сейчас наиболее вероятный вариант вложения оставшегося запаса, если совсем припрёт. Тогда я хотя бы смогу Шивкамути более эффективно использовать.

Так вот, дорога шла. А я сумел-таки добиться качественного густого тумана, который довольно долго держался на приличной высоте над землёй и даже довольно плохо сдувался ветром. Плюс – менее совершенная версия этого же самого тумана. Не такой стойкий, он куда быстрее развеивался, но зато вообще почти не опадает на землю и легко смещается порывами ветра. Оставалось только доработать эту версию, чтобы она приобретала свойства первой через определённое время, после чего разработать на основе этого несколько модификаций чар: чтобы создавать облако вокруг себя, либо рядом с собой, чтобы создавать воздушный поток, направляющий более лёгкую форму тумана, а также – чтобы создавать лёгкую форму тумана вместе с воздушной волной или потоком, смещать её на большое (хотя бы метров пять-десять) расстояние, после чего заставить там «застыть». Дальше надо будет поработать над конфигурацией, размерами и свойствами, площадью покрытия, временем действия (даже если не наполнять мелкодисперсные капли маной, они всё равно за минуту максимум теряли свои свойства), плотностью и однородностью… Но основной элемент закончен! Особенно же меня радует то, что составлять заклинание я решил на с’мшите. Насколько же проще и логичней это делать именно на нём! На шумерском требовалось бы вывернуть себе мозги наизнанку, пытаясь заложить именно нужные смысловые оттенки в каждое слово, да ещё и заставить себя поверить в то, что именно такие слова с таким смыслом могут заставить мою ману сделать то, что мне от неё надо. А с’мшитские абсолютно конкретные и однозначные фразы снимали львиную часть работы. Фактически, для получения тумана я переработал Дождь Разочарования Арзы, а теперь собирался просто сделать несколько вариантов-блоков на с’мшите для разных конфигураций, которые мне нужны. И эта работа будет много проще, чем уже проделанная.

Из проблем, отвлекающих меня от моей работы, можно выделить необходимость снова начать накладывать благословения, лечить людей и вызывать дожди. Стоило только поправиться, и сразу пошло-поехало. Ведь, несмотря на то, что мы уже покинули Ниджангу, ехали-то по окрестным землям, подчинённым городу. Наш идеальный план по расселению беженцев и благословению окружающей территории уже давно пошёл через одно место. Ещё когда пришлые устроили бунт. Но тем не менее – мы всё равно двигались неспешно, по пути заезжая в конкретные деревни и городишки, чтобы принести туда счастье и благодать. Тьфу…

Вторым серьёзным отвлекающим фактором помимо всё ещё плохо слушающейся руки, которую приходилось после восстановления разрабатывать, был Роши. Да. Именно Роши. Он взял в привычку садиться рядом со мной и долго пространно рассказывать про южных наг, историю их взаимоотношений с Бхопаларом, про их изгнание и про цели нашего туда похода. Понимаю, что это важно, но время, которое он тратит… У меня из-за этих просветительских бесед в сутки остаётся всего часа два-три суммарно, чтобы поработать над Облаком. А оно мне крайне важно. Но ладно: думаю, я закончу его даже при таком графике дней через десять-пятнадцать. Как раз к новому новолунию, будь оно неладно.

– То есть вы их изгнали на юг?.. – вздохнул я.

– Да. Ниджанга когда-то была пограничной крепостью. С тех пор границы наг отдалялись всё дальше и дальше. В конце концов мы загнали их далеко на юг. Дальше идут только топи и болота. И джунгли, – рассказывал Роши. – Полагаю, за ними имеются ещё какие-то земли, но пройти там будет крайне непросто. Бхопалару это не нужно. Последний раз наги там появлялись лет пятьдесят назад, когда они ещё пытались отбить свои земли. Хотя бы край перед топями. В то время я только учился в Храме. Затем отец нынешнего нашего Повелителя Таджбалахасара попытался отнять у змеелюдей ещё земли. Он собрал тогда большую армию: не меньше семи тысяч человек. К счастью, многие из них были наёмниками. Никто не вернулся. В топях сгинули они все вместе с почти сотней адептов Тысячи, включая четырёх брахманов. Полагаю, наги успели к тому моменту немного оправиться от прошлых поражений и перебили наших воинов в лесах и на болотах. Оно и неудивительно: странно было бы рассчитывать противостоять им в такой среде, даже имея численное и качественное превосходство. Эта трагедия, дай памяти… Сорокалетней давности примерно. Да, в этот поход начали собирать войска спустя лет восемь или девять после последней победы над нагами и установления новых земельных границ. А сам поход начался спустя два года или около того.

– Думаю, они «очень», – показал я рукой неопределённый жест, – будут рады нас видеть.

– Ты весьма умён, раз в твою голову иногда заглядывают подобные мысли, – усмехнулся Роши. – И да. Видеть они нас рады не будут. В свою очередь, я получил указания от Раджи. Нам нужно добиться от наг следующего. Во-первых – торговля. Нам она нужна. Необходима. В наших землях дружат либо с нагами, либо с драгоглазыми. Однако, я полагаю, теперь для Бхопалара последнее невозможно. Не на поклон же к ракшасам идти?.. Во-вторых – нам нужна военная поддержка. Необходима просто. Но не обязательно против эмушитов. В своё время загнать наг туда, где они есть сейчас, Бхопалару помогли драгоглазые. Сильно помогли. И, надеюсь, подданных Красной Королевы змеи не любят не меньше, чем нас. В таком случае мы вполне сможем договориться со змеелюдьми на охрану нашей горной границы. Тогда можно быть уверенными, что Королева не сумеет напасть на Бхопалар. В таком случае у нас получится бросить все силы на борьбу с черномазыми, – странно было такое слышать от Роши, который сам не отличался светлым оттенком кожи.

– А что мы готовы отдать?.. – заинтересовался я. Раджа-то хочет немало!

– Много чего. Золото, благословения Шивкамути… И земли. Это главное.

– Земли?

– Да. От их нынешних болот до Данги. Небольшая речка на юге.

– Никогда не слышал.

– Немудрено: ещё недели две назад она точно была безымянной, – усмехнулся храмовник. – Что же до самих наг… Готовься к ненависти. Они нас точно ненавидят. И мы должны сделать всё, чтобы эта ненависть не переросла в бойню.

– Разумно ли в таком случае везти к ним Шивкамути? У нас тут два аколита, ты и я.

– Не забывай про джунуюдха, – напомнил Роши. – Но да. Силы наг в этом регионе должны быть крайне внушительными. В своё время все наши земли были поделены между нагами, драгоглазыми, ракшасами и подданными царя неба Гаруды. Наги делятся на западные, восточные, северные и южные кланы. Такое разделение существует издавна. Когда-то давно, когда ещё, как говорят, наша земля плавала в океане, не будучи присоединённой к континенту богами, наги жили везде, а все мифические народы были сущими дикарями. В то же время сюда пришли первые люди, которые тогда были слабыми и в большинстве своём являлись рабами и слугами тех, кто тут жил раньше. Тогда же появились драгоглазые. Никто не знает, откуда они пришли. Есть легенды о том, что их породила из людей и нагов упавшая звезда, но не думаю, что они более правдивы, чем те, которые рассказывают, что драгоглазые появились из камня так же, как люди из глины.

– Люди появились из глины? – хохотнул я.

– Легенды бывают разными, – пожал плечами Роши. – Некоторые рассказывают, что люди по указке наг и ракшасов рыли глубокую шахту, в которой случился обвал. Будучи запертыми под землёй, они вырвали себе глаза и вставили туда драгоценные камни, потому что лишь то, что порождено горами, может видеть скрытые тропы в недрах этих гор. Стоит ли верить таким преданиям?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Не думаю.

– И я не думаю, – Роши на секунду задумался. – В любом случае, драгоглазые возникли здесь примерно в то же время, в которое появились и люди. Изначально в этих землях жили ракшасы, наги и народ птиц. И они тогда постоянно друг с другом воевали. В частности, всё несколько изменилось, насколько я знаю, когда сюда пришло больше людей. Насколько мне известно, в то время где-то на западе во многих людских царствах правили демоны. К ракшасам и нагам они всё же старались не соваться, – не про Лэнг ли он случаем говорит?! Ведь когда-то давно именно Лэнг правил немалой частью Земли!.. – В любом случае, с возникновением драгоглазых и увеличением численности людей спустя сотни лет разразилась первая большая война. Даже скрупулёзнейшие поиски, которые ведёт и вёл Храм, не дали нам достаточно знаний о тех событиях. Более того, то, что я тебе рассказываю, это всего лишь наша версия, восстановленная по жалким обрывкам информации. Но неважно. Наги воевали с ракшасами и народом неба, драгоглазые объединились с людьми. Так наги и оказались разделены. Восточные и северные кланы продолжили войну с народом неба под предводительством Гаруды. Западные кланы были сильно ослаблены, а южные воевали с ракшасами. Люди сумели отвоевать себе немалую часть земли в центре общих территорий. Точнее, драгоглазые сумели. А люди просто объединились вокруг их земель. Временно.

– Ты хочешь сказать, что уже тысячи лет назад тут были государства?

– Нет, конечно. И наги, и ракшасы, и все остальные тогда были дикарями. Племена, в лучшем случае. Воюющие камнями и дубинками да простыми наговорами. Не было тогда никаких городов, не знали тогда стен, не было правителей. В лучшем случае – вожди. До войны люди вообще воспринимали наг в качестве полубогов. Наги просто приходили к пещере или норе, в лучшем случае – лачугам того или иного людского рода, говорили, что делать, а люди делали. Если не делали – то истреблялись. Как-то так. Другое дело, что люди плодятся быстро. А остальные – не особо. Так как понятия границ тогда тоже не было, то различные семьи и племена селились, где было место. Так получилось, что немалая часть территории оказалась заселена нагами и людьми. Вместе. Только люди увеличивали численность быстрее. Перманентные войны против наг, против драгоглазых, против друг друга или в союзе с кем-то велись очень долго. Наш вид тогда не был един. Да он и сейчас не един. Одни племена в то время сражались на стороне наг, другие – на стороне драгоглазых, третьи – против и тех, и других. Там много чего происходило. Но переместимся к нашему времени поближе. После появления Храма молодые Бхопалар и Индрахутара долго вели войны и против народа гор, и против змеелюдей. В конце концов около ста лет назад мы полностью истребили все западные кланы наг, а те, кого мы не уничтожили, сбежали на юг. Ситуация возникла неоднозначная: южные кланы прибавили в численности и стали весьма сильны. А свежая кровь, которая влилась к ним, была буквально пропитана ненавистью к нам и к драгоглазым. Особенно – к Храму и к Красной Королеве. Это вылилось в череду войн, которые закончились событиями, про которые я тебе уже рассказывал. Мы вытеснили наг далеко на юг, и вот уже примерно полвека о них ничего не слышно. В последних войнах мы полностью их отрезали от восточных кланов, они живут далеко на северо-востоке. Северные же кланы с южными и вовсе давно не контактируют. Во время исхода змей наги потеряли много мужчин, множество ценностей, большинство своих сильных чародеев и огромную бездну знаний. Храм до сих пор старается изучить остатки их капищ и гротов, надеясь найти там что-то ценное. Во время военного совета у Раджи все видели, на что ты способен с силой Шивкамути. Ты тянешь на очень сильного брахмана. Пожалуй, шанс противостоять тебе сейчас есть только у Огненной Кобры и Ледяного Ящера. Ещё у гуру, как же без него. Наги не должны быть сейчас сильны. Могучих чародеев вроде того же Ссайршейса у них там быть не должно, так что…

– С чего вы так уверены? – уточнил я. – Полвека – вполне достаточно для становления магистра, к примеру.

– Мы давно наблюдаем за югом. Спрашиваем духов и пророков. Если там и есть могучие чародеи, то они крайне хорошо скрываются, – пожал плечами Роши. – Абтармахан сказал передать тебе, чтобы ты бросал всё и спасал Шивкамути любыми средствами, если что-то пойдёт не так. Ты, кажется, умеешь летать?

– Да, умею… – ответил я машинально. Полагаю, Абтармахан предполагал совсем не полёт под «любыми средствами». Рискованное дело мне поручили. Рискованное…

Путешествие шло своим чередом. Я так и не познакомился с аколитами Храма, кстати. Точнее, представились мы, конечно. И всё. Большую часть свободного времени я просиживал за своими делами, абстрагируясь от компании и общества. И только Роши или обязанности по наложению очередного благословения от имени Раджи Таджабалахасара могли отвлечь меня от составления новых заклинаний. Скоро, совсем скоро моё Облако будет готово. Такую работу и на звание магистра Гильдии не стыдно представить!

И оно было готово. Как раз когда мы начали пересекать болота, я таки закончил остальные версии своего заклинания. Очень вовремя, кстати, ведь вскоре предстояла новая битва. До новолуния оставалось всего лишь шесть дней. Даже пять почти.

Не знаю, что там насчёт наг. Мы их пока не встречали. А вот начавшиеся болота вперемешку с джунглями – очень даже. Комары и мошкара, змеи… Впрочем, довольно быстро меня начал выручать Шак’чи. Его посох мог создавать что-то вроде огненной ауры. Слабенькой, но достаточной, чтобы всякие мелкие твари сгорали ещё на подлёте. В крайнем случае – когда садились на кожу. Остальным приходилось хуже. Постоянная сырость болотистых мест, которые, к счастью изобиловали грязью и высокой травой, множеством ручьёв и луж, но никак не непроходимой трясиной, не давала нормально развести костры, согреться, высушиться, приготовить еду. Питаться приходилось всухомятку. Даже нормальной полянки – и той не было. И так уже дня три. Из-за местных туманов, сырого воздуха и росы ночи стали ощутимо холоднее. Чем больше влажность воздуха, тем сильнее ощущается холод и жара. К счастью, я ещё не забыл гидромантию. Аквакинез вполне позволял сушить одежду и тело. Да и огненная аура Шак’чи не способствовала намоканию.

– Абтармахан когда-то создавал точно такую же, – задумчиво прокомментировал Роши, пока джунуюдха пытались вытащить из мелкого недоболотца очередную застрявшую телегу. Так-то и тут была дорога… Когда-то. А теперь этот путь – скорее тропинка среди топей. Шаг влево-вправо – и пойдёт то, что мы доселе не встречали – трясина. А если двигаться по той ниточке, вьющейся среди джунглей и зарослей высокой травы, которая осталась со времён, когда этот путь использовали для своего побега ещё наги… Ну, в таком случае этот самый путь превратится в бесконечную череду перемежающихся друг с другом тропинок, состоящих исключительно либо из полужидкой, либо из жидкой грязи. Ужасно.

– Скоро новая ночь без луны, – хмуро замечаю. – Осталось дня три?

– Сегодня, завтра, послезавтра, – подтверждающе кивнул Роши. – Ночь послезавтрашнего дня будет без луны.

– Демоны… – буркнул я. – Надо было всё же встретить их на северной границе!

– Думаю, подходящее место дальше искать бессмысленно, – вздохнул сатьян. – Нужно принимать бой где-нибудь в окружающей местности.

– В этих топях? Или на этом подобии дороги?.. – буркнул я, зло смотря на подступающие почти вплотную к грязевому пути заросли. Нередко деревья с длинными ветвями-лозами полностью закрывали огромными пушистыми зелёными копнами даже этот убогий путь. В результате нам приходилось буквально прорубаться. В такие моменты грёбаная Шивкамути буквально ввинчивалась в мой разум, заставляя испытывать от уничтожения деревьев почти физическую боль. Терпеть такое не могу!

– Нет. Нужно за оставшееся время превратить какое-нибудь место в более-менее приемлемое. Справимся?..

– А что нам остаётся…

Красные глаза Савварша внимательно следили за людьми. Почему-то эти двуногие полуживотные считают, что наги не могут лазать по деревьям. И это думают дикари, которые живут в землях, где множество змей именно с ветвей деревьев и бросается на своих жертв! Глупцы… Впрочем, если уж взглянуть на вопрос совсем честно, то Савваршу всего-то чуть больше двух десятков лет. Людей он до этого не видел ни разу, а оттого мог опираться в оценке их мышления лишь на старые сказания и рассказы более старых сородичей, которые ещё помнили последнюю войну. Впрочем, честно смотреть на такие очевидные вопросы Савварш не планировал. У него была вполне конкретная картина мира, в которой двуногие дикари абсолютно точно считали, что наги не способны лазать по деревьям. А потому наблюдать за ними с ветвей высоких деревьев, стоявших в отдалении от старого заброшенного тракта, было вполне умной и здравой идеей.

Дозорные одного из трёх кланов, призванных следить за границами на севере, заметили людской отряд, ещё когда он только входил в болотистые земли. С тех пор у человеческого каравана всегда были как минимум два наблюдателя. А о самом движении стольких двуногих гостей уже было сообщено старейшинам оставшихся двух приграничных кланов. Теперь все они решали, что делать с незваными гостями. Люди добра не несут, так что вопрос стоял лишь в том, как далеко дать зайти пришельцам, чтобы напасть и убить их. Непонятно только, что именно шесть десятков человек могли бы делать в землях змеелюдей. Это ведь не армия, чтобы организовать новое вторжение. Тогда что же? Разведчики? С телегами? Так что, пока кланы собирали боевой отряд, наблюдатели делали своё дело – наблюдали.

Савварш сначала не обратил внимания на новые шевеления вторженцев. Но только поначалу.

«Они рубят деревья?.. – промелькнула мысль. Но нет. Они не просто рубили деревья. Они корчевали пни и… – Да быть не может?!..» – подумалось ему, когда наг увидел, как какой-то человек медленно поднял руки в воздух и из-под земли явно выбранного людьми места начали вырываться струйки воды, которые стали собираться в огромный водяной пузырь. Взмах руками – и множество кубометров воды многотонным грузом буквально отлетели далеко в сторону. Ещё раз…

Понаблюдав за людьми ещё какое-то время и поняв, что они и вправду откачивают воду из болотистых почв, а саму землю заваливают слоем нарубленных веток и отдельно сваливают бревна от поваленных деревьев, Савварш лишь убедился в своих подозрениях. Люди собрались очистить округу от деревьев. И от зарослей. Подготовить для себя сухой клочок земли, который дополнительно укрыть ещё и слоем веток и растительности. Зачем такое может делать небольшой отряд с сильными чародеями, забравшись на пару дней пути в земли наг? Возможно, что совет старейшин решит иначе, но пока что было очевидно, что люди готовятся к новому вторжению. И собираются возвести форт, углубившись в земли змеелюдей. Понаблюдав ещё некоторое время, Савварш с ужасом понял, что грамотно распределившиеся по сменам двуногие крайне выносливы и сильны. Их рабочие команды работали без устали, как и сильный чародей, таскавший воду и чертивший на земле какие-то фигуры. Всего за пять часов грамотной непрерывной работы место для будущего людского лагеря расширилось настолько, что туда смогли встать все повозки, ранее тянушиеся длинным караваном вдоль грязевой дороги. И гора нетолстых, но крепких стволов срубленных деревьев всё росла. Из неё уже можно начать строить баррикаду или стену. На частокол, конечно, не хватит, но заграждение где-нибудь уже получится возвести. И пришельцы не собирались останавливаться. Такими темпами они расчистят все на десятки метров вокруг за пару дней!

Просигналив своему напарнику, Савварш ловко и тихо соскользнул с ветвей крайне высокого мощного дерева. Такие в густой растительности этих мест встречались то тут, то там, но были всегда одиноки и вместе не росли: не уживались вместе два великана. Но это и не важно. Главное – наблюдательную точку предоставляют. Тихо-тихо наг скользнул меж зарослей травы и кустов. Казалось, пройти меж ними, не потревожив – задача невозможная. Она и была невозможной: Савваршу приходилось их раздвигать. Только вот делал он это невероятно тихо, а примятая трава и сдвинутые ветви смыкались за ним, не оставляя следов пролетевшего тут незримой, но быстрой тенью змеелюда.